Текст книги "Стэн Ли. Создатель великой вселенной Marvel"

Глава 4
Возвращение в Marvel

Стэн Ли был в постоянной спешке, бегая туда и обратно около витрин Бродвея и жестикулируя, будто персонаж мультфильма. Ежедневно он преодолевал расстояние в две с половиной мили, разделявшее его новые двухкомнатные апартаменты в отеле «Аламак» и офис Timely Comics, расположенный в шикарном здании Эмпайр Стейт Билдинг. Проходя мимо конюшен в Центральном парке, он иногда запрыгивал на коня и пускал его галопом по протоптанным тропинкам, перед тем как приступить к ежедневному офисному труду. Его ноги выстукивали дикий ритм на асфальтовых дорожках, под стать мыслям, плясавшим в его голове, и сюжетам, в которые превращались эти идеи.

Послевоенные годы предоставили много возможностей таким счастливчикам, как Ли. Продажи книг комиксов выросли во время Второй мировой войны. Люди жаждали разнообразия, особенно мужчины на фронте или те, кто работал на различных предприятиях дома и за границей, чтобы помочь защитникам. Комиксы помогали легко и весело провести время и отвлекали от жестокой реальности, которую освещали новости: количество смертей, яростные битвы, нескончаемые увечья. После войны было подсчитано, что 90 процентов детей и подростков в возрасте от восьми до пятнадцати регулярно читали комиксы.

Так как Ли продолжал активную работу в индустрии комиксов во время армейской службы, он знал, что людям нравились комиксы, хотя популярные жанры могут меняться. После войны граждане были заряжены энергией. Популярная культура наполнилась новыми яркими цветами, звуками и изображениями после лишений и жертв войны. Время было удачным для новых публикаций.

Ли вернулся в Нью-Йорк в главный офис Гудмена Timely после армейских приключений в Центрально-Западной Америке. Отель «Аламак» на Бродвее и Семьдесят Первой улице, ставший домом для многих джазовых музыкантов в середине и конце 1920-х, а также местом отдыха для бейсбольных команд высшей лиги, – гордое девятнадцатиэтажное здание из темно-коричневого кирпича – был возведен в 1925 году. В нем было около шестисот номеров, множество магазинов и один ресторан на цокольном этаже. Позже, в 1950-х, ЦРУ использовало «Аламак» в целях безопасного расселения немецких ученых и инженеров, работавших в американских защитных операциях во время холодной войны.

После смены нескольких армейских баз и тренировочных объектов в Богом забытых местах Ли не терпелось вернуться в родной город. В «Аламаке» он встретил новых друзей и коллег. Что еще важнее, теперь он находился всего в сорока кварталах от своего офиса. Хотя прогулка занимала больше часа, Ли всегда ходил пешком, нервная энергия не давала отдыха его ногам. Он исходил почти весь город, не задумываясь о расстояниях, ведь он хотел оставаться в форме и снять избыточное напряжение. Ли полностью погружался в виды и звуки города во время ежедневных прогулок: от загруженности Таймс-сквер до нависающих небоскребов и человеческих масс, двигающихся по улицам. Иногда он брал лодку и катался по озеру в Центральном парке.

Ли обожал свою работу. Стэна не покидало ощущение, что ему достался еще один счастливый шанс прожить свою жизнь: отличные апартаменты, уверенно растущий доход и множество молоденьких женщин, увивающихся за ним. Но, конечно, не все шло гладко. «Была одна вещь, которая раздражала и расстраивала меня, – объяснял он. – Никто, кроме нашего небольшого круга увлеченных людей, не мог сказать ничего хорошего о комиксах!»[96]96
  Стэн Ли и Джордж Мэйр: «Excelsior! The Amazing Life of Stan Lee» (Нью-Йорк: Simon and Schuster, 2002), c. 56.


[Закрыть] Многие считали, что комиксы – пустая трата времени, и Ли казалось, что он один радеет за свое дело.

