Текст книги "Рок-звезда для Андропова"

По мере приближения к Ратуше колонна демонстрантов редеет на глазах, плавно перетекая в окрестные пабы и бары. Недавние мятежники, забросив подальше флаги и плакаты, с неистовым энтузиазмом наполняют бокалы бесплатным пойлом. Сегодня угощает таинственный заказчик акции, оплативший радикалам бессрочный happy hour.

Кубинский спецназ, чередуя галоп с аллюром, менял полевую форму на гражданский гардероб, выполняя запоздалый приказ Министра обороны. С раннего утра «Чёрные Осы» убедительно изображали сборную Танзании… по хоккею. В таких случаях принято торжественно отмечать ДМБ, дарить молодым бляхи и чеканить шаг к КПП с рёвом: «Ура! Всём офицерам и прапорам наш …Гип-гип ура!»

Но воинам Острова Свободы недоступен сей языческий ритуал. Они просто стреляли в воздух. Грозная хоккейная дружина Танзании покидала Лондон под залпы прощального салюта. Прошлой ночью первая пятёрка команды упокоилась за городской стеной без армейских почестей и траурного караула. Пара помятых в жёстких стыках защитников скакала в гипсе, а тройка нападающих – на костылях. Капитан команды Родригес огорчённо вздохнул. На душе остался неприятный осадок. Последняя встреча вскрыла серьёзные пробелы в атаке и защитной линии, о чём он лично доложит руководству.

На ближайшей парковке мягкие места в автобусе займут наши старые знакомые: медсестра Мария и дюжий охранник, он же бравый капитан Бевале. Их дальнейшее пребывание в Туманном Альбионе сочли невозможным: вряд ли, полковник Стенли оставит семейку в покое. За каждым углом любимую массажистку Вовы Романова могли поджидать озабоченные троглодиты авиадесантной службы.

Элитные войска SAS не прощают обид. По следу мулатки, угробившей лучший взвод бригады, пустят свору отборных ищеек и волкодавов. Как водится, не стеснённых в выборе сил и средств.

Новенькая сестричка невозмутимо сбросила строгий костюм бизнес леди и облачилась в джинсовую рванину уроженки гетто. Весь автобус мощно выдохнул: «О, Санта Мария!», а водитель обмер и едва не снес бетонный столб. Мгновенно запотели стекла салона и самопроизвольно сработал пенный огнетушитель.

Вся сборная команда зачарованно наблюдала за перевоплощением, пока не вмешался капитан Родригес:

– Встать! Смирно! Форма одежды №6! Сомкнуть ряды! Равнение на середину! Принять упор лежа!!!

На пол с грохотом полетели хоккейные клюшки, щитки и краги. Могучая ледовая дружина танзанийцев бесследно растворялась в туманной дымке, уступая место матёрым искателям приключений. Тёртые коммандос покорно натягивали пропитанные тавотом обноски моряков торгового флота. Ближайший мотель предлагал подорвать моральные устои с девицами, не обременёнными этическими нормами. Оптовым клиентам скидка 30%.

Получив отказ в непозволительно грубой форме, давалки, кривляясь и задирая юбки, сорвали с боков колымаги сине-зелёные танзанийские флаги. Послушно распахнулись ворота грузового терминала в Дартфорде, впуская старенький автобус с запотевшими стёклами, откуда в мгновение ока высыпали три десятка темнокожих оборванцев. Следом, не забыв поправить высокую причёску, выпорхнула миловидная мулатка в джинсовом комбинезоне.

Девица лихорадочно красила губы, вспоминая в голос малознакомого ди джея. Куколка без конца утирала горькие слёзы, но вышеназванный гражданин характеризовался ею сугубо положительно.

После проверки документов и рутинных таможенных процедур команда поднялась на борт либерийского сухогруза.

Экипажу предстоял потрясающий трансатлантический круиз: Лондон – Гамбург – Балтийск. В нейтральных водах их подберёт вместительный палубный вертолёт, который доставит барбудос на авианесущий «Минск». Заплаканная медсестра Мария постепенно успокоилась и нехотя включила модный плейер «Сони» – подарок Романова. В наушниках заливался, сбивающийся на тенор, высокий баритон Фредди Меркьюри.

