Текст книги "Ленинград сражающийся, 1941–1942"

Немецкое командование всячески стремилось повысить боевую готовность тех резервных батальонов, которые поступали на пополнение групп армий. Солдаты этих частей и подразделений приобретали навыки борьбы с танками противника, умение работать с огнеметным оружием, действовать решительно после нанесения мортирного огневого удара по долговременным укреплениям противника, умело использовать самозарядное оружие и оптические прицелы. Особое внимание уделялось бесшумному овладению передовыми траншеями русских войск и умению действовать в ближнем бою.

Германские офицеры удивлялись, что в тактике русских войск практически ничего не изменилось с периода финской кампании. Русская тактика наступления была такова: трехминутный огневой налет, потом пауза, после чего атака пехоты с криком «Ура!» глубоко эшелонированными боевыми порядками (до 12 волн) без поддержки огнем тяжелого оружия, даже в тех случаях, когда атаки проводятся с дальних дистанций. И тогда невероятно большие потери несли русские. Несомненно, такая тактика была и прежде, в начальных боях, но затем она менялась под воздействием боевого опыта пограничных войск и морской пехоты. Здесь тихо, бесшумно, ползком к переднему краю врага, к охране тех или иных объектов: сняли часовых и в траншеи – рукопашный бой, гранаты, лопаты, кинжалы, армейские ножи и т. д. Другим явно выраженным недостатком (если можно так считать) являлось то, что занимаемые советскими войсками новые рубежи не готовились заранее: не отрывались окопы для одиночного бойца, отделения, взвода и огневых средств. И здесь, несомненно, были повинны все командиры: от командующих армией до командира отделения. Солдата необходимо было защитить окопом, взаимодействием соседа, огневой поддержкой. Нередки были факты самоустранения от переднего края командиров рот, батальонов и т. д. Кстати, немецкая пехота это умело использовала.

Гитлер понимал, что боевой успех в битве с Красной армией, да и не только с ней, может быть достигнут при наличии в составе германской армии достаточно сильных, обновленных танковых соединений. Поэтому он требовал от своих конструкторов боевых машин создания более совершенных и значительно превосходивших советские танки Т‑34 и KB, но он сразу же дал указание на то, что все новые танки должны оставаться в Германии с целью: во‑первых, не допустить утечки тактико-технических данных новых машин; во‑вторых, готовить сразу же здесь танковых специалистов; в‑третьих, формировать целые соединения и полными их направлять на фронт. И далее, Гитлер заявил, что оставшиеся без танков соединения будут пополняться за счет таких же соединений, а освободившиеся специалисты будут направляться в Германию для овладения новыми боевыми машинами.

Август 1941 г. не был благоприятным для германских войск, рвавшихся к победным реляциям по всем направлениям. Следует особо подчеркнуть, что командование групп армий с самого начала вторжения на советскую территорию рассчитывало на решающие удары своих моторизованных и танковых сил и авиации и этим достичь не только разгрома советских войск, но и парализации их дальнейших действий. Но, видимо, командование вермахта многого не учло, может, даже и не предполагало об особенности характера русских военачальников, которые обладали нестандартным, неординарным мышлением и в особые минуты его полно использовали. В дневниковой записи за 15 августа Ф. Гальдер указывает: «В районе севернее Николаева перехвачена еще одна крупная группа противника. Вследствие этого приостановлено продвижение 16-й танковой дивизии на Херсон. Ликвидация противника в западной части излучины Днепра, у Канева, идет крайне медленно, и, кроме того, эта операция носит характер фронтального вытеснения противника, в то время как она должна была преследовать цель отрезать противнику пути отхода к Днепру.

Группа армий “Центр”: командование группы армий еще не решило, сдать или удерживать дугу фронта у Ельни. Атаки противника продолжаются. По-видимому, в районе южнее Ельни имеются только слабые силы противника… Группа армий “Север”: здесь опять сказывается недостаток смелости предпринять рискованные шаги. Войска, наступающие в направлении Новгорода на участке озера Ильмень, Нарва, добились хороших результатов: фронт противника прорван, в тылу у него никаких войск нет. Нам потребуются некоторые резервы, чтобы прикрыть у Новгорода наш восточный фланг. Группа армий со своей стороны ничего для этого не делает. Командование группы армий хочет вывести и перебросить на северный участок фронта 3-ю моторизованную дивизию, в то время как на этом участке уже действуют 1-я и 58-я пехотные дивизии, Кроме того, туда же прибывает и 26-й армейский корпус из Эстонии. Таким образом, северный фланг и без того оказывается достаточно сильным. Напротив, на южном фланге никаких резервов нет, к тому же обстановка в районе Старой Руссы сковывает действующие там дивизии»[100]100
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 274–275.


