Текст книги "Жертвуя счастьем"

Глава 7

Алекс отдал должное адвокату: он был пунктуален и прибыл ровно в четверть двенадцатого, через десять минут после того, как ушел Радерфорд. В руке он нес коричневый портфель, который выглядел так, словно его только что купили в магазине. То же самое можно было сказать о щегольском костюме адвоката и о начищенных до ослепительного блеска черных кожаных ботинках. С первого взгляда было ясно, что ему хорошо платили.

После того как они обменялись вежливыми приветствиями, Алекс пригласил его сесть в кресло, стоявшее напротив письменного стола.

Мистер Рейнолдс со стуком поставил портфель на пол рядом с собой и внимательно посмотрел на хозяина дома сквозь стекла круглых очков.

– Чем могу быть полезен, милорд?

Алекс вдруг с горечью подумал о том, что человек всегда готов услужить, если его услуги хорошо оплачены. Это была несколько циничная мысль, но она соответствовала реальности.

– Я хотел бы изменить завещание.

– В самом деле?

В глазах мистера Рейнолдса зажегся огонек любопытства, а его рука потянулась к портфелю и привычно расстегнула замочек.

– О каких именно изменениях идет речь? – спросил он, на мгновение переключив внимание на портфель, в котором нужно было порыться, прежде чем найти необходимые документы.

Достав бумаги, адвокат быстро просмотрел их, удовлетворенно кивнул и положил на стол.

– Я хочу завещать сумму в двести тысяч фунтов, а также принадлежащие мне акции и ценные бумаги моему сыну, который должен вступить во владение ими после достижения двадцати пяти лет.

Адвокат вскинул голову, и его глаза за линзами очков стали круглыми и огромными от удивления.

– Я не знал, что у вас есть ребенок, милорд.

«Я тоже не знал», – чуть не вырвалось у Алекса, однако он сдержался, ограничившись небрежным кивком.

– Но вы, разумеется, когда-нибудь женитесь, милорд. Что же вы оставите своим законнорожденным детям? Не желаете ли вы завещать им хотя бы часть своего имущества?

Какая наглость! Адвокат думал, что Алекс вел речь о своем незаконнорожденном ребенке, которого он долго скрывал, а теперь решил облагодетельствовать. Впрочем, Алексу еще не раз придется столкнуться с подозрительностью, тайными насмешками и непониманием окружающих. Несмотря на свое высокое положение в обществе, он не обманывал себя на этот счет. Алекс всегда был темным пятном в написанной золотыми красками картине жизни своей семьи. Отец часто напоминал ему об этом.

Алекс впервые за многие годы почувствовал себя беспомощным при мысли о том, с чем придется столкнуться Николасу в беспощадном к незаконнорожденным детям светском обществе. О, если бы он мог хоть что-нибудь сделать, чтобы избавить своего сына от боли и горечи!

– Милорд?

Голос мистера Рейнолдса вывел Алекса из задумчивости. Он бросил на адвоката тяжелый взгляд, но промолчал. Возникла неловкая пауза. Вскоре молчание начало тяготить адвоката, и он беспокойно заерзал в кресле.

– Вы должны подумать о своем наследнике, о ваших… э-э… других детях, милорд, – наконец, не выдержав, снова заговорил он.

Мистер Рейнолдс вновь обрел спокойствие, и это развязало Алексу язык.

– Моим наследником является мой сын.

Это заявление само слетело с уст Алекса. Настойчивость адвоката заставила его произнести эти слова. Услышав их, мистер Рейнолдс повел себя странно, если не сказать комично. При других обстоятельствах Алекс, наверное, счел бы такое поведение забавным и рассмеялся. Адвокат вскочил на ноги и, сорвав очки с лица, с изумлением уставился на Алекса.

Алекс чувствовал, что ему надо как-то объясниться, пока мистеру Рейнолдсу не стало плохо с сердцем, но он не знал, что еще сказать.

– Вы женились? Но когда? Как? На ком? – Сбитый с толку адвокат, брызгая слюной, засыпал Алекса вопросами.

И тут Алекс молниеносно принял решение, которое могло уладить все его проблемы. Существовал только один способ сделать сына своим законным наследником.

