Текст книги "Культ предков: Сила нашей крови. Сила любви"

Глава 5. Любовь – самая чистая сила

Любовь обладает колоссальной силой, но это сила совершенно другого рода. Нам знакома сила жестокости, агрессии, нам знакома животная, разрушительная сила. Поэтому мы продолжаем писать историю, в которой фигурируют Александр Македонский, Чингисхан, Тамерлан, Надир-шах, Гитлер, Сталин и так далее. Эти люди обладают определенной силой, но это сила жестокости, агрессии, разрушения. Она направлена против Бога, против существования. Эти люди на самом деле преступники. Историю необходимо переписать, а этих людей вычеркнуть из нее, словно их никогда не было. Не стоит отравлять детей их именами.

В истории должны быть Гаутама Будда, Иисус Христос, Заратустра, Кришна, Кабир, Мира Баи, Рабиа (вероятно, имеется в виду Рабиа аль-Адавия аль-Басри. – Примеч. пер.) – люди любви. Они тоже обладают силой, но это сила совершенно другого рода, созидательная. Разрушать очень легко. Это может любой ребенок, любой дурак, ума для этого не нужно. А для того чтобы творить, нужен мощный интеллект. На это способны только те, кто чувствует красоту, истину, любовь.

Ты говорил о ницшеанской концепции воли. Она диаметрально противоположна концепции воли, которую нацисты разработали на ее основе и которая до сих пор распространена на Западе. Не мог бы ты пояснить эту разницу?

Быть неверно понятым – удел гения. Если гения понимают правильно, значит, он никакой не гений. Если человека понимают широкие массы, значит, он говорит на том же уровне, где находится интеллект обычных людей.

Фридрих Ницше был понят неверно, и это непонимание привело к жуткой катастрофе. Но, возможно, это было неизбежно. Чтобы понимать такого человека, как Ницше, нужно иметь как минимум такой же уровень сознательности, а то и выше. Адольф Гитлер – настолько отсталый человек, что невозможно всерьез думать, будто он способен понять смысл идей Ницше. Однако он стал апологетом его философии. Он интерпретировал идеи Ницше в соответствии со своим отсталым умом – и не только интерпретировал, но и действовал согласно этим интерпретациям, результатом чего стала Вторая мировая война.

Когда Ницше говорит о воли к власти, это никак не связано с волей к господству. Но именно такой смысл вложили в его слова нацисты.

Воля к власти диаметрально противоположна воле к господству. Воля к господству происходит от комплекса неполноценности. Один человек хочет господствовать над остальными – просто чтобы доказать себе, что он не хуже, а лучше их. Ему необходимы доказательства. Если доказательств нет, он знает, что он хуже; и для того чтобы это скрыть, нужно много-много доказательств.

По-настоящему исключительному человеку никакие доказательства не нужны: он просто исключительный, и все. Разве роза спорит о своей красоте? Разве луна пытается доказать, что она прекрасна? Исключительный человек просто знает об этом, и в доказательствах нет нужды. Поэтому у него нет воли к господству. У него определенно есть воля к власти, но здесь нужно провести очень тонкую грань. Его воля к власти означает, что он хочет расти и достичь полного самовыражения.

Это не имеет никакого отношения к другим людям; единственное, что его заботит, – это он сам. Он хочет достичь расцвета; он хочет, чтобы распустились все цветы, скрытые в его потенциале; он хочет как можно выше подняться в небо. Здесь дело даже не в сравнении, он не пытается подняться выше других – он просто пытается подняться на такую высоту, где бы полностью раскрылся его потенциал.

Воля к власти – явление сугубо индивидуальное. Она хочет, чтобы ее танец вознесся как можно выше в небо, она хочет разговаривать со звездами, но она не пытается доказать, что какой-то человек хуже. Она ни с кем не соревнуется и никого ни с кем не сравнивает.

Адольф Гитлер и его последователи, нацисты, причинили миру столько вреда, потому что не дали миру понять Фридриха Ницше и истинный смысл его концепции. И не только этой концепции, но и всех остальных: их они так же извратили.

