Текст книги "Ленинград сражающийся, 1941–1942"

Германским группировкам предстояло окружить и уничтожить основные силы Красной армии у границы и помешать боеспособным частям противника отступить на «широкие просторы русской территории».

Немецкая группа армий «Север» под командованием фельдмаршала Вильгельма фон Лееба в составе 18-й и 16-й армий, а также 4-й танковой группы общей численностью в 6 армейских и 2 моторизованных корпуса с тремя охранными дивизиями и армейским корпусом в резерве (общее количество – 21 пехотная, 3 танковые и 3 моторизованные дивизии, 3 охранные и 1 полицейская, всего – 31 дивизия). Все эти соединения были полного состава, а точнее – пехотные и армейские соединения насчитывали по 15 тыс. человек, хорошо вооружены и обладали массированной наступательной подвижностью. Следовавшая за танками пехота окружала силы противника, а танковые части развивали успех в его глубоком тылу. Следует подчеркнуть, что значительную часть германской армии составляла хорошо вооруженная пехота с артиллерией и подразделениями обеспечения на механизированной и конной тяге. Особую оснащенность имели танковые дивизии, в которые входили 2–3 танковых батальона штатной численностью 150–200 танков, а также 5 пехотных батальонов – 4 на грузовом транспорте и 1 – на мотоциклах. В танковую дивизию входили разведывательный, саперный батальоны и три артиллерийских дивизиона, оснащенные орудиями, буксируемыми автомобилями и тракторами. Также здесь находились батальон связи, противотанковая и зенитная артиллерия. Численность танковой дивизии достигала 17 тыс. человек. Мотопехотные дивизии вермахта состояли из новотанкового батальона, семи мотопехотных, 3–4 артиллерийских батальонов[204]204
  Гланц Д. Указ. соч. С. 49.


[Закрыть].

Излюбленными тактическими приемами германских генералов являлись котлы, в которые благодаря высокой маневренности «загонялись» части Красной армии, отрезанные от своих основных войск, зажатые со всех сторон вражеской артиллерией, лишенные связи, оказавшиеся без огневого и материального обеспечения.

До 10 июля 1941 г. войска Северо-Западного фронта, прикрывавшие Ленинград с юго-запада, вели тяжелые оборонительные бои на рубеже Пярну, Тарту, восточнее Пскова, Пушкинские Горы, Опочка. 8-й армией командовал генерал-майор П. П. Собенников.

Вторжение немецко-фашистских войск в пределы юго-западной части Ленинградской области поставило перед советскими армиями, действовавшими на северо-западном направлении, задачу не допустить прорыва врага к Ленинграду и на коммуникации, связывавшие город со страной, а также прикрыть главную базу Краснознаменного Балтийского флота – Таллин.

Большинство дивизий Северо-Западного фронта с первых дней войны вели напряженные и ожесточенные оборонительные бои. Противник нес большие потери, однако и наши войска оказались сильно ослабленными, тем более они не получали пополнения[205]205
  Там же. С. 27.


[Закрыть]. В частях и соединениях фронта имелось всего 1442 орудия и миномета всех систем и калибров[206]206
  Там же. С. 28.


[Закрыть]. Слабая обеспеченность войск артиллерией, минометами, танками, самолетами и другими видами вооружений объяснялась тем, что за время тяжелых 18-дневных оборонительных боев и вынужденного отхода на 500 км в глубь страны наши войска не имели возможности реализовать боевые средства и транспортные машины, получившие даже незначительные повреждения от огня противника или оказавшиеся неисправными по техническим причинам. Они вынуждены были их уничтожать или оставлять на поле боя. Потери наших войск в материальной части, особенно в танках и артиллерии, были настолько велики, что многие механизированные соединения фактически превратились в стрелковые, имея значительный недокомплект в людях и боевой технике.