– Я женился пять лет назад. Как? Ну, я бы сказал, самым обычным образом. Мой двоюродный брат сочетал нас, мисс Шарлотту Радерфорд и меня, браком в своем приходе, расположенном на территории поместья, которое принадлежит моим родителям.

Алексу было стыдно за столь чудовищную ложь, но он успокаивал себя тем, что действовал во благо своему сыну. Мистер Рейнолдс вытаращил глаза.

– Вы имеете в виду сестру графа? Ту, которая…

– Да, именно ее, ту женщину, которая снова должна была сочетаться со мной браком в соборе Святого Павла в присутствии множества гостей.

– Снова? – нервно сглотнув, переспросил мистер Рейнолдс.

– Да, снова, мистер Рейнолдс, – терпеливо ответил Алекс, давая ему время переварить эту новость.

Адвокат несколько раз порывался что-то сказать, но только беззвучно шевелил губами, не сводя с Алекса выпученных глаз. Он явно пребывал в растерянности и потрясении.

– О нашем браке никто не знает, поэтому я прошу вас держать все, что вы услышали, в секрете до тех пор, пока я не решу объявить о нем публично.

Эти слова, казалось, вывели мистера Рейнолдса из оцепенения. Он поправил галстук и откашлялся.

– Все это в высшей степени необычно, милорд.

Алекс, откинувшись в кресле, изогнул бровь, стараясь изобразить на лице недоумение.

– Что именно вы находите необычным? То, что я женился и произвел на свет наследника?

Алекс решил, что не помешало бы немного осадить адвоката. Мистер Рейнолдс сразу же оробел, и у него задергался кадык. Алекс с трудом подавил улыбку.

– Вы не поняли меня, милорд. Я хотел сказать, что все эти годы никто и не подозревал о вашей женитьбе. Вы никогда и словом не обмолвились о том, что у вас есть жена и сын. Более того, по Лондону ходят упорные слухи, что в ближайшее время вы собираетесь жениться.

«Оказывается, адвокаты тоже интересуются сплетнями», – подумал Алекс.

– Слухи не верны, – заявил он.

В комнате опять установилась тишина. Мистер Рейнолдс решил первым нарушить неловкое молчание:

– С учетом открывшихся обстоятельств вам необходимо представить доказательства законного рождения вашего сына для того, чтобы он был признан вашим наследником. Документы о регистрации вашего брака, без сомнения, хранятся в архиве отдела записи актов гражданского состояния.

Мистер Рейнолдс не обвинял своего клиента во лжи – по крайней мере в лицо, но в его голосе слышались нотки скептицизма. Это было неплохо, поскольку излишне доверчивые люди не годятся на роль адвоката.

– Разумеется, – сказал Алекс.

При необходимости он умел убедительно лгать. Хотя Шарлотта, несомненно, превосходила его в этом искусстве.

Алекс понимал, что ему нужно немедленно ехать в Йоркшир, и молил Бога, чтобы его кузен оказался на месте.

– Я попрошу, чтобы вам прислали копии этих документов, – сказал он адвокату.

В глазах Рейнолдса промелькнуло выражение удивления. Он явно не ожидал подобного ответа. Адвокат думал, что Алекс сейчас начнет юлить, а потом под каким-нибудь предлогом заявит, что такие документы отсутствуют.

– Хорошо, хорошо. В таком случае я составлю новое завещание и внесу в него все необходимые изменения. Свидетельство о браке будет также необходимо при вступлении вами в наследство – принятии титула и предъявлении своих прав на майорат, – деловым тоном сообщил мистер Рейнолдс.

Алекс не хотел провожать адвоката до двери, но хорошие манеры слишком глубоко укоренились в нем, и он встал.

– И когда я смогу подписать новое завещание? – спросил он.

Рейнолдс на мгновение оторвал взгляд от бумаг, которые собирал со стола.

– Через неделю, милорд. Это вас устроит?

Алекс кивнул.

Положив документы в портфель, мистер Рейнолдс поклонился, и Алекс протянул ему руку.

– Желаю хорошего дня, милорд.

– Поживем – увидим, – сухо сказал Алекс.

Адвокат издал какой-то звук, отдаленно похожий на сдержанный смешок. Алекс улыбнулся. Он понимал, что заставил мистера Рейнолдса пережить сегодня несколько неприятных моментов, чем привел его в смятение.

