Текст книги "Вызов принят"

Глава 18

Центральный экран связи, высотою от пола до потолка, с трудом вмещал передаваемое крупным планом изображение. Пепис поправил свою пурпурную мантию, улыбнулся величественной собеседнице и велел всем посторонним выйти из кабинета.

Тракианская королева смотрела на него с явной насмешкой, её фасетные, очень похожие на стрекозьи глаза поблескивали и таинственно мерцали. Пепис пригладил рукой торчащие волосы, и они раздраженно затрещали разрядами статического электричества.

– Я не умею запугивать своих союзников, – королева внимательно посмотрела на императора. – Но мы так много вложили в наши отношения, что просто не можем позволить себе разрушить создавшийся альянс. Триадский Трон находится на грани гражданской войны. Доминион никак на это не реагирует. Тракианская Лига пришла к выводу, что нам необходимо вмешаться в то, что творится у вас на планете.

Пепис открыл рот. Это что – нарушение договора? Удар в спину? Впрочем, от этих союзничков можно было ожидать всего. Он непроизвольно сжал руку в кулак и полыхнул зелеными глазами:

– В таком случае мне придется объявить о прекращении действия нашего договора.

Император не предполагал, что траки умеют смеяться, но сейчас… сейчас он видел собственными глазами наглый, неприкрытый смех Трикатады. Она совсем не сдерживалась – её лицевая маска ходила ходуном, а великолепные панцирные крылья тряслись и щелкали друг о друга:

– А каким же способом вы собираетесь осуществить это, Пепис? За это время наши миры успели так крепко переплестись друг с другом! Ваше оружие – это наше оружие. И потом, разъединиться – это означает остаться наедине с ат-фарелами… Я думаю, что сначала вам стоит навести у себя порядок, а потом уже ссориться с нами. Мы будем ждать с нетерпением. – Трикатада величественно наклонила голову, и экран погас.

Пепис отвернулся от экрана и трясущимися руками расстегнул булавки на своей мантии. Уступить влияние в Доминионе тракам? Если даже Шторм в ближайшее время отыщет Святого Калина и беспорядки прекратятся, это не решит ничего. Только безусловное влияние на Конгресс Доминиона могло удержать императора у власти. К тому же, Трикатада вполне недвусмысленно намекнула ему на захват траками Мальтена под видом введения военного положения на планете. Видимо, этот разговор – только первый в цепи таких же неприятных и дерзких. Очень, очень многое в этот момент зависело от Шторма. Если блокировка памяти, установленная Пеписом, перестанет работать, когда Джек окажется вне пределов досягаемости Баластера, командир рыцарей станет как раз тем орудием, в котором так нуждается Пепис.

Но время не ожидало, и император, задумчиво посмотрев на себя в зеркало, поправил мантию и опять застегнул бриллиантовую булавку. “Я верну вам вашего Святого, дорогие уокеры, – подумал он. – А еще – я верну себе почти утерянное царство”. Итак, впереди у него была встреча с тишайшими уокерами, которые громко и настойчиво расшатывали трон.

* * *

Джек проснулся и ощутил горький вкус модрила на губах. Пустая склянка от снотворного была зажата в его кулаке. Он разжал пальцы и бросил на пол розоватый полупрозрачный пузырек. В эту ночь он победил. Его сны и его воспоминания после пробуждения остались с ним. Программа, внедренная в его мозг Пеписом, то и дело давала о себе знать. Память, как рваное полотнище военного флага, зияла дырами. Это обстоятельство досаждало ему и днем, но особенно плохо Шторм чувствовал себя ночью. Конечно, модрил был не лучшим из имевшихся в арсенале медицины средств, но другие снотворные просто не действовали, а для того, чтобы хоть как-то восстановить свою память, стоило пойти и на больший риск. Джек давно понял, что рано или поздно его память вернется окончательно, его волновало другое – в любой момент он мог совершить непростительную ошибку в разговоре с Пеписом или Баластером.