До Ницше столь печальная судьба не выпадала ни одному великому мистику или поэту. Даже у распятого Христа или отравленного Сократа судьба была лучше той, что выпала Фридриху Ницше. Его идеи извратили настолько, что Гитлеру удалось во имя Ницше и его философии убить более восьми миллионов человек. Пройдет какое-то время… Когда о Гитлере, нацистах и Второй мировой войне забудут, Ницше вновь предстанет в истинном свете. Он уже возвращается. Буквально на днях саньясины из Японии сообщили мне, что мои книги на их языке продаются лучше всего, а на втором месте – Фридрих Ницше, у его книг тоже хорошие продажи. За несколько дней до этого такая же информация поступила из Южной Кореи. Возможно, люди находят в наших книгах нечто похожее. Но Фридриха Ницше необходимо переосмыслить, чтобы от всей ерунды, которую нацисты навесили на его прекрасную философию, не осталось и следа. Ему необходимо очищение, «крещение».

Маленький Сэмми решил рассказать дедушке о великом ученом Альберте Эйнштейне и его теории относительности.

– Так, – сказал дедушка, – и в чем же заключается эта теория?

– Учительница говорит, что понять ее могут лишь единицы, – начал объяснять мальчик. – Но она рассказала нам, в чем ее смысл. Относительность – это вот что: если мужчина сидит рядом с красивой девушкой, то час кажется ему минутой, а если он сидит на раскаленной плите, то минута кажется ему часом. Вот и вся теория относительности.

Дедушка помолчал, медленно качая головой, а затем тихонько спросил:

– Сэмми, и этим твой Эйнштейн зарабатывает на жизнь?

Понимание людей зависит от их собственного уровня сознательности.

Ницше попал в поле зрения нацистов по чистой случайности. Они искали философию для войны, а Ницше как раз восхвалял красоту воина. Им нужна была идея, за которую можно было бы сражаться, и у Ницше нашелся прекрасный вариант: сверхчеловек. Разумеется, они тотчас ухватились за идею сверхчеловека. Северогерманские арийцы должны были стать новой, ницшеанской, расой – расой сверхлюдей. Они хотели завоевать мир, и Ницше пришелся очень кстати: ведь он говорил, что самым глубоким желанием человека является воля к власти. Они подменили ее волей к господству.

Теперь у них была целая философия: северогерманские арийцы являются высшей расой, поскольку они произведут на свет сверхчеловека. У них есть воля к власти, и они захватят весь мир. Такова их судьба: господствовать над низшими человеческими существами. Очевидно, они руководствовались простой логикой: высшие существа должны править низшими.

Эти прекрасные концепции… Ницше и представить не мог, что они станут так опасны, что они обернутся таким кошмаром для всего человечества. Однако неверное понимание неизбежно, с этим ничего не поделаешь.

Пьяница с трудом взобрался по ступеням автобуса и, шатаясь, пошел через салон. От него разило виски, сигарами и дешевым одеколоном. Плюхнувшись на сиденье рядом с католическим священником, он долго смотрел на своего возмущенного соседа и наконец произнес:

– Эй, отец, у меня к вам вопрос. От чего возникает артрит?

Ответ священника был холоден и краток:

– От аморального образа жизни, – сказал он, – когда человек слишком много пьет, курит и водится с распутными женщинами.

– Черт меня подери! – воскликнул пьяница.

Какое-то время они ехали в тишине. Но потом священнику стало стыдно, что он так сурово обошелся с человеком, который явно нуждается в христианском сострадании. И, повернувшись к пьянице, он сказал:

– Простите меня, сын мой. Я был слишком груб. Скажите, давно ли вы страдаете артритом, этой ужасной болезнью?

– Я страдаю? – удивился пьяница. – У меня нет артрита. Я просто прочитал в газете, что им болен Папа Римский.

Ну и что тут поделаешь? Как только ты что-то произнес, дальше все уже зависит от другого человека и от того, как он это интерпретирует.

Однако значимость Ницше столь огромна, что его идеи необходимо очистить от всего мусора, которым их завалили нацисты. А самое странное, что Ницше неправильно поняли не только нацисты, но и философы всего мира. Вероятно, он был таким мощным гением, что все так называемые великие мыслители оказались неспособны его понять.