Жесткие отзывы приводили к кратковременным эпизодам самокритики и сомнений в индустрии комиксов, несмотря на то, что Ли радовался бизнесу. Для человека, столь страстно желающего достичь успеха, с раннего детства уверенного, что станет великим, такое отношение было раздражающим. Во время войны он служил бок о бок с самыми талантливыми людьми Америки, но теперь вновь стал обыкновенным писателем комиксов. Лишь приближаясь к тридцати годам, Ли почувствовал, что впереди его ждет вся жизнь, но какова будет жизнь в индустрии, которую люди считали подходящей только для детей, глуповатых подростков и взрослых-неудачников?

Хотя Стэну и не была по душе реакция тех, кто спрашивал его, чем он зарабатывает на жизнь, он пылко сосредотачивался на написании сценариев и рисовании комиксов в Timely. Работая над тренировочными фильмами в войсках связи, молодой человек понял настоящую ценность анимации, кино и индустрии развлечений в обучении и просвещении масс. Война показала, что индустрия творчества и развлечений станет большой частью американской культуры.

Потребители обратились к этим формам культуры именно тогда, когда у них стало больше денег, которые люди могли тратить на себя, и свободное время, появившееся вследствие военных технологических достижений и роста послевоенной экономики. США получили статус супердержавы, и преимущества, связанные с этим, помогли развитию среднего класса и его верхушки. Но Ли все равно приходилось примирять свое желание работать с комиксами с недовольными взглядами людей, узнававшими чем он занимается.

Недовольные не знали о прошлом Ли и о том, что́ заставляло его мечтать о стабильной работе и заработке. Как и многие художники и писатели восточно-европейского и еврейского происхождения, составлявшие большой процент работников индустрии комиксов, Ли всегда помнил о бедности и отцовских неудачных поисках работы. Timely дал ему постоянную работу, позиция редактора приносила хороший доход, ему нравилось то, что он делал. Нужно было подождать, чтобы окончательно стереть презрительную ухмылку с лиц тех, кто считал, что он занимается ерундой.

На время своего отсутствия Ли создал совсем небольшой круг помощников, ставший ответственным за Timely. Но эта команда производила миллионы и миллионы комиксов во время войны. Особенно важно, что он отдал место редактора своему другу Винсу Фаго. Гудмен получал все больше и больше денег, что подготовило безболезненное возвращение Ли к гражданской жизни и индустрии комиксов. Весь бизнес отреагировал на растущую популярность Арчи и его подростковой банды друзей в «Комиксах об Арчи», первый выпуск которых увидел свет в 1942 году. Чувствуя свое время, Ли быстро направил усилия на создание комикса о молодых героинях, приправив их подростковым юмором, которого так жаждала публика.

Рут Аткинсон, знаменитая художница и писательница, создала популярный комикс «Модель Милли», который начал выпускаться в конце 1945 года, в то время как Ли вернулся в кресло редактора. Аткинсон была одной из первых женщин в индустрии комиксов и открыла путь другим художницам. Она также придумала «Пэтси Уокер» – спин-офф старой серии журналов «Мисс Америка». В манере Timely Ли хватался за любые удачные идеи, создав «Медсестру Нелли» – еще один кивок в сторону новой категории подростковых романтических комедий.

В конце 1945 года ограничения на использование бумаги в печати, принятые во время войны, были сняты, и индустрия комиксов расправила крылья. В 1946 году ежемесячно ларьки продавали сорок миллионов копий. Хотя продажи уже знакомых комиксов, таких как «Капитан Марвел» Фосетта и «Супермен» и «Бэтмен» DC, не падали, публика начала терять интерес к приключениям супергероев, люди переключались на детективы, подростковые романтические комедии и научно-популярные фильмы.

В последние месяцы 1946 года Ли попытался совместить популярные истории о женских персонажах и супергеройский жанр, создав Блонд Фантом[97]97
  Литературный редактор Timely Аль Сульман рассказал, что создал этого персонажа, поскольку Ли попросил его придумать героиню, похожую на Чудо-женщину.


