Текст книги "Убойная Академия"

Глава 27

С Мирейей так и не удалось поговорить. Она словно испарилась после занятий, и я не смогла ее найти ни в общежитии, ни в библиотеке, ни в тире, ни в… короче говоря, ни в одном из тех мест, куда заглядывала в ее поисках. В столовой я чуть задержалась, думала попросить пару морковок для Берты, а то ее кормить совсем нечем. Но потом решила, что в моем нынешнем положении это будет очень подозрительно, еще придут в комнату с проверкой и выяснят, зачем нужна морковка. Нет, лучше проникнуть сюда ночью, когда никого не будет, и взять самой. Провести секретную операцию по всем правилам. Пропажу пары морковок и нескольких капустных листьев никто не заметит, если это будет случаться изредка.

Вот еще проблема. Берту нужно отсюда срочно убирать. Но куда? Отдать кому-нибудь на время? Только кому, вот вопрос. Бабуля не поймет, начнет ругаться, еще сама придушит в запале бедную крольчиху, а мы с Кацуми уже привыкли к компании Берты, она такая милая и доверчивая.

Ломая голову над этим вопросом, я прождала подругу у ее комнаты до поздней ночи. Мирейя так и не появилась. Возможно, ее допрашивают до сих пор? За окном резко потемнело, и я решила вернуться сюда позже, а пока выполнить задуманное – как раз подходящая видимость для налета на столовую. Если кто и заметит, не поймет кого.

Я вернулась к себе, переоделась в темную одежду. Черный эластичный костюм для спецопераций решила не брать: в нем, конечно, буду еще незаметней, но если кто-то встретится, не удержится от вопроса, да и наверняка запомнит. Взяла отмычки и пару артефактов. Должно хватить. Не банк же собираюсь грабить. В нашей столовой особых ценностей нет.

Над служебным входом тускло горела лампочка, камеру, на него направленную, я выявила еще днем и сейчас щедро полила ее экран зельем. Теперь пару часов, пока пленка не сойдет, будет записываться сохраненная картинка. Предусмотрительная у меня бабуля – обо всем подумает.

Замок оказался самым простым. Наверняка сложные ломали студенты, вот и решили, что лучше пусть открывают, чем постоянно тратиться на новые. Сердце гулко бухало в груди, не позволяя сосредоточиться на простейшей операции. Руки почему-то подрагивали, так и норовя уронить отмычки. Хвост тоже приходилось контролировать, а то он так и норовил оставить отпечаток на ближайшей поверхности.

А все потому, что грабить столовые как-то неприлично. Было бы правительственное учреждение, я бы собралась, а так, если поймают, обсмеют. Эта мысль придала сил, и я наконец открыла проклятый замок.

Зашла, притворила за собой дверь. Щелчок замка прозвучал так угрожающе, что я чуть не подпрыгнула от испуга, решив, что здесь еще кто-то. Но в столовой царила тишина. Внутри той части, где готовят еду, я ни разу не была, но мешки с овощами нашла быстро. Нужно побольше взять, каждый день сюда не наведаешься. Я пожалела, что не захватила с собой сумку: по карманам много не распихаешь. Разве что ослабить ремень и насовать вокруг пояса?

– Точно. Будет выглядеть как взрывной артефакт.

Голос Керка прозвучал столь неожиданно, что я все же подпрыгнула, развернувшись в прыжке к противнику, и замерла в угрожающей позе. С ним я не справлюсь. Если захочет сдать – сдаст, несмотря на любое мое сопротивление. Это вам не Зорг, у Керка не голова, а гранит. Значит, нужно, чтобы у него не было ни малейшего шанса до меня добраться. Эх, жаль, что дверь захлопнулась. Но у меня есть ногти, усиленные заклинанием «алмазная крошка», так что просто он меня не получит.

– Что ты здесь делаешь? – как можно дружелюбнее спросила я, улыбаться было бессмысленно: темно, хоть глаз выколи.

– А ты?

– После вечерней пробежки ужасно захотелось что-нибудь съесть, – доверительно сообщила я.

– Морковку?

– Она некалорийная и с кучей витаминов. Очень, очень полезная еда для будущего спецагента.

