Текст книги "Облачные деньги. Наличные, карточки, криптовалюта и борьба за наши кошельки"

Борьба с наличными

Мои бабушка с дедушкой не были преступниками, но наличные их, казалось, полностью устраивали – во всяком случае, они никогда не жаловались на неудобство наличных денег. Во многих бедных странах наличные все еще доминируют на всех фронтах, включая повседневные транзакции. Даже в США до пандемии на их долю приходилось более 50 % транзакций на сумму до 10 долларов и 30 % от общего объема платежей. Многие упрямо игнорируют кончину наличных, так почему же СМИ так настойчиво твердят о ее неизбежности?

Одно я знаю точно: некоторым организациям смерть наличных была бы на руку. В этом легко обвинить Альянс “Лучше, чем наличные”. Он кажется прикрытием для отрасли электронных платежей: хотя официально он действует под управлением Фонда капитального развития ООН, его финансируют такие компании, как Citigroup, Mastercard и Visa. Альянс пропагандирует в бедных странах отказ от физических государственных денег в пользу электронных банковских платежей, a Visa и Mastercard как раз совершенно случайно не только ставят ту же цель, но и обладают технологиями для ее достижения. Я позвонил одному из директоров Альянса, и он постарался сгладить это впечатление, сказав, что его организация – это небольшой исследовательский институт, работающий для обеспечения финансовой доступности, но тем не менее ясно, что некоторые очень крупные компании находят миссию этой маленькой лоббистской группы весьма полезной и охотно с ней сотрудничают.

Подобные партнерства возникают не в первый раз. Основанный специалистом по корпоративным связям с общественностью Джеронимо Эмили хаб CashlessWay стал с 2011 года проводить ежегодное мероприятие No Cash Day® для пропаганды тезисов о непрочности, ненадежности, негигиеничности и дорогом производстве наличных. Торговый знак в названии наводит на мысль, что это не инициатива снизу, а список партнеров эту догадку подтверждает: мы видим там группу банков, платежных компаний и государственных ведомств, таких как министерство финансов Польши и Европейский парламент (в 2016-м выступивший в роли спонсора мероприятия). Эмили, основавший также сайт WarOnCash.org, создал “Манифест за безналичности” и пропагандировал его на самой крупной финтеховской конференции мира – “Деньги 2020”.

Еще одной отраслевой инициативой стала благотворительная кампания “Пенни для Лондона”. Стартовавшая в 2014-м, она была призвана продвигать применение бесконтактных платежных карт в лондонской транспортной системе – каждый, кто пользовался этим методом для оплаты поездки в поезде, автоматически жертвовал один пенни неимущим детям. Кампанией руководила Полетт Роу, позже ставшая главой подразделения международных платежей Facehook, а в то время бывшая управляющим директором в Barclaycard, компании, обеспечивавшей инфраструктуру бесконтактных платежей “Пенни для Лондона”. В число директоров “Пенни для Лондона” входили бывший руководитель Barclays Боб Даймонд и воротила хедж-фондов лорд Стэнли Финк. Кампанию вел тогдашний мэр Борис Джонсон, опиравшийся на Фонд мэра, а в совет входили представители Santander Bank, Goldman Sachs и Promontory Financial Group. Таким образом, благотворительной акцией, по стечению обстоятельств продвигавшей электронные платежи, руководила дружная группа представителей финансовой отрасли.

Приведенные выше примеры – всего лишь вершина айсберга той инфраструктуры влияния, которая создана для ведения тайной холодной войны против наличных. Формулировка “тайная холодная война” наводит на мысль о темных личностях, проводящих конспиративные собрания в укромных местах. Однако борьба против наличных ведется совершенно открыто. Но давайте на минуту представим, что это действительно “заговор”. Тогда кто же в нем участвует и какие выгоды преследует?

