Текст книги "Возраст любви"

Их радушно приветствовали в зале, и Аверил отвели место для ночлега в соларе. Принц согласился выслушать их немедленно, поскольку торопился на праздник в честь Иванова дня.

Аверил попросила у служанки воды, умылась и, порывшись в седельной сумке, вытащила тунику, в которой собиралась предстать перед принцем. В волосах было полно пыли, но времени вымыть голову не оставалось. Поэтому девушка тщательно расчесала длинные пряди, пока они не улеглись мягкой волной. Потом, сбросив грязную одежду, вымылась, как сумела, и натянула чистую камизу и платье из темно-зеленой парчи с круглым вырезом, вышитое золотой нитью. Поверх она надела темно-зеленую тунику без рукавов, вышитую тем же узором, что и платье. Длинные золотистые волосы стягивал золотой венчик, украшенный стилизованными цветами. На ногах красовались туфельки из мягкой кожи. Единственной драгоценностью была тонкая золотая цепочка с круглой золотой подвеской, на которой блестел красный эмалевый дракон, их семейный герб.

Наконец, довольная своим видом, Аверил спустилась к отцу и его спутникам. Ужин уже был подан, и мужчины нашли места пониже высокого стола, где могли спокойно поесть и потолковать. Аверил ела мало, стараясь не запачкать наряд. Блюда были разнообразными и хорошо приготовленными: очевидно, сказывалось влияние Иоанны Английской. Аверил решила, что тут есть чему поучиться, и стала присматриваться к слугам, сновавшим с блюдами и мисками.

После ужина мажордом принца призвал к молчанию.

– Лорд Мирин, из древнего и благородного дома Пендрагонов, потомок Артура, короля бриттов, просит рассудить дело, касающееся чести его дочери. Выйди, Мирин Пендрагон, и изложи свою жалобу. Все, кто имеет к этому отношение, тоже должны показаться принцу.

Мирин Пендрагон низко поклонился царственной чете.

– Господин мой, – начал он, – несколько недель назад моя старшая дочь, вот эта девушка…

Он подтолкнул Аверил вперед, чтобы все увидели, о ком идет речь.

– …была похищена из родного дома Рисом Фицхью, управителем поместья Эверли на английской стороне. Он решил украсть себе невесту и посчитал, что Аверил – моя наследница. Но жестоко ошибся. Аверил, мое старшее дитя, родилась от наложницы Горауин, дочери рода Тьюдров. Но она так же дорога моему сердцу, как и все остальные дети, господин мой. Я как раз собирался найти ей мужа, и все вы согласитесь, что такая красота должна сиять в драгоценной оправе. К сожалению, вышло иначе. Теперь Рис Фицхью должен жениться на ней, поскольку сам затеял это похищение. Однако он уклоняется от исполнения долга, поэтому, господин мой, я предложил обратиться к вам. Мы договорились, что ваш приговор будет окончательным и принят всеми, кто сегодня просит у вас правосудия. Лорд Мортимер, сюзерен Риса Фицхью, вместе с сыном решил сопровождать нас сюда. Именно Роджер Мортимер помогал своему другу похитить мою дочь. Лорд Мортимер подтвердит мои слова, господин.

Принц Ллуэлин поднял глаза.

– Аверил Пендрагон, что скажешь ты?

– Господин, я покорно приму любое ваше решение, – вымолвила она так тихо, что принц едва ее расслышал. Девушка не смела глядеть на него: это считалось бы невежливым. Зато не забыла присесть перед принцем и его женой.

Ллуэлин кивнул, довольный ее красотой и манерами.

– Если, господин мой, другой мужчина будет готов взять ее в жены, я не стану преследовать Риса Фицхью, – добавил Мирин.

– А какое приданое ты собираешься дать за девушкой? – осведомился принц.

– Стадо из шести молодых телок и сильного быка. Отару из двадцати четырех овцематок с ягнятами и барана-производителя. У нее имеется добрая лошадка, сундук с бельем и оловянной посудой и еще один, с добротной одеждой. Собственный ткацкий станок, ибо она превосходная ткачиха. Кроме того, я отложил для нее пятнадцать серебряных пенни, по одному на каждый год жизни. Она прекрасная хозяйка и лучшая вышивальщица из всех, кого я видел. Умеет читать и писать свое имя. Говорит по-английски, французски и на своем родном языке.

