Текст книги "За два столетия до конца"

Темой сегодняшнего урока было преобразование энергии распада ядер радиоактивных элементов в атакующую эмтэнергию. Начали с самого элементарного – распад солей урана.

Эрден поставил на преподавательский стол круглое блюдо с куполообразным прозрачным верхом. На нем лежали куски темно-коричневого минерала.

– Это уранинит. Слабый радиоактивный минерал. Сейчас будем учиться преобразовывать излученную им энергию распада атомного ядра в боевую эмтэ.

Сначала Эрден показал сам, как преобразовывать каждый из видов частиц, испускаемых при радиоактивном распаде в эмтэнергию. Для каждого из видов излучения – альфа, бета и гамма – был свой механизм. Показав несколько раз как следует работать с каждым из них по отдельности, лорд ректор для начала заблокировал бета– и гамма– излучения и прогнал всех по альфе. До тех самых пор, пока каждый мог все повторить без ошибок.

Он тренировал своих подопечных, пока они не усвоили правильный алгоритм действий. Потом аналогично по двум другим. После этого, окрыленные своими успехами студенты начали попарно соединять два вида испускаемых частиц и преобразовывать в нужную энергию. И, наконец, научились оперировать всеми тремя.

Убедившись, что у всех получается свободно управлять совокупной энергией распада атомного ядра и преобразовывать ее в нужное эмтэ-русло, лорд ректор сказал, что пора переходить к практическим тренировкам.

Разбив учеников на пары, Эрден разделил имеющийся уранинит на четыре части и велел первому из пары создавать атакующую энергию из излучаемых минералом радиоактивных частиц, а второму выставлять щит и отражать атаку своего соперника.

Щиты формировались из эмтэнергии, циркулирующей в теле и ауре самого существа, поэтому выставлять их учили уже с детства, по мере овладения ребенком умениями управлять своими энергопотоками. Степень сложности такого щита зависела от ситуации. При нынешних условиях было достаточно защитного щита второго уровня, потому что энергия распада ядра была не такой сильной, как, допустим, нуклеосинтеза. Да и излучающий минерал был так себе.

Милее достался в партнеры Лессер Тиригорн. Первой нападала она. Сделав все в соответствии с тем, как показывал лорд преподаватель, Милея запустила в своего соперника крохотный ауронер. Тиригорн даже не счел необходимым посмотреть в сторону атакующего светящегося шарика. Только поморщился, когда он рассыпался, столкнувшись с его щитом, и презрительно измерил Милею взглядом. Мили тоже в долгу не осталась и демонстративно скривилась, когда очередь атаковать перешла к ее партнеру.

Лессер не мог простить такого пренебрежительного отношения к своей персоне, да к тому же хотел лишний раз продемонстрировать свои высочайшие боевые способности лорду ректору. И он потянул энергию не только из своего камня, но и из трех других.

Рассчитав силу так, чтобы не повредить девчонку, а только поломать ее энергощит и как следует припугнуть, чтобы в следующий раз думала, как кривиться в его адрес, Тиригорн бросил в Милею шар концентрированной атакующей эмтэнергии.

Девушка даже не поняла, что произошло. Просто как будто ее кто-то оглушил, с силой подбросил в воздух и толкнул назад. Воспринимая действительность словно в замедленной съемке, Мили сначала увидела глумливую физиономию своего соперника, а потом недоумевающие лица одногруппников для которых она выглядела, наверное, глупее глупого: с раскрытым ртом, выпученными глазами и вытянутыми по инерции вперед тощими конечностями. Она почувствовала, что падает, и сейчас вместе с твердой поверхностью аудиторского пола ее настигнет боль, смех сокурсников и крепкая трепка от лорда ректора за то, что она не умеет пользоваться защитой.

Но долететь до земли Милея не успела. Она почувствовала, что кто-то поймал ее в воздухе и держит на руках.

– Студентка Грайв, с Вами все в порядке? – услышала она невозмутимый голос лорда Эрдена у себя над головой.

Мили широко распахнула глаза, запрокинула подбородок и наткнулась на встревоженный, в отличие от голоса, желто-зеленый взгляд своего преподавателя.

– Дддда, спасибо, – чувствуя, как краснеет, промямлила она.