Заговорщик № 1: банковский сектор

Истребление наличных поставило бы всех в полную зависимость от банковского сектора в отношении любых платежей, так что банковской отрасли – в целом – есть за что бороться. Погрузитесь в банковский мир – почитайте их журналы или посетите их конференции, – и вы увидите, что наличные там повсеместно предаются анафеме. Например, в июне 2019-го глава Bank of America Брайан Мойнихан объявил, что “стремится к безналичному обществу”, отметив, что его компания от перехода к электронным транзакциям “выиграет больше всех”.

Объединяясь в ассоциации для выступления единым фронтом, банки, тем не менее, прежде всего заботятся об увеличении своей индивидуальной выгоды, сочетая обычно сокращение расходов с повышением доходов. Что касается первого, то банки рассматривают свою работу с наличными и банкоматами как расход, возмутительно невыгодное дело, которым они вынуждены заниматься, чтобы позволить людям “забирать свои деньги из банка”. Было бы очень удобно, если бы клиенты постепенно забыли о том, что такое право им должно предоставляться, или отучились им пользоваться. Банки применяют самые разнообразные методы для того, чтобы побудить клиентов отказаться от наличных, и все в большей мере чувствуют себя правомочными штрафовать клиентов за их использование.

При этом у банков есть стимул поощрять электронные платежи. Крупные банки располагают двумя основными источниками дохода: процентами и комиссионными. Кредитные карты дают и то, и другое, а дебетовые – только комиссионные. Подразделения электронных платежей – это центры прибыли, приносящие доход, что подтверждается ежегодными отчетами банков, в которых они с гордостью рапортуют о росте своих подразделений электронных платежей и о сокращении своих наиболее крупных и затратных офисов обслуживания клиентов и сети банкоматов. При этом электронные платежи не только повышают прибыль банка, позволяя перевести клиентов на электронное обслуживание, где те имеют дело с удаленными алгоритмами и сервисными ботами, но и собирают базу данных о поведении клиентов. Эта информация позволяет банкам создавать профили клиентов, чтобы прогнозировать поведение держателей счетов и продавать им различные продукты.

Заговорщик № 2: платежные компании

Для компаний типа Visa и Mastercard все однозначно: они получают комиссионные за перемещение денег между банковскими счетами и рассматривают наличные как конкурента, которого нужно устранить. Воодушевленные огромным непочатым потенциалом бедных экономик, где интенсивно курсируют наличные, они проводят кампании по “финансовой доступности”, прикрываясь гуманитарными лозунгами. В отличие от банков, которые в целом высказывают свою антипатию к наличным более дипломатично, компания Visa в своих ежегодных отчетах открыто заявляет о войне против наличных. Об “освобождении” людей от наличных говорится с тем же пылом, с каким крестоносцы освобождали язычников.

В этом крестовом походе война проходит на двух фронтах с применением двух основных видов тактики. Фронт, который платежные компании контролируют полностью, это интернет-торговля – естественная среда обитания электронных платежей. Здесь платежные компании вступают в союзы с онлайновыми фирмами, чтобы отвлечь людей от торговых центров. Второй, гораздо более сложный фронт, – уличная торговля. В ситуациях физической близости наличные имеют свои преимущества, поэтому платежные компании используют тучи приложений, карточек и торговых терминалов для борьбы с наличными на их поле.

На первом направлении основная тактика сводится к пропаганде преимуществ электронных платежей и привлечению на свою сторону потребителей; действия ведутся как бы от их имени. Например, в Индии Visa провела кампанию “безналичные индийцы” и еще одну под девизом “Доброта не использует наличные”. Вторая тактика – демонизация наличных. Например, в 2016-м британское отделение Visa провело рекламную кампанию “Не использую наличные и горжусь этим”. Во внутренней документации отмечалось, что “эта кампания – последний шаг долгосрочной стратегии британского отделения Visa к 2020 году представить наличные как «аномалию»”. Во многих отношениях этой цели удалось достичь. По радио и телевидению транслировали рекламные объявления, в Лондоне развесили рекламные щиты, и к 2019 году психологический баланс в городе, казалось, сместился в сторону электронных платежей. Пафосные хипстерские магазинчики стали один за другим отказываться от приема наличных – их привлекали выгодные предложения компании Visa (например, в США это включало конкурс на звание безналичной компании – маленьким модным компаниям, переходившим на безналичное обслуживание, вручались премии в размере 10 тысяч долларов).

