Текст книги "Танцы с роботами. Стратегии успеха в эпоху искусственного интеллекта и автоматизации"

Введение
Пять человеческих сверхспособностей

Танцы с роботами – это не физическая активность. Для таких танцев нам в первую очередь потребуются интеллект, креативность и моральный компас. Но сперва давайте познакомимся с нашим партнером.

С каждым днем роботы – я имею в виду как непосредственно роботов, так и другие технологии, такие как искусственный интеллект, нанотехнологии, интернет вещей (IoT) и квантовые вычисления, – будут становиться все быстрее, умнее и способнее. Они также станут вездесущими, проникнув в каждый аспект нашей жизни. В итоге роботы станут невидимыми, и мы перестанем их замечать. У нас неизбежно возникнут отношения с роботами, и, как и все другие отношения, они будут либо функциональными, либо дисфункциональными, либо займут некое промежуточное положение.

Мне хочется думать, что у меня функциональные отношения с моим навигатором Google. Он является неотъемлемой частью моей жизни. Я пользуюсь им каждый раз, когда сажусь за руль, даже во время коротких поездок. Я исхожу из того, что он подскажет мне оптимальный маршрут. Я больше не задумываюсь о том, насколько прекрасным изобретением является навигатор, точно так же, как я не прихожу в восторг при виде холодильника на своей кухне.

Мой танец с навигатором Google длится уже много лет. Я научился прислушиваться к нему, когда он подсказывает мне другой маршрут или неожиданно предлагает съехать с шоссе. Я стал верить, что он знает больше меня и стремится мне помочь. Я даже чувствую себя виноватым, когда не следую его советам, гадая, не накажет ли он меня в будущем за мое непослушание.

Благодаря навигатору Google мои деловые поездки стали более спокойными. Теперь, даже застряв в пробке, я знаю, что приеду на встречу вовремя. Я считаю, что навигатор – это замечательное изобретение, хотя мне прекрасно известно, что оно собирает данные обо мне и анализирует, куда я езжу и чем занимаюсь.

Но в последнее время я стал задумываться о том, куда нас приведут такие технологии, как навигатор Google. У меня есть деревенский бревенчатый дом в трех часах езды к северу от Торонто, где я часто уединяюсь, чтобы поразмышлять о Вселенной. Когда мы с женой Джинни только приобрели этот дом, я с раздражением обнаружил, что по нашей дороге ездит большое количество легковых и грузовых автомобилей, часто нарушая тишину и наше уединение. Но теперь эта дорога почти всегда пуста. Если не считать случайных машин, то единственными транспортными средствами на ней являются конные повозки, которыми управляют наши соседи-амиши.

Я не задумывался о том, почему дорога перестала быть оживленной, пока на днях не воспользовался навигатором Google для поездки домой в Торонто. Навигатор рекомендовал мне следовать совсем другим маршрутом, чем я ездил предыдущие 20 лет. Программа подсказала, что я сокращу время поездки на 30 минут. Теперь вся дорога укладывалась в два с половиной часа вместо трех.

Возвращаясь домой, я заметил, что по той новой дороге, по которой я ехал, движется значительный поток машин в обоих направлениях. Трасса была загружена. Затем меня осенило, что все люди едут по одной и той же дороге, потому что навигатор Google дает им одни и те же указания. Я также понял, что водители больше не выбирают мою дорогу, потому что Google им ее уже не предлагает.

Это хорошо для меня, но не очень хорошо для людей, проживающих вблизи от этой оживленной трассы. Они, наверное, удивлены, почему сотни машин теперь мчатся по их ранее сонной дороге. Я также думаю, что моя старая дорога была забыта, потому что на ней есть небольшой (хоть и весьма живописный) изгиб вокруг маленького озера. Алгоритм Google, вероятно, подсчитал, что этот изгиб добавляет несколько секунд к поездке, и поэтому уже не рекомендует нашу дорогу.