И тут с ней что-то случилось. Мили не поняла, что именно. Какое-то странное событие, не имеющее не только названия, но и объяснения тоже. Нет, не событие, а мысль. Да, мысль. Хотя, в ее случае, эта мысль как раз таки была событием.

«Мрак, как же уютно и надежно у него на руках. Вот бы не отпускал» – сказала она себе.

Это возникло у нее в голове как-то самопроизвольно, как будто это подумала не она, а кто-то другой, но ее мозгами.

«Боги, да что же я такое вообразила?!» – ужаснулась Милея.

И потом вдруг поймала себя на мысли, что смотрела сейчас на лорда Эрдена не как на учителя, а как на мужчину. На очень привлекательного мужчину, который как настоящий джентльмен пришел на помощь даме в трудную минуту.

И тут он осторожно опустил ее ноги, чтобы поставить на пол.

В этот момент Мили отчетливо ощутила, что колени ее не держат, и она продолжает оседать. Распахнув глаза от ужаса и растеряно вперившись в лицо лорда ректора, она в тот же миг снова очутилась у него на руках.

– Кажется, Вам необходимо навестить лазарет, студентка Грайв. Все свободны, – громко объявил Эрден остальным ученикам и шагнул в переход.

Через полчаса, прошедшая полное сканирование у врачей и целителей Милея смотрела на медицинское заключение о своем физическом и энергетическом состоянии. В его конце было две графы: «энергетика» и «физическое здоровье». В обоих из них стояла запись «в норме».

Тогда что это было с коленями?! А?

Внезапно дверь широко распахнулась, и в палату влетел Харад.

– Мили! Мили, с тобой все в порядке?

Следом за стремительно появившемся студентом пришла медсестра, пытающаяся его как-то урезонить и объяснить, что это лечебное учреждение и его крики здесь более чем неуместны.

Милея села на кровати и посмотрела на своего друга.

– Чего разорался? Все норм. Простите, метресса Юсмер, – обратилась она к медсестре. – Студент Зарк уйдет через десять минут. Я Вам гарантирую.

Женщина-шарианка тяжело вздохнула, покачала головой и оставила их наедине.

– Мили, – Харад сел рядом с ней на кровать, – я ужасно испугался. Этот Тиригорн… Я его придушу, честное слово.

– Да прекращай ты возмущаться, Харад. Пойдем в УВБМ – там и не такое будет. Ведь это же мелочи.

– Ну да. Ты права, – поник Зарк, секунду помолчал, а потом встрепенулся. – Точно все в порядке? Ничего не болит?

– Точно.

Харад внимательно посмотрел на свою подругу глаза в глаза, а потом, поддавшись порыву, наклонился и поцеловал ее в губы.

– Прости. Это я так. В целях проверки твоего хорошего самочувствия, – он отвел взгляд от изумленно открывшей рот Милеи. – Ладно, я пойду. Поправляйся.

Молодой человек быстро вскочил с кровати, пока Мили не опомнилась, и понесся к выходу.

«Ничего себе! Ну ничего себе!» – других мыслей почему-то в ее звенящую голову не приходило.

Это был ее первый поцелуй с мужчиной. Первый!

И как он случился? На лазаретной койке!

«Вечно у меня все не как у нормальных существ. Тьфу» – грустно подумала Мили.

Она даже не поняла, понравилось ей ли нет. Нет, сам молодой человек ей определенно нравился. Не без того. Но штука в том, что и без «этого самого» тоже: без замирающего сердца, без учащающегося пульса от его прикосновений, без долгих дум по ночам. Да, он был чем-то похож на ее старую любовь Гаройна. Но Милея понимала, что она уже выросла, и ее мечта о могучем боевом эмтэгре трансформировалась в мечту о службе в УВБМ. А образ Гаройна как таковой поблекнул и остался только в воспоминаниях о наивном и веселом детстве.

Милея подумала, что если завтра Зарк признается ей в своих чувствах и предложит встречаться, то она даже не будет знать, что ответить: соглашаться или отказать? Чувств – тех самых чувств – не было!

И вдруг после раздумий о чувствах, ей пришел на ум сегодняшний инцидент с милордом Эрденом.

