Текст книги "Самородок в чулке"

Москва

– Черт возьми, – процедил Хорин, – и угораздило же их!…

– А по-вашему, они должны были подставиться? – насмешливо спросил Рокин.

– Ну не подставляться, конечно. Я к тому, что не везет нам. Ведь там есть золото, и оборудование доставили.

– А вы не спрашивали Бурцева, что он хочет за это оборудование? – спросил его Жигунов.

– А зачем спрашивать? – усмехнулся Хорин. – Понятно чего – доли от прибыли. Пусть помечтает. Когда там все наладится, пошлем охрану и подключим якутскую ФСБ…

– Значит, война? – вздохнул Рокин.

– А вы хотите делиться с ним? – недовольно посмотрел на него Хорин.

– Ведь это не мы, а вы его подключили, – напомнил Жигунов. – Мы вообще не хотели, чтобы кто-то в этом участвовал.

– Так тоже неплохо получилось, – ответил Хорин. – И надеюсь, что так будет и дальше. Правда, сейчас они там заняты с милицией.

– В Хабаровске Сергеев готовит к отправке двенадцать килограммов золота, – сообщил Рокин.

– Очень вовремя, как раз мы получили новый заказ на корпуса для женских часиков и нуждаемся в материале. Интересно!… – Хорин усмехнулся. – Золото – и вдруг материал. Еще три года назад я и предположить не мог, что буду этим заниматься и называть золото материалом.

– Знаете, Илья Андреевич, – сказал Жигунов, – я тоже не мог даже предположить, что вы таким образом станете нашим компаньоном. Ответьте по возможности честно – идея сделаться нашим компаньоном пришла вам в голову сразу, когда вы нам дали денег в долг, или позже?

– Немного позже. И надоумил меня племянник Петька. Кстати, ваши люди нашли его?

– Ни с какой женщиной Петр не уезжал, – сообщил Жигунов, – впрочем, как и без нее. Есть данные, что он выехал на машине. Но в Сочи джип вашего племянника не едет. Интересно, куда он подевался?

– Послушайте, – Хорин нахмурился, – а не похитили ли его?

– Ну если похитили, то это организовал он сам, – хмыкнул Рокин.

– Вы думаете?

– Уверен. Однако в этом случае его сообщники уже выдвинули бы требования. Но раз таковых нет, значит, он куда-то уехал и сделал это так, чтобы вы не узнали.

– Да, – пробормотал Хорин, – я слишком доверчив…

– Не было бы вас, – сказал Жигунов, – мы бы его вообще вышибли. Вы послали его и в Амурскую область, где он попытался прибрать к рукам участок, и в Хабаровский край тоже вы его направили в помощь Сергееву, как вы изволили нам сообщить.

– И добавили, – усмехнулся Рокин, – что это не обсуждается. Пожалуй, раз уж пошла об этом речь, хотелось бы попросить вас не лезть туда, куда не надо. Сейчас из-за вашей суеты у нас могут возникнуть проблемы с Бурцевым. Он, вполне понятно, будет требовать обещанный вами процент. Предупреждаю, Илья Андреевич, Бурцев не получит ни грамма. Я понятно выразился?

– Очень, – буркнул Хорин. – Но я все-таки обещал…

– А это уже ваше личное дело, – заметил Жигунов, – а не проблема компании. И предупреждаем: если по вашей вине или по вине вашего племянника мы понесем убытки, то подадим в суд и вышибем вас из компании.

– Я знаю, молодые люди, что вы готовы сожрать меня, – спокойно ответил Хорин. – Однако хочу вас предупредить – не пытайтесь, поберегите зубки. Но что касается убытков, согласен. Это занесено и в наш контракт. И не забывайте о дополнении: не только увольнение, но и выплата убытка.

– Прекрасно, что вы это помните! – засмеялся Жигунов.

– Остается надеяться, что Петька что-то отмочит, – пробормотал Рокин.

– В чем дело? – не расслышал Хорин.

– Вспомнил, что у моей жены сегодня день ангела, – ответил Михаил.

– А интересно, что вы будете говорить Фролову, когда он вернется? – спросил Жигунов. – От тебя, кстати, – кивнул он Рокину, – я такого не ожидал.

– Да я ничего и не делал. Пожалуй, больше виноват ты, Сашка, ведь именно ты…

– С твоей подачи, – напомнил Жигунов. – И чувствую себя полной скотиной. А Якову я точно набью морду.