Одновременно с разговором я пыталась совершить обходной маневр и прорваться к двери, но как-то так получалось, что между мной и дверью всегда оказывалась гора мышц в лице Керка, совершенно несдвигаемая. Боги, если он меня сдаст вместе с морковками, Берте точно не поздоровится. Никто из преподавателей не поверит, что я столько морковки решила сожрать после вечерней пробежки. Проверят комнату, и все. Я как можно незаметнее попыталась вытащить свою добычу и положить назад в мешок. Пусть уж лучше Берта поголодает немного.

– Не дрожи. Я сам сюда за тем же пришел, – неожиданно дружелюбно сказал Керк. – Мне так и показалось, что не свою сдавала. Что, не поднялся хвост задушить?

Отрицать очевидное было бессмысленно.

– Не поднялся, – смущенно признала я. – Твой, значит, тоже не убежал?

– Когда вербовали, говорили, что войны нынче ведутся только тайные и настоящие герои лишь на этих фронтах, – мрачно заметил Керк. – А на деле что? Удушение ничем не насоливших родине кроликов и соблазнение невинных танн, чтобы выведать никому не нужную информацию.

– Мы пока только учимся. Нельзя же нас тренировать на врагах родины.

– Да нас не учат, а пытаются превратить в бездушные машины. Ни к кому не привязывайся, ни с кем не дружи, никого не люби…

– Чувства в нашей работе мешают.

– Ты сама-то в это веришь?

– Да, – тихо ответила я. – Я не могу задушить Берту, потому что она мне верит. Но должна была.

– Тогда ради чего все это? – с горечью спросил Керк. – Если от тебя в любой момент могут потребовать убить то, что дорого.

– Ради Корбиниана.

– Защищать можно только то, что любишь. А из нас любовь здесь постоянно выдавливают, учат пользоваться другими и так, чтобы физиология не затрагивала душу.

– Мы только винтики в отлаженной системе, – повторила я бабулины слова. – Здесь все нацелено на то, чтобы сделать нас прекрасными исполнителями. Да, мы не должны жалеть ни других, ни себя, лишь бы исполнить приказ. Вон Онгис никогда бы не выполнил задание, если бы боялся умереть.

– А что он сделал? – заинтересовался Керк.

Я коротко рассказала, что знала, хотя от дикости разговора почему-то хотелось смеяться. Пусть я уже поняла, что Керк здесь не для того, чтобы задерживать похитителей морковок, но все же ситуация была странной.

– Действительно, геройский поступок, – неохотно признал Керк. – Кто знает, может, и правильно нас тренируют, хотя пока мне кажется, что усиливают эгоистические склонности. Бери уж свою морковку, даже помогу донести.

Он деловито стал набрасывать в один из мешков, лежащих на полке, усугубляя тяжесть преступления. Теперь это кража в особо крупных размерах. Да, так можно похитить гораздо больше: мешок, морковку и…

– Может, других овощей положить? Одной морковкой кроликам питаться вредно.

– Почему нет? – Керк деловито вытряхнул половину моркови назад, а в мешок запихнул вилок капусты, пару кабачков и еще что-то, разглядеть, что именно, не позволила темнота. Но он-то здесь намного дольше, уже освоился, наверняка не что попало набрасывает. – Пойдем?

Изнутри замок открывался легче, простой сдвижкой ручки. А как только мы оказались на улице, Керк сразу меня облапил свободной рукой. Оставалось только радоваться, что во второй был мешок. Я зашипела и попробовала вырваться, но с того времени, когда мы последний раз мерились силами, ничего не изменилось: ни Керк не ослабел, ни я не стала сильнее.

– Не дергайся, – прогудел мне Керк прямо в ухо. – По-твоему, что подумают, когда увидят, что мы идем с мешком? А так мешок не заметят или решат, что там что-то для вечеринки.

Для вечеринки? Я нервно хихикнула. Слабо представляется мне вечеринка с Керком, так что хорошо, что нам никто не попался по дороге, пока мы, ничуть не скрываясь, шли к женскому общежитию. Правда, и мешок был не таких угрожающих размеров, как поначалу, поскольку я все же заставила Керка бо́льшую часть вытряхнуть, а то это уже не вечеринка получается, а многочисленное празднование, которое привлечет неизвестно кого. Правда, привлекать все равно было некого: то ли потому, что на дело я пошла очень поздно, то ли потому, что нам повезло, но мы никого по дороге не встретили.

