Текст книги "1712 год – новая столица России. Энциклопедически записки"

Шафер Александр Кикин

Александр Васильевич Кикин, будущий адмиралтейский советник, родился в семье воеводы Василия Петровича Кикина и его супруги Марии Михайловны, урожденной Голохвастовой. С 13 лет служил в потешном войске царя Петра бомбардиром, а затем стал участником Азовских походов, в которых исполнял обязанности царского денщика. Петровские денщики были людьми, особо приближенными к государю, которым он часто доверял выполнение важных государственных задач.

В первом десятке Великого посольства он был отправлен волонтером в Голландию для обучения кораблестроению. Там он досконально изучил мачтовое дело, поэтому при возвращении в Россию был произведен в мачт-маркеры. Первоначально Александр Васильевич служил на Воронежской верфи, а затем был переведен на Олонецкую.

В 1706 г. принял участие в боевых действиях на Балтике, командуя отдельным корпусом, находившимся в курляндской столице Митаве, что в 42 км от Риги. Задача корпуса состояла в том, чтобы не дать соединиться войскам шведского короля Карла XII с корпусом его генерала Левенгаупта.

В следующем году Кикин прибыл в Петербург и вступил в управление адмиралтейскими и экипажными делами, получив должность адмиралтейца, которую до него исполнял Ф. М. Апраксин. Одновременно с этим Александр Васильевич был интендантом флота. В книге, изданной в 1713 г. в Лейпциге под названием «Описание Санкт-Петербурга и Кроншлота в 1710–1711 годах», отмечается, что «Кикин, родом русский и человек тонкого обращения, любит художников и просвещенных иноземцев, в особенности немцев. На него возложено все по вооружению судов».

Кроме адмиралтейских дел, государь давал ему также личные поручения: постройку дворца, посадку дубовой рощи и прочее. Будучи человеком острого ума и большой энергии, Кикин пользовался полным доверием царя, который в шутку называл его гросфатером, то есть дедушкой. Когда-то Кикин заведовал личным хозяйством царя и был введен в его домашнюю жизнь. Один из путешествовавших по России иностранцев, некий Корнилий де Бруни, даже назвал его в своем печатном труде «Путешествие через Московию» «главным дворецким и камергером его царского величества».

Разнообразная деятельность Кикина в Петербурге не помешала государю отправить «дедушку» в декабре 1707 г. с дипломатической миссией к Мазепе в Батурин. Были и другие командировки, но уже по адмиралтейским делам – на Олонецкую, Новоладожскую и Воронежскую верфи. С 1710 г. деятельность Кикина сосредоточилась только около Петербургского Адмиралтейства.

Помимо царской семьи, Александр Сергеевич был «своим человеком» в семье А. Д. Меншикова, хотя отношения между двумя царскими фаворитами виделись напряженными. Но это не мешало Кикину участвовать в буйных забавах государя и его наперсника. Близость же Кикина к государю вызывала заискивание перед ним многих вельмож и крупных чиновников.

Первоначально Кикин построил себе в Петербурге дом неподалеку от домика Петра на Городском острове в Дворянской слободе. Дом был деревянным и выходил фасадом на Большую Невку.

В 1707 г. Александр Васильевич стал владельцем дома олонецкого коменданта И. Я. Яковлева, который скончался в этом же году, 22 января. Это здание было пристроено к дому адмирала Федора Матвеевича Апраксина, находившемуся на месте северо-западного угла нынешнего Зимнего дворца. Дом Апраксина определил красную линию по набережной Невы, а дом Кикина обозначил северную границу нынешней Дворцовой площади.

В 1711 г. Кикин женился на родственнице петровского вице-канцлера Надежде Ивановне Шафировой. От этого брака родились две дочери – Наталья, которая впоследствии стала женой князя А. П. Долгорукова, и Матрена, ставшая впоследствии женой майора П. И. Матюшина.