Он привнес в мир философии столько гениальных идей – даже одной такой идеи хватило бы для признания его одним из величайших философов мира. А у него их десятки – и все оригинальны, уникальны; никто другой до такого не додумался. Если бы идеи Ницше не извращали, он бы определенно смог создать нужные условия, благодатную почву для появления сверхчеловека. Он может помочь трансформации человечества. Я безгранично уважаю этого человека, и мне очень грустно, что его неверно поняли – причем не просто неверно поняли, но и вообще поместили в психбольницу. Врачи объявили его сумасшедшим. Его прозрения были столь далеки от обычных умов, что те с огромной радостью объявили его лишившимся ума: «Если он не сумасшедший, значит, мы слишком обыкновенные». Он точно сумасшедший, его точно нужно поместить в психбольницу.

Лично мне кажется, что он никогда не был сумасшедшим. Он просто сильно опередил свое время, он был слишком откровенен и правдив. Ницше говорил именно то, что чувствовал, не заботясь о политиках, священниках и прочих пигмеях. Но этих пигмеев так много, а он был так одинок – они и слышать не хотели о том, что он здоров. Доказательством того, что он не сошел с ума, служит его последняя книга, написанная им в психбольнице. Однако я первый, кто говорит, что он не был сумасшедшим. Мне кажется, весь наш мир настолько хитер, настолько зависим от политики, что люди говорят только то, что создаст им нужную репутацию, вызовет аплодисменты толпы. Даже ваши великие мыслители не такие уж великие.

Книга, которую он написал в психбольнице, является его величайшей работой, а также абсолютным доказательством его душевного здоровья, потому что сумасшедший не мог бы такое написать. Его последняя книга – «Воля к власти». Он не застал ее выхода в свет, ведь кто станет печатать книгу сумасшедшего? Он обивал пороги многих издательств, но ему везде отказывали – а теперь все сходятся на том, что это его величайшая работа. После смерти Ницше его сестра продала дом и прочее имущество, чтобы издать эту книгу – таково было его последнее желание. Но он так и не увидел ее выхода в свет.

Был ли он безумцем? Или это мы живем в безумном мире? Если безумец мог написать такую книгу, как «Воля к власти», то лучше уж быть сумасшедшим, чем нормальным, как Рональд Рейган, который наращивает ядерное вооружение. Над созданием ядерного оружия круглые сутки трудятся тысячи человек. Этого человека вы называете нормальным, а Фридриха Ницше – сумасшедшим?

Старый индеец сидел в баре. Вдруг туда ворвался грязный бородатый длинноволосый хиппи и заказал выпивку. Он выкрикивал похабные ругательства, из-за чего весь бар вскоре опустел. Лишь индеец продолжал молча сидеть и смотреть. Наконец хиппи повернулся к нему и сказал:

– Эй, краснокожий, чего уставился? Ты рехнулся или что?

– Нет, – ответил индеец, – просто двадцать лет назад меня арестовали за половую связь с буйволицей. И я подумал: может, ты – мой сын?

Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь? Как я могу применять силу и при этом оставаться человеком с открытым сердцем? По-моему, любовь и сила противоречат друг другу. Это так? Пожалуйста, скажи что-нибудь об этом

Ты задал вопрос, который в точности повторяет предыдущий. У тебя такое же неверное понимание, хоть и не связанное с Фридрихом Ницше. Ты спрашиваешь: «Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь? Как я могу применять силу и при этом оставаться человеком с открытым сердцем? По-моему, любовь и сила противоречат друг другу».

Ты неправильно понял.

Любовь и сила не противоречат друг другу.

Любовь – величайшая сила на свете.

Но ты должен еще раз понять: под силой я не имею в виду власть над людьми. Власть над людьми – это не любовь; власть над людьми – это чистая ненависть, это яд, это разрушительная сила.

Но для меня и для всех, кто знает, любовь сама по себе является силой – и это величайшая сила, потому что нет ничего более созидательного, чем любовь. Ничто так не наполняет человека, как любовь, ничто так не питает, как любовь. Когда ты влюблен, исчезают все страхи. А когда ты сам становишься любовью, даже смерть перестает тебя волновать.