Эти руки, которые держали ее на весу… и ее мысли…

Мили ясно почувствовала, что уши и щеки ее запылали. И ей стало жарко и страшно.

Нет. Тысячу раз нет. Что это такое она себе напредставляла? Ужас какой! Ну ведь глупости… Ну! Или нет?

Будто чего-то испугавшись, Мили стремительно залезла под одеяло и укрылась с головой. Все верно, нужно отгородиться от этого мира, который вдруг сошел с ума.

Пытающийся оставаться хладнокровным разум Милеи сказал ей что: во-первых, нужно выкинуть сегодняшний эпизод из головы – с точки зрения морали он вполне себе уместен; во-вторых, самой предложить Хараду встречаться. Она прекрасно понимает, что ему нравится и, соответственно, для пресечения недопустимых мыслей по отношению… по отношению… необходимо активно окунуться в… в правильные отношения. Двадцать три года как-никак уже. А ее только сегодня впервые поцеловали. Потому-то и лезет в голову всяческий бред.

Милея откинула одеяло и снова села, являя себя миру.

Да, все верно, именно так она и поступит. Зарк – то, что нужно!

«А когда ты будешь целоваться с Харадом, ты точно не станешь никого другого себе представлять?» – тихо-тихо прошептал наимерзейший внутренний голосок.

Мили чуть не вскрикнула от этой чудовищной мысли и снова забилась под одеяло. Она накрыла голову подушкой и начала стучать кулаками по ней в районе своих ушей, чтобы не слышать…

Не слышать…

***

Придя на занятие к пятикурсникам общеэмтрансовского факультета, в составе которого состояла группа ВБМ, мэтр Саргус не обнаружил Милеи Грайв. Выяснив, что девушка попала в лазарет после занятия у лора Эрдена, он, можно сказать, даже обрадовался. Это был отличный шанс.

После уроков, «случайно» порезав себе руку ножом от корреспонденции и засунув в карман брюк шоколадку, Реймер отправился в лазарет.

Из-за такой пустяковой травмы ни врач, ни целитель не были необходимы, поэтому его передали метрессе Юсмер. Естественно, галантный мэтр Саргус рассыпался перед ней тысячами извинений из-за своей неуклюжести. Ну естественно, ведь теперь ей придется тратить свое время еще и на него. А у нее, видимо, и так полно пациентов, не так ли?

Вытягивая из поддавшейся его обаянию бесхитростной женщины нужную информацию, Реймер выяснил, что Милея Грайв лежит во второй палате. Травмы нет, но, согласно регламенту госпитализации с эмтэ-травмами, пролежит еще положенные два часа.

Вручив медсестре шоколадку за труды и попросив разрешить ему еще посидеть в приемной несколько минут, Реймер дождался, когда метресса Юсмер выйдет, проверил коридор лазарета на наличие медицинского персонала и нырнул в палату номер два.

– Метресса Юсмер, Вы здесь? – поинтересовался Саргус, входя в палату и плотно прикрывая за собой дверь.

Милея подняла голову над своей подушкой.

– Студентка Грайв? – «изумился» мэтр Саргус, стремительно приблизившись к ее кровати. – Боги, что с Вами произошло?! Лежите, лежите, куда Вы встаете?

– Здравствуйте, мэтр Саргус. Ничего страшного. Просто не рассчитала силу своего щита.

Реймер схватил с прикроватной тумбочки заключение и быстро пробежал его глазами и облегченно вздохнул.

– Фух, как же Вы меня напугали, Милея! Но, слава богам, все хорошо. Поправляйтесь.

– Спасибо, мэтр Саргус. А с Вами что случилось? – она показала на его забинтованную руку.

Мужчина ослепительно улыбнулся.

– Да это такие пустяки, что даже упоминать не стоит. Берегите себя. До завтра.

Саргус изысканно ей поклонился и вышел в дверь.

Вернувшись из лазарета в свою комнату, Милея застала соседку Мирру, как всегда, за учебниками.

– Ты чего так поздно? – спросила Мирра, отхлебывая чай из своей неизменной желто-фиолетовой чашки.

– В меня ауронером долбанули. Вот в лазарете была.