– Крайман имеет коричневый пояс по карате, – усмехнулся Рокин.

– Да имел я таких каратистов!…

– Зря ты так, я видел, как он дрался.

– Где же может быть Петр? – спросил Хорин.

Молодая женщина подошла к двери квартиры и нажала кнопку звонка. Минуты через три хмыкнула и снова вдавила кнопку. На этот раз держала ее с полминуты.

– Странно, – пробормотала женщина. – Он же сказал, что в три будет дома.

Она достала из сумочки ключ и сунула его в замочную скважину. Дверь открылась.

– Милый! – громко крикнула она. – Ты дома?! – Не услышав ответа, сняла туфли, надела на ноги пушистые шлепанцы и прошла в комнату. – Милый, – игриво улыбаясь, повторила она, – ты где? – Она вошла в спальню и закричала. Выскочив, бросилась к двери. Продолжая кричать, попыталась ее открыть.

– Что случилось?! – спросил с площадки мужской голос.

– Ну и как? – спросил по телефону Артур.

– Все хорошо, – улыбнулась Марина. – А у тебя?

– Все только начинается. Но надеюсь, кончится хорошо.

– А я почему-то боюсь, что он вот-вот вернется, – вздохнула Марина.

– Успокойся, все будет хорошо. Слишком многое поставлено на карту и проиграть мы не имеем права. К тому же есть запасной вариант.

– А где он сейчас?

– В Якутии, в каком-то Влажном треугольнике. Что-то он там нашел. Пусть напоследок порадуется, – усмехнулся Артур. – Ну ладно, пора мне. Я люблю тебя, милая, береги себя и нашего малыша.

– Ну совсем с ума сошла! – покачала головой Нина Петровна. – Ты хоть понимаешь, что хочешь сделать? Ведь…

– Я все понимаю, – перебила Маргарита Павловна, – но просто не могу иначе. Ведь и моя вина в этом есть. А ты представь, что будет с ними. Помнишь Толика Безродного? Его дважды брали и дважды возвращали. И он в пятнадцать лет убил женщину только за то, что она ударила ребенка ремнем. Обманутые дети ненавидят всех. Тех, кто возвращает детей, я в тюрьму сажала бы. И таких, как Фролов, тоже.

– Ой, Ритка, не надо бы…

– Перестань! Я знаю, что делаю, и считаю это единственно правильным решением.

– А я так не думаю, – вздохнула Нина Петровна.

– Ну ты чего, пацан? – присел перед Алешей парнишка лет пятнадцати. – Перестань. Вернется твой папка и заберет тебя…

– Мне сказали, – всхлипнул мальчик, – что… – он вытер рукавом слезы и вздохнул, – что у них свой ребенок будет. А я… – Он заплакал.

– Хватит! И Аленка вон плачет. Все у вас будет нормально. Просто на работе тот дядька. А на эту жену внимания не обращайте, на сучку. Таких давить надо еще в детстве, – заявил подросток.

– Я вырасту и набью ему морду, – выговорил сквозь слезы мальчик.

– Правильно. Только не хнычь и подружку свою успокой, а то она слезами изойдет! – Пацан рассмеялся, и Алеша побежал к дому.

– Твою мать! – процедил Интеллигент.

– Чего ты лаешься? – спросила одетая в спортивный костюм Людмила.

– Отбой! – Он сплюнул. – Не везут сегодня деньги. Твою мать! Отвяжись от меня со своими вопросами.

Людмила ударила его ногой в лоб. Интеллигент упал.

– Не груби, Димочка, – усмехнулась она и взяла сотовый.

– Ну? – спросил Маркин.

– Отбой, деньги не везут.

– Жаль. Неужели Швед заговорил?

– Не знаю. Интеллигент очнется и, надеюсь, скажет причину.

– Он что, от расстройства сознание потерял?

– От своей грубости.

– Ты не убила его?

– Живой! – Она взглянула на мотнувшего головой Интеллигента.

– Я тебя, шкура… – простонал тот.

– Еще слово, и сломаю нос! – усмехнулась Людмила.

– Чуть не убила… – Он потрогал лоб.

– Хотела бы убить, била бы в висок. Герцог ждет объяснений.

Интеллигент поднялся и, покачнувшись, сел на диван.

– Почему отбой? – спросила Людмила и сунула ему сотовый. – Позвони Герцогу.

