Текст книги "Путеводитель по буддийскому учению: теория и практика"

– Вы объяснили сейчас, кто такой учитель и как его выбрать, но упоминали ещё и такое понятие, как «коренной учитель». Хотелось бы узнать, кто это.

– Это всё очень субъективно – кого мы считаем просто своим учителем, а кого – учителем коренным. В целом же коренной учитель – это тот, кто дал вам руководство во всей полноте, то есть даровал посвящения, устные передачи и наставления[52]52
  Тиб. dbang lung man ngag.


[Закрыть]. Тот, кого вы считаете самым близким и отзывчивым, сострадательным среди всех прочих наставников.

Вы можете иметь множество учителей, но кто-то из них, как вам кажется, особенно проницателен и добр. Духовного наставника, передавшего вам больше всего учений, вы можете считать своим коренным гуру. Так, например, мы можем считать Далай-ламу своим коренным учителем. Или это может быть Ганден Трипа Ризонг Ринпоче[53]53
  Кьябдже Ризонг Сетрул Туптен Ньима Лунгток Тензин Норбу Ринпоче (тиб. skyabs rje ri rdzong sras sprul thub bstan nyi ma lung rtogs bstan ‘dzin nor bu rin po che) – 102-й держатель трона монастыря Ганден. Держатель этого трона считается главой школы гелук.


[Закрыть]. Всё зависит от индивидуального восприятия и видения.

– Когда мы говорили о собственных качествах учителя, третьим достоинством было названо освоение практики мудрости, а четвёртым – постижение таковости. Но в текстах сказано, что освоение мудрости – это и есть постижение пустоты, таковости. Объясните, пожалуйста, разницу между ними.

– В практику высшей мудрости входит не только пустота, но и, к примеру, познание непостоянства, или изучение пустоты, то есть не прямое её постижение. Словом, есть разные предметы практики, которые относятся к Дхарме и аспекту мудрости, но не обязательно связаны с непосредственным постижением пустоты. В том числе выделяют две отдельные характеристики, одной из которых является постижение таковости. Хороший вопрос.

Мудрость, как только что было сказано, не обязательно имеет отношение к постижению пустоты. Практика развития мудрости может быть и мудростью, постигающей непостоянство обусловленных вещей. Это тоже своего рода мудрость. Либо мудростью, постигающей иные разделы Учения. Таким образом, в высшей тренировке мудрости внимание уделяется не только постижению пустоты.

– Когда учитель дарует наставление, может ли он при этом не считать слушателей своими учениками? Или он всё-таки должен обязательно считать их таковыми? Что, если он не считает?

– Такое может быть, но слушатели ничего не теряют от этого. Десятки тысяч людей со всего света приезжают на посвящения Калачакры, которые проводит Его Святейшество Далай-лама[54]54
  Каждое посвящение в тантру Калачакры (санскр. kalācakraꢸ, тиб. dus ‘khor), даруемое Его Святейшеством Далай-ламой, собирает десятки, а то и сотни тысяч людей. Первое посвящение Калачакры было проведено ещё в 1970-х гг.


[Закрыть]. Однако Его Святейшество не различает, кто из присутствующих его ученик, а кто нет. Для него такой разницы не существует. Самое главное, чтобы слушатель воспринимал дарующего учение своим Гуру, потому что, как уже говорилось, это полезно для самого ученика. Правильное вверение духовному наставнику даёт одни преимущества и никакого вреда.

В крупнейших гелукпинских монастырях, таких как Сера, Дрепунг, Ганден, монахи поступают по-разному, когда просятся в ученики. Иногда они подносят хадак[55]55
  Хадак (тиб. kha btags) – церемониальный шёлковый шарф, который вручают в знак почтения.


[Закрыть] и спрашивают: «Можно я буду приходить к вам учиться?» Если учитель согласен, в дальнейшем ходят только к нему. Другие же просто, без каких-либо формальностей, сразу начинают заниматься изучением текстов под руководством того или иного учителя.

– Допускается ли резкий тон со стороны учителя?