В 2020-м эта демонизация еще больше усилилась, потому что крупные ритейлеры с подачи платежных компаний стали ошибочно ассоциировать наличные с ковидом. Например, крупный продавец спортивных товаров Decathlon разместил у входа в свой огромный магазин в Лондоне большие объявления: “Ради вашей безопасности оплата только карточками”. И это несмотря на опубликованный Банком Англии научный отчет, в котором отмечалось, что платежные терминалы, ручки тележек, свободный доступ к товарам и кассы самообслуживания – а все это было в Decathlon — представляют гораздо больший риск распространения вируса, чем наличные.

К моменту публикации данной книги наличные в Лондоне, может, и воспринимаются как аномалия, но 50 лет назад они считались абсолютно приемлемыми. Однако 50 лет назад Visa была еще совсем молодой компанией (с другим названием). За прошедшие годы ей и другим компаниям удалось посеять серьезные опасения в отношении наличных. Они систематически декларировали платежи с помощью карточек как более надежные, чистые и престижные, чем платежи наличными, которые постепенно стали ассоциироваться с преступностью, болезнями и низким социальным статусом. Платежные компании даже продвигали представление о том, что наличные неприемлемы с точки зрения экологии, как будто питаемая электронными платежами интернет-торговля не привела к грандиозному росту энергопотребления, связанного с логистикой и потреблением.

Заговорщик № 3: отрасль финансовых технологий

Отрасль финтеха специализируется на автоматизации более широкого спектра финансовых услуг (таких как автоматизация принятия решения о том, кому выдавать кредиты), но при этом почти все компании отрасли опираются на инфраструктуру, которую предоставляют банки и платежные компании. Они являются естественными союзниками, потому что для автоматизации финансовой деятельности в целом необходимо автоматизировать в частности платежные системы. Проще говоря, электронная финансовая система не работает с неэлектронными платежами, поэтому разработчики финтеха рассматривают наличные как досадное препятствие на пути автоматизации финансовой системы. Когда я в последний раз был в Leveljy, крупном финтеховском центре Лондона, у меня в баре не приняли наличные. Мой вопрос “почему?” вызвал изумление. Финтеху важен отказ от наличных. Очевидно, что здесь их точно принимать не будут.

Но это не единственные технологические компании, заинтересованные в отказе от наличных: в 2018-м Amazon выступал против законодательства, требующего от магазинов принимать наличные в таких городах, как Филадельфия. Наличные плохо сочетаются с автоматизацией, поэтому Amazon, где внедрена система с невиданным уровнем автоматизации (вплоть до полного исключения человеческого участия), плохо сочетается с наличными. К этой важной теме мы еще вернемся.

Заговорщик № 4: государства и центробанки

В антигосударственных либертарианских кругах принято считать, что движение против наличных инициировано Большим братом, который хочет отслеживать транзакции для усиления контроля за гражданами. Каждый электронный банковский платеж записывается в базе данных, оставляя ясный след. Такая информация может интересовать государственные организации: налоговые ведомства – для контроля за уплатой налогов, правоохранительные органы – для выявления тех, кто занимается отмыванием денег или финансирует террористов, и для контроля за диссидентами (борцами за демократию, права меньшинств, экологию и пр.). А есть еще и центробанк, который стремится усилить надзор за экономической деятельностью в стране и контроль над монетарной политикой.

И подозрения либертарианцев вполне обоснованны, потому что есть немало свидетельств о скрытой государственной деятельности по ограничению оборота наличных. Под предлогом борьбы с финансированием терроризма и отмыванием денег в 12 странах ЕС введены ограничения на наличные платежи – запрещено выплачивать наличными суммы, превышающие определенный предел (например, в Португалии это 1000 евро). Подобные ограничения введены в Уругвае, Мексике и Ямайке; предполагается ввести их в Индии и России. Причем эти планки будут постепенно снижаться с тем, чтобы окончательно отучить людей от оплаты покупок наличными. Например, в Греции исходно порог составлял 1500 евро, потом был снижен до 500, а недавно предложено уменьшить его до 300 евро.