* * *

– Ни хрена себе, – Овод покачал головой, – что за дела?

– Понятия не имею, – снимая камуфляж, ответил Маркин. – Наверное, объяснят.

– Швед настучал, – процедил Овод.

– Закрой пасть и думай, прежде чем базарить! – прорычал Шар. – Шведа рядом нет, так можно его сукой делать?

– Нет, – покачал головой Маркин. – Если бы менты узнали, они заменили бы машину и посадили туда своих. На живца брали бы. Я сначала тоже так подумал, но понял, что Швед не при делах. На кой хрен ему на себя еще дела вешать? На нем и так шофер подстреленный. Да и не тот пассажир Швед, чтобы сукой быть. Тут что-то другое. – Прозвучал вызов сотового. – Интеллигент, – Маркин взял трубку, – что там за дела?

– Перенесли. Сумму не набрали или больше хотят. В общем, перенесли.

– А твой наводчик не понт колотит?

– Да так оно и есть. Просто зло берет. Я уже тоже настроился, поэтому…

– Ладно – остановил его Маркин, – вечером приедем и перетрем. Ты узнай как можно более подробно.

– Хорошо. До вечера.

– Короче, сегодня отменили те, – сообщил подельникам Маркин. – Когда повезут, узнаем. Хотелось бы, чтобы за день, а не за час.

– Надо сваливать отсюда на хрен, – высказался Шар. – А то что-то мне все это перестает быть в кайф. Размечтались, миллионерами станем!…

– А вы, похоже, на последнее дело не идете? – вопросительно посмотрел на него Маркин.

– Да пора завязывать, – взглянув на Овода, отважился сказать Шар. – Ксивы нам еще Интеллигент обещал, но до сих пор нет.

– Сразу после дела получите, – обнадежил их Маркин, – точно вам говорю.

– Ну и ништяк, – облегченно вздохнул Шар. – А то я уж думал, что нам мозги канифолит этот…

– И куда двинете? – поинтересовался Маркин.

– В Саратовскую область, – ответил за обоих Овод. – В какую-нибудь деревеньку, чтобы река рядом была и сады. – Он мечтательно улыбнулся. – Машину купим подержанную, «Ниву» или «уазик». Ну чтоб проходимость была путная. И все, мне уже сорок один, ему тоже, пора завязывать с этими делами. А то если попадем, так получим по самое некуда. В общем, мы думали, что дело вот оно, но почему-то отодвигается. Ты вот только честно скажи – ничего стремного нет? Или…

– Просто не добрали нужную сумму, – перебил его Маркин. – Скорее всего бабок будет больше. И еще «лимоны» Шведа раскидаем на четверых. Вы, Таксист и я. Интеллигент и Спортсменка мимо кассы, и так они нас поимели.

– Точно, – согласился Шар.

Прозвучал вызов сотового. Маркин взял трубку и сказал:

– Таксист, дело откладывается. Время сообщим позже.

– А я гадаю, куда вы подевались, – хмыкнул собеседник, – думаю, может, взяли?…

– Сплюнь. Дело будет, но позже. Мы с тобой свяжемся.

– Хорошо. Пока.

– Покедова! – Маркин отключил сотовый. – Конечно, лучше было бы работать сегодня, ведь уже настроились.

– А мне все равно когда, – сказал Шар. – Главное, сделать и укатить на хрен из этой гребаной столицы, она за горло держит. Как, блин, тут люди живут? Как муравейник, с утра до вечера все куда-то бегут, едут, спешат. А тачек, кажется, больше, чем людей. В метро сунулся пару раз, вообще караул, как селедки в бочке. Хотя на метро быстрее получается. Машины в пробках стоят по часу, а то и больше. Вот, блин, житуха покатила. Все на тачках, прикинуты, как миллионеры, а пищат – хреново живем. И в Бога, блин, все поверили. Рушили церкви, попов расстреливали, а сейчас все молиться стали. И главный коммуняка, Зюганов, тоже в церкви поклоны отбивает.

– Время такое пришло, – сказал Маркин. – Все во власть лезут. А чтобы туда попасть, надо, чтоб народ проголосовал. Вот и капают на мозги. Один гребень даже базарит, что зря чехов молотили. В общем, политика – грязное дело. А вы пока что не высовывайтесь, надеюсь, дня через два работать будем.

