Текст книги "Возраст любви"

Бертрис Смолл
Возраст любви

Посвящается Софии Патриции Смолл, когда она станет взрослой.

Bertrice Small

THE DRAGON LORD’S DAUGHTERS

Печатается с разрешения издательства Zebra Books an imprint of Kensington Publishing Corp. и литературного агентства Andrew Nurnberg.

© Bertrice Small, 2004

© Перевод. Т.А. Перцева, 2004

© ООО «Издательство «АСТ МОСКВА», 2009

Пролог

Древняя Англия

До раннего Средневековья

Волшебник смело воззрился на лорда Эктора.

– Артур не может жениться на девушке, – объявил он.

– Но почему? – запротестовал лорд Эктор. – Мы с ее отцом заключили договор. Линайор и Артур должны обвенчаться в Белтейн. В ней уже зреет его дитя. Это хорошая партия для безымянного найденыша. Линайор – единственная дочь.

– Вам следовало бы посоветоваться со мной до принятия любых жизненно важных для парня решений, – спокойно заметил волшебник.

– Посоветоваться с тобой? Да ты не заглядывал сюда с той самой ночи, когда принес новорожденного Артура мне и моей жене, – раскипятился лорд Эктор. – Мало того, мы даже не знаем, кто ты, но поскольку внезапно появился в зале в облаке дыма, мы предположили, что ты пришел от волшебного народа, а таким, как мы, опасно отказывать посланцу волшебного народа.

– Я – Мерлин, – спокойно представился волшебник.

– Королевский волшебник Мерлин? – ахнул лорд Эктор, потрясенный и, возможно, самую чуточку испуганный. Мерлин, сын феи и смертного, был известен как самый могущественный волшебник.

Волшебник кивнул.

– Когда-то я служил у Утера Пендрагона, но тринадцать лет назад король умер. С тех пор, как тебе известно, Эктор из Гвинедда, Британию раздирают междоусобицы. Короли помельче не желают подчиниться власти верховного короля. Теперь я созвал совет, который соберется в Лондоне, в день Зимнего Солнцестояния, который христиане именуют Рождеством Христовым. Там я своей рукой выберу нового короля, и ты должен быть там вместе со своим приемышем Артуром и сыном Кеем. Ты не можешь мне отказать.

– Не могу, – согласился лорд Эктор, – но почему ты запрещаешь Артуру жениться на Линайор? Какая тебе разница?

– Приезжай в Лондон к Солнцестоянию и увидишь, – спокойно ответил Мерлин.

Лорд Эктор вздохнул.

– Отец Линайор будет очень недоволен, особенно учитывая положение дочери.

– Передай, что Артур в свое время признает ребенка и ни дочь, ни внук от этого не пострадают. Я лично позабочусь о том, чтобы найти девице мужа из хорошей семьи, который будет лелеять ее и ребенка. Передай, что сам волшебник Мерлин дал свое слово.

– Передам, – кивнул лорд Эктор, но тут же изумленно заморгал, ибо собеседник уже исчез. Бедняга покачал головой. Оставалось только гадать, что это значит. Что же, все прояснится на Рождество, и ни минутой раньше. Теперь ему предстоит неприятный разговор с Артуром, которому следует объяснить, почему свадьба с Линайор не состоится. Но это еще полбеды. Что он скажет отцу Линайор?!

Эктор из Гвинедда тяжело вздохнул, велел слуге позвать жену и подробно рассказал Мэв о появлении Мерлина.

– Уверен, что тебе все это не привиделось, муженек? – вспылила та. – Вспомни, сколько свежего хмельного меда ты влил в себя за ужином! – И несмотря на столь тревожные новости, все же нашла в себе силы нежно улыбнуться мужу.

Эктор снова вздохнул и усадил жену себе на колени.

– Я не спал, девочка, – поклялся он. Знакомое тепло и мягкость пухленького тела каким-то образом успокаивали его. Ничего не скажешь, хорошая женщина досталась ему в жены. Он успел понять это за двадцать лет супружеской жизни.

– Значит, это был сам старый Мерлин? – продолжала Мэв. – О, как обидно, что меня здесь не было! И у него есть планы на нашего парнишку? Интересно, какие же? Линайор, конечно, не повезло, но, если волшебник говорит, что все уладит, так оно и есть. Ты должен как можно скорее потолковать с лордом Ивеном.