[Закрыть]. Секретарь частного сыщика Марка Мэйсона по имени Луиз Грант вынуждена скрывать свое альтер-эго – Блонд Фантом. Но ночью она надевает ярко-красное вечернее платье и маску и расправляется с бандитами с помощью кулаков и пистолета 45-го калибра. Идея Блонд Фантом вторила Чудо-Женщине DC и Мисс Америке Timely. История ее персонажа раскрывалась в отдельном комиксе, начиная с 12-го выпуска «Комикс Блонд Фантом», который продержался два года. За это время она несколько раз появилась в других комиксах Timely.

В попытке возродить популярность историй о супергероях Ли создал команду супергероев из разных комиксов Timely. Она была похожа на американскую Лигу Справедливости DC и дебютировала в третьем выпуске «Все звезды» зимой 1940–1941 годов. В девятнадцатом выпуске «Все победители», вышедшем осенью 1946 года, появились Капитан Америка, Человек-факел, Нэмор, Виззер, Мисс Америка и их многочисленные помощники. Заголовок комикса, выполненный в типичной для Ли манере, просто выпрыгивал с обложки, обещая «невероятный СМАЧНЫЙ БОЕВИК»! Редактор нанял одного из знаменитых создателей «Бэтмена» Билла Фингера, чтобы тот написал сценарий для новой команды супергероев. Фингер создал историю, изначально повествовавшую о попытке суперзлодея украсть ядерное оружие. Но супергерои не смогли вызвать читательский интерес, и команда победителей превратилась в команду неудачников. Комикс вышел еще один раз, перед тем как компания Гудмена отказалась от идеи. Такое решение последовало за окончанием еще одного комикса – «Юные союзники» № 20, который существовал с лета 1941 года и был создан Джо Саймоном и Джеком Кирби. Ли собирался опробовать все возможные жанры, чтобы понять, какой из них придется по вкусу аудитории.

Индустрия комиксов росла, несмотря на темные тучи, собравшиеся над историями о супергероях. Ли получил возможность разрекламировать свою продукцию в ноябре 1947 года, когда его пригласили сняться для обложки журнала «Writer’s Digest». Когда журнал появился на газетных прилавках, ему еще не исполнилось 25. На обложке Ли красовался с трубкой в зубах в попытке выглядеть старше и мудрее. И хотя он все еще сомневался в долговечности его позиции в индустрии, в журнале он надел маску матерого профессионала, хорошо разбиравшегося в искусстве комиксов. Их растущая популярность привлекла внимание журнала «Дайджест писателя», и о Ли впервые узнала вся Америка.

История «Комиксы приносят деньги!» советовала начинающим писателям попробовать себя в создании комиксов, а особенное внимание отводилось реалистичности диалогов и проработке характеров персонажей. Статья стала самым ранним и важным знаком того, что Ли задумывался о писательской карьере. Он обратился к тем же идеям позже, когда разрабатывал идеологическую основу марвеловского стиля во время расцвета компании в 1960-х. Как и многие другие молодые писатели, которые пытались найти свой собственный стиль, Ли показал, что он имеет представление о том, что значит быть взрослым профессионалом в сфере комиксов.

Пока личный проект Ли набирал популярность, Гудмен отказался от названия «Timely» и пытался создать броское имя, как у «Marvel», но новые варианты не пришлись ему по душе. Продажи росли во всей отрасли, но издатели никак не могли найти волшебный эликсир, который точно привлек бы внимание читателей. Они прыгали с одной темы на другую, пробуя самые разные, включая новый жанр подросткового романа, который Саймон и Кирби начали разрабатывать в «Молодом Романе» (сентябрь 1947 года) для издательства Crestwood/Prize. Творческий дуэт нашел золотую жилу. «Настоящие» истории, представленные в «Молодом Романе» и рассказанные от первого лица, продавались миллионами. Успех позволил Саймону и Кирби создать мини-империю, построенную на невероятных продажах комиксов. Ветераны индустрии постоянно искали талантливых молодых художников и нанимали самых лучших из них. Вся работа велась под их строгим наблюдением. Некоторые подсчеты свидетельствуют о том, что книги «Молодого Романа» и различные вариации на их темы продавались тиражом примерно в пять миллионов копий в месяц на протяжении конца 1940-х[98]98
  Джо Саймон: «Joe Simon: My Life in Comics» (Лондон: Titan, 2011), с. 166–167.