– Да ты что! Ты цела? Все нормально?

– Да нормально, только чувствую, завтра милорд Эрден похоронит меня за то, что не справилась с атакой, – всхлипнула Милея.

– Да брось. Это ж учеба. С кем не бывает?

– Эх, Мирра, это у тебя учеба, а у меня ВБМ. Я ж девчонка. Милорду ректору только дай повод избавиться от меня. Он и так еле-еле меня терпит, – у Милеи из глаз покатились слезы.

– Ну все. Не рыдай. Вспомни как ты сама рвалась в эту группу и доказывала мне, что служба боевым эмтэгром и женский пол вполне себе совместимы. Так что все, подруга, назвалась шарном – продавай флаер.

Милея умылась, переоделась в ночнушку, залезла под одеяло и начала ворочаться под грузом своих невеселых мыслей.

– Мирра, – позвала она подругу.

– Что?

– А меня Харад сегодня поцеловал.

– Правда? Вот и отлично. Пора бы тебе, Милька, пристроиться. Хороший парень. Глядишь, вдвоем будете крушить нечисть где-нибудь на подступах к Жаркомару и его окрестностям, – рассмеялась Мирра.

Жаркомар в Империи был синонимом фразы «у Мрака на куличиках».

Много тысяч лет тому назад, во время освоения пятью народами новых территорий, группа эльфов-антиглобалистов, полностью истратив запас переходных кристаллов, забралась настолько далеко от цивилизации, что долгое время их считали пропавшими без вести. Пока, наконец, колонию не обнаружила военная разведка. Вот с тех пор Жаркомар стал притчей во языцех.

– А ну тебя, – заворчала Мили и зарылась поглубже в одеяло.

***

Тем же вечером лорд ректор вызвал в свой кабинет студента Тиригорна.

– Присаживайтесь, – Эрден кивнул ему на стул для посетителей.

Лессер сел, внимательно глядя на своего преподавателя.

– Студент Тиригорн, Вы считаете, что вправе демонстрировать свое неприязненное отношение к другим студентам группы и тем самым срывать мне учебный процесс?

Лес как-то сжался в комок и судорожно сглотнул.

– Милорд ректор, я… я просто хотел показать, что я хорошо понял изученный на уроке материал и…

– Нет, Тиригорн, – перебил его Эрден. – Вы просто хотели продемонстрировать мне свои, как Вам кажется, незаурядные способности и досадить Милее Грайв, видимо, посчитав, что она не достойна стоять в паре с таким светилом эмтэ-искусства как Вы. Завтра перед занятием Вы выйдете перед классом и публично принесете свои извинения студентке Грайв. В следующий раз, если я обнаружу с Вашей стороны хотя бы намек на пренебрежение к одногруппникам и попытку самоутвердиться за их счет, сразу можете собирать вещи. И, видимо, тогда отправляться бороться с нежитью Вам придется в одиночестве. В соответствии с духом индивидуализма. В УВБМ не в чести желание унизить товарища, чтобы показать свое превосходство. Спокойной ночи.

Эрден указал молодому шарну на дверь. Красный как рак Тиригорн встал, дергано поклонился и вышел. Было вдвойне обидно и унизительно от того, что лорд ректор был абсолютно прав.

***

Эрдену почему-то снилась Милея Грайв.

Ее уносил ужасающей силы ураган. Она кричала и звала на помощь, а он никак не мог рассчитать динамические координаты для перехода, чтобы поймать ее. Перемещаясь в воздухе следом за ней, он каждый раз опаздывал на какое-то мгновение. Первая сущность вопила в его голове: «Расправь крылья!», но он упорно пытался догнать ее в своем обычном обличии. А потом она исчезла, а ее жуткий крик, будто закрученный вихревым потоком, вращался вокруг него, не стихая ни на минуту. И тогда он сам закричал…

…И вскочил на кровати.

Что за Мрак? Демон тяжело дышал и чувствовал на себе холодные липкие остатки клочьев ночного кошмара. И, хотя разум уже разобрался, что это всего лишь игры подсознания, в крови по-прежнему кипела повышенная концентрация адреналина.

Демон опустил ноги на пол, потер лицо и размял плечи. Ну и ну. Кошмары ему не снились уже лет восемьсот-девятьсот.