– А с Артуром?

Мэв покачала головой.

– Сначала с Ивеном. Пусть скажет дочери. А мы поговорим с Артуром. Не вижу, почему бы им не остаться друзьями. У них общий ребенок. Я поеду с тобой к Ивену, ибо нрав у него такой же горячий, как у нашего Кея, и, кроме того, он высоко ценит Линайор, особенно еще и потому, что она – его единственное дитя.

Но лорд Ивен, как ни странно, не рассердился.

– С того момента, как я дал согласие на брак, – пояснил он, – меня по ночам терзали ужасные кошмары. Теперь я понимаю почему. Этой свадьбе не суждено состояться.

– Волшебник пообещал лично выбрать хорошего мужа для Линайор. Такого, кто будет лелеять ее и ребенка, – сообщил лорд Эктор старому другу.

– Если я не получу Артура, мне вообще никто не нужен! – воскликнула Линайор, входя в зал. – Для счастья мне не нужен муж. Я выращу сына одна и научу его быть добрым и благородным, как отец. Артур уже знает?

– Нет, – шепнула Мэв молодой женщине, которую давно считала будущей невесткой. – Мерлин говорит, что Артур признает ребенка.

– Я ношу сына, – тихо объявила Линайор. – И намереваюсь назвать его Гуидром. Если сам Мерлин принимает участие в Артуре, значит, ему суждена великая судьба.

– Именно Мерлин принес Артура к нам много лет назад, – признался лорд Эктор, – хотя в то время мы не знали, кто он. Но если человек появляется в вашем доме в громовых раскатах и облаках дыма, с таким не поспоришь. И не спросишь, как его зовут.

– Вы поедете в Лондон ко дню Солнцестояния? – спросил лорд Ивен.

– Так приказал Мерлин. Я должен взять с собой не только Артура, но и Кея.

– Попробуй только забыть обо мне, – резко вставила Мэв.

Мужчины рассмеялись.

– Нет, жена, ни за что, – заверил лорд Эктор, – как я могу?! Ты поедешь с нами и увидишь коронацию нового короля.

Поэтому лорд Эктор с семейством, покинув свое поместье на севере Уэльса, направился в Лондон ко дню Зимнего Солнцестояния. И чем ближе они подъезжали к древнему городу, тем оживленнее становилось на дорогах. Казалось, вся Британия снялась с места, чтобы увидеть нового верховного короля, избранного самим великим волшебником Мерлином. Эктору и его семейству повезло найти единственную свободную комнату в маленькой городской гостинице. Охранявшим их воинам пришлось ночевать в конюшне, рядом с лошадьми.

В день выборов короля Кей, старший сводный брат Артура, обнаружил, что оставил дома меч, который хотел надеть на собрание совета. В те времена воин без меча считался все равно что голым.

– Иди найди мне меч, – приказал он младшему брату.

– И где это я его найду? Денег у меня нет. Воображаешь, что кто-то ссудит мне оружие, стоит только попросить?

Раздраженный Кей отвесил ему оплеуху.

– Это ты во всем виноват, – упрекнул он Артура. – Кого, как не тебя обучали быть моим оруженосцем? Что это за оруженосец, забывающий о мече рыцаря? А если нам придется сражаться? Хорошо же я буду выглядеть в глазах окружающих!

– Какие там сражения? – возразил Артур. – Мы просто будем стоять в толпе и смотреть, как из двенадцати мелких королей выбирают верховного.

Вместо ответа Кей мощным ударом свалил подростка на землю и, стоя над ним, проворчал:

– Найди мне меч, сопляк, или я отделаю тебя так, что месяц не сможешь ходить.

Артур кое-как поднялся и, держась за гудящую голову, побрел со двора. Кей отличался крайней вспыльчивостью, и в таком состоянии с ним лучше не спорить. Разумеется, никакого меча он искать не станет, но лучше держаться подальше от кулаков брата, пока не настанет время идти на совет.

Артур не хотел приезжать в Лондон, но приемные родители объявили, что о свадьбе с Линайор не может быть и речи, а вместо этого нужно отправляться на выборы нового верховного короля. Парень искренне не понимал, зачем это понадобилось родителям и что общего имеют выборы короля с его женитьбой на Линайор. Но свадьбу отменили, и никто не пожелал объяснить почему. Приемный отец откровенно признался, что сам ничего не знает. Так приказано высшей властью.