Немигающий взгляд задержался на безлюдном причале, где обычно плакали дети и ревмя ревели непутёвые морячки. Опустевший пирс устало измерял шагами пузатый полицейский.

***

Принято считать, что рок-звёзды – самые счастливые люди на земле! После арабских шейхов! Мировая слава, толпы поклонников, роскошные лимузины и великосветская хроника. Но после 30-ти туман рассеивается, а наркодилеры отказываются давать в долг. Фанаты не замечают кумира на улице, а в эфире звучат чужие песни! Грустный финал с коротким некрологом на последней полосе: «Вчера скоропостижно ушёл из жизни любимый герой нашей юности!»

Наступил день первого из десяти концертов, намеченных в поддержку дебютного альбома «Monsters». Арена международного центра «Earls Court», известная ужасной акустикой, была выбрана не случайно. Культовая сцена открыла миру десятки мегазвёзд. Изредка на здешних подмостках зажигались и угасали настоящие таланты. Причём, вместе с гитарой. Отсюда прямая дорога в престижный Royal Albert Hall, а затем в зал славы рок-н-ролла.

В числе прочих этим курсом проследовали: The Beatles, Cream, Pink Floyd, Led Zeppelin, Deep Purple и Jimi Hendrix! При поддержке высших сил и запредельном везении подобная участь, возможно, уготована и рокерам из «Monsters».

Брутальный солист группы зазывал на шоу с огромного баннера на фасаде. Ранним утром все улицы перед выставочным центром заполонила панкующая молодежь. Одноимённую с концертным холлом станцию подземки предусмотрительно закрыли, и поклонники неспешно подтягивались с ближайших автобусных остановок. Старейший лондонский двадцатитысячник готовился к осаде!

Длиннющая очередь фанатов огибала концертный комплекс по периметру и, как громадная анаконда, медленно втягивалась в центральные ворота. Заполняя гигантский зал, толпа на глазах превращалась в серую аморфную массу, которой удобно манипулировать. Её несложно направить. Но куда? Ответ знали только двое.

Движущие силы сегодняшней смуты основательно заправлялись в баре пивом с сосисками. Деклассированные мелкобуржуазные лишенцы и люмпен-пролетариат – идеальная питательная среда для левых анархистов и эсеров.

Музыкальные критики и репортёры загодя накаркали сотни арестованных и десятки сожжённых машин. Местный новостной телеканал благоразумно ограничился дюжиной, чем встревожил полицейской начальство. Ударные силы правопорядка заранее выстраивались в шеренги перед зрелищным комплексом, осматриваясь и оценивая обстановку. Во внутреннем дворе гремели щитами бойцы полицейского спецназа.

Роскошный «Бентли Мульсан», едва вынырнув из тумана, резко затормозил у служебного входа. Персональный водитель в фирменном чёрном кителе проворно открыл дверцу и взял под козырёк. Из лимузина высадился молодой мужчина весьма привлекательной наружности с металлическим кейсом для документов и золочёной тростью.

Красавчик словно сошёл с обложки последнего журнала мод, являя собой лицо известного итальянского бренда. Он ловко увернулся от объективов папарацци, поджидавших у входа дежурную знаменитость. За ним проследовал второй пассажир шикарного «Бентли» одетый со вкусом из элитного бутика. Оба под стать пафосному «Мульсану» 1965 года выпуска. Этот быстро прогрессирующий генотип обитает только в Лондонском Сити, где добывает пропитание и средства к существованию, перемещаясь на раритетных авто ручной сборки. Причём, даже не догадываясь о существовании городской подземки.

Одним словом, паразитирующий класс! Выставленная утром наружка не удостоила прибывших вниманием, ведь филёрам выдали портреты бородатых террористов Мигеля и Карлоса. А зря! Второй выходец из «Бентли» пронзил агентов проникающим взглядом синепогонного аналитика. Проницательный читатель не ошибся: за яркой мишурой западных брендов скрывались нарушители чужих законов Мишка Казаков и Вовка Романов.