В военно-исторической литературе причиной поражения Красной армии в начальный период Великой Отечественной войны считается обезглавливание войсковых соединений, т. е. отсутствие высшего командного состава в лице генералов. Используя конкретные данные, это следует опровергнуть. Ленинградский военный округ, с первых дней преобразованный в Северный фронт, по состоянию на 22 июня 1941 г. имел в своем составе три армии (7, 14 и 23-ю), в которые входили 19, 42, 50-й стрелковые и 3 механизированных корпуса, и все они возглавлялись генерал-лейтенантами и генерал-майорами. В их составе находилось 18 стрелковых, механизированных и авиационных дивизий. Из них – 13 возглавляли генералы-майоры, а пять – полковники. Помимо этого фронту подчинялись два корпуса: 1-й механизированный и 2-й ПВО, во главе которых находились генерал-майоры. В их подчинении имелись 9 стрелковых, танковых, механизированных, истребительно-авиационных дивизий, из которых четырьмя командовали генерал-майоры, четырьмя – полковники и только одной истребительно-авиационной дивизией – подполковник. В подчинении фронта находились 6 укрепленных районов (Карельский, Мурманский, Псковский, Сортавальский, Кексгольмский, Выборгский). В Северный фронт входили Лужская оперативная группа (генерал-лейтенант К. П. Пядышев) и Кингисеппский участок обороны (генерал-майор В. В. Семашко). По состоянию на 1 января 1942 г. Ленинградский фронт представляли 5 армий (8, 23, 42, 54 и 55-я) и Приморская оперативная группа. Всеми армиями командовали генерал-лейтенанты (3) и генерал-майоры (2). Приморская оперативная группа представлена 48-й стрелковой дивизией (командир – полковник). Двадцатью девятью стрелковыми дивизиями командовали: генералы (9), полковники (20). В подчинении фронта находились 6 стрелковых, смешанных и истребительно-авиационных дивизий, которыми командовали: одной – генерал-майор, остальными – полковники. Многие из командиров соединений прошли сложный боевой путь, участвовали в сражениях и умело показали себя в различного рода боях. Однако были и обстоятельства, которые не позволяли им проявить свои командно-боевые способности на многих участках советско-германского фронта и тем более на северо-западном и Ленинградском направлениях. Несомненно, быстрые темпы наступления германских моторизованных частей и продвижение их в глубь страны не позволяли многим командирам организовать сопротивление своих войск и препятствовать окружению. Складывающаяся угрожающая обстановка для страны требовала оперативного создания войсковых резервов. На их формирование направлялась значительная часть командного состава, который брался из действующей армии. В большинстве случаев негативно влияла частая смена руководящего командного состава армий и штабов. Так, в период с начала войны и по 25 декабря 1943 г. 55-я армия сменила 9 начальников штабов, а, например, генерал-майор А. С. Цветков трижды назначался на эту должность. Во 2-й ударной армии сменились 8, в 59-й армии – 7, а в 23-й армии – 6 начальников штабов[207]207
  Гланц Д. Указ. соч. С. 601, 602, 603.


[Закрыть]. Следовательно, на Северном, а затем Ленинградском фронте дивизии возглавляли генералы и полковники, а не майоры и капитаны, как пытаются представить некоторые авторы в своих работах. Безусловно, с масштабностью развертывания боевых действий и создания фронтовых объединений на советско-германском фронте потребность в командных кадрах дивизий, бригад, полков и батальонов резко возросла. Тем более формирование армий народного ополчения, партизанских отрядов и специальных войск также требовало значительных командных кадров. Они шли из досрочных выпусков военных академий и училищ, курсов командного состава запаса. Абсолютное большинство этих кадров показало свою способность возглавлять части и подразделения, стремилось быстро войти в круг своих командирских обязанностей, формировать в себе необходимые командные качества, познавать боевое мастерство и в особенности – работу с подчиненными. Действительно, многие запасники стали в будущем хорошими командирами и даже военачальниками. Но, к сожалению, в рядах генералитета имелись те, кто, во‑первых, открыто предал интересы своей родины, встал на путь измены. Во-вторых, некоторые генералы всячески уклонялись от активного участия в боевых операциях, в тяжких боях, где должны были проявиться командная воля и решимость. К их числу следует отнести генерал-лейтенанта Иванова Ф. С. Командуя 8-й и 42-й армиями на Северном и Ленинградском фронтах, он не только показал отсутствие необходимых знаний как начальник, но и не обладал достаточными способностями управления войсками. В период с 21 августа по 9 сентября 1941 г. мощными ударами врага была рассеяна 8-я армия, и Иванов 25 августа доложил командующему фронтом генерал-лейтенанту Попову М.М: «Сейчас основную угрозу для командования и управления представляет отсутствие почти 100 % полковых командиров, начальников штабов и командиров батальонов»[208]208
  Битва за Ленинград. С. 55.