[Закрыть].

В эти дни наблюдалась противоречивость в выработке решений ОКБ по определению своих действий на лужском и других направлениях. Ф. Гальдер в дневнике указывает: «Есть намерения приостановить наступление на центральном участке фронта у Луги именно тогда, когда как раз понадобится сковать там противника и не дать ему возможности перебросить свои силы на фланги наших войск, где успешно развивается наше наступление. ОКБ снова ввязалось в это дело. Опять возникло большое беспокойство по поводу небольших сил противника, прорвавшихся в районе южнее Старой Руссы. Это беспокойство беспочвенно, тем более что прорвавшийся противник уже приостановлен нашими войсками, спешащими сюда со всех сторон. Фюрер потребовал, чтобы группа армий “Центр” бросила в этот район не менее чем целую моторизованную дивизию. Опять мы повторяем старую ошибку, позволяя одной смело действующей русской дивизии сковать три-четыре наших дивизии. При таком положении, т. е. при слабости наших сил в условиях бесконечно больших пространств, мы никогда не добьемся успеха. Однако фон Лееб считает, что для проведения операции западнее Чудского озера будет достаточно трех дивизий…»[101]101
  Там же. С. 275, 278.


[Закрыть]

17 августа в группе армий «Север» была начата переброска на север корпуса Шмидта. Командование группы армий из-за вклинения противника вынуждена, к сожалению, задержать 3-ю моторизованную дивизию в районе южнее озера Ильмень, вместо того чтобы направить ее вслед за войсками 1-го армейского корпуса[102]102
  Там же. С. 282.


[Закрыть]. Представляет интерес то, что каждый день командование группы армий «Север» получало разведсведения о том, что в районе озера Ильмень, у г. Холма, Старой Руссы обнаружены советские сибирские дивизии и т. д. 18 августа фельдмаршал фон Лееб сообщил Ф. Гальдеру о том, что он озабочен положением на участке 10-го армейского корпуса. Все солдаты выдвинуты в первую линию. Войска переутомлены. Противник продолжает оказывать сопротивление в районе севернее Старой Руссы. Здесь для использования в первой линии остаются только саперные роты. Лееб указывает: «Мы надеемся, что обстановку несколько разрядит контрудар, который нанесет Манштейн силами дивизии СС “Мертвая голова” и 3-й моторизованной дивизии. Сегодня вечером эти войска должны сосредоточиться на исходных позициях. Выход с передней линии одной дивизии продлится до завтрашнего вечера. За это время на этот участок сможет быть подброшена с юга 18-я моторизованная дивизия. Против 28-го армейского корпуса западнее Луги действуют четыре русские дивизии. На этом участке наши части не могут продвинуться вперед. 209-я пехотная дивизия слишком слаба для ведения наступательных действий. Полицейская дивизия также не способна наступать. В связи с этим части 28-го армейского корпуса должны наступать в западном направлении. 4-я танковая группа должна перебросить к Луге часть своих сил с севера»[103]103
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 286.


[Закрыть]. В своем дневнике Ф. Гальдер указывает на то, что ему позвонил фон Лееб, чтобы доложить о положении дел группы армий «Север», что эта группа выполняет требования главкома, сможет ввести в действие моторизованную дивизию в качестве второго эшелона 1-го армейского корпуса только к завтрашнему дню…[104]104
  Там же.


[Закрыть]

Обстановка на советско-германском фронте складывалась так, что дорога к Ленинграду для агрессора была не из легких, каждый его шаг был сопряжен с большими потерями. А они росли. За период с 22 июня по 31 августа 1941 г. потери германской армии только по сухопутным войскам на Восточном фронте составили 14 457 офицеров, 395 541 унтер-офицер и рядовой, всего 409 998 человек, или 11,5 % средней численности германских войск (по сухопутным войскам) к общей численности 3,78 млн человек[105]105
  Там же. С. 326.


