Текст книги "Академия Образцова"

1950

29.05.1950

В. Поляков

«2:0 в нашу пользу»

Постановка С. Образцова

Режиссёр С. Самодур

Художник Б. Тузлуков.

Композитор Г. Теплицкий

Спектакль прошёл 472 раза

Из пьесы:

Пещеряков. Даю вам слово – я буду стоять на льду, как на кафедре в институте.

Поднебескин. Да там не стоять, а ездить надо.

Л. Шпет

В духе лирической комедии решён спектакль «2:0 в нашу пользу», рассказывающий о том, как молодой учёный – палеонтолог влюбился в девушку – спортсменку и для того, чтобы завоевать ее сердце, спешно научился плавать, кататься на коньках, играть в футбол, вертеться на турнике, управлять яхтой… И когда это всё проделывают куклы, слегка иронизируя и над чрезмерным увлечением футболом, и над чрезмерной наивностью первой любви, а попутно и над деталями быта, – эта простая комедийная фабула приобретает остроту и обобщённость, каких, она, пожалуй, не найдёт на подмостках драматического театра.

«В Советском Союзе шестьдесят восемь кукольных театров». Архив Музея ГАЦТК

П. Иванов

Сама по себе пьеса В. Полякова не блещет ни глубиной мысли, ни оригинальными характеристиками действующих лиц, ни богатством языка.

«Новые перспективы». – «Советское искусство», 27.06.1950

В. Поляков

Законно ли, что вместо помощи драматургу и театру П. Иванов в 1950 году возрождает в применении к театру кукол нормы и мерки эстетско-формалистического «режиссёрского театра», отрицающего драматургию как основу театрального творчества.

Из письма в «Литературную газету», 15.07.1950

В. Кусов

В очень сложной по своим сценическим задачам роли Пещерякова в спектакле «2:0 в нашу пользу» актеру приходилось действовать попеременно пятнадцатью куклами-дублями. Основному актёру (первым исполнителем этой роли был И. Н. Дивов) помогали два, три, а то и более помощников. Особенно любопытна была совместная работа актёров в сцене с ванной, где кукла просто разъята на составные части: руки, ноги, голова с корпусом – каждая из этих отдельных частей тела куклы находилась в руках у разных актёров. Пещеряков, сидя в ванне, затыкал нос и уши руками, нырял, кувыркался, попутно читал инструкцию, – и всё это было не только смешно, но и удивительно правдоподобно. При этом сохранялось основное: характер героя. Этого удалось достичь лишь благодаря тому, что все актёры, игравшие отдельными частями тела куклы, думали и чувствовали одинаково и всегда «через куклу». Бывают также случаи, (и, мне кажется, что это вполне естественно!), когда помощник и в спектакле может подсказать основному актёру какую-нибудь «находку».

«Актёр – помощник в театре кукол». Архив Музея ГАЦТК

С. Образцов

После окончания театрального училища при Театре им. Вахтангова Игорь Николаевич Дивов [с 1939 г. И. Дивов играл в Студии А. Арбузова] был призван в армию, сражался на фронтах Великой Отечественной войны, был тяжело ранен в лицо. Чрезвычайно талантливый, обладающий хорошим певческим голосом и большой музыкальностью, И. Н. Дивов виртуозно владеет куклой, умеет использовать до конца её выразительные возможности. В его руках кукла буквально оживает. Не будет преувеличением сказать, что И. Н. Дивов поднял на новую ступень технику кукловождения в ГЦТК.

Из характеристики. Архив Музея ГАЦТК

И. Дивов

В театр меня привёл Андрей Федотов. Дело было так. Зима 1943 года. Новосибирск. Очень холодно. Выписанный из госпиталя и комиссованный, я решил пойти в городские бани, только там и можно было по-настоящему согреться. Сижу в тепле и думаю, куда податься, чем я могу теперь заниматься? Подсел ко мне один любитель парной. Разговорились. Разомлели. Рассказали о себе, тут Андрей и предложил – иди к нам в театр, мы здесь в эвакуации. После бани пошли в театр к Б. В. Бурлакову. Поговорили там, посмотрел я репетицию «Короля-оленя» – и остался [в 1954 г. И. Дивов (вместе с С. Мей) ушёл на эстраду, где успешно выступал до начала 80-х гг.].