[Закрыть].

С образованием Красногвардейского укрепленного района была сформирована 42-я армия, которую возглавлял Ф. С. Иванов. Следует отметить, что положение этой армии несколько облегчалось тем, что ее боевые действия на западном фасе укрепленного района поддерживались огнем корабельной артиллерии КБФ. Командование группой армий «Север» провело перегруппировку своих войск и сосредоточило перед Красногвардейским районом 5 пехотных, 2 танковые и 1 моторизованную дивизию, создав плотность: на 5 км – одна дивизия. Другие группировки противника в составе трех дивизий (121, 96 и 122-я) также готовились к наступательным операциям в районе Красногвардейска. Войскам противника противостояли четыре левофланговые дивизии 8-й армии (генерал-майор И. И. Щербаков), значительно ослабленные предшествующими боями; две дивизии 42-й армии (генерал-лейтенант Ф. С. Иванов), четыре дивизии 55-й армии (генерал-майор И. Г. Лазарев) и резерв командующего фронтом в составе двух стрелковых дивизий и одной бригады морской пехоты. Эти силы оборонялись на фронте протяженностью около 100 км. По количеству дивизий соотношение сторон было примерно равным. Но следует учесть, что штатная численность и фактическая укомплектованность вражеских дивизий и их боевое состояние было значительно выше. Немецкая авиация господствовала в воздухе. 9 сентября противник после сильной артиллерийской и авиационной подготовки своими 38-м армейским и 41-м моторизованным корпусами начал наступление на Красное Село. Первые атаки его были отбиты, но к вечеру 9 сентября он сумел вклиниться в нашу оборону на 10 км по фронту на глубину от 1 до 3 км. К. В. Ворошилов приказал командующему 42-й армией Ф. С. Иванову 10 сентября приступить к мощной артподготовке и начать контратаку силами 3-й дивизии народного ополчения (полковник Котельников В. П.). Вечером 10 сентября Рейнгардт ввел в бой первую танковую дивизию 41-го моторизованного корпуса. Его войска сумели выйти к шоссе Красногвардейск – Красное Село, заставив ополченцев отступить на север. Рейнгардт усилил танковую дивизию и этим усложнил положение наших войск на этом направлении. И. В. Сталин, осознавая всю сложность положения, в котором оказывается Ленинград, и предчувствуя особую опасность, 29 августа в своей телеграмме членам ГКО Молотову и Маленкову, переданной через секретаря горкома партии А. А. Кузнецова, с большой тревогой указывает: «Только что сообщили, что Тосно взято противником. Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет идиотски глупо сдан, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов? Они даже не сообщают о мерах, которые следует предпринять после такой опасности. Они заняты изысканием новых рубежей отступления. В этом они видят всю свою задачу. Откуда у них такая бездна пассивности, чисто деревенской покорности судьбе? Что за люди – ничего не пойму. В Ленинграде имеется много танков, много авиации, эресы. Почему эти важные технические средства не действуют на участке Любань – Тосно?.. Что может сделать против немецких танков какой-то пехотный полк, выставленный командованием против немцев, без этих технических средств? Почему богатая ленинградская техника не используется на этом решающем участке? Не кажется ли тебе, что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом решающем участке? Что за человек – Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов? И в чем выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом, так как очень встревожен непонятным для меня бездействием Ленинградского командования. Я думаю, что 29-го ты должен выехать в Москву. Прошу не задерживаться»[209]209
  Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 213.