[Закрыть]. Журнал выпускался до июня 1963 года, когда Крествуд продал патент DC, который занимался его изданием до 1975 года.

В послевоенную эпоху, когда холодная война завладела умами граждан, индустрия комиксов перепробовала множество жанров, которые сменялись ежегодно. Читатели интересовались самыми разными темами. Супергерои сменились подростковой комедией, которая в свою очередь трансформировалась в романтические истории, затем превратившись в комиксы о ковбоях и детективы, основанные на реальных событиях. Конечно, фирма Гудмена, у которой теперь не было имени, продолжала выпускать книги, попадавшие на прилавки, и оставалась в первом эшелоне издательств, но ей не хватало изюминки, которая была у более известных фирм. И Гудмен вновь распорядился, чтобы Ли держал нос по ветру. В результате в конце 1947 года комиксы о Нэморе внезапно превратились в «Official True Crime Cases Comics» № 24 (комиксы о «Настоящих Преступлениях» № 24), которые встали на место изначальной истории о супергерое[99]99
  Сейчас доподлинно неизвестно, по какому принципу комиксы нумеровались, назывались, перенумеровывались и переименовывались. Возможно, на это влияли процессы печати и производства. Возможно, правила почтовых отделений для журналов. Наконец, это могло быть просто наследием издателей бульварных журналов. Более подробную информацию см. Джон Джексон Миллер: «Where Did Comics Numbering Come From?», Comichron, 10 июля 2011. http://blog.comichron.com/2011/07/where-did-comics-numbering-come-from.html.


[Закрыть].

Аудитория все больше увлекалась кино и телевидением, что повлияло и на комиксы. Популярность звезд, снимавшихся в вестернах, – сперва Джина Отри, а затем Роя Роджерса, заставила художников обратить внимание на этот жанр. Роджерс вместе с его верным конем Триггером и женой Дейл Эванс появлялся в таких популярных фильмах, как «Король ковбоев» (1943) и «Дом в Оклахоме» (1946). С начала 1940-х и до конца 1950-х Роджерс был самым популярным и успешным актером вестернов в Америке. Он подписал новаторское соглашение, по которому его изображение оказалось на бесчисленных товарах, в чем с ним мог соперничать только Уолт Дисней. Роджерс выпустил несколько музыкальных хитов и участвовал в долгоиграющем радиошоу, которое впоследствии было адаптировано для телевидения и транслировалось в каждом американском доме.

Читатели, сходившие с ума по вестернам, полюбили комикс Фосетта о Хопалонг Кэссиди, который разошелся четырехмиллионным тиражом в 1947 году и восьмимиллионным в следующем году. DC создал комиксы о Дейл Эванс в конце 1948 года, чтобы извлечь выгоду из популярности актрисы и ее связи с Роджерсом. Гудмен начал издавать серию комиксов «Дикий вестерн» (1948–1957) под штампом Western Fiction Publishing Company, чтобы распределить затраты по всей организации. «Дикий вестерн» повествовал о приключениях Кида Кольта, но в сюжете также фигурировали новые постоянные герои – от Апачи Кида до Энни Аризона. Ли стал главным редактором «Дикого Вестерна» и сам написал несколько историй. Постоянно сменяющиеся внештатные и официальные художники занимались отрисовкой.

К марту 1948 года Ли оседлал ковбойскую волну, создав «Two-Gun Kid» № 1 («Парень с двумя стволами»), поющего героя, похожего на Роджерса и Отри. Пять месяцев спустя «Кид Кольт, герой Запада» № 1 попал на прилавки, и у популярного персонажа появился свой комикс. Это была история о быстром стрелке, который уничтожает плохого парня, убившего его отца, а затем пытается восстановить свою репутацию под именем Кида Кольта, несмотря на статус беглеца. Герой, бывший ни хорошим, ни плохим, стал ранним предшественником супергероев, которых Ли и его команда создадут через десять с небольшим лет.