Примечательно, что Германия активно сопротивляется введению ограничений на наличные. Это интересно, поскольку борцы с наличными утверждают, что сохранения наличных требуют преступники и коррупционеры, а Германия в 2020 году заняла 9-е место в Индексе восприятия коррупции среди 180 стран мира, то есть признана крайне надежной страной. В таких странах, как Италия и Греция, патерналистски утверждается, что наличные нужны только уклоняющимся от налогов хитрецам, а немцев, которые имеют те же устремления, объявляют сторонниками приватности или осторожными людьми, хранящими деньги под матрасом.

Ни у одного государства не хватило смелости ввести полный запрет на наличные, но многие следуют национальной стратегии по уходу от них. Во Франции есть национальная “стратегия безналичных платежей”, а в Греции государство (под сильным давлением кредиторов, требующих выплаты серьезного долга, возникшего из-за кредитов, которые выдавали банки Германии и Франции) энергично выступает против наличных для борьбы с уклонением от налогов. К странам, открыто выступающим против наличных, относятся также Нигерия и Венгрия.

В дополнение к риторике, направленной против наличных, эти государства превозносят отрасль электронных платежей и поощряют электронную банковскую деятельность. Их поддержка принимает различные формы – от финансируемых государством центров электронных инноваций до выплаты социальных пособий через платформы электронных платежей – и часто сопровождается отказом принимать государственные дензнаки в уплату за государственные услуги.

Некоторые страны (к примеру, Швеция) воспользовались еще и демонетизацией – объявлением недействительными старых банкнот, чтобы вынудить население к их обмену, – а это порождает неудобство и неуверенность, связанные с наличными. Однако самой драматичной стала демонетизация, проведенная в 2016 году в Индии, когда правительство Моди серьезно встряхнуло систему наличных, объявив недействительными определенные банкноты, так что индийцы были вынуждены сдать их в кратчайшие сроки. Это весьма затруднило жизнь беднейших слоев населения, зависящих от наличных, и крайне негативно охарактеризовало наличные, которые были официально объявлены “черными деньгами” коррупции. Правительство Моди использовало патриотические СМИ для пропаганды отрицательного отношения к наличным, прежде чем перейти к славословию в адрес электронной модернизации: оно вещало о светлом, эффективном и удобном безналичном будущем, которое грядет, хотят этого люди или нет.

Неудивительно, что это дало индийской индустрии электронных платежей мощный толчок и она в ответ разразилась дифирамбами во славу Моди на первых полосах газет. Индийский гигант электронных платежей Paytm поместил на обложках Times of India и Hindustan Times такие полностраничные объявления: “Paytm поздравляет уважаемого премьер-министра Нарендру Моди с принятием самого смелого решения в финансовой истории независимой Индии! Присоединяйтесь к революции!”

К Моди стали подлизываться не только индийские корпорации. В своем отчете за 2017 год Visa отметила, что “в течение этого года мы тесно сотрудничали с индийским правительством, поддерживая его усилия по демонетизации”, процесса, который привел к удвоению в стране числа торговых терминалов для оплаты картой Visa.

Кроме того индийское правительство энергично продвигало самую большую в мире биометрическую программу – Aadhar, которая обосновывается необходимостью модернизировать финансовую систему: для открытия электронного платежного счета необходимо подтвердить свою личность, а отпечаток пальца и скан радужной оболочки глаза позволяют сделать это даже неграмотным. Исходно это подавалось как дополнительное и необязательное средство идентификации, но с течением времени использование Aadhar становилось обязательным при обращении за основными государственными услугами, что привело к самому серьезному в современной истории Индии диспуту в верховном суде о защите частной жизни.

У индийского государства есть разумные основания для продвижения программ экономического развития, но нельзя отрицать, что эти программы соответствуют и коммерческим интересам электронного финансового сектора. И это верно не только в Индии. Подобные союзы государства и финансовых институтов можно наблюдать по всему миру. Они тесно связаны и с крупными международными организациями, способствующими развитию стран, такими как Фонд Билла и Мелинды Гейтс. Последний, совместно с Агентством США по международному развитию, также финансирует Альянс “Лучше, чем наличные”. Если понять, что искать, призывы различных перечисленных выше “заговорщиков” к отказу от наличных легко прослеживаются. Их идущие сверху вниз инициативы – от рекламных кампаний против наличных до рекомендаций по внедрению электронных денег – должны немедленно заставить задуматься, в какой степени отказ от наличных действительно продиктован желанием потребителей.

Парадокс Эзопа

Альянс “Лучше, чем наличные” приглашает Билла Гейтса выступить с призывом продвигать индустрию электронных платежей перед теми, кто формирует политику, обеспечивая странам (с зачастую сомнительным уровнем демократии) приличное прикрытие для продвижения их собственных программ отказа от наличных (например, Малайзия якобы изучает вопрос демонетизации). В связи со всей этой историей мне вспоминается древнегреческая притча о коне и воле в пересказе Эзопа:

Конь поссорился с волом и попросил охотника помочь ему убить вола. Охотник согласился, но сказал, что для координации усилий ему нужно надеть на коня седло и вставить в рот удила. Конь согласился. Они убили вола, а затем охотник сказал (блеснув глазами): “Пожалуй, я оставлю на тебе седло”.

Вступая в союз с могучей силой для борьбы с воображаемым противником, ты рискуешь оказаться не только неразрывно связанным со своим новым “партнером”, но и подчиненным ему. Так происходит с государствами, которые бездумно продвигают индустрию электронных платежей (т. е. банковскую индустрию) как оружие в борьбе с уклонением от налогов или преступными транзакциями (а теперь – с пандемией).

Однако есть существенная разница между неминуемым переходом к безналичному обществу и исходной притчей. У Эзопа охотник и конь убивают вола, а союзы в защиту электронных платежей не убивают преступность, коррупцию и уклонение от налогов. Даже наоборот: финансовая киберпреступность процветает, а те самые банки, на которых основана инфраструктура электронных платежей, предлагают корпорациям услуги по организации крупномасштабного уклонения от налогов с помощью офшоров.

При этом местные и общегосударственные власти не являются монолитными структурами. Хотя им могут быть присущи стремление к контролю (наблюдение за людьми) и привычки к кумовству (поддержка частных корпораций), в демократических странах это уравновешивается мандатами, которые дают избиратели на заботу о людях посредством законов о защите потребителей и о конкуренции, а также соблюдением принципов прав человека, приватности и инклюзии. Например, власти ряда американских городов пошли наперекор финансовой отрасли и из соображений инклюзивности выступили в защиту наличности, потребовав от владельцев магазинов принимать наличные, чтобы не ущемлять тех, у кого нет банковского счета[8]8
  Речь идет о городах Филадельфия, Сан-Франциско и Нью-Йорк. В штатах Нью-Джерси и Массачусетс тоже приняли законы, не позволяющие магазинам отказывать в приеме наличных. – Прим, автора.


[Закрыть]. Органы госуправления (особенно местные или малочисленные) могут быть на удивление чувствительны к общественному мнению и в отличие от корпораций с их целеустремленностью могут иметь в своем составе конкурирующие подразделения с противоречивыми потребностями. Например, один сотрудник израильского центробанка жаловался мне, что израильские налоговые органы агитируют население не пользоваться наличными, отмечая, что внутри центробанка многие считают такие призывы безответственными.

В 1980-е было популярно мнение, что политики действуют только в собственных интересах, однако – по крайней мере, судя по моему личному опыту – многие чиновники с большей вероятностью чувствуют свою ответственность перед гражданами, чем компания электронных платежей. Например, во время поездки в Кению я встречался с заместителями управляющих четырех восточноафриканских центробанков. Притом что в Восточной Африке отрасль электронных платежей на подъеме, руководители центробанков входят в число тех немногих, кто обеспокоен вопросами защиты частной жизни и прав потребителей. Немецкий Bundesbank известен своей поддержкой наличных, и в частных разговорах его сотрудники говорили мне о своей ответственности перед обществом по защите наличных.