[Закрыть].

Для Сталина это сообщение было неожиданным, потому что в этот же день ему шли сообщения одно за другим, как «О плане эвакуации предприятий из Ленинграда», «Об эвакуации населения из Ленинграда», «О наличии продовольствия в Ленинграде», «О выселении из пригородов Ленинграда населения немецкой и финской национальностей»[210]210
  Там же. С. 211–213.


[Закрыть]. И это были донесения В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, А. Н. Косыгина и А. А. Жданова. 4 августа состоялся разговор Сталина с командующим Юго-Западным фронтом М. П. Кирпоносом и первым секретарем ВКП(б) Украины Н. С. Хрущевым, в котором он, Сталин, настоятельно их просил не допустить немцев на левый берег Днепра, создать совместно с Буденным и Тюленевым крепкую оборонительную линию от Херсона и Каховки через Кривой Рог, Кременчуг и дальше на север по Днепру, включая район Киева на правом берегу Днепра. При этом Сталин ссылался на опыт Ленинграда, где наряду с оборонительными рубежами налажено машиностроительное производство по выпуску оборонной продукции и эресов (реактивных снарядов)[211]211
  Там же. С. 197.


[Закрыть].

Сталин серьезно был обеспокоен создавшимся здесь положением и явной угрозой городу, и не только ему, а всему региону и Москве.

Он понимал, что генерал М. М. Попов не обладает способностями как в военном, так и в политическом отношении, и в сложившемся положении тот был отстранен от должности командующего Ленинградским фронтом и назначен начальником его штаба. К. Е. Ворошилов до этого был освобожден от должности Главкома северо-западного направления и назначен командующим Ленинградским фронтом. И. Сталина беспокоило то, что командование Ленинградского фронта и его Военный совет не знают истинного положения своего фронта и не могут разобраться в этом. Назначение К. Е. Ворошилова на должность командующего фронтом не решало этой проблемы. Здесь нужен был волевой, решительный военачальник, обладающий широким кругозором, мышлением, способностью к анализу и принятию взвешенного решения. Таким, по мнению Сталина, мог быть Г. К. Жуков. Но положение на Западном фронте складывалось так, что 24-я армия генерала К. И. Ракутина сумела создать такую обстановку, что Ельнинская группировка противника была разгромлена под Ельней и город освобожден. Это для Москвы имело исключительно важное значение. 4 сентября И. Сталин вместе с маршалом Б. М. Шапошниковым вступил в переговоры с командующим Ленфронтом К. Е. Ворошиловым и членом Военного совета А. А. Ждановым. В самом начале переговоров И. Сталин потребовал, чтобы никаких иных лиц у аппарата не было, сославшись на то, что «нам не внушает доверия ваш начальник штаба, найдите ему сегодня замену и направьте в наше распоряжение». И. Сталина удивило то, что командование Ленинградским фронтом не знает о том, что под Тихвином стоят две их авиационные дивизии, которые Кулик (маршал) прибрал себе. И это в то время, когда противник усиленно применяет свою авиацию против наших стрелковых войск. И. Сталин засомневался в сообщенных ему Ворошиловым сведениях о том, что якобы бомбардировщики при низкой облачности не могут летать. Сталин ответил: «Сегодня (т. е. 4 сентября), несмотря на облачность, авиация из Тихвина по заданию Кулика успешно бомбардировала немцев южнее станции Мга. Попросите хорошенько вашего Новикова, и тогда он найдет средства для бомбежки при облачности…»[212]212
  ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 78. Л. 42–46.


[Закрыть].

Направляя Г. К. Жукова командующим Ленинградским фронтом вместо К. Е. Ворошилова, Сталин с тревогой сообщил ему: «Положение катастрофическое. Я бы даже сказал безнадежное. С потерей Ленинграда произойдет такое осложнение, последствия которого просто трудно предвидеть. Окажется под угрозой удара с севера Москва»[213]213
  Карпов В. Маршал Жуков: его соратники и противники в дни войны и мира. М.: Воениздат, 1992. С. 339–340.


[Закрыть].

