Текст книги "Служить, а не искать выгоду. Биография Сян Наня"

Первая поездка за границу и визит в Советский Союз

Поступив на службу в рабочий комитет Восточнокитайского отделения комсомола, Сян Нань немедленно занялся подготовкой ко II съезду комсомольских делегатов в Шанхае. Шанхайский комсомол несколько отставал от Аньхойского в своей деятельности, I съезд Нового демократического союза молодежи состоялся здесь лишь в 1953 году. После назначения Сян Наня Восточнокитайский комсомол решил провести II съезд шанхайских делегатов; таким образом, интервал между двумя съездами составил всего одиннадцать месяцев. Сян Нань выступил на съезде с речью «Как комсомол должен направлять молодежь во всестороннем изучении и претворении в жизнь генеральной линии партии в переходный период».

Когда Сян Нань трудился в Восточнокитайском комитете комсомола, ему доводилось встречаться с первым секретарем ВЛКСМ[11]11
  Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи. – Примеч. ред.


[Закрыть] А.Н. Шелепиным и сопровождать его во время поездки в Шанхай. Этот советский функционер в беседе с лидерами китайского комсомола вел себя не без самодовольства: он утверждал, что тот, кто не читал Шекспира, не годится для комсомольской работы. Он также любил разглагольствовать о том, как литература и искусство влияют на душевные качества людей. Напыщенные рассуждения А.Н. Шелепина очень задели Сян Наня.

Сян Нань всегда любил читать. И ведя борьбу с японскими захватчиками в Фуцзяни, и работая в деревнях на севере Цзянсу, он был неразлучен с книгой. Из-за суровых условий и нехватки книг он читал все, что попадется под руку. «Историю ВКП(б)», а также найденные в крестьянском доме сшитые вместе «Шуй ху чжуань» («Речные заводи»)[12]12
  «Речные заводи» – один из четырех классических китайских романов. Он был написан приблизительно в XIV веке и основан на народных сказаниях о подвигах 108 благородных разбойников. – Примеч. ред.


[Закрыть] и «Саньго яньи» («Троецарствие»)[13]13
  «Троецарствие» – один из четырех классических китайских романов. Он был написан приблизительно в XIV веке, в нем повествуется о событиях, которые произошли в эпоху Троецарствия, когда имерия Хань распалась на три государства – Шу, Вэй и У. – Примеч. ред.


[Закрыть]Сян Нань зачитал буквально до дыр. Очутившись в более благоприятной среде Шанхая и получив возможность пользоваться библиотекой, Сян Нань несказанно обрадовался. Свободное от работы время он посвящал преимущественно чтению. Сян Нань прочел множество шедевров мировой литературы, а также немало трудов по философии и политической экономии. Среди них, конечно, было и упомянутое А.Н. Шелепиным полное собрание сочинений Шекспира.

В марте 1954 года Сян Нань в составе делегации китайского комсомола отправился в Москву на XII съезд ВЛКСМ (с. 20). Визит в СССР произвел на Сян Наня неизгладимое впечатление, он с восторгом смотрел на первое в мире социалистическое государство. Вернувшись домой, Сян Нань привел в порядок дневник, который вел во время поездки в Советский Союз, и по частям опубликовал его в «Циннянь бао» («Молодежная газета») и в газете «Чжунго циннянь бао» («Китайская молодежь»). Читатели приняли текст с одобрением, и по предложению издательства Сян Нань еще немного отредактировал свои записи и выпустил их в виде книги под названием «Фансу жицзи» («Записки о посещении СССР», с. 21). Сочинение разошлось тиражом в двадцать тысяч экземпляров. Большой редкостью было то, что Сян Нань, отдавая должное достижениям социалистического строительства в СССР, тонко подмечал проблемы в сфере экономики. В своих записках он приводил такие примеры: «В советских универмагах товары народного потребления весьма недороги, особенно дешевы хлопчатобумажная ткань, лекарства и книги. Однако за добротную рубашку придется выложить не меньше двухсот рублей, а если вести бартер, то десятка три сорочек можно обменять на автомобиль. Такой пересчет не слишком уместен, но он позволяет понять, насколько дороги в Советском Союзе товары легкой промышленности и насколько дешева продукция тяжелой промышленности».

