Текст книги "Хранитель вод"

Глава 9

На обратном пути к пристани мы прошли мимо небольшого салона связи.

– Вы не будете против, если я куплю вам новый телефон?

– Только если вы позволите мне вернуть вам деньги, как только… в общем, когда они у меня будут.

– Договорились. Телефон вам понадобится – вдруг Энжел захочет вам позвонить…

– Да, это, пожалуй, верно.

И я купил ей новый аппарат. Летта сразу же восстановила свои настройки и данные из облака, проверила голосовую почту и сообщения, но ничего нового не нашла. Под конец она набрала номер Энжел, но та не ответила.

Когда мы вернулись на причал, мой новый приятель только что закончил драить «Китобоя». Парень перемазался по самые брови, зато лодка сверкала так, что глазам было больно. Нигде не было ни пятнышка, и я сунул ему еще сто долларов. Это не укрылось от внимания Летты.

Служитель ухмыльнулся.

– Дайте мне знать, как только вам снова захочется привести лодку в порядок!

Я пожал ему руку, поднялся на «Китобой», запустил и прогрел двигатель. Когда все было готово, я посмотрел на Летту. Вытянувшись в струнку, она стояла на самом краю причала, и взгляд ее был устремлен на юг – на Канал. Заметив, что я за ней наблюдаю, она махнула мне рукой:

– Дайте мне ваш адрес. Как только у меня появятся деньги, я вам сразу верну…

– Пусть это вас не волнует… – Я притворился, будто настраиваю электронные приборы. На самом деле я нарочно мешкал, чтобы дать ей время собраться с духом и принять решение. Некоторое время Летта вертела в руках новенький телефон, потом задала наконец тот вопрос, который вертелся у нее на языке с тех самых пор, когда утром я постучал в дверь мотеля:

– Простите… а куда вы сейчас, если не секрет?

Говорить правду мне не хотелось – это было бы слишком больно, к тому же пришлось бы слишком многое объяснять, поэтому я просто похлопал ладонью по штурвалу.

– Туда, куда поведут меня «Улетевшие Фантазии». – Я не часто употреблял официальное название своей лодки, но в данном случае оно пришлось очень уж к слову.

Летте потребовалось меньше секунды, чтобы сложить два и два.

– А куда они вас ведут?

– Туда… – Я махнул рукой на юг. – Туда, где за краем мира начинается бесконечный океан.

– А вам не нужен попутчик?.. Попутчица?.. – Она засунула руки глубоко в карманы.

– Путешествие может быть опасным, а вы даже плавать не умеете.

– А жизнь может быть паршивой, если не умеешь танцевать.

Нет, мне определенно нравилась эта женщина. Она была крепкой, как сталь, и в то же время – мягкой и нежной. Кроме того, я догадывался, что для своей дочери она была отличной матерью, но ей выпала не та карта. В жизни бывает и так.

Пока я размышлял, на нее как будто снова повеяло холодным ветром, которого я не ощущал, и она зябко обхватила себя за плечи. Лицо Летты было бледным, осунувшимся, как у человека, который примерно месяц недосыпал. Внезапно она снова выпрямилась и смахнула с глаз набежавшие слезы. Махнув рукой в южном направлении, Летта быстро сказала:

– Кроме нее, у меня никого нет.

– А вы понимаете, что найти ее будет не легче, чем иголку в стоге сена? – сказал я, хотя это и так было очевидно.

Она кивнула и снова вытерла глаза.

– Ладно, поедем вместе, но у меня будет два условия.

Летта вопросительно уставилась на меня.

– То, что вы уже два месяца обходитесь без наркотиков, означает, что вы – сильнее многих. Вы в одиночку выполнили самую трудную часть работы. Сдюжили. Не знаю, какие книги вы читали, но эта дрянь не отпускает человека так просто, она продолжает звать его, манить… Желание принять дозу как будто врастает в ваши гены и может не ослабевать неделями, месяцами… Так что, прежде чем вы ступите на палубу моей лодки и мы отправимся искать вашу дочь, которая, кстати, вовсе не желает быть найденной, вы должны пообещать мне одну вещь…

Летта смотрела на меня. Слезы по-прежнему текли по ее лицу, но она их больше не вытирала.