Следует иметь в виду, что Сталин, видимо, надеялся на какое-то понимание союзниками по антигитлеровской коалиции создавшегося положения на советско-германском фронте и тем более под Ленинградом, имеющего в перспективе угрозу германского вторжения и в Англию. 3 сентября 1941 г. он отправил Черчиллю письмо, в котором обрисовал ухудшающееся положение на Украине и под Ленинградом, сетовал на отсутствие второго фронта и масштабы материальной помощи, а также намекал, как отразится на Великобритании поражение Советов. В письме Сталин предлагал Черчиллю отправить 25–30 дивизий в Архангельск или через Иран в помощь Красной армии. 15 сентября Черчилль в своем ответе отметил «полную нереальность» предложения[214]214
  Люттишау. Дорога на Москву. Гл. 29. С. 45.


[Закрыть].

Вместе с Жуковым прибыли в Ленинград генералы И. И. Федюнинский и М. С. Хозин. Жуков принял командование Ленинградским фронтом и назначил Хозина начальником штаба фронта. Жуков Г. К. приостановил выполнение плана по уничтожению важных объектов Ленинграда. Он сразу же попытался разобраться в сложной боевой обстановке у стен сражающегося города и 14 сентября доложил начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза Б. М. Шапошникову об обстановке на фронте, где подчеркнул: «Обстановка в южном секторе фронта значительно сложнее, чем казалось Генеральному штабу. К исходу сегодняшнего дня противник, развивая прорыв тремя-четырьмя пехотными дивизиями и до двух танковых дивизий, вышел на фронт Новые Сузи, что южнее Пулково 2 км, Финское Койрово, северная окраина населенных пунктов Константиновка, Кауппилово, Горелово, Аннино, Копорье, Ропша, Глядино и развивает наступление в северном направлении. Район Красногвардейска и дороги, идущие с Красногвардейска в Пулково, также занимаются противником. Таким образом, на этом участке фронта положение очень сложное. Это положение усугубилось тем, что у командования в районе Ленинграда не было никаких оперативных или тактических резервов. Сейчас приходится приостанавливать наступление и развитие прорыва осуществлять случайными отрядами, отдельными полками и вновь формируемыми рабочими дивизиями. К исходу сегодняшнего дня мною будет организована на путях движения противника система артиллерийского огня, включительно до привлечения морской, зенитной и прочей артиллерии. Собираю минометы и, думаю, к утру смогу на основных направлениях подготовить плотный заградительный огонь. Для взаимодействия с пехотой, которую к исходу дня расположу на вышеуказанном рубеже, привлеку всю авиацию фронта и КБФ и, кроме того, соберу до сотни танков непосредственно на южной окраине Ленинграда. На линии Мясокомбинат – Рыбацкое – Морской порт развертываю дивизию НКВД, которую усиливаю пока 100 орудиями. Имею в виду в дальнейшем собрать еще не менее 100 орудий. Вот все по обстановке непосредственно под Ленинградом»[215]215
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / Под ред. Н. Л. Волковского. М.: Полигон, 2004. С. 39–40.


[Закрыть].

15 сентября Г. К. Жуков в своем приказе 0043 поставил задачи 8, 42 и 55-й армиям по разгрому Красносельской группировки врага. В нем указывалось «4. 42-й армии прочно удерживать рубеж Финское Койрово, Пулково. Главными силами армии перейти в наступление в направлении Красное Село, Дудергоф. К исходу 15 сентября овладеть Лаговла, Красное Село. Граница слева – прежняя. 5. 55-й армии упорно оборонять занимаемый район, не допустить прорыва танков и пехоты противника, особое внимание уделить направлениям Александровка, Шушары и Федоровское»[216]216
  Там же. С. 197–198.


[Закрыть].

На следующий день, 16 сентября, Г. К. Жуков ставит в приказе конкретные задачи 42-й армии в отражении наступления противника в направлении Финского залива «1. Задачи армии на 17 сентября – не допустить противника к Финскому заливу в направлении Урицк, Петергоф и захвата Пулковских высот».