Джек встал и прошел в ванную. В коридоре он невольно остановился: тонкий, ни с чем не сравнимый запах духов висел в воздухе. Может быть, пока он спал, к нему снова приходила Элибер? Джек прошелся по коридору. Нет, видимо, этот запах ему просто почудился. Он не видел Элибер уже несколько дней, хотя Лассадей говорил ему, что она во дворце и недавно приходила примерять свой бронекостюм.

Джек включил душ, и упругие струи воды приятно забарабанили по коже. Шторм вспомнил все и попрежнему не мог жить без Элибер, но он не знал, как сказать ей об этом. Слишком уж много ушей было вокруг, ушей длинных и грязных, жадно слушающих каждое его слово. Наверное, пока ему оставалось надеяться на то, что Элибер сумеет позаботиться о себе сама, как она делала раньше.

Пепис и Баластер решили разыграть перед уокерами маленькое представление, видимо, надеясь таким манером утихомирить их. Джек был знаком с организацией уокеров совсем не так хорошо, как Джонатан, Динаро или секретарша Калина Маргарет, – но он хорошо понимал, что сейчас миссионеры паникуют и то, что годами упорного труда наработал Святой Калин, находится в опасности. Джек подозревал, что на ту удочку, которую собирается закинуть император, уокеры не клюнут, и именно поэтому хотел сам присутствовать на сборище. Пепис, как всегда, издал дурацкий указ, ясно гласящий: “Никаких бронекостюмов!” Если бы на месте императора оказался Шторм, он издал бы совсем другой указ: “Никаких траков!”

Итак, сегодня состоится официальное воскрешение Джека. Триадский Трон объявил, что он умер, и справил пышные похороны за много месяцев до того, как хитрому Пепису удалось выследить его и доставить на Мальтен как изменника и дезертира. Итак, это будет день решительных действий. Джек подумал и надел свою военную форму со знаками отличия командира рыцарей Доминиона.

* * *

Элибер постояла перед зеркалом и решила надеть закрытое платье. Проходя по комнате, она как бы со стороны наблюдала за собой. Что с ней случилось? Она двигалась, как дешевая, грубо сработанная кукла. Видимо, ей надо было рассказать о случившемся Джеку. Что с того, что сейчас он почти не помнил ее? Шторм всегда был джентльменом, и вряд ли программа, введенная в его мозг Пеписом, могла лишить его этого качества. Джек убьет Вандовера, чего бы это ему ни стоило. И все же… Все же, она не сможет попросить Джека отдать свою жизнь за нее. К тому же, Баластер мог обыграть Шторма – что ему стоило ей же, Элибер, нашептать на ухо приказ уничтожить командира рыцарей Доминиона, пока тот размышляет, как получше провести эту операцию?

Элибер отвернулась от зеркала. Она не могла выдержать своего собственного взгляда. Как она могла проиграть? Как она могла позволить Баластеру внедрить в свои мысли грязные и черные семена?

Раздался звонок. Элибер подбежала к двери и быстро раскрыла ее, ожидая увидеть Шторма. “Джек, ты пришел раньше времени!” – хотела было сказать она, но запнулась на полуслове: перед нею стоял Баластер.

Сегодня он был в парадном серо-голубом костюме, и выглядел как одно из тех ядовитых лезвий, которые она временами прятала в своей одежде.

– Леди! – обратился он к ней тоном, который заставил Элибер вздрогнуть. “Ну да, – подумала она, – он всегда говорит леди, а думает шлюха”.– Вы ждали кого-то другого?

Элибер усмехнулась:

– Старые привычки живут долго. Что вам нужно? – она отошла от двери, постаравшись сохранить дистанцию между собой и им.

– О, совсем немного. Я хотел бы попросить вас пройти со мной в зал. Пепис тоже спустится туда в ближайшее время.

– Я могу дойти и без вашей помощи, – отрезала Элибер.

– Без сомнения. И все же – я хотел бы вам кое-что сказать.