Как только адвокат удалился, Алекс нетерпеливо дернул за шнурок колокольчика, висевшего на стене за столом. Через несколько секунд на его зов явился старший лакей, Симмонс.

– Велите подать коляску. Я еду на вокзал, откуда отправлюсь поездом в Йоркшир.

– Слушаюсь, сэр.

Симмонс поклонился и вышел из кабинета.

«Надо бы отпраздновать это событие», – подумал Алекс. Если все сложится удачно, к концу дня он уже будет женатым человеком.

Взглянув на Джеймса, Шарлотта по выражению его лица поняла, что разговор с Алексом окончился ничем. Джеймс пересек гостиную, в которой Кейти, Мисси и Шарлотта пили чай. Шарлотта давно уже отвыкла от традиционного полуденного чаепития и теперь, после своего возвращения, с наслаждением заново приобщалась к установленным в доме брата обычаям. Темные волосы Джеймса растрепались на ветру, пуговицы жилета были расстегнуты. Бросив сюртук на спинку кресла, он сел рядом с женой. Мисси привычным жестом положила руку ему на бедро, и Джеймс покрыл ее изящную кисть своей большой ладонью. При виде нежностей, которыми обменивались счастливые в браке супруги, Шарлотта почувствовала, что у нее дрогнуло сердце.

– Тебе удалось заставить его хоть немного смягчить свою позицию? – спросила Мисси.

– Нет, Алекс настроен решительно. Я еще не видел его таким жестким и неуступчивым. Он хочет забрать сына, – тяжело вздохнув, ответил Джеймс.

Шарлотту охватило отчаяние, ее взгляд заволокла пелена, сквозь которую будущее представало перед ней в самом мрачном свете.

Видя, в какое состояние пришла сестра, Кейти сжала ее руку.

– Мы не позволим Алексу забрать у тебя сына, – заявила она и, бросив взгляд на брата, добавила: – Правда, Джеймс?

Однако выражение лица Джеймса не сулило ничего хорошего. Оно только подтверждало худшие опасения Шарлотты.

– Но как он сможет осуществить свои угрозы? – продолжала Кейти, видя, что ее родные молчат. – По закону он не имеет никаких прав на Николаса.

Кейти знала, что по закону за внебрачных детей несет ответственность только мать. Это было своеобразным наказанием за излишне свободные нравы женщин.

– Возможно, у Алекса действительно не будет законных оснований предъявлять права на сына, – сказал Джеймс. – Но никто не станет отрицать, что именно он является отцом ребенка. Стоит только взглянуть на Николаса, чтобы убедиться в этом. У мальчика поразительное сходство не только с Чарлзом, но и с герцогом. И, учитывая положение, богатство и влияние семьи Алекса, у него есть все шансы склонить суд на свою сторону.

– Но… – попыталась возразить Кейти, однако Джеймс остановил ее взмахом руки.

– Дело в том, – промолвил он, мрачно взглянув на Шарлотту, – что Картрайт когда-то хотел жениться на тебе. Но ты бросила его у алтаря. Этот скандал несколько месяцев не сходил со страниц газет. И вот пять лет спустя ты возвращаешься в Англию с маленьким сыном, ребенком Алекса… Твоя позиция в суде будет очень слаба, Шарлотта, и любая защита проиграет процесс. Суд придет к заключению, что поскольку брак не был заключен по твоей вине, то Алекс имеет все законные права на своего сына.

Джеймс был абсолютно прав, и Шарлотта это знала. Господи, что же ей теперь делать? У нее было такое чувство, словно она попала в каменный мешок – со всех сторон ее обступили глухие непробиваемые стены, высокие, как Гималаи.

– Я должна срочно уехать. Мне надо вернуться в Америку. У меня нет выбора.

– Нет! – в один голос воскликнули Кейти, Джеймс и Мисси.

Кейти вцепилась в руку сестры так лихорадочно, что у нее занемели пальцы.

– Но что еще мне остается делать? – растерянно спросила Шарлотта. – Джеймс прав. Если Алекс доведет дело до суда, он выиграет процесс. – Она глубоко вдохнула. – И хотя я признаю свою вину перед ним, я не могу потерять сына. Я не переживу этого…

– Может быть, тебе стоит пойти к Алексу и объясниться с ним? Ты расскажешь ему о причинах, заставивших тебя поступить так, а не иначе. Возможно, тебе удастся убедить его, – сказала Мисси.