После того, как он покинул службу в УВБМ по настоянию Императора и занялся гражданской службой, прошло уже более тысячи двухсот лет. Образы былых битв выветрились из его головы под грузом новой информации, не связанной с риском для жизни, поэтому и жуткие ночные видения постепенно сошли на нет.

И что тогда сегодня было?

Нет, кошмары ему точно не нужны. Нужно просто завалить Грайв на зимней сессии и дело с концом. А пока как-то еще вытерпеть три месяца.

***

Утром под дверью Милея обнаружила букет. Просто нереальной красоты. В нем была записка: «С искренней надеждой, что это поспособствует Вашему выздоровлению»

Это явно не Зарк. Не в его стиле. Да и с какой бы стати он стал «выкать»? И никто из студентов-одногруппников точно. У Мили был только один вариант по этому поводу – преподаватель эмтэ-права.

А ну-ка почерк? У нее же есть его ремарки в тетрадке по праву…

Точно. Это он. Ну и дела!

Но приятно-то как! Просто чудесно осознавать, что ты небезразлична такому мужчине, как мэтр Саргус. По нему сохла половина женского населения Академии, с завидным постоянством перемывая ему в потоке косточки и обсуждая, женится ли он на своей очередной пассии или нет. Последняя сплетня, которую читала о нем Милея, когда была дома на выходных, была о том, что он типа бросил всех своих любовниц и находится в свободном полете. По крайней мере, в ресторанах и на мероприятиях, которые он посещал, Реймер был в гордом одиночестве.

Мили занесла цветы в комнату, обрезала пустую пластиковую бутылку из-под лимонада и водрузила в нее букет, а записку спрятала в ящик.

Первым занятием сегодня было ВБМ. Вот Мрак…

Когда Мили вспомнила об этом, настроение у нее опять упало ниже некуда. Спасибо мэтру Саргусу – его букет хоть немного сгладил неприятные мысли, которые роились у нее в голове перед встречей с однокашниками и лордом ректором.

Милея решила, что обязательно поблагодарит его сегодня же после занятий и с этой мыслью потащилась на ВБМ. Она шла как можно медленнее, стараясь прийти к самому звонку, чтобы не видеть ухмыляющихся рож. Ни на кого не глядя, Милея вошла в 38 аудиторию за полминуты до начала занятия. Практически следом за ней появился лорд Эрден, и класс мгновенно затих.

Демон прошел к своему столу и сказал всем сесть. Окинув глазами аудиторию, он произнес:

– Студент Тиригорн, Вы хотите нам что-то сказать?

Лессер встал:

– Да, милорд ректор.

– Прошу.

Тиригорн вышел к доске и, опустив глаза в пол, проговорил:

– Студентка Грайв, я хочу попросить у Вас прощения за свое поведение во время вчерашнего занятия. Мне очень стыдно за свой поступок.

Он замолчал.

– Все? – спросил Эрден.

Тот кивнул.

– Садитесь. Обращаюсь к каждому присутствующему в этом классе. Если вдруг кто-то из вас считает себя всесильным эмтэгром, то милости прошу через два месяца на заседание отборочной комиссии в УВБМ. Там и посмотрим на ваши способности. А здесь учебное заведение. Все всё поняли?

– Да, милорд ректор, – хором ответили восемь голосов.

– Отлично. Продолжим.

Сегодня у Мили не было по расписанию эмтэ-права, поэтому она отшила Харада, ссылаясь на занятость, и побежала искать мэтра Саргуса.

Она заранее выяснила, что у него сейчас должна была закончиться лекция у парафармацевтов в 27 аудитории.

Милея уже хотела было приоткрыть дверь, чтобы заглянуть в класс, когда та сама распахнулась, и она нос к носу, вернее нос к груди, оказалась перед преподавателем.

Она отпрянула и покраснела.

– Мэтр Саргус, я… э… хотела бы Вас поблагодарить, – замялась она.

Саргус понятливо улыбнулся.

– Не стоит благодарности. Вам лучше, Милея?

– Да, мэтр.

– Это самое главное. До свидания.

– До свидания.