В июне 1712 г. Александра Васильевича произвели в адмиралтейские советники, и вскоре он приобрел у полковника Ягана Фридриха Кола еще один дом в Петербурге. Он находился на набережной Невы на участке нынешнего дома 10 по Дворцовой набережной.

В 1714 г. в Петербурге в районе Смоляного двора (ныне Ставропольская ул., 9) началось, предположительно архитектором Андреасом Шлютером, строительство 2-этажных каменных Кикиных палат, которое закончилось только в 1720 г.

В конце того же года адмиралтейский советник Кикин заметил холодность государя к своей персоне. Тогда он приписал ее к гибели в море нескольких кораблей. Но в следующем, 1715 г. его арестовали за злоупотребления по службе. Кикин написал государю письмо, в котором покаялся в совершенном преступлении, и предложил за себя большой выкуп с просьбой разрешить ему жить в деревне. В результате его отправили «в ссылку» в Москву, но вскоре разрешили вернуться в Петербург.

Эти события привели к тому, что Кикин встал в оппозицию к Петру и его режиму. Существует легенда, будто Кикин решился на убийство государя и стрелял в него, но пистолет дал осечку, и Петр, предварительно поколотив своего любимца, простил его. На самом деле Александр Васильевич пошел другим путем, сделав ставку на наследника престола царевича Алексея Петровича, на которого он имел влияние и с которым сблизился. Кикин убеждал царевича принять монашество, уйти в монастырь и там переждать время болезни Петра до его кончины.

При встрече с царевичем Алексеем в Либаве в октябре 1716 г. Кикин убедил его скрыться от царя Петра в Австрии, где царствовали родственники жены царевича. Алексей последовал этому совету, но в феврале 1718 г. его вернули в Россию, и на первом же допросе он рассказал о роли Кикина в своем бегстве. Кикина подвергнули пыткам, во время которых он сознался во всем. Ему присудили смертную казнь.

После казни его дома и имения были отписаны в казну. В доме, примыкавшем к дому Апраксина, что напротив Адмиралтейства, разместили учрежденную в 1715 г. Морскую академию или, как ее еще называли, Морскую гвардию. Поскольку площадей здания для размещения этого учебного заведения оказалось недостаточно, в апреле 1718 г. возглавлявший его Ф. М. Апраксин указал: «…академический двор, что был Кикина, достроить». В 1727 г. Морскую академию выселили из дома Кикина, а в царствование императрицы Анны Иоанновны отец и сын Растрелли возвели на этом месте третий Зимний дворец.

Дом Кикина на Дворцовой набережной на протяжении XVIII столетия принадлежал различным частным лицам до 1798 г., когда он и находившиеся рядом здания были перестроены архитектором Кваренги по указу императора Павла Петровича для его фаворитки Анны Петровны Лопухиной.

Из всех петербургских домов Александра Васильевича до наших дней сохранились только Кикины палаты. Сам хозяин в них пожить не успел, но здание стало историческим по многим причинам. Во-первых, это одно из немногих каменных зданий петровского времени, сохранившихся в нашем городе. Во-вторых, здесь в 1919 г. открылся первый в России музей Кунсткамера, созданный на базе петровских коллекций и библиотеки. Для того чтобы приспособить Кикины палаты под музей, здание надстроили третьим этажом. В-третьих, в 1733 г. Кикины палаты стали административным зданием лейб-гвардии Конного полка. Здесь на первом этаже разместился склад оружия и арестантская комната, на втором – канцелярия, архив и караульное сооружение, а на третьем – полковые храм и госпиталь. Для этих целей Растрелли перестроил здание, украсив его крыльцом с колоннами и куполом над церковным помещением. В 1829–1830 гг. архитектор А. Е. Штауберт еще раз перестроил здание по заказу военного министерства, разобрав при этом крыльцо, уничтожив отделку фасадов и украсив третий этаж треугольными фронтонами. Довершили уничтожение первоначального архитектурного образа немецкие артиллеристы, разрушив здание почти полностью. В 1952–1953 гг. палаты восстановили по проекту архитектора И. Н. Бенуа в стиле петровского барокко.