Ее голос звучал спокойно, но бледность лица свидетельствовала о том, что она была сильно взволнована.

– Ты думаешь, я не пыталась это сделать? – с горечью промолвила Шарлотта. – Но ему не нужны мои объяснения. Он не желает слушать меня. Алекс говорит, что слишком поздно что-либо объяснять.

Джеймс сердито выругался и быстро встал.

– Джеймс, что за выражения? – осадила его Мисси.

Не отреагировав на замечание жены, Джеймс обошел вокруг кресла и стал мерить шагами комнату, пол которой был устелен восточным ковром.

– Да он просто издевается над нами! – воскликнул Джеймс.

– Да, конечно, – согласилась Мисси. – Но, любовь моя, взгляни на ситуацию с его точки зрения. Алекс чувствует себя обманутым. И это естественно. Он только что узнал о существовании сына и переживает взрыв эмоций. Алексу больно, и он, в свою очередь, пытается заставить Шарлотту тоже страдать. Но такое положение вещей продлится недолго, ведь в душе Алекс хороший человек. Надо дать ему время успокоиться, прийти в себя.

Шарлотта поморщилась. Мисси, не желая того, выставила ее настоящей злодейкой.

– Дорогая моя, – обратилась к ней Мисси, – я надеюсь, ты не воспримешь мои слова как критику в свой адрес. Я лишь выражаю свое мнение по поводу того, что чувствует сейчас Алекс. Я хорошо знаю его, и что бы он ни говорил, он не из тех людей, которые могут силой отобрать ребенка у матери. Это просто не в его характере. Я уверена, что через несколько дней его гнев уляжется и он примет более взвешенное решение.

Решение? Эту ситуацию нельзя было разрешить без скандала, общественного позора и потери репутации.

– Давайте больше не будем обсуждать этот вопрос, – продолжала Мисси, – ты ведь только что вернулась домой после долгого отсутствия. Пока дети нам не мешают, мы можем съездить в город и пройтись по магазинам. Моим девочкам нужны новые летние платьица. И тебе, Шарлотта, тоже не мешало бы пополнить свой гардероб обновками.

– Ты права, Мисси, – поддержала ее Кейти, – самое время отправиться за покупками.

Шарлотте удалось слабо улыбнуться. Кейти никогда особенно не любила ходить по магазинам, но сейчас она изо всех сил пыталась изобразить на лице заинтересованность. О, как же Шарлотта соскучилась по родным, по тем, кого она так сильно любила!

– А вы не считаете, что мне пока не следует показываться на людях? – осторожно спросила Шарлотта.

В свои двадцать четыре года она перенесла множество испытаний, но все же робела при мысли о том, что еще ей предстоит пережить.

– Дорогая моя, это не Лондон. Инцидент с твоей свадьбой и побегом произошел так давно, что большинство жителей городка уже успели забыть о нем, – сказала Мисси.

Джеймс остановился и покосился на жену. Кейти, не поднимая головы, упорно рассматривала черно-красный узор на скатерти.

Шарлотта, выгнув бровь, взглянула на Мисси. Скандал, который разгорелся по ее вине, представлялся ей забытой на полке книгой. Она пылится в темноте, в углу, куда никто не заглядывает, до тех пор, пока не вернется ее автор и не прольет свет на забытые строки повести. Возвращение Шарлотты заставит весь Лондон снова вспомнить скандальные подробности «инцидента», как назвала Мисси события пятилетней давности. А для Шарлотты тот день был худшим днем в ее жизни.

– Как говорила моя мама, когда финансовые затруднения грозили сделать нас изгоями общества: «Если позволить сорнякам расти, они заполонят все вокруг и в дальнейшем от них будет трудно избавиться», – продолжала Мисси.

Шарлотта была согласна с этим утверждением. «Опояшь чресла свои, моя дорогая, и ввязывайся в драку», – часто говорила она себе.

– Если ты будешь прятаться, – размышляла вслух Мисси, – люди подумают, что ты чего-то стыдишься. А я уверена, Шарлотта, что ты никогда намеренно не причинила бы нам зла.