– Но земли у нее нет?

– Нет, господин. Моя дочь Майя, как законное дитя, получит единственный участок земли, который я смогу выделить ей из наследства брата, – пояснил Мирин.

Принц снова кивнул:

– Совсем неплохое приданое, несмотря на отсутствие земли.

Аверил осмотрела зал и вдруг поняла, что забралась очень далеко от дома.

Взгляд ее скользил по лицам собравшихся. Гораздо больше мужчин, чем женщин. Странные мужчины. Грубые, закаленные воины. Кто знает, где их дома? Дом Риса по крайней мере находится в двух днях пути от «Драконьего логова» и ее семьи. Что она наделала, наотрез отказавшись смириться с судьбой и взять в мужья Риса Фицхью? Как же теперь избежать замужества с совершенно незнакомым человеком?

Она расстроенно прикусила нижнюю губку, соображая, как поступить.

Иоанна Английская подалась вперед и что-то прошептала мужу на ухо.

Принц снова заговорил:

– Аверил Пендрагон, было ли тебе причинено какое-то зло Рисом Фицхью по пути в Эверли?

Значение его слов было совершенно недвусмысленным и оказалось той самой соломинкой, за которую схватилась Аверил. На бледных щеках выступили два красных пятна. Золотистая головка поникла. С губ не сорвалось ни единого слова. Она не смела солгать, но прекрасно понимала, что означает такое молчание. И поэтому оставалась безмолвной.

Собравшиеся в зале переглянулись, покачивая головами. По толпе прокатился шепоток сожаления. Мужчина должен получить в жены девственницу, невзирая ни на какое приданое. С этой же девушкой нельзя быть ни в чем уверенным до самой брачной ночи, но если даже она докажет свою чистоту, никто не поверит ей, учитывая вышеизложенные обстоятельства.

– Между нами ничего не было! – взорвался Рис.

– Аверил Пендрагон, ты больше ничего не скажешь? – ободрял ее принц. Очевидно, бедная девушка ужасно стыдилась. Недаром опустила голову еще ниже и, повернувшись, спрятала лицо на груди отца. Изящные плечи затряслись.

– Черт бы тебя побрал, хитрая ведьма! – вскричал обозленный Рис. – Да скажи же ты правду!

Он сразу понял, что она затеяла! Решила заполучить его. Ничего, она об этом еще пожалеет!

Вместо ответа Аверил крепче прижалась к отцу, словно прося защиты. Мирин Пендрагон сдерживался изо всех сил, но, Боже, как же ему хотелось смеяться! Аверил, очевидно, решила, что, протащив отца через весь Уэльс, теперь можно спокойно пойти на попятный и взять Риса Фицхью в мужья. Интересно, что заставило ее передумать?

Он обнял дочь, усиливая впечатление, которое та хотела произвести, и обратился к принцу:

– Господин мой, что скажете?

Великий Ллуэлин покачал всклокоченной головой:

– В создавшихся обстоятельствах мы не можем искать другого жениха, несмотря на щедрое приданое и необычайную красоту девушки. Рис Фицхью, поскольку ты похитил Аверил Пендрагон из-под отчего крова, то и должен жениться на ней, вернув таким образом честь и ей, и себе. Таково мое решение. Лорд Мортимер, я знаю вас как благородного человека. Позаботитесь ли вы о том, чтобы ваш вассал исполнил свой долг?

– Обещаю, господин мой принц, – спокойно ответил англичанин.

– В таком случае приведите священника. Пара будет обвенчана немедленно, – приказал принц.

О Пресвятая дева Мария! Что же теперь делать! Она всего лишь хотела отделаться от нежеланных женихов! Теперь же придется волей-неволей выйти за Риса, и его гнев обрушится на ее голову! Спасения не будет! Какое у него злое лицо! Неужели изобьет ее за хитрую выходку? Вполне возможно.

Аверил нервно вздрогнула, и, видя это, Рис улыбнулся коварной улыбкой. Их взгляды скрестились, и она не смогла отвести глаз.

«Ну вот, злобная сучонка, теперь ты горько пожалеешь о своем обмане», – говорил весь его вид.

– О, прошу вас, господин мой принц, – приторно улыбнулась она, – нельзя ли нам подождать до возвращения домой? Я бы хотела, чтобы на свадьбе присутствовали моя мать, сестры и брат.