Элибер отшатнулась;

– Я уже и так сделала для вас достаточно много! Баластер захохотал:

– Элибер, Элибер, неужели же вы и вправду думаете, что я способен потратить столько денег и столько времени ради одного-единственного убийства? То, что было, – это лишь маленькая прелюдия к дальнейшему, – его губы неожиданно сделались тонкими и злыми. – А ну-ка, Элибер, подойди сюда!

Ее затошнило. Она сделала шаг в сторону и громко крикнула:

– Только не Джек!

– Нет, нет, совсем не Джек, – успокоил её Баластер. – Джек еще должен будет отыскать Святого Калина, а если нам очень повезет, так и открыть секреты ат-фарелов, – он согнул указательный палец. – Ну, ну, ближе, леди! Я прекрасно знаю ваши нелады с системами охраны. Конечно, комната не прослушивается, но все же есть вещи, о которых можно говорить только шепотом.

* * *

Зал для аудиенций был переполнен. На огромных экранах, специально для этого случая размещенных между мраморными колоннами, плыли изображения тысяч планет, на которых когда-либо побывала нога человека. В потоках искусственного ветра колыхались разноцветные знамена. Неясный шепот перекатывался по рядам собравшихся уокеров.

Маленький человечек в золотистой ливрее выбежал на помост и объявил:

– Сегодня Его Императорское Величество Пепис принимает прошения и жалобы. Поприветствуем же как следует нашего императора!

Толпа загудела, выражая недовольство, гнев, но все-таки и восхищение верховной властью, так присущее не подходившим к её подножию людям. Зал как бы раздумывал несколько минут, но потом, пересилив разногласия, захлопал в ладоши.

Дверь, ведущая в личный кабинет Пеписа, открылась, и из нее вышел он сам – в пурпурной мантии с тонким золотым шитьем, украшенной алмазами и изумрудами, – маленький, хитрый, властный и величественный человечек. Пепис коротко кивнул собравшимся и прошел к трону. Тут же появился непонятно откуда взявшийся министр полиции Баластер и, как тень, стал за императорским плечом. Вообще-то Вандовер опоздал, и опоздал здорово – император даже стал сомневаться в том, что увидит своего помощника на сегодняшнем сборище. Император глянул на Вандовера: на черном атласном жилете министра ясно золотились длинные женские волоски. Это было интересно. Пепис обвел глазами зал – Элибер в толпе не было, зато Джек Шторм, одинокий и сосредоточенный, сидел в предпоследнем ряду и безотрывно смотрел на императора.

Видимо, Баластер все-таки осуществил свое намерение и избавился от Элибер. Интересно, как же это ему удалось? Но сейчас для таких размышлений времени не было. Пепис встал, и монотонно шумящий зал сразу затих

– Дорогие друзья! – О, Пепис был мастак произносить речи! Он окинул зал горящими глазами и попытался соединить в одно целое неисчислимое множество сидящих перед ним людей. – Этот торжественный зал, зал для аудиенций, сегодня открылся в первый раз после исчезновения Святого Калина из Блуила. Долгие годы он был моим другом, умеющим в нужную минуту поддержать и дать добрый совет, долгое время он руководил религиозной общиной уокеров. Многие из вас обращались ко мне с просьбой организовать поиски Святого Калина, ничего не зная о том, сколько усилий по отысканию Святого предпринимают и Триадский Трон, и Доминион. Местонахождение Калина до сих пор неизвестно, но у нас есть кое-какие соображения о том, куда он исчез. Сейчас я хочу информировать вас, что, скорее всего, Его Святейшество не был потерян, он был взят в плен ат-фарелами. – Пепис сделал эффектную, заранее рассчитанную паузу. Уокеры молчали. Потом кое-где послышался плач, кое-где – приглушенный шепот. Император пробежал по толпе взглядом и скосился на секретаршу Калина Маргарет – пожилая грузная женщина стояла вместе с репортерами и спокойно смотрела перед собой. Кажется, это не было для нее особой новостью, Пепис довольно хмыкнул. Значит, Маргарет получила такое же сообщение по своим каналам! Зал гудел. Пепис откашлялся и продолжил:

– Я не знаю, почему Святой Калин пошел на такой риск. Но мне кажется, что он надеялся на контакт с этим таинственным и непобедимым врагом. Что же! Наш старый друг всегда ставил общественное благо выше собственного. И все-таки, в Его Святейшестве нуждаются на Мальтене, и если мы сможем найти его, мы попросим его вернуться!