– Никогда, слышите, никогда мне не лгите. Просто скажите, что вы чувствуете и чего вам хочется – или не хочется. Не пытайтесь что-то от меня скрыть. Я смогу помочь вам только в том случае, если буду знать о вас все. Всю правду.

Она кивнула.

Я снова посмотрел на нее.

– Обещаете?

– Да. – Я видел, что ей нелегко было дать это обещание, но она справилась с собой.

– И еще одно… – Я показал на нос, где Джекки снова возобновил свое дежурство над оранжевым ящиком. – Это его законное место. Попытаетесь его прогнать, пеняйте на себя.

Летта уже готова была подняться на катер, но вдруг остановилась и даже немного попятилась. Похлопав себя по груди, она слегка откашлялась и сглотнула.

– Я кое-что вам не сказала…

Я об этом догадывался, но… сначала нужно научиться ходить и только потом – бегать. На мгновение перед моим мысленным взором возникло лицо Дэвида. Как же сильно я его все-таки любил!

– Знаете, Летта… – начал я, обращаясь не столько к ней, сколько к оранжевому контейнеру на носу. – Когда-то давно я чуть было не ступил на кривую дорожку… Я был… в шаге от края пропасти, но нашелся человек, который сумел объяснить мне, что никто из нас на самом деле не является тем, кем ему хотелось бы казаться. Что, несмотря на маску, которую каждый из нас носит, мы каким-то образом ухитряемся просыпаться по утрам с мыслью, что не все потеряно и у нас по-прежнему есть шанс… Что каким-то образом мы все же сумеем свести к нулю тот реестр долговых обязательств, который каждый из нас носит в своем сердце… Что как раз на этой неделе Бог объявил скидки и теперь одно доброе дело уравновешивает два скверных поступка. А еще этот человек сказал, что память не перестает нашептывать нам слова, которые на самом деле – обман.

Слезы снова потекли по щекам Летты.

– И что же это за слова?

– Она твердит, что мы остались совершенно одни и нам никто не поможет. Что наши ошибки и грехи превратили нас в пустое место и что мы не стоим даже тех усилий, которые нужны для того, чтобы достучаться до наших душ.

– А мы… действительно стали такими?

– Я все еще надеюсь найти того, кто не стал.

– И даже когда мы…

– Даже тогда.

– А где он сейчас, этот ваш друг?

Я посмотрел на оранжевый ящик.

– Умер.

– Мне очень жаль, Мерф.

Я кивнул.

– Мне тоже.

Летта молчала, застыв в нерешительности. Я снова заговорил, стараясь не смотреть на нее:

– Я мог бы помочь вам с поисками Энжел, но вы должны быть готовы к тому, что́ может открыться в процессе…

Она кивнула.

Я показал на катер. Летта сделала шаг вперед и вдруг – совершенно неожиданно – закружилась вокруг своей оси. Совсем как Энжел. Ничего более красивого я никогда не видел. Больше того, это полуосознанное движение в одно мгновение перенесло меня на двадцать пять лет назад – на пляж, где веял легкий ветерок, несший с собой опьяняющий запах девичьей кожи.

Как только Летта поднялась на катер, она была тотчас атакована Джекки, который кружил вокруг нее, буквально извиваясь от счастья и норовя лизнуть в лицо. Я включил задний ход и вошел в течение. Мой друг-служитель бросил мне швартовы и шутливо отсалютовал.

Медленно двигаясь на юг, я вдруг почувствовал, что Летта стоит у меня за спиной. Я обернулся. На ее лице был написан вопрос.

– Слушаю, мэм?..

Она протянула мне свой новенький телефон, потом показала на мой спутниковый.

– Вы не могли бы перебросить мне ту фотографию?

– Конечно. – Я проделал все необходимые манипуляции, Летта вернулась на кормовой диванчик и села, прижимая телефон к груди обеими ладонями. Когда я покинул зону тихого хода и поднял «Китобоя» на глиссирование, Летта откинула голову назад, так что встречный ветер раздувал ей волосы. Джекки с упоением вылизывал ей лицо. Через десять минут Летта уже спала, вытянувшись на диванчике и обняв одной рукой пса, который устроился рядом. Телефон она подложила под щеку. Его экран был темен, и на нем дрожали капли.