Шафер Павел Ягужинский

Накануне свадьбы Петр отправил шаферов Александра Васильевича Кикина и Павла Ивановича Ягужинского приглашать гостей. Ягужинский был сыном бедного литовского органиста, приехавшего в 1686 г. в Москву и поступившего на службу в лютеранскую церковь в Немецкой слободе. О детских и отроческих годах Павла Ягужинского известно мало. По словам историка К. Валишевского, «Ягужинский начал свою карьеру чистильщиком сапог, соединяя это занятие с другими, о которых приличие не позволяет говорить». Известно также, что живой, общительный и обаятельный чистильщик сапог привлек к себе внимание могущественного вельможи Федора Алексеевича Головина, который приблизил его к себе, сделав Павла Ягужинского пажом.

В 1701 г. 18-летний Павел Ягужинский впервые встретился с государем, которого привлекли в нем не только красивая внешность и остроумие, но также умение быстро и толково составить любую деловую бумагу. Петр сразу же распорядился зачислить Ягужинского в лейб-гвардии Преображенский полк, а после производства в офицеры назначил своим денщиком, то есть лицом, исполнявшим функции личного царского адъютанта. После этого Ягужинский перешел из лютеранства в православную веру. Так началась его стремительная блестящая карьера, развитию которой способствовали знание нескольких иностранных языков, начитанность и природная ловкость. За верную службу царь 9 июля 1706 г. пожаловал своему любимцу в вечное владение целый остров на реке Яузе в Москве.

В 1710 г. Ягужинский был уже камер-юнкером и капитаном гвардии, а вскоре женился на представительнице старой московской знати Анне Федоровне Хитрово, что не только упрочило его положение в обществе, но и сделало одним из богатейших людей страны. На свадьбе, состоявшейся в московских хоромах князя М. П. Гагарина, присутствовал государь.

В 1711 г. Павел Иванович сопровождал царя Петра в Прутском походе, во время которого произведен в полковники, а по окончании похода назначен на вновь учрежденную должность генерал-адъютанта, хотя генерал-майорский чин он получил только спустя шесть лет, в 1717 г. Пожалование Ягужинского в генерал-адъютантскую должность было связано с тем, что он, рискуя свободой и жизнью, участвовал в переговорах с турками, закончившихся благополучно для государя.

В конце 1711 г. Ягужинский сопровождал царя в Карлсбад и Торгау на свадьбу царевича Алексея Петровича.

В июне 1712 г. Павел Иванович вновь отправился сопровождать государя за границу, который на сей раз решил проинспектировать русское войско, находившееся в Померании и осаждавшее крепость Штеттин. Ягужинский выехал из своего дома, располагавшегося на участке нынешнего дома 5 по Марсову полю, стоявшего тогда на берегу прорытого в 1711 г. Красного канала, соединявшего Мойку с Большой Невой. Впоследствии сын Павла Ивановича Сергей построил здесь двухэтажный особняк, выходивший фасадами как на Марсово поле, так и на Аптекарский переулок, а в советское время его надстроили третьим этажом.

Во время поездки Ягужинский в очередной раз проявил свои деловые способности, государь это оценил и пожаловал ему в 1713 г. 33 крестьянских дома, а также земли еще на 50 дворов в Копорском уезде. Большую часть этого года Ягужинский провел в Москве, а в ноябре был отправлен в Данию для поддержки русского посла В. Л. Долгорукова в деле привлечения этого государства к союзу с Россией против Швеции. Деятельность Ягужинского в Копенгагене закончилась неудачей из-за банальной непредусмотрительности – он не привез с собой денег для подкупа нужных лиц. В конце концов царь отозвал Павла Ивановича из датской столицы с припиской: «Авось по вашем отзыве лучше опамятуются».