Великий Ллуэлин было задумался, но тут вмешался Мирин Пендрагон:

– Моя дочь предана родным, мой принц, но, думаю, лучше, если брачные обеты будут произнесены сейчас. Потом мы все вернемся домой и отпразднуем свадьбу перед возвращением в Эверли Риса с женой. Это даст нам возможность привезти в «Драконье логово» его сестру, леди Мэри, как почетную гостью.

– Да будет так! – жизнерадостно воскликнул принц. – Венчание в канун летнего равноденствия, до начала праздника. Где священник?

Аверил повернулась к отцу.

– Отец! Зачем ты это делаешь?

– Думаешь, я не знаю тебя, Аверил? – тихо ответил он. – Если я позволю тебе вернуться домой невенчанной, ты обязательно найдешь предлог уклониться от этого союза. И поверь, дочка, ни один мужчина, кроме Риса, не женится на тебе.

– Но в чем моя вина, отец? Все равно ведь ничего не было! Клянусь Пресвятой Девой, что я невинна!

– Я тебе верю, – кивнул лорд Дракон. – Но только я. Пока в окне не вывесят окровавленную простыню, тебя будут считать падшей.

– О Господи! Отец! – ахнула Аверил. – Умоляю, не заставляй меня спать с ним сегодня ночью! Только не в этом незнакомом месте!

Зеленые глаза наполнились слезами.

– Я потолкую с ним, дочка. Думаю, и Рис Фицхью вряд ли мечтает о прелестях брачной постели. Пока. Но будет мечтать, дочь моя.

Он отвернулся и шагнул к предмету их беседы.

– Ты женишься на ней сегодня, но не возьмешь, пока она не будет готова. Понял, Рис Фицхью? Девушка она горячая и с характером, но при этом молода и неопытна. При ней даже матери нет. Некому утешить ее и посоветовать, и она боится, хотя и не желает это показать.

– Я не чудовище, господин. И не она тут виной, а я. Отец желал мне добра, когда советовал украсть богатую невесту. Но я мог бы и не следовать его совету. Отказаться ехать с Роджером, когда тот заявился ко мне с отрядом воинов. Мог бы узнать немного побольше о семье, чью дочь намеревался похитить.

Молодой человек горько усмехнулся.

– Нет, это мой грех, а ваша дочь ни при чем. Однако она могла бы не подвергать нас столь трудному путешествию. Впрочем, я сам не рвался жениться. Так что мне воздастся по заслугам.

– Вполне возможно, что со временем мы станем друзьями, – кивнул лорд Дракон, – поэтому я готов дать тебе совет. Аверил упряма и вспыльчива, но она хорошая девочка, и сердце у нее доброе. Она будет испытывать твое терпение, но останется верной и преданной мужу. Будь с ней добр, и твои усилия вознаградятся.

Рис кивнул:

– Вы дали мне хороший совет, господин. Попытаюсь ему следовать, но подозреваю, что мне с вашей дочерью придется нелегко.

– Уж это точно, – хмыкнул Мирин. – Но она, как и ее мать, – настоящее сокровище. Стоит потрудиться, чтобы его завоевать!

В зал вошел священник, и, выслушав великого Ллуэлина, обратился к лорду Дракону.

– Пусть жених и невеста выступят вперед. Между ними нет родства?

– Никакого, – заверил Мирин.

– Приданое ей выделено, и обе стороны удовлетворены?

– Я пообещал ей приданое перед свидетелями в этом самом зале.

– В таком случае они будут соединены по закону нашей Святой Матери Церкви, – провозгласил священник. – А вы, остальные, замолчите! Здесь вершится великое таинство! Можете возобновить свои языческие празднества, когда я закончу, но ни минутой раньше!

В зале воцарилась тишина. Все безмолвствовали, пока святой отец соединял Аверил и Риса браком в присутствии ее отца, Эдмунда и Роджера Мортимеров, великого Ллуэлина, Иоанны Английской и их двора. Наконец они встали на колени, и священник, благословив их, удалился. В зале вновь поднялся шум: присутствующие готовились отпраздновать Иванов день.

Аверил ненадолго осталась наедине с мужем. Впервые в жизни она словно оглохла и онемела. И хотя чувствовала себя настоящей дурочкой, не знала, что ему сказать.