В сентябре 1954 года Сян Нань в качестве народного представителя провинции Аньхой принял участие в I съезде Всекитайского собрания народных представителей. В списке из 1226 депутатов Сян Нань был одним из самых молодых, и это был знаменательный момент в его жизни. Вскоре после завершения 1-й сессии ВСНП 1-го созыва Сян Нань покинул Шанхай (с. 23).

Правая рука первого секретаря цк комсомола Ху Яобана

Сян Нань в феврале 1955 года получил распоряжение прибыть в столицу и занять должность начальника отдела пропаганды и агитации ЦК комсомола. В это время ему исполнилось 37 лет. Первым секретарем ЦК комсомола тогда был сорокалетний Ху Яобан.

Сразу после своего назначения Ху Яобан провел III пленум ЦК комсомола 1-го созыва. На заседании выступил лично Мао Цзэдун и поставил перед присутствовавшими два вопроса. Во-первых, каким образом партийные комитеты должны руководить комсомолом? Во-вторых, как сам комсомол должен вести свою работу? Над этими двумя вопросами усиленно размышляли Ху Яобан и комсомольские руководители различных уровней.

Сян Нань занялся усердной исследовательской работой по поводу обозначенных Мао Цзэдуном проблем с весны 1955 года. Он написал отличную статью, которая после вычитки Ху Яобаном была опубликована в газете «Чжунго циннянь бао». Эта статья особенно выделялась в ряду себе подобных и сильно впечатлила Ху Яобана.

Руководящие кадры ЦК комсомола были молоды и полны энтузиазма. Ху Яобан, придававший большое значение агитационной работе, уделял особое внимание подбору кадров для отдела пропаганды. И Сян Нань не обманул его ожиданий: он с первых же дней прекрасно включился в работу.

Сян Наню очень нравилось то, что Ху Яобан придерживался демократического стиля в управлении, общался с людьми легко и непринужденно. Сян Нань активно участвовал и в разработке всех значимых документов, принимаемых ЦК комсомола, и в обсуждении и подготовке разного рода политических мероприятий. Он неотступно сопровождал Ху Яобана в поездках по стране.

Сян Нань обычно был немногословен, но если уж начинал говорить, то его прекрасное чувство юмора всегда приводило товарищей в приятное расположение духа. Он постоянно выступал с докладами в различных учреждениях, на заводах и шахтах, писал статьи. Сян Нань вдохновлял молодежь на развертывание ударных методов в построении производства, призывал бороться с бюрократизмом и порочными тенденциями. Одновременно с этим он очень заботился о здоровом развитии молодых людей, прививал им стремление к высоким идеалам и объективный взгляд на жизнь. В то время все китайцы от мала до велика ходили в синей одежде, из-за чего служили предметом насмешек иностранцев, называвших их «синими муравьями». По инициативе Сян Наня был создан Комитет по преобразованию одежды, а члены комсомола, подавая пример, стали ходить в одежде разных цветов.

При поддержке Ху Яобана Сян Нань широко развернул молодежное движение «штурм науки». При активном содействии ЦК комсомола был учрежден научный журнал, название которому дал сам премьер Чжоу Эньлай: «Чжиши цзюши лилян» («Знание – сила»). Этот журнал стал самым любимым научно-популярным изданием китайской молодежи. ЦК комсомола также организовал делегации для встреч с математиком Хуа Логэном, геологом Ли Сыгуаном, метеорологом Чжу Кэчжэнем и другими видными учеными, чтобы молодые люди брали с них пример. Чтобы стимулировать молодежь к литературному творчеству, ЦК комсомола и Союз писателей Китая под общим руководством Сян Наня организовали Всекитайский съезд молодых литераторов.