Цит. по: В. Гарбузов. Из воспоминаний. Архив автора

М. Петров

Я считаю первой своей «сознательной» актёрской работой роль сторожа Остроухова в спектакле «2:0 в нашу пользу»… Кукла сторожа Остроухова была уже готова, я стал с ней знакомиться – это был ещё довольно бодрый, старик в синем халате-спецовке; к рукам его была приделана длинная палка, на верхнем конце которой торчала щётка. И вот я начал действовать куклой – она внимательно и подробно осматривала траходона, как бы изучая его, подпрыгивала, чтобы достать щёткой голову, позвоночник и хвост, пыталась просунуть щётку под рёбра, в челюсть, между ключицами и сбоку…

С. В. Образцов добивался от меня правдивости каждого движения, точности. «Вы выметаете пыль не совсем верно, как-то небрежно, – слышал я из зрительного зала – Остроухов должен работать тщательнее, усерднее. Не пропускайте ни одной подробности в действиях Остроухова, оценивайте все обстоятельства, действуйте логично!»

«Актёр за ширмой». Архив Музея ГАЦТК

Е. Рубановская

Михаил Александрович Петров пришел в театр из МХАТа. Очень смешной человек и на сцене и в жизни. Кто-то из знакомых спросил его: «Трудно, наверное, держать руку с куклой весь спектакль на верху? Да и вредно». Петров ответил без паузы: «Лучше так (рука взметнулась вверх), чем так (рука потянулась за подаянием)». Кто-то из актёров радостно сообщает об очередном обещании дирекции. Слышится горестный вздох Петрова: «Хорошо бы при жизни».

Из воспоминаний. Архив Музея ГАЦТК

22.10.1950

Г. Ландау, В. Андриевич

«СУНДУК СКАЗОК»

Постановка В. Андриевича и В. Щербакова

Художник В. Андриевич

Композитор Н. Александрова

Спектакль прошел 319 раз

Г. Ландау

…надпись на подаренном мне [С.Образцовым] экземпляре книги «Моя профессия»: «На память о взаимных оскорблениях, не сумевших нарушить взаимной любви». Взаимность его любви я принимаю с великой гордостью. Но взаимность полученных «оскорблений» чисто условна, как ответ известного повара на вопрос, какова пропорция рябчиков и конины в его котлетах: «Да половина на половину, пол-лошади на полрябчика!» Рябчиком был я…

«Работа над автором». Архив Музея ГАЦТК

Л. Шпет

Те зрители, которые видели нашего «Кота» или «Щуку», стали уже взрослыми и ходят на наши специальные постановки для взрослых, такие, как «Необыкновенный концерт» или «Под шорох твоих ресниц»… А может быть, у кого-то из наших бывших зрителей есть уже свои собственные дети, – и они ведут своих малышей на спектакли для самых маленьких – на «Весёлых медвежат», на «Сундук сказок».

«Беседа о ГЦТК». Архив Музея ГАЦТК

А. Мацкин

В «Моей профессии» Образцов выступает одновременно и как рассказчик, и как исследователь, причем предметом исследования является жизнь и опыт самого автора. Он знакомит читателя со своими исканиями, с процессом творчества на всех его стадиях; он вводит нас в самую суть своего метода, в свою лабораторию… Образцов здесь выступает как видный практический деятель и теоретик целой отрасли искусства…

Образцов – непримиримый враг всякой самоуспокоенности и узкой цеховой ограниченности… Но в своей книге от иногда отступает от этого правила и, увлеченный рассказами о себе, видит только своё место в искусстве. И тогда исчезает энтузиазм художника, «по природе педагога»… Тогда перед нами – актёр, действующий в одиночку.