– Ты могла бы согласиться на это несколько недель назад, жена, вместо того чтобы тащить меня в такую даль, – промолвил Рис, прерывая неловкое молчание. – Что заставило тебя передумать?

– Я оглядела зал и решила, что из всех мужчин ты больше всего мне подходишь, господин, – с трудом выговорила Аверил.

– В таком случае, – рассмеялся Рис, – думаю, тяготы того стоили.

Аверил вспыхнула.

– Жаль, что я не наследница, – резко бросила она.

– Мне тоже, – сухо согласился он, – но приданое у тебя немалое, так что мы проживем.

– Почему ты не взял меня в первую ночь? – спросила она с любопытством.

– Мне советовали так и поступить. Но это было бы бесчестным. И поскольку мы об этом заговорили, позволь сказать, что я человек терпеливый. И сейчас не время и не место для нашего соития. Вернемся домой в Эверли, тогда и обсудим дело.

Аверил, сама не понимая, что делает, вложила маленькую ручку в широкую ладонь мужа и подняла голову. Он очень красив, но лицо мужественное и совсем не такое смазливое, как у Роджера Мортимера.

– Спасибо, – тихо ответила она.

– У тебя зеленые глаза, – слегка улыбнулся он.

– Как у всех сестер, но у Майи они скорее изумрудные, а у Джунии более темные, совсем как у нашего отца. А твои глаза серебристо-голубые. И такие выразительные, – выпалила она и покраснела еще гуще.

– Отец сказал, что нрав у тебя нелегкий, но сердце доброе.

Аверил кивнула:

– Так оно и есть.

– Ты честна, – снова улыбнулся он. – Я видел, какова ты в гневе.

– Стараюсь быть справедливой, господин.

– Хочешь, пойдем повеселимся с остальными, – предложил Рис.

– Я с удовольствием согласилась бы разделить с тобой чашу вина, но уж очень устала. И мечтаю только о том, чтобы выспаться в мягкой постели, прежде чем пускаться в обратный путь и ночевать на жесткой земле.

– Тут ты права, – согласился он и нашел слугу, который принес им большой кубок вина с медом. Вино оказалось крепким, и Аверил, к собственному смущению, ощутила, как кружится голова. Ноги подкосились, но Рис, почуяв неладное, подхватил ее и прижал к груди, пораженный пробудившимися в нем чувствами. Пришлось попросить слугу показать дорогу в солар, где разместили Аверил. Поднимаясь по узкой лестнице, Рис украдкой рассматривал жену. Глаза ее были закрыты. С уст срывались неразборчивые слова. Рис подумал, что она в самом деле необычайно красива. Может, все не так уж и плохо? И приданое у нее богатое. И скот, и серебро! На серебро можно приобрести участок земли и разводить там новые стада. Нет, все не так уж плохо! Если они сумеют поладить, их ждет счастливая жизнь.

Войдя в солар, он сказал служанке, сидевшей с шитьем у очага:

– Леди стало нехорошо. Куда ее положить?

– А, – кивнула женщина, – дочь лорда Дракона! Несите ее к тому маленькому топчану. Она заболела?

– Нет, выпила два глоточка вина с медом. Просто очень устала. Путешествие было долгим, а завтра мы должны вернуться домой.

Он уложил жену и, сняв венец с ее головы, отложил в сторону.

– Бедная девочка, – вздохнула служанка. – Я пригляжу за ней, господин.

Рис сунул руку в карман, вынул большую медную монету и протянул женщине.

– Спасибо, – пробормотал он и удалился.

Когда Аверил проснулась, на дворе уже стоял день, и в комнате было полно щебечущих женщин. Кто-то успел стащить с нее платье и туфли. В горле пересохло, но прежде чем она успела сесть, служанка поднесла ей чашу с водой.

– Выпейте все, дитя. Я влила туда настой, который вас подкрепит, – сказала она, помогая ей сесть и поднося чашу к ее губам.

– Сколько же я проспала? – удивилась девушка.

– Всю ночь и утро. Первую мессу уже отслужили, и сейчас все завтракают в зале.

– Нужно вставать! – воскликнула Аверил. – Мы сегодня уезжаем!

– Вам следует еще немного отдохнуть, госпожа, – посоветовала женщина. – Вы очень бледны.