Угрызений совести от кражи в своей же организации я не испытывала: если уж они навязали кролика, могли и питания ему побольше выделить. То, что кролика надлежало уже давно перестать кормить и задушить, еще больше усиливало возмущение, так как в результате пришлось тратиться еще и на покупку тушки. То есть по факту контора нанесла ущерб мне, который я сейчас всего лишь компенсирую. Это я и твердила про себя всю дорогу, пытаясь убедить неизвестно кого.

Берта подпрыгала сразу, как открылась дверь. Я на нее зло шикнула. Увидит кто, не миновать беды. Хорошо хоть, что рядом никого не было, кроме Керка, который торжественно вручил ей одну из принесенных морковок. Моя крольчиха тут же захрумкала, поглядывая на него с опаской, но не отстранилась, когда он нагнулся ее почесать, напротив – подалась к руке, впрочем, ни на миг не отрываясь от еды. Кацуми лишь быстро высунулась, но ко мне не поползла, опять скрылась под кроватью: Керку она не доверяла и приближаться к столь опасному тану не хотела.

Сразу вспомнилось, как он приставал ко мне и Мирейе в начале знакомства, а сейчас мы здесь вообще вдвоем и помешать некому. Я опасливо покосилась, но Керк не рвался испытать на прочность кровать в моей комнате, все его внимание было приковано к Берте.

– Бедняга, – прогудел Керк удовлетворенно, – проголодалась, маленькая. Варварство это – тестировать на кроликах. В приличных странах давно уже отказались от такой отвратительной практики. Кто бы подумал, что у нас это еще осталось, раньше я был уверен, что только в Альвийской империи практикуют, так они вообще ко всему, кроме себя, с пренебрежением относятся.

– У них даже хвостов нет, а туда же, – заметила я. – Выскочки ушастые.

– Вот именно. – Керк еще почесал Берту а потом неожиданно спросил: – Хочешь на моего посмотреть?

– Конечно.

Дверь я закрыла с особой тщательностью, бросила взгляд в конец коридора, где была комната Мирейи, но решила, что зайду к ней утром. Или, если увижу у нее в комнате свет, то сразу после просмотра кролика Керка. Не буду же я часами любоваться чужим кроликом? Так, взгляну быстренько – и назад. Что я, кроликов не видела, что ли?

Кролик Керка был солидным, черным, с белым пятном в виде полумесяца на ухе. Но нос у него был такой же трогательно розовый и подвижный, как у Берты, и ткнулся он мне в колени как она, явно выпрашивая что-то вкусное, а может, унюхав морковку, одну из которых я как заткнула за пояс, так и напрочь о ней забыла. Вытащила я ее, сделав вид, что все так и задумывалось, что именно эта морковка предназначалась чужому питомцу.

Кролик привстал на задние лапы, цапнул приношение и тут же захрумкал, никого не стесняясь и больше не интересуясь ни мной, ни моим поясом.

– Линьшу, а спасибо сказать?

– Линьшу?

Что-то в этом имени было знакомым, но что – я никак не припоминала.

– Я по пятну на ухе назвал, – смутился Керк, – у Линьшу же родинка была полумесяцем. Вот и…

– Извини, но я никак не могу вспомнить, кто это, – теперь смутилась уже я.

– Как же? – пораженно сказал Керк. – Генерал армии Чайлинь.

И тут Керк как начал рассказывать про сражение в горах и молодого тогда командующего. Он отчаянно жестикулировал, но не потому, что слов не хватало – напротив, никогда бы не подумала, что Керк может так интересно рассказывать. По всему выходило, что Линьшу этот – самый что ни на есть национальный герой, Онгис ему в подметки не годился. Даже странно, что я совсем ничего про него не помню. Наверное, потому что историю у нас давали из рук вон плохо, вот если бы рассказывали, как сейчас Керк, я бы точно запомнила и про Линьшу, и про его характерную родинку.