Убедившись, что Летта спит крепко, я вновь достал свой спутниковый телефон и набрал номер, который знал наизусть. Мой абонент ответил после четвертого гудка. На заднем плане я услышал женские голоса и смех – счастливый, беззаботный смех. Потом они смолкли, должно быть, мой собеседник вышел из комнаты или свернул за угол.

– Мерф?

– Минут двадцать назад я отослал тебе фотографию и некоторые личные данные, включая особые приметы. Я должен знать о ней все. Плюс последние новости по трафику и торговым маршрутам. Участники, имена, названия судов, пункты назначения… словом, все как обычно.

– По-моему, ты говорил… – По голосу я понял, что он улыбается.

– Я передумал.

Некоторое время он молчал, и я отчетливо представил себе, как он привычно теребит бороду, как бы отодвигая ее от уголков губ кончиками большого и указательного пальцев. Наконец он сказал:

– Хочешь прибавить к своему списку еще одно имя?

Я бросил взгляд на Канал впереди и слегка сбавил газ. Откровенно говоря, мне было нелегко ответить на заданный вопрос.

– Так хочешь или нет?..

Я молчал.

– Эй, Мерф, ты в порядке?

– Даже не знаю. Пожалуй, да. Я как раз отправился на юг, но по дороге я кое-кого встретил. Боюсь, что времени очень мало.

– Меньше, чем обычно?

На этот вопрос я тоже не мог ответить.

– Не могу сказать наверняка.

– Хорошо. Я позвоню, как только удастся что-нибудь выяснить.

Я дал отбой, сел в кресло и стал смотреть вперед сквозь лобовое стекло, положив на штурвал ноги. Ящик Дэвида по-прежнему был крепко привязан к носу, но я уже начал к нему привыкать, и оранжевое цветовое пятно уже не так резало мне глаза. Спокойная вода сверкала на солнце, и, когда в глазах запрыгали солнечные зайчики, я снял с консоли темные очки и надел на нос.

Пока Летта спала, мы прошли Флаглер-бич и вышли в бухту Томока. Джекки блаженствовал, лежа на животе, и изредка повиливал хвостом. Уши его развевались, язык свешивался. Завидев Ормонд-бич, я понял, что до Дайтоны осталось всего ничего. Это было кстати – я проголодался, и Джекки, кажется, тоже.

Как и Джексонвилл, Дайтона – город мостов. Едва успев пересечь границы города, я прошел под пятью из них и, немного сбавив скорость, свернул в узкий пролив, который вел к пристани Галифакс-Харбор, где у меня был знакомый заправщик. Бензин мне был пока не нужен, но я рассчитывал получить у приятеля кое-какую свежую информацию. Кроме того, Брюс – так звали моего знакомого – подсказал мне адрес кафе в Дайтоне, куда пускали с собаками. Сначала я хотел разбудить Летту, но потом передумал и просто попросил Брюса сказать ей, что я скоро вернусь.

В кафе мы с Джекки заказали отличный ланч. После трапезы я отвел пса на полянку под деревьями, где он немного побегал и сделал свои дела. Когда мы вернулись в гавань, Летта еще спала, и я воспользовался этим, чтобы как следует расспросить Брюса.

– Да, – сказал мой приятель, – к нам заходят почти все большие яхты. Подснежники снова потянулись на юг. – Он потер руки и показал на Канал. – И все они проходят здесь. Это не водная артерия, а просто какой-то конвейер. Парад кошельков.

– А ты не видел здесь круизной яхты с молодыми девчонками на борту? Футов на семьдесят-восемьдесят или больше. Их обычно используют для затяжных вечеринок.

Брюс задумался.

– В последнее время таких не было. Хотя… – Он немного помолчал, потом показал на судно, стоявшее у дальнего причала. Я не заметил его раньше, потому что оно было частично скрыто десятками других яхт самого разного размера.

– Эти ребята пришвартовались вчера вечером. Я вчера был выходной, так что, кто был на борту, не знаю. Сегодня утром, когда я пришел, эта штука уже стояла здесь. Отличная модель, кстати. И дорогая.

