Текст книги "Приз"

Глава 7

Что-то явно было не так.

Вирджиния стояла на коленях на сеновале в темном, пахнущем сладким сарае, вглядываясь в окошко, выходящее на узкую извилистую улицу. Наступила ночь, и улица была пустынна. Вирджиния несколько часов пряталась в сарае, находившемся где-то в центре города, за лавкой плотника. За все это время она видела только одиноких пешеходов, несколько пар моряков и одну или две телеги. Почему же не было большой поисковой партии?

Разумеется, капитан О’Нил обнаружил ее исчезновение вскоре после побега. Конечно, он организовал из своих людей группы с целью тщательного обыска города. Но Вирджиния не замечала ничего подозрительного, а из своего укрытия слышала музыку из трактиров и баров у порта. Время от времени до нее доносились даже пьяные разговоры на улицах, соседних с той, где находился сарай.

Что это могло значить?

Колени у нее болели, поэтому Вирджиния встала и выпрямилась. Она понимала, что не должна сидеть на месте. Нужно найти корабль, плывущий в Лондон, а если это не удастся, в любой город Великобритании. Это казалось единственным разумным способом добраться в Лондон – пересекать Ирландию пешком и без гроша в кармане было бы безумием.

Вирджиния спустилась с сеновала по стремянке и вышла из сарая. Она поспешила к порту, уверенная, что Девлин в любой момент может появиться из-за угла, расставив ноги, со злобной и холодной улыбкой на лице, намеренный пленить ее снова. Но ни капитан, ни поисковая партия так и не появились.

Это было очень странно.

Тревога Вирджиния усилилась, когда она посмотрела в сторону доков. На главных улицах Лимерика горели масляные лампы, но порт был почти весь в тени, если не считать света нескольких факелов. Однако Вирджиния сразу увидела темные очертания «Вызова», мягко покачивающегося у причала, массивного, гордого и красивого даже под покровом ночи. Зарифленные паруса выделялись на фоне темного неба. В капитанской каюте не было света, хотя факел свидетельствовал о наличии вахты. Она почти ожидала внезапного появления Девлина на шканцах – призрачной фигуры в белой рубашке и светлых бриджах, – но этого не произошло.

Сердце Вирджинии билось слишком сильно. Почему он не разыскивает ее? Значит, ее мольбы подействовали?

Вирджиния внезапно отпрянула, когда сзади послы шались голоса. Она наклонила голову, прижавшись к двери лавки и пытаясь разглядеть двоих мужчин.

Очевидно, это были матросы. Они были пьяны и громко обсуждали достоинства девушки в гостинице «Голова вепря». Вирджиния не узнала никого из них. Но она могла не знать всех членов команды О’Нила.

Вирджиния подбежала к ним и заговорила, понизив голос:

– Эй, ребята! Я ищу корабль, чтобы вернуться в Лондон. – Она старалась имитировать акцент кокни.[23]23
  Кокни – лондонец из простонародья.


[Закрыть] – Не знаете, кто туда направляется?

Матросы остановились, один из них пил из кружки.

– «Тайна» отплывает с первым отливом, парень, – заговорил более толстый. – Я слышал, что у капитана нехватка в команде, так что он возьмет любого, кто может ходить.

Внезапно толстяк придвинул лицо ближе, вглядываясь в нее.

– Эй, парень, ты выглядишь знакомым. Ты плыл с нами на «Вызове»?

Не ответив, Вирджиния повернулась и побежала, радуясь, что матросы были слишком пьяны. «Тайна» – шлюп, вдвое меньше «Вызова», – была пришвартована рядом. Вирджиния взбежала по трапу. Вахтенный сразу окликнул ее.

– Меня зовут Робби, – отозвалась она. – Я хочу отплыть завтра с вами, ребята, если капитан позволит.

Долговязый матрос шагнул вперед, осветив ее факелом.

– Кэп обедает, – сказал он. – Но нам действительно не хватает рук. Пошли, Роб. Я уверен, что он поговорит с тобой.

Вирджиния последовала за молодым матросом – к счастью, он нес факел впереди.