1. В приказной части Г. К. Жуков требует:

«а) перемалывать противника в районе Старо-Паново, Горелово, Константиновка, Финское Койрово артиллерийским огнем и систематическим воздействием авиации, подготавливая тем самым условия для ликвидации прорвавшейся к Ленинграду группировки противника и восстановления положения;

б) 21 сд (21-я мотострелковая дивизия НКВД) занять рубеж отм. 10,5, отм. 16,2, Ново-Койрово, отм. 20,3, Кискино. Передовые отряды установить с задачей не допустить прорыва вдоль Лиговского канала;

в) в течение ночи районы Урицк, Сосновая Поляна, Ивановка очистить от мелких групп противника и освободить дорогу Ленинград – Стрельна.

2. Правее 8-я армия восстанавливает положение на своем левом фланге. Левее 55-я армия, закрепившаяся на занимаемых рубежах, имеет задачу не допустить прорывов противника в направлении Александровка, Шушары и вдоль Московское шоссе…»[217]217
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов. С. 198.


[Закрыть]

16 сентября силы, которые были приданы 42-й армии, заняли позиции во втором эшелоне за укреплениями армии от Финского залива через Лигово, Мясокомбинат и Рыбацкое вдоль реки Невы. Жуков категорически запретил командирам отводить войска от линии фронта без разрешения, а Сталин подкрепил его запрет, издав суровый приказ, в котором пообещал без всякой жалости расправляться с «саботажниками» и фашистскими «прихвостнями», прекращающими бой по своей воле[218]218
  Гланц Д. Указ. соч. С. 98.


[Закрыть].

С утра 16 сентября немецко-фашистские войска возобновили наступление во всей полосе обороны 42-й армии и на левом фланге 8-й армии. Особенно ожесточенные бои развернулись за пос. Володарского, Урицк и за Пулковские высоты. На яростные атаки противника части и соединения 42-й армии и создаваемой ударной группировки 8-й армии ответили смелыми и решительными контратаками. Некоторые населенные пункты по несколько раз переходили из рук в руки.

Командир 14-го полка В. А. Родионов вспоминал: «Порой казалось, что нам не остановить вражеский натиск. В такие моменты на помощь приходила Балтийская морская артиллерия. Шквал мощных залпов морской артиллерии, и прежде всего линкора “Петропавловский”, взрывал атаки гитлеровцев»[219]219
  Краснознаменный Северо-Западный пограничный округ. Л., 1975. С. 246.


[Закрыть].

Несмотря на героическое сопротивление войск 42-й армии и активный характер этих боевых действий, противнику все же удалось захватить Урицк. Командующий фронтом Г. К. Жуков отправил своего заместителя генерала И. И. Федюнинского изучить обстановку в 42-й армии. Прибыв в штаб армии, Федюнинский застал там генерала Ф. Е. Иванова: он сидел, обхватив голову руками, и не мог толком объяснить, где находятся его войска. Начальник штаба армии генерал-майор Г. А. Ларионов доложил, что 42-я армия «держится буквально чудом». Иванов просил разрешения перевода в тыл своего штаба, но Федюнинский наотрез отказал ему в этом. Жукову он доложил, что боевой дух 42, 8 и 55-й армий сломлен. Узнав, что Иванов перевел штаб в безопасное место под прикрытие фундамента Кировского завода, Жуков приказал Федюнинскому: «Принимайте 42-ю армию, и побыстрее»[220]220
  Краснознаменный Северо-Западный пограничный округ. Л., 1975. С. 246.


[Закрыть].