«Путь художника». – «Театр», № 11, 1950

1951

29.06.1951

В. Курдюмов

«ИЛЬЯ МУРОМЕЦ, КРЕСТЬЯНСКИЙ СЫН»

Постановка С. Образцова

Режиссёр С. Самодур

Художник Б. Тузлуков

Композиторы Н. Александрова и Г. Теплицкий

Спектакль прошёл 72 раза.

В. Курдюмов

Мне давно уже хотелось написать для нашего театра пьесу большого патриотического звучания на сюжет былин об Илье Муромце… Если бы я писал пьесу, адресуя её взрослому зрителю, я, конечно, прибег бы к стилизованному под былину стиху. Но равнение на зрителя – школьника диктовало мне писать прозой, создавая «былинность» стиля не старинными словами, а словами всем понятными, но так сопоставленными, чтобы фраза звучала «старинно»…

О моей работе над пьесой «Илья Муромец». Архив Музея ГАЦТК

Е. Сперанский

Жизненный путь Всеволода Валерьяновича Курдюмова был богат капризными поворотами судьбы: в прошлом поэт-символист, автор книги стихов «Пудреное сердце», в советское время – драматург. Его «Эхо-болтун» был второй премьерой ГЦТК. Здесь же он стал актёром марионеточной группы. Здесь… он написал пьесу (виртуозно стилизовав её под Ершова) «Конёк-горбунок» и также виртуозно превратил былинный материал в пьесу «Илья Муромец». Оба спектакля много лет шли на сцене ГЦТК… Чистота души – это тоже своего рода дар. Человеком чистейшей души был В. В. Курдюмов.

«Повесть о странном жанре»

Б. Тузлуков

Очень хочется, невзирая на количества и сложность картин, найти простое, лаконическое решение спектакля, в котором скромная красота русской природы и великолепие народного искусства (хохломская роспись, ажурность деревянной архитектуры Севера, пышное декоративное убранство изб центральных областей СССР, вышивки из самых различных местностей нашей родины) были бы достойным фоном для героев спектакля.

«О художественном оформлении спектакля „Илья Муромец“. Архив Музея ГАЦТК

В. Гарбузов

Жаркое лето 1951 года. Репетиции „Ильи Муромца“ в разгаре. Куклы Богатыри – кольчуги вязаные, щлемы деревянные, плащи суконные – не в подъём. А ещё лошади – с шарнирными ногами и тяжёлыми попонами. Посадили Богатырей верхом – поднять невозможно.

Актёры Л. Гарижский, И. Дивов, В. Кусов – крепкие ребята, но всё равно тяжело. Сделали портупеи актёрам. В кармане портупеи – палка из крупа лошади, левая рука актёра управляет её головой, правая держит всадника. Вроде полегче.

Дивов – актёр неугомонный, ему мало скакать, у него всадник и садиться, и слезать с лошади должен на глазах зрителей. Попробовал. Укоротили управление всадником – легче снять куклу. Репетировал в свободное время. Наловчился. Показал коллегам. У Кусова тоже получилось.

Репетиция. Всадник Дивова садится на коня, скачет по кругу, конь встаёт на дыбы. Хорошо! „Повторяем“, – звучит из зала. Снова скачут всадники. Но что это? Дивов падает. Репетиция остановлена. Стало тихо. Душно. Открыли окно, прямо на шумную улицу Горького. Дивов лежит на полу сцены, рядом – упавшие куклы. Зная его упорный характер – работать на износ, – все молчат. Кто-то побежал за водой, кто-то – за „Скорой“. „Скорая“ приехала быстро, Дивова привели в чувство. „Продолжаем!“ – сказал, открыв глаза, осунувшийся актёр.

Вывод был таков: актёры не лошади, надо уменьшать вес, если хочешь, чтобы кукла была подвижна и выразительна.