Иисус не так далек от истины, когда говорит: «Бог есть любовь». Конечно, Бог – это сила, величайшая сила. Но я хочу улучшить его изречение: я говорю не «Бог есть любовь», а «любовь есть Бог». По мне, Бог – просто символ, а любовь – реальность. Бог – просто миф, а любовь – то, что испытывают миллионы людей. Бог – просто слово, а любовь может стать танцем в твоем сердце.

Твое понимание неверно, потому что ты думаешь, будто сила – это власть над людьми. И это касается не только тебя, миллионы людей думают точно так же. Из-за этого недопонимания они уничтожают всю красоту любви. Вместо того чтобы создать с ее помощью рай, они создают друг для друга ад, потому что каждый стремится господствовать над другими. Это делается во имя любви, но в глубине лежит желание господства.

Любовь сама по себе безусловна. Она может только давать, делиться; ей неведомо желание получить что-то взамен. Она ничего не просит в ответ. Делиться – это для нее уже и радость, и награда. Ее сила заключается в том, чтобы делиться. Она так сильна, что может делиться с миллионами людей и при этом все равно переполнять сердце, – она неисчерпаема. Такова ее сила.

Ты спрашиваешь: «Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь?» Если ты хочешь господства, тогда, конечно, любовь тебе придется потерять. Но если ты хочешь любви, то можешь любить так сильно, как только хочешь.

Между любовью и силой нет противоречия. Если между любовью и силой будет противоречие, тогда любовь станет бессильной, немощной, нетворческой, слабой; а сила станет опасной, разрушительной, ей начнет нравиться мучить людей.

По отдельности любовь и сила несут миру страдания. Но когда они вместе, когда их энергия едина, они могут привести к мощной трансформации. Жизнь может стать блаженством. Весь вопрос в том, чтобы отбросить неверное понимание.

Это как если бы ты думал, что два плюс два будет пять, а потом кто-то указал бы тебе, что ты неправильно считаешь: два плюс два будет четыре, а не пять. Разве тебе пришлось бы подвергать себя многим лишениям, чтобы изменить свое представление? Разве тебе нужно было бы часами стоять на голове, чтобы принять, что два плюс два будет четыре, а не пять? Или, может, чтобы изменить свое представление, тебе пришлось бы голодать до смерти? Или отречься от мира и всех его удовольствий, потому что ты неправильно считал и теперь тебе сначала нужно очистить душу, иначе ты не сможешь считать правильно?

Это простые расчеты, и понимающий человек может переключиться за секунду. Суть в том, чтобы просто увидеть, где ты допустил ошибку, и вернуться назад.

– Сегодня ночью мне приснился очень странный сон, – рассказывал мужчина психиатру. – Мне снилась мать, но когда она повернулась ко мне, я увидел, что у нее ваше лицо. Как вы понимаете, меня это очень встревожило; я тотчас проснулся и уже не мог снова заснуть. Я просто лежал в кровати и ждал, когда наступит утро. Потом встал, выпил стакан колы и сразу поехал на встречу с вами. Я подумал, вы поможете мне понять, что означает этот странный сон.

Психиатр некоторое время помолчал, а потом сказал:

– Стакан колы? И это вы называете завтраком?

Бедняга приехал, чтобы понять свой сон: почему у его матери было лицо психиатра. Но психиатр видит проблему не в этом, а совсем в другом: «Стакан колы? И это вы называете завтраком?»

Просто понаблюдайте за тем, как люди говорят, и вы будете удивлены: повсюду царит недопонимание. Вы говорите одно, а человек понимает другое; или человек говорит одно, а вы понимаете другое.

Мир стал бы тише и спокойнее, если бы люди говорили только пять процентов того, что говорят сейчас, – даже этих пяти процентов с лихвой хватило бы, чтобы передать самое главное. Причем не минимум главного, а максимум! Можете попробовать: говорите только самое главное, как будто вы даете телеграмму и вам нужно уложиться в десять слов. Вы никогда не замечали? В вашей телеграмме больше смысла, чем в длинном письме; этот смысл передан в сжатой форме. Будьте «телеграфичны», и вы удивитесь, что за целый день наберется всего несколько моментов, когда вам нужно будет говорить.