– Я всегда бледна, – отмахнулась Аверил, осушив чашу.

– Значит, вы из волшебного народа?

– Говорят, моя прародительница была одной из них.

Служанка кивнула:

– Да, недаром говорят, что через каждые несколько поколений в таком роду это проявляется в сыне или дочери. Так чем я могу вам служить?

Аверил попросила тазик с водой, а пока служанка выполняла поручение. сложила свои наряды, упрятала в сумку и надела скромное платье, темную тунику и крепкие башмаки. Наскоро умылась, вычистив зубы жесткой тряпочкой, и заплела волосы в толстую косу. Потом накинула на голову прозрачную кремовую вуаль и закрепила ее венцом, перевитым коричневым шелком и золотой нитью.

– Я снесу вашу сумку и плащ в зал, – пообещала служанка.

Аверил досадливо вздохнула.

– Мне нечем вознаградить тебя, – призналась она.

– Ваш муж уже дал мне монету, госпожа. Он очень щедр, – улыбнулась служанка. – Идите. Я все принесу.

– Спасибо, – прошептала Аверил и поспешила в зал, где уже сидели отец и ее муж. Теперь она замужняя женщина. И прошлой ночью он был добр к ней. Но что будет дальше?

Первым к ней подошел отец.

– Ешь поскорее, дочка. Нам пора ехать. Хорошо бы до полудня покинуть остров. Где твой муж?

– Не знаю. Он принес меня в солар, а сам ушел.

Аверил села на место ниже высокого стола. Слуга положил перед ней корку хлеба и наполнил овсяной кашей. Другой дал ей ломоть хлеба, намазанного маслом, и поставил чашу.

– Вино, эль или сидр?

– Вино, – попросила Аверил. Нет средства лучше, когда трясешься от страха и волнения.

Она ела медленно, думая о своем. Отец ушел, вероятно, чтобы поискать остальных.

– Ты хорошо спала? – спросил Рис, садясь рядом, и велел слуге налить вина.

– Да, господин, спасибо.

– Вот и прекрасно. После завтрака мы тронемся в путь.

– А как ты провел ночь, господин?

– Мы с Роджером ужасно напились, – ухмыльнулся он. – Не знаю, что было потом. Но я проснулся на лугу, за замком.

Аверил нерешительно протянула руку и вынула травинку из его темных волос.

– Думаю, моя постель была поудобнее.

– Моя тоже казалась бы королевским ложем, если бы ты в ней лежала, – тихо сказал он.

– Ты обещал! – вскрикнула она, залившись румянцем.

– И сдержу слово. Просто заметил, что мужчина спит лучше, когда подле него женщина.

– Я никогда не целовала мужчину, – сообщила она.

– Прекрасно. Значит, не узнаешь ничьих губ, кроме моих.

– А ты хочешь поцеловать меня? Вчера, когда нас обвенчали, ты едва коснулся губами моего лба!

– Если ты так хочешь, Аверил, я поцелую тебя, – прошептал Рис.

– Поцелуй ничего не стоит, если приходится его выпрашивать, – поспешно бросила она, вставая. – Я больше не хочу есть. Пойдем, господин мой.

– Сегодня ты будешь держаться рядом со мной. Нам пора получше узнать друг друга.

И он повел ее во двор, где уже ждали остальные.

Глава 4

Аверил казалось, что обратное путешествие заняло не меньше года, хотя на самом деле времени ушло ничуть не больше, чем на поездку в Аберфро. Каждую ночь они раскидывали лагерь, и Аверил спала рядом с мужем. Однако он не касался ее и даже не целовал. Днем они скакали рядом и подолгу разговаривали. Рис с любовью отзывался об отце и Эверли. Он поведал жене, как отец, когда сыну уже исполнилось восемнадцать, ко всеобщему удивлению, влюбился в дочь дальнего родственника, опекуном которой стал после смерти ее родителей. Они поженились, и девять месяцев спустя родилась Мэри. Но ее мать, хрупкое создание, не пережила родов.

– А мачеха была добра к тебе? – полюбопытствовала Аверил.

– Всегда, – кивнул Рис. – Когда Розеллин впервые приехала в Эверли, все думали, что отец нас поженит, потому что мы были почти ровесниками. Ей было шестнадцать. Но отец полюбил ее с первого взгляда, и она его тоже. Их брак был счастливым. И хотя она носила ребенка, все же была добра со мной из любви к отцу. Этот ребенок мог оказаться сыном и наследником отца, но Розеллин все же никогда не сказала мне грубого слова.