Для Ли любимым персонажем-ковбоем был Черный Ездок (Black Rider) – доктор днем, ночью он превращался в борца с бандитами. Этот комикс позволил Ли поработать над чем-то новым и на время забыть о его писательских и редакторских обязанностях. Гудмен не встревал в ежедневный процесс выпуска журналов и комиксов, особенно когда определенные серии приносили доход, но на протяжении всей жизни он восхищался искусством обложек. Издатель предпочитал, чтобы на обложках его комиксов присутствовали фотографии, как в случае ранних выпусков «Мисс Америки» и бульварного чтива. Для одного из выпусков «Черного Ездока» Ли сам появился на обложке. Он надел черный костюм и маску и взял по револьверу в каждую руку, чтобы выглядеть устрашающе.

Меняющиеся интересы читателей комиксов заставляли издателей нервничать. Иногда казалось, что в попытках сохранить высокий уровень продаж они перестарались и начали переходить черту морали, походя на тех, кто выпускал полупорнографические бульварные журналы в 1920–1930-х. Одна из наиболее востребованных жанровых категорий в конце десятилетия также вызывала бурную негативную реакцию, которая впоследствии пошатнет устои индустрии, – это были детективные новеллы.

В 1948 году детективные комиксы стали популярны на рынке, и каждый издатель старался выпустить жанровый комикс, одни из которых были довольно невинными, в то время как другие были наполнены извращенными историями и пугающей жестокостью. Например, на обложке «Murder Incorporated» (январь 1948-го) от издательства «Фокс» красовалась пышногрудая и злая женщина, стреляющая в мужчину, обдурившего ее в картах. Он выглядел так, словно пуля только что вошла в его грудь. Хотя на обложке было предупреждение «только для взрослых», создатели точно держали в уме более молодую аудиторию.

В целом популярность детективных комиксов привела к тому, что на следующий год количество публикаций увеличилось на двадцать процентов, а в последующие два года – на все пятьдесят. Обратная сторона одержимости детективами состояла в том, что взрослые считали жестокость и пошлость таких комиксов вредными для молодежи. В 1948 году в журнале «Таймс» была опубликована статья, которая намекала, что молодые люди совершали подражательные преступления под впечатлением от прочитанных комиксов. Паника переросла в кризис, затронувший всю страну. История об извращениях и преступлениях попала в газеты и журналы, так что медиа быстро подхватили ее и раздули проблему. Фредерик Уэртхэм, влиятельный автор и психиатр, также подлил масла в огонь пропаганды против комиксов. Он организовал симпозиум, на котором было решено, что комиксы возвеличивали преступность, насилие и секс. Внезапно индустрия комиксов оказалась в самом центре кризиса.

В послевоенные годы Ли руководил отделением комиксов и был постоянно занят. Он обладал бесконечным запасом энергии и живым воображением, но, казалось, что ему не хватало предпринимательской хватки, чтобы начать собственный бизнес. Здравый смысл подсказал другим художникам и писателям, таким как Джо Саймон и Уильям Гейнс, пойти против трудового рабства у издателей. Но для Ли постоянный заработок играл важную роль, и ему действительно нравилось работать с другими писателями, редакторами и художниками, которые вместе создавали комиксы, даже если он и считал бóльшую часть их работы простым копированием. Стэн резюмировал типичный разговор с Гудменом, сказав: «Каждые несколько месяцев появлялся новый тренд, и мы все были наготове, верно следовали друг за другом… Я чувствовал, что мы были компанией подражателей»[100]100
  Ли и Мэйр: «Excelsior!», с. 64.


[Закрыть].

Хотя до Второй мировой войны его карьера была связана с комиксами, Ли начал беспокоиться после возвращения со службы. Возможно, он понял, что его слова имели значение и силу вне круга глуповатых историй о животных или книг о чудовищах, рассчитанных на детей.