– В некоторых случаях это допустимо. Когда между учителем и учеником есть сильная духовная связь, такое бывает. При необходимости наставник может обходиться со своим учеником очень строго, даже сурово, если знает, что тот имеет сильную, неколебимую веру. Разумеется, о жестокости тут не может быть и речи, поскольку это делается ради блага ученика.

Думаю, все знают историю великого Миларепы, с которым его наставник Марпа нередко вёл себя грубо. Из современных учителей можно привести пример профессора Самдонга Ринпоче. Это было вскоре после бегства тибетцев в Индию, когда начали заново отстраивать монастыри и школы в условиях вынужденной эмиграции. Когда появилась школа в Варанаси (ныне университет в Сарнатхе), Самдонг Ринпоче, несмотря на свой молодой возраст, возглавил её в качестве директора. Ему, наверное, было около двадцати пяти лет, но уже тогда за ним шла слава выдающегося учёного-монаха. У него был пожилой учитель по имени Геронг-кенсур. «Кенсур» означает «экс-настоятель». Он когда-то был настоятелем Дрепунг Лоселинга[56]56
  Монастырь Дрепунг был основан в 1416 г. Джамьянг Чойдже Таши Пелденом (тиб. ‘jam dbyangs chos rje bkra shis dpal ldan). Состоит из двух главных дацанов: Лоселинг (тиб. blo gsal gling, «остров мудрых») и Гоманг (тиб. sgo mang, букв. «множество дверей»).


[Закрыть]. И все удивлялись, почему этот старый монах то и дело прилюдно бил палкой Самдонга Ринпоче, приговаривая: «Что ты, негодяй, делаешь? Что ты, дурень, вытворяешь?» Самдонг Ринпоче покорно принимал все побои. Люди были в изумлении от такой картины, потому что всем было известно, кто такой Самдонг Ринпоче. Уже тогда он был знаменит, но тем не менее его учитель мог обходиться с ним так сурово. Настоящий наставник любит своих учеников, а преданные ученики учатся терпению.

– Вы рассказывали, как Кедруб Чже тосковал по Цонкапе. Не является ли это цеплянием? Или это преданность учителю?

– Нет, это не цепляние и не привязанность. Если вы преданы духовному наставнику, он для вас – воплощение всех объектов Прибежища, само Прибежище, и, когда он физически покидает этот мир, вы чувствуете, будто потеряли направление в жизни. Такая тоска связана с большой верой в учителя, и это то самое чувство, которое испытывал Кедруб Ринпоче после ухода из жизни достопочтенного Цонкапы.

Это чувство совершенно не похоже на обычную нашу скорбь по умершим родственникам. Наши слёзы по близким совсем не то же самое, что слёзы Кедруба Ринпоче по своему учителю. Ведь Кедруб Ринпоче прекрасно понимал, что Чже Цонкапа родится в чистой земле Тушита. У него просто возникло ощущение, что при жизни Лама Цонкапа был светочем, озарявшим весь мир, а после его ухода всё будто погрузилось во мрак. Вот откуда его печаль.

– Как быть, если выбрал учителя, но выбирал его недостаточно тщательно, то есть на этом первом этапе сделал ошибки? Если то, что рассказывал учитель о себе, оказалось впоследствии неправдой, нужно ли продолжать представлять его в Поле заслуг? Нужно ли следовать за таким гуру и поддерживать с ним отношения всю жизнь? Также в «Ламриме» сказано, что необходимо следовать за Дхармой, а не за учителем. Разъясните, пожалуйста, этот аспект.

– Действительно, такое происходит в нашем обществе. Когда чьё-то имя на слуху, это привлекает множество людей. У человека, называющего себя учителем, могут оказаться поверхностные знания или посредственные качества. Однако, несмотря на это, люди будут продолжать ходить к нему из-за громкого имени или титула. В таком случае они опираются не на Дхарму, а на личность.

В наше время всё ещё встречаются скромные учители с большими знаниями и опытом, но не имеющие репутации великих мастеров. Они могут быть не такими высокореализованными, как Чже Цонкапа (о котором мы говорили, что внешне он был абсолютно смиренным и умиротворённым, тогда как тайно реализовал две стадии Тантры), но тем не менее и сегодня такие наставники могут встречаться. У них мало учеников, потому что они малоизвестны или не известны вовсе. Вот как складывается, когда люди полагаются на личность, а не на Дхарму.