Пепис опять замолчал. В зале раздались овации и крики. Но вот что заинтересовало императора: кажется, его предположения на тему Вандовера Баластера оказались неправильными: вдоль рядов, поближе к трону, пробиралась Элибер в ярко-изумрудном платье. Шторм тоже увидел её и непроизвольно повернул голову.

Сейчас начнется самая трудная часть встречи. Журналисты и представители уокеров вот-вот станут задавать вопросы. Пепис решил предусмотреть хотя бы некоторые из них. Он вытянул руки ладонями вниз, как бы прося зал успокоиться, и объяснил:

– Я предвижу некоторые из ваших вопросов. Мы не можем пойти на военные действия с ат-фарелами. Все дело в том, что это не принесет никаких результатов. У наших врагов есть возможности для строительства огромных военных кораблей и их использования, значит, попытка отбить Святого Калина может кончиться атакой ат-фарелов на целый ряд заселенных нами планет. Мы очень уязвимы.

Пепис сделал паузу, выпил глоток воды из стоящего на маленьком столике хрустального бокала и глянул на Баластера. Министр полиции весело улыбался.

– Мой новый и очень способный министр полиции, – кивнул на него Пепис, – сумел найти самое оптимальное решение. Вместе с Тракианской Лигой мы начали возводить межзвездную оборонительную линию. Насколько я понимаю, это дает очень хорошие результаты. “Я обманул их, но дал им надежду, – подумал, замолчав, Пепис. – К тому же, никто из присутствующих здесь не обладает достаточной информацией для того, чтобы противоречить ему”

– Что же касается поисков Святого Калина, так я и мои коллеги пришли к выводу, что маленькая группка избранных будет самой эффективной в поисках нашего пропавшего друга. Человека, который возглавит поиск Его Святейшества, я уже нашел.

Примерно полтора года назад мне пришлось присутствовать на похоронах офицера, сделавшего для Триадского Трона безмерно много. Представьте себе, какой шок я пережил, когда мне доложили, что этот офицер не умер и его тело не затеряно на одной из далеких и малодоступных планет! Офицер оказался живым. Более того – он оказался дезертиром. Мы проверили, насколько достоверно это сообщение, и нашли пропавшего рыцаря. Сейчас он находится среди нас, и я предоставляю ему право отыскать Святого Калина из Блуила и таким образом смыть с себя позор дезертирства. – Пепис тряхнул головой и скосил зеленый глаз в сторону Шторма. Тот внимательно смотрел на императора. Его Величество скривил губы от досады: это же надо, насколько он самоуверен! Стоит среди толпы, которая может разорвать его на части за предательство интересов Триадского Трона, и делает вид, что ничего не происходит!

Шторм посмотрел в кошачьи глаза императора, вздохнул и стал пробираться сквозь толпу к помосту. Он легко поднялся по ступенькам, поклонился публике и стал слева от императорского трона.

– Леди и джентльмены! – Пепис торжественно растягивал слова. – Перед вами последний рыцарь, уцелевший в Песчаных Войнах, командир императорской Гвардии Джек Шторм. – В зале поднялся шум. Кто-то кричал, кто-то – аплодировал, кто-то – изо всех сил топал ногами. Пепис немного подождал, а потом продолжил свою речь: – В командире Шторме много противоречий. И все-таки он всегда поступает так, как считает нужным. Ради меня он перенес столько горя и столько страданий, что другого, более слабого офицера, это давно сломало бы. Его храбрость и умение думать – бесценные качества, которым нельзя научиться. Насколько я понимаю, Джек Шторм – единственный человек, который сможет отыскать Святого Калина, конечно, если тот еще жив. К тому же он сам просил меня предоставить ему возможность искупить свою вину. – Пепис немного помолчал. – Я решил дать ему такой шанс. – Император отошел от микрофона и пригласил на свое место Джека.