И тут к нему неожиданно подобрался согбенный старец, тяжело опиравшийся на посох и закутанный в длинный черный плащ с капюшоном, закрывавшим лицо, и спросил:

– Ты ищешь меч, юный господин, не так ли?

– Откуда ты знаешь? – удивился молодой человек.

– Вернись во двор, – велел старик, вытягивая костлявый палец, – и найдешь то, что нужно.

С этими словами он поковылял по улице и на глазах Артура исчез в утреннем тумане.

Парень долго стоял, не зная, что делать, но все же решил, что терять все равно нечего. Представить только, как поразится Кей, если Артур принесет ему меч!

Войдя в поросший травой двор, он увидел большой камень, в самый центр которого был воткнут огромный меч с усыпанной драгоценными камнями рукоятью. На камне были выгравированы следующие слова:

«Тот, кто вытащит меч из этого камня, станет законным верховным королем Британии».

Но парнишка не увидел надписи, потому что не сводил глаз с меча. Вот он, сюрприз для Кея!

При этой мысли Артур, ухмыльнувшись, легко вытащил меч из валуна.

– А теперь иди со мной Артур, сын Утера Пендрагона, верховный король всей Британии, – приказал властный голос, и из тени выступил старец с посохом.

Артур стремительно обернулся.

– Кто ты? Повтори, что ты сказал?

– Ты единственный сын Утера Пендрагона и его жены Игрейнии, которая прежде была женой Горлуаза, герцога Корнуоллского.

– Нет, почтенный старец, ты ошибаешься. Я Артур, младший сын лорда Эктора из Уэльса, – вежливо возразил молодой человек.

– Ты приемыш Эктора, Артур Пендрагон. Я сам принес тебя к нему в ту ночь, когда ты был рожден. Он не знал, кто я.

– А кто ты? – полюбопытствовал Артур.

– Волшебник Мерлин. Именно я воткнул меч в камень и наложил на него заклятие, чтобы только законный король всей Британии смог его вытащить. До этого все лорды этой земли пытались сделать то же самое. Но до тебя никому не удавалось высвободить меч. Ты, и только ты, Артур Пендрагон, – законный верховный король Британии. А теперь воткни меч в тот же камень и подожди, пока я соберу королей помельче. Потом вытащишь меч в присутствии свидетелей и будешь провозглашен верховным королем.

– Именно поэтому я не могу жениться на Линайор, сэр? – спросил Артур.

Мерлин кивнул:

– У тебя своя судьба, господин мой, а у нее – своя. Весной она подарит тебе сына, и от него пойдет род Пендрагонов, который просуществует века.

– Но сын Линайор не сможет быть королем после меня? – не понял Артур.

Мерлин покачал головой:

– Никто из твоих потомков не унаследует трона, Артур Пендрагон, хотя у тебя будет еще один сын. Я не смогу воспрепятствовать его рождению, хотя воспрепятствовал бы, будь это в моей власти, ибо он станет бедой и проклятием. Нет, сын Линайор должен остаться в безвестности для всех, кроме очень узкого круга, с тем чтобы род Пендрагонов продолжился. У тебя есть сводные сестры, Артур. Дочери Горлуаза. Моргауз, Элейн и Моргант. Все они колдуньи, обладающие магическими силами, и наверняка будут мстить за отца тебе и твоей семье. И для того, чтобы спасти сына Линайор, ты должен скрывать его существование, как я прятал тебя у Эктора все эти годы для того, чтобы ты пошел по стопам отца.

Артур медленно кивнул.

– Понимаю, – выговорил он, согнувшись, как будто вся тяжесть камня, в который был воткнут меч, легла на его плечи. Он словно вдруг прозрел и с проницательностью, которой было трудно ожидать от юноши его возраста, понял, что юность кончилась. Что отныне жизнь будет наполнена приключениями, страстью, удовольствиями и болью. Что впереди ждут великие успехи и еще большие разочарования.

– Ты останешься со мной и будешь моим наставником, Мерлин?

– Останусь с вашим величеством, пока смогу, – подтвердил волшебник с легкой улыбкой, озарившей его холодные черты.