– Поэтому ты так любишь Мэри?

– Да, и еще потому, что у нее золотое сердечко, – признался Рис.

– Моя сестра Джуния тоже чудесная девочка, но у Майи характер куда тверже, чем у меня. Думаю, она слишком гордится тем, что из нас троих она единственная законная дочь, хотя в доме никто и никогда не делал между нами различия. Мы просто дочери лорда Дракона, – объяснила Аверил.

– А ваши матери ладят между собой?

– Моя мама, Горауин, и леди Аргел – лучшие подруги. Вторая наложница, Исбел, женщина неплохая, но немного сварливая. Все время волнуется, что ее дочь в чем-то ущемят. Но такого, конечно, не бывает, – засмеялась Аверил.

– Ты любишь сестер?

– Да, и Бринна. Это наш брат. Ему почти девять. Так похож на отца, что мы иногда смеемся, видя их вместе. Он очень гордится своим происхождением от самого короля Артура и знает назубок историю нашей семьи. И обязательно расскажет тебе, хочешь ты этого или нет.

– Ты будешь скучать по семье, – констатировал Рис.

– Очень, но ведь ты не запретишь им бывать в Эверли?

– Нет, конечно, нет. Пусть приезжают, когда захотят.

– Но если твоя сестра – хозяйка дома, то кто же я? Я не привыкла сидеть сложа руки. Мы будем жить в большом доме? – спросила Аверил.

– Я всегда там жил, но есть еще и коттедж управляющего, так что если захочешь, поселимся там. Он много лет пустовал. Последний управляющий был кузеном отца, старым одиноким холостяком. Он умер, когда мне было шестнадцать. Тогда же отец сделал меня управляющим, так что коттедж мой по праву.

– Если мы с твоей сестрой уживемся, можно остановиться в большом доме. Но если Мэри захочет всем командовать, а Рон будет ей помогать, я приведу в порядок коттедж, и мы туда переберемся. А пока я поставлю ткацкий станок в зале, – объявила Аверил. – Ты согласен, господин мой?

Рис кивнул:

– Думаю, это мудрое решение. Как только Мэри выйдет замуж, самым правильным будет оставить их вдвоем и перебраться в коттедж, хотя она никогда не выгонит нас. Однако ей еще рано думать о замужестве.

Они болтали обо всем на свете, и Аверил постепенно осознала, что брак ее не так уж неудачен, как казалось с первого взгляда, пусть мужу и не выпало счастья родиться знатным лордом. Ах, как будут издеваться Майя и Джуния, припомнив ее хвастовство! Правда, еще неизвестно, кто достанется им!

Наконец они добрались до «Драконьего логова» и вошли в зал. Горауин выбежала навстречу, чтобы обнять единственное дитя.

– Я замужем, – пробормотала Аверил.

– Он был нежен с тобой? – встревожилась мать.

– У него еще не было возможности проявить свою нежность.

– Слава Богу! – тихо воскликнула Горауин. – Тебе столько нужно узнать, дочь моя! Я должна тебя кое-чему научить, прежде чем ты ляжешь на брачное ложе. Придется потребовать, чтобы он подождал.

– Не знаю, хочет ли он меня вообще! Даже не поцеловал! И хотя в пути мы ни разу не оставались наедине, все же можно было бы улучить минутку, чтобы сорвать поцелуй!

– Может, он робок? – предположила Горауин, слегка улыбнувшись.

– Неужели? – съязвила Аверил. – А кто меня похитил? Какая уж тут робость!

– А вы хоть разговаривали по пути? – снова обеспокоилась мать.

– Да. И много узнали друг о друге.

Горауин облегченно вздохнула.

– Это хорошо. Твой муж дает тебе время привыкнуть к новому положению. Он не жалеет, что женился на тебе?

– Рис не мог покрыть себя позором. На кону стояла честь. А за это время я уже успела понять: Рис Фицхью – человек благородный, несмотря на способ, которым воспользовался, чтобы меня заполучить.

– Но он не гневается на тебя за собственные ошибки? – не унималась Горауин. – Часто мужчина, сделав неверный шаг в отношении женщины, почему-то не винит себя за промахи. Так было и с тобой?