В ходе грандиозной кампании по ликвидации безграмотности ЦК комсомола решил, что тридцать миллионов образованных молодых людей должны обучить грамоте семьдесят миллионов представителей сельской молодежи. Сян Нань последовательно претворял в жизнь решение ЦК, ежегодно организовывал бригады по ликвидации безграмотности, курсы учета и зимние крестьянские курсы, поощрял комсомольцев и молодежных активистов становиться репетиторами. С повсеместным выпуском специальных учебников кампания ЦК комсомола по распространению грамотности действительно принесла свои плоды. Мао Цзэдун в своем комментарии к книге «Чжунго нунцунь дэ шэхуэйчжуи гаочао» («Социалистический подъем в китайской деревне») положительно отозвался об опыте работы комсомольской ячейки по устранению безграмотности в деревне Гаоцзялюгоу уезда Цзюйнань провинции Шаньдун. Этот эталон был реализован и установлен именно Сян Нанем, после чего Ху Яобан доложил о нем Мао Цзэдуну. Последний высоко оценил это и рекомендовал распространить на всю страну.

Новая встреча с отцом в Шэньяне

Сян Нань восстановил связь с отцом в 1951 году, но вплоть до 1955 года они только вели переписку. Лишь в 1955 году, воспользовавшись командировкой в Пекин, Сян Нань и Ван Чжисинь специально поехали в Шэньян, чтобы встретиться с Сян Юйнянем. Так отец и сын, не видевшиеся двадцать один год, снова повстречались (с. 22, 24).

Сян Юйнянь, по прибытии в Яньань сменивший имя на Лян Миндэ, служил в Шэньяне заместителем начальника надзорного управления. Когда они с сыном расстались, тот был еще совсем юн, а теперь превратился в молодого и подающего надежды комсомольского руководителя. Нечего и говорить, что Сян Юйнянь был полон радости, но, оказавшись лицом к лицу с родным и вместе с тем таким незнакомым сыном, он не знал, с чего начать разговор.

Последовав за Красной армией центрального района в Великий поход, Сян Юйнянь еще в пути получил новое назначение и отправился в гоминьдановские районы вести подпольную работу. После заключения второго союза между КПК и Гоминьданом партийная организация отправила его на учебу в Центральную партийную школу в Яньане. В период Антияпонской войны Сян Юйнянь возглавлял Рабочий отдел Единого фронта – сперва в центральной части Шэньси, а затем в уезде Суйдэ. Во время Гражданской войны 1945–1949 годов он активно участвовал в создании революционной базы на северо-востоке Китая, трудился в провинциях Сунцзян (ныне входит в состав провинции Хэйлунцзян) и Ляонин. О своей подпольной борьбе в те годы Сян Юйнянь рассказал сыну буквально в двух словах: в вопросах партийных секретов он был очень осторожен даже с родным сыном, уже ставшим высокопоставленным номенклатурным работником.

При встрече отца и сына возникла тема, о которой никак нельзя было умолчать: во время работы в Яньане Сян Юйнянь женился на женщине по имени У Цзянь и завел новую семью. Когда Сян Нань с женой приехали увидеть отца, У Цзянь очень беспокоилась и даже собиралась добровольно уйти, чтобы Сян Юйнянь мог воссоединиться с прежним семейством.

Сян Наня также обуревали сложные чувства. Он нашел свою мать, вновь обрел отца, но вот матери с отцом встретиться было невозможно. Какие же дети не хотят, чтобы их разлученные родители воссоединились? Однако Сян Юйняня нельзя было осуждать за то, что в годы войны он сошелся с У Цзянь. Сян Нань отнюдь не был ретроградом, но обсуждать этот вопрос с отцом ему было трудно.

Эту сложную задачу в итоге взяла на себя Ван Чжисинь. При первой же встрече они с У Цзянь отлично поладили. Женщины были примерно одного возраста, обладали схожим жизненным опытом, и, хотя они познакомились только что, им определенно было о чем побеседовать. Однако Сян Юйнянь в общении с невесткой держался скованно и напряженно.