* * *

– Ты получше оделся бы, – вздохнула мать Виталия. – Сколько денег на меня тратишь, а сам…

– Не надо, мам! – Он поцеловал ее. – У меня все в порядке. Главное, чтобы ты выздоровела. А тогда и остальное наладится. Женюсь, внучат будешь нянчить.

– Дай-то Бог!…

– Вот поправишься, и женюсь, – засмеялся сын. Она заплакала.

– Ты чего, мам? – встревожился Виталий. – Сестра! – позвал он.

– Да я от радости, – сказала мать. – Неужели женишься? Познакомил бы с девушкой. Хотя не надо, а то я сейчас неизвестно на кого похожа…

– Да ты у меня самая красивая мама! – Виталий поцеловал ее.

– А не врешь про невесту, Виталик? – пытливо глядя на него, прошептала мать.

– Конечно, нет. – «На кой хрен ляпнул?» – подумал он.

– Она хорошенькая? – спросила мать.

– Для меня самая лучшая.

– Когда приведешь?

– Когда совсем поправишься.

– Да если я твою невесту увижу, сразу полегчает.

– Приведу. Мне пора, мам, – посмотрел он на часы, – клиента надо в Тулу везти. Ты ешь давай, – кивнул он на два пакета. – И фрукты там есть…

– Да ты очень много приносишь.

– Поправляйся! – Виталий шагнул к двери.

– Невесту не забудь пригласить, – выходя, услышал он голос матери.

– Хорошо еще, что не спросила, как зовут невесту, – быстро идя к выходу, усмехнулся Виталий.

– Вы кто такой? – недовольно спросил вошедшего в кабинет мужчину Хорин. Жигунов и Рокин удивленно смотрели на него.

– Он со мной. – В кабинет вошел Зубов.

– А вы, позвольте спросить, кто будете? – Хорин перевел взгляд на него.

– Капитан Зубов. – Владимир показал удостоверение. – Убойный отдел. Вы Хорин?

– Да. А в чем дело? Что с Петром?

– Мы пришли поговорить о вашем адвокате.

– А что натворил Крайман? – удивленно спросил Жигунов.

– Убит. Нож в сердце и по горлу бритвой. Убит часа три-четыре назад. Точнее узнаем потом у экспертов. Чем он в последнее время занимался? Может, разборки с конкурентами?

– Мы солидная компания, – высокопарно заявил Хорин, – а не банда уголовников…

– Да в жизни ведь все бывает, – усмехнулся капитан. – Порой солидные фирмы такое устраивают, что уголовной группировке и не снилось. Чем больше денег, тем круче разборки. Кстати, а кто такой Петр, о котором вы спросили? И почему предположили, что с ним что-то случилось?

– Это мой племянник, – недовольно ответил Хорин. – Он куда-то уехал со своей девчонкой, вот я и предположил, что вы по этому поводу пришли.

– То есть знаете, что уехал с девушкой, но куда?

– За что Яшку убили? – спросил Рокин. – Во дела!

– Так и не набью ему морду, – пробормотал Жигунов.

– А что, – вмешался капитан, – стоило бы набить?

– Это наши мужские дела.

– Женщина?

– Капитан, – Жигунов усмехнулся, – за то, что он сделал, не убивают.

– Кто знает? – Зубов покачал головой. – Впрочем, совершено убийство. Вероятно, с целью ограбления, на заказное не похоже. – Говоря, он незаметно наблюдал за Рокиным и Жигуновым.

– Ты почему такой пасмурный? – обняв Артура, поцеловала его Марина.

– Да кое-что сломалось, а я терпеть не могу неожиданностей. И боюсь, могу многое потерять.

– Главное, мы нашли друг друга, – улыбнулась Марина, – и у нас, надеюсь, все получится, мы будем счастливыми родителями и…

– Очень бы хотелось. Но не все еще потеряно. Просто такой уж я, хочу всё и сразу.

– Я это поняла с первой встречи.

– Мы с тобой в этом похожи.

– Ты что-то говорил насчет дома? Я не поняла, о каком доме шла речь. Если о загородном доме Ива…

– Помнишь, мы смотрели домик под Шатурой? Я его купил.

– Правда? – обрадовалась Марина. – Ой, какая там прелесть! Пруд рядом и речка, и лес. А помнишь, как грибы там собирали?

– На чужие деньги чего ж не купить?… – проворчала протиравшая мебель в комнате горничная. – А вот Иван Михайлович вернется, посмотрим, как вы будете себя чувствовать. Он мужчина интеллигентный, выдержанный, но уж за детишек точно не простит.