– Нет, – медленно протянула Аверил. – По-моему, он примирился с судьбой. Разговаривает со мной без гнева и ни разу не упрекнул за случившееся.

Горауин удовлетворенно кивнула, но про себя решила глаз не спускать с зятя. Аверил совершенно неопытна во всем, что касается людской природы.

Девушка поцеловала мать в щеку и вежливо присела перед женой отца. Аргел взяла ее за плечи и, в свою очередь, расцеловала.

– Добро пожаловать домой, Аверил. Я счастлива, что все так хорошо обошлось.

– Спасибо, госпожа, – учтиво кивнула девушка. – Теперь очередь Майи выходить замуж. Но постарайтесь, чтобы жених жил недалеко, и тогда мы не потеряем друг друга из виду.

– А потом следует выдать замуж мою дочь, – сварливо заявила Исбел.

– О, до этого еще не меньше трех-четырех лет, – отмахнулся Мирин.

– Но он должен быть таким же благородным лордом, какого ты выберешь для Майи, – настаивала Исбел. – Не каким-то бедным управляющим, как муж Аверил, хотя, должна признать, он красив.

– Да, да, – нетерпеливо бросил лорд Дракон.

Теперь к Аверил с визгом бросились сестры и принялись обнимать.

– Какой он? – допытывалась Майя.

Аверил покачала головой.

– Вряд ли тут уместно говорить о подобных вещах, – прошептала она, не желая признаться, что до сей поры остается девственной.

– Мама правду говорит, он очень красив, – заметила Джуния.

– Неужели? – удивилась Аверил, оглядываясь на мужа. – Да… полагаю, ты права.

– Как ты могла до сих пор не заметить? – недоумевала Джуния.

Аверил хитро усмехнулась.

– Мужчинам никогда нельзя говорить подобных вещей, малышка. Они и без того чересчур тщеславны.

– Интересно, а мой муж будет красивым?

– Прежде всего он должен быть состоятелен и из хорошего рода, – наставляла Майя. – Красота тут ни при чем. В браке важнее всего богатство и род. Ты потомок великого Артура, хоть и родилась от наложницы моего отца.

– Но Аверил говорила, что выйдет за знатного лорда, а разве это лорд? У него даже земель своих нет, – возразила Джуния.

– Он управляющий большого поместья, – поспешно заверила Майя, не желавшая, чтобы Джуния растравляла рану сестры. В конце концов, разве ее вина, что так получилось? Да если бы Аверил не защитила сестер в тот день, кто знает, может, ей, Майе, пришлось бы стать женой управляющего.

Она вздрогнула при этой мысли. Рис Фицхью явно не мужчина ее грез. Мужчина ее грез высок, темноволос, зловеще красив, окутан атмосферой тайны. Она просто еще не знает, кто он.

– Рис говорит, что, если мы захотим, будем жить в каменном коттедже управляющего, – сообщила Аверил. Невинные слова Джунии больно ранили ее.

– Но ты всю жизнь жила в замке! – воскликнула Джуния. – Разве коттедж не покажется тебе тесным?

– Может, это большой коттедж, – предположила Майя, сверля младшую сестру злобным взглядом. Да угомонится когда-нибудь это отродье?! Неужели не может понять, насколько ужасно положение сестры?

Аверил тихо рассмеялась.

– Может, когда-нибудь он и станет знатным лордом, – пообещала она, весело блестя глазами.

– О, сестричка, мне так жаль, – тихо пробормотала Майя.

– Не стоит, – покачала головой Аверил. – Я провела достаточно времени с Рисом, чтобы понять: он человек благородный и будет добр ко мне и к детям, которых я ему подарю. У него есть дом, честное занятие и неплохое положение. Мы подходим друг другу, а ведь вряд ли кто-то другой теперь возьмет меня, несмотря на предложенное отцом приданое.

Майя кивнула.

– За эти несколько недель вдали от нас ты обрела мудрость. И хотя разница между нами всего год, ты кажешься совсем взрослой.

Аверил рассмеялась.

– Не знаю, мудрость ли это или простая попытка смириться с судьбой, которую все равно не переделать, – с сожалением призналась она.

– Что же, – вставила Джуния, – если он и не знатный лорд или богатый торговец, то по крайней мере красив, а это уже что-то, верно?

