Текст книги "Ночная прогулка"

23

– Это наше последнее предупреждение. Немедленно назовите себя.

Теллон включил систему связи:

– Давайте в виде исключения поступим немного по-другому, – сказал он.

– Почему бы вам самим себя не назвать?

Воцарилась пауза, а когда голос раздался вновь, в нем послышалось еле заметное раздражение:

– Повторяю это предупреждение в последний раз: в вашу сторону уже выпущены ракеты.

– Зря угробите их, глядишь, они бы вам еще пригодились, – небрежно проговорил Теллон, держа пальцы на кнопке прыжка в нуль-пространство. – Они не смогут меня задеть. А я повторяю: хотелось бы узнать ваше имя и звание.

Опять пауза. Теллон откинулся на спинку огромного кресла. Он знал, что проявляет ненужную сварливость, но эти 35.000 световых лет выкачали из него остатки терпимости к милитаристскому обществу, в котором он провел большую часть своей жизни. Ожидая ответа, он между тем составлял для «Лайл-стар» программу прыжка через нуль-пространство всего на полмиллиона миль, которую пока держал в резерве. Он как раз закончил программу, когда в воздухе перед ним заколыхалось разноцветное мерцание: инженеры-связисты трудились над установлением видеоконтакта с его кораблем.

Цвета стали ярче и сложились в трехмерное изображение седовласого человека с суровым лицом в угольно-черном маршальском мундире. Он сидел; изображение было настолько хорошим, что Теллон мог различить паутину тоненьких красных сосудов на его скулах. Маршал наклонился вперед, и глаза у него поползли на лоб.

– Имя, пожалуйста, – непреклонно сказал Теллон, не делая скидок на то впечатление, которое его собственная внешность должна была произвести на маршала.

– Я не знаю, кто вы, – медленно сказал маршал, – но вы только что совершили самоубийство. Наши ракеты почти достигли зоны совмещения. Теперь их уже не остановить.

Теллон непринужденно улыбнулся, наслаждаясь минутой мегаломании и, когда индикаторы близости взвыли, нажал кнопку прыжка. Сверкающий поток хлынул в глаза, но то была уже привычная нуль-пространственная вспышка. Когда «Лайл-стар» снова оказалась в нормальном пространстве, на одной из панелей прямого обзора неистово пылали разрывающиеся в полумиллионе миль отсюда ракеты. Изображение маршала исчезло, но через несколько секунд снова заколыхалось и сгустилось до призрачной твердости. У маршала был изумленный вид.

– Как вы это сделали?

– Имя, пожалуйста.

– Я – маршал Джеймс Дж.Дженнингс, командующий Третьим Эшелоном Великого Флота Земной Империи, – маршал беспокойно ерзал в кресле, похожий на человека, глотающего горькую пилюлю.

– Пожалуйста, внимательно выслушайте меня, маршал, вот чего я от вас хочу.

– Что вас заставило…

– Пожалуйста, ведите себя спокойно и слушайте, – холодно оборвал его Теллон.

– Я Сэм Теллон, бывший агент Объединенного Разведывательного Управления, я пилотирую «Лайл-стар», которая была послана на Эмм-Лютер, чтобы меня вывезти. Вы можете легко это проверить.

Маршал наклонился вбок, слушая что-то, не передававшееся по каналу связи между кораблями. Несколько раз кивнув, он обернулся к Теллону:

– Я только что это проверил. «Лайл-стар» была направлена на Эмм-Лютер, но столкнулась с препятствиями. Кто-то на корабле произвел слепой прыжок… Теллон в это время находятся на борту корабля, и это изобличает вас во лжи.

Теллон рассердился:

– Я прилетел издалека, маршал, и я… – Он умолк, видя, что Дженнингс внезапно встал с кресла, исчез с экрана на несколько секунд, а потом вернулся.

– Все в порядке, Теллон, – сказал маршал с новой, уважительной ноткой в голосе. – Нам только что удалось провести визуальный осмотр вашего корабля. Это «Лайл-стар».

– Вы уверены? А вдруг я сам нарисовал название?

Дженнингс кивнул:

– Возможная вещь, но мы судили не по названию. Разве вы не знаете, что тащите с собой целую причальную мачту и несколько тысяч квадратных ярдов бетонного космодрома? Кроме того, вокруг вас плавает пара покойников в лютеранской форме.

Теллон совершенно забыл, что «Лайл-стар» должна была выдрать и унести в нуль-пространство внутри своего искажающего поля здоровенный ломоть Эмм-Лютера. Вакуум, мгновенно созданный взлетом корабля, наверняка разрушил эту часть космопорта. А тело Хелен лежало прямо на краю. Его тоска по Хелен, притупленная опасностью и отчаянием, неожиданно вновь стала острой, изгнав из его головы все остальное. «Хотел бы я быть там, где Хелен сидит на окне…»

– Я должен перед вами извиниться, Теллон, – сказал Дженнингс. – Земля и Эмм-Лютер трое суток находятся в состоянии войны. Вот почему мы так занервничали, когда корабль был обнаружен так близко к Земле и так далеко от ворот. Это было похоже на атаку исподтишка.