У этой ситуации весьма далеко идущие последствия. Во-первых, что, если людям, живущим рядом с загруженной дорогой, не нравится возросший трафик? Что они могут с этим сделать? Они не могут позвонить в местные государственные органы. Правительство не имеет власти над Google. Позвонить в офис Google эти люди тоже не могут. Компания не станет менять свои алгоритмы в угоду нескольким недовольным клиентам. Таким образом, машинный алгоритм лишил людей, проживающих вблизи от оживленной дороги, их права голоса.

Во-вторых, я заметил, что, выбирая новый маршрут, я больше не попадаю в расположенный на трассе ресторан быстрого питания Super Burgers, где я обычно с удовольствием делаю остановку на полпути. Следуя рекомендациям Google, я лишаюсь своих вкусных чизбургеров. Однако тот факт, что мои вкусовые рецепторы не получают привычных ощущений, меркнет перед следующим обстоятельством: из-за алгоритмов Google заведение Super Burgers потеряло клиента; и если оно потеряет достаточно много клиентов, то может вообще прекратить свою деятельность. Еще больше тревоги вызывает то обстоятельство, что администраторы ресторана не будут знать, почему они потеряли клиентов, и не будут иметь возможности исправить ситуацию.

В-третьих, что произойдет, если мы будем просто выполнять указания навигатора Google и других подобных приложений, управляемых искусственным интеллектом? Останемся ли мы людьми или превратимся в автоматы, выполняющие приказы своего цифрового повелителя? Эта ситуация напоминает мне старый киносериал «Флэш Гордон», основанный на комиксе 1930-х годов, где злой император поработил население, заставив людей надеть шлемы для промывки мозгов (посмотрите этот сериал на YouTube). Если мы будем продолжать движение по этой траектории и бездумно внедрять искусственный интеллект во все сферы нашей жизни, то не начнет ли он отдавать нам приказы в течение всего дня? Встать с кровати. Застелить постель. Почистить зубы. Пройтись между зубов зубной нитью. Съесть йогурт. Пойти на работу.

В своей книге 1996 года «Стратегический маркетинг в цифровую эпоху» (Strategic Marketing for the Digital Age; кстати, это первая в мире книга об интернет-маркетинге) я ввел понятие «технопия». Когда мы заражены технопией, мы бездумно внедряем новые технологии, не принимая во внимание потенциальные негативные последствия, которые могут возникнуть совершенно неожиданно. Мы освобождаем себя от всяких моральных или этических последствий, связанных с нашими технологическими увлечениями. Мы по умолчанию рассматриваем все новые технологии как благо.

Конечно же, мы все имели возможность убедиться, что технология не всегда является благом. В жизни все имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Технологии не исключение. Большинство людей даже не представляли себе всех негативных последствий, вызванных интернетом и социальными сетями.

Сегодня технопия царит во всем мире. Десятки новых технологий набирают обороты, и при этом мало кто проявляет осторожность. Современные технологии включают в себя алгоритмы машинного обучения (считайте их роботами, которые непрерывно умнеют), аналитику больших данных (роботы знают о нас очень много), интернет вещей (у роботов есть множество способов шпионить за нами и собирать данные о нас) и нанотехнологии (роботы становятся все меньше и меньше в размерах). Не говоря уже о дронах (летающих роботах), квантовых вычислительных устройствах (роботах с неограниченной вычислительной мощностью) и блокчейне (роботах, осуществляющих высокоскоростные транзакции друг с другом). По мере экспоненциального развития этих технологий принимает ли кто-нибудь меры предосторожности, чтобы результаты такого технического прогресса были полезны для людей?

Вот почему отношения между человеком и роботом – это танец. Мы можем не участвовать в этом танце и остаться в одиночестве или же, наоборот, танцевать с каждым роботом, который появляется в нашем поле зрения. Но мы также можем научиться общаться с нашими роботами-партнерами умело и даже элегантно, что сделает этот мир лучше. А еще можем решить, каких именно роботов нам следует пригласить на танец.