– Откуда ты так много знаешь? – невольно удивилась я, когда Керк замолчал.

– Читал. Не могу же я с моим дедом ничего не знать про нашу военную историю.

– А кто твой дед? – заинтересовалась я.

– А то ты не знаешь, – фыркнул он недовольно. – Сама говорила, что твоя бабушка к моему дедушке какие-то претензии имеет.

Я смутилась. Об этой неприятной истории я уже успела благополучно забыть, да и внук давно нашелся и оказался совсем другим таном, и даже не из нашей академии. При воспоминании о Бертольде в груди что-то больно заныло. Я постаралась отогнать совсем ненужные сейчас мысли.

– Извини, Керк, я тогда все перепутала. Про твою семью я ничего не знаю, – честно признала я.

– Да? А травила меня зачем?

– Я ж сказала – по ошибке.

Я смущенно повела плечами и хвостом дернула этак нервно. Ну что он ко мне пристал? Проколы могут быть у кого угодно. Я же еще не настоящий спецагент, а только учусь. Тем более что самому Керку эта ошибка ничего не стоила, так, почесался немного, и все. А вот Рике… Я вздохнула. Про Рику вспоминать до сих пор было тяжело.

– Да ладно, бывает. – Керк покровительственно улыбнулся и хлопнул меня по плечу так, что я невольно шлепнулась на стоящий рядом стул. Вставать на всякий случай не стала. – У нас в роду все военные были. И дед, и отец, и дяди, и старший брат. Я вот тоже собирался поступать, но меня там и завербовали. Сказали, что здесь намного интереснее и, вообще, теперь войны вот так и ведутся. – Он раздраженно махнул хвостом и присел на кровать. – Вот прямо так: через удушение кроликов и убийство кастелянов.

– Кастелянов нас не учили убивать, – возразила я.

– Убийство кастеляна ничем принципиально не отличается от убийства любого другого тана или танны. А убивать здесь умеют все или хотят это уметь.

Он пристально на меня посмотрел. Я поежилась. Представить себя хладнокровно убивающей кастеляна или кого другого я не могла. Это же не враги Корбиниана. Кто же его все-таки убил? И за что? Я вспомнила допрос и опять поежилась.

– Думаю, убийцу скоро найдут, – заявила я с уверенностью, которой у меня не было.

– Должны. Это явно кто-то из преподавателей.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что пока следствие велось своими силами, его старательно уводили в сторону, – пояснил он. – Почти незаметно, но все же.

Мы заспорили. Я ничего такого не замечала, Керк же, напротив, приводил в пользу своей версии столько обнаруженных им мелких несуразностей, что я вынужденно согласилась и опять устыдилась. Да здесь буквально у всех наблюдательность развита куда лучше, чем у меня. Даже у этого дурака Керка. Стоп. А ведь он совсем не идиот.

– Слушай, а зачем ты постоянно притворяешься глупее, чем есть? – спросила я.

– Например?

Он даже не смутился, лишь посмотрел с этакой снисходительной усмешкой.

– Например, на орочьем. Ведь понимал же, что ерунду преподают, не имеющую ничего общего с языком.

– И что? Фукаси дурака валял, а мне нельзя?

– Но зачем ты притворялся?

– Да в вашей академии все притворяются, – хмуро ответил он. – Орк его знает, может, у вас так принято. Вот я и решил не выделяться.

– Кто все? Я вот не притворяюсь.

– Неужели?

Он так насмешливо посмотрел, что я разозлилась.

– И в чем я, по-твоему, притворяюсь?

– В том, что ты многоопытная танна, имевшая многочисленные связи с противоположным полом, – буркнул он. – А у самой никого не было.

Что он такое говорит? Это же позор на всю академию!

– Это у меня не было? – Я в ярости подскочила на стуле. – Да у меня знаешь, сколько всего было!

– Сколько? – заинтересовался он и даже с кровати привстал. – Доказать на практике не хочешь?

И хотя он не сделал больше ни одного движения ко мне, со стула я подскочила как ужаленная и бросилась к двери.