Из воспоминаний. Архив автора

С. Городисская

Был случай, когда дети в массовом, так сказать, порядке отказались принять куклу, предложенную театром. Это был Соловей-разбойник в спектакле „Илья Муромец“. Дети оспаривали самый принцип художественного решения данного образа.

– „Соловья-разбойника“ представлял себе большим и сильным, а в спектакле какое-то маленькое тщедушное существо. Не кажется, чтобы он мог обладать необыкновенной силой» (5-й кл.).

«В зрительном зале дети». Архив Музея ГАЦТК

3-й Антракт (после 1951 года)

С. Образцов

Нельзя обольщаться успехом «Обыкновенного концерта»… Кончится «Концерт» – рухнем на пол. Положение у нас только внешне благополучное, а внутренне – рак, то есть отсутствие внутренней производственной работы. Внешняя эффектность, сердцевина раковая.

Из стенограммы Режиссёрского совещания, 24.01.1947. Архив Музея ГАЦТК

С. Образцов – З. Гердту [на его показе в роли Чёрта-племянника, «Ночь перед Рождеством»]

Лучшая сцена у Вас – Чёрту оторвали хвост, и он плачет. Здесь Вы стали живым. Но кое-где Вы распускаетесь. Вы небрежничаете с речью, съедаете ряд очень важных слов. Развязно поёте. У Солохи даже пьяный Чёрт не может так забываться… Вы сейчас – в неопределенном положении. Вы не сыграли ещё ни одной роли, были лишь удачи в «Обыкновенном концерте». Вы точно мыло «Килл», которое не тонет, но и не плавает.

Из стенограммы режиссёрского совещания 24.01.1947, Архив Музея ГАЦТК

Е. Сперанский

…Распря между Образцовым и Бурлаковым, принесшая страшный вред театру, кончилась уходом Бурлакова [в 1949 г.]. Тот период был полон каких-то подводных движений, какого-то внутреннего отрицания Сергея Владимировича. Какое-то клубящееся недовольство всё время присутствовало… Обиженные им уходили из театра. Я считал, что они не обиженные, а что у них было стремление к самостоятельности или желание зарабатывать больше денег. Но они создавали определенную атмосферу негатива…

Уж не знаю, как это вышло, но пришлось Виктору Алексеевичу Громову податься в областной театр кукол [в 1949 г.]… То, что он делал в Московском областном театре, не идёт ни в какое сравнение с тем, что он делал в «Короле-олене». Какие-то пионерчики… Но, правда, времена тогда были очень жёсткие, тяжёлые. Во всяком случае, театр Образцова не стал театром Громова…

«Из истории театра». Архив музей ГАЦТК

В. Курдюмов (как быть с интервалами между строфами??? и с выделениями сам)

 
Мы сразу двух лишились громов:
Громокипящий Бурлаков
И недокипячённый Громов
Уходят с наших облаков
И сам теперь и пьесы ставит
И всем ковчегом нашим правит,
Хоть не охотник из числа
Мешающих два ремесла.
 
 
Сам два освоил кабинета,
В двух креслах может слушать он:
В одном – что капает монета,
В другом – курантов нежный звон,
В одном терзать замзавмузея,
В другом – пощупать бумазею,
Принять исландского посла,
Потом лотошниц без числа,
Внося поправки в гришин опус,
К примеру, правою рукой,
Он левой (стало быть, другой)
На «Шорох» подмахнёт Вам пропуск.
Но от двенадцати до двух
С ним обольстительный главбух.
 
 
О, где вы, юные побеги
На нашем кряжистом стволе?..
 

«Письмо в Сухуми». Архив Музея ГАЦТК

Б. Поюровский

…с момента возвращения из эвакуации в Москву он добровольно прибавил к ноше художественного руководителя театра хлопотные обязанности его директора [с 12.04.1949 г.], что раз и навсегда исключило возможность конфронтации между художником и администратором.