Опасения по поводу стремительного развития робототехники небезосновательны. Роботы могут делать многие вещи лучше и быстрее, чем люди. Если мы владеем бизнесом, то имеем множество причин заменить своих сотрудников машинами. Роботы могут выполнять повторяющиеся задачи быстрее и эффективнее. Они могут работать 24 часа в сутки 7 дней в неделю, никогда не делают перерывов, не уходят на больничный и не бастуют. Кроме того, они постоянно учатся делать свою работу еще быстрее и качественнее. Нет ничего удивительного в том, что в ближайшее десятилетие миллионы рабочих мест будут потеряны по причине развития автоматизации.

Столкнувшись с этой проблемой, люди демонстрируют ментальную ошибку, которая им вредит. Она называется искаженное восприятие статус-кво. Даже если мы осознаем, что в прошлые времена уже случались кардинальные изменения, мы склонны думать, что наше будущее будет примерно таким же, как и настоящее (возможно, с реактивными ранцами и летающими автомобилями). Мы не можем себе представить, что будущее может быть радикально другим, поэтому и не готовимся к предстоящим изменениям.

Искаженное восприятие статус-кво усугубляется тем, как устроен мозг. В настоящее время наш мозг отформатирован реалиями промышленной революции. В течение последних 250 лет наши мыслительные модели отражали конвейерный характер организации экономики. Поскольку выживание зависело от того, насколько хорошо мы вписывались в эту линейную промышленную структуру, наш мозг привык работать в рамках линейных пошаговых моделей. Затем мы выстроили такое общество, которое отражало существующие средства производства (сборочные линии), что еще больше укрепило индустриальные модели в нашем мозгу. Я, конечно, не нейробиолог, но когда я разработал эту гипотезу, мне стало ясно, что большинство из нас (99 %) мыслят в категориях «старого промышленного мышления», как я его называю. В последние несколько лет я видел свою миссию в том, чтобы излагать эту концепцию и объяснять, почему старое промышленное мышление изжило себя и больше не поможет в новой экономике.

Происходящие политические и экономические потрясения можно объяснить одной главной причиной – глобальным переходом от старой экономики к новой, от экономики, основанной на сборочных линиях и конвейерном мышлении, к экономике, обладающей сетевой структурой. Это беспрецедентная историческая трансформация, которую мало кто понимает или признает.

Есть один способ понять масштаб произошедшего. Последние 250 лет мы привыкли ходить на работу, отправляясь в некое физическое место: на ферму, фабрику, в офис или магазин. (Можно добавить больницы, школы и другие формы физических рабочих мест.) В этих местах мы были частью сборочного конвейера. Мы получали с предыдущего уровня исходные материалы, создавали добавленную стоимость, выполняя свою задачу, а затем передавали работу по конвейеру на следующий этап. Чтобы быть успешными на такой конвейерной работе, мы должны были выполнять свои функции быстро, сосредоточенно и не отвлекаясь. Наша главная задача заключалась в том, чтобы поддерживать работу конвейера.

Я сам выполнял такую роль, когда два лета трудился на сборочном конвейере на пивоваренном заводе. Мне тогда было немного за двадцать. И хотя там я мог выпивать много пива (это был основной бонус в структуре моего вознаграждения), сама работа была очень утомительной и напряженной. Главным кошмаром для меня был страх сделать что-то такое, что приведет к заклиниванию аппарата для упаковки бутылок и остановке всего производства.

Сейчас вы можете сказать, что вы не работаете на сборочном конвейере. Вы врач, юрист, IT-специалист или предприниматель. Вы не работаете на пивоваренном заводе. Но на самом деле вы все равно работаете на конвейере. То, как организована ваша работа, и то, как вы воспринимаете свою работу, имеет структуру конвейера. Проблема в том, что такой образ мышления для нас привычен, поэтому мы и не замечаем, что это всего лишь образ мышления. Такова наша реальность.