– Не извиняйтесь, маршал. Вы можете организовать мне прямую связь с Блоком? Прямо сейчас?

– Я мог бы это сделать, но она не застрахована от подслушивания.

– Это не важно. На данный момент я не собираюсь сообщать ничего секретного.

– Мы очень рады, что вы возвратились, Теллон, но это против всяких правил. – Представителем Блока был человек, которого Теллон раньше никогда не видел. Его свежая кожа, крепкие загорелые руки и небрежная одежда делали его похожим на преуспевающего фермера средней руки. Фоном его изображению служило намеренно безликое пастельно-зеленое размытое пятно.

– Против правил, но зато важно, – сказал Теллон. – Вы из больших начальников?

Человек на миг поднял свои бесцветные глаза, и Теллон понял, что он из больших начальников.

– Моя фамилия Сили. Прежде, чем вы что-то скажете, Теллон, я должен вам напомнить, что мы говорим по открытой линии. Я также хочу…

– Давайте прекратим не относящиеся к делу разговоры, – нетерпеливо сказал Теллон, – и сосредоточимся на моих требованиях.

– ТЕЛЛОН! – Сили полупривстал со своего кресла, потом снова опустился в него. Он улыбнулся: – Мы немедленно прервем этот разговор. Вы, очевидно, сильно переутомлены, и есть вероятность, что вы случайно проговоритесь о чем-либо секретном. Я уверен, вы понимаете, что я имею в виду.

– Вы имеете в виду, что я случайно могу упомянуть капсулу, которая у меня в мозгу? Ту самую, в которой еще находится информация о пути на новую лютеранскую планету?

Румяные щеки Сили мгновенно побелели:

– Мне очень жаль, что вы это сказали, Теллон. Я поговорю с вами здесь, в Блоке. Маршалу Дженнингсу предписано доставить вас сюда без промедления. Это все.

– Маршал Дженнингс не сможет это сделать, – сказал Теллон быстро и уверенно. – Спросите его, что произошло, когда он полчаса назад выпустил по мне несколько своих ракет.

Сили щелкнул рычажком на своем столе, отключая звук, и неслышно обратятся к кому-то за кадром. Он снова включил звук и обернулся к Теллону, глядя на него настороженно:

– Я получил относительно вас необычное донесение, Теллон. По предварительным данным, ваш корабль вынырнул в нормальном пространстве прямо внутри Солнечной системы. Вы что, обнаружили новые ворота?

– Сили, ворота канули в прошлое. Я разгрыз проблему астронавигации в нуль-пространстве. Я могу летать, куда хочу, не пользуясь воротами.

Сили сцепил свои толстые пальцы и уставился на Теллона поверх них:

– В таком случае, у меня нет другой альтернативы, кроме как распорядиться полностью заглушить путем интерференции все линии связи в Солнечной системе, пока мы не доставим вас сюда для отчета.

– Сделайте это, – с удовольствием сказал Теллон, – и вам меня больше не видать. Я навещу каждую планету в империи, начиная с Эмм-Лютера. И расскажу о своем методе по радио на всех волнах, какие есть.

– Каким образом вы собираетесь скрыться? Я могу заблокировать все…

– Сили замялся.

– «Все ворота», хотели вы сказать, если я не ошибаюсь, – вставил Теллон, чувствуя, как по жилам разливается холодная злоба. – Вы отстали от моды, Сили; вы, ворота и Блок – все это часть древней истории. Отныне мы больше не будем вздорить из-за горстки планет, обнаруженных благодаря случаю. Нам открыта дорога на каждую планету Галактики, и всем найдется место. Даже вам и вам подобным, Сили, хотя вам придется измениться. Никто не останется играть в солдатики у вас на заднем дворе, когда в космосе сто тысяч новых планет ждут тех, кто хочет ЖИТЬ. Теперь – собираетесь ли вы меня слушать или сказать вам «до свидания»? Я и так потерял слишком много времени. – Теллон занес руку над красной кнопкой прыжка в нуль-пространство. Корабль не был запрограммирован на управляемый прыжок из его нынешнего положения, поэтому нажатие кнопки могло перекинуть «Лайл-стар» на другую сторону галактики, но (он почувствовал волну дикарской радости) это больше не имело значения.

У Сили был загнанный вид:

– Хорошо, Теллон. Чего вы хотите?