Что ж, все, что мне нужно было видеть, я увидел.

– А какие яхты ушли отсюда после ее прихода?

Брюс почесал подбородок.

– Да была у нас тут одна модерновая посудина – черная, с узким корпусом. Она стояла на приколе недели три, если не больше. Сто двадцать футов. Дорогая, наверное, как сатана!

– Название помнишь?

На этот раз Брюс почесал затылок.

– Что-то запоминающееся, но вот что? То ли «Поймай ветер», то ли «Обгоняй ветер», то ли «Ищи ветра»…

– Спасибо, – сказал я, и Брюс бросил мне швартов. Отойдя задним ходом от заправки, я развернулся и двинулся по широкому кругу, держась ближе к причалам.

Именно в это время Летта зашевелилась и села, потягиваясь. Через минуту она поднялась, подошла ко мне – и увидела «Море Нежности».

Глава 10

Пришвартовавшись к яхте, я поднялся на борт. Яхта была пуста, но это я уже знал. На борту царил кромешный хаос. Обстановка роскошной яхты превратилась в груду обломков. В воздухе пахло горелой пенькой, благовониями, сигарами, алкоголем, рвотой и мочой. Джакузи был необычного зеленого цвета, напомнившего мне о празднике Святого Патрика. Музыкальный центр еще подмигивал лампочками, а вертушка на стойке диджея еще вращалась.

Летта, которая взобралась на борт вместе со мной, осматривала гостиную на корме и кухню, где весь пол был усыпан окурками с характерным запахом. Окурков было десятка три. На столах громоздились пустые обертки и бутылки из-под пива и более крепких напитков. В разгромленном баре я обнаружил несколько початых бутылок дорогой текилы и водки. Похоже, тот, кто поставил себе цель ублажать и спаивать несовершеннолетних девчонок, денег не жалел.

На палубе валялись сброшенные второпях предметы одежды.

Оглядываясь по сторонам, Летта изумленно качала головой. Казалось, она не верит собственным глазам.

Четыре отдельных каюты, куда мы заглянули, были не в лучшем состоянии. Бригаде уборщиков понадобилось бы не меньше недели, чтобы снова привести все в порядок, да и то я не уверен, что им удалось бы справиться с запахом.

Сложив руки на груди, Летта сказала:

– Мне кажется, они очень спешили покинуть этот… эту яхту.

– Так обычно и бывает.

– Обычно?..

– Да. Каждый раз, когда им нужно сменить судно, они делают это очень быстро. Чаще всего – ночью.

– Но зачем?!

– Во-первых, чтобы дети не теряли интерес. А во-вторых, чтобы запутать следы.

– Вы, похоже, уже сталкивались с чем-то подобным.

Я кивнул.

– Но ведь это же… это очень дорого! Я просто не представляю, как кто-то может позволить себе…

Я попытался ответить так, чтобы ничего не объяснять:

– Эти люди располагают средствами. Огромными средствами.

– Какие люди?

Я повернулся к ней.

– Чаще всего это русские, но могут быть и другие варианты. Китайцы. Корейцы. Арабы.

Она с подозрением прищурилась:

– Кто вы такой?

– Обычный человек, который проводит много времени в здешних водах.

Летта покачала головой.

– Вы не похожи ни на кого из моих знакомых. – Она жестом показала вокруг себя. – Что же они покупают?

– Мясо.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что́ имеется в виду.

– У них есть специально обученные бригады «ловцов», которые плавают вдоль побережья, выискивают красивых девушек и предлагают им приятно провести время – бесплатно. Потом они предлагают им наркотики. Когда девушки как следует на них подсядут, яхта с участниками вечеринки начинает двигаться на юг. И в конце концов наступает день, когда девушки, проснувшись, оказываются на Кубе, в Бразилии или… в Сибири.

– Почему же девушки соглашаются?

– Я же сказал, что «ловцы» хорошо обучены и прекрасно подготовлены. Они выглядят как настоящие джентльмены. А кроме того… – Я посмотрел на Летту в упор. – Чтобы добраться до девушек, они иногда обрабатывают матерей. Скажем, оказывают им какую-то услугу.

Летта с размаху опустилась на диванчик и сжала голову ладонями.