[Закрыть]. Многие корпуса и дивизии имели половинчатую и даже меньшую укомплектованность. Бронетанковые части также несли большие потери, отдельные соединения имели всего лишь 24 % боеспособных танков[106]106
  Там же. С. 312.


[Закрыть]. В этой сложной обстановке пополнение германских войск личным составом, боевой техникой, боеприпасами и продовольствием становилось более затруднительным. Во-первых, формирование бронетанковых соединений осуществлялось на территории самой Германии; во‑вторых, представляемые армией заявки на потребное количество боеприпасов и узлов (запасных частей) к автотехнике не соответствовало наличию на войсковых складах; в‑третьих, железнодорожное полотно (колея) на многих участках не подверглось перешиву в соответствии с европейским (германским) стандартом, что затрудняло своевременность доставки грузов в заявленные пункты; в‑четвертых, в это время активизировалась боевая и диверсионная деятельность советских партизанских отрядов и разведывательных групп в тылу немецких войск и др. Следует особо подчеркнуть, что в командовании сухопутных войск группы армий «Север» стал наблюдаться процесс несогласованности, а точнее, недоверия друг к другу и тем более к Гитлеру как Верховному главнокомандующему. 21 августа 1941 г., на 61-й день войны, Гитлер издал директиву № 441412/41, определяющую основные решения для всей восточной кампании. Директива гласила: «Предложения главного командования сухопутных войск от 18.08 о продолжении операции на Востоке расходятся с моими планами. Я приказываю следующее:

1. Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на р. Донец и блокирование путей подвоза русскими нефти с Кавказа. На севере такой задачей является окружение Ленинграда и соединение с финскими войсками.

2. На редкость благоприятная оперативная обстановка, сложившаяся в результате выхода наших войск на линию Гомель – Почеп, должна быть незамедлительно использована для проведения операций смежными флангами групп армий “Юг” и “Центр” по сходящимся направлениям. Целью этой операции являются не только вытеснение за Днепр 5-й русской армии частным наступлением 6-й армии, но и полное уничтожение противника, прежде чем его войска сумеют отойти на рубеж Десна, Конотоп, Сула. Тем самым войскам группы армий “Юг” будет обеспечена возможность выйти в район восточнее среднего течения Днепра своим левым флангом совместно с войсками, действующими в центре, продолжать наступление в направлении Ростов – Харьков.

3. От группы армий “Центр” требуется, чтобы она, не считаясь с планами последующих операций, бросила на проведение вышеупомянутой операции такое количество сил, которое обеспечило бы выполнение задачи по уничтожению 5-й русской армии и в то же время позволяло группе армий отражать атаки противника на центральном направлении на таком рубеже, оборона которого потребовала бы минимального расхода сил. Решение выдвинуть левый фланг группы армий “Центр” на возвышенность у Торопца и сомкнуть его с правым флангом группы армий “Север” остается без изменений.

4. Захват Крымского полуострова имеет первостепенное значение для обеспечения подвоза нефти из Румынии. Всеми средствами, вплоть до ввода в бой моторизованных соединений, необходимо стремиться к быстрому форсированию Днепра и наступлению наших войск на Крым, прежде чем противнику удастся подтянуть свежие силы.

5. Только плотная блокада Ленинграда, соединение с финскими войсками и уничтожение 5-й русской армии создадут предпосылки и высвободят силы, необходимые для того, чтобы согласно дополнению к директиве № 34 от 12.08 можно было предпринять успешное наступление против группы войск Тимошенко и разгромить их»[107]107
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 296–297.


[Закрыть].

Стремясь как-то задержать продвижение противника, командование Северного, а затем Ленинградского фронта спешно проводило формирование дивизий и полков, которые, не обученные и слабо вооруженные, бросались на наиболее угрожаемые участки фронта. Так было во второй половине июля при одновременных ударах противника на Петрозаводск, Олонец и Ивановское. В середине августа это повторилось в большем масштабе, когда противник одновременно с прорывом фронта на новгородском направлении разорвал фронт 8-й армии и повел наступление на участке Ивановское, Сабек и на Карельском перешейке (Сортавала, Кексгольм). В конце августа и в первых числах сентября мощное и одновременное наступление 18-й, 20-й мотодивизий, 90-й пехотной дивизии и 12-й танковой дивизии немцев от Саблино на Ивановское и Мгу вынудило 23-ю армию беспорядочно отступать, теряя все артминометное вооружение трех своих стрелковых дивизий, отходя на новый рубеж[108]108
  Блокада в документах рассекреченных архивов. С. 195.