Или взять, например, две разные книги: одна написана популярным писателем, и в ней полнейшая ерунда, а другая – никому не известным автором, но в ней излагаются глубокие мысли. Разумеется, нужно обратиться к той книге, что действительно несёт в себе истину и мудрость. Даже сам Будда, мудрейший из когда-либо живших, так говорил про себя и своё Учение:

 
О монахи и мудрецы! Подобно золоту,
Что проверяют огнём, резкой и трением,
Так же и слова мои проверяйте как следует.
Не стоит их принимать из почтения ко мне![57]57
  Данная цитата, несмотря на свою известность, в тибетском каноне Кангьюре не встречается. В Тенгьюре её можно найти в труде Шантаракшиты «Свод достоверного познания» (Tattvasaṃgraha, Toh 4266, tshad ma, ze, 130b.7-131a.1). В комментарии к тантре Калачакры «Незапятнанный свет» приводится аллюзия на неё (Vimalaprabhā, Toh 1347, rgyud, tha, 148b.5–6): bla ma dam pas nye bar bstan pa ni gser bzhin yongs su brtags pa ni don la rton pa brten pa: «Проверяя, словно золото, то, что было указано святым учителем, опираешься на смысл, [а не на слова]».


[Закрыть]
 

Если мы ослеплены харизмой той или иной личности, мы никогда не сможем узреть истину. Вот что хотел сказать Будда. Зная о том, что в будущем люди будут именно так и поступать, то есть слепо верить авторитетам, он предостерегал нас от совершения подобных ошибок. Слепая вера и отсутствие здравого смысла могут сыграть злую шутку с теми, кто готов податься в ученики неизвестно к кому.

Объективный подход важен не только в духовной практике, но и в повседневной жизни. Например, вы можете знать кого-то очень хорошо и доверять этому человеку. Однако и в этом случае не стоит быть неосмотрительным. Вы должны быть готовы к тому, что ваш знакомый может по незнанию сказать неправду или просто оговориться. Всегда нужно проверять слова других.

Что касается ошибки при выборе учителя, то это серьёзный вопрос, требующий размышлений. Перед тем как принять кого-либо в качестве духовного наставника, необходимо убедиться в своём решении. В «Большом руководстве к этапам пути к Пробуждению» перечислены качества подлинного наставника, которые помогут нам выбрать учителя.

Ученик должен иметь неколебимую веру в наставника, а наставник должен быть настоящим. Тогда это будет Дхармой. Если наставник не имеет нужных качеств, то и Дхарму передавать он не сможет. Он уподобится создающему ложную видимость фокуснику.

И напоследок. Непостоянство вещей не является чем-то одушевлённым. Это не личность, не человек. Но, если задуматься, оно учит нас многому. В этом смысле непостоянство – наш учитель.

Расшифровка:

Михаил Безлепко и Юлия Кузнецова, Нижний Тагил

Качества духовного наставника:

1) самообуздание (практика нравственности)

2) спокойствие (практика сосредоточения)

3) умиротворённость (практика мудрости)

4) учёность

5) постижение таковости

6) превосходящие качества

7) красноречие

8) любовь

9) усердие

10) неутомимость

• Вера в учителя и почтение к нему – это вверение учителю в мыслях. Делать всё, что радует учителя, и не делать ничего из того, что может огорчить его, – это суть вверения поступками.

• Крайне важно внимать и следовать всем наставлениям учителя. Это, пожалуй, самое главное в практике вверения духовному наставнику.

• Не стоит безрассудно слушаться учителя во всём. Нужно следовать только тем советам и наставлениям, что находятся в согласии с Дхармой.

• Выполняйте наказы учителя настолько, насколько это в ваших силах.

a) Может ли вверение духовному наставнику стать формой сектантства? Чтобы не допустить подобного, каким принципом должен руководствоваться ученик?