Но кое-что изменилось. Хотя мы по-прежнему можем ходить на работу в офис, в домашний офис, на завод или на ферму (мой сын занимается экологическим сельским хозяйством), в действительности в наши дни мы ходим на работу в другое место. Мы все ходим на работу в сеть, и эта сеть называется интернет. С каждым днем все больше и больше нашей активности происходит в этой сети, и это все меняет.

Это меняет все, потому что навыки, установки и способы существования, необходимые для успеха на конвейере, отличаются от тех, что нужны для успеха в сетевой структуре. Это как если бы мы пришли в бассейн с хоккейными коньками.

Позвольте мне привести несколько примеров.

На конвейере нужно сосредоточиваться на выполнении поставленной задачи. Не смотреть налево. Не смотреть направо. Не смотреть вверх или вниз. Глаза и тело должны быть направлены вперед.

При работе на конвейере нам нельзя вступать в разговоры с коллегами. Это лишь замедляет работу и может быть воспринято как организация профсоюза.

На конвейере мы не задумываемся о том, что именно мы создаем и каков будет конечный результат (если только это не что-то важное лично для нас, например пиво!). Мы просто делаем свою часть работы в течение восьми часов и идем домой.

На конвейере мы не размышляем об этических или моральных последствиях того, что мы делаем. Единственное благо – это производство и потребление. Нас не поощряют задаваться вопросом о более широких или долгосрочных последствиях нашего способа зарабатывать себе на жизнь.

На конвейере не поощряется творчество. Никто не хочет, чтобы мы выполняли свою работу какими-то новыми и оригинальными способами. Это может только все испортить.

Возможно, вы скажете, что я преувеличиваю, описывая жизнь на конвейере, но я с этим не согласен. В какой-то степени мы все заключили сделку с конвейерной экономикой. Для нас это вопрос выживания.

Теперь давайте поговорим о том, что значит работать в сети. Какие навыки, установки и способы существования актуальны для этой среды?

Особенно важно понять, что сеть, о которой я говорю, – это в первую очередь не технологии. Главным образом это сеть отношений, опосредованных технологиями. Люди связаны с людьми. Люди связаны с роботами. Роботы связаны с роботами.

В этой среде нам нужно брать с собой в бассейн плавки и купальники, а не хоккейные коньки. Нам следует научиться плавать, а не кататься на коньках.

В сети приходится смотреть по сторонам, налево, направо, вверх, вниз и даже заглядывать на изнаночную сторону. Мы должны постоянно быть в курсе того, что происходит в сети. Какие люди и роботы являются частью наших сетей? Что они делают? О чем они думают? Как они воспринимают нас? Чего хочет сеть? Что она ожидает от нас?

В сети мы не мыслим линейно. Мы мыслим пространственно. Мы собираем информацию из множества, казалось бы, не связанных между собой источников – не только цифровых, но и аналоговых, – воспринимаемых нами через наши пять физических чувств. Важную роль играет также наше внимательное отношение к своему внутреннему настрою, мыслительным шаблонам, восприятию реальности, сложившимся предубеждениям и мыслительным ошибкам. Затем мы используем эти данные для выявления ранее невидимых закономерностей. Эта деятельность называется распознаванием воплощенных моделей.

В сети любопытство – это крайне желательная черта. Мы бесконечно интересуемся окружающим нас миром. Ни одна сфера реальности или воображения не является для нас недосягаемой. Вечно любопытные, мы задаем себе, другим людям и роботам глубокие, значимые вопросы. Это называется «безудержное любопытство».

Чтобы быть успешными в сети, мы предлагаем множество идей. Распознавая модели, мы предлагаем идеи, как улучшить что-либо, решить проблемы и достичь целей. Главное, чтобы наши идеи имели цель помочь другим. Я называю это явление целеустремленностью мышления.

Чтобы поддерживать и развивать наши сети, мы четко и открыто следуем этическим принципам, которым подчинены наши мысли, действия и речь. Мы осознаем результаты своей работы и поступаем соответственно. Мы понимаем, что наша репутация является ключевым элементом нашего статуса и успеха в сети. Это называется этическими рамками.