[Закрыть].

В эти же дни группа армий «Север» в районе Луги сумела окружить группировку советских войск и преследовала прорвавшиеся наши части. 22 августа главнокомандующий сухопутными войсками Браухич получил от Гитлера памятную записку, в которой разъяснялось, что разбить Россию можно только путем «уничтожения людских ресурсов русских вооруженных сил» и «захвата или по крайней мере уничтожения экономической базы, необходимой для воссоздания русских вооруженных сил». Для этого, по мнению Гитлера, нужно в первую очередь осуществить «захват русских позиций в Прибалтике» и овладеть «районами Украины и Причерноморья, являющимися важной сырьевой и продовольственной базой для воссоздания русских вооруженных сил». Обосновывая необходимость поворота 3-й танковой группы на север и 2-й танковой группы на юг, Гитлер указывал, что группа армий «Север» своими силами «не в состоянии в ближайшее время обеспечить продвижение своих правофланговых соединений на Ленинград» и что выход войск правого крыла группы армий «Центр» (2-я армия и 2-я танковая группа) на линию Гомель – Почеп создаст одну из редких возможностей, чтобы группа армий «Юг» с помощью этих войск могла бы «уничтожить наверняка крупные силы противника и улучшить при этом исходную базу для продолжения запланированных операций».

Более двух месяцев прошло со дня вторжения германских войск на территорию СССР, но решающих успехов по выполнению плана «Барбаросса» не имелось. Само главное командование сухопутных войск (ОКХ) находилось в раздвоенных мыслях: с одной стороны – есть план, утвержденный Гитлером, и последующие директивы по его неуклонному выполнению, а с другой стороны – реальность этого плана, возможности его осуществления отсутствуют. Видимо, это понимали и те, кто обязан был выполнять задуманное. Так, командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Гудериан (группа армий «Центр») 23 августа заявил, что 24-й моторизованный корпус невозможно бросить в наступление на юг через Стародуб из-за: 1) совершенно непригодного состояния дорог, которые не позволяют подвозить горючее; 2) из-за состояния самих войск, которые не могут участвовать в наступлении без предварительного отдыха и пополнения. Действительно, боевая численность пехотной дивизии в группе армий «Центр» сократилась в среднем на 40, в танковых дивизиях на 50 %[109]109
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 301.


[Закрыть]. И это было твердое решение Гудериана. Однако утром 24 августа под воздействием убежденности фюрера о целесообразности и необходимости этого наступления Гудериан был вынужден согласиться с проведением операции на юге и сделать все возможное для реализации этой идеи[110]110
  Там же.


[Закрыть].

Это согласие Гудериана впоследствии ему аукнулось. Он с целью экономии времени и сохранения моторесурсов проводил передвижение своих войск непосредственно перед фронтом противника, и это привело к тому, что противник, естественно, атаковал его восточный фланг. Кроме того, причина такого положения состояла в том, что его части, продвинувшиеся далеко на восток, оторвались от войск 2-й армии, в результате этого образовалась брешь, которую противник использовал, атаковав Гудериана также и с запада. В силу всего сказанного наступательная мощь южного крыла войск Гудериана настолько понизилась, что он всех стал обвинять, ругать и на всех жаловаться[111]111
  Там же. С. 317–318.


[Закрыть].

Ценой больших потерь группе армий «Север» удавалось продвигаться в направлении Ленинграда. 21 августа начались бои за Ленинград на ближних подступах. Войска 42-й армии, развернутые на позициях Красногвардейского укрепрайона, вступили в бой с противником, вышедшим к Красногвардейску и перерезавшим южнее города шоссе и железную дорогу Ленинград – Луга. 22 августа советские войска вели бои на ораниенбаумском направлении. Противник был остановлен северо-восточнее Копорья. Положение Ленинграда, становившегося уже городом-фронтом, значительно осложнялось тем, что 20 августа германские войска, подтянув свежие силы, возобновили наступление на Таллин и вышли к его пригородам. Безусловно, важное значение в создании прочной обороны на подступах к Ленинграду имела упорная борьба за Таллин, полуостров Ханко, Моонзундские острова. Оборонять эти районы должны были войска Красной армии, но в связи со сложившейся в ходе войны обстановкой руководство обороной Ставка Верховного главнокомандования возложила на Военный совет Краснознаменного Балтийского флота (КБФ). Тогда в состав гарнизона Моонзундских островов входили 3-я отдельная бригада 8-й армии Северо-Западного фронта и части береговой обороны Краснознаменного Балтийского флота (всего около 24 тыс. человек). Острова Сааремаа (Эзель), Муху (Моон) оборонялись отдельной стрелковой бригадой, батальоном моряков, эстонским стрелковым батальоном, двумя инженерно-строительными батальонами и четырьмя отдельными ротами (всего около 19 тыс. человек), острова Хиума и Вормси – двумя стрелковыми и двумя инженерно-строительными батальонами и подразделениями погранотряда (всего 5 тыс. человек). Защитники островов располагали 142 орудиями береговой, полевой и зенитной артиллерии, 60 минометами, 795 пулеметами. Береговая артиллерия состояла из 17 батарей (всего 54 орудия калибра от 100 до 180 мм). Кроме того, на островах базировались 6 торпедных катеров, 17 тральщиков и несколько вспомогательных судов, а на аэродроме острова Сааремаа (Эзель) находились 13 истребителей. Общее руководство обороной островов осуществлял комендант береговой обороны Балтийского района генерал-лейтенант А. Б. Елисеев. 28 августа был оставлен город Таллин и гарнизон островов Моонзундского архипелага оказался в глубоком тылу противника, продвигающегося к Северной столице Советского Союза. В создавшихся условиях даже временное удержание Моонзундского архипелага имело большое оперативное значение, так как это, во‑первых, отвлекало часть германских сил, наступавших на Ленинград, во‑вторых, на островах базировались силы флота, которые препятствовали проникновению германских кораблей в Рижский и Финский заливы, и, в‑третьих, с расположенных на островах аэродромов советская дальняя и морская авиация наносила бомбовые удары по военно-промышленным центрам Германии и ее столице.

Для захвата островов Моонзундского архипелага германское командование выделило 61-ю и 217-ю пехотные дивизии, артиллерийские, инженерные части и авиацию. Всего около 50 тыс. человек. Высадку войск и их действия на островах поддерживали с моря 3 крейсера и 6 миноносцев. Первая попытка высадки десанта на острова была предпринята немцами 6 сентября 1941 г. Она была сорвана умелыми действиями гарнизона Моонзундского архипелага, поддержанными огнем береговых батарей острова Осмуссар. В ходе второй попытки, осуществленной 8 сентября, германским частям удалось высадиться на острове Вормси. После трехдневных упорных боев советские войска оставили этот остров[112]112
  Мерников А. Г. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

14 сентября немецкий десант высадился на острове Муху. Бои продолжались в течение четырех суток, после чего гарнизон острова вынужден был отступить. На рассвете 17 сентября германские части форсировали мелководный пролив Вяйке. Начались бои на острове Сааремаа. Широкомасштабные действия противника вынудили советское командование отказаться от ведения боевых действий на данном фронте и отдать приказ на отвод войск на заранее подготовленные оборонительные рубежи полуострова Сырве. С 22 сентября на этом участке начались бои, продолжавшиеся в течение двух недель. Несмотря на упорное сопротивление советских войск, немцам удалось прорвать оборону. В ночь на 3 октября остатки гарнизона защитников Сырве были эвакуированы на остров Хиума. 12 октября частям вермахта удалось высадиться на о. Хиума. 13 октября гарнизон получил приказ военного совета КБФ начать эвакуацию на о. Ханко и о. Осмуссар. До 22 октября удалось вывезти 570 человек. Оставшаяся на острове часть гарнизона продолжала героически сражаться с врагом и должна была покинуть его на катерах, присланных с о. Ханко. Однако вышедшие оттуда 22 октября катера так и не смогли прорваться[113]113
  Там же.


[Закрыть].