Наступила глубокая тишина. Потом репортеры, плотной стеной толпящиеся у сцены, стали задавать Джеку вопросы. Шторм был спокоен. В принципе, он ожидал от императора именно такого хода.

– Командир Шторм, почему вы оставили свой пост? Может быть, вам помешала трусость? – нагловатый репортер ждал ответа.

Видеоэкраны, развешенные по всем стенам, вспыхнули. Джек облизал пересохшие губы. Элибер подошла к самому краю охраняемой площадки и стала рядом с Маргарет.

– Прежде чем ответить на отдельные вопросы, я хотел бы сделать заявление. – Шторм окинул взглядом зал. – Я оставил должность командира рыцарей при императоре Пеписе только потому, что был уверен в том, что союз с траками наносит вред и Доминиону, и Триадскому Трону. – Джек минуту помолчал. Он чувствовал, как на него смотрят император и министр полиции. – К тому же, я решил выяснить природу нашего истинного врага – ат-фарелов. Император Пепис думает, что я – лучший кандидат для такого поручения. Я не уверен в том, что это предприятие кончится удачей, но я хочу показать себя солдатом, достойным рыцарского звания!

Когда Джек замолчал и отошел от микрофона, толпа заволновалась. Пепис улыбался загадочной улыбкой:

– Теперь я знаю, почему именно тебя я выбрал для выполнения этой работы! – сказал император так тихо, что его не мог слышать никто, кроме Шторма.

Аудиторию ответ Джека явно не удовлетворил. Вопросы и обвинения сыпались со всех сторон. Потом к краю помоста подошла Маргарет и зал затих.

– Нас не удовлетворяет ваш ответ, – сказала она, и усилители разнесли её слова по всему залу. – Обещания императора столь же пусты и нечестны, как и все, что касается политики Триадского Трона. Император не только не желает выслушать то, что мы думаем, он еще и предлагает нам, чтобы поиск святого Калина возглавил предатель,уверяя при этом, что только предательможет нас спасти. Нас не устраивает такое решение вопроса, и мы не поддерживаем вас. У вас больше нет мандата, с помощью которого вы можете нами управлять, Пепис!

Обстановка накалялась. Джек посмотрел на зал и нашел в нем своих друзей – рыцарей. Они медленно поднимались к помосту с троном, чтобы отделить императора от аудитории.

Пепис встал:

– Триадский Трон находится в состоянии войны. Вы знаете, какой страшный враг угрожает нам всем. Несколько миссионерских поселений на отдаленных

планетах уже пострадали от устрашающего ат-фарела. Если мы будем ссориться друг с другом, мы не сможем победить во внешней войне!

– Вы сами выбрали это. – Маргарет ткнула пальцем в императора. – Именно поэтому мы столь единодушны в своем отношении к вам.

Рыжие волосы Пеписа взметнулись и взвихрились над головой. Пепис подошел к самому краю сцены и в упор посмотрел на Маргарет:

– Вы угрожаете мне гражданской войной! Офицеры! Выведите из зала эту женщину!

Шторм посмотрел на Элибер. Она стояла как раз рядом с Маргарет. Что-то короткое и отрывистое сказал министр полиции Баластер, но Шторм не расслышал его слов, он увидел, что Элибер с затаенною мукой посмотрела на Вандовера и потом повернулась лицом к Пепису.

Император вскрикнул и покачнулся. Толпа, сразу почувствовав неладное, стала кричать. Шторм понял, что Его Величество падает, и поспешил на помощь.

Глава 19

Все вокруг задвигалось и засуетилось. Шторм подхватил на руки ослабевшего безвольного Пеписа, посмотрел в глаза Элибер и крикнул:

– Уходи!

Баластер потемнел, как грозовая туча, потом развернулся и метнулся к выходу за помостом. Император был в беспамятстве. Ярко-красные струйки вытекали из его ушей и носа. Рыцари выгоняли уокеров из зала, в дворцовых коридорах явно завязалась драка.