• Далай-лама, Тубтен Чодрон. Буддизм. Один учитель, много традиций. М.: Эксмо, 2019.

• Лама Сопа Ринпоче. Сердце пути. М.: Ганден Тендар Линг, 2015.

• Лама Сопа Ринпоче. Советы ученику: практика на всю жизнь. М.: Ганден Тендар Линг, 2021.

Глава 3
Восемь мирских дхарм

Восемь мирских дхарм составляют четыре пары противоположностей, которые, проявляясь в обстоятельствах нашей жизни, обычно вызывают либо радость, либо недовольство:

• Нам нравится стяжание и не нравится лишение.

• Нам нравится слава и не нравится бесчестье.

• Нам нравится похвала и не нравится порицание.

• Нам нравится удовольствие и не нравится страдание.

Вот это и есть восемь мирских дхарм. Все великие буддийские наставники, такие как, например, Харибхадра[58]58
  Харибхадра (тиб. slob dpon seng ge bzang po) – индийский мыслитель, живший в IX в., ученик Шантаракшиты. В первую очередь известен благодаря своим комментариям по трактату Майтреи-Асанги «Украшение ясных постижений» (тиб. mngon rtogs rgyan). Так, его толкование «Ясный смысл» (тиб. ‘grel pa don gsal) до сих пор считается образцовым в тибетской доксографической традиции.


[Закрыть], были абсолютно свободны от подобных помышлений. Стоит поучиться у них такой же свободе от мирских забот.

Вещи, которые обычно доставляют нам радость: подарки, приобретения, хорошая репутация, похвала, одобрение, различные удовольствия, – это то, к чему следует оставить всякую привязанность, ибо из-за привязанности к ним увеличиваются пороки и изъяны. Вместо этого следует научиться объективнее принимать те грани жизни, которые считаются негативными: это неполучение и утрата, поношение и оскорбление, критика и осуждение, боль и страдание.

Прежде был кадампинский учитель по имени Бен Гунгьел[59]59
  Геше Бен Гунгьел (тиб. dge bshes ‘ban gung rgyal) или Цультим Гьялва (tshul khrims rgyal ba) – известный наставник традиции кадам, живший в XI веке, ученик Гонпавы Ванчук Гьялцена (1016–1082).


[Закрыть]. Как-то раз он узнал, что к нему собирается наведаться господин, который обеспечивал его всеми нужными средствами к существованию. Геше начал прибираться в своей келье, обустраивать алтарь, красиво расставлять чашечки с подношениями. В какой-то момент он заметил, что сегодня ведёт себя не как всегда и жилище его принимает особый вид. Тогда он осознал, что все его хлопоты и приготовления были вызваны не чем иным, как желанием произвести впечатление на своего благодетеля и получить от него материальные дары. Как только геше Бен Гунгьел понял, что поддался мирским помыслам, он вышел наружу, сгрёб придорожную пыль и, вернувшись в келью, швырнул её на подношения. Всё случившееся узрел другой отшельник, обладавший силой ясновидения[60]60
  Согласно преданию этим отшельником был Падампа Сангье.


[Закрыть]. С улыбкой на устах он сказал: «Сегодня геше Бен совершил лучшее подношение во всём Тибете, какое можно только сделать».

Это было «лучшим подношением» не потому, что геше Бен преподнёс дорогие вещи, ведь как-никак всё было покрыто пылью, а потому что сам акт подношения не был запятнан мирскими помыслами. Тот ясновидящий отшельник сказал, что геше Бен «швырнул пыль в лицо» восьми мирским дхармам. Великие кадампинские наставники, подобные геше Бену, практиковали именно так.

Во «Вступлении в деяния бодхисаттв» сказано (VI, 98–99):

 
Слава и восхваления отвлекают меня;
Рассеивают разочарование в самсаре.
Я начинаю завидовать достойным,
И всё наилучшее разрушается.
 
 
А потому те, кто усердно старается
Лишить меня славы и почестей,
Разве не защищают меня
От неблагих уделов?[61]61
  Шантидева. Путь бодхисаттвы. С. 102.