Реймер обошел ее и направился своей дорогой. Мили смотрела ему вслед. Саргус прекрасно ощущал ее взгляд спиной и мысленно праздновал свою первую победу.

***

В течение следующих полутора месяцев Харад больше ни словом, ни делом не напоминал Милее о том, что произошло между ними в лазарете. И она была благодарна ему за это.

Мили сама находилась на распутье. С одной стороны Харад, так ярко напоминающей ей ее детские романтические устремления, с другой стороны неуловимые, но приятные знаки внимания, которыми периодически одарял ее мэтр Саргус, а с третьей… О нет, нет. Нет никакой третьей стороны, Милея. Не было, нет и не будет.

НА тебе книжкой по дурной башке!

Вскоре Милея поняла, что бьет себя по башке практически каждый день. Поначалу она, конечно, пыталась проводить сама с собой внутренние диалоги:

«– Милея Грайв, ты понимаешь, что ты конченая идиотка?

– О да, леди Грайв, я это отлично понимаю.

– А понимаешь ли ты, Милея, что лорд Эрхион Эрден не может быть объектом твоих романтических устремлений ни при каком (ты слышишь!) ни при каком раскладе?

– Да, леди Грайв, это я тоже прекрасно осознаю.

– Я, конечно, не хочу тебя огорчать, девочка, но думаю и со стороны лорда Эрдена, в отличие от студента Зарка и мэтра Саргуса, вряд ли возникнут в твой адрес какие-либо поползновения. Даже предпосылок к этому не было. Так?

– Так.

– А за каким тогда Мраком ты о нем думаешь каждую ночь вместо того, чтобы посвятить это время учебе, ну или на крайний случай сну?

– Кажется, я влюбилась, леди Грайв. Что мне делать?

– Застрелись, Милея.

– Не могу. Мама, папа и бабуля огорчатся, а Болкан, благодаря мне, получит внеочередной отпуск. Вот этого я точно не могу допустить.»

Мили понимала, что толку от этих бесед было мало, но больше ничего поделать не могла. То, что творилось в ее душе было выше нее. И день за днем оно все сильнее укоренялось. С каждым его взглядом в ее сторону, с каждым обращением в ее адрес, Милее становилось все очевиднее и очевиднее, что она пропала.

Боги, а что было, когда Он взял ее за руку, чтобы поставить жест, которым легче всего было направлять поток эмтэнергии для формирования вакуума в водной среде! Да у нее чуть сердце наружу не выскочило от этого. И разве это учеба, когда думаешь только о том, как бы своих чувств не выдать?

Да, вот, кстати, и это в придачу ко всему. С некоторых пор милорд Эрден в мыслях Мили стал «Он», а не «милорд Эрден». А еще ей стало неловко произносить при других его имя вслух, да и про себя тоже. К тому же Милее постоянно казалось, что она краснеет и нервничает, если кто-то при ней упоминал имя лорда ректора.

Если же она случайно встречалась со своими бывшими однокурсниками с общеэмтрансовского, и те спрашивали у нее, как ей занятия у милорда Эрдена, то Мили делала настолько непроницаемое лицо, что ее собеседник, скорее всего, думал, что она понятия не имеет ни о каком милорде Эрдене. Милея представляла, как по-идиотски она выглядит со стороны. Кошмар!

Будь проклято ее двенадцатилетие, подружка Битси, Сильда Блум и мраков Гаройн. Это из-за него она решила сюда поступить!

***

Последнюю неделю ноября лорд Эрхион Эрден проводил на заседании отборочной комиссии в УВБМ, а его студенты во время отсутствия преподавателя должны были самостоятельно изучать начитанные им темы.

Для тех, кто внимательно слушал лорда ректора во время занятий и с точностью выполнял его рекомендации и требования, сложного в них ничего не было. Они должны были все хорошенько изучить и отработать потом новые навыки в паре.

Мили с Харадом договорились, что свои новые знания в области управления энергией они будут закреплять в Иамском лесу.

После уроков они вместе пообедали и отправились тренировать левитацию. Общие принципы процесса уже были прочитаны и усвоены. Но теория – это одно.

– Мили, давай я первый тебя поднимаю? – нетерпеливо потирая руки, спросил Зарк.