– Знаешь, – прижимаясь к мускулистой груди лежащего на спине Артура, вздохнула Марина, – когда мы так лежим, я ничего и никого не боюсь. А когда дома одна, как представлю, что сейчас Иван придет, и холодею.

– Он тебя бил?

– Нет. Он, мне кажется, вообще не способен на такое. Хотя знаешь, однажды вечером мы шли откуда-то, уже не помню, точно где, Иван отошел за сигаретами, и ко мне стали приставать трое. Я крикнула: «Ванька!» Очень надеялась, что его нечаянно убьют. В том, что он заступится, не сомневалась, но парни мощные были, вот и думала: сейчас его если не убьют, то искалечат. Наконец подбегает мой муженек. Ну конечно, в своем стиле – да вы что, перестаньте, пожалуйста… Один ему двинул. Ванька на задницу сел. И тут меня другой толкнул, я упала. А третий схватил и волоком потащил по асфальту к машине. И вдруг вижу – один парень лежит, другой летит кубарем. Третий, который меня тащил, нож выхватил. Иван ударил его по лицу и коленом между ног. Схватил меня за руку, и мы побежали. Я его спросила, занимался ли он боевыми искусствами? Он и говорит – в армии немного боксом, а сейчас, видно, с испуга…

– Иван прилично выглядит. Видно, что со спортом дружит.

– Да какой там спорт? – усмехнулась Марина. – Зарядку, правда, каждое утро делает, отжимается, бегает иногда. Он в работе своей накачался, сколько земли лопатой надо перекидать, потом лоток с землей в ручье прополоскать, и скребок, такая штучка загнутая, маленькая…

– Знаю я, что такое старательский скребок. А ты была у адвоката?

– Которого убили? – усмехнулась она.

– Нет, который будет твоим делом заниматься, когда Иван погибнет.

– Была. Он говорит, что единственная наследница я и мне будет принадлежать все. Дом загородный я сразу продам. За него ему, дураку, давали сто тысяч долларов, а он отказался. Вот и решил он усыновить этого Алешку, а потом еще и девчонку, как бы дочь мне, – фыркнула Марина.

– А у нас свой малыш будет.

– Мы потом еще одного сделаем.

– А как назовем?

– Рано еще думать об этом.

– Тоже верно. А когда все сделаем, эту стерву ты выгонишь! – Артур кивнул на прошмыгнувшую мимо Зинаиду.

– Обязательно, я ее терпеть не могу. Она приходит два раза в неделю и до того достала!…

– Бережет тебя муженек-то! – засмеялся он.

– Я настояла. Он податливый, что ни захочу, все будет. Когда увидели меня с твоим водителем, я думала, что скандал будет. А он просто заперся в кабинете. Да потом я его еще и виноватым сделала.

– Ох и гадина, – покачала головой Зинаида. – Приедет Иван Михайлович, все расскажу.

– Вы хорошо подумали? – строго спросила пожилая женщина.

– Да, – ответила Маргарита Павловна. – Очень хорошо все обдумала и приняла решение. С прежней работы я уволилась и теперь буду…

– Я не понимаю, что мы разбираем? – насмешливо спросил немолодой мужчина. – Все мы прекрасно знаем Сазонову, но пытаемся выискать причину, по которой сможем ей отказать. Так? – посмотрел он на пожилую женщину. – Если не позволить Сазоновой усыновить детей, то тогда вообще никому не стоит разрешать.

– Действительно, – улыбнулась Нина Петрова. – Маргарита, на мой взгляд, делает глупость, но она этого хочет.

– Значит, решили, – улыбнулся мужчина. – Вы стали матерью, Маргарита Павловна.

– Я уже была матерью, – печально произнесла она. – Но сейчас хочу сказать спасибо вам всем за доверие, и я чувствую себя счастливой.

– Ох и взвалила ты на свои плечи ношу, – покачал головой седой мужчина.

– А я считаю, она правильно сделала, – улыбнулся другой мужчина. – Маргарита Павловна – молодая и сильная женщина. А с детьми поступили подло. И что с работы Маргарита ушла, тоже правильно. Она проводила там больше времени, чем дома. А теперь будет работать в детском саду. Молодец Маргарита!…

– Я приглашаю всех на семейный праздник, – объявила Маргарита Павловна. – Дети сегодня же будут дома. Они постоянно спрашивают о папе, но я не знаю, что им отвечать.