Известные в узких кругах искатели приключений вынырнули из придонного ила в престижном районе Эрлс-Корт под самым носом у боссов МИ-5. Разумеется, никакого позёрства – это типичный облик маститых продюсеров и звукорежиссёров, под личиной которых скрывались наши герои. У служебного входа выстроилась шеренга вечных соискателей контрамарок, молоденьких группи и, претендующих на близость к телу, размалёванных кукол. На них здесь не обращали внимания.

У стойки пневматического турникета крупных спецов встретил граф Раскатов собственной персоной: – Добро пожаловать, господа, в закулисье рок-н-ролла! Самое время отстроить концертный звук и… свет. Мне вас рекомендовал маэстро Джон Лорд. Лично!

Барин дал отмашку человекообразным, и охрана пропустила акул шоу-бизнеса без досмотра. Невзирая на тяжёлые кофры, анархисты бодро взбежали по лестнице на второй этаж. В самом конце технического коридора темнела массивная металлическая дверь с грозной табличкой: «Danger! High voltage!» (англ. Опасно! Высокое напряжение!)

Из детективных романов известно: за этой вывеской обычно скрывается техцентр спецслужбы. Классики жанра в очередной раз не ошиблись: всё пространство перед звуконепроницаемым окном в зал занимал уникальный микшерный пульт EMI. Последнее слово современной звукотехники поблескивало стальными панелями и подмигивало разноцветными индикаторами.

Раскатов захлопнул за собой дверь и изобразил восторг: – Сегодня вечером мы убьём зал! Звуковая волна поднимет и сорвёт бетонную крышу! Внизу установили три похожих консоли по 40 каналов каждая! Таким образом, мы обеспечим подзвучку с тыла и потолка. Представляешь, пиковая мощность усилителей 250 КВт.

Ди джей с интересом обвёл глазами студию: – В прошлом году такой же EMI стоял на концерте Pink Floyd! Но с зелёным дисплеем. Как сейчас помню ту пятницу, ведь накануне мы проводили в последний путь Леонида Ильича.

Казаков топнул ногой: – Не забывайся! А то Родина-мать призовёт выполнять свой долг! Интернациональный! Сейчас же отправляй ей весточку из Лондона. От корнета Раскатова и капитана Романова!

Боб быстро поднялся по лестнице к чердачному люку и вышел на крышу. Он осмотрел богатую экспозицию здешних спутниковых тарелок и выбрал нужную, заодно проверив исправность коаксиального кабеля. Тем временем, Казаков открыл свой металлический кейс, откуда дружелюбно подмигивала цветными светодиодами радиоаппаратура. Рядом разместили тяжёлый чемодан жокея, который при подключении подал сигналы точного времени из Москвы.

Романов опутал передатчики проводами и подключил наружную тарелку: – Новый трансивер спутниковой связи «Стрела-1М». Передаёт и принимает сигналы из любой точки планеты. С минуты на минуту над нами пролетит низкоорбитальный аппарат новой серии, и мы доложимся шефу.

Майор покачал головой: – Чемодану радистки Кэт нет альтернативы! Только современный терминал уже не запеленгуешь. Отправим депешу на орбиту, где её примет проходящий спутник и передаст по цепочке соседям. Через пару секунд сообщение в Главке!

Он театрально повернулся и в подтверждение своих слов достал обычную аудиокассету: – Писал всю ночь! Причём, без сопровождения гитар и клавишных! Забыл пригласить лучшего звукорежиссёра.

Боб немедленно вставил компакт-кассету в миниатюрный шифратор и включил трансивер на передачу. На табло зажглась надпись: «Вы вошли в закрытую систему связи 1М. Представьтесь и введите пароль».

Низкоорбитальный спутник связи «Стрела» покачал крыльями солнечных батарей и заявил о себе в дециметровом диапазоне. Сверхчувствительные антенны регистрировали сигналы и передавали их на криптографические терминалы для расшифровки.