Ван Чжисинь порицала Сян Юйняня за то, что тот не исполнил своего долга перед первой женой и прежней семьей. Сян Юйнянь откровенно признавал это. Ван Чжисинь сказала свекру, что они с Сян Нанем ничего не имеют против его новой семьи, что свекровь поселится у них и сама не станет искать встречи с ним. Женщина выразила надежду, что Сян Юйнянь не станет официально разводиться с Ван Цуньюй, чтобы не ранить ее душу, а при удобном случае сам отправится повидать ее.

В свою поездку Сян Нань и Ван Чжисинь взяли двоих детей: дочь Сян Сяоцин и второго сына Сян Сяобая. Дети впервые ехали на поезде столь долгое время и всю дорогу были взбудоражены и крайне любопытны. Они не понимали, что происходит между взрослыми, а при встрече с дедушкой, еще более высокорослым, чем отец, немного испугались.

Встреча после долгой разлуки обрадовала всех, и Сян Юйнянь повез Сян Наня с невесткой и внуками в парк Бэйлин, чтобы показать им город с возвышенности. Теплые родственные чувства согревали их на ранневесеннем морозе, а улыбки сияли, словно солнце (с. 24).

Счастливое избавление от печальной участи правых сил

III Всекитайский съезд НДСМК, в котором приняло участие 1493 делегата, проходил в Пекине с 5 по 25 мая 1957 года (с. 28, 30). В нем приняло участие 1493 делегата. К тому времени НДСМК превратился в общенациональную структуру, в которую входили 23 миллиона членов и 92 тысячи низовых организаций. На этом съезде Ху Яобан был избран первым секретарем ЦК НДСМК, а Сян Нань – секретарем Секретариата ЦК (с. 28).

На III съезде был последовательно принят целый ряд документов: «Указания ЦК комсомола о продолжении организации беспартийных деятелей для критики ошибок и недочетов партийных и административных органов» (4 мая 1957 года), «О меняющейся обстановке» (15 мая 1957 года), «Указания ЦК комсомола об отношении к текущей критике беспартийных» (16 мая 1957 года).

С головой уйдя в работу по успешной подготовке комсомольского съезда и будучи постоянно занятыми, ни Ху Яобан, ни Сян Нань не думали о том, что деятельность комсомола может быть как-либо связана с движением против правых элементов. Но все эти документы, доведенные до провинциального и министерского уровней, дали им понять, что назревает серьезная политическая борьба, поэтому они стали особенно осмотрительны в своих высказываниях.

Центральный печатный орган комсомола – газета «Чжунго циннянь бао» – пользовался большой любовью у юного поколения китайцев. Ху Яобан лично давал директивы относительно того, каким должен быть ее облик. В 1956 году Ху Яобан определил общий курс газеты как «Громкие похвалы и громкая критика», что вызвало у членов редакции большое воодушевление. При его поддержке у газеты появилось специальное приложение «Жгучий перец» с сатирическими и критическими статьями, вызвавшее восторженные отклики у читателей.

Сян Нань не был главным ответственным за выпуск газеты, но и на посту начальника отдела пропаганды, и в должности секретаря Секретариата ЦК он твердо придерживался того, что необходимо публиковать больше критических заметок. Он лично написал немало очерков и эссе, осуждавших современные ему пороки. Однако хорошее быстро заканчивается, и уже с первого полугодия 1957 года из высших эшелонов власти посыпались обвинения. С Ху Яобана они перекинулись на заведовавшего агитацией Сян Наня и главного редактора газеты Чжан Лицюня, оба товарища подверглись колоссальному давлению. «Чжунго циннянь бао» становился все менее язвительным, и читатели даже нарисовали карикатуру, на которой покупатель спрашивал торговца овощами: «Бывает ли неострый перец?», а тот отвечал: «Бывает, сходите в “Циннянь бао”!»