– И что бы ни случилось, моя кровь будет течь в жилах потомков долгие столетия?

– Вечно, господин мой. Даю вам в этом слово, – тихо ответил Мерлин.

Артур без усилий воткнул меч в камень.

– Приведи мелких королей, чтобы я мог доказать, кто их верховный король.

– Да, господин мой, – кивнул Мерлин, поспешно отходя.

И Артур вытащил меч из камня, серевшего в зеленом дворе. Вытащил во второй раз, перед остальными королями Британии и был провозглашен верховным королем, хотя далеко не все были этим довольны. Его царствование, как и предсказывал Мерлин, было великим, хотя дочери Горлуаза, его сводные сестры, постоянно терзали его, доставляя множество неприятностей. Старшая, фея Моргана, могущественная волшебница, соблазнила Артура, до этого в жизни ее не видевшего, и родила от него сына. Этот сын, Мордред, со временем стал причиной распада королевства.

Но в горах Северного Уэльса Линайор, дочь Ивена, воспитала старшего сына Артура, Гуидра, в полной тайне, защищенная волшебством Мерлина даже после того, как древний волшебник исчез. А потомки Гуидра и его жены Ирес, дочери Одгара, сына Эдда, короля Ирландии, продолжили род Пендрагонов на много грядущих столетий.

Часть 1
Аверил

Глава 1

– Я выйду замуж за знатного лорда, – объявила сестрам Аверил Пендрагон, для пущего эффекта кивая золотистой головкой. Все трое собрались в парадном зале отцовского замка и, как всегда, обсуждали будущих женихов.

– Выйдешь за того, кого выберет отец, – парировала Майя.

– И все же он будет знатным лордом, – повторила Аверил.

– Возможно. Но так же легко может оказаться старым торговцем, которому отец сильно задолжал и теперь пытается выкрутиться. Или рыцарем, которого отец желает видеть у себя на службе. Твое приданое будет ничтожным, Аверил, поскольку, хоть ты и старшая из нас, все же не кто иная, как дочь наложницы. Я и мой брат Бринн – вот истинные наследники отца, – злорадно объявила Майя.

– Зато я самая красивая из всех нас, – не уступала Аверил. – Все говорят, что я прекраснейшая из дочерей отца. И я не собираюсь растрачивать свою красоту на какого-то торговца или простого рыцаря. Пусть меня родила наложница, но наш отец любил мою мать, поэтому я достойная партия.

– Ты и вправду самая красивая из нас, – вздохнула младшая сестра, Джуния. – Вы обе неотразимы, а я настоящая уродина.

– Вовсе нет, – покачала головой Майя. – Ты просто слишком молода.

– Ничего подобного, я такая невзрачная. У тебя, Майя, густые рыжие волосы. А ты, Аверил, происходишь из волшебного народа, и волосы у тебя – чистое золото. А мои темные, такие некрасивые. Как у всех, – вздохнула она.

– Зато у тебя такое тонкое личико, – утешила Аверил. – Прямой носик и пухленькие губки. А что до твоих волос, они отсвечивают сине-зеленым, как вороново крыло. Вряд ли такое встретишь на каждом шагу.

– Но я тоже дочь наложницы, – проныла Джуния. – И самая младшая! Какое же приданое мне достанется, когда придет пора идти к алтарю?! Отец наверняка найдет мне в мужья старого торговца.

Бедняжка залилась слезами.

– Вот видишь, что ты наделала своим глупым хвастовством! – прикрикнула на Майю Аверил. – Довела до слез бедное дитя, и, если мы не успокоим ее, нас накажут.

– А кто бахвалился, что красивее всех и поэтому получит в мужья знатного лорда? – не уступала Майя и поскорее притянула младшую сестру к себе.

– Ну же, цыпленочек, не расстраивайся. Отец любит нас одинаково и, я уверена, всем даст огромное приданое и знатных лордов в мужья, – приговаривала она, гладя темную головку сестры.

– Правда? – шмыгнула носом Джуния.

– Ну конечно, гусыня ты этакая, – нетерпеливо бросила Аверил. – Мы дочери лорда Дрэгона, потомки самого короля Артура. Даже в наше время память о великом предке не умерла. Но я, как старшая, должна выйти замуж первой, а в следующем месяце, сестрички, мне исполнится пятнадцать. Думаю, самая пора идти под венец. Большинство девушек выходят замуж и раньше. Отец просто не хочет с нами расставаться.