В трудные сентябрьские дни партийные организации города собирали защитников и направляли их на все рубежи переднего края. Полки 5-й дивизии народного ополчения включились в борьбу с врагом у Глиняной Горки, деревень Верхнее Койрово, Гонгози и Венерязи. 500 коммунистов из партийного актива города были направлены на передовую. Рабочие отряды предприятий переводились на казарменное положение. К взрыву были подготовлены 140 крупных промышленных объектов. 16 сентября началась внутригородская эвакуация населения из южных районов, которым угрожало вторжение врага в северную часть, наиболее удаленную от поля сражения. В ночь на 17 сентября бои на Урицком направлении достигли наивысшего ожесточения. В этот день все силы сражающегося Ленинграда были подчинены задаче – остановить попытки прорыва врага в город. Четыре вражеские дивизии, поддерживаемые авиацией и артиллерией, предпринимали настойчивую попытку прорвать оборону на этом рубеже, но получили жестокий отпор. В контратаку на Старо-Паново была брошена группа из резерва начальника войск НКВД генерала Г.А Степанова – батальон 85-го железнодорожного полка НКВД, 750 политбойцов 14-го полка и подразделение ополченцев. Внезапный удар этой группы начался удачно – бойцы достигли вражеских окопов и навязали гитлеровцам рукопашную схватку. Взять Старо-Паново не хватило сил, но выходы из Урицка были надежно прикрыты. Последующие попытки врага атаковать позиции дивизии успеха не имели. Враг был остановлен и перешел к обороне. В дальнейшем Маршал Советского Союза К.Г Жуков в числе особенно отличившихся в отражении удара врага через Лигово и Пулково первой называет 21-ю стрелковую дивизию НКВД[221]221
  Жуков Г. К. В борьбе за город Ленинград // Операция «Искра». Л., 1973. С. 20.


[Закрыть]. Следует отметить, что организованность, дисциплина и стойкость создали дивизии боевой авторитет, и именно на 109-ю стрелковую дивизию (тогда 21-я стрелковая дивизия НКВД) командование 42-й армии возложило общее руководство операциями на данном участке фронта. Дивизии был оперативно подчинен ряд полков других соединений. Умело маневрируя, искусно организуя силы, дивизия создала прочный район обороны и сопротивления. Дивизия была удостоена ордена Красного Знамени и почетного наименования «Ленинградская». Это была единственная дивизия, получившая такое высокое наименование.

Не все было гладко в организации боевых сражений с врагом, и Г.К Жуков в докладе Шапошникову с печалью обращает внимание на то, что «на Красногвардейском направлении гвардейские части серьезно не дрались, так как противник, прорвавшись перелесками, обошел их с фланга и с тыла, и под воздействием обхода противника 3-я дивизия полностью разбежалась. Вторая дивизия разбежалась частично. И в эту зияющую дыру устремился противник. Сейчас приходится принимать пожарные меры и наводить должный порядок в частях. Части 42-й армии дерутся исключительно плохо, и, видимо, настоящей борьбы и расправы с трусами и паникерами в этой армии не было. Думаю, в ближайшие дни наведем порядок и заставим драться, как полагается. Если придется, не остановимся ни перед какими мерами»[222]222
  Жуков Г. К. Указ. соч. С. 41.


[Закрыть].

Видимо, Ставка ВГК поддержала решительные меры, принимаемые командующим Ленинградским фронтом Г.К Жуковым, и 21 сентября утвердила перемещения в командном составе фронта. В директиве указывалось:

«1. Ставка Верховного Главнокомандования утвердила назначения: Командующим 42-й армией – Героя Советского Союза генерал-майора Федюнинского И. И.

Членом Военного совета 42-й армии – корпусного комиссара Клементьева Н. Н.

Заместителем командующего Ленинградским фронтом по тылу – генерал-майора интендантской службы Лагунова Ф. Н.

Фронтовым интендантом – бригадного интенданта Новоселова П. И. Командиром 10-й сд – генерал-майора Духанова М. П.

2. Командира 10-й сд генерал-майора Фадеева за пьянство и разложение дивизии от должности отстранить, арестовать и предать суду военного трибунала.

3. Генерал-лейтенанта Мордвинова как несоответствующего занимаемой должности и неспособного обеспечить работу управления тыла фронта от должности освободить и зачислить в распоряжение Военсовета фронта.

4. Командующего 42-й армией генерал-лейтенанта Ф. С. Иванова как неспособного руководить армией с должности снять и зачислить в распоряжение Военного совета фронта.