Приискивая союзников в Европе, русский царь обратил внимание на прусского короля Фридриха-Вильгельма I, который был более дружески настроен к Петру, чем датский. Для начала Петр отправил к прусскому королю Ягужинского, который попросил прислать Фридриху-Вильгельму подарки – две овчинных, несколько черкасских лошадей и от 50 до 100 высокорослых гренадер, из которых прусский король составлял свою гвардию. Результатом переговоров Ягужинского стало подписание русско-прусского союза 1716 г., прусский король получил подарки, в том числе 55 высокорослых русских рекрутов, токарный станок и деревянный кубок, вырезанный лично русским царем.

Не остался без подарков и русский царь. Прусский коллега подарил ему Янтарный кабинет да в придачу роскошную прогулочную яхту «Либуринку». Петр и впредь одаривал своего союзника русскими великанами-гренадерами. Всего их отправили на прусскую службу 248 человек. Вернуть русских великанов на родину удалось только в царствование дочери Петра, императрицы Елизаветы Петровны.

За усердие, проявленное при подписании русско-прусского договора, царь указал построить Ягужинскому каменный дворец на берегу Невы за казенный счет. Проект здания принадлежит архитектору Маттарнови, а подряд на производство строительных работ без отделки получил Ф. Васильев, которому в июне 1716 г. выплатили задаток в сумме 1198 рублей. В соответствии с договором здание без отделки должно было украсить невскую набережную в конце 1716 г., но к концу года успели сделать лишь фундамент, который к весне пришел в полную негодность, пришлось начинать все сначала. Строительство закончилось только в 1721 г. Дворец просуществовал до 1754 г., когда он и стоявшие рядом здания были приобретены в казну, а затем разобраны для строительства пятого по счету Зимнего дворца, созданного по проекту Растрелли в 1762 г.

Ягужинский продолжал служить Петру и его преемникам – Екатерине I, Петру II, а затем Анне Иоанновне. Петр Великий назначил его генерал-прокурором Правительствующего сената, произвел в генерал-лейтенанты, назначил капитан-поручиком Кавалергардии, пожаловал в кавалеры ордена Андрея Первозванного. Екатерина I наградила его орденом Александра Невского, подарила Мишин остров, впоследствии известный как Елагин, пожаловала придворный чин обер-шталмейстера. При этом она лишила его по настоянию Меншикова должности генерал-прокурора, но назначила полномочным министром по делам престолонаследия в Курляндии.

Петр II произвел Ягужинского в генерал-аншефа, несмотря на то что тот давно не служил в армии. Анна Иоанновна присвоила Павлу Ивановичу чин подполковника лейб-гвардии Конного полка, затем назначила его вновь генерал-прокурором, удостоила графским титулом. Впрочем, в его карьере были не только взлеты, но и падения, как то: арест, лишения чинов и прочие испытания, характерные для многих вельмож на службе русскому престолу в XVIII столетии.

Когда в 1718 г. в Петербурге объявявили об учреждении ассамблей, Павел Ягужинский стал душой этих собраний. Ягужинский даже получил титул «царя всех балов», но не только за хореографические способности. По указанию царя он строго следил, чтобы ассамблеи посещали все, кому положено, а также за тем, чтобы на них обязательно танцевали и полностью осушали кубки при тостах. Последнее требование было тяжким бременем для многих посетителей ассамблей, ибо сильно подрывало их здоровье. Так называемые «нетчики» приговаривались Ягужинским к различным штрафам, самым страшным из которых был «Кубок большого орла» емкостью литр с четвертью, наполненный сивухой. Осушение его иногда приводило даже к смерти.

В 1723 г. Павел Иванович развелся с Анной Федоровной и вскоре женился на Анне Гавриловне Головкиной. От двух браков родились восемь детей, однако к концу XVIII столетия род Ягужинского прервался по мужской линии. Павел Иванович скончался 6 апреля 1736 г., его похоронили в Александро-Невском монастыре.