Когда Ли вырвался из цепкой хватки Гудмена, он сфокусировался на безопасных проектах, которые подчеркивали его сильные стороны. Успех главной статьи номера «Дайджест писателя» заставил Стэна задуматься о начале новой индустрии и том, как писатели и художники могут попробовать себя в деле. В 1947 году он самостоятельно опубликовал журнал «Секреты комиксов» (Secrets behind the comics), который продавался по доллару за штуку – высокая цена для читателей во времена, когда комиксы расходились за десять центов. В книге были использованы шрифты, напоминающие комиксы, и иллюстрации процесса написания сценария и отрисовки. На обложке значилось авторство Стэна Ли, она была заряжена его энергией и энтузиазмом. Книга была посвящена младшему брату Ли Ларри и детям Гудмена – Иден и Чипу.

По иронии сам Ли и являлся «первым секретом», который был ответом на вопрос читателей о том, кем является автор и почему он написал эту книгу. Во введении, украшенном портретным снимком Ли, на котором художник выглядел увлеченным делом, с карандашом за ухом и в бабочке в горошек, перечислялись многочисленные публикации, над которыми Ли работал в качестве «ответственного редактора и главного художника» в Timely[101]101
  Стэн Ли: «Secrets behind the Comics» (Нью-Йорк: Famous Enterprises, 1947), с. 6.


[Закрыть]. Узнаваемый писательский стиль Ли встречал читателя на каждой странице: «СЕЙЧАС, впервые на свете Стэн Ли покажет вам, как на самом деле создаются КОМИКСЫ!!!»[102]102
  Там же, с. 22.


[Закрыть]. Вдобавок к «секретам» автора в книге были пустые места, где читатель мог попытаться нарисовать Блонд Фантома на основе сюжета, придуманного Ли.

Ли часто редактировал журналы для взрослых или руководил процессом их создания (или, если сказать лучше, Гудмен выставлял этот шанс-приманку перед молодым протеже). Хотя комиксы продавались в огромных количествах во время Второй мировой войны, профессия в индустрии комиксов не считалась «настоящей» работой для взрослых. Но бульварное чтиво вызывало большее уважение, даже та халтура, которую выпускал Гудмен. Когда ему требовались дополнительные руки, Гудмен просил Ли поработать над такими журналами, как «Фокус», где печатались фотографии звезд пин-апа в 1950-м. Журнал прозвали «простыней с фотографиями» из-за его размера – 10 дюймов в ширину и 14 дюймов в высоту. «Фокус» предназначался исключительно для читателей мужского пола (или хотя бы тех мужчин, которые любили рассматривать картинки): на его обложках красовались модели в бикини (включая будущую кинозвезду Мэрилин Монро) и пошловатые заголовки. Но на следующий год издатель изменил формат журнала на карманный, четыре на шесть дюймов[103]103
  Блэйк Бэлл и Майкл Д. Вассалло: «The Secret History of Marvel Comics: Jack Kirby and the Moonlighting Artists at Martin Goodman’s Empire» (Сиэтл: Fantagraphics, 2013), с. 72.


[Закрыть]. Гудмен постоянно экспериментировал с изображениями на обложках, заголовками и размером выпусков в надежде, что какое-то мелкое изменение, которое он мог подсмотреть в журналах соперничающих с ним фирм, приведет к росту продаж.

Ли не нравилась такая работа, но он не хотел сильно раскачивать лодку или потерять работу. Как и во многих людях, которые помнили ужасы Великой депрессии, в нем жил неуемный страх остаться без работы и стабильности. Стэну не нужно было сильно напрягаться, чтобы вспомнить, как ругались его родители по поводу выплаты ежемесячной ренты и что могло произойти, если бы их семью выселили.

Нескончаемая энергия Ли помогала ему легко находить источники дополнительного заработка. Многие его работы выпускались без указания автора или печатались под чужим именем, так как писатель не хотел рисковать своей позицией у Гудмена. «Я просто оставлял эти работы под чужим именем», – говорил Ли. Работа могла быть связана с чем угодно – от телевизионных шоу и радиопередач до написания рекламы. Одна из немногих работ, вышедших под его именем, предназначалась для новостного разворота в воскресной газете «Хауди Дуди», которая достигла пика популярности в промежуток с 1950 по 1953 год[104]104
  Дэвид Энтони Крафт: «The Foom Interview: Stan Lee, в «Stan Lee Conversations» под ред. Джеффа Маклафлина (Джексон: University Press of Mississippi, 2007), с. 68.