5. Члена Военного совета 42-й армии бригадного комиссара Курочкина как неспособного обеспечить руководство боевыми действиями армиями с должности снять и зачислить в распоряжение Военного совета фронта»[223]223
  Там же. С. 47–48.


[Закрыть].

Безусловно, готовясь к вторжению в город, командование германской группы армий «Север», и прежде всего 18-й армии, через авиацию, свою агентуру, пленных командиров и бойцов Красной армии стремилось узнать, как ведутся инженерные работы в блокированном Ленинграде. Особенно их интересовало размещение артиллерийских батарей внутри города. «В специальном донесении командования 18-й армии от 31 октября указывалось: “Позиции батарей находятся рядом с пересечением Краснокабацкого и Детскосельского шоссе и далее на западе рядом с внешней кольцевой дорогой Автово в 200 м к северу железнодорожной линии. Здесь находятся орудия 76-мм калибра. Зенитная батарея в составе шести тяжелых орудий находится непосредственно на железнодорожных мостах через Волховку. Два бетонных дота, укрепленных броневыми листами, расположены на южной стороне железнодорожной насыпи по обе стороны от железнодорожных мостов, проходящих через проспект Стачек. Баррикады и заграждения на улицах находятся: на проспекте Стачек – А (рядом с Автово, в нескольких метрах севернее железнодорожного виадука), Б (рядом с Автово‑1, на углу Турухтанная), В (на пересечении площади Стачек и Детскосельской улицы), Д (на углу Чугунной улицы), Е (в нескольких метрах к югу от виадука через проспект Стачек). Баррикады сооружены из наполненных песком трамвайных вагонов. В остальных случаях они сделаны из толстых досок, между которыми засыпан песок. Баррикады укреплены рельсами и другими металлическими деталями. Далее баррикады находятся на Московской площади, на углу Международного и Двинского проспектов, на железнодорожном виадуке через Московское шоссе и на улице Комарова вплотную к восточному въезду на Охтинский мост”. В сообщении указывалось местонахождение штаба 42-й армии – в маленьком переулке между проспектом Стачек и улицей Детскосельской, а точнее, во втором доме к востоку от проспекта Стачек приблизительно в 260 м южнее ее пересечения с Детскосельской улицей. Командованию 18-й армии было известно и наличие минных полей, которые были установлены западнее деревни Шушары на протяжении трех километров. Мины размещались на расстоянии 10 м друг от друга. Каждые 10 мин были снабжены взрывателями и могли быть подорваны одновременно. На главных улицах были сооружены из бетона доты с пулеметами и полевыми орудиями. Мосты через Неву днем закрывались для общественного транспорта, за исключением моста Лейтенанта Шмидта. Вход в город с южной стороны был почти невозможен. Здесь был установлен сильный контрольно-пропускной режим, который осуществляли посты войск НКВД. Эти посты проходили через всю прифронтовую полосу и вплоть до города; и днем и ночью от проходящих требовалось знание пароля. Пароль менялся очень часто»[224]224
  Ломагин Н. А. Неизвестная блокада. Документы, приложения: Кн. 2. СПб.: Нева, 2004. С. 142–143.


[Закрыть].

Жители нынешнего Санкт-Петербурга помнят подвиги своих защитников в первом и последующие годы великой битвы с фашистской Германией и ее сателлитами. Память о них запечатлена в наименованиях воинских соединений, в памятниках и монументах славы. Все дивизии НКВД, вступившие в битву с германскими войсками осенью 1941 г., прошли дорогой славы всю войну: например, 1-я стрелковая дивизия НКВД получила наименование «46-я Волжская ордена Суворова 2-й степени стрелковая дивизия», 20-я дивизия НКВД – «92-я Краковская стрелковая дивизия», 21-я дивизия НКВД – «109-я Ленинградская ордена Красного Знамени стрелковая дивизия».

Память о бойцах и командирах войск НКВД 21-й – 109-й стрелковых дивизий, остановивших германские полчища под стенами Ленинграда, увековечена в памятниках и обелисках, установленных в городе и его пригородах: