Текст книги "Моя Тора"

День возвращения разведчиков – Девятого Ава – стал днем плача для всех поколений сынов Израиля. Девятого Ава были разрушены Первый и Второй храмы. Девятого Ава пала цитадель Маккавеев – Бейтар. Девятого Ава произошло изгнание евреев из Франции (1366 г. и. э.) и из Испании (1499 г. и. э.)

Девятого Ава начался сорокалетний круг странствования евреев по пустыне. Новые невзгоды, новые лишения, новые испытания…

В лагере изнуренных долгими переходами евреев назревал бунт, зачинщиком которого стал двоюродный брат Моше и Аарона левит Корах. Собрав под свои знамена двести пятьдесят вождей общества, людей именитых, он начал подстрекать широкие массы к неповиновению узурпаторам, сосредоточивших в своих руках всю власть – светскую и духовную.

– Полно вам, слишком много важных постов взяли себе вы, – обратился Корах к Моше и Аарону, – ведь вся община, все святы, и среди них Бог. Отчего же возноситесь вы над собранием Господним?! Если ты, Моше, назначил себя вождем, то по какому праву помазал брата своего в первосвященники?

Считая себя обойденным, Корах и примкнувшие к нему Дотан и Амирам потребовали пересмотра властных структур. А для достижения своих корыстных целей прибегли к популистским лозунгам. Так Корах обвинил Моше и Аарона в стяжательстве и для большей убедительности рассказал многолюдному собранию такую притчу:

– Жила у меня по соседству вдова, а с нею две девочки – сиротки. И был у них клочок земли. Стали они вспахивать его, но пришел царь и сказал: «Нельзя запрягать в одну упряжку вола с ослом». Начали они сеять, вновь заявился царь, говоря: «Не засевай поле разнородными растениями». Стали они жать и вязать снопы, опять последовал запрет: «Оставьте упавшие колоски». Решили молотить, царь говорит: «Отдели для жертвы первую и вторую десятин». Взяла вдова и продала землю, а на выручку купила двух овечек. Не успели они принести приплод, пришел брат царя и потребовал: «Отдай мне первенцев». Настало время стрижки овец, брат царя заявил: «Первую стрижку отдай мне».

Вдовушка решила зарезать овец, чтобы накормить сироток. Появились царь с братом и сказали: «Отдай овечьи ноги». Голодная вдова залилась горючими слезами и воскликнула: «Лучше пусть они будут посвящены Богу». Брат царя обрадовался и сказал, потирая руки: «Тогда все мое, потому что Вс-вышний постановил: “Все посвященное Богу да будет твоим”».

Когда Моше передали облыжные обвинения Кораха, он не поверил своим ушам.

– Нести на меня напраслину, это уже чересчур, – вскипел вождь и тут же решил устроить экзамен на святость. – Возьмите себе совки и положите в огонь, а сверху смесь благовоний. Воскурим и увидим, чей жертвенный дым поднимется перед Господом прямо. Кого изберет Он, тот свят!

Бунтари приняли условия Моше. Назавтра вся община собралась у входа в соборный Шатер для совершения храмового богослужения. Превечный принял воскурение Аарона. Кораха же и его соратников постигла страшная кара. «Разверзлась земля под ними, раскрыла земля уста свои и поглотила их, и дома их всех людей Кораха, и все имущество, и сошли они со всем принадлежащим им в преисподнюю живыми, и покрыла их земля… И огонь вышел от Бога, и пожрал двести пятьдесят человек, принесших смесь благовоний».

И разбежался весь кагал в разные стороны, крича:

– Как бы не поглотила и нас земля!

Но вскоре, отдышавшись и придя в себя, очевидцы обвинили Моше и Аарона в жестокости.

– Вы умертвили народ Бога!

Моше по наущению Вс-вышнего предложил сынам Израиля новый экзамен.

– Пусть каждый принесет посох из отчего дома по числу колен и напишет на нем свое имя. Оставим их на ночь в Скинии. Чей посох расцветет, будет избранником Господа.

Утром Моше вошёл при всем честном народе в шатер откровения и вынес посохи на всеобщее обозрение «И вот, расцвел посох Аарона, от дома Леви, и расцвел цветами, и пустил почки, и созрел на нем миндаль». Главы колен, осмотрев свои посохи и убедившись, что нет подделки, велели собравшимся разойтись по жилищам.

Бунт был подавлен, народ усмирен, авторитет Моше укреплен. Уныло и вяло плелись годы бродяжничества евреев по пустыне. Многие, кому было написано на роду, сложили свои кости в песках. Старики без всякой надежды оглядывались вокруг – куда глаз хватал, не было видно ни родника, ни колодца.

Пока жила Мирьям, странников сопровождала водоносная скала, после ее смерти исчез источник воды.

– Лучше было нам умереть, как умерли братья наши пред Богом, чем терпеть эти адские муки. Зачем Моше привел нас в это гиблое место, лишенное посева и смоковниц, винограда и граната. Хоть ложись и сдыхай, – жаловались люди на гложущий не только тело, но и душу голод.

Моше, как всегда, обратился за поддержкой к Богу. Превечный пришел ему выручку, говоря:

– Созовите ты с Аароном все общество и скажите скале, чтобы дала воду. И извлечете воду из скалы, и напоите людей.

Сыны Израиля нехотя, перемежая жалобы стонами, последовали за предводителем. Моше осерчал и дважды ударил по скале посохом. Из расселины обильно потекла пресная вода.

Бог метал громы и молнии. Как посмел этот народный заступник ослушаться, почему он ударил по скале посохом, когда Я велел ему ударить жезлом уст.

Кто, как не праведник, должен в точности исполнять указания свыше?!

– За то, что вы нарушили Мой приказ, не введете вы этот народ в страну, которую Я обещал дать авраамову семени.

Так, за ослушание светский и духовный вожди народа были лишены права поселиться в Стране Обетованной.

Через несколько месяцев приобщился Аарон к отцам своим. Весь дом Израиля оплакивал своего первосвященника тридцать дней.

По окончании траура вновь побрели евреи по выжженной пустыне. Из последних сил передвигая ноги, люди в отчаянии жаловались:

– Скоро, очень скоро мы умрем в пустыне. Хлеба нет, воды нет, и душе опротивел этот мерзкий манн. Где это слыхано, чтобы пища входила в человека и растворялась без остатка.

– Побойтесь Бога, – уговаривал нытиков Моше, – Он заботится о вас, кормит досыта, а вы все скулите, ропщете.

– Кормить-то кормит, да чем? – кривили гримасу те. – Кишки слипаются от этого корма, мы месяцами не ходим по большой нужде.

Больно и обидно стало Превечному слышать слова неблагодарных сынов Своих и наслал Он на жестоковыйный народ ядовитых змей, говоря:

– Как злословие исходит изо рта людей, так яд исходит изо рта змей. Множество ужаленных израильтян полегло в тот день. Оставшиеся в живых пали ниц, принялись замаливать грехи молитвами.

Милостивый принял их раскаяние и велел Моше сделать медного змея, укрепить его на шесте. Всякий укушенный змеем при взгляде на шест выздоравливал.

Трудно сказать, является ли этот медный змей на шесте прототипом нынешнего символа медицинского искусства. С таким атрибутом всегда изображался греческий бог врачевания Эскулап. Известно только, что несколько поколений сынов Израиля приписывали изделию Моше магические свойства и начали поклоняться шесту. Узрев в этом зачатки идолопоклонства, иудейский царь Хизкия в V веке до и. э. как ни дорог был ему сувенир самого вождя, уничтожил этот рукотворный символ.

Петляя по выжженной пустыне, евреи то тут, то там натыкались на отряды враждебно настроенных племен. Часто вступали в схватки, одерживали победы и продолжали ходить вокруг да около Святой земли. Их продвижение обеспокоило моавитского царька Балака. И сказал он старейшинам:

– Теперь обгложет собрание это всё, что вокруг нас, как обгладывает бык зелень полевую. Обратимся за советом к мидьянитянам, среди которых жил вождь их. Они наверняка знают, в чем его сила и не откажут нам в помощи.

– Сила его в устах, – не раздумывая ответили соседи.

Балак терялся в догадках: «Что же им противопоставить, может, прибегнуть к помощи Билама, этот ясновидец способен зачаровать речами любого, его сила тоже в устах». Но Билам отказался ехать к нему, ибо во сне ему явился гонец Вс-вышнего и предупредил: «Не проклинай народ этот, ибо благословен он».

Балак решил задобрить прорицателя богатыми дарами, и алчный Билам уступил просьбам его послов. Оседлав свою верную ослицу, он поехал в Моав. В пустыне ему преградил путь невидимый ангел с мечом в руке. Ослица свернула в сторону и остановилась. Хозяин больно ударил ее палкой. Ослица упрямо стояла на месте. Разъяренный Билам хлестал ее изо всех сил. И отверз Бог уста ослицы, и заговорила она человеческим голосом: «Что я сделала тебе, почему ты бьешь меня? Разве было у меня до сих пор обыкновение не слушаться тебя?» Билам ответил: «Нет». И только теперь увидел ангела с огненным мечом. Прорицатель преклонился, пал ниц и произнес:

– Согрешил я, наказывая ослицу, ибо не знал, что ты стоишь на пути. Теперь же, если тебе это угодно, возвращусь обратно.

– Иди, куда шел, – ответил ангел, – только уста твои будут произносить то, что я в них вложу.

Балак встретил прорицателя с распростертыми объятиями, зарезал скот крупный и мелкий, усадил за стол, который ломился от яств. Отобедав, они поднялись на косогор, и Балак указал гостю на колонны израильтян. Билам в состоянии провидческого транса попытался изречь проклятия, но уста его произносили слова, подсказанные ангелом:

– Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль! Как ручьи извиваются они, как сады при реке, как алоэ, посаженное Богом, как кедры при водах. Переливаться будет вода через край ведер его, и потомство его – в обильных водах. Превзойдет амалека царь его, и возвысится царство его. Всесильный вывел его из Египта. Могуч он как дикий бык, пожрет он народы, врагов своих, и кости их раздробит, и стрелами своими пронзит их. Опустился он на колени, прилег как лев – кто поднимет его? Всякий благословляющий тебя – благословен, а всякий проклинающий тебя – проклят!

Балак разгневался, всплеснул руками, затопал ногами, приказал магу заткнуть свою паршивую глотку.

– Проклясть врагов моих призвал я тебя, а ты хвалу им поешь, благословляешь. А теперь беги к себе, вон отсюда!

– Знай, Балак, – сказал на прощанье Билам, – если даже объединятся все цари пустыни, не одолеть вам этот народ. Пока они послушны воле Бога, непобедимы они. Тебе мой совет, поссорь их с богом, который ненавидит разврат. Хитростью соврати этот народ, направь его на путь распутства. Тогда ты победишь.

В талмудическом трактате рассказывается, как племянник Тита – Онкелос (переводчик Торы на арамейский язык) задумал перейти в иудаизм. Но предварительно решил посоветоваться с авторитетными людьми прошлого. С помощью парапсихологии он вызвал душу дяди – римского императора.

– Присоединиться ли к народу Израиля? – спросил Онкелос.

– У них очень много предписаний, тебе их не выполнить, – ответил Тит, – лучше враждуй с ними, это проверенный путь к трону.

Затем он вызвал душу Билама.

– На том свете евреи весьма почитаемы, но ты не ищи мира и блага для них, – отсоветовал прорицатель. Тогда Онкелос обратился к душе закоренелого грешника из евреев.

– Блага для них ищи, зла не ищи, – посоветовал тот, – Кто тронет Израиль, будто тронул зеницу ока Вс-вышнего.

И Талмуд заключает: Смотри, какая разница между императором, языческим пророком и самым последним грешником евреем. Израиль подобен песку, а враждебные племена – волнам моря. Катится огромная волна, грохоча: сейчас все затоплю. Но подкатывается к песку и падает сломленная перед ним. Не следовало ли второй волне поучиться у первой…

Балак внял совету коварного Билама и расставил сынам Израиля ловушки. Он приказал поставить по всей дороге лавчонки с сексапильными продавщицами, которые должны были заманивать евреев внутрь, угощать вином и предлагать половые услуги. А разгорячив клиентов, ставить условие: «Сначала поцелуй идола, а затем бери меня». Идол тот назывался Пеор – поклоняющийся ему должен был обнажить задницу и испражниться.

Сыны пустыни принимали условия блудниц и все глубже погружались в трясину порока. Сколько ни уговаривал их Моше отказаться от услуг жриц любви, сколько ни угрожал небесными карами, сколько ни говорил, это нечестивцы и грешники – это зловоние для носа Вс-вышнего, его слова оставались гласом вопиющего в пустыне.

Некто из обнаглевших израильтян привел медьянитянку к шатру Моше и спросил у него:

– Эта женщина разрешена мне или запрещена? Если скажешь ты, что запрещена, то кто разрешил тебе взять дочь Итро, которая тоже происходит из Мидьяна?

И не дожидаясь ответа, на глазах у всего народа ввел блудницу в свой шатер.

При виде такого надругательства, Пинхас, внук Аарона, произнес, скрежеща зубами:

– Слышал я от тебя, Моше, что прелюбодействующего с язычницей может убить любой ревнитель Закона. Так учил ты нас, когда вернулся с синайской горы.

– Услышавший Закон, да будет его исполнителем, – кивнул головой Моше. Пинхас ворвался в шатер распутника и вонзил копье в половые органы как еврея, так и медьянитянки.

Благодаря поступку Пинхаса Бог простил сынов Израиля…

Сороковой год мытарств израильтян в пустыне подходил к концу. Перед вступлением в страну Обетованную Бог сказал Моше:

– Взойди на гору Аварим и посмотри на землю, которую Я даю сынам Израиля. И когда осмотришь ее, приобщишься и ты к народу своему, как приобщился Аарон, брат твой.

– Владыка мира! Тебе известны помыслы каждого человека, выбери такого, который мог бы вести народ за собой, чтобы не было общество Бога, как стадо без пастуха, – воздел очи к небу Моше.

– Возьми себе Йе́гошуа, сына Нуна, человека сильного духом, поставь его перед всем обществом и возложи на него руку твою, дай ему от величия твоего, чтобы слушалось его все общество и признало своим вождем.

– Всемилостивый, может пересмотришь Твое решение и позволишь мне вступить в землю Израиля, – обратился Моше с последней просьбой к Богу.

– Моше, если ты перейдешь Иордан, то отменится прощение еврейскому народу. Одно из двух – или ты ступишь на землю Кнаана, или прошение народу останется в силе. Выбирай!

– Пусть погибнет Моше, но не пострадает даже ноготь кого-нибудь из народа сего, – подписал смертный приговор себе достойнейший из вождей.

Обозрев Святую землю, Моше спустился с горы и пять недель без передышки учил народ законам Торы. Говорил, словно в воду глядел:

– Когда родятся у тебя дети и внуки и, долго прожив на земле, развратитесь вы и сделаете зло в глазах Бога, то призываю я в свидетели вам сегодня небо и землю, что совершенно исчезнете вы из страны, не продлятся дни ваши на ней. И рассеет вас Бог среди народов, и останетесь вы малочисленными среди народов, к которым уведет вас Бог… Но и среди тех народов не найдешь ты покоя, и не будет отдыха ступне твоей, а даст тебе там Бог сердце встревоженное, тоску и скорбь души. И будет жизнь твоя висеть на волоске, и будешь пребывать в страхе день и ночь, и не будешь уверен, что выживешь… И оттуда станешь искать Бога, и найдешь, если будешь искать Его всем сердцем твоим и всей душой твоей. В невзгодах твоих, когда постигнут тебя все эти предсказания, возвратишься ты к Богу и будешь слушаться голоса Его. Ибо милосерден Всесильный Бог, не оставит он тебя, и не погубит тебя, и не забудет союз с отцами твоими, о котором поклялся Он им… И обрежет Бог сердце твое и сердце потомства твоего, чтобы любил ты Бога ради жизни твоей…

В присутствии всей общины Моше провел инаугурацию Йе́гошуа, а затем поведал, почему он должен проститься с собратьями у самого порога Страны Обетованной. И дал отеческое наставление:

«Внимай, Израиль, уставам и законам, исполнять которые я учу вас, дабы жить вам и унаследовать землю, которую Бог отцов ваших дает вам. Не прибавляйте к тому, что я заповедую вам, и не убавляйте. Храните и исполняйте, ибо это мудрость ваша и разум ваш в глазах народов, которые, услышав о всех этих уставах, скажут: как мудр и разумен этот великий народ»…

Первые четыре книги Торы написаны от имени Бога, пятая – прямая речь Моше. Это духовное завещание вождя называется Дварим (Второзаконие).

Из фрагментов поучения Моше была составлена молитва, которую каждый благочестивый еврей произносит дважды в день, утром и вечером «Шма Исраэль» («Слушай, Израиль»):

СЛУШАЙ, ИЗРАИЛЬ: ГОСПОДЬ —

БОГ НАШ, ГОСПОДЬ ОДИН!

(Шепотом):

БЛАГОСЛОВЕННО СЛАВНОЕ ИМЯ ЦАРСТВА ЕГО ВО ВЕКИ ВЕКОВ!

ЛЮБИ ГОСПОДА, БОГА ТВОЕГО, ВСЕМ СЕРДЦЕМ СВОИМ И ВСЕЙ ДУШОЙ СВОЕЙ И ВСЕМ СУЩЕСТВОМ СВОИМ. И БУДУТ ЭТИ СЛОВА, КОТОРЫЕ Я ЗАПОВЕДОВАЛ ТЕБЕ СЕГОДНЯ, В СЕРДЕЦ ТВОЕМ. И ПОВТОРЯЙ ИХ СЫНАМ ТВОИМ, И ПРОИЗНОСИ ИХ, СИДЯ В ДОМЕ СВОЕМ И НАХОДЯСЬ В ДОРОГЕ, ЛОЖАСЬ И ВСТАВАЯ; И ПОВЯЖИ ИХ В ЗНАК НА РУКУ ТВОЮ, И БУДУТ ОНИ ЗНАКАМИ НАД ГЛАЗАМИ ТВОИМИ. И НАПИШИ ИХ НА КОСЯКАХ ДОМА СВОЕГО И НА ВОРОТАХ СВОИХ.

С давних пор вошло в традицию вставлять в текст этой молитвы слова Яакова: «Благословенно Имя Его славного царствования на веки вечные». Мудрецы Торы долго не могли решить, что делать с этой вставкой? Читать ее, но ведь она не принадлежит Моше. Вычеркнуть, но ведь это слова Яакова. Наконец приняли соломоново решение: произносить их шепотом, вполголоса…

Моше написал 13 свитков Торы. Двенадцать он передал коленам Израиля, а один оставил для того, чтобы его хранили в Ковчеге и по нему проверяли бы остальные свитки Торы.

Моше умер в возрасте 120 лет, в день своего, рождения, и был предан земле самим Вс-вышним.

«И не было более пророка в Израиле, подобного Моше, которого знал Бог лицом к лицу».

Место захоронения вождя народа неизвестно. Превечный сохранил последнее прибежище своего любимца в тайне для того, чтобы сыны Израиля не впадали в грех, приходя молиться на могиле Моше – ведь обращаться с мольбой можно только к Господу Богу…