Тем не менее некоторые инсайдеры убеждают центробанки в необходимости отказа от наличных. Наличные путешествуют по миру у нас в кармане. Никто не может нажатием на кнопку уничтожить банкноту, которую я держу в руке. А вот с электронными деньгами это сделать можно, потому что они записаны в базе данных, контролируемой финансовыми организациями, которые могут эти записи менять. Ряд макроэкономистов весьма воодушевлен этой последней возможностью, потому что потенциально она позволяет банкам вводить “отрицательные процентные ставки”, снижая цифровые депозиты граждан и тем самым гипотетически побуждая их – если акция проводится во время рецессии – не копить, а тратить деньги. Вместе с исследователями из МВФ профессор Гарвардского университета Кеннет Рогофф выступает в передовых рядах атакующих наличные как раз на том основании, что они препятствуют использованию этого тайного инструмента монетарной политики.

Несмотря на все это, многие представители центробанков официально придерживаются нейтральной позиции в отношении наличных, не поддерживая их открыто, но и не выступая за их устранение. Проблема, однако, в том, что, придерживаясь нейтралитета в условиях неравенства сил, ты фактически поддерживаешь сильную сторону. Представьте себе, что старший брат обижает сестренку, а родители сохраняют нейтралитет, не поддерживая и не одергивая никого из детей. По сути это сводится к выступлению на стороне брата.

У наличных очень мало институциональных союзников. Они не приносят выгоды ни одному венчурному капиталисту, в то время как многих венчурных капиталистов финансируют частные платежные компании, у которых есть серьезная коммерческая заинтересованность в том, чтобы СМИ были заполнены отрицательными отзывами о наличных. Центробанки эмитируют наличные, но, по-видимому, не готовы их дружно и открыто поддерживать, опасаясь обвинений в предвзятости. Своим нейтралитетом они позволяют индустрии электронных платежей – руководимой банками-членами – взять верх. Критически настроенные наблюдатели могут рассматривать эту официальную нейтральность центробанков как скрытый способ постепенного избавления от наличных, считая отсутствие каких-либо действий с их стороны действием. Власти не помешали банкам сокращать число банкоматов и часто рассматривают такое сокращение как вопрос частного сектора, а не повод для общественного беспокойства. Во многих странах их роль в значительной степени сводилась к позиции стороннего наблюдателя, позволявшего псам электронных платежей рвать в клочья систему наличных.

Но в то время как коммерческие участники борьбы с наличными подходят к вопросу с одержимостью крестоносцев, государство поддерживает этих борцов не без опаски. Государства начинают сомневаться в правильности своего союза с индустрией электронных платежей, по мере того как консультанты по безопасности высказывают все большие опасения в отношении кибератак, сбоев в платежной инфраструктуре и террористических атак против электронных платежных систем, которые могут заблокировать экономическую деятельность. Играет свою роль и вопрос о финансовой стабильности. Что если в безналичном обществе возникнет банковский кризис – как люди смогут выйти из банковской системы при отсутствии банкоматов? Шведский и нидерландский центробанки подали голос в защиту наличных, после того как многие годы позволяли их истреблять. В 2018-м шведские власти зашли настолько далеко, что опубликовали брошюру под названием “Если начнутся кризис или война”, в которой предположили, что граждане могут пожелать иметь на руках некоторое количество наличных на случай экстремальных ситуаций, таких как столкновение с Россией.

Но – увы – власти, подобно коню из притчи Эзопа, возможно, зашли слишком далеко в своем партнерстве и пути к отступлению уже нет. Чтобы разобраться в этом, нам нужно углубиться в суть денежной системы. Какова природа наличных и чем они отличаются от электронных денег? А самое главное – что такое деньги и как они работают?