Положение Ленинграда продолжало усложняться. 25 августа немецкие части заняли Лугу. Перешел в наступление германский 56-й моторизованный корпус. В целях ограничения и возможного приостановления наступления действий германских войск принимается решение о создании 48-й армии. Основу ее составила 1-я стрелковая дивизия НКВД, усиленная двумя ротами танков Т‑26 и KB и одним дивизионом 155-мм гаубиц[114]114
  ЦАМО. Ф. 217. Оп. 1227. Д. 25. Л. 247–248.


[Закрыть]. Силами этой дивизии и отдельной горнострелковой бригады предполагалось не только удержать ст. Мга, но и отбросить противника из района Мги в южном направлении. 1-й стрелковой дивизии НКВД уже 21 августа пришлось вступить во встречный бой в районе Ивановского и Павлово (у устья р. Мга) против 122-й пехотной дивизии, введенной в этот день противником в сражение из второго эшелона. Враг пытался форсировать р. Неву и, развивая наступление, соединиться с финскими войсками на Карельском перешейке. Части стрелковой дивизии НКВД минометным и артиллерийским огнем успешно отразили атаку противника и сами перешли в наступление. Враг с большими потерями отступил. Но у ст. Мга наши войска постигла неудача. Не выдержав удара 20-й моторизованной дивизии врага, части отдельной горнострелковой бригады оставили Мгу и отошли в северном направлении. С 1 по 16 сентября 1-я стрелковая дивизия НКВД и отдельная горнострелковая бригада отражали беспрерывные атаки 122-й пехотной и 20-й моторизованной дивизий противника в районе севернее Мги. Вражеские части по-прежнему стремились выйти к р. Неве и форсировать ее. Одновременно они пытались выйти к южному берегу Ладожского озера. Боевые действия 1-й стрелковой дивизии НКВД поддерживали своим огнем корабли КБФ, расположенные на р. Неве (эсминцы «Строгий», «Стройный» и крейсер «Максим Горький»).

Неутешительные данные германской авиационной разведки стали сильно беспокоить немецкое командование, узнавшее об увеличении количества у Красной армии боевых и других самолетов. По состоянию на 21 августа разведка представила следующие данные: истребителей – 750, бомбардировщиков – 650, самолетов прочих типов – 700. Всего противник, т. е. Красная армия, имеет в своем составе 2400 боевых самолетов плюс к этому 1100 учебных и, кроме того, на заводских аэродромах находятся еще 200 самолетов. Таким образом, в зоне действия немецкой авиации воздушной разведкой противника было выявлено до 3700 самолетов[115]115
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 306–307.


[Закрыть]. Представляет интерес заявление Ф. Гальдера о том, что, несмотря на тяжелое потрясение, выпавшее Красной армии и ее командирам, она сумела до настоящего времени (до 28 августа) сохранить и разместить в первой линии 110 дивизий (хотя по своей боеспособности они соответствуют 65 немецким дивизиям), во второй линии и тылу – 40 дивизий. После боев у Великих Лук противник также сумел сохранить в первой линии прежнее количество дивизий, подтянув сюда несколько дивизий из тыла. В тылу у него осталась 21 дивизия[116]116
  Там же. С. 310.


[Закрыть]. Причем это касалось только советских дивизий, стоявших перед группами армий «Центр» и «Север»[117]117
  Там же. С. 312.


[Закрыть].

Офицерский корпус германских сухопутных войск ежедневно терял 200 офицеров. Потребность в них в связи с потерями до ноября составляла 11 тыс. человек. Гальдер считал, что можно будет заполнить эту потребность за счет окончивших офицерские курсы и за счет офицеров запаса. Но этим можно удовлетворить только 8 тыс. офицерских вакансий[118]118
  Там же. С. 328.


[Закрыть].

5 сентября состоялось совещание у Гитлера. В числе главных вопросов на нем ставились: Ленинград; наступление на войска Тимошенко; сражение на юге. При рассмотрении первого вопроса указывалось: 1) Ленинград. Цель достигнута. Отныне район Ленинграда будет «второстепенным театром военных действий». Исключительно важное значение Шлиссельбурга. Для полного окружения Ленинграда по внешнему кольцу (до Невы) потребуется 6–7 дивизий. Сильные пехотные части сосредоточить по возможности за Невой. Окружение с востока; соединение с финнами.