[Закрыть]
 

Простые люди, конечно, склонны радоваться, когда их хвалят, а вот критику в свой адрес они встречают без какого-либо воодушевления.

Я вспомнил Кьябдже Самдонга Ринпоче, который вот уже много лет самозабвенно служит своему народу. Одно время он совмещал должность директора Центрального института высшей тибетологии и председателя Ассамблеи тибетских народных депутатов, затем был премьер-министром Центральной тибетской администрации[62]62
  С 1991 по 2001 г. Самдонг Ринпоче был председателем Ассамблеи тибетских народных депутатов, а с 2001 по 2011 г. – премьер-министром Центральной тибетской администрации.


[Закрыть]. Однажды в интервью для радио «Голос Америки» он сказал: «За всю мою жизнь я никогда ничего не делал, чтобы угодить кому-то, и всегда называл вещи своими именами. Если бы я выполнял свои обязанности в надежде на похвалу, я не был бы честным в своей работе».

Делая что-то ради одобрения и похвалы, мы лишаем себя возможности действовать неординарно, потому что вынуждены поступать каким-то одним определённым способом, чтобы добиться благоволения окружающих. В таком случае мы не выполняем свои обязанности честно и прямо. Это справедливо даже с мирской точки зрения.

Однако только лишь умения не привязываться к одобрению и похвале недостаточно. Иные относятся к благорасположению общества спокойно, без излишнего ликования, но при этом им трудно мириться с критикой, порицанием и осуждением, что становится причиной душевных терзаний и беспокойства. Они думают: «Плохие разговоры обо мне могут навредить моей репутации». Следует принимать равно и похвалу, и критику. Почему? Тот, кто указал на ваши недостатки, на самом деле оказывает вам большую услугу. Можно сказать, этот человек выполняет за вас вашу работу. Ведь подмечать собственные минусы – задача не из лёгких.

Понемногу скидывая путы восьми мирских дхарм, мы следуем примеру великих бодхисаттв. Для них нет радости в стяжании земных благ, ведь в погоне за ними уходит драгоценное время. Был один великий учитель, постоянно находившийся в уединении в горах. Много верующих приходило к нему с обильными подношениями, а он, понимая, что эти дары лишь отбирают у него время, выбрасывал их после ухода очередных паломников.

Если руководствоваться корыстными побуждениями, нам придётся всё время выдавать себя за кого-то ещё, чтобы отхватить лакомый кусочек. Совсем как геше Бен, который начал было прибираться в келье, чтобы пустить пыль в глаза своему благодетелю. Жить такими принципами означает жить под другой личиной, что, конечно же, рано или поздно приведёт к печальной развязке. Это отнимает свободу, что и произошло с геше Беном. Попустительство в отношении восьми мирских дхарм может повлечь за собой и неправедный образ жизни. Многое из того, что выглядит как практика Дхармы, на самом деле окажется подделкой. Вот почему великие учители воистину находят радость в необретении.

Один из ключевых моментов заключается в том, что уход от диктата восьми мирских дхарм дарует бесстрашие и свободу. Мы же, находясь под властью этих обусловленностей, заняты своей репутацией, величиной вознаграждения и так далее и, соответственно, боимся всё это потерять. Человек, отказавшийся потакать подобным мирским помыслам, всегда спокоен и невозмутим. Выполняя свою работу, он делает её на совесть – так, как нужно, без оглядки на признание и одобрение со стороны других и без пристрастия к личному материальному обогащению.

Самдонг Ринпоче – пример такого свободного и бесстрашного человека. К сожалению, некоторые высокопоставленные чиновники со временем так привязываются к своему статусу, должности и высокому уровню материального достатка, что у них развивается боязнь лишиться всех своих благ и привилегий. Даже будучи премьер-министром, Самдонг Ринпоче никогда не испытывал подобных опасений, потому что деньги, власть и тому подобное не были нужны ему. Другой страх чиновников – это угроза преследования. Человек, свободный от восьми мирских дхарм и потому честно выполняющий свою работу, также не боится никаких угроз, преследований и проверок, потому что правда всегда на его стороне. Я думаю, это самоочевидные вещи. Мы все можем извлекать из подобных историй урок для себя.