Слезы Джунии мгновенно высохли.

– Я слышала, как несколько дней назад отец говорил леди Аргел о каком-то браке, – наивно сообщила она.

Руки Майи, обнимавшие сестру, мигом опустились.

– О чем толковали мои родители? – насторожилась она.

– О браке. Только имени не называли.

– Но что именно они сказали? – допытывалась Аверил. – Должно быть, что-то интересное. Что подогрело твое любопытство, Джуния? Ведь иначе ты не упомянула бы об этом.

– Они решили, что пора подыскивать вам обеим женихов. Отец объявил, что последует примеру нашего принца, великого Ллуэлина, и поищет для вас подходящих мужей среди приграничных лордов. Клянусь, это все, что я слышала.

– А что ответила мать? – оживилась Майя.

– Она согласилась. Ничего больше. Ты ведь знаешь свою матушку, Майя. Такая добрая и мягкая. Она редко спорит с отцом. Моя мать говорит, что нам повезло. Другая жена могла бы куда хуже относиться к наложницам и вряд ли позволила бы им жить в поместье с законной супругой и ее детьми.

– Моя мать утверждает, что если бы леди Аргел смогла родить в первые годы брака, нас тут вообще не было бы, – согласилась Аверил, но тут же снова заговорила на тему, волнующую ее больше всего: – Мы должны быть внимательнее и подмечать все, что творится в доме, иначе нам не скажут ничего, пока происходящее не будет высечено в камне. Нужно самим быть проворнее.

Три головки дружно кивнули.

Однако несколько дней спустя то, что удалось подслушать Аверил, сильно ее расстроило. Отец собирался сначала выдать замуж Майю как законную дочь. До сих пор он ни разу не выделял никого из детей, независимо от обстоятельств рождения. И, что всего хуже, не собирался вести переговоры ни с одной семьей, пока Майе не исполнится пятнадцать, а до этого еще целый год!

К тому времени сама Аверил будет слишком стара для достойного брака!

Девушка вздохнула, попыталась придумать выход, но на ум ничего не приходило.

Она утаила услышанное от сестер, зато поделилась со своей матерью Горауин.

Горауин была так же прекрасна, как дочь. Те же бледно-золотистые волосы и белая кожа. Только глаза матери были серебристыми, а Аверил унаследовала светло-зеленые глаза отца.

– Ты хорошо сделала, придя ко мне, – кивнула Горауин. – С твоим браком медлить больше нельзя. Ты достаточно взрослая. И если придется ждать, пока Майя пойдет к алтарю, кто знает, сколько лет тебе исполнится к тому времени! Вряд ли стоит надеяться на выгодный брак! И не позволю, чтобы такая красавица вошла в какую-то ничтожную семейку!

– Раньше он никогда не ставил ее выше меня, – раздраженно буркнула Аверил.

Горауин тихо рассмеялась и погладила дочь по руке.

– Он всегда был более чем справедлив к тебе и Аргел тоже, но тут дело другое. Нельзя закрывать глаза на тот факт, что и ты, и Джуния рождены вне брака.

– Как и наш предок, Гуидр, основатель этого дома, – пробормотала Аверил.

– Знаю, – кивнула мать, – но с тех пор прошли века, и Гуидр был мужчиной. А для девушек все по-другому, дочь моя. Мои родители были обвенчаны, но мать, кроме меня, родила еще четырех дочерей. Поэтому мне не могли дать приданого ни для мужа, ни для церкви. Отец, Ариан ап Тьюдр, с радостью отдал меня в наложницы Мирину Пендрагону, зная, что тот будет хорошо со мной обращаться и я до конца своих дней не узнаю ни в чем нужды. Он заставил отца поклясться именем предка, что о детях, рожденных от нашего союза, будут заботиться. И так оно и было, Аверил.

– Почему у тебя не было других детей, матушка? – спросила девушка.

– Не хотела дать твоему отцу сына, которого не было у Аргел. Она женщина добрая и терпеливая, но даже ее терпению бывает предел. Кроме того, Исбел доставляет нам немало неприятностей.