То, что Ху Яобану удалось предотвратить полное закрытие «Чжунго циннянь бао» и остановить дальнейшие обвинения, уже было чудом.

В июне 1957 года по приглашению Ассоциации дружественной японской молодежи и Ассоциации женщин Сян Нань во главе китайской молодежной делегации совершил визит в Японию, который продлился двадцать дней (с. 29–31).

Вскоре после этого, 28 июля 1957 года, Сян Нань в качестве заместителя руководителя китайской делегации (которым был Ху Яобан) отправился в Советский Союз на Международный фестиваль молодежи и студентов и в течение 45 дней объехал все союзные республики.

По пути назад китайская делегация задержалась в Синьцзяне для проведения исследовательской работы на месте. В это время кампания против правого уклона 1957 года находилось в самом разгаре, и Сян Нань три месяца не появлялся в Пекине, держась подальше от ожесточенной политической борьбы. Возможно, лишь благодаря этому ему удалось избежать причисления к правым элементам и не разделить их незавидную судьбу.

Участие в VI Всемирном фестивале молодежи и студентов

Китайская делегация во главе с Ху Яобаном и несколькими его заместителями, в числе которых был Сян Нань, 28 июля 1957 года отправилась в Москву, чтобы принять участие в VI Всемирном фестивале молодежи и студентов. Эта делегация имела невиданный размах. В нее входили передовики промышленного и сельскохозяйственного производства, представители рабочей молодежи, демократических партий, духовенства, малых народов, китайцев-репатриантов. В делегации состояли также три танцевально-песенных коллектива, две труппы пекинской оперы и одна цирковая труппа. Вместе с 500 китайскими студентами, уже находившимися в Советском Союзе, численность делегации выросла до 1200 человек.

Визит в СССР продолжался 45 дней. На грандиозный фестиваль съехалось тридцать тысяч молодых людей с пяти континентов. Помимо участия в самом фестивале, члены делегации много общались с советскими комсомольскими организациями различных уровней (с. 33, 32).

Группа под руководством Ху Яобана и Сян Наня была одной из самых больших делегаций стран социалистического лагеря. Представители китайской молодежи активно контактировали и обменивались опытом с иностранными коллегами.

Все крупные западные СМИ освещали деятельность китайской делегации на фестивале. Различные заметки публиковала и отечественная газета «Цанькао сяоси» («Справочные известия»).

Шла холодная война, отношения между Китаем и США были чрезвычайно напряженными, и Ху Яобан вместе с Сян Нанем, У Сюэцянем и прочими комсомольскими руководителями активно пользовались площадкой Фестиваля для продвижения образа Нового Китая. Они рассказывали людям со всего света о достижениях КНР, передавали антивоенные настроения китайской молодежи и ее стремление к миру, сеяли семена дружбы – и добились в этом заметных успехов.

По завершении Фестиваля Ху Яобан и Сян Нань продолжили поездку по разным союзным республикам страны. Кроме России, они побывали в Украине, Грузии, Казахстане, посетили множество городов, осмотрели немало заводов и колхозов (с. 34, 35). Вернувшись на родину, Сян Нань написал «Чунфан Сулянь дэ ганьшоу» («Впечатления от повторного визита в СССР»), которые были по частям опубликованы в газете «Чжунго циннянь бао», а также выступил с докладом об изучении опыта социалистического строительства в Советском Союзе перед 4000 столичных комсомольцев.

Борьба против правых элементов

Когда делегация завершила свою поездку в СССР и вернулась в Китай, был уже сентябрь 1957 года.

Оказавшись в Урумчи, Ху Яобан в беспокойстве связался по телефону с Ло И, который остался за главного в ЦК комсомола, и осведомился, какова обстановка в борьбе c правым уклоном. Узнав, что в ЦК уже разгромлено более сотни правых элементов, он пришел в ужас, потребовал от Ло И сбавить обороты и ждать его возвращения.