– Скажи, что он уехал надолго, – предложила Нина, – а когда приедет, не знаешь. Вот и все.

– Да, – согласился пожилой. – Что за люди, – пробормотал он. – Детишек-то зачем обманывать? Но теперь у них будет мама, и я думаю, что очень скоро они забудут о человеке, который называл себя их отцом.

– Кто же убил Краймана? – спросил Рокин.

– Капитан сказал, что, судя по всему, Крайман сам впустил убийцу, – ответил Жигунов. – А Яшка пускал только женщин. Он давал ключи и назначал дни. Прием дам происходил четыре дня в неделю. Все знали об этом, и тем не менее…

– Он делал дорогие подарки, – напомнил Рокин. – И скорее всего кому-то из дам это не понравилось. Хотя я не представляю, как женщина бьет ножом в сердце, а потом опасной бритвой режет по горлу.

– Откровенно говоря, мне его ничуть не жаль. Я думал, он просто уговорит Фролову…

– Знаешь, не надо демонстрировать свою порядочность. Ты все прекрасно знал, как, впрочем, и остальные. А сейчас мы пытаемся…

– А как мы в глаза Фролову смотреть будем? – перебил его Жигунов.

– Свободно и спокойно. Он вполне мог остаться здесь. Ведь я думаю, он прекрасно знал, какой человек Марина Сергеевна, но все-таки уехал туда. Мы просто поговорили с ней и попросили помочь за деньги. Она обманула и нас.

– Фролов пошлет нас на хрен.

– Я так не думаю. Он нашел себя в этой работе. В конце концов, ему хорошо платят. Так что все будет нормально.

– Ну, – спросила по телефону Зоя, – добилась?

– Не дают свидания!… – Татьяна всхлипнула. – Нельзя, идет следствие. Правда, следователь сказал, что будет очная ставка. Эдгар утверждает, что приехал в Москву неделю назад или чуть больше. Но…

– Он, наверное, не хочет впутывать тебя, – перебила ее Зоя. – Ты когда приедешь?

– А я вам не надоела?

– Прекрати! – рассердилась Зоя. – Ждем через час. – Она отключила телефон.

– Мам, – вошла Вика, – дед так и не звонит. Может, что-то случилось?

– Я звонила на фирму. Он работает в таком месте, где мобильная связь не работает. Вернутся все недели через две, – опередила она вопрос дочери.

– А что с этим, с мужчиной Татьяны?

– Идет следствие. Скорее всего он будет отбывать срок. И дадут ему не меньше десяти как минимум. Эдгар подозревается в нескольких разбойных нападениях. Так что у Тани положение незавидное. И я думаю, он не простит ей то, что его арестовали.

– Она тебя не упрекает?

– Она считает, что поступила правильно.

– Надо же как бывает. А ведь у меня могло быть хуже, если бы не дедушка. Я вчера увидела Кольку, так он от меня бегом убежал. Странно, да? Почему он так дедушку боится?

– Папа знает старшего брата этого альфонса. И не вспоминай о нем, пожалуйста.

– Конечно. Я подумала: и чего я в нем нашла? А представляешь, если бы я забеременела?…

– Что за разговоры?! – рассмеялась мать.

– Слушай, Швед, – сказал следователь, – ну чего ты крутишься? За то, что сделал, надо нести ответственность.

– Не держи меня за пионера, – рассмеялся Эдгар. – Мне чужого не надо. И повесить на меня дело для раскрываемости и галочки у вас не получится. Что не мое, то не мое. Я нашел ствол, подстрелил этого мента, но, заметьте, господин следователь, после того, как он ранил женщину. И когда меня брали, сопротивления я не оказывал. Так что за это готов нести заслуженное наказание.

– Вот ты говоришь, что приехал в Москву недавно.

– Не хотел, чтоб вы эту женщину таскали, а то еще и ей что-нибудь пришьете.

– Она требует, чтобы вас расписали, – усмехнулся следователь.

– А что тут смешного? – возмутился Эдгар. – Или тебе не знакомо такое чувство, как любовь? Вы, менты, любить не умеете, у вас все по закону, а людей ни за что сажаете и…

– Хорош, Швед!…

– Может, в камеру? Не получается у нас с тобой доверительного разговора. Вешать на себя я ничего не буду.

– А что за дело ты хотел сделать еще?