Через какое-то время в зале появились траки во главе с командиром Кроком. Траки все еще были вооружены легкими лазерными винтовками, хотя их боевое снаряжение уже было модифицировано – энергетические перчатки и электропривод, который шел от перчаток к голове, делали жуков похожими на каких-то странных мутантов.

– Проследите, чтобы эта территория как следует охранялась! – крикнул Джек Кроку и отвернулся. Ему совсем не хотелось смотреть, как императорские жуки теснят к выходу паникующих, насмерть перепуганных людей.

Шторм осторожно положил императора на помост, и тот застонал. Крок подошел к сцене:

– Медики сейчас будут здесь, но во дворце творится черт знает что. Сюда прибыла целая армия уокеров. Что случилось?

– Я не знаю. – Джек поморщился. Пульс императора был прерывистым и слабым, по он еще дышал, и дышал довольно-таки глубоко. Шторм ослабил застежки на тяжелой парадной мантии Пеписа. – Кажется, у него что-то вроде комы, – сказал Джек и тут же услышал за своей спиной голос Элибер:

– С тобой все в порядке?

– Да… – он мрачно усмехнулся. – Кто бы мог подумать, что Маргарет способна возглавить революцию?

Элибер пожала плечами:

– Скорее всего, она только подала им условный сигнал.

Шторм снова посмотрел на императора. Его рука стала совсем слабой, он холодел.

Джек обратился к милосцу:

– Крок, где же медики?

– Все коридоры разблокированы, командир! – Крок прорычал что-то нечленораздельное. – Медики пытаются к нам пробиться. А еще у меня есть сообщение, что аэропорты и космодромы заняты.

– Все улицы Мальтена залиты кровью, – бесстрастным голосом сказала Элибер. Джек быстро повернулся и посмотрел ей в глаза – нет, он не смог прочитать в них ничего…

– Кто контролирует ситуацию? – спросил он.

– В настоящий момент, по-видимому, никто, – раздался над его ухом голос Вандовера Баластера, только что вернувшегося из своих особо охраняемых покоев. – Но в связи с тем, что император не может исполнять свои обязанности, а Трон Триады находится в очень трудном положении, обязанности главы государства беру на себя я. – Баластер с интересом посмотрел на Джека и Элибер. – Я только что получил сообщение чрезвычайной важности. В наш внутренний конфликт решила вмешаться Тракианская Лига. Она мотивирует это тем, что у них, как у наших союзников, нет другого выбора, кроме как введение военного положения. Конечно, все это делается по поручению императора Пеписа.

– Оккупация, освященная законом… – пробормотал Шторм и посмотрел в глаза человеку, возвышающемуся не помосте. – Ты, сукин сын…

– Джек! – предостерегающе сказала Элибер.

Шторм обернулся и увидел настороженного Крока с лазерной рукавицей, направленной прямо на него. Джек улыбнулся, посмотрел на императора, потом – на лохматого милосца и сказал:

– Не беспокойся, если сейчас сюда не придут врачи, с моей помощью или без нее, а Пепис все равно отправится на тот свет.

Милосец кивнул, повернулся и вышел. У дверей зала для аудиенций медведя осветил яркий всплеск огня – это было похоже на удар молнии. Крок вздрогнул, помедлил минуту, а потом решительно пошел в коридор. Во всех помещениях дворца кипела схватка.

Минут через пятнадцать милосец вернулся с командой медиков. Джек опустил на пол похолодевшую руку Пеписа и отошел в сторону – сейчас императору могли помочь только врачи.

* * *

Элибер стояла в госпитальном отсеке дворца и нервно посматривала во все стороны. Светло-коричневый свитер оттенял глубину её карих глаз. Эта нервная, почти звериная тревога, наполнявшая все её существо, лишний раз подчеркивала природную женскую грацию и красоту девушки. Элибер скосила на Джека шоколадно-коричневый глаз с золотистыми крапинками по краям и нервно, почти что резко сказала: – Если бы ты был таким мужчиной, какого я знала когда-то, этого не случилось бы.