Проезжая по северо-западу страны, Ху Яобан и Сян Нань воспользовались случаем и провели некоторую инспекционную работу, поэтому вернулись в Пекин лишь во второй декаде сентября (с. 34–37). По прибытии они сразу ощутили гнетущую политическую атмосферу.

В центральных органах комсомола подвергся «разоблачению» семьдесят один правый элемент. В одной редакции газеты «Чжунго циннянь бао», штат которой составлял более ста сотрудников, к числу правых было отнесено семнадцать человек – и сплошь ключевые кадры, заместители главного редактора и ответственные редакторы. Правыми уклонистами были признаны хорошо знакомые и много работавшие с Сян Нанем Чжун Пэйчжан, Чэнь Мо и другие товарищи; едва не попал под удар и главный редактор Чжан Лицюнь. Ху Яобан не переставал поражаться тяжести понесенного урона.

Сян Нань был весьма напуган. Если отдельные высказывания всех этих товарищей сочли правоуклонистскими, то многие из повседневных разговоров и докладов самого Сян Наня были еще более крамольными. И среди местных комсомольских руководителей, и среди членов ЦК Сян Нань всегда был известен своими смелыми речами. С учетом обстоятельств в течение некоторого времени ему приходилось держать язык за зубами – как в ходе инспекционных работ, так и в выступлениях перед молодежью. Свои печатные статьи Сян Нань был вынужден слегка разбавлять критикой правых элементов, однако в глубине души искренне не понимал этой травли.

В 1958 году весь Китай оказался охвачен угаром «Большого скачка». В печати на смену антиправой риторике пришло восхваление «генеральной линии», «Большого скачка» и «народных коммун». Но именно в это время всплыла старая проблема, сильно накалившая политическую среду в ЦК комсомола.

В конце мая 1958 года ответственный за комсомольскую работу в Секретариате ЦК КПК созвал на совещание нескольких руководителей ЦК комсомола. Едва Ху Яобан и его заместители сели, этот партийный функционер строгим голосом возвестил, что Всекитайская федерация профсоюзов как раз начала критику правых уклонистов и лично Лай Жуюя, и осведомился, известно ли им о сути этой кампании.

На этот вопрос присутствующие отреагировали растерянными взглядами: они не знали, что и ответить. Тогда партийный чиновник сам пояснил комсомольскому руководству, что проблема здесь заключена во взаимосвязи партии с массовыми объединениями, и сказал, что по возвращении им следует проверить, нет ли в составе комсомола неблагонадежных лиц.

В первой половине 1958 года, накануне III пленума ЦК комсомола 3-го созыва, руководителям ЦК необходимо было отчитаться о выполнении полученной сверху директивы о поиске правых элементов. В это время кто-то вспомнил, что перед III съездом комсомола в 1956 году Сян Нань от имени ЦК составил так называемые «Десять предложений».

III съезд был чрезвычайно важным событием в истории китайского комсомола. Чтобы мероприятие прошло успешно, задолго до него начались напряженные подготовительные работы. Будучи главой отдела пропаганды ЦК комсомола и обладая бойким пером, Сян Нань при составлении проектов документов съезда иногда ел и ночевал в доме Ху Яобана.

На встрече с делегатами II съезда комсомола в июне 1953 года Мао Цзэдун произнес речь под названием «В комсомольской работе необходимо учитывать особенности молодежи». Он отметил: «Проблема обособленности комсомола от партии уже в прошлом. Теперь трудность состоит в недостаточно самостоятельной работе комсомола». Развивая эту мысль, Председатель Мао добавил: «Комсомол в своей работе должен следовать центральным задачам партии, однако в то же время должен проявлять независимость, принимая во внимание специфические качества молодежи. В 1952 году, беседуя с товарищами из ЦК комсомола, мы обозначили две темы, которые им следовало изучить: во-первых, каким образом партия должна направлять комсомол в его работе, а во-вторых, как должен действовать сам комсомол. Обе темы заключали в себе то, каким образом надлежит считаться со своеобразием молодежи. Все местные парткомы докладывают, что работа с комсомолом ведется удовлетворительно, подразумевая, что деятельность комсомольцев соответствует генеральной линии партии. Теперь же всплыло и нечто неудовлетворительное: деятельность комсомола все еще не сообразуется с особенностями молодежи, ведется в отрыве от них. Центральным органам как партии, так и комсомола необходимо научиться руководить работой комсомольцев, охватывать главные цели партии, уделять внимание специфическим качествам молодежи, заниматься организацией и воспитанием широких масс молодых людей».