Некоторое время она не могла вымолвить ни слова, и я воспользовался этим, чтобы обыскать ящики и шкафы. Бесполезно. Я имел дело с профессионалами.

– Но что, если… – проговорила она наконец.

– Вставайте. Нам нужно уходить.

– А если позвонить в… в полицию? – не отступала она. – Ведь это же…

– Никуда не звоните, если хотите найти дочь.

– Почему?!

– Потому что, как только вы обратитесь к властям, об этом станет известно им, и яхта, на которой ее увезли, в течение тридцати минут ляжет на новый курс. К Кубе, к Южной Америке или еще дальше… В этом случае вы больше никогда не увидите Энжел.

– Но как…

– Эти парни не дураки и не любят шутить. В то же время они бизнесмены, которые понимают, что чем больше девушек они соберут, тем больше денег получат. Вот почему они будут прочесывать побережье до тех пор, пока не почувствуют, что угроза более чем реальна.

– Но что они предпримут, когда… – Летта не договорила.

– Они опубликуют фотографии в Даркнете[13]13
  Даркнет – нелегальная сеть, соединения которой устанавливаются только между доверенными пирами с использованием нестандартных протоколов и портов.


[Закрыть], чтобы сбыть товар тому, кто больше заплатит. Думаю, это уже сделано. Для продажи самых красивых девушек устраиваются настоящие интернет-аукционы.

Летта судорожно сглотнула.

– Я не знаю, понимали ли вы, во что собираетесь вмешаться, представляли ли, с чем столкнетесь… – продолжал я. – Я знаю только одно: Энжел попала в серьезную беду. Эти люди, которые выглядят как джентльмены, на самом деле совсем не джентльмены. Кроме того, у меня есть подозрение, что ваша дочь подсела на какую-то серьезную дрянь, поэтому, когда – и если – вы ее найдете, ей придется долго лечиться от зависимости.

Летта покачала головой:

– Я должна кому-нибудь позвонить. Кому-то, кто сможет хоть что-то сделать, помочь…

Я положил руку ей на плечо. За время нашего знакомства я впервые прикасался к ней вот так, по-дружески, а не с целью вытащить из ее кожи осколки раковин.

– Поступайте как считаете лучше. – Рубашка Летты оказалась влажной, и я понял, что не все ее раны еще достаточно зажили. – Но… если бы вы позволили заняться этим мне…

Она отвела глаза.

– А вы… вам уже приходилось этим заниматься?

– Чем?

Летта неопределенным жестом показала на лодку, на Канал, на то, что, возможно, ожидало нас впереди.

– Этим.

– Да.

– И часто?

Я покачал головой.

– Не могу вам сказать.

– Но вы уже… искали людей? Девушек?

– Да.

– И находили?

– Иногда.

– Сколько их было?

– Вас интересует точное число?

– Да.

– Не знаю. Несколько.

– Ну а все-таки?

– Сто тринадцать.

– А скольких вы не сумели найти?

– Девяносто девять.

Ее лицо отразило недоумение. Замешательство.

– Вы что же, работаете на правительство или…

– Или.

– И те, которых вы нашли, – они попали в такую же беду, как Энжел?

– Не все, но многие.

Летта неожиданно всхлипнула и пробормотала что-то насчет того, что это, мол, ее вина. Не говоря ни слова, я осторожно обнял ее за плечи, а она уткнулась лицом мне в грудь. Она была бледной как полотно. В одно мгновение ее слезы промочили мою рубашку насквозь.

Что ж, это тоже случалось со мной не в первый раз.

Мне хотелось как-то утешить Летту, но я мало что мог сказать.

– Обычно такие яхты до последнего держатся побережья, чтобы собрать как можно больше девушек. Но не все девушки им подходят. Они выбирают тщательно, и выбирают тех, кто порвал с родными и убежал из дома, мечтая добраться до островов Флорида-Кис.

– …Впечатлительных, юных девушек, – перебила она, – которые вдрызг рассорились со своими сумасшедшими мамашами-наседками.

Я выждал, пока она снова повернется ко мне.

– Не стоит упрекать себя в том, что вы любили собственную дочь.

