Текст книги "Российское мусульманство"

В этих же условиях в рядах российских мусульман в конце XVIII в. отчетливо наблюдается тенденции национально-религиозного возрождения (ислах). К концу XIX в. у российских тюрок-мусульман сложилось два противоборствовавших идеологических течения. Первое – кадимизм (усул кадим, от араб. кадим ‘старый’) – в сущности, консервативное направление, сторонники которого выступали за сохранение мусульманских устоев без внедрения в него каких-либо новшеств. Второе – джадидизм (усул джадид, от араб. джадид ‘новый’) – направление, как видно, воплощающее идеи тадждида, «обновления», проповедующее выстраивание мусульманских структур Нового времени: медресе, сочетающих исламское образование с современными научными знаниями; благотворительных обществ; органов печати; участие в органах самоуправления, а затем и в политических партиях, и в парламенте[194]194
  Мухетдинов Д.[В.] Российское мусульманство: в поисках политической субъектности. М.: ИД «Медина», 2021. С. 75 сл.


[Закрыть].

Наиболее яркими мусульманскими учеными этого периода можно считать таких крупных деятелей, как богослов, правовед и поэт Абд ар-Рахим б. Усман ал-Булгари Утыз-Имяни (1754–1835/1836), шейх суфийского братства накшбандийа, а также богослов, правовед и экзегет Абу Наср ал-Курсави (1776–1812). Первый выступал с традиционалистских позиций, видя возможным обновление ислама через подражание (таклид) имамам ханафитского фикха и переосмысление наследия ханафитских правоведов, а также обращение к аскетизму (зухду). Второй из названных богословов видел пути обновления ислама через очищение его от «искажений» (бидаат) лишь в непосредственном обращении к Корану и Сунне, используя самостоятельное исследование (иджтихад), руководствуясь при этом методологией ханафитского мазхаба[195]195
  Юзеев А. Н. Утыз-Имяни, Абдаррахим аль-Булгари // Ислам в Татарстане: энциклопедический словарь / кол-лект. авт.; сост. и отв. ред. А. Ю. Хабутдинов. М.: Издательский дом «Медина», 2017. С. 223–224.


[Закрыть].

Курсави ориентировался на ознакомление максимально широких слоев населения с содержанием Корана путем создания первого татароязычного толкования Корана (тафсир). Самому ему принадлежит работа Хафтияк тафсире, содержащая комментарий седьмой части Корана[196]196
  Юзеев А. Н. Курсави, Абданнасир (Абуннаср Абданнасир б. Ибрахим аль-Курсави) // Ислам в Татарстане: энциклопедический словарь. С. 125–128.


[Закрыть].

Поскольку уже сама специфика традиционного мусульманского образования не предполагала четкого разграничения, как это принято на Западе, между сугубо светским и религиозным знанием, это обусловило широту охвата вопросов, затрагиваемых мусульманскими богословами, выходивших далеко за рамки сугубо религиозной тематики.

Именно поэтому целая плеяда известных мусульманских деятелей XIX в. не может быть однозначно охарактеризована с точки зрения их профессиональной деятельности – каждый из них выступает одновременно как богослов, философ, историк, филолог, педагог. Это были люди энциклопедического склада по масштабу охвата интересов. Вероятно, каждому из них были присущи какие-то недостатки знаний в методике по конкретному специальному направлению, но базовая подготовка позволяла им с большой компетенцией приступать к решению проблем самого разного плана.

Изначально полемика между сторонниками двух направлений возникла вокруг вопроса о методике мусульманского образования: кадимисты выступали за сохранение традиционной системы и методов обучения, джадиды считали, что необходимы реформы как методической, так и содержательной стороны, при этом они ориентировались на западную методику, полагая, что религиозное образование необходимо совмещать с изучением русскоязычной и западной литературы, приобщением к научным достижениям современности. При этом и те и другие прибегали в своей аргументации к ссылкам на Коран и Сунну. Кадимисты имели значительный ресурс в связи с тем, что, будучи в основном представителями мусульманского духовенства, они воплощали свои идеи в ходе проповедей в мечетях и медресе[197]197
  См.: Хабутдинов А. Ю. Кадимизм // Ислам в Татарстане: энциклопедический словарь. С. 117.