Мисси, сидевшая в соседнем кресле, протянула руку и стиснула пальцы Шарлотты. К горлу Шарлотты подступил комок, и она с трудом сглотнула. Чем она заслужила такую преданную любовь близких? Как бы то ни было, но она чувствовала себя счастливой от того, что дома ее встретила не стена отчуждения и обиды, а радушие и ласка родных людей.

– Хочешь, я схожу за девочками? – спросила Шарлотта, вставая из кресла.

– О нет, дорогая, мои дочки не любят ездить по магазинам, вот почему я вынуждена делать это одна, – остановила ее Мисси. – Честно говоря, когда мне не хочется никуда ехать, я вызываю сюда мисс Фостер, и она привозит образцы одежды для меня и девочек.

Джеймс, стоявший на фоне полок с аккуратными рядами книг в кожаных переплетах, молча наблюдал за дамами. Наконец на его лице появилась довольная улыбка, словно луч солнца среди серых облаков.

– Поезжайте и постарайтесь приятно провести время, – сказал он. – У нас еще будет возможность обсудить все дела. Я очень рад, Лотти, что ты наконец вернулась домой, и готов поговорить с тобой, как только ты этого захочешь.

Если бы Шарлотта попыталась сейчас что-нибудь сказать, то, наверное, просто разрыдалась бы от избытка чувств. В последние несколько недель у нее вообще глаза были на мокром месте. Поэтому она просто молча подошла к брату и крепко обняла его. Джеймс ответил ей столь же крепким объятием и прошептал на ухо:

– Я тоже люблю тебя.

Они хорошо поняли друг друга.

Глава 8

Модистка, мадам Руссо, предположительно француженка (ведь, как известно, все по-настоящему талантливые модистки родом из Франции), держала небольшую мастерскую на Броуд-стрит в торговом квартале Рединга.

В витрине мастерской были выставлены два вечерних платья: одно из кремового шелка с кружевами, а второе – голубое атласное с нижней юбкой из белого шелка с оборками из синего кружева. Здесь же были искусно разложены три отреза дорогой ткани. Мимо такой витрины не могла пройти ни одна женщина. Ее так и тянуло зайти в мастерскую и опустошить там свой кошелек.

– О, по-моему, это что-то новенькое, – сказала Мисси, любуясь кремовым платьем. – Пойдемте, мисс Фостер ждет нас. Я послала ей записку с сообщением, что мы приедем к двум часам дня.

Хотя ярко светило солнце, воздух был холодным, как будто погода хотела напомнить, что зима еще не закончилась. Кейти, Шарлотта и Мисси, закутанные в шерстяные накидки на шелковой подкладке, вошли в мастерскую.

Звон колокольчика известил о прибытии новых клиентов. Находившиеся в зале женщины повернулись лицом к входной двери.

Глаза Шарлотты быстро привыкали к тусклому освещению. Помещение было просторным, хотя снаружи здание казалось небольшим. Здесь слабо пахло пчелиным воском, шерстью и лимонными корками. Полы были тщательно подметены, а вдоль стен тянулись полки с рулонами всевозможных тканей. Взгляд посетительниц привлекали яркие барабаны с намотанными лентами, кружевами, тесьмой и другими видами отделки.

В торговом зале толпились восемь посетительниц различных возрастов и телосложений. Все они как по команде улыбнулись и в один голос поздоровались:

– Добрый день, леди Уиндмир и мисс Кэтрин!

Мисси и Кэтрин ответили на приветствие, а Шарлотта молча вежливо улыбнулась, чувствуя, что взгляды всех присутствующих прикованы к ней. У нее задрожали поджилки, но она сказала себе, что рано или поздно ей все равно нужно было предстать перед знакомыми семьи.

Дама, которую Мисси назвала миссис Морленд, сдвинула брови, удивленно переводя взгляд с Шарлотты на Кейти и обратно. Другие посетительницы тоже некоторое время молча разглядывали Шарлотту.

– Послушайте, леди Уиндмир, это не… – начала было миссис Морленд, выйдя вперед.

Подол ее длинной юбки в синюю и зеленую полоску едва не касался пола.

– Ах, миссис Морленд, – перебила ее Мисси, – по-моему, вы еще не знакомы с сестрой Кейти – Шарлоттой? Они поразительно похожи, не правда ли?