По ее глазам я видел, что Летта начинает осознавать, какая сложная задача перед нами стоит. Ее плечи несколько поникли, но я сказал еще не все. Мне нужно, чтобы Летта как можно лучше поняла, почему нам необходимо действовать так, а не иначе.

– Эти люди ищут девушек, которых не хватятся… или, по крайней мере, хватятся не сразу, поэтому лучшее, что вы можете сделать, это постоянно звонить ей. Если она не отвечает – оставляйте голосовые сообщения, убеждайте ее в своей любви, скажите, наконец, что сожалеете о вашей размолвке. Я на сто десять процентов убежден, что они проверяют ее телефон, когда Энжел отключается, возможно, даже слушают ваши с ней разговоры. Вот почему вы должны дать ей понять, что скучаете по ней, но это необходимо сказать такими словами, будто вы хотите, чтобы она сама об этом догадалась. И еще одно: те, кто вас слушает, не должны заподозрить, что вы близко, что вы следуете за ними по пятам. Потому что в противном случае…

– Что – в противном случае?

– Они вколют ей в вену антифриз и сбросят труп в океан. Сейчас она для них – ценное имущество, но как только эти люди поймут, что ее ищут, Энжел превратится в улику, от которой необходимо избавиться.

Летта обхватила себя за плечи.

– Те, кто похитил вашу дочь, настоящие профессионалы, изрядно поднаторевшие в разного рода психологических трюках. Они будут снова и снова твердить ей, что она может сойти с яхты в любой момент, и в то же время сделают все, чтобы Энжел не захотелось этого делать, чтобы она осталась на борту добровольно. Они будут ее баловать, исполнять любые ее желания, стараться, чтобы она чувствовала себя защищенной, ценимой, нужной. Возможно, ее даже будут отпускать на маленькие экскурсии, скажем, чтобы покататься на водных лыжах или на гидроцикле или посетить модную дискотеку на берегу. За ней, конечно, станут следить, но она будет считать себя свободной. А еще ей будут дарить разные вещи – в основном блестящие безделушки, которые так нравятся девчонкам в этом возрасте. На самом деле это будут не новые вещи, а просто вещи, которые остались от ее предшественниц, но Энжел не будет этого знать. Ей это просто не придет в голову. А самое страшное заключается в том, что большинство из этих девушек либо выросли без отца, либо подверглись насилию с его стороны – со стороны мужчины, которому когда-то безоговорочно доверяли, поэтому каждой из них на самом деле отчаянно не хватает той самой пресловутой «отцовской фигуры»… И можете быть уверены, что эти негодяи сделают все, чтобы такая фигура в их жизни появилась. Конечно, это будет всего-навсего подделка, но те, кто занимается подобного рода бизнесом, отлично умеют обманывать и подсовывать фальшивки. На этом основывается их благополучие, их огромные доходы и их безопасность. Вот почему я повторяю еще раз: в настоящий момент Энжел уже стала их собственностью. Уйти от них она просто не сможет – ей не дадут этого сделать хотя бы потому, что в нее уже вложено немало денег, которые им не хочется потерять.

Летта покачала головой:

– Я не могу ей позвонить.

– Почему?

– Несколько дней назад Энжел отказалась от своего старого номера. Теперь, когда я его набираю, включается автомат, который сообщает, что номер не существует.

– Как же вы говорили с ней на причале в Сент-Огастине?

– Она звонила мне с чужого аппарата.

– И теперь информация об этом звонке находится на дне Канала вместе с вашим старым телефоном?

Летта кивнула, и я невольно задумался, в каком из телефонов Энжел записан мой спутниковый номер: в старом или в новом, номер которого ее мать не знала. Впрочем, говорить Летте, что у ее дочери, возможно, есть мой номер, я не стал – мне не хотелось пробуждать в ней ложные надежды.

– Как же мне ее вернуть? – спросила наконец Летта, подавляя дрожь.

Я попытался уйти от прямого ответа.

– Сначала ее надо найти.

Летта сделала шаг и остановилась прямо передо мной. Лицо ее сделалось решительным.

– А после того, как мы ее найдем?

И снова я задумался о том, что сказать, а о чем умолчать.

– Помогите мне ее найти, а там будет видно.