– Не хочу, – гордо заявила на пороге, пытаясь казаться совершенно невозмутимой. – Уже поздно, и вообще…

– Линьшу, место! – сурово сказал Керк своему кролику, который стоял у двери на изготовку.

Линьшу огорченно вздохнул и попрыгал под кровать, где и затаился. И как только у некоторых получается воспитывать питомцев? У меня же что Берта, что Кацуми…

За дверь я шмыгнула не хуже, чем моя змейка, но потом сделала вид, что ничего такого не случилось. Я не отступаю, а возвращаюсь домой. Но показывать было некому: на удивление в общежитии было тихо, и я поняла, что действительно уже очень поздно. Сколько же мы проболтали с Керком? Я дошла до выхода из общежития и даже за ручку двери взялась, когда он меня догнал.

– Тебя проводить?

– Вот еще, – буркнула я в ответ, недовольная его заботой. – Сама дойду. Что мне здесь грозит?

– Непойманный убийца или убийцы? – предположил он.

– Вряд ли он убивает всех подряд без причины.

– Причин мы не знаем, и я не могу допустить, чтобы прекрасная танна уходила от меня поздно ночью безо всякой защиты.

Я даже не успела сказать, что я не только прекрасная танна, но и будущий спецагент, а значит, в состоянии защитить себя сама, как дверь открылась, явив нам входившего Дагойна.

– Вот как? – насмешливо сказал он. – Прекрасные танны шляются по мужским общежитиям по ночам, а днем делают вид, что они непорочные имперские девственницы.

Он так посмотрел на Керка, что я сразу вспомнила, как тот выглядел на первой лекции по секретке, когда танна Кавайи была вынуждена отправить его к целителям. Я невольно выдвинулась вперед, встав между напрягшимися танами.

– Тебе до этого нет никакого дела, – твердо заявила я. – К кому хочу, к тому и хожу.

– Орочьим заниматься? – насмешливо сказал Дагойн.

– А хоть бы и орочьим! Это намного больше того, что можешь предложить ты!

– Какая встреча! – прозвучал смутно знакомый голос. – Смотрю, танна, вы решили свою важную проблему, если выходите ночью из мужского общежития, да еще и провоцируете двух танов на драку.

Спутника Дагойна я узнала не сразу, а когда узнала, почему-то не испугалась, а разозлилась: в академии для полного комплекта моих неудачливых любовников теперь не хватает только Зорга, остальные налицо. Ибо гадости говорил тот самый тан, которому я столь неудачно пыталась навязаться в пансионате. Тогда он от меня отказался, слава богам, но это не дает ему право на грязные намеки!

Я щелкнула хвостом прямо перед его наглым носом и сказала:

– Не решила, но в вашей помощи больше не нуждаюсь. Пропустите, тан, не стойте на дороге.

Я протиснулась между ним и Дагойном, который во время моего разговора с тем таном стоял столбом и лишь удивленно переводил взгляд с него на меня, и пошла к себе. Подходя к общежитию, подумала, что с Мирейей так и не удалось встретиться, но у нее темно, придется все-таки отложить разговор на завтра. Слишком много времени у меня заняло изучение жизнеописаний наших военачальников, в честь которых даже кроликов называют.

Глава 28

Из-за нервных событий дня я с трудом уснула и утром почти проспала. Подскочила в самый последний момент и поняла, что на завтрак уже не успеваю. Здесь бы на занятие не опоздать. А то и сама по себе непунктуальность будущего спецагента ужасный порок, так еще и комиссия, которая расследует убийства, может обратить на это внимание. Решат еще, что нечистая совесть не дает уснуть и на основании этого обвинят. Хотя я же, наоборот, проспала? Значит, совесть чистая и сон крепкий. Все, как и должно быть у спецагента.

Так я размышляла, совершая пробежку от общежития до учебного корпуса. Ускоренную пробежку: иначе я не успевала на занятие Онгиса, чего допустить никак нельзя. Этот тан ни за что не отнесется со снисхождением, с его стороны опять пойдут предложения улучшать навыки сразу у него на квартире. Незачем давать ему лишний повод: не знаю, готов ли он к приему в таких условиях, но я точно не готова.