[Закрыть].

Занятой редактор проводил долгие часы, руководя художественным отделением комиксов Гудмена. Несмотря на это, он также наслаждался энергией и духом ночной жизни послевоенного Нью-Йорка. Этот город казался Ли самым лучшим местом на земле – здесь было много красивых женщин, развлечений, Нью-Йорк обладал особой яркостью. В 1947 году жизнь художника резко изменилась, когда он встретил английскую модель и актрису Джоан Клэйтон Букок. Кузен Ли задумал познакомить их на свидании вслепую и сказал Ли, чтобы тот встретил девушку около модельного агентства. Когда он постучал в двер и Джоан вышла навстречу, Ли выпалил, что любит ее и что он рисовал ее лицо с самого раннего детства. Вместо того чтобы испугаться и убежать, она посмеялась над внезапным проявлением чувств и пошла с ним на свидание. Вскоре они начали встречаться.

Карьера Джоан в качестве модели, демонстрирующей шляпы, шла успешно, но ей пришлось переехать в США после свадьбы с американским офицером во время войны. Поняв, что замужество было ошибкой, она решила отправиться в город Рино в штате Невада, чтобы развестись, так как закон Нью-Йорка делал развод практически невозможным. На Диком Западе Невады женщине нужно было прожить лишь шесть недель для получения гражданства.

Ли нервничал и ждал, пока Джоан отбывала срок в Рино, но молодая модель привлекала все больше ухажеров. После того как Ли получил от нее письмо, которое начиналось со слов «Милый Джек», он понял, что должен спешить. Оставив все опасения, он отправился в 28-часовой полет в сторону запада. Когда он наконец приехал, Ли убедил Джоан, что она любовь всей его жизни, и они удивили весь Рино: после окончания встречи с судьей по поводу развода в одной комнате они заключили брак в соседнем помещении и расписались у того же судьи. За несколько минут Джоан Букок стала миссис Стэн Ли[105]105
  Стэн Ли: «Excelsior!» Outline, 30 июля 1978, Box 96, Stan Lee Papers, American Heritage Center, University of Wyoming.


[Закрыть].

Молодожены отправились обратно на поезде, преодолев всю страну, и прибыли в Нью-Йорк в разгар рождественских продаж. Они въехали в крошечную квартиру на Манхэттене на Девяносто Шестой улице, между Лексингтон-авеню и Пятой авеню, неподалеку от озера Центрального парка. С другой стороны парка остались бывшие апартаменты Ли в отеле «Аламак». Для парня, выросшего в городе и ютившегося по тесным квартирам, это место казалось хоромами. Он и Джоан обустроились, завели двух собак кокер-спаниелей по кличке Гамлет и Гекуба.

Два года спустя умерла мать Ли. Ларри – его пятнадцатилетнему брату – нужно было где-то жить, так что он подселился к молодой паре. Им потребовалось новое просторное жилище, и маленькая семья переехала в городок на Лонг-Айленде, купив восьмикомнатный дом на Уэст-Бродвей в Хьюлетт-Харбор. Они приобрели зеленый «Бьюик» с откидным верхом, которым раньше обладал пилот «Голубых Ангелов». На радиаторе красовалось изображение «огромной женщины с крыльями»[106]106
  Там же.


[Закрыть].

Ли и Джоан наслаждались плодами его успешной карьеры (как и многие мужчины в конце 1940-х – начале 1950-х, он не хотел, чтобы Джоан работала). В 1951 году пара и их маленькая дочь Джоан Силия (девочка, родившаяся в 1950 году, получила прозвище Маленькая Джоан (Little Joan), а во взрослом возрасте она стала ДжейСи – (J.C.) переехали в дом неподалеку, по адресу 266 Ричардс-Лейн в Хьюлетт-Харбор. Стэн и Джоан полюбили дом за старинный шарм, ведь он был построен двадцать пять лет назад. Имя улицы позже вдохновило Ли назвать главу Фантастической четверки Ридом Ричардсом[107]107
  Стэн Ли: «Where I Span a Hero’s Yarn», Sunday Times, 12 мая 2002, F3.