[Закрыть]. Наиболее активные сторонники ислаха стремились к реформированию медресе, как, например, Хусаин Фаизханов (1823–1866)[198]198
  См. его труд: [Фаизханов Х.] Реформа медресе (Ислах мадарис) // Мухетдинов Д. В. Хусаин Фаизхан – классик татарского просвещения, истории и педагогики. М.; Н. Новгород: ИД «Медина», 2014.С. 164–183. О нем см.: Юзеев А. Н., Мухетдинов Д. В. Хусаин Фаизхан – первый татарский просветитель. Н. Новгород: ИД «Медина», 2011. 274 с.


[Закрыть], и созданию новых учебных заведений[199]199
  См.: Хабутдинов А. Ю. Джадидизм // Ислам в Татарстане: энциклопедический словарь С. 70–71.


[Закрыть]. После смерти Х. Фаизханова его учитель и друг Шихабутдин Марджани, известный историк и ханафитский богослов, наиболее последовательно продвигал эту идею[200]200
  См.: Юзеев А. Н. Просветительская мысль татарского народа (XIX – нач. XX в.). Казань: Татар. кн. изд-во, 2014. С. 280–284.


[Закрыть]. Сам Ш. Марджани стремился занять пост муфтия ОМДС, но ему это не удалось. Свои идейные взгляды он концептуально изложил в работе Назурат ул-хакк («Обозрение истины», 1870).

Таким образом, в последующем спектр деятельности представителей обоих течений – кадимизма и джадидизма – расширился, как расширились и масштабы дискуссионных вопросов. И кадимисты, и джадиды открывали свои образовательные учреждения, основывали печатные органы, выпускали периодические издания, выступали со статьями и книгами. Постепенно полемика от сферы исламского образования перешла к проблемам перемен в различных сферах жизни мусульманского общества и вышла на уровень актуальных вопросов о перспективах уммы в составе Российского государства, и даже шире – о поиске диалога мусульманских традиций с ценностной системой окружающего, современного ей мира.

Для представителей джадидизма, в отличие от их оппонентов, заочно отвергавших все новое, приходящее из иных культур и традиций, было характерно стремление к расширению своего кругозора за счет ознакомления с новыми философскими, политическими, правовыми взглядами и идеями благодаря чтению работ европейских авторов, что давало им новую почву для размышлений, материал для сопоставления, направления для развития и углубления собственных мыслей.

Понятно, что кадимисты встречали гораздо большее сочувствие сторонников традиционного образа жизни в деревнях и татарских слободах, но показали свою неконкурентоспособность в целом и почти не проявили себя в масштабах государства, в то время как джадиды, наоборот, получили поддержку среди модернизирующихся слоев российского общества в лице буржуазии, интеллигенции, дворянства, части духовенства (особенно в городах). «Великие реформы» Александра II (1856–1881) и индустриализация, начавшаяся в правление Александра III (1881–1894), вытолкнули сотни тысяч мусульман за пределы традиционных общин и заставили их конкурировать на общероссийском уровне, где традиционная мусульманская система образования оказалась нежизнеспособной. Таким образом, часто не находившие понимания среди современников-мусульман, джадиды выступили с идеями, которые надолго пережили своих авторов и до сих пор продолжают сохранять свою актуальность.

В русле сближения мусульманской культуры с европейской через посредство ее русского понимания (ввиду доступности литературы), через преодоление консерватизма и догматизма может быть рассмотрена деятельность крупнейшего богослова Зайнуллы Расули (Расулева) (1833–1917). Будучи приверженцем суфийского тариката накшбандийа, ветви халидийа, он достаточно рано осознал консервативный характер исламской богословской традиции. Основанное им в 1883 г. медресе Расулийа в г. Троицке (Оренбургской губернии, ныне Челябинской области) стало одним из первых мусульманских новометодных учебных заведений в царской России[201]201
  Денисов Д. Н., Валеев Г. К., Гизатуллин Р. Н. Расулев Зайнулла Хабибуллович // Ислам на Урале: энциклопедический словарь / сост.: А. Н. Старостин; отв. ред.: Д. З. Хайретдинов. М.: ИД «Медина», 2009. С. 298–300.