– Три пункта: немедленная отмена всех приготовлений к военным действиям против Эмм-Лютера; разрешение мне сообщать детали техники астронавигации в нуль-пространстве всем, кто захочет ее применять; еще я хочу реквизировать флагманский корабль маршала Дженнингса для немедленного перелета на Эмм-Лютер.

Сили открыл рот для ответа, но тут в беседу вклинился новый голос:

– Меня эти ваши требования не смущают.

Теллон узнал голос Колдуэлла Дюбуа, главы правительства Земли и четырех других человеческих поселений в Солнечной Системе.

Зеркальный тысячеярдовый киль «Веллингтона», флагмана Космического Маршала Дженнингса, холодно сверкал в разреженном воздухе высоко над Нью-Виттенбургом. «Веллингтон» стал вторым кораблем, совершившим управляемый полет в нуль-пространстве, и первым, который произвел такой полет с Земли на Эмм-Лютер. Прошел час с того момента, как его мощные передатчики разнесли по всей поверхности планеты свое сообщение.

«Веллингтон» был слишком огромен даже для самого большого стола Нью-Виттенбургского космопорта и потому предпочел оставаться наверху – хотя и в атмосфере – как чудовищный, но мирный образец чистой силы. Эллипсообразная надстройка, оказавшись плоскодонной спасательной шлюпкой, отделилась от его корпуса и заскользила вниз.

Теллон стоял у главного экрана шлюпки, глядя на расстилающийся под ним единственный континент планеты. Он еще носил электроглаз, но за время приближения к Эмм-Лютеру и последовавших затем радиосеансов (лучше было бы сказать – радиообольщений!) – за это время неограниченные технические ресурсы электронных мастерских «Веллингтона» снабдили его телекамерой размером с горошину и закодировали ее выходной сигнал в соответствии с первоначальным планом Теллона. Теперь у него были собственные глаза, дарящие ему хорошее, хоть и монокулярное, изображение окружающего мира. Его уверили, что позднее они смогут встроить ему по камере в каждый глаз.

Внизу изгибался погруженный в сумрак континент, тускло-зеленые и охряные пятна струились друг сквозь друга, окаймленные кружевной белизной там, где суша встречалась с не знающим приливов океаном. Теллон мог охватить одним взглядом почти весь маршрут своей ночной прогулки – длинную ломаную линию, ведущую на север через такие неразличимые точки, как укрытый мглой Павильон, город Свитвелл и «Персидский кот», завод космозондов, где его ранили, поместье Карла Жюста и горный мотель, где он провел пять дней с Хелен – и так до самого космопорта, где Хелен застрелили.

На этот момент он был одним из самых важных и знаменитых людей империи, его имя облетело все планеты, и люди будут помнить его, пока пишется история, но он боялся запросить ту информацию, которая ему была всего нужнее. «Если она умерла, я не хочу об этом знать», – подумал он и продолжал сидеть, удивляясь волнам памяти, которые бились в стены его сознания, как будто он уже существовал когда-то в этой эмоциональной матрице, любил Хелен в другой жизни, потерял ее в другой жизни…

– Мы совершим посадку менее, чем через минуту, – сказал маршал Дженнингс. – Вы готовы к встрече?

Теллон кивнул. На обзорных экранах быстро разрастался космопорт. Он увидел выстроенные в боевом порядке корабли, паутину дорог и переполненных людьми движущихся дорожек, участок около приемного сектора, расчищенный для их приземления. Еще через несколько секунд он различил одетые в темные костюмы фигуры официальной группы встречающих, в которую, как ему сказали, войдет сам Гражданский Арбитр. Операторы ожидали возможности запечатлеть на пленку его прибытие на благо всей империи.

Вдруг он узнал среди темных фигур бледный овал поднятого к небу лица Хелен; и сумятица в его голове утихла, оставив после себя чувство великого успокоения, большего, чем он когда-либо надеялся ощутить.

– Нам едва-едва хватит места приземлиться, – сказал, обернувшись, пилот спасательной шлюпки. – Они, похоже, не врут, на их планете действительно яблочку негде упасть.

– Это временная стадия, – уверил его Теллон. – Все будет по-другому.

Лицо Хелен было обращено к его кораблю. Но она могла глядеть и мимо него, туда, где на вечернем небе начали роиться, подобно пчелам, звезды. Навстречу воскресенью, вспомнил он старые строки, тому тихому воскресенью, которое длится и длится, в котором даже любящие наконец-то находят себе покой. Последняя строка гласила: «А Земля – лишь звезда, которая когда-то светила», но об этом Хелен и ему, как и остальной части человечества, думать ни к чему.

Мать-планета когда-нибудь состарится и станет бесплодной; но к тому времени вырастут ее дети, высокие, сильные и красивые. И их будет много.