– Я не могу отвечать за сердечно-сосудистую систему императора, – спокойно ответил Шторм.

– Конечно, нет! – Элибер посмотрела на Джека с явным чувством превосходства. Наверное, она была права и имела право и на злость, и на презрение – ведь Джек не смог помочь ей тогда, когда она так нуждалась в его помощи, а кроме того, он не смог сохранить свою тайну и раскрылся Вандоверу Баластеру. Правда, министр никак не показал ему, что что-то понял, – император после операции оправился, кровотечение прекратилось и угроза летального исхода отодвинулась, так что, несмотря на полную беспомощность Пеписа, интриги министра были затруднены, К тому же на планете полыхало восстание, и реальная власть могла в любую минуту ускользнуть не только от императора Триадского Трона, но и от его министра. Так что времени на Шторма и Элибер у Вандовера попросту не было.

Джек посмотрел на обсидиановые стены больничного блока и поморщился – за последнее время госпитальная обстановка ему изрядно надоела. Он отошел от полыхающей негодованием Элибер – пусть немного успокоится! – и подумал, что должен побывать еще где-то. Вот только вопрос – где?

Не имея доступа в космопорт, с планеты нельзя было вылететь. Наверное, именно поэтому больше всего крови проливалось на территории мальтенских космопортом. Императорские войска сражались с повстанцами. Военная разведка доносила, что фракции уокеров не ладят между собой, а значит, возможность найти Святого Калина будет целиком зависеть от того, кто захватит космодромы. Видимо, траки понимали это не хуже Шторма. По последним данным, их силы концентрировались в направлении космических вокзалов и – более того – жуки захватывали все больше и больше объектов. К счастью, главный космопорт столицы был оборудован как крепость – его техническое оснащение позволяло отражать наземную агрессию и агрессию из космоса.

Если Святой Калин до сих пор был жив, его время было уже на исходе. Шторм должен был спешить и не мог позволить себе ввязываться в длительную гражданскую войну. Ему нужно было не просто покинуть планету – а покинуть её как можно быстрее. Он понимал это всем своим существом, На карту было поставлено многое. Пепис и Баластер играли в какие-то игры, окончательного смысла которых Джек не понимал, но он понимал другое – это мелкое самолюбивое политиканство расколет человечество на враждующие лагеря и откроет миры Триадского Трона для завоевания ат-фарелам и тракам. А тогда никому из людей не удастся выжить.

То, что раньше Шторм воспринимал как личный нравственный поиск, как дань дружбе и любви, сейчас приобрело огромные масштабы и стало судьбою мира. Джек не знал, может ли он взять на себя такую огромную ответственность, но, кажется, у него не было другого выхода.

Дверь в палату императора открылась, и в коридор медицинского блока вышла медсестра. Она вопросительно посмотрела на Джека:

– Вы – командир Шторм? Он кивнул:

– Да!…

– Хорошо – сестра открыла дверь шире, как бы приглашая Джека войти. – Император пришел в себя. Пока он еще не совсем адекватен, так что на многие его высказывания не стоит обращать внимания, имейте это в виду, когда будете разговаривать с Его Величеством. Он требует вас к себе. – Медсестра минуту помолчала. – Имейте в виду, что император очень слаб и его не следует волновать.

Элибер расслабилась и тихо пробормотала:

– Главное, что он жив… – и хотела пойти в палату вместе с Джеком, но медсестра преградила ей дорогу:

– Извините, но вас мы пустим в другой раз, а сейчас можно пройти только командиру. Пепис слишком слаб для того, чтобы принимать посетителей.

Элибер поморщилась и отошла в сторону.