[Закрыть]. В полной мере практику создания новометодного учебного заведения воплотил в жизнь его сын, Габдрахман Расули (1881–1950), ставший в 1936 г. муфтием, председателем Центрального духовного управления мусульман (с 1948 г. – Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС), о чем ниже). Он ввел в программу учащихся (шакирдов) светские научные дисциплины, а также создал в библиотеке медресе фонд художественной литературы[202]202
  Хабутдинов А. Ю., Гизатуллин Р. Н. Расулев Габдрахман Зайнуллович // Ислам на Урале: энциклопедический словарь. С. 297–298.


[Закрыть].

Другими центрами джадидизма в Волго-Уральском регионе стали медресе Мухаммадийа, Апанаевское (оба в Казани), Галийа, Усманийа (оба в Уфе), Хусаинийа (в Оренбурге), Буби (в деревне Иж-Бобья, ныне – село в Агрызском р-не совр. Республики Татарстан), Кастровское (в Касимове), Низамийа (в Астрахани).

Особое значение в масштабах России имеет общественная деятельность Исмаил-бея Гаспралы (Гаспринского) (1851–1914), который сделал многое для развития мусульманского просвещения, способствуя открытию школ, медресе, созданию печатных органов. Важен его вклад в сближение российских мусульман-тюрков. Не менее важной была его деятельность в масштабах государства – он активно поднимал вопрос о поисках путей взаимодействия русскоязычного населения и российских мусульман, преимущественно тюрков, в рамках одной государственной системы. Он излагал свои мысли в выпускаемой им газете «Терджуман» («Переводчик») (выходила с 1883 по 1918 гг.). Говоря, вслед за Х. Фаизхановым, о культурном и языковом единстве российских тюрков, он в то же время выступал с мнением о необходимости для них изучать русский язык, объективно являвшийся ключом к взаимопониманию между разнородным населением Российской империи, как он выразился в одной из работ, «нашего обширного великого отечества»[203]203
  Гаспринский Исмаил. Полное собрание сочинений 1879–1886 гг. Казань; Симферополь: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2017. Т. 2. Ранняя публицистика. С. 84.


[Закрыть]. Таким образом, Исмаил-бей стремился произвести объединение российского общества, подходя с позиции, учитывавшей срезы на высших уровнях самоидентификации: тюрк – мусульманин – подданный Российской империи. Подробно свои взгляды он обобщил и сформулировал в книге «Русское мусульманство» (1881 г.). При этом важно отметить, что, будучи человеком своей эпохи, он употреблял слово «русский», как это было с подачи правительственной политики распространено тогда, в качестве синонима к понятию «российский».

Взгляды Исмаил-бея имели основополагающее значение, оказав влияние на идеи других представителей мусульманской интеллигенции – принимали ли они их в той или иной мере и развивали дальше или же отрицали, но тем не менее полемизировали с ним, что в любом случае также демонстрирует их фундаментальный характер.

Открытый Исмаил-беем в 1884 г. в Бахчисарае новометодный мектеб стал образцовым для других подобных заведений, открывавшихся в эти годы по всей стране.

Ярким деятелем движения обновления был Габдрашит Ибрагимов (1857–1944), уроженец Тобольской губернии, который обучался в медресе родной Тары, а затем Кышкара Казанской губернии, в последствии – в Медине, Мекке и Стамбуле. Сторонник модернизации исламского образования, он, к тому же, открыто высказывался за необходимость религиозной автономии мусульман России и жестко критиковал русификаторскую политику правительства, за что подвергался преследованиям. После путешествия по странам Европы в 1900 г. он начинает издавать альманах «Миръат» («Зеркало»), где открыто пропагандирует свои идеи. Г. Ибрагимова рассматривают как фигуру, объединившую политическую деятельность российских мусульман и инициатора Первого Всероссийского мусульманского съезда, состоявшегося впоследствии в 1905 г. на Нижегородской ярмарке[204]204
  Хабутдинов А. Ю. Ибрагим Габдеррашид // Ислам в Татарстане: энциклопедический словарь. С. 87–88.