«Человек-легенда». – «Театральная жизнь», № 1, 2000

З. Гердт

…был у нас старинный автор, замечательный человек Георгий Георгиевич Ландау. И, как-то он написал по заказу кукольную пьесу «Кот и заяц». Они антиподы: заяц ведет себя, разумно, добропорядочно, а кот такой оторва, все время попадает в неприятные истории. Написав пьесу, Ландау понес ее визировать в репертком, получить разрешение на постановку. Молодой цензор внимательно прочитал пьесу и говорит: «Что ж, неплохо, но вот один эпизод…»

У вас тут заяц говорит: «Кот, я дам тебе хороший совет». А кот отвечает: «Не нужны мне твои советы»… Ландау: «Ну да, он отвергает…» – Да вы вслушайтесь: «Не нужны мне твои СОВЕТЫ». Тут до Ландау дошло: «А, вы имеете в виду советы габочих (он грассировал), кгестьянских и солдатских депутатов?! Молодой человек, я бы в жизни не догадался, ну как же ловко у вас мозги устгоены! Спасибо большое, я обязательно пегеделаю это место!..» Уже выходит, но у дверей останавливается. «Да, вы знаете, я сейчас ехал в метго, и там туча антисоветских лозунгов!» – «Как, в метро? Какие?!» – «Нет выхода. Нет выхода, Выхода нет…»

«Нам повезло, мы жили в заповеднике». – «Московские новости». 06. 10. 1991

В. Гарбузов

Шёл спектакль «2:0 в нашу пользу». «В полях белеют наши кости…» – пел пожилой служитель музея, персонаж актёра М. Петрова, сметая пыль со скелета динозавра.

Однажды во время спектакля Петров забыл мелодию и непроизвольно замурлыкал на мотив гимна Советского Союза. Встревоженные партнёры делали Петрову знаки, а он самозабвенно продолжал петь.

Сцена прошла с успехом. Все вздохнули с облегчением, бросились к Петрову, но он был невозмутим. Не понял. Но нагоняй всё же получил. Слава богу, что в зале не оказалось бдительных зрителей, – в те времена это «хулиганство» могло плохо кончиться.

Из воспоминаний. Архив автора

В. Штейн

…Когда ГОСЕТ после гибели Михоэлса потерял своего зрителя, Образцов, Шостакович, Капица, хирург Вишневский и несколько других замечательных деятелей русской науки и культуры создали «абонемент» на все спектакли театра, а затем выкупили его на свои же деньги. Благодаря этому ГОСЕТ смог просуществовать ещё год, вплоть до того, как в 1949 году был официально закрыт. Больше того, после этого печального события Сергей Владимирович принял на работу в свой театр всех сотрудников постановочной части ГОСЕТа. Многих из них я застал в образцовском театре, когда пришёл туда на работу.

«Учитель». Из архива Музея ГАЦТК

С. Образцов

Осенью сорок восьмого года наш театр впервые выехал на гастроли за границу. В Польшу и Чехословакию. Гастроли эти забыть невозможно. Они не просто записаны, они буквально выгравированы в дневнике памяти.

«Моя профессия»

В. Майзель

После долгих, волнительных ожиданий, проверок внешних и внутренних, вплоть до вращения перед С.В. (особенно женщин), определилась гастроль ГЦТК в Польскую Н. Д. Республику для укрепления дружбы. Позднее, в Варшаве, гастроль была продлена и для укрепления дружбы с Чехословацкой Н. Д. Республикой. Выехав из Москвы 7 октября 48 г. и возвратившись обратно 18 января 49 года, ГЦТК пробыл в этой первой заграничной гастроли почти три с половиной месяца.

Самая страшная картина «работы» немцев – это разрушенная ими (с народом вместе) часть города, приблизительно в один квадратный километр, куда были согнаны евреи для уничтожения с воздуха. Этот квадрат города превращён в щебень. В наше посещение посередине щебня были проложены, верней, восстановлены уже асфальтированные старые улицы, по которым шло движение.

Этот квадрат при фашистах назывался гетто.