– Но Аргел родила сына, – напомнила Аверил.

– Да, только после многих лет брака. Поэтому твой отец и взял Исбел второй наложницей, однако она, к его величайшему раздражению, родила дочь. Впрочем, Исбел всегда была женщиной глупой. Роди она сына, права все равно перешли бы к законному наследнику, ибо Аргел хоть и поздно, но сумела дать такового своему мужу. Вряд ли Исбел понравилось бы, окажись ее сын на вторых ролях.

– Но вы обе могли бы еще родить дочерей, – лукаво заметила девушка.

– Могли, – коротко ответила мать, – но не родили. – И, засмеявшись, добавила: – Я расскажу все, когда настанет время, дочь моя.

– А ты поговоришь с отцом?

– Когда подвернется подходящий случай. Ты рождена в последний день апреля. Не хочу, чтобы твой отец узнал, что ты все слышала и что вообще подслушивала, когда он и Аргел обсуждали ваше будущее. Позволь мне все уладить своим способом и в свое время. Обещаю, ты выйдешь замуж раньше Майи.

– Я верю тебе, мама, потому что ты никогда мне не лгала, – кивнула Аверил.

– Ты должна научиться терпению, дочь моя, – мягко упрекнула Горауин.

– Попытаюсь, – пообещала Аверил, и мать улыбнулась.

– Вот и прекрасно. Ты должна показать отцу, что готова оставить его и быть хорошей женой своему мужу. Смотри, твое поведение не должно бросать ни малейшей тени позора на нашу семью.

С этим Горауин отпустила дочь и стала размышлять, как лучше исправить создавшееся положение. Беда в том, что Мирин Пендрагон слишком долго опасался расстаться со старшими дочерьми. Аверил и Майе следовало давно найти женихов и отпраздновать свадьбы. В конце месяца ее дочери исполнится пятнадцать, а четырнадцатого мая Майе будет четырнадцать.

Она снова улыбнулась.

Что же, как только колеса завертятся, Исбел, несомненно, потребует того же для своей дочери. Правда, второго июня Джунии будет всего одиннадцать. Ничего, и ее время настанет. Сначала Аверил, потом Майя. Разумеется, муж Майи будет выше положением, но Мирин наверняка найдет хорошего мужа и для Аверил. И приданое будет неплохим. Она не станет наложницей, как мать!

Горауин поднялась, велела служанке принести плащ и вышла во двор. Весенний воздух был чист и свеж. Двор опустел, если не считать кур, рывшихся в грязи. Ленивые псы дремали на солнышке, а у самого огорода, куда она направлялась, на зеленой травке спал толстый кот. Горауин прогнала его и, вынув нож, стала срезать травы. Добиться цели и пристроить Аверил можно, только заманив Мирина в постель. В последнее время его мужское достоинство уже не вздымалось с такой готовностью на ее призыв. Да, Мирин старел. Он женился на Аргел поздно, в тридцать лет: слишком много времени отнимала служба у Ллуэлина ап Иорверта, прозванного великим Ллуэлином, который был его сюзереном и владетелем почти всего Уэльса. Именно Ллуэлин отослал его домой и велел жениться, пока еще не слишком поздно.

Поэтому Мирин Пендрагон вернулся в свое поместье. Родители к тому времени перешли в мир иной, и он понял, что принц был прав. Ему нужна жена.

И он нашел себе достойную пару в лице Аргел эч Орвейн, дочери Оуэйна ап Даффилда. Ей было уже пятнадцать, когда они поженились, но, к своему величайшему огорчению, бедняжка долго не могла зачать. Через четыре года Мирин привез в поместье Горауин, и девять месяцев спустя родилась Аверил. Годом позже Аргел тоже принесла первенца, дочь Майю. Но второго ребенка пришлось ждать еще несколько лет.

Сама Горауин, усвоившая уроки бабки, которая слыла в округе колдуньей, знала, как предотвратить зачатие, и каждое утро пила снадобья, давая Аргел время забеременеть сыном их общего господина. Но у самого Мирина терпения не хватило, и поэтому он привел еще одну наложницу. Исбел тут же понесла и родила Джунию. После этого Горауин, испугавшись, что Исбел родит сына, позаботилась о том, чтобы и ей давали то же самое зелье, а сама молилась богам, старым и новым, чтобы семя Мирина еще раз укоренилось в чреве Аргел. И ее молитвы были услышаны. В лето, когда Аверил исполнилось шесть, Майе – пять и Джунии – три, на свет появился здоровенький мальчик, названный Бринном. Было это как раз первого августа.