Ди джей послушно выполнил все пожелания чемодана и, получив доступ к каналу, нежно надавил кнопку «передача данных». Прибор радостно пропищал мотивчик неизвестного композитора и высветил на экране результат: «Сообщение отправлено. Ждите ответа».

Казаков повернулся к ошеломлённому графу: – Вот так мы теперь работаем! Оставляю тебе этот комплект с инструкцией. Разбирайся и учись!

Конец фразу утонул в оглушительном рёве улицы, который пробивался через толстые стены. Монолитный бетон дрожал и раскачивался от диких криков толпы. Буйные фанаты встречали лимузины своих любимых рокеров из группы «Монстерз». Массы тут же подхватили задорную мелодию «Crazy People» а капелла. До начала первого концерта в Эрлс-Корт оставалось два часа. Осада двадцатитысячника продолжалась.

Москва, Ясенево. Поздний ноябрьский вечер. На экране ночной выпуск новостей. Мелкий дождь, два градуса по Цельсию, северный ветер. Полковник Николаев считался непревзойдённым мастаком дворцовых интриг, умудряясь сохранять нейтралитет в крайне щекотливых ситуациях. Вроде сегодняшней. Полученная минуту назад шифрограмма из Лондона прочитана и проанализирована.

Он перевёл взгляд на портрет генсека Андропова, управлявшего страной из комы. Третий месяц! Докладывать, стало быть, некому! Операция группы офицеров «Щит», о которой не сообщалось даже председателю КГБ, бесповоротно перешла в решающую фазу.

Нью-Йорк. Десять градусов по Цельсию, сухо. Солнечный район Куинс в час пик. Здесь в Форест-Хиллс, где 48% жителей составляли иммигранты, спешить на работу не принято. Её здесь просто нет!

С недавних пор бывший ленинградец Сергей Довлатов – здешняя знаменитость. Рассказы изредка печатают серьёзные журналы, а книги регулярно издаются и даже переводятся. Перед ним подержанный «Adler» с последней страницей сборника «Наши», а за окном унылый спальный район. Депрессивное гетто! На новой родине никто не торопится, ведь водку продают допоздна. А со вчерашнего отпускают в кредит.

Глубокий творческий кризис постиг сочинителя вслед за крахом любимого детища – газеты «Новый американец». Невозвращенцу хронически не доставало жёсткой опеки КГБ, тотальной цензуры и гонений. Над душой не стоял главный редактор, который один знал, что нужно советскому читателю. В Совдепии ему не хватало свободы, зато читатели там строились в очередь!

В Нью-Йорке свобода фонтанировала из каждой подворотни: Довлатова дважды грабили подростки. Но читатели… они здесь не водились, как вид! Бескрайняя Вселенная Довлатова даже не пересекалась с затерянным в дебрях Манхэттена созвездием Куинс. Причёсанный строгим Главлитом прозаик не продавался, в отличие от здешних раскрепощённых коллег по цеху.

Творить в условиях относительной свободы слова не получалось. Не успев толком прижиться, писатель по инерции тащил за собой неподъёмный творческий багаж Союза. На родине он стал самым читаемым автором закрытых фондов КГБ. Прототипы героев Довлатова легко опознавались по сходным фамилиям и занимаемым должностям. В речах сквозила неприкрытая ненависть к советскому строю. А, значит, ими займётся вездесущий комитет.

Милых девушек из райкомовской бани «Компромисса» отправят за вениками на Магадан, а первого секретаря – поднимать зябь на Колыму. Саму же баньку, где имело место постыдное распитие с соитием, тихо разберут на дрова. Родина вспомнит пропойцу-фотографа и автора судьбоносного письма Лейды Пейпс товарищу Брежневу репортёра Репецкого.

Все бывшие коллеги писателя в Таллине и Ленинграде с ужасом ждали очередных авторских откровений. Этим вечером советский бомонд облегчённо вздохнул: Довлатову опять не писалось.