Сестры улыбнулись, а Аверил сжала ладонями лицо девушки.

– Именно это ты будешь искать в муже, Джуния? Красоту?

– Думаю, такая цель легче достижима, чем знатный род, – сухо буркнула та.

– Умница! – хмыкнула Майя. – Знаешь, она, возможно, права.

– Хочу искупаться! – воскликнула Аверил. – Я вся пропахла лошадиным потом!

– Да уж, тут ты права, – согласилась подошедшая леди Аргел. – И ты, господин, наверняка мечтаешь о том же. Я велю все приготовить, и жена вымоет тебя. Счастлива сообщить, что все наши дочери умеют достойно принять гостя.

Она сделала знак слуге. Сестры лукаво переглянулись. Аверил сжалась, но все же нашла в себе силы спокойно ответить:

– Да, господин, обязанность жены – купать своего мужа. Пойду прослежу, чтобы все было приготовлено как надо. Моя мать приведет тебя, когда я позову. – И, коротко кивнув, выплыла из зала.

– Тебе повезло больше, чем я думал, юный Фицхью, – заметил лорд Мортимер с ухмылкой и обратился к леди Аргел: – Нам придется воспользоваться вашим гостеприимством на сегодняшнюю ночь, госпожа, и я заранее вас благодарю.

– Разумеется, лорд Мортимер, и мы рады принять вас и вашего сына. Может, тоже пожелаете принять ванну? Мы с девушками об этом позаботимся, – объявила леди Аргел, улыбаясь одними глазами.

Роджер Мортимер явно обрадовался. Но отец быстро охладил его:

– Подождем до возвращения домой, госпожа, если сможете вынести смрад, которым от нас несет. Но все же спасибо за предложение.

Леди Аргел грациозно наклонила голову.

– Прошу меня извинить, я должна проследить, чтобы к ужину было подано достаточно еды. Мы не знали, когда вы возвратитесь. Горауин, пойди помоги Аверил. Исбел, ты мне нужна. Дочки, поднимитесь в солар и отдохните. Пусть мужчины спокойно побеседуют.

– Те, кто называет валлийцев дикарями, никогда не бывали у тебя дома, Мирин Пендрагон! – воскликнул лорд Мортимер. – Твоя жена – настоящее сокровище! А остальные женщины! – Он легонько причмокнул. – Не понимаю, как тебе удалось сохранить мир между ними?

– Каждая заняла свое место в моем доме и сердце, – пояснил лорд Дракон старому другу. – Они уверены в этом и потому очень редко ссорятся. Если бы они не ужились друг с другом, им пришлось бы уйти, потому что Аргел – моя законная жена и при этом добра и верна.

– Но тебя больше тянет к Горауин, друг мой, – проницательно заметил Эдмунд.

Мирин только улыбнулся.

«Горауин. Мать моей жены, – подумал Рис. – Теперь понятно, от кого Аверил унаследовала свою красоту. Только глаза у нее отцовские».

– Хочешь, я пошлю за твоей сестрой, – предложил ему лорд Дракон. – Следующие несколько дней мы будем праздновать свадьбу моей дочери.

– Мы устроим праздник и в Эверли, – ответил Рис. – Думаю, Мэри лучше остаться дома. Это долгое путешествие для такой малышки, а на ночь можно остановиться только в развалинах конюшни. Моя сестра слишком хрупка для такого испытания.

Лорд Дракон понимающе кивнул.

– Мы с сыном проводим вас в Эверли, – решил он. – Это будет неплохим приключением для Бринна. Ты еще с ним не знаком. Он хороший паренек. И сильный. Может, когда-нибудь мы поразмыслим о союзе между ним и твоей сестрой.

«Умно, – подумал Эдмунд Мортимер. – В этом случае Пендрагоны получат земли не только в Уэльсе, но и в Англии. С чего это старого Мирина вдруг обуяли подобные амбиции?»

– Мэри еще слишком молода, чтобы думать о замужестве, – уклончиво ответил Рис.

– Она может стать хозяйкой «Драконьего логова», – заметил Мирин. – У ее мужа будут собственные земли и скот.

– Моя сестра – госпожа Эверли. У нее уже есть собственные земли и скот, – возразил Рис. – Когда она подрастет, мы поговорим об этом, господин, но я не стану давать обещаний.