В пронизанном сетевыми связями мире, который по своей природе сложен и постоянно меняется, мы знаем, что влиянию и успешным действиям предшествует искусная коммуникация. Чтобы руководить сетями и обеспечивать создание ценности в них, мы четко формулируем свои стремления, идеи, этические принципы и роли. Мы рассказываем истории, используя метафоры, аналогии и убедительные нарративы, которые захватывают воображение людей в наших сетях. Такая способность называется метафорической коммуникацией.

Эти пять качеств: распознавание воплощенных моделей, безудержное любопытство, целеустремленность мышления, этические рамки и метафорическая коммуникация – служат сразу двум целям. Во-первых, они помогают нам добиваться успеха в сети, состоящей из людей и роботов. Во-вторых, с их помощью люди могут предлагать такую ценность, которую роботы не в состоянии обеспечить.

Таковы наши человеческие сверхспособности.

В отличие от роботов у нас есть тела. Наши тела имеют чувствительные рецепторы, которых нет у роботов. За счет этого мы можем улавливать детали, которых роботы не видят. Будучи от рождения любопытными существами, мы можем выбрать для себя путь исследователя и превзойти на этом поприще роботов, особенно если мы станем с ними сотрудничать в данном направлении. В то время как роботы прекрасно обучаются и с готовностью выполняют поставленные задачи, люди по своей природе способны изобретать новые идеи, особенно если они продиктованы высшими целями. Более того, являясь людьми, мы можем привнести в танец этическую составляющую, чтобы убедиться, что какой-либо проект или начинание принесет общее благо. И наконец, метафорическое мышление и умение рассказывать истории – это те уникальные человеческие качества, которыми роботы не обладают, – по крайней мере, пока что.

Как мы видим, жизнь и работа в сети значительно отличается от таковой на конвейере. Навыки, которые хорошо служили нам на протяжении 250 лет, устарели, а роботы могут эффективнее выполнять соответствующие этим навыкам задачи. Более того, эти старые навыки теперь нам мешают. Если мы работаем в сети (а мы все сейчас там работаем), но ведем себя так, словно находимся у конвейера, то сеть нас за это не вознаградит. Переход к новой сетевой экономике разрушает старый порядок. Представители старой экономики ведут активную, но в конечном счете обреченную на поражение борьбу по сохранению статус-кво. Их усилия заведомо бесполезны, потому что именно сеть стала новым средством производства. Так или иначе, люди, принимающие новую сетевую реальность, добьются успеха. Люди, отвергающие ее, погибнут. Такова суровая правда.

Истинность моего тезиса о том, что носители старого промышленного мышления исчезнут, а носители нового промышленного мышления возвысятся, станет еще более очевидной, когда мы углубимся в предлагаемые мною 29 стратегий успеха в эпоху искусственного интеллекта и автоматизации.

Образ наших мыслей о бизнесе и экономике должен измениться на фундаментальном уровне. Эпоха промышленной революции постепенно уменьшается и пропадает в зеркале заднего вида. Впереди нас ждет новая экономика. Так давайте же ее изучим.

29 стратегий успеха в эпоху искусственного интеллекта и автоматизации

Стратегия № 1
Повышайте благополучие, используя меньше ресурсов

У каждой культуры есть свой главный проект. Проект древних афинян заключался в создании демократии с равными правами (если вы только не были женщиной, рабом или бедняком). Проектом средневековой Европы были крестовые походы (давайте пойдем и убьем еретиков). В революционной большевистской России таким проектом было построение коммунистического рая для пролетариата, как это представлял себе Карл Маркс (но в реальности все получилось не совсем так).

Культурный проект придает племени, нации или расе историческую траекторию и цель, даже если сам проект не озвучивается открыто. Он формирует сообщество, являющееся носителем данной культуры, и направляет принимаемые этим сообществом решения. Этот культурный проект также основывается на некой формуле успеха, которая опять же редко транслируется напрямую или разделяется всеми людьми. В нацистской Германии эта формула гласила: расовая чистота равна величию. В Древнем Риме формула звучала так: чем больше империя, тем больше власти. В пуританской Англии Оливера Кромвеля формула была такой: отвергающая папизм набожность равна духовному спасению.