Танки (корпус Рейнгардта) и авиация (части 1-го воздушного флота) возвращаются в прежнее подчинение. Необходимо очистить от противника побережье. Соединение с финскими войсками следует попытаться осуществить в районе Лодейного Поля. 2) Наступление на войска Тимошенко[119]119
  На следующий день (6.09) Гитлер на основании доклада главкома сухопутных войск Браухича дал директивные указания о подготовке и проведении «решающей операции против группы армий Тимошенко», т. е. о наступлении на московском направлении.


[Закрыть]. Плотно охватить противника! Наступление начать по возможности через 8–10 дней. Задача – окружить и уничтожить. 3) Из района Ленинграда на юг перебросить одну танковую и две моторизованные дивизии. Независимо от этого позже из района Валдайских высот будет наступать 16-я армия[120]120
  Гальдер Ф. Указ. соч. С. 329.


[Закрыть].

8 сентября немецкие войска прорвали нашу оборону у Шлиссельбурга – Ленинград оказался блокирован с суши. Связь с городом, его снабжение с этого времени производились лишь по воздуху и по Ладожскому озеру. Фронт под Ленинградом практически стабилизировался до середины октября. Бои носили местное значение. Все попытки противника форсировать Неву и организовать наступление навстречу финской армии на Карельском перешейке были отражены. В этот день немецкая авиация произвела первый массированный налет на Ленинград: на город было сброшено 6327 зажигательных и 48 фугасных (весом по 250–500 кг) бомб. Чудовищные планы уничтожения города и его населения стали проводиться гитлеровцами с первого дня осады. 4 сентября 1941 г. немцы начали обстрел города из 240-мм орудий, подтянутых в район ст. Тосно. Снаряды разорвались на ст. Витебская-Сортировочная, на территории заводов «Салолин», «Красный нефтяник» и «Большевик». На другой день артиллерийскому налету подверглись жилые кварталы города. Вскоре батареи тяжелой артиллерии противника заняли огневые позиции в нескольких километрах от юго-западной окраины Ленинграда, а также в Пушкине и на Дудергофских высотах. Начался почти непрерывный обстрел города. Насколько были интенсивны артиллерийские обстрелы в осенние месяцы 1941 г., можно судить по тому, что с 4 сентября по 30 ноября Ленинград обстреливался 272 раза общей продолжительностью 430 часов. В отдельные дни артиллерийский огонь не выпускал население из убежищ по 18 часов подряд. По данным штаба ПВО Ленинграда, в сентябре по городу было выпущено 2214 снарядов, в октябре – ноябре – 5115 и в декабре – 2456. Всего в 1941 г. в городе разорвалось 13 077 артиллерийских снарядов[121]121
  Ленинград в осаде. С. 373.


[Закрыть]. В среднем в этом году снаряды падали на заводы, улицы и площади города более 27 дней в месяц. Свободными от артобстрела были только 12 дней.

6 сентября, почти одновременно с артиллерийскими обстрелами, начались налеты бомбардировочной авиации. В этот день была объявлена 129-я воздушная тревога. После этого первого налета начались массированные удары вражеской авиации с широким применением зажигательных бомб. 9, 10 сентября и в последующие дни немецкая авиация подвергала жестокой бомбардировке Ленинград, особенно налету были подвергнуты Выборгский, Приморский, Смольнинский, Кировский, Куйбышевский, Московский и Василеостровский районы города. За четыре месяца 1941 г. на Ленинград немецкая авиация сбросила 3493 фугасных и 66 200 зажигательных бомб. В результате артиллерийских обстрелов и бомбардировок с воздуха в городе погибло 4483 и ранено 15 543 человека[122]122
  Там же. С. 373.


[Закрыть].

Теперь перед городом, его военным и гражданским руководством встала исключительно важная задача – мобилизовать все свои силы, всю энергию и волю на организацию обороны, на собирание всего необходимого для отражения натиска врага, на преодоление блокады, на превращение города в сражающийся фронт. Безусловно, осажденный Ленинград надеялся, нет, он был уверен в том, что не будет брошен, оставлен наедине с врагом, он знал, что будет поддержан, в том числе и активными боевыми действиями других фронтов и армий. И он был поддержан. Враг все сильнее и сильнее ощущал ненависть к себе и удары старым и новым оружием. 6 сентября 1941 г. войска Резервного фронта в ходе Ельнинской операции освободили г. Ельню. В этой битве на Смоленской земле храбро сражалась 24-я армия, которой командовал К. И. Ракутин, в недавнем прошлом начальник штаба пограничных войск Ленинградского погранокруга.