В аудиторию я влетела на последних секундах, уже ожидая очередного подката, но преподавателя там не оказалось, что неимоверно удивило и так же сильно обрадовало. Теперь Онгис не сможет этак ехидно сказать, что из меня приличного спецагента не выйдет, если я даже вовремя прийти не могу. Если уж настоящие спецагенты опаздывают, то мне и подавно можно.

Я села на свое обычное место и только тут заметила, что не было не только преподавателя, но еще и Мирейи. Возникла стойкая уверенность, что с ней что-то случилось и она так и не появилась вчера в общежитии. Или появилась и, так же как и я, проспала? И она уже бежит по коридору к аудитории? Я сделала шаг к двери, но была остановлена хвостом Дагойна и его вопросом:

– Что ты делала вчера у Керка?

– Я обязана перед тобой отчитываться?

Я улыбнулась как можно холоднее и тут же заметила Керка. Выглядел он на удивление неповрежденным и уже двигался в нашу сторону. Ни единого синяка или проплешины от выдранных волос. Рога без трещин и даже кисточка на хвосте не выглядит прореженной. Даже странно, неужели Дагойн научился держать себя в руках? Или это влияние вчерашнего тана? Скорее, второе. Вон как сжимает меня сейчас. К хвосту присоединились руки, слишком наглые, чтобы чувствовать себя спокойно. Я попыталась стукнуть чересчур распоясавшегося ухажера, но Дагойн увернулся и пророкотал, с трудом сдерживая ярость:

– Обязана.

– С чего бы вдруг? Если не знаешь, чем тан и танна занимаются наедине, можешь почитать спецлитературу, я твои пробелы в образовании восполнять не буду!

Я зло толкнула его локтями в грудь, но с таким же успехом могла стукнуть по гранитному столбику.

– Отпусти Сьенну, – хмуро сказал подошедший Керк. – Если уж тебе так хочется что-то потрясти, сходи в тренажерный зал, там выбор куда больше. Ты ей уже наверняка синяков наставил. Не умеешь с таннами обращаться – не берись.

Хвост Дагойна убрался с моей талии, но лишь для того, чтобы щелкнуть перед носом Керка.

– Не лезь не в свое дело.

– Почему вдруг не мое? Ты спрашиваешь, что она делала ночью у меня в комнате, а это вдруг меня не касается?

Я почувствовала, как внутри Дагойна что-то заклокотало, словно намечалось извержение вулкана. Боги, Керку не поздоровится, если он будет продолжать здесь стоять и дразнить противника.

– Регенерация, говоришь, хорошая? – подтвердил мои опасения Дагойн. – Можно опять проверить.

Я резко крутанулась и наконец вырвалась.

– Отстань от него. И от меня тоже отстань.

Я была в ярости, а хвост хлестал так, что, пожалуй, сама бы побоялась к себе приближаться, но Дагойн был не менее злым. Он переводил взгляд с меня на Керка, а полыхавшего в его глазах пламени вполне хватило бы, чтобы поджечь город среднего размера. Если, конечно, огонь перевести в магический. Мне стало даже страшно. Не за себя, за Керка. Меня-то Дагойн бить не будет…

Дагойн сделал шаг к Керку, я попыталась влезть между ними, хотя, если они начнут драться, меня просто снесет в сторону. Вон как горят глаза и дергаются хвосты! Нет, драки не избежать, если я не придумаю хоть что-то! Но что? Имперские девственницы, по слухам, в такой ситуации падают в обморок. Может, и мне попробовать? Нет, пожалуй, не стоит: эти двое настолько поглощены друг другом, что не заметят, как я грохнусь на пол. Тогда к синякам от рук Дагойна добавится еще и шишка от пола…

И тут в аудиторию вошел Валтайн. Боги, я ему никогда так не радовалась! Я даже не стала задаваться вопросом, что он делает на чужом занятии, а радостно поздоровалась. Преподаватель лишь мельком на меня взглянул и сразу подошел к соперникам.

– Таны, что за безобразие? Если отменилось занятие, это не значит, что нужно вопить как коты по весне из-за кошки и мешать заниматься другим. – Валтайн нервно дернул хвостом, и я заметила, что у него разбиты костяшки пальцев. Неужели и он с кем-то подрался? – Умейте держать себя в руках, и без того атмосфера в академии не из самых приятных.