[Закрыть].

Всего в нескольких милях от них жил Мартин Гудмен и его семья. Дети Гудмена проводили много времени в доме Ли. Сын Гудмена Иден даже учился вождению на заднем дворе Ли[108]108
  Джордан Рафаэль и Том Сперджен: «Stan Lee and the Rise and Fall of the American Comic Book» (Чикаго: Chicago Review Press, 2003), с. 38.


[Закрыть]. Хотя художник дистанцировался от своего босса-родственника и, казалось, прекратил общение, многие свидетельства говорят, что они оставались близки. Семье Ли понадобилась поддержка их родственников и близких, когда родился второй ребенок, сын Ян, который умер через три дня после рождения в 1953 году. Но Стэну и Джоан удалось преодолеть горе и построить стабильную счастливую семью.

Дом в Хьюлетт-Харбор окружали два акра земли, внутри у Ли был личный кабинет для работы. После переезда на Лонг-Айленд Ли пришлось час добираться до работы на Манхэттене, чтобы встретиться с художниками и просмотреть готовые страницы, но вскоре он стал приезжать в офис один-два дня в неделю. Оставаясь на Лонг-Айленде, Стэн мог работать более эффективно и создавать комиксы, укладываясь в плотный график. Так как он должен был руководить офисными и внештатными сотрудниками, а также давать добро на иллюстрации и сценарии, несколько свободных часов в неделю давали ему большое преимущество. Стратегия Гудмена состояла в том, чтобы затопить рынок печатных изданий комиксами. От Ли требовалось создать цунами.

Ли также чувствовал себя лучше, проводя время с семьей. В теплые дни он переносил свою печатную машинку в сад и устанавливал ее на каменном столике, чтобы печатать сценарии стоя. Джоан приобрела маленький круглый пластиковый бассейн, который семья использовала, когда летнее солнце нагревало воду. Ли шутил, что он мог «проплыть» весь бассейн в один заход. Позже в офисе Timely он будет шутить с коллегами: «В день я проплывал бассейн 100 раз»[109]109
  Ли: «Where I Spun a Hero’s Yarn».


[Закрыть].

Стэн неустанно делал деньги, чтобы поддерживать высокий статус семьи. Он с головой уходил в написание сценариев, редактуру и руководство художественным отделом. Хотя его часто посещали мечты о славе и он мог странно вести себя, внезапно запрыгивая на офисный стол, чтобы показать впечатленным художникам, как должна выглядеть та или иная сцена, Ли стал энергичным, вдохновляющим и мудрым главным редактором.

Чем больше сценариев он писал, тем больше его ценил Гудмен и тем выше были бонусы, которые он получал за работу. Его семья процветала. Талантливый и усердный, Ли быстро писал и наслаждался позицией босса, но ему все равно не удавалось перебороть депрессивные мысли и беспокойство о будущем. Ли называл то время «годы лимбо». Казалось, что он не мог сойти с колеи: «Я шел в офис, приходил домой и начинал писать, на выходных и вечерами. Между написанием историй я ужинал с Джоан, немного играл с малышкой Джоани, осматривал машины»[110]110
  Ли: «Excelsior!» Outline.


[Закрыть]. Деньги позволяли Ли жить в достатке, но чтобы семейный бюджет не истощался, ему приходилось работать без остановки.

Когда страна перешла от послевоенной эйфории к страху холодной войны, а эра Трумэна сменилась эпохой Айка, Ли смог достичь того, о чем мечтал любой американец, – у него была стабильная работа, крепкая семья и собственный дом. Но, как и многие другие работяги, он считал, что работа не приносит ему радости. Хотя Стэну и нравилось работать один на один с персоналом Timely, ему приходилось терпеть постоянное напряжение в офисе.

Что еще важнее, его раздражало мнение, что создание комиксов не является «настоящей» работой. В результате Ли ставил под сомнение свое будущее в индустрии комиксов. Когда у него находилось время, он пытался писать на стороне, оставив многие работы без авторства, и ждал шанса уйти из бизнеса.

Ли не был уверен в том, что делать дальше.