Чтобы успешно провести III съезд комсомола, ЦК поручил Лян Бутину и Сян Наню подготовить ряд конкретных рекомендаций и реорганизационных замечаний насчет работы комсомола в духе речи Мао Цзэдуна и в соответствии с реальной обстановкой.

Несколько месяцев спустя Лян Бутин и Сян Нань независимо друг от друга представили два черновика выступлений для дискуссии. Проект Лян Бутина назывался «Три проблемы внутриком-сомольского строительства, которые нужно разрешить на III съезде». Проект же Сян Наня носил название «Десять предложений». Главная суть этих предложений была такова:

– комсомол должен обладать своей спецификой, которая позволит ему действительно стать связующим звеном между партией и молодежью;

– развертывание демократической деятельности нужно для полной реализации энтузиазма и созидательного потенциала молодежи в деле построения социализма. Необходимо расширять комсомольскую демократию, проводить подлинные выборы «снизу вверх», развивать свободную и живую полемику;

– следует создать центральную площадку для деятельности молодых людей;

– необходимо расширять право автономии. Массовые объединения должны вести работу главным образом с опорой на потребности и возможности молодежи в данном районе.

В «Десяти предложениях» Сян Нань также затронул тему финансовой самостоятельности молодежных организаций: он рекомендовал изменить систему, при которой они всецело зависят от государства и не занимаются собственным хозяйственным обеспечением. Он поднял вопросы тщательного сбора комсомольских взносов, занятия предпринимательской деятельностью, сокращения аппарата.

Сян Нань составлял «Десять предложений» как черновик выступления от имени ЦК комсомола и изначально даже не был утвержденным спикером: произнести речь предстояло секретарю Секретариата ЦК Ло И. Однако Ло И должен был сопровождать вице-премьера Чэнь И в его поездке в Тибет на I съезд местной молодежи, поэтому временно переложил эту обязанность на Сян Наня.

При обсуждении внутри ЦК комсомола проекты выступлений Лян Бутина и Сян Наня получили исключительно положительные оценки. Постоянный комитет ЦК комсомола решил представить текст «Десяти предложений» в Секретариат ЦК КПК и разослать его в комсомольские комитеты всех провинций, автономных районов и городов центрального подчинения для сбора мнений.

Этот доклад довольно долгое время не встречал отклика, и управляющий делами ЦК комсомола Лян Бутин поинтересовался у одного знакомого из Канцелярии ЦК КПК, как обстоят дела. Тот украдкой ответил: «Старина Кан (Кан Шэн, руководитель органов госбезопасности КНР. – Примеч. пер.), прочтя доклад, сказал, будто комсомол посягает на власть партии».

Услышав это, Лян Бутин пришел в ужас. В то время Ху Яобан и Сян Нань как раз находились в поездке по северо-востоку страны, и он никак не мог их известить. Поэтому он, с одной стороны, внимательно следил за их выступлениями по пути, а с другой – с нетерпением ждал их возвращения.

Едва Ху Яобан вернулся в Пекин, Лян Бутин предстал перед ним с донесением. Однако это все же не было официальным замечанием от руководства партии в адрес ЦК комсомола, поэтому Ху Яобан и Сян Нань не придали новостям особого значения.