Мне показалось, он хотел сплюнуть, но вовремя вспомнил, что не на улице, и потому сдержался. Недовольно поморщился и погладил кулак. Нет, точно с кем-то подрался. Но с кем? Дагойн бросил неприязненный взгляд на Керка и отошел на свое место. Правда, напоследок чиркнул кончиком хвоста по моей шее и прошептал низким, подрагивающим от с трудом сдерживаемой ярости голосом: «Мы договорим потом. Не люблю, когда меня водят за нос».

– Еще бы ей быть приятной, – проворчал Керк. – Куча посторонних, которые путаются под ногами, но не могут найти убийц.

– Убийцу, – поправил его Валтайн. – И уже нашли, так что посторонние скоро уедут.

– Надо же! – восхищенно присвистнул Керк. – Быстро они разобрались! – Чуть прищурился, что-то прикидывая, и неожиданно выдал: – По всему выходит, что Онгиса мы можем не ждать? Его наверняка арестовали.

Аудитория загудела.

– С чего вы взяли, тан? – хмуро спросил Валтайн и опять потер кулак.

Я тоже не слишком поверила в это предположение: тан, почти пожертвовавший собой ради Корбиниана, не станет убивать какого-то жалкого кастеляна ради… А ради чего, собственно?

– В последнее время он срывался чаще, чем обычно. И занятие отменили. Да бросьте, тан Валтайн, все равно же не скрыть. Его уже арестовали?

– Корбиниан не может разбрасываться столь ценными кадрами, – высокомерно ответил преподаватель и все-таки сплюнул, в этот раз ни в кого не целясь, и потер кулак так, что ни у кого не осталось сомнений – этот кулак встречался с физиономией Онгиса.

– То есть он убил танну Минари и тана Грелье и ему ничего за это не будет? – ошарашенно спросил Керк.

– Не вашего ума дело! – взорвался Валтайн. – Что-то вы, тан, не в меру разговорчивы. Неужели сложно запомнить, что приказы начальства не обсуждают?

Наверняка ему так же не понравилось решение руководства, вон как взбесился от простого вопроса, но сказать это нам не мог. Тан предостерегающе стукнул хвостом по ближайшему стулу. Стул секунду стоял неподвижно, затем развалился на две равные половинки. Вот это да… По аудитории пронесся восторженный вздох, тан Онгис, которого не слишком любили, был тут же забыт, и тана Валтайна забросали вопросами, сколько нужно тренироваться, чтобы получить такой результат.

Но меня тренировка хвоста занимала куда меньше, чем то, что Мирейя так и не появилась. Я решила быстро сбегать к ней в комнату. Вдруг она проспала? Тогда на следующее занятие уже не опоздает.

На стук подруга не ответила. Я нагнулась к замочной скважине, через нее был не слишком хороший обзор, но все же было понятно, что в комнате никого нет. Возможно, с Мирейей что-то случилось и она у целителей?

У целителей ее тоже не оказалось, как и в столовой. Я заглянула в аудиторию, где была группа, в надежде, что подруга уже подошла, но нет, она так и не появилась, а мои одногруппники продолжали донимать Валтайна.

Где же она может быть? Ну конечно же! Я стукнула себя по лбу. У Мирейи же свой источник информации в академии, наверняка она уже знает, что Онгиса арестовали, вот и не пошла на занятие. Тогда она в читальном зале. Я рванула туда. Но и в читальном зале ее не нашла. На всякий случай сбегала в тренажерный зал и в тир, вдруг Мирейя решила размяться перед началом занятий? Хотя она не особо любила дополнительные физические нагрузки, но мало ли…

В учебный корпус я возвращалась в полном недоумении: подруги нигде не было. До следующего занятия было еще далеко, поэтому я решила еще раз заглянуть в читальный зал по секретке. И да, в этот раз Мирейя была там, но она ничего не читала, сидела в уголке, вся сжавшись в комок, словно ей было очень холодно, даже забралась с ногами на стул и обвила их хвостом. Лицо у нее было на редкость несчастное.