Больше детей у Мирина не рождалось, и с годами хозяин поместья «Драконье логово» стал терять интерес к женщинам. Правда, время от времени Горауин удавалось заманить его в постель и помочь получить наслаждение. Обычно это бывало каждый раз, когда ей что-то от него требовалось, ибо Мирин Пендрагон был отнюдь не глуп, а она не хотела его позорить. Поэтому, когда вечером она прошептала приглашение ему на ухо, он понимающе улыбнулся и кивнул.

Горауин в ожидании повелителя велела принести в свои покои высокую дубовую лохань, которую слуги наполнили горячей водой. Она сама раздела Мирина, залезла в лохань вместе с ним и принялась его мыть. Он покряхтывал от удовольствия, когда она скребла ему спину щеткой из кабаньей щетины и грубой тряпицей. Потом вычесала гнид из его бороды и промыла голову.

– На чем это ты спишь? – рассердилась она. – Блохи всю спину покусали! Тебе нужен новый тюфяк, господин. Я скажу Аргел.

– Лучше сделай все сама, – возразил он. – В последнее время она не в себе и никого не слушает. Плачет по каждому поводу. Ничего не понимаю. Она не забрюхатела, я точно это знаю.

– Может, ее соки пересыхают, – предположила Горауин. – Любой женщине печально сознавать, что больше она никогда не принесет в этот мир новую жизнь.

– Вы с Аргел лучшие подруги и все эти годы озаряли мою жизнь, – кивнул он. – Ты никогда слова дурного не сказала о госпоже. Ты хорошая девушка, Горауин, мать моего старшего ребенка.

С этими словами он притянул к себе ее нагое тело и стал горячо целовать. Горауин не противилась.

– Ты так добр ко мне и нашей дочери, господин. Но пойдем. У меня для тебя кое-что приготовлено.

Она с улыбкой выбралась из лохани и, быстро завернувшись в сухое полотенце, принялась вытирать большое, все еще крепкое тело Мирина, а потом повела к кровати и бегом принесла блюдо засахаренных фруктов и кубок с вином. Мирин Пендрагон всегда был сладкоежкой и сейчас мигом принялся за еду.

– Что это? – спросил он с полным ртом.

– Прошлым летом я насушила слив, сложила в глиняный горшок и всю зиму вымачивала в сладком вине. Потом отжала, опустила в мед и обваляла в миндальной крошке. Вам понравилось, милорд?

Она уселась на кровать рядом с ним и отхлебнула из его кубка.

– Ты умница, Горауин, – кивнул он, не подозревая, что сливы вымачивались в вине с добавкой сильного афродизиака, который делала Горауин из трав, росших в ее огороде.

Почувствовав, как разгорается страсть, он потянулся к ней, и она растаяла в его объятиях.

– Мой дорогой господин, – прошептала она, подставляя губы и ощущая вкус вина и слив. Ее пальцы нежно погладили его шею, именно так, как нравилось ему.

– Чего ты хочешь от меня? – вдруг спросил он, толкая ее на спину и ложась сверху. Горауин не ответила. Он рывком стащил с нее полотенце и уставился на ее груди.

– Позже, Мирин, – тихо попросила она, щекоча языком его ухо, обдавая горячим дыханием, посылая озноб по спине.

– Очень умная девушка, – хмыкнул он, грубо подминая ее под себя. Похоть уже бушевала в нем, и, утоляя разыгравшуюся жажду, он с громким вздохом вошел в горячую плоть. Она приняла его, обвила ногами спину и скоро уже почти рыдала от наслаждения. Впервые за много-много месяцев Мирин Пендрагон ощущал себя неутомимым юношей, каким был когда-то. И застонал, когда ее тело содрогнулось, не один раз, но дважды. И едва судороги начали сотрясать ее во второй раз, излил свое семя и, тяжело дыша, откатился от Горауин.

Потом они долго лежали, приходя в себя от любовной игры, сила которой поразила даже Горауин. Очевидно, зелье оказалось более крепким, чем она предполагала. Наконец, придя в себя, она тихо прошептала:

– О, господин мой, я прошу твоей милости.