В западном мире с момента начала промышленной революции в конце XVIII века культурный проект был направлен на обеспечение экономического роста за счет расширения производства и потребления. Формула успеха этого проекта заключалась в том, что рост потребления означает увеличение счастья. Каждый носитель западной культуры впитал данную формулу с молоком матери. Наши родители, учителя, знаменитости, медийные личности и политические лидеры призывали нас больше потреблять и, соответственно, больше производить.

Обратите внимание: я не оцениваю эту формулу успеха как хорошую или плохую; я просто указываю на то, что мы использовали ее при реализации своего культурного проекта. Невозможно поспорить с тем, что этот проект был успешным. Миллиарды людей по всему миру вырвались из нищеты. Эта формула помогла искоренить многие болезни и добиться прогресса в вопросах равенства и социальной справедливости (разумеется, этот процесс еще не завершен). Но также глупо отрицать, что данная формула породила немало проблем, таких как разрушение окружающей среды, вымирание видов, нигилистический материализм, системное неравенство и укоренившийся расизм. Я утверждаю, что этот культурный проект и лежащая в его основе формула успеха уже устарели и не способствуют экономическому и личному успеху в условиях новой экономики.

Тезис «рост потребления означает увеличение счастья» устарел, потому что сетевой рынок требует чего-то другого. Он ищет и выбирает продукты и услуги, которые служат другой формуле: повышайте благополучие, используя меньше ресурсов. Компании, организации, люди (и роботы), которые придерживаются этого подхода, пользуются большим спросом. (Примечание: этот принцип можно также сформулировать как «достижение лучшего результата при использовании меньшего количества ресурсов». Однако наша конечная цель – благополучие, поэтому в итоге именно оно является показателем успеха.)

Есть много примеров того, как эта формула уже приносит плоды на рынке новой экономики. Начнем с навигатора Google. Смысл этой программы заключается в том, чтобы помочь достичь лучшего результата, используя меньше ресурсов: добраться до места назначения, затратив меньше времени и энергии. Платформа Airbnb помогает легко забронировать комнату, дом или даже шалаш на дереве, принося хозяевам жилья новые виды дохода. Канадская служба доставки продуктов Grocery Gateway помогает своим клиентам тратить больше времени на любимое дело и меньше времени и энергии на дорогу в продуктовый магазин и обратно. Местные сервисы по совместному использованию инструментов (т. н. «библиотеки инструментов») помогают своим клиентам реализовывать строительные проекты, предоставляя соответствующие инструменты во временное пользование за ежегодную плату. Людям больше не нужно покупать инструменты или даже брать их напрокат. Их можно брать и возвращать, как книги в обычной библиотеке. Здесь мы снова видим повышение благополучия с использованием меньшего количества ресурсов.

Сейчас может показаться, что я продвигаю экологическую повестку зеленых левых, которая подорвет экономический рост и приведет к тоталитарному социалистическому кошмару, но это далеко не так. Я убежденный предприниматель и выступаю за свободу бизнеса. Но я также полагаю, что упомянутая формула новой экономики отлично подходит для предпринимателей. Более того, это в принципе единственная жизнеспособная формула успеха в будущем. Почему? Дело в том, что потребители будут оплачивать лишь те продукты или услуги, благодаря которым они смогут получить лучший результат (повысить свое благополучие), используя меньшее количество ресурсов. Когда возникает возможность сэкономить на счетах за электроэнергию (например, установив светодиодные лампочки и «умный» термостат), люди склонны платить за такие решения. Когда мы узнаём, что электромобили или автомобили с водородными двигателями на 50 % дешевле в эксплуатации и обслуживании, мы готовы их приобретать. Если создается приложение для чего угодно или платформа для чего угодно, которая позволяет добиваться лучших результатов с меньшими затратами времени, денег, энергии или усилий, то все мы только рады.