– Давай, – доверчиво согласилась Милея, не обратив внимания на хитро блестящие глаза своего друга.

Она стала напротив Харада. Тот еще раз пробежал глазами по строчкам конспекта, потом вытянул руки перед собой и сосредоточил взгляд на почве под ногами девушки.

Мили почувствовала, как медленно отрывается от земли.

– Давай, Харад. Еще. Молодец! У тебя получается. Ну!

И тут этот гад хитро взглянул на Милею, заржал и легко переместил ее по воздуху с стоящему рядом столистнику. А потом нацепил шкиркой на торчащую ветку.

– Мил, ты повиси чуток, я быстро. Проголодался что-то. Мотанусь в столовку за булочками, ладно?

И убежал.

Ах ты ж зараза! А Мили-то думала – чего он вчера на занятость после обеда ссылался? Тренировался, значит, в левитации! А она сегодня попалась на его удочку.

С помощью той же левитации Мили попыталась себя снять, но разлапистый столистник еще крепче вцепился своими многочисленными сучками-крючочками в Милеину мантию. Она начала дергаться и увязла окончательно.

И в этот миг случилось самое ужасное, что вообще можно было вообразить – на середину поляны из перехода шагнул лорд Эрден.

Мили замерла, провожая ректора одними глазами. Он медленно шел, заложив руки за спину и глубоко задумавшись над чем-то.

Мрак. В ее сторону. Боги, ну пусть он уйдет скорее, а?

Но у богов по этому поводу, видимо, было слегка иное мнение.

Мили вдруг почувствовала, как правая туфля на ее ноге начинает соскальзывать. Она пошевелила ступней, пытаясь задрать носок, но тем самым только придала колебаниям своей обуви дополнительную амплитуду.

Запаниковав, Милея дернула ногой сильнее, но добилась лишь того, что сама стала раскачиваться на ветке из стороны в сторону.

И тут туфля сорвалась и полетела вниз.

«Конец!» – подумала Мили, обреченно провожая ее взглядом.

Слава всем богам, обувь пролетела мимо головы лорда Эрдена.

Да. Но перед самым носом.

Демон остановился, отступил от дерева на шаг и задрал вверх голову:

– Что вы тут делаете, студентка Грайв? – поинтересовался он у колышащейся на суку Милеи.

– Любуюсь красотами окружающего ландшафта, милорд ректор.

– Ах вот как. Ну что ж, я с Вами согласен – виды здесь прямо-таки великолепные.

– О да!

– Я могу Вам чем-то помочь?

– О нет, милорд. Пожалуй, я пока продолжу оборз… обозревать окрестности. Погода нынче чудная стоит, не правда ли?

Эрден огляделся по сторонам.

В этих широтах Шестого Триала как раз шла середина зимы.

Это у Первого и «ратуши» сезоны были синхронизированы, а для эмтэгров Шестерки это было не так уж и принципиально, поэтому для Академии, находящейся в северном полушарии планеты каждое последующее время года наступало раньше, чем на Первом на полтора месяца.

Зима в этом году выдалась теплая и бесснежная. Иамский лес давно стоял голым, а редкий снежок, изредка посыпавший серые ветви его деревьев, долго не лежал, сдуваемый частыми здесь ветрами.

– Именно так, студентка Грайв. Прекрасная погода. Что же, желаю приятного времяпрепровождения в гармонии с природой. Это благотворно влияет на усвоение учебного материала и, соответственно, ведет к росту успеваемости.

– Спасибо, милорд, – Милея не могла присесть, поэтому не придумала ничего лучше, чем поджать ноги в импровизированном реверансе, от чего с ее левой ноги полетела вторая туфля.

Лорд Эрден отследил траекторию полета Милеиной обуви, потом взял обе туфли и аккуратно поставил под деревом, после чего галантно поклонился и, развернувшись, ушел, оставляя раскачивающуюся Милею наслаждаться природой и вынашивать планы кровной мести Зарку.

Вскоре появился и он. Весело вгрызаясь в румяную булочку, он расхохотался и изо всей силы пнул несчастный столистник. Дерево покачнулось, ветка, на которой висела Мили, хрустнула.