Миссис Морленд изобразила на лице приветливую улыбку, однако у нее это плохо получилось. Шарлотта поняла, что ей придется постоянно сталкиваться с неискренностью окружающих. Ее ждала судьба изгоя, и с этим придется смириться.

– Миссис Морленд, приятно с вами познакомиться, – промолвила она.

– О, я наслышана о вас, мисс Радерфорд, – сказала миссис Морленд.

Тон, которым были произнесены эти слова, и взгляд, которым дама окинула Шарлотту с ног до головы, ясно свидетельствовали, какой именно характер носили дошедшие до нее слухи о Шарлотте.

Но Шарлотта ничего другого и не ожидала. Она должна была храбро преодолеть все трудности и пройти через все испытания. Миссис Морленд – это только начало. Другие могут быть еще хуже.

– Мы счастливы, что сестра вернулась, – широко улыбаясь, сказала Кэтрин, однако выражение ее глаз было невеселым. В ее взгляде таилась настороженность. Ей явно не нравилась манера общения миссис Морленд с Шарлоттой.

– Вы надолго приехали? – спросила миссис Морленд. – Я слышала, вы редко гостите у родных.

Мисси и Кейти сомкнули свои ряды, защищая Шарлотту, как живой бастион. Они готовы были сразиться с любым врагом. В данном случае в качестве врага им противостояла миссис Морленд.

– Мы все надеемся, что Шарлотта останется жить у нас, – холодным официальным тоном сказала Мисси. – Так что, если мы сможем убедить ее не уезжать, вы, без сомнения, будете часто видеться с ней.

– Ах, это просто восхитительно! – воскликнула миссис Морленд, даже не стараясь, чтобы ее голос звучал естественно.

– А вот и мисс Фостер, – промолвила Мисси, ясно давая понять миссис Морленд, что больше не желает разговаривать с ней. – Она нас ждет. Всего хорошего, миссис Морленд.

Мисси и Кейти, подхватив Шарлотту под руки, подвели ее к модистке, которая только что вышла в торговый зал из подсобного помещения. Другие посетительницы, которые самым бесцеремонным образом слушали, как миссис Морленд пыталась унизить Шарлотту, встрепенулись и продолжили прерванный разговор, понизив голоса.

Шарлотта знала, что они думают о ней. В их глазах она была той женщиной, которая бросила у алтаря маркиза Эйвондейла. Действительно, разве была она достойна стать супругой будущего герцога? Все знали, что ее было трудно назвать респектабельной леди.

До Шарлотты доносились их приглушенные голоса. Дамы шептались, прикрывая рты затянутыми в перчатки руками и косясь в ее сторону. Их косые взгляды пронзали Шарлотту, как острые иголки.

– Леди Уиндмир, мисс Кэтрин, прошу прощения за то, что заставила вас ждать, – произнесла мисс Фостер.

Шарлотту приятно поразило, что она была мулаткой с красивым, более светлым, чем у Джиллиан, лицом. То, что в ее жилах текла смешанная кровь двух рас, было видно по высоким скулам, полным губам и волосам, хотя они не были такими же темными и курчавыми, как у горничной Шарлотты.

Мисс Фостер была выше среднего роста. Серое платье с расклешенными рукавами делало ее фигуру еще стройнее. Она приветливо смотрела на Шарлотту своими зелеными глазами.

– Мисс Фостер, я хотела бы познакомить вас с моей сестрой-близнецом, Шарлоттой, – сказала Кейти. – Она недавно приехала в Рединг, и ей срочно нужен новый гардероб.

Мисс Фостер сделала реверанс.

– Приятно познакомиться.

Шарлотта улыбнулась.

– Взаимно, мисс Фостер, – сказала она с искренней теплотой в голосе.

Они направились в отдельную гардеробную. И Шарлотта почувствовала облегчение, избавившись от непрошеного внимания к своей персоне со стороны других посетительниц. В гардеробной Мисси, Кейти и Шарлотта уселись в мягкие кресла. Здесь они долго разглядывали гравюры с модными фасонами одежды, а мисс Фостер выносила им рулоны ткани, образцы французского кружева, шелковой тесьмы и тафты.