Теперь посередине квадрата – пустыря возвышался памятник, ярко выражавший страдания мучеников в виде многочисленных фигур и групп. В Варшаве отнесли венок на могилу наших солдат.

Все концерты Сергея Владимировича создавали заранее вокруг театра и спектаклей магнитное поле внимания, ликования, восторгов и успеха.

Из путевых дневников. Архив Музея ГАЦТК Автограф Й. Скупы

Й. Скупа

Золотые мои, Ваш приезд обогатил нас, за что мы Вам необычайно благодарны. Вы указали нам дорогу к познанию искусства кукольного театра. Мы идем с Вами и за Вами! Искренне Ваш, Скупа. Прага, 12.01.1948.

Из дневника театра. Архив Музея ГАЦТК

С. Образцов

В первый же приезд в Берлин мы на основе наших спектаклей снимали две кинокартины – «Волшебная лампа Аладина» и «Наши московские друзья». В течение месяца с утра до поздней ночи трудились пятьдесят пять советских актёров, музыкантов, рабочих сцены и большой коллектив немецких киноработников: режиссёры, операторы, осветители.

У одного из операторов не было правой руки. Он потерял ее под Воронежем. А у одного из наших актёров, раненого в голову, в лобной кости осталась немецкая пуля. Эти два человека работали вместе над картиной, посвященной дружбе. Работали легко и весело. И по окончании съёмок оператор, прощаясь, левой рукой вручил нашему раненому актёру огромный букет цветов. Это не было ни позой, ни ханжеством. Это было искренне и просто, и говорило только об одном: условный рефлекс «немец, русский – враги» исчез…

«Враги – друзья». Архив Музея ГАЦТК

С.У-лл

Техника московских кукол еще более ослепительна, чем техника французских марионеток, которых мы видели здесь в прошлом году; движимые снизу они достигают совершенно поразительной эффективности и выразительности, эластичности и «естественности». И какие они все характерные «живые» индивидуальности… Переполнившие зал зрители весь вечер выражали свой восторг и бурными аплодисментами поблагодарили артистов, вышедших на сцену по окончании спектакля. «Волшебная лампа Аладина» будет исполнена и сегодня; в начале недели пройдёт пародия на Голливуд и современная комедия на спортивные темы.

«Второй спектакль Московских кукол». – «Саномат», Хельсинки, 26.11.1950

Поздравления на 20-летии ГЦТК

Ю. Завадский

Мне хочется приветствовать моих учеников, которые работают у Вас – Катюшу Успенскую, Софью Мей и Володю Вальтера. Наши чувства к Вам глубоко искренние. Спасибо Вам, желаем вам счастья и славы (аплодисменты).

К. Шульженко [на мелодию популярной песни «О, голубка моя!»]

 
О, мои голубки! Как вас нежно люблю!
Всех чудесных артистов тряпичных
В каждой руке у вас.
Я желаю вам всем веселить всю страну,
И всех наших друзей заграничных.
Всем вам радость от нас и привет.
 

Теневой театр Мосгорэстрады

Мёртвая Царевна:

 
Я у солнышка спросила:
Разлюбезное светило!
Ходишь от страны к стране,
Ты скажи, прошу тебя я,
Есть ли где страна такая,
Хоть один из городов,
Где бы не был Образцов?
Красно солнце отвечало:
Той страны я не видало.
Образцов везде бывал
И повсюду выступал.
 

Из стенограммы торжественного вечера к 20-летию ГЦТК. Архив Музея ГАЦТК

А. Эфрос

У меня высшая похвала при оценке того или иного театра такая: он мне напоминает театр Станиславского и Немировича-Данченко, то, что приходилось видеть у них, нельзя было увидеть в другом театре. Сергей Владимирович Образцов отличается от многих других кукольников: он заражён своей идеей, он – вождь кукольного театра. Он идёт, рискуя разбить себе лоб…

Из доклада на встрече с коллективом театра. Архив Музея ГАЦТК