Важные персоны на свадьбе государя

Помимо канцлера графа Г. И. Головкина на свадьбе государя присутствовали еще несколько важных персон.

Одним из них был потомок шотландского королевского рода Роберт (Роман Вилимович) Брюс, которому в 1712 г. исполнилось 44 года. Его отец Вильям (Вилим) Брюс приехал в Россию в 1647 г., поступил на русскую службу и дослужился до чина генерал-майора. Скончался он в 1680 г., когда Роберту исполнилось 12 лет, а его младшему брату Якову 8 лет. После этого над братьями взял шефство лидер шотландской колонии в Немецкой слободе Патрик Гордон. В 1683 г. братья Брюс вступили в созданную юным царем Петром Алексеевичем Преображенскую потешную команду и с этого времени стали его ближайшими сподвижниками.

Роман Вилимович участвовал в Азовских походах, в заграничном путешествии царя 1697–1698 гг., в неудачном для русских сражении 19 ноября 1700 г. под Нарвой, в осаде и взятии Нотебурга в 1702 г. и Ниеншанца в 1703 г., в закладке крепости Санкт-Питербурх на Заячьем острове. Во всех делах он показал свое бесстрашие и верность идеям государя. Вероятно, поэтому государь назначил его 19 мая 1704 г. обер-комендантом Санкт-Петербурга.

Должность эта была весьма хлопотной, поскольку Роману Вилимовичу приходилось не только заниматься вопросами строительства и благоустройства города, но также его защитой, отражая нападения шведов, находившихся на довольно близком расстоянии от новорожденного города. Очевидно, Брюс весьма успешно справлялся с этими задачами, так как государь пожаловал его в 1705 г. чином генерал-лейтенанта, а после его участия в осаде и взятии крепостей Выборг и Кексгольм в 1710 г. – чином генерал-лейтенанта.

Помимо высоких воинских чинов государь жаловал Брюса имениями, среди которых была дача на Черной речке, известная в истории Петербурга как Комендантская. Ее территория впоследствии стала именоваться Комендантским полем, а еще позже – Комендантским аэродромом.

В 1710–1712 гг. Роману Брюсу построили дом со службами на Посольской (ныне Петровской) набережной, неподалеку от Домика Петра. Кроме того, у него имелась казенная квартира в Петропавловской крепости, так называемый Обер-комендантский дом, построенный в 1704 г. Первоначально дом был деревянным. Затем, в 1718 г., его перестроили. Нынешнее каменное здание Комендантского дома возвели уже в 1740-х гг.

Петербургский обер-комендант был женат на вдове полковника Вестгофа, Сарре-Элеоноре. В браке родились трое детей – Наталья, Доротея и Александр. Сам Роман Вилимович покинул этот мир в 1720 г. и был похоронен на территории крепости, у стены собора.

Представитель младшей ветви рода князей Волконских (Рюриковичей) князь Григорий Иванович в 1712 г. имел от роду 48 лет. К этому времени он занимал должность обер-коменданта Бежецка, Романова, Твери, Углича и Ярославля. Свою карьеру он начал в 1688 г. стольником при дворе государя. В 1703 г. князь уже занимал должность обер-коменданта города Ярославля и в 1706 г. сформировал здесь драгунский полк своего имени, получивший в 1708 г. название Ярославского драгунского полка. Этот полк в декабре 1761 г. получил название Лейб-кирасирский Его Величества полк, а в 1813 г. стал лейб-гвардии Кирасирским полком. Местом его дислокации до 1917 г. стало Царское Село. В 1707 г. Григорий Иванович сформировал еще один полк под названием Устюжский драгунский, который в 1712 г. переименовали в Ямбургский драгунский полк. Этот полк прослужил в составе российской армии до 1800 г.