Однажды со мной по соседству жил математик-пенсионер. Он всю жизнь преподавал, и ему было очень трудно привыкнуть к тому, что он на пенсии. Его жена много лет с ним не разговаривала. «Потому что он такой зануда! – объясняла она. – Лучше с ним вообще не разговаривать. У него только одна тема – математика».

Все соседи были к нему неприветливы, а один сосед волновался за меня, потому что этот человек приходил ко мне домой и оставался на несколько часов. Он переживал, что старый математик меня совсем замучил, и решил дать мне совет. Он сказал: «Я дам вам совет, как избавиться от этого старика. Как только увидите, что он идет, возьмите зонтик и встаньте у двери, словно собираетесь уходить. Он спросит: „Куда вы собрались?“, и вы скажете, что идете туда-то и туда-то».

«Вы плохо знаете этого человека, – ответил я. – Если я скажу, что куда-то иду, он скажет: „Я пойду с вами“, и это будет еще мучительнее. Лучше уж пусть приходит сюда. К тому же он мне совсем не в тягость, мне даже нравится, что ничего не нужно говорить. Я просто сижу тихо, а говорит все время он. Наговорившись, он благодарит меня и добавляет: „С вами так приятно общаться!“ На что я отвечаю: „Мне до вас еще далеко, но я понемногу у вас учусь“».

Люди не хотят, чтобы вы говорили; они хотят, чтобы вы слушали. И если вы овладеете простым искусством слушать других, в мире станет гораздо меньше недопонимания.

Пожилая супружеская чета слушала религиозную проповедь по радио. Проповедник закончил свою пламенную речь словами:

– Бог хочет вас всех вылечить. Просто встаньте, положите одну руку на радиоприемник, а другую – на больную часть тела.

Старушка встала, положила одну руку на радиоприемник, а другую – на свою ногу, пораженную артритом. Старик положил одну руку на радиоприемник, а другую – себе на гениталии.

– Фред! – закричала на него старушка. – Проповедник сказал, что Бог вылечит больных, а не оживит мертвых!

Но ты не можешь избежать недопонимания.

Я не знаю, кто внушил тебе мысль, что любовь и сила противоречат друг другу. Перестань так думать – и тогда изменится вся твоя жизнь.

Любовь – это сила, самая чистая, самая великая сила. Любовь есть Бог. Выше нее не может быть ничего. Но это не разрушительная сила, не желание поработить других. Эта сила есть самый источник созидания.

Эта сила есть творчество.

И эта сила поможет тебе трансформироваться, стать совершенно новым человеком. Ее не интересует никто другой, единственная ее забота – сделать так, чтобы твои семена достигли наивысшего расцвета.

[Ошо, «Золотое будущее»]

Недавно ты сказал, что «долг» – это ругательное слово, но ты также много раз говорил, что хочешь, чтобы твои саньясины были в высшей степени ответственными людьми. Скажи, пожалуйста, разве чувство долга и чувство ответственности – не одно и то же?

Долг и ответственность – синонимы в словаре, но не в жизни. В жизни у них не просто разное, а диаметрально противоположное значение. Долг – это когда точкой отсчета является кто-то другой, ответственность – когда ты сам. Когда ты говоришь «я должен это сделать» – это долг. «Моя мать в больнице, и я должен с ней сидеть». Или: «Я должен принести в больницу цветы. Я должен это сделать, она моя мать». У чувства долга посторонний источник: никакой ответственности у тебя нет. Ты просто соблюдаешь общественную норму – делаешь это, потому что она твоя мать, а не потому что ты ее любишь. Вот почему я говорю, что «долг» – это грязное, ругательное слово. Если ты любишь свою мать, то не скажешь: «Это мой долг». Если ты любишь свою мать, то придешь к ней в больницу, принесешь цветы, будешь за ней ухаживать, сидеть с ней, массировать ей ноги, переживать за нее – но это будет проявлением не долга, а ответственности. Это будет «ответ», исходящий из твоего сердца.