– Сколько тебе лет? – спросил вахтенный. Она поколебалась.

– Пятнадцать. Парень засмеялся:

– Ты выглядишь на двенадцать. Но не беспокойся – капитану Родриго наплевать, даже если тебе восемь. У нас на борту несколько ребятишек прямо из пеленок.

Они подошли к маленькой каюте под шканцами. Вахтенный постучал, услышал приглашение войти, и Вирджиния последовала за ним.

– Здесь паренек, кэп, хочет плыть с нами.

Мужчина с бочкообразной грудью, седой бородой и темными пронизывающими глазами сидел за маленьким столиком, очевидно заканчивая ужин, состоявший из хлеба, сыра, баранины и эля. Он посмотрел на Вирджинию, которая стояла у двери.

– Подойди-ка ближе, парень, – грубо сказал он. – Ты раньше плавал?

Вирджиния шагнула вперед, избегая смотреть ему в глаза. Она должна была добраться до Лондона и решила лгать столько, сколько потребуется.

– Да, сэр. Я в море с восьми лет.

– Правда? – Капитан вытер руки о бедра и смачно рыгнул. – На каких кораблях?

Вирджиния почувствовала, что бледнеет. Внезапно ей в голову пришла блестящая идея.

– На «Американе», кэп.

– Никогда не слышал о ней.

– Мы были захвачены «Вызовом», сэр, несколько дней назад. Сейчас «Американа», скорее всего, на дне моря – она не смогла обогнать бурю, которая застигла нас. Мне повезло, что меня взяли на борт «Вызова», – сказала она и улыбнулась.

– Тогда зачем менять корабль? – Родриго уставился на нее. – Большинство моих людей отдало бы руку, чтобы плавать с О’Нилом.

Вирджиния заколебалась.

– Только не я, сэр. Он любит мальчиков, если вы понимаете, что я имею в виду.

Широкое лицо капитана не изменило выражения.

– Хватай ее, Карлос!

Когда долговязый матрос потянулся к ней, Вирджиния нырнула под его рукой и выбежала из каюты.

– Лови девчонку! – рявкнул Родриго. – Это невеста О’Нила, и за ее возвращение обещана солидная награда!

Когда Вирджиния бежала по палубе, ей все стало ясно. Девлин не стал тратить силы на ее поиски, зная, что она попытается найти корабль в Лондон.

Как она могла оплошать, когда свобода была так близко?

Группа людей поднималась по трапу с причала. Позади нее Карлос кричал:

– Хватайте ее! Это не парень, а женщина! Женщина О’Нила!

Четверо из мужчин внизу побежали к ней по трапу.

Вирджиния оглянулась.

Карлос стоял в нескольких шагах позади нее, усмехаясь и шевеля пальцами, как будто жаждал схватить ее.

Вирджиния посмотрела направо, когда четыре матроса подбегали к ней.

Вода была черной и мерцала при свете звезд.

Река выглядела спокойной, а Вирджиния хорошо плавала.

Она метнулась к перилам и вскочила на них.

– Держите ее, пока она не прыгнула! – крикнул Карлос. Задержавшись на перилах, Вирджиния вынула из-за пояса кинжал, подняла руки над головой и нырнула в воду.

Девлин шагал к докам, оставив позади портовые бары и гостиницы. Настроение его было ужасным. Образ мертвого отца преследовал его весь день, как будто ему не хватало бегства Вирджинии. С тех пор как он поставил ногу на ирландскую землю, ему повсюду мерещился Джералд О’Нил, собирающийся что-то сказать. Конечно, это было только воображение. Джералд был мертв, а Девлин не верил в призраков.

Кроме того, что отец мог сказать ему? Истфилд был почти разорен. Девлин давно решил, что жалкое нищенское существование будет куда лучшим наказанием для негодяя, чем смерть.

Невидящие глаза смотрели на него с кровавого обрубка – отсеченной головы отца.

Воспоминание делало его сердитым. Оно не мучило его с тех пор, как они отплыли из Лондона – нет, с тех пор, как они захватили «Американу», – и это приносило желанное облегчение. Но разве он не знал, что возвращение домой вернет память? Испуганный и затравленный мальчик вернулся опять.