В 1707 г. полковник князь Григорий Иванович был назначен воеводой в город Козлов. Здесь его главной задачей было охранять леса, годные к корабельному делу. В период воеводства ему пришлось также принять участие в событиях, связанных с Булавинским восстанием. При подавлении восстания он командовал двумя драгунскими ротами. После подавления восстания государь пожаловал князя Волконского в генерал-майоры, назначил обер-комендантом Твери и подарил ему земли в Воронежской губернии.

2 марта 1711 г. государь Петр Алексеевич учредил высший орган государственной власти и законодательства – Правительствующий сенат. Князь Григорий Иванович Волконский стал одним из первых девяти его членов, сенаторов.

В следующем, 1712 г., накануне своей свадьбы, царь Петр определил князя начальником реконструкции Тульского оружейного завода и пожаловал ему село Вздылицы Егорьевско-Вздылицкого погоста (ныне Дылицы (Елизаветино) Гатчинского района).

Осмотрев новое владение, его новый хозяин отправился в Тулу. Здесь он с жаром взялся за работу, и в 1714 г. завод выдал первую оружейную продукцию. Однако в конце этого же года в царскую канцелярию подбросили письма с доносом на вельмож – ставленников светлейшего князя Меншикова. Среди перечисленных особ оказался и князь Г. И. Волконский, которого обвинили в злоупотреблениях при реконструкции завода. В апреле 1715 г. князь Волконский вместе с другим сенатором, В. А. Апухтиным, был подвергнут публичному наказанию, во время которого им вырвали языки. Их имения отписали в казну. Скончался Григорий Иванович в 1718 г., а через несколько лет после смерти выяснилось, что он был оклеветан.

Князю Матвею Петровичу Гагарину из рода Рюриковичей в 1712 г. исполнилось 54 года. К этому времени им был уже накоплен богатый опыт государственной службы, которую он начал в 1686 г. в качестве царского стольника. Через три года он стал вторым воеводой в Иркутске, где первым воеводой был его родной брат, князь Иван Петрович, а еще через два года – воеводой в Нерчинске. Здесь он прослужил два года и затем был отозван в столицу для дачи показаний о своих злоупотреблениях по службе. Следствие велось долго, доказательств его вины не обнаружили, и тогда царь Петр в 1701 г. поручил Гагарину надзор за строительством каналов и шлюзов. В частности, в 1705–1706 гг. князь руководил работами по строительству Волго-Донского канала.

Царь высоко оценил службу князя и в мае 1707 г. назначил его московским комендантом. Здесь круг его обязанностей был весьма обширен. Под его руководством велись работы по укреплению Кремля и Китай-города на случай прихода шведских войск. В его обязанности входили размещение шведских пленных и прием их на русскую службу. Он наблюдал за изготовлением чертежей и гравюр для книг, издаваемых Московским печатным двором и даже участвовал в подготовке русской гражданской азбуки. Не забывал Матвей Петрович и свои интересы. В этот период итальянский мастер Д.-М. Фонтана построил ему в Москве четырехэтажный дворец в венецианском стиле с главным фасадом на Тверскую улицу (на месте нынешнего дома 4).

В марте 1711 г. М. П. Гагарин был пожалован званием сибирского губернатора, а в июне 1712 г. выехал из Москвы в Тобольск. Здесь его усилиями построили каменный кремль, первые каменные мостовые, три новые школы, в том числе для немецких и шведских детей. При нем возросли сборы налогов, а также начали развиваться дипломатические отношения с восточными странами. При нем же начались раскопки курганов по Тоболу, Иртышу и Енисею. В 1716 г. Гагарин отправил царю более ста золотых изделий из раскопанных курганов общим весом около 22 кг. Кроме этого, он регулярно посылал государю презенты: китайский фарфор, восточные ткани, драгоценные камни, редкие в европейской части растения и деревья для царского сада.

Однако все это не уберегло князя от царской расправы. В январе 1719 г. его уволили с должности и арестовали, обвинив в мздоимстве, сепаратизме и прочих грехах. Затем Гагарина привезли в Петербург, где приговорили к смертной казни. 16 марта 1721 г. его повесили под окнами Юстиц-коллегии, неподалеку от так и не достроенного им особняка на нынешнем участке дома 8 Петровской набережной. На казни присутствовал государь с придворными и родственниками казненного. После казни состоялся поминальный обед с оркестровой музыкой и пушечным салютом.

Князь Яков Федорович Долгоруков был одним из старейших гостей на свадьбе государя, ему в 1712 г. исполнилось 73 года. Он родился в семье окольничего князя Федора Федоровича и получил дома хорошее образование, освоив при этом латынь – язык европейской науки. Он начал службу в 1671 г. стряпчим при царском дворе, вскоре был пожалован стольником, а с 1676 г. ему было велено «писаться симбирским наместником». В этом звании он служил в 1680–1681 гг. воеводой Казанского дворца.

После смерти царя Федора Алексеевича Яков Федорович с братьями примкнул к сторонникам малолетнего царя Петра, который взял его к своему двору комнатным дьяком. Однако царевна Софья, опасаясь его влияния на сводного брата, отправила князя Федора Алексеевича в Испанию и Францию с дипломатическим поручением. По приезде в Москву Долгоруков возглавил Московский судный приказ. Во время заговора царевны Софьи в 1689 г. князь одним из первых явился к царю Петру в Троице-Сергиев монастырь и встал на его защиту.

Являясь главой Московского судного приказа, Долгоруков одновременно участвовал в военных учениях, маневрах, осадах, устраиваемых царем Петром. В 1695–1696 гг. он был в Азовских походах, командуя Белгородским разрядным полком. В марте 1697 г. государь повелел Долгорукову именоваться ближним стольником и воеводою с «вичем», а в июле пожаловал его в бояре.

В феврале 1700 г. царь поставил Якова Федоровича во главе приказа, который в следующем году стал именоваться Приказом военных дел. Во время битвы под Нарвой в ноябре того же года он заведовал всеми припасами русской армии, а после ее разгрома подготовил условия для капитуляции и вручил их шведскому королю. Король условия подписал, однако на следующий день велел арестовать князя в числе десяти русских генералов. В плену Долгоруков провел более десяти лет, а в 1711 г. совершил побег на родину.

Здесь государь поставил князя во главе вновь учрежденного Главного комиссариата с чином генерала-пленипотенциала-кригс-комиссара, а в 1712 г. назначил его сенатором. Царь высоко ценил Якова Федоровича за прямоту и независимость суждений. Он приказал построить для князя дом на набережной Большой Невки (ныне Петроградская набережная). В 1712 г. вдовый Долгоруков (его первой женой была Ульяна Ивановна, урожденная Наумова) вторично женился, на княжне Арине Михайловне Черкасской, сестре своего соседа Алексея Черкасского, который в 1740 г. стал российским канцлером. Был у князя еще один дом в Петер бурге – на 1-й линии Васильевского острова, напротив церкви Святой великомученицы Екатерины.

Яков Федорович скончался 8 ноября 1720 г. в Петербурге. Место его захоронения не установлено.

Графу Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину в 1712 г. исполнилось около 50 лет (разные источники указывают разные годы рождения). Родился в семье комнатного стольника Алексея Богдановича, который на досуге занимался историческими исследованиями и сочинил трактат под названием «Книга о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, откуда призыде корень их». Отсюда можно заключить, что сын его Иван получил неплохое домашнее образование. С этим багажом он вступил в государственную службу стряпчим 25 декабря 1676 г.

В 1682 г. Иван Алексеевич получил окольничий чин, то есть второй (после боярина) чин Боярской думы. Через два года его определили вторым судьей Сибирского приказа, затем смоленским воеводой, а с 1693 г. он числился воеводой в Астрахани. Здесь он сумел добиться повышения государственных доходов путем упорядочения сборов, чем заслужил расположение царя Петра, который пожаловал его боярином. Это было последнее пожалование в боярство в XVII столетии (следующее произошло только через 12 лет). Кому-то показалось, что такое быстрое карьерное повышение неспроста, и тогда появилась полусплетня, полулегенда, что Иван Мусин-Пушкин – внебрачный сын царя Алексея Михайловича и, соответственно, приходится сводным братом государю. На самом деле такой карьерный взлет был итогом радетельной службы, большой работоспособности и умения угодить.

В 1701 г. был восстановлен Монастырский приказ, ведавший патриаршими, архиерейскими и монастырскими делами. Во главе его Петр поставил И. А. Мусина-Пушкина. Параллельно с этим Иван Алексеевич руководил Печатным двором, реконструировал оборонительные сооружения Москвы, руководил введением гражданского шрифта. Кроме того, он сопровождал царя в походах, надзирал за дворцовыми вотчинами царицы Екатерины, заботился о доставке книг государю и его родственникам. За верную службу Иван Алексеевич после Полтавской битвы получил чин тайного советника, в следующем году был пожалован графским достоинством, а в 1711 г. среди первых был назначен сенатором.

В 1690 г. И. А. Мусин-Пушкин женился на племяннице московского патриарха Иоакима (в миру Ивана Петровича Савелова) Мавре Тимофеевне Савеловой, женщине властной, но справедливой. Она родила мужу нескольких детей, из которых до взрослого возраста дожили Александр (убит в Полтавской битве), Платон (будущий сенатор), Аполлос, Эпафродит, Клеопатра (замужем за князем Ю. Н. Репниным), Елизавета (замужем за князем П. А. Голицыным). В Петербурге у них была усадьба на берегу Мойки (ныне участок дома 56).

Граф Иван Алексеевич пережил любимую супругу и скончался в Москве 21 июля 1730 г.

43-летний граф Савва Лукич Рагузинский-Владиславич был представителем сербского дворянского рода Владиславичей из Рагузы (ныне Дубровник). Отец Саввы занимался торговлей, и сын пошел по его пути, увлекшись торговыми операциями во Франции, Испании и Венеции. Находясь по торговым делам в Стамбуле, Савва Лукич вошел в контакт с русскими дипломатами В. В. Голицыным и Е. И. Украинцевым и стал их тайным агентом.

В 1702 г. он явился с товарами в Азов, а в 1703 г. приехал в Москву, где царь Петр выдал ему жалованную грамоту для льготной торговли на территории России сроком на 10 лет. Эта грамота повелевала всем должностным лицам оказывать Рагузинскому содействие во всех его торговых делах. Главная торговая контора его находилась на Украине, в городе Нежине. В Европе Рагузинский имел репутацию надежного партнера. Пользуясь большими связями, в том числе и в Стамбуле, он следил за состоянием дел в Турции и передавал сведения о них российским представителям, в частности и гетману Мазепе. В 1708 г. вместе со сведениями стратегического значения Рагузинский прислал в Москву трех малолетних арапов, одного из которых звали Абрам Ганнибал.

Государь высоко оценил деятельность Саввы Лукича. В 1709 г. пожаловал ему три села на Украине, конфискованных у Мазепы, и чин надворного советника. В 1708 г. Рагузинский получил двор в Москве на Покровке, а в 1709 г. государь указал ему строить дом на берегу Невы, поблизости от собственного Зимнего дома. На родине Рагузинского-Владиславича тоже оценили – в 1710 г. правительство Рагузы выдало ему диплом на получение графского достоинства.

В 1711 г. Савва Лукич не только поддержал идею Прутского похода, но и принял в нем активное участие. Он разделял стремление государя освободить славян Балканского полуострова от турецкого ига и помог в составлении текста царского обращения к ним с призывом поддержать Россию в войне с Турцией. На протяжении всего похода граф Рагузинский-Владиславич находился в штабе войск под командованием Б. П. Шереметева в качестве консультанта «для советов в тамошних делах».