10 сентября соединения Ленинградского фронта приступили к осуществлению Синявинской наступательной операции. Цель ее заключалась в прорыве блокады Ленинграда. Однако советским войскам удалось лишь захватить в районе Московской Дубровки небольшой плацдарм. В этот же день завершилось Смоленское сражение, в ходе которого советские войска нанесли тяжелый урон германской группе армий «Центр» и вынудили их перейти к обороне на главном направлении.

Серьезное беспокойство у советского военного и политического руководства вызывало положение Ленинграда в связи с захватом немецкими войсками Шлиссельбурга (Петрокрепости). Выйдя к южному берегу Ладожского озера и к Неве от Шлиссельбурга до Усть-Тосно, немецкие войска пытались форсировать реку, чтобы развить наступление в северо-западном направлении навстречу частям финской армии, отстоявшим от них по прямой на расстоянии 60 км. Однако все попытки вермахта переправиться через Неву были отбиты 1-й дивизией НКВД (полковник С. И. Донсков) и частями 115-й стрелковой дивизии (генерал-майор В. Ф. Коньков). Финские войска также не смогли преодолеть эту узкую полосу и пробиться навстречу немцам. Севернее Ленинграда 23-я армия после ожесточенных августовских боев сдержала натиск частей и соединений финской армии перед Карельским укрепленным районом. Германское командование в целях выполнения задуманного плана создало 9 сентября две группировки из соединений 4-й танковой группы и 18-й армии: одну – в составе восьми дивизий западнее Красногвардейска и другую – в составе трех дивизий юго-восточнее Колпина. Главный удар враг наносил из района Скворцы в направлении Красное Село, Урицк, Ленинград; вспомогательный – из района южнее Колпина вдоль Московского шоссе на Ленинград. Наступление противника на Красногвардейск началось 9 сентября. Четыре дня на этом участке фронта шли непрерывные бои. 2-я и 3-я гвардейские дивизии народного ополчения, 1-я бригада морской пехоты и пулеметно-артиллерийские батальоны Красногвардейского укрепленного района отражали яростный натиск врага. Весь день 9 сентября немецкие войска пытались преодолеть Неву. Одновременно они рвались к Ленинграду с юга, для соединения с финской армией на Карельском перешейке. Атаки немецких войск с левого берега Невы были отбиты специально созданной Невской оперативной группой. К югу от Ленинграда события развивались более драматично. Там, на узком участке от Колпина до Ропши, удар пришелся по соединениям 42-й и 55-й армий, которыми командовали генералы Ф. С. Иванов и И. Т. Лазарев. Их войска и штабы нуждались в лучшей организованности, в дисциплине и стойкости, но более всего в мастерстве, которого так не хватало только что сформированным соединениям и объединениям. 12 сентября 42-я армия оставила Красное Село. До Ленинграда оставалось 10 км. Угроза городу была реальная. Еще 9 сентября Сталин, Молотов, Маленков, Берия в телеграмме К. Е. Ворошилову и А. А. Жданову указывают: «Нас возмущает ваше поведение, выражающееся в том, что вы сообщаете нам только лишь о потере вами той или иной местности, но обычно ни слова не сообщаете о том, какие же вами приняты меры для того, чтобы перестать, наконец, терять города и станции. Так же безобразно вы сообщили о потере Шлиссельбурга. Будет ли конец потерям? Может быть, вы уже предрешили сдать Ленинград? Куда девались танки KB, где вы их расставили, и почему нет никакого улучшения на фронте, несмотря на такое обилие танков KB у вас? Ведь ни один фронт не имеет и половинной доли того количества KB, какое имеется у вас на фронте. Чем занята ваша авиация, почему она не поддерживает действия ваших войск на поле? Подошла к вам помощь дивизии Кулика – как вы используете эту помощь? Можно ли надеяться на какое-либо улучшение на фронте, или помощь Кулика тоже будет сведена к нулю, как сведена к нулю колоссальная помощь танками KB? Мы требуем от вас, чтобы вы в день два-три раза информировали нас о положении на фронте и о принимаемых вами мерах»[123]123
  Сталин И. Сочинения. Т. 18. 1917–1953. Тверь, 2006. С. 254.


[Закрыть].