Когда лорд Эрден обернулся на шум, то увидел, что студент Зарк держит на руках студентку Грайв и радостно ей улыбается.

Так, а сколько времени? Хватит гулять, пора на заседание. Сегодня еще несколько кандидатов. Причем, из других учебных заведений. Демон открыл переход и шагнул в комнату отдыха отборочной комиссии.

– Где личные дела оставшихся? – поинтересовался он у коллег.

Лорд Ванс, просматривающий одно из них и попутно прихлебывающий чай, протянул ему папку.

Эрден обхватил голову руками и буквально погрузился в чтение. Он сжимал голову так сильно, что пальцы слегка побелели.

Лорд Ванс перевел взгляд на зампреда лорда Гурина, который, собственно, и являлся главой УВБМ, и слегка приподнял брови в немом вопросе. Гном, сам слегка обескураженный поведением лорда Председателя, ответил аналогичной недоуменной мимикой и слегка пожал плечами.

Все это было как минимум странно.

Коллеги по отборочному цеху меж собой именовали Эрдена «карбид вольфрама» за его твердость, непробиваемость и невозмутимость. И что такого могло произойти, чтобы вывести его из себя до такой степени?

***

– Мили, ты чего на туфли уставилась такими глазами вроде они не твои, а с ног какой-нибудь богини?

– Мирра, вот ты любила когда-нибудь кого-нибудь по-настоящему?

– Ааа. Все ясно. Зарк?

Милея вздохнула и, конечно же, не ответила. Она, наверное, много бы отдала, чтобы это было так. Легко, просто и понятно. Но нет! Нужно же было выбрать самый невероятный объект из всех невозможных.

Как она прожила оставшиеся две недели перед зимней сессией, Мили плохо помнила. С большим трудом, наверное, прожила. Занятия по ВБМ превратились в каторгу. Полтора часа она думала не о преобразовании одного вида энергии в другой, а о том, как бы не рассекретиться. Чтобы, не дайте боги, Он ни о чем не догадался. А учитывая Его колоссальный педагогический опыт, это было для Милеи архисложной задачей. Конечно же, не стоит сомневаться в том, что в Его практике и раньше были влюбленные студентки. Хотя, он никогда не был женат.

ИППС на запрос информации о лорде Эрдене выдавал его расовую принадлежность, возраст, должность, биографию, сведения о карьере, а также указывалось, что он демон-одиночка. Это значило, что он не мог обменяться энергией с женщиной и продолжить свой род. Это было связано с дисфункцией биоэнергообмена организма. Но, с другой стороны, продолжительность жизни демонов-одиночек была в четыре раза больше других представителей их расы. Примерно, как у демонов-правителей. Но такая аномалия была достаточно редкой, поэтому одиночек можно было пересчитать по пальцам. Среди них был сам лорд Эрден, церемониймейстер императорского двора лорд Байер и еще несколько. Некоторые из них были женаты уже третьим или четвертым браком, что естественно при такой продолжительности жизни, а вот в биографии лорда Эрдена подобные сведения отсутствовали. И, вообще, нигде в потоке не было упомянуто о его романах или любовницах.

Сейчас лорду ректору было уже 1835 лет. Но Милея не хотела об этом думать. Нет. Только не об этом. И не о том, что ему вступать в брак все равно смысла никакого нет.

Так на что же она тогда рассчитывает? Зачем страдает? Риторические вопросы.

Однажды ей в голову даже закралась малодушная мысль о том, чтобы уйти с ВБМ и вообще из Академии в другой вуз. Но, поразмыслив как следует, Мили пришла к выводу, что это краткосрочное решение проблемы, которое только усугубит ситуацию.

Ну, допустим, после зимней сессии она перейдет назад к общеэмтрансам или в Первый МТЭ, закончит его, но ведь тут же на нее насядут родители со своим Вергом. И даже если получится отбиться от замужества, то придется сидеть дома на Триале и заниматься ничем.

Тогда она точно спятит от своих дум о Нем и о том, что Он тут, рядом, но даже увидеть Его невозможно. Он не ходит через ворота Академии. Только переходами.

А так у нее будет служба в УВБМ. Не жизнь, а сплошной драйв. Находясь на службе, она гораздо быстрее Его забудет.