Ответственность означает способность реагировать, давать ответ (в английском языке responsibility – ответственность, to respond – реагировать, откликаться. – Примеч. пер.). Твое сердце трепещет, ты за нее переживаешь, заботишься о ней, но не потому что она твоя мать, – это не важно, а потому что любишь ее. Мать она тебе или нет – это вторично; главное – что ты ее любишь, любишь как человека. Это исходит из твоего сердца. И ты не будешь думать, что сделал ей одолжение, не будешь строить из себя прекрасного сына, выполняющего свой долг. Ты не будешь думать, что ты что-то сделал. Ты не сделал ничего. Что ты такого сделал? Просто принес матери в больницу цветы – это, по-твоему, огромное одолжение? Вот почему я говорю, что «долг» – это грязное слово, оно обращено к кому-то другому.

У ответственности совсем иное измерение: ты любишь, заботишься, переживаешь; это исходит из глубины твоих чувств. А долг проистекает из мысли, что она твоя мать: «вот почему»… «и поэтому»… Это логика, силлогизм. И ты себя заставляешь, принуждаешь – ты хотел бы сбежать. Но что поделаешь? На кону твоя респектабельность. Что скажут люди? Твоя мать больна, а ты веселишься в клубе, танцуешь, пока она лежит в больнице? Нет, это заденет твое эго. Если бы ты мог избежать забот о матери без ущерба для своей респектабельности и своего эго, ты бы так и сделал. Придя к ней в больницу, ты стремишься поскорее сбежать. Причина всегда найдется. «Мне нужно идти, у меня встреча». А никакой встречи, возможно, и нет. Ты хочешь сбежать от этой женщины, ты не хочешь с ней оставаться, даже пять минут – это слишком много. Ты не любишь.

Я против долга, но что касается ответственности – да, я говорю, что мои саньясины должны быть в высшей степени ответственными людьми. И как только ты отбросил чувство долга, ты становишься свободен для ответственности.

В детстве у меня был очень старый дедушка, который любил, когда ему массировали ноги. Он звал каждого из нас, кто проходил мимо:

– Сделай мне, пожалуйста, массаж ног.

Иногда я соглашался и массировал ему ноги, а иногда отвечал отказом. Он хотел понять почему.

– В чем дело? – спросил он. – Иногда ты соглашаешься, и никто не массирует мне ноги с такой любовью, как ты. Но иногда ты просто отказываешься.

– Я отказываюсь, когда это долг, – ответил я. – А когда это ответственность, я соглашаюсь.

– Но в чем разница? – спросил он.

– Разница в том, что, когда я чувствую любовь, когда мне хочется массировать тебе ноги, я это делаю, – пояснил я. – А иногда я чувствую, что это просто формальность и я должен это сделать только потому, что ты попросил. Но мои мысли будут где-то далеко: мои друзья играют на улице, зовут меня… Мыслями я буду не с тобой – тогда мне не хочется этого делать, потому что это неприятно.

Иногда мне приходилось отказываться, если он просил сделать ему массаж. А иногда я сам подходил и говорил:

– Хочешь, помассирую тебе ступни? Я как раз в настроении. И, если ты мне разрешишь, я сделаю тебе отличный массаж.

Делай то, что исходит из твоего чувства, из твоего сердца; никогда не подавляй сердце. Никогда не следуй за своим умом, ведь ум – это побочный продукт общества, это не твоя реальность. Двигайся вместе со своей реальностью, действуй согласно своей реальности. Не действуй согласно принципам, правилам этикета, принятым нормам поведения – всему тому, что Конфуций называл «джентльменством». Не будь джентльменом, будь мужчиной – этого достаточно. Будь женщиной – этого достаточно. Но будь настоящим мужчиной, настоящей женщиной. Когда тебе хочется что-то делать – делай, вкладывай в это всю душу; это будет подобно прекрасному цветению. А когда тебе не хочется чего-то делать – так и скажи, будь честен. Не нужно этого скрывать.

[Ошо «Дао. Путь без пути», беседа четвертая]