– И я дам тебе все, что ни попросишь, милая, ибо ты на славу ублажила меня этой ночью. Чего ты хочешь от меня?

– Хочу, чтобы ты нашел мужа Аверил. В конце месяца ей исполнится пятнадцать. Ей давно пора идти под венец и стать женой и матерью.

– Я уже подумывал о достойных браках для нее и Майи.

– Майя – твоя законная дочь, но она моложе Аверил, милорд. Ей будет легче найти супруга, но она не должна выйти замуж прежде старшей сестры. Если бы ты с самого начала воспитывал их по-разному, тогда дело другое. Но они росли вместе, и ты относился одинаково к законным и незаконным детям, как заботливый и любящий отец.

– Да, милая, вижу, ты права. Немало времени уйдет на то, чтобы найти достойную пару для Майи, а ведь Аверил не становится моложе.

– Да, господин. Она самая красивая из твоих дочерей. Воспользуйся этим, чтобы дать ей хорошего мужа, и тогда Майя заключит еще более выгодный брак, чем ты надеялся, поскольку она – законная дочь. Думаю, что и Джуния получит такие возможности.

– Умная девушка, – снова повторил он. – Но кто возьмет в жены Аверил?

– Ты сказал, что последуешь примеру нашего принца и поищешь зятьев среди приграничных лордов. Это может пригодиться, когда Бринн станет достаточно взрослым, чтобы искать жену. Я знаю, что принц мечтает избавиться от своего сюзерена, английского короля, но сомневаюсь, случится ли это когда-нибудь. А все мы, жители Уэльса, прежде всего должны думать о себе и о наших детях. Что нам за дело до интриг важных людей?

Мирин Пендрагон кивнул.

– Ты рассуждаешь мудро, милая, хотя родилась всего лишь женщиной. Чем больше союзников будет у нашей семьи среди приграничных лордов, тем лучше мы станем жить. Я сделаю все, о чем ты меня просишь, и сначала найду мужа для Аверил, но прежде скажу о своем решении Аргел. Она – моя жена и предана мне так же, как ты.

– Разумеется, ты должен поговорить с Аргел, господин. Она хозяйка этого дома, и я почитаю ее так же, как вас, – сладко пропела Горауин, поднося ему блюдо с цукатами: – Не хотите попробовать еще, господин?

– Обязательно! Клянусь, Горауин, никто, даже Аргел, не ублажает меня, как ты.

Он съел еще три сливы и удовлетворенно вздохнул.

– Я была счастлива с тобой, как ни с кем другим, – честно сказала Горауин.

Он нежно улыбнулся. Скоро вожделение разгорелось в нем с новой силой, и он, уложив ее на постель, принялся ласкать с энергией человека, сбросившего с плеч тридцать лет.

Когда Мирин, насытившийся и утомленный, мирно заснул, Горауин поднялась и убрала цукаты. На блюде осталась всего одна слива, но лучше, чтобы он не заподозрил истинную причину своего сегодняшнего пыла. Она впервые использовала такие средства, чтобы возбудить Мирина, и втайне удивлялась успеху. Но он доволен ею и ее ласками.

Горауин ехидно улыбнулась. Вряд ли ему удастся что-то подобное с Исбел. Второй наложнице придется сосать его мужское достоинство, чтобы заставить подняться, а потом все произойдет так быстро, что она вряд ли испытает наслаждение. Что же до Аргел, она не слишком жаждет ночных визитов мужа. Зато благодаря сегодняшней ночи Аверил выйдет замуж первой. Мирин все объяснит Аргел, и та не станет спорить. Она всегда соглашается с мужем.

И все же интересно, какой муж будет у Аверил. Среди приграничных лордов есть несколько прекрасных семейств, породниться с которыми – большая честь. Младший сын? Любимый, но побочный отпрыск? Красота Аверил, подкрепленная неплохим приданым в виде стада коров и отары овец, сделает ее желанной невестой, и, поскольку отец признал ее, законность рождения не будет играть особой роли. Но Горауин знала, что добилась всего, на что отважилась этой ночью. Теперь дело за Мирином. Если он найдет дочери жениха, приданое она как-нибудь сумеет выпросить.