Кажется очевидным, что эта формула является выигрышной для любой компании, но наше старое промышленное мышление нам мешает. В старой экономике мы привыкли желать, чтобы наши клиенты потребляли больше, так как мы всегда считали, что это единственный способ заработать деньги. Больше потребления – больше денег. Но в новой экономике это не так. Если ваш конкурент предложит вашим клиентам лучший результат с использованием меньшего количества ресурсов, то ваши клиенты мгновенно вас покинут.

Как я уже рассказывал в книге «Новое промышленное мышление», старая формула противопоставляет нас нашим клиентам, потому что наши интересы не совпадают с их интересами. Если мы хотим, чтобы наши клиенты потребляли больше, а они хотят тратить меньше, то это фундаментальное противоречие. Но если наши стимулы совпадают (мы помогаем им добиться лучшего результата, используя меньше ресурсов), то успех на рынке для нас более вероятен. Однако, чтобы добиться этого успеха, мы должны отказаться от принципов старой экономики и принять принципы новой экономики.

Такова первая стратегия успеха в новой экономике. Это главенствующий принцип, который лежит в основе всех остальных стратегий и на который они все опираются.

Наблюдение за экономическими и деловыми тенденциями через эту призму помогает закрепить первую стратегию в нашем сознании. Я предсказываю, что новая формула успеха полностью преобразит сначала нашу экономику, а затем и общество. Когда все больше организаций начнут переключаться на этот новый культурный проект, изменения будут ускоряться.

Движущей силой такой трансформации станут роботы, особенно искусственный интеллект. Если на секунду задуматься, главная задача роботов заключается в том, чтобы помогать человеку достигать лучшего результата, используя меньшее количество ресурсов. По мере того как искусственный интеллект, способный к машинному обучению, будет становиться все умнее и быстрее, он начнет постоянно искать способы добиваться лучших результатов в нашем физическом мире, используя все меньше и меньше ресурсов. Вот почему мы, возможно, увидим, что ископаемое топливо и другие природные ресурсы больше не будут нужны в тех количествах, в которых мы их потребляем сейчас (этот процесс называется дематериализацией). Цена на нефть может резко упасть. Возможно, мы увидим, что деньги больше не будут использоваться так часто, как раньше, и это может привести к появлению отрицательных процентных ставок, когда банк платит нам за то, что мы берем его деньги в долг, и берет с нас деньги за услугу хранения у себя наших средств. Каждый день начнут появляться новые способы добиваться лучших результатов и при этом использовать меньшее количество ресурсов. И хотя эти преобразования будут незаметны в повседневной жизни, в итоге они капля за каплей приведут к глобальным изменениям в нашем образе жизни. Вот почему я так оптимистично смотрю в будущее, ведь сейчас экономические стимулы нацелены скорее на повышение благосостояния, а не на рост потребления, что обещает нам более устойчивые грядущие времена.

При реализации данного фундаментального принципа ключевую роль в танце с роботами играет человек. Хотя роботы действительно прекрасно умеют достигать лучшего результата, используя меньше ресурсов, только люди способны добиться того, чтобы эти усилия действительно привели к повышению благополучия людей. Если мы попросим роботов защитить Землю от врагов, то они могут развернуть свое оружие в сторону от потенциальных инопланетных захватчиков и начать истреблять людей, считая именно их главной угрозой здоровью планеты. Мы должны быть уверены, что не попадем в ловушку технопии и не начнем думать, будто все технологии хороши. Мы должны знать, что наши технологические партнеры работают нам на пользу.

Поэтому наша задача ясна: начать мозговой штурм. Как мы можем помочь другим людям достичь большего благополучия, используя меньше ресурсов? И хотя поначалу это может показаться трудной задачей, если мы проявим настойчивость, то сгенерируем десятки оригинальных идей. И тогда танец действительно начнется.