Шарлотта давно забыла, что такое делать покупки, не задумываясь о том, сколько денег осталось у тебя в кошельке. Она забыла, как выглядят дорогие ткани. И хотя она провела в роскоши далеко не всю свою жизнь, но когда они с Кейти поселились наконец в доме Джеймса, он окружил их комфортом и осыпал подарками, стараясь наверстать упущенное. А главное, Джеймс и Мисси впервые в жизни дали Шарлотте и Кейти почувствовать себя любимыми.

– Лотти, тебе нравится этот цвет? – спросила Кейти, показывая ей образец бархата розовато-лососевых тонов.

Шарлотта внимательно взглянула на ткань и пощупала ее.

– Прекрасный образец.

Погладив ткань, Шарлотта отдала ее сестре.

– Как интересно, правда? – с улыбкой спросила Кейти, сжав руку сестры.

– Я давно не получала столько удовольствия, – со смехом призналась Шарлотта.

Кейти снова улыбнулась, задержав руку сестры в своих ладонях.

Через полтора часа, заказав дюжину платьев, чулки и нижнее белье, они вышли из мастерской, переговариваясь на ходу. Удобно устроившись в ландо, Мисси сняла шляпку и положила ее на сиденье рядом с собой.

– Будь осторожна, если тебе вновь посчастливится встретиться с миссис Морленд, – сказала она.

– По-моему, эти дамы все одинаковы.

– Миссис Морленд приходится кузиной леди Мэри Крэнфорд, – пояснила Кейти.

Леди Мэри… Это та девушка, на которой герцогиня хотела женить Алекса. Шарлотта почувствовала укол ревности.

Мисси бросила вопросительный взгляд на Кейти.

– Ты рассказала ей о леди Мэри?

Кейти кивнула, и Мисси тяжело вздохнула. Некоторое время они ехали молча. Шарлотта первой прервала напряженное молчание:

– А где мадам Руссо? Я думала, что она встретит и обслужит нас сама.

Ей показалось странным, что владелица мастерской не вышла поприветствовать Мисси, которая, в конце концов, была графиней Уиндмир.

– Ах да, мадам Руссо! По-моему, последняя мадам Руссо открыла модный салон в Лондоне.

Шарлотта с удивлением посмотрела на Мисси.

– Что значит «последняя»? Ты хочешь сказать, что их было несколько?

– За последние четыре года их было по крайней мере три.

– Но…

– Мадам Руссо – это, по существу, название мастерской. Каждая владелица берет на себя ее роль.

На лице Шарлотты отразилось недоумение.

– Видишь ли, дорогая моя, – объяснила Мисси, – владелицей мастерской мадам Руссо в нашем городе является мисс Фостер, но мало кто знает об этом.

– Тогда почему она не взяла себе имя мадам Руссо? – спросила Шарлотта, находя это логичным.

– Потому что большинство дам в городе знают ее и перестали бы ездить в мастерскую, если бы им было известно, что она принадлежит мисс Фостер, взявшей чужое имя. А так все считают, что мисс Фостер – обычная швея, служащая в модной французской мастерской, – понизив голос, сказала Кейти.

– Понятно.

Теперь Шарлотта удивлялась, как это она сразу не поняла причин, заставивших мисс Фостер скрывать истинное положение вещей.

– Все это печально, но пока мы ничего не можем изменить, – промолвила Мисси таким тоном, как будто у нее не было сомнений, что однажды эта ситуация действительно изменится к лучшему. – Я знаю, что ты никому не выдашь секрет мисс Фостер.

– Конечно, не выдам, можешь на меня положиться. А как вы познакомились с ней?

– Это произошло, когда она работала в другой мастерской, – ответила Кейти.

– Да, но когда Кэтрин узнала о плачевных условиях, в которых приходилось работать бедной мисс Фостер, она обратилась к Джеймсу с просьбой найти ей другое место, – добавила Мисси, одобрительно кивнув Кейти.

– Поговорив с ней, я узнала о ее тайном желании открыть собственную мастерскую модной женской одежды, – продолжала Кейти. – И поскольку Джеймс являлся владельцем подходящего здания в городе, он предложил мисс Фостер взять в аренду помещение под мастерскую после того, как из него съехал предыдущий арендатор.