– Покушение на Буша организовать. Точнее, на Березовского. Достал, козел! Хотя и позавидовать ему можно. Судят без него, срока дают, а он на вас хрен забил и еще говорит, что переворот в России устроит. Вот и решил я его, козла…

– В камеру, – кивнул вошедшему конвоиру следователь.

– Только начнешь по делу говорить, – усмехнулся Швед, – сразу рот затыкают. Свободу узнику…

– Топай, узник! – толкнул его в спину конвойный.

* * *

– Да, он участвовал в этих делах, – уверенно заявил Зубов. – Но на него ничего нет. Ствол не засвечен. В общем, зацепиться не за что. Стукачи в камере разговорить Шведа не могут. Там у него приятель был, но он на этап ушел, а Швед больше ни с кем не контачит. Но что-то наверняка произойдет. И Швед знает что, но разговорить его не получится. Хищник, первый срок получил ни за что, вот и понесло его по статьям Уголовного кодекса. Конечно, сейчас не в этом дело. Его подельники, с которыми он бомбил машины, что-то готовят. И видно, серьезное, если Швед сказал Зиминой, что он преступник. Она утверждает, что он с ней как бы прощался. А вот как заставить его говорить?

– Вопрос, – усмехнулся рослый опер, – ответ на который не знает никто, в том числе и Шведов. Судя по всему, эти гоп-стопы с машинами были что-то вроде репетиции, убивать там было совсем не обязательно. Ведь два водителя живы. Только с одним перестарались. Кстати, у бандитов три водителя, один вообще класс. Машины угонялись заранее, обычно из гаражей тех, чьи хозяева отсутствовали. Мы пытались найти связь Шведа с кем-то из знакомых хозяев угнанных машин, но ничего не вышло.

– Но если что-то готовили, – сказал подполковник, – то сейчас, после задержания Шведа, они свернут подготовку и затаятся. Уголовники обычно так поступают в подобных случаях.

– Швед не тот случай, – не согласился Зубов. – Подельники могут быть уверены, что он никого не сдаст и не заикнется о предстоящем деле. Что, в сущности, мы и имеем.

– Но ждать надоело, – раздраженно крикнул по телефону Интеллигент. – Уже все было готово, и нате вам – стоп-сигнал! В чем дело, объяснить можешь?

– Через три дня, – ответила женщина. – Это точно, ничего не изменится. Двадцать первого…

– Передай Викингу, что это в последний раз. Если снова дело отложится, пусть идет на хрен! Поняла?

– Не ори. Потом поймешь, почему на этот раз не стали работать. Сумма увеличится вдвое. Как тебе это?

– Но точно послезавтра?

– Через три дня, – поправила женщина, – точно. И все остается по-прежнему, план не изменился.

– Ладно, – кивнул он.

– Двадцать первого в двенадцать двадцать они выезжают. В общем, все точно так же, – повторила женщина.

– Отлично. Что слышно о Шведе?

– Его пытаются расколоть про машины, но безрезультатно. На него у них ничего нет, а он молчит. В общем, опасаться нечего.

– А мы что, – Алеша посмотрел на Маргариту Павловну, – сюда ходить будем?

– Нет! – Присев, она обняла его и стоящую рядом Алену. – Вы здесь будете жить. Теперь у вас есть дом. И своя комната. Будете ходить в садик, и я всегда буду рядом.

– А папа приедет? – спросил мальчик.

– Папа на работе очень далеко, и я не знаю, когда он вернется.

– А тетенька говорила, что он не наш папа и что мы ему совсем не нужны, – вздохнула Алена.

– Давайте сделаем так – захочет он приехать, мы его примем. Пусть он все сам скажет, правильно?

– Я, когда вырасту, стану сильным и побью его, – тихо сказал мальчик.

Маргарита теснее прижала к себе детей.

– А нам можно все здесь посмотреть? – спросила Аленка.

– Все, что хотите, теперь это все ваше, так же, как и мое. Мы одна семья. Вы брат и сестра. Ну а я, если захотите, буду вашей мамой.

– Я хочу, – серьезно проговорила Аленка. – А вы не отведете нас назад?

– Никогда.

– Так, – раздался мужской голос, – где тут твои дети, Маргарита?

– Папа! – в один голос воскликнули дети, бросаясь к двери.

Вошедший мужчина растерялся.

– Вам подарки принесли, – сказала детям Маргарита.