Девлин тихо выругался – он ненавидел мальчика.

Ему не нужны были воспоминания о прошлом. Его пленница исчезла, и он не мог найти покоя, пока она не вернется. Девлин напоминал себе, что если ей удалось бежать – это не имеет значения, она была всего лишь солью, которую он собирался безжалостно втереть в зияющие раны Истфилда. Но разумные мысли не уменьшали досады. Вирджиния Хьюз бросила ему вызов, который он не мог игнорировать.

Большие фиалковые глаза умоляюще смотрели на него. «Я не могу жить без Суит-Брайар! Пожалуйста, отпустите меня! Умоляю вас!..»

Девлин не хотел испытывать к ней жалость. Конечно, он не желал Вирджинии зла, но ее фамилия была Хьюз, и она должна была хорошо послужить его целям. При этом, как ни странно, он не мог не сознавать, что она была лишь невинной жертвой его планов.

Шаги Девлина замедлились, когда он осознал, что все-таки жалеет ее. Вероятно из-за ее юности и невинности, а может, потому, что она не знала, что у Истфилда нет средств для спасения ее любимой плантации.

Фиалковые глаза смотрели на него снова, на этот раз с любовью. «Я родилась в Суит-Брайар. Это возле Норфолка, в штате Вирджиния, и это рай на земле…»

Волна гнева ошарашила Девлина своей мощью. Жалость была слабостью. И если Вирджиния продолжала бросать вызов его власти, он достаточно легко мог сделать ее глаза влажными и затуманенными призывом своего тела. Если бы он преподал ей урок в своей постели, больше не было бы вызовов и попыток бегства. Тогда она бы и не думала о побеге.

Со стороны доков послышались крики.

При виде суеты на «Тайне» Девлин вздрогнул, и все мысли о сексе исчезли. Группа мужчин поднималась на борт. Кто-то на палубе кричал, держа факел, и Девлину показалось, что он слышит свое имя. Потом его взгляд скользнул к перилам, и он увидел стоящую на них Вирджинию с распростертыми руками, готовую нырнуть в ледяную реку.

Что, черт возьми, она делает?

Сердце Девлина остановилось.

Когда Вирджиния прыгнула с перил в воду, он побежал к причалу. Девлин видел, как она упала в воду, и, прежде чем прыгнуть следом, с тревогой подумал, умеет ли она плавать.

Конечно умеет, решил он, падая в ледяную воду. В конце концов, девушка умела стрелять, ругаться, как матрос, раздеть мужчину догола и украсть его одежду. Вероятно, она была отличным пловцом, но эта мысль не приносила облегчения.

Вода была черной как сажа. Девлин нырнул, но не нащупал ничего. Он продолжал нырять, пока водоросли не прилипли к его рукам и ногам. Если Вирджиния запуталась в растительности на речном дне, она может никогда не освободиться. Девлин искал ее на ощупь, но ему попадались только камни и куски дерева.

Его легкие разрывались, и ему пришлось всплыть на поверхность. Когда он жадно вдыхал холодный воздух, их взгляды встретились. Вирджиния глотала воздух в нескольких метрах от него. У поручней «Тайны» появилось еще несколько факелов, освещая воду вокруг них. Девушка казалась такой же удивленной при виде Девлина, как он при виде ее.

– С вами все в порядке? – осведомился Девлин, подплывая ближе и протягивая к ней руку.

Когда он схватил ее за запястье, острое лезвие ножа вонзилось ему в предплечье.

Девлин был больше удивлен наличием у нее оружия, нежели тем, что Вирджиния им воспользовалась. Их взгляды встретились снова – в ее глазах сверкала яростная решимость.

Она попыталась нанести еще один удар – на этот раз в лицо, но он поймал ее руку.

– Бросьте нож, – сердито предупредил Девлин. Ее глаза расширились.

– Нет!

Чувствуя приступ гнева, он изо всех сил стиснул запястье Вирджинии. Она со стоном выронила нож, и Девлин подтянул ее к себе.

– Я почти победила, – прошептала девушка, и он увидел, что в ее глазах блестят слезы.

Снова жалость! Девлин быстро отогнал это чувство.

– Вы и близко не были от победы, мисс Хьюз. И никогда не будете, если вздумаете сражаться со мной.

Слеза покатилась по ее мокрой щеке.

– Когда-нибудь я с радостью буду плясать на вашей могиле, ублюдок!

– Не сомневаюсь, – ответил он, внезапно чувствуя, как ее стройные ноги обвились вокруг его ноги. Гнев исчез. Его сменило желание.

– О’Нил! Ловите веревку!

Девлин понял, что люди на «Тайне» бросают ему канат. Он повернулся, и мягкая грудь девушки скользнула по его ребрам. Обнимая ее одной рукой, он поймал конец каната. Когда их втащили на борт, ему показалось, что Вирджиния начала плакать, но он не был уверен в этом. Ее странные прерывистые вздохи могли быть вызваны холодом.

Вирджиния не плакала, когда они добрались до капитанской каюты. Но, входя в нее, она дрожала всем телом. Девлин повернулся к Гасу:

– Согрей для нее воды, пока она не умерла от лихорадки.

– Есть, сэр. – Гас бросил обеспокоенный взгляд на Вирджинию. Она достаточно стыдилась того, что сделала, чтобы избегать смотреть ему в глаза. Повернувшись спиной к обоим мужчинам, она обхватила себя руками. Ее зубы стучали от холода.

Девлин закрыл дверь за Гасом и зажег несколько свечей.

– Лучше снимите эту одежду, – сказал он, проходя мимо нее к туалетной. Там он достал ночную рубашку, которую никогда не носил, потому что спал нагишом.

– Убирайтесь к дьяволу, – огрызнулась Вирджиния.

Девлин посмотрел на нее и застыл. Мокрая одежда Гаса прилипла к ней, как вторая кожа, и он отчетливо видел каждую линию ее тела – от сосков до талии и, черт побери, треугольник между ног.

Какое-то мгновение он смотрел туда, представляя себе черные завитки и влажную плоть.

Каюта показалась удушливо жаркой.

Зрение затуманила красная пелена; плоть затвердела до боли.

– О’Нил? – окликнула она шепотом.

Девлин вздрогнул, пытаясь выбраться из тисков самой невероятной похоти, какую когда-либо испытывал, и бросил ей ночную рубашку. Потом он отошел от нее на солидное расстояние; его сердце колотилось, словно после пробежки от Лимерика до Аскитона и обратно.

К чему оберегать ее девственность?

Она была врагом – не важно, что ей только восемнадцать. Он мог овладеть ею немедленно, быстро удовлетворив себя. Она сирота, американка, и Истфилд явно не желал обременять себя ею. Никого не озаботит, если он вернет ее не девственницей.

Но это озаботит его самого, потому что он сын Джералда и Мэри О’Нил и воспитывался в уважении к женщинам, в понимании разницы между правильным поведением и неправильным – и ненависти к англичанам. Господи, его пленница даже не англичанка, мрачно подумал он.

Девлин налил себе шотландского виски, чувствуя, что его руки дрожат, а кровь стучит в жилах. Он осушил один стакан, затем другой, но это не принесло облегчения.

В каюте было необычайно тихо, и Девлин повернулся.

Вирджиния стояла на том же месте, глядя на него расширенными неподвижными глазами, но уже не дрожала. Она не надела ночную рубашку – зачем ей повиноваться ему? – и он осознал, что девушка также ощущает напряженную атмосферу каюты. Она чувствовала его желание, несмотря на всю наивность и невинность.

Вирджиния медленно опустила взгляд на твердый выступ под тканью его бриджей, потом снова перевела взгляд на его лицо. Она молчала, но ее щеки покраснели.

– Я мужчина, – пробормотал Девлин. – А вы женщина. Все очень просто. – Как спокойно он лгал!

Вирджиния облизнула губы.

– Вы… – Она запнулась. – Что вы собираетесь делать?

– А что вы хотите, чтобы я сделал? – услышал он собственный ответ.

Ее глаза удивленно расширились.

– Не знаю, – прошептала она.

Девлин недоверчиво усмехнулся. Соски Вирджинии оставались твердыми. Ему достаточно было посмотреть на них, чтобы убедиться, что она хочет его, – а ведь он даже не прикоснулся к ней.

– Думаю, вы лжете, мисс Хьюз. По-моему, вы жаждете моего прикосновения сегодня, как жаждали вчера.

Девушка напряглась.

– Нет!

– Не важно, что вы хотите. – Девлин налил еще один стакан скотча и, начиная наслаждаться ситуацией, несмотря на давление внизу живота, подошел к ней и протянул стакан. – Вы потеряли все права, когда осмелились бросить мне этот последний вызов.

– У меня никогда не было никаких прав.

– У вас было много прав, но вы отказывались от одного за другим. Пейте. Это поможет согреться, пока мы ждем воды для ванны.

– Мне уже не холодно.

Эти невинные слова еще сильнее воспламенили его. Девлин приподнял ее подбородок кончиками пальцев.

– Пейте. – Он медленно скользнул по ее нижней губе подушечкой большого пальца.

Вирджиния быстро задышала.

Ее губа была полной и влажной. Рот раскрылся.

Краснота вновь затуманила его зрение. Один поцелуй, думал он, один долгий медленный поцелуй. Что в этом ужасного?

Вместо этого Девлин взял ее за руки, державшие стакан, заставив ее прильнуть к его краю губами.

– Доверьтесь мне хотя бы в этой мелочи, – пробормотал он, чувствуя, что его голос так же напряжен, как атмосфера в каюте.

Вирджиния сделала несколько глотков.

– Скотч вам не незнаком, – с удивлением сказал Девлин.

Она прижимала стакан к груди.

– Мой отец очень любил шотландский виски и часто позволял мне пару глотков, когда мама не видела.

Что-то внутри него повернулось, как нож. Джералд показал ему, как заряжать мушкет, в возрасте шести лет, усмехнувшись и прошептав: «Мама убьет меня, если узнает, поэтому ей ни слова, слышишь?»

– Вы очень любили своих родителей? – спросил он, отгоняя боль.

– Да, – прошептала Вирджиния и посмотрела на свой стакан. Ее глаза расширились, а щеки покраснели, когда она осознала, как выглядит. – О! – Она испуганно подняла взгляд.

– Я получаю колоссальное удовольствие, – заметил Девлин.

Вирджиния глотнула скотч и, отвернувшись, протянула ему полупустой стакан.

– Знаете, – промолвил он, – вы не производите на меня впечатление скромной девушки.

Она не ответила, но медленно наклонилась подобрать его ночную рубашку.

Девлин чувствовал, что она напряженно думает. «Что она будет делать теперь?» – размышлял он, допивая ее скотч и наконец расслабившись.

Внезапно Вирджиния искоса посмотрела на него.

Его сердце вновь застучало, потому что это был взгляд куртизанки, а не восемнадцатилетней сироты.

Потом она стянула рубашку Гаса.

Под ней была сорочка, которая не скрывала почти ничего, Вирджиния стояла вполоборота к нему, и он мог видеть все, что хотел. Его сердце остановилось, когда она сняла и мокрую сорочку.

Перед ним был совершенный профиль с тонким носом, полными губами, маленькими торчащими грудями и нежным плоским животом.

Зная, что он смотрит на нее, Вирджиния медленно подняла над головой ночную рубашку. На мгновение ее стройные голые руки вытянулись вверх, груди выпятились, спина изогнулась, и чистый мягкий хлопок рубашки скрыл ее тело. Потом она подсунула под рубашку руку и одним движением сняла штаны Гаса и свои панталеты.

Кровь стучала в голове и в паху у Девлина.

Вирджиния, улыбаясь, смотрела на него.

– Спасибо за чистую рубашку, капитан. – И она направилась к нему.

Девлин пребывал в ступоре. Он думал, не снится ли это ему, настолько все казалось нереальным. Теперь Вирджиния была соблазнительницей, стоящей перед ним в одной рубашке, и он знал, что она не замышляет ничего хорошего.

– Вам нравилось целовать ее? – спросила Вирджиния. – Женщину на причале?

– Что? – отозвался Девлин. Более не в силах сдерживаться, он обнял ее за талию и притянул к себе.

Она вскрикнула. Руки Девлина скользнули вниз к ее ягодицам и властно сжали их.

Вирджиния застонала, закрыв глаза.

Девлин смотрел на нее. У нее было лицо ангела, и он больше не мог отрицать, что это самая красивая женщина, какую он когда-либо встречал, и что он думал так с того момента, как увидел ее стоящей на палубе «Американы» и целящейся в него из смешного пистолета. Ее волосы развевались на ветру, и она одновременно походила на ангела и мстителя. Теперь же она была всего лишь мягкой, теплой и зрелой женщиной, ждущей, что он овладеет ею.

Девлин пустил руку в ее волосы, желая распустить их, и прижался губами к ее губам.

Она снова застонала, когда он опрокинул ее на кровать и лег сверху. Ее руки скользнули в его мокрые волосы, бедра обвились вокруг его ног.

Девлин с удивлением осознал, что она на грани оргазма. Он оторвался от ее губ и посмотрел на нее.

– О, пожалуйста!.. – прошептала она.

– С удовольствием, – отозвался Девлин, лаская своей затвердевшей плотью ее набухшую плоть один, два, три раза, покуда она царапала его спину и плечи. Ее глаза широко открылись, и он увидел жар, полыхнувший в их фиалковых глубинах, когда Вирджиния изогнулась, беспомощно крича. Давлению стало невозможно противиться. Дамба прорвалась. Она прижималась к нему, всхлипывая без всякого стыда, и вдруг он совершенно неожиданно для самого себя потерял контроль над ситуацией.

Девлин лежал на ней, тяжело дыша и глубоко потрясенный. Он только что совершил ложный шаг, как самый зеленый юнец, а его маленькая пленница достигла оргазма почти без всяких усилий с его стороны.

Все еще ошарашенный, Девлин скатился с Вирджинии и сел, не смея смотреть на нее, не смея даже думать.

Вскочив на ноги, Девлин быстро достал из туалетной чистую, сухую одежду и начал раздеваться.

Девлин застегивал бриджи и чувствовал на себе взгляд Вирджинии, становясь еще более мрачным и свирепым, он знал, что не должен смотреть на нее. Одна мысль не давала ему покоя. Девлин повернулся, не надев рубашку, и их взгляды встретились.

– У вас это было впервые?

Вирджиния сидела, откинувшись на подушки; темные локоны обрамляли ее хрупкое лицо; большие глаза были устремлены на него. В его ночной рубашке она выглядела удручающе невинной.

– Ч-что? – Ее щеки снова порозовели.

– Вы в первый раз кончили?

– К-кончила? – Она казалась ошеломленной.

– Да! – Девлин подошел к ней, в ярости на себя, на Истфилда, на весь мир. – Достигли le petit mort,[24]24
  Маленькая смерть (фр.).


[Закрыть] как это называют французы, или оргазма, если говорить по-научному?

– Вы имеете в виду то, что произошло в конце? – Ее взгляд не отрывался от его.

Он кивнул. Им овладело внезапное желание вычеркнуть ее из своей жизни.

– Когда вы кричали, как шлюха, – холодно добавил Девлин, ненавидя себя за свою жестокость и тщетно желая быть еще более жестоким.

Вирджиния судорожно глотнула.

– Да.

Его захлестнуло облегчение, только увеличившее ярость.

– Теперь я никогда не предложу вам скотч снова, – сказал он.

Вирджиния моргнула.

– Скотч тут ни при чем, – неуверенно произнесла она, но не опуская головы. – Все дело в вас.

Он отошел, не намереваясь больше слышать ни слова.

– Меня никто никогда не целовал прежде, Девлин, – сказала Вирджиния.