– Меня удивляет то, что у мисс Фостер нашлись деньги для открытия собственной мастерской, – заметила Шарлотта.

Мисс Фостер была женщиной и к тому же мулаткой, а это являлось препятствием на пути достижения успеха в коммерции.

– У нее не было денег. Их дал Алекс, – сказала Мисси, отбросив со лба прядку волос.

Шарлотта понимала, почему ее сестра помогала мисс Фостер. Но Алекс? Что заставило его вмешаться в судьбу швеи?

– С какой стати Алекс решил дать денег мисс Фостер? Он был знаком с ней?

В это было трудно поверить. Алекс и мисс Фостер были людьми из разных миров.

Кейти метнула взгляд в сторону Мисси, прежде чем ответить на вопросы Шарлотты.

– Она как-то пришла ему на помощь, и Алекс отблагодарил ее таким способом.

Какую услугу мисс Фостер могла оказать Алексу? Мисси и Кейти не стали уточнять это, и Шарлотта решила не настаивать. Некоторое время дамы молчали.

– Я не думаю, что Алекс будет теперь ухаживать за леди Мэри, – вновь заговорила Кейти.

– Меня тоже не удивит, если он откажется от первоначальных планов, связанных с женитьбой на ней, – согласилась Мисси.

– Ну, это не мое дело. Пусть Алекс сам решает, жениться ему или нет, – заявила Шарлотта.

– Ты хочешь сказать, что тебе это безразлично? – спросила Кейти.

– Нет, не безразлично, поскольку женитьба повлияет на отношения Алекса с сыном. Я просто хочу сказать, что решение Алекса от меня не зависит.

– Значит, тебя беспокоит только то, как повлияет его женитьба на судьбу Николаса? – спросила Мисси, бросив на Шарлотту проницательный взгляд.

– Мои чувства тут ни при чем.

– Тем не менее они у тебя есть. И тебе не следует стыдиться их или испытывать чувство вины.

Разговор слишком быстро снова перешел в неприятное русло, и Шарлотту охватила грусть. Ей казалось, что Мисси и Кейти должны стараться не напоминать ей о сложном положении, в которое она попала. Решительно сцепив руки в перчатках, Шарлотта опустила их на колени и резко перевела разговор на другую тему:

– Мисси, расскажи мне о детях. Я потрясена, как выросли близнецы. А твоя Лили – изумительно прелестный ребенок.

Шарлотту не смущало то, что она пустила стрелу в ахиллесову пяту Мисси, пыталась играть на ее слабостях.

Спутницы Шарлотты переглянулись, а затем Кейти сдержанно кашлянула и плотнее закуталась в накидку. Наконец Мисси повернулась к Шарлотте и стала с энтузиазмом и гордостью перечислять успехи своих детей. Облегченно вздохнув, Шарлотта выпустила изо рта струйку пара. В экипаже было холодно.

* * *

Переступив вслед за другом, виконтом Кресуэллом, порог мастерской, Алекс почувствовал, как запах свежей древесной стружки щекочет ему ноздри. Вскоре после свадьбы Элизабет, жена Кресуэлла, убедила его оборудовать столярную мастерскую в одной из двух пустовавших комнат в их доме. Здесь Кресуэлл мог в свое удовольствие заниматься резьбой по дереву.

В последние годы его мастерство возросло, и он стал браться за изготовление крупных предметов мебели, а также игрушек для двух своих детей.

У стены мастерской на усыпанном опилками полу были сложены доски разных размеров, а у верстака стоял единственный табурет, на котором Кресуэлл обычно сидел во время работы. Алекс не стал садиться на него, а прислонился к верстаку, на котором лежали четыре необструганных доски.

– Я вижу, ты настроен серьезно. Должно быть, у тебя ко мне важное дело, – сказал Кресуэлл, усаживаясь на табурет.

– Если бы оно было не важным, я не явился бы к тебе без предупреждения.

Алекс уже успел съездить в поместье отца, расположенное в Йоркшире. Кузену не потребовалось много времени, чтобы выполнить его просьбу, однако поездка заняла целый день. На следующий вечер Алекс был уже в Девоне, у Армстронга, со свидетельством о браке и другими документами. Ему удалось убедить Армстронга нарушить закон и задним числом поставить подпись свидетеля.