– Убила бы гада!… – прошептала Нина Петровна.

Алена схватила большую куклу и засмеялась, но тут же печально посмотрела на Нину Петровну.

– А тот дядя тоже куклу дарил, а потом от нас отказался.

– Она твоя, и я от вас никогда не откажусь, – заверила Маргарита Павловна.

– Мне следователь сказал, – вздохнула Татьяна, – что Эдгара посадят лет на двадцать, если он не будет сотрудничать со следствием.

– Ему дадут столько, сколько он заслужил, – сказала Зоя. – Я не понимаю, – посмотрела она на молча сидевшего Зубова, – почему не говорят, что капитан, в которого выстрелил Эдгар, был пьян, как скотина, и что он спровоцировал ссору, оттолкнул Таню и выстрелил первым?

– Это все знают, – вздохнул Владимир. – И суд это учтет. Но все-таки Эдгар покушался на жизнь сотрудника правоохранительных органов. Он применил незаконно хранившееся огнестрельное оружие. И он ранее дважды судим, подозревается в соучастии нескольких вооруженных ограблений, при которых убиты четверо. И если сейчас что-то подобное произойдет и задержанные укажут на него как на убийцу, ему грозит пожизненное заключение. А Эдгар этого не хочет понять и молчит. А те, кого возьмут, не будут молчать, я в этом уверен, и все будут указывать на Шведа как на убийцу и организатора. Так что…

– Подожди, Володя, – остановила его Зоя. – А почему ты так уверенно говоришь, что Эдгар причастен к тем преступлениям? Может, он действительно ничего не знает. И готовил дело один. Таня же говорила, что у него не было больших денег. Значит, вполне возможно, что он не совершал тех нападений, в которых вы пытаетесь его обвинить. Ваша уверенность обоснована тем, что вы арестовали человека ранее судимого и у которого был пистолет. Он не задумываясь стреляет в того, кто ранил женщину, и, значит, он преступник и за ним обязательно есть еще преступления. Я поверила, что ты сможешь помочь, и уговорила Татьяну…

– Не надо ссориться, – вмешалась Таня. – Я хотела, чтобы мне стало понятно, кто такой Эдгар на самом деле. И я уверена, что Володя прав. Эдгар исчезал и появлялся с деньгами. Говорил, что охранял кого-то и получил деньги. И сейчас я вспомнила – ему всегда кто-то звонил перед тем, как он уходил. Он объяснял, что это клиент, но я вспомнила, как он говорил: «Ништяк, буду на месте с таксистом». Как-то странно он называл собеседника. Как точно, не помню, но явно не по имени…

– Это ничего нам не даст, – сказал Зубов. – Сейчас одинаковых кличек полно. Таксист?… Надо будет проверить по картотеке. А ты Шведа никогда ни с кем не видела?

– Видела. С молодой спортивной женщиной. Они стояли и разговаривали. Та женщина потом села в такси и уехала.

– Не помнишь марку машины? И почему ты решила, что это было такси?

– Там были шашечки, как у частников. Машина девяносто девятая, это я точно помню. А вот номер московский, две семерки. Водитель – молодой симпатичный парень. Светловолосый, сложен хорошо, и видно, что тело тренированное. Он вышел из машины, забрал у женщины две сумки, положил их в багажник и сел. Потом она села, и они уехали. Я спросила Эдгара, кто это был, он ответил – объект охраны. Но так усмехнулся, что я не поверила. Но уточнять не стала.

– Когда это было? – спросил Зубов.

– За день до того, как я узнала, что буду матерью.

– А женщину ты описать сможешь? Ты же наверняка, когда увидела ее с Эдгаром, оценила ее внешность.

– Крепкая. Короткая стрижка. Рост примерно мой. Чуть плотнее меня, но стройная. Волосы рыжеватые, крашеные. В темных очках была. Ноги сильные, стройные. Была в мини-юбке.

– Понятно. А фоторобот составить сможешь?

– Не думаю.

– Значит, все-таки группа была. Скорее всего они грабили машины и убили четверых. Швед, конечно, будет молчать.

– Почему ты называешь его шведом?

– Кличка, – ответил Владимир, – наверное, из-за фамилии.

– Его фамилия Шведов, я видела паспорт. Ну почему со мной все не так?

– С тобой все нормально, – сказала Зоя. – Например, я тоже не думала, что Зубов милиционер, – улыбнулась она.