Император выглядел плохо. Маленький, беспомощный комочек плоти никак не напоминал того человека, от взмаха руки которого еще недавно зависели судьбы миров. Сеть проводов и трубок, соединяющих больной организм с медицинской аппаратурой, покрывала худенькое тело. Огненно-рыжие волосы унылыми прядями висели вокруг головы – в них уже не было того зажигательного электричества, которое позволяло им раньше полыхать над императорским челом. И – более того – первый раз в жизни Джек увидел, что в алой голове Пеписа много седины. Что-то произошло и с лицом императора – его левая сторона была вытянута и странно, болезненно искривлена.

Джек наклонился и посмотрел в зеленые глаз Его Величества.

– Шторм… – произнес Пепис с явным усилием. Его язык не слушался его, а губы расползались в беспомощной улыбке. – Ш-т-о-р-м… – еще раз с усилием повторил император.

– Да, да, это я! – Джек наклонился еще ниже.

– Ч-т-о… ч-то про-ис-хо-дит? – каждое слово императора было длинным, растянутым, он не говорил, а последним усилием воли выдавливал из себя звуки. – 0-ни м-не не с-с-с-кажут.

Джек положил руку на плечо Пеписа, пытаясь хоть как-то успокоить его.

– На планету прибыли траки.

Император закрыл глаза. Похоже, то, что сказал Шторм, не было для него новостью, хотя это известие и не радовало Его Величество. Пепис собрался с силами, открыл глаза и опять посмотрел на Джека:

– Не забывай, Шторм, кто ты такой. Прими у Крока командование императорскими рыцарями. Сражайся так, чтобы все мы смогли выбраться отсюда. Победи траков и найди мне Святого Калина.

Джек улыбнулся:

– Это приказ?

– Да… – еле заметно кивнул головой император Джек вытянулся по стойке “смирно”:

– Я не стану уверять вас в своей верности, Ваше Величество, и торжественных обещаний давать тоже не буду. Я найду Святого Калина, а потом мы с вами обсудим вопрос, кому следует сидеть на Триадском Троне.

Глаза Пеписа на минуту расширились, он устало кивнул и издал что-то, что должно было бы называться смехом:

– Что-то такое я и предполагал…

– Да, вы не могли предполагать ничего другого. – Джек вздохнул. – И потом – приказывать мне вести войну с траками – это излишне. – Шторм кивнул Пепису и вышел.

Элибер в коридоре не было. Видимо, она так и не дождалась, когда Джек выйдет от Пеписа. Дворец и прилегающие к нему территории уже были освобождены от восставших, звуки боя теперь доносились из прилегающих к дворцовому комплексу улиц. Но порядка в розово-мраморных владениях Пеписа все еще не было – разбитые статуи, выбитые стекла, следы взрывов и человеческая кровь свидетельствовали о только что кипевшем тут сражении.

Шторм поспешил к баракам – там его давно уже ждал Роулинз. Джек кивнул:

– Капитан, я только что был у императора Пеписа. Так. вот, он реабилитировал меня и отдал соответствующие распоряжения. Так что выполнению нашего задания ничто не должно препятствовать.

Молодой белокурый офицер отдал честь:

– Я жду ваших указаний, сэр!

* * *

Вандовера Баластера Элибер нашла в маленькой засекреченной комнатке военного командования, среди бесчисленных компьютеров и средств дальней и ближней связи. Она откинула со лба волосы и решила подождать, когда министр полиции обратит на нее внимание. Она очень нервничала. В горле было сухо, слова застревали у нее во рту и не хотели выпархивать наружу. Вандовер не обращал на нее никакого внимания. Элибер кашлянула и обратилась к военному министру:

– Я повторяю: вы можете потребовать от меня всего, чего захотите, но не отправляйте меня в путешествие вместе с Джеком.

Баластер захохотал. Он хохотал долго, издевательски долго, и смысл его смеха бесконечно унижал Элибер. Вдруг министр холодно улыбнулся и сверкнул своим черным глазом:

– Послушайте, Элибер, насколько я понимаю, вы здорово недооцениваете себя. Вы должны сделать для меня еще очень многое. Вы знаете, мне нужен живой Шторм, а лучше вас позаботиться о его безопасности не сможет никто. Так что – идите и готовьтесь к путешествию!