Итак, когда о нас говорят хорошо – мы рады, когда отзываются плохо – чувствуем себя подавленными. Святые личности, наоборот, радуются, когда слышат от других нелестные слова, потому что такие речи дают великолепную возможность для практики терпения. О великом йогине Шантидэве, который никогда не выставлял напоказ своих духовных свершений, его собратья-монахи отзывались в уничижительном тоне, говоря, что он ничего не делает, лишь ест, спит и справляет нужду. Он был абсолютно независим от людской молвы, от одобрения или осуждения окружающих. Если бы Шантидэва был движим мирскими помыслами, он бы, наверное, постарался исправиться в глазах монахов, чтобы добиться их расположения. Многие люди сильно зависят от мнения других, сильно зависят от поощрения или похвалы. Комплименты могут вскружить им голову. Однако следует помнить, что пристрастие к восьми мирским дхармам – всё равно что прогулка по зыбкой почве болот. Добром, как правило, это не кончается.

Все мы желаем счастья и не желаем страданий. Конечно, в этом нет ничего плохого, но когда лишь сансарные мнимые удовольствия доставляют радость, а страдания – источник одной печали, тогда возникают всевозможные проблемы. Мы, незрелые люди, так и живём. Подвизающиеся в практике Дхармы умеют извлекать урок из страданий и не слишком радуются, если всё благополучно.

Во «Вступлении в деяния бодхисаттв» сказано (VI, 21):

 
К тому же страдание обладает благими свойствами,
Ибо в страждущем гордыня усмиряется,
Пробуждается сочувствие ко всем существам в самсаре,
Он сторонится пагубного и находит радость в благом[63]63
  Шантидева. Путь бодхисаттвы. С. 91.


[Закрыть].
 

Именно по этой причине в «Большом Ламриме» сказано, что следует размышлять о страданиях. Разумеется, хорошо, когда человек не страдает, но, с другой стороны, отсутствие страданий может привести к излишней беспечности. Трудно породить отречение от сансары тому, кто не ведает злоключений. Вот почему святые подвижники рады лишениям и трудностям. Испытания преобразуют неблагоприятные обстоятельства в духовный путь.

В школе кадам говорили: «Ум свой предоставь Дхарме, Дхарму предоставь нищенствованию, нищенствование предоставь смерти, а смерть предоставь пустой пещере»[64]64
  Данные четыре положения (тиб. gtad pa bzhi), наряду с тремя ваджрными пунктами (rdo rje gsum) и тремя пунктами об исключении, нахождении и обретении (bud snyegs thob gsum), составляют десять драгоценных наставлений школы кадам (bka’ gdams phugs nor bcu).


[Закрыть]. Так практиковали учителя этой линии, находя себе пристанище в диких местах подальше от мирской суеты. Как бездомные псы, они умирали в одиночестве, но обретали ни с чем не сравнимое блаженство богов. Вот как надо практиковать! Вот что значит преодоление препятствий!

Что касается нас, простых людей, то наши проблемы и трудности возникают из-за увлечённости мирскими желаниями и помыслами. Избавившись от них в один прекрасный день, мы, в конце концов, обретём полное Пробуждение, поскольку природа будды присутствует во всех живых существах. Потенциал Пробуждения есть у всех. Сейчас эта природа всё ещё не проявлена, но мы можем возносить молитвы, чтобы осуществить это в будущем. Разумеется, одними молитвами далеко не уйдёшь, поэтому надо подкреплять их практическими действиями. Только так можно достичь цели.

Дорога в тысячу вёрст начинается с первого шага[65]65
  Геше Дакпа Джампа, по-видимому, перефразирует известное выражение Лао-цзы: «Дорога в тысячу ли начинается с первого шага». См. Дао дэ цзин / пер. и прим. Ян Хин-Шун. СПб.: Азбука-классика, 2005. С. 133.


[Закрыть]. Надо сделать этот первый шаг и идти вперёд, невзирая на трудности. Неважно, как быстро мы продвигаемся, важно не поворачивать обратно. Так, начав с малого, мы обязательно придём к чему-то несравнимо большему.