Как только представитель Секретариата ЦК КПК поставил перед ЦК комсомола задачу «ловить» правоуклонистов, среди комсомола нашелся некто, подготовивший материалы для критики Сян Наня. Последний же пребывал в полном неведении и совершенно не чувствовал опасности.

III пленум ЦК комсомола 3-го созыва, открывшийся 2 июня 1958 года, был разделен на два этапа. На первом этапе обсуждали опыт работы комсомола с начала «Большого скачка», текущие дела и дальнейшие задачи. На втором этапе речь неожиданно зашла об абсолютном руководстве работой комсомола со стороны партии, а фактически дискуссия свелась к критике Сян Наня (с. 38).

Черновик «Десяти предложений» Сян Наня, разосланный во все комсомольские организации страны, был заклеймен как «антипартийная и антисоциалистическая программа правого оппортунизма для молодежи», назван «требованием от партии личных, имущественных и политических прав», «пропагандой популизма, демократизации и либерализации».

Пленум, первоначально запланированный на неделю, продолжался целых семьдесят три дня. По его итогам была принята резолюция «Об ошибках Сян Наня». Было также опубликовано решение о взыскании: снять Сян Наня со всех партийных и внепартийных должностей и оставить в партии с испытательным сроком в два года. Вместе с ним был осужден и секретарь Секретариата ЦК комсомола Лян Бутин, лишившийся своего поста.

Эти дни были самым тягостным периодом в жизни Сян Наня. Он, рожденный в революционной семье, еще юношей вступивший в партию и непоколебимо преданный ей, и помыслить не мог, что когда-нибудь будет признан правым элементом.

В дни повальной критики Сян Нань с женой не находили себе места от беспокойства, ночами не могли сомкнуть глаз. Верные товарищи, с которыми они еще вчера трудились сообща, в одночасье стали чужими и теперь безжалостно осуждали Сян Наня. Текст выступления Сян Наня, очевидно утвержденный Секретариатом ЦК комсомола и снискавший тогда всеобщее одобрение, превратился в «антипартийный материал». Так вся ответственность за документ, представленный в ЦК КПК от имени всего ЦК комсомола и разосланный по всей партии, была взвалена только на Сян Наня.

В течение более чем полугода на всех больших и малых собраниях ЦК комсомола постоянно шла критика Сян Наня. Были подняты его предыдущие доклады и статьи, из них выдергивали отдельные цитаты и не стесняясь обвиняли автора в «антипартийной риторике». Перед тем как наложить взыскание, ЦК организовал в комсомольской школе митинг на две с лишним тысячи человек, также посвященный критике Сян Наня. Специальное извещение заблаговременно направили Ван Чжисинь, потребовав от нее явиться на митинг и произнести речь.

Для Ван Чжисинь, которая сама была видным членом ЦК комсомола, требование публично осудить Сян Наня и открыто отречься от него было невыносимо тягостным. Вместе с тем она хорошо осознавала последствия возможного отказа: ее тоже могли признать правым элементом. А как бы они, оба будучи осужденными, смогли растить своих малолетних детей и поддерживать престарелых родителей?

И вдруг, как раз в то время, когда Сян Нань с супругой из последних сил переживали отчаянную внутреннюю борьбу, из канцелярии ЦК комсомола поступил приказ, обязывавший Ван Чжисинь сопровождать первого секретаря Ху Яобана в исследовательской поездке в уезд Сюйшуй провинции Хэбэй. Получив это известие, она испустила вздох облегчения, словно утопающий, схватившийся за спасательный круг.

Когда Ван Чжисинь с Ху Яобаном вернулись из командировки, обличительные митинги уже закончились, и женщине не пришлось, стоя на сцене, публично критиковать мужа. Позднее, поразмыслив над случившимся, Ван Чжисинь поняла, что на самом деле внезапная командировка не имела ничего общего с ее реальной работой: просто Ху Яобан хотел выручить ее. И даже несколько десятилетий спустя, вспоминая об этом, она чувствовала прилив благодарности.