– Мира, я тебя бегаю, ищу, а ты здесь отсиживаешься! – обрадовалась я. – В твою комнату уже который раз долблюсь.

– Из комнаты меня выселили, – убито ответила она, даже не улыбнувшись. – Я там жить больше не имею права.

– Как выселили?

– Меня отчислили, и я потеряла право на общежитие.

– Но… Но ты же ничего не нарушила… – поразилась я. – Как так можно было?

– Меня незаконно зачислили, – пояснила она. – Сестра посодействовала. У нее пока и живу, до окончания следствия. Потом уеду.

Сестра? Посодействовать могла только ректор. Ее список и список начальника контрразведки должны были полностью совпадать…

– Танна Кавайи – твоя сестра?

– Я думала, ты давно догадалась. – Мирейя чуть махнула кончиком хвоста, грустно так. – Поэтому и не спрашивала лишний раз.

Мне захотелось стукнуть себя по лбу, прямо между рогов. Боги, какая же я дура! Ведь все на это указывало: и поразительная осведомленность Мирейи о делах академии, и то, что она была в курсе личной жизни танны Амайи. Да даже имена у них созвучные… Какой же из меня спецагент, если я не замечаю очевидного?

– Но зачем? Зачем ей понадобилось нарушать?

Мирейя вздохнула. Грустно так, опустила голову и затеребила кисточку хвоста.

– Понимаешь, Сьенна, я не знаю, кто мой отец.

Я изумленно ахнула, не в силах поверить услышанному. Боги, как такое могло случиться? Чтобы в Корбиниане кто-то ничего не знал о родителях? Я даже не думала, что такое возможно! В каждом доме есть алтарь предков, считается, что они на нас смотрят и хранят, а мы их помним и устраиваем раз в год торжественные ритуалы, проговаривая имена тех, кто дал нам жизнь…

– Ужасно, да? – всхлипнула Мирейя. – Мама привезла меня с задания, обещала рассказать, когда стану постарше. Когда мне можно будет доверить тайну, понимаешь? Это же государственная тайна, документы до сих пор не рассекретили. – Она всхлипнула еще горестней. – Но мама умерла, так ничего и не успев рассказать. Амайе тоже все доступы обрезали из-за… из-за того, о чем я тебе рассказывала. А теперь ее, скорее всего, совсем уволят. Из-за меня. Она не хотела, но я упросила. Как раз должны были снять «совершенно секретно» и оставить только «секретно», а если бы я окончила академию, получила бы доступ. – Мирейя вытерла глаза и шмыгнула носом. – Амайя говорила, что все равно до пятого курса кого-нибудь отчислят, она тогда впишет меня на освободившееся место, и все. Но…

– Но я проболталась следователям, что Рику отчислили, – покаянно припомнила я. – Чувствовала же, что что-то не то сказала, но понять не могла.

– Они бы все равно выяснили, документы же все поднимали. Там один тан специально под Амайю копает. Она ему отказала, – Мирейя вытирала катящиеся слезы и даже не замечала этого. – Он приходил вчера, смеялся, говорил, что она будет знать, как отказываться от полезных знакомств. Но сестра его выгнала. И правильно!..

Я ее обняла в утешение и зашептала, что сделаю все, что смогу, чтобы помочь.

– Тебе не дадут документы по моей маме, – покачала головой Мирейя. – Только родственникам.

– Зато мне дадут.

Я обернулась и возмущенно посмотрела на Дагойна. Подслушивать чужой разговор, как это гадко! Но тут же мне пришло в голову, что как раз этому нас и учат, поэтому он все делает так, как надо? Услышал все, что мог, а теперь предлагает информацию в обмен на… А на что? И точно ли сможет достать?

– С чего это вдруг тебе дадут? – недоверчиво спросила я.

– С того, что у меня есть полезные знакомства, – усмехнулся он. – Так что да, могу, но за просто так не буду.

– И что же ты хочешь? – спросила я, почти не сомневаясь в ответе.

– Тебя. Я достаю информацию, а ты приходишь ко мне сегодня вечером. – Он нехорошо усмехнулся и дернул хвостом. – Не все же тебе по Керкам ходить.