[Закрыть].

Общие тенденции, характерные для западной интеллектуальной элиты, не могли не найти отражения в умах передовых представителей мусульманской общественности в России. Формирование национальных государств в XIX в., зарождение социальных противоречий между буржуазией и формировавшимся пролетариатом, развитие идей либерализма и социализма – дискуссии вокруг этих явлений и процессов также доходили до российской интеллигенции, обретая здесь свою специфику. Для представителей интеллектуальной элиты мусульманских народов в одну плоскость сводились вопросы о будущем российской уммы и вопросы о судьбе народов, к которым они принадлежали. Пробуждение национального самосознания происходило непосредственно в условиях размышлений о путях развития российского мусульманства. Некоторые современные авторы высказывали даже мысль, что джадидизм оказал некоторое влияние на развитие в последующем евразийских идей[205]205
  Логинов А. В. Евразия и ислам. Евразийский вектор: мусульманская религиозная и общественно-политическая мысль о цивилизационном единстве России – Евразии. М.: Большая Российская энциклопедия, 2017. С. 8 и др. См. мою рецензию: Мухетдинов Д. В. Рецензия на книгу: Логинов А. В. «Евразия и ислам. Евразийский вектор: мусульманская религиозная и общественно-политическая мысль о цивилизационном единстве России – Евразии». М.: Большая Российская энциклопедия, 2017 // Ислам в современном мире: внутригосударственный и международно-политический аспекты. 2018. Т. 14. № 1. С. 225–234.


[Закрыть].

IX

Произошедшие в России революционные события 1905–1907 и 1917 гг. непосредственно отразились на жизни российских мусульман.

Понятно, что возросшая активность мусульманской интеллектуальной элиты привлекала внимание Министерства внутренних дел. Любые крупные собрания сразу попадали в поле зрения соответствующих органов, а участвовавшие в них люди становились объектом надзора. В начале XX в. ситуация усложнялась также на фоне роста революционных настроений в стране, увеличения числа различных организаций и кружков, организованных оппозиционно настроенными деятелями. Не имея официально никакой возможности оказать влияние на политику Российского государства в условиях его законодательно-правовой базы, мусульманская интеллектуальная элита была вынуждена осуществлять свою консолидацию в рамках также подпольных организаций и неофициальных собраний. При этом подобные организации носили различный характер – это были как кружки, объединяющие людей различных политических взглядов внутри российской уммы, так и, например, социалистические или националистические собрания.

Между тем уже с неудачным началом войны России с Японией мусульманская интеллигенция начинает попытки консолидации и поиска прямого диалога с властями. В середине 1904 г. лидеры джадидов из разных городов по инициативе Габдрашита Ибрагимова начали подготовку петиций к премьер-министру С. Ю. Витте с требованием о признании равноправия мусульман и проведении реформ.

15 августа 1905 г. на пароходе «Густав Струве» состоялся Первый Всероссийский мусульманский съезд (пока еще нелегальный) под председательством Исмаил-бея Гаспринского, собравшего свыше ста человек представителей мусульманской интеллектуальной элиты России, преимущественно из Поволжья, Урала, Крыма, Азербайджана. Одним из важнейших результатов этого мероприятия стало создание общественного объединения, ставшего основой для первой в России мусульманской политической партии – «Иттифак ал-муслимин» («Союз мусульман»).

Во Втором Всероссийском мусульманском съезде, прошедшем, как и первый, нелегально 13–23 января 1906 г. в Петербурге, приняло участие около ста делегатов – представителей Поволжья, Урала, Крыма, Кавказа, Казахстана и Средней Азии. Здесь было принято решение о создании на основе «Иттифак ал-муслимин» первой общемусульманской политической партии во главе с азербайджанцем, юристом Али-Мардан-беком Топчибашевым (1863–1934), а также решение об участии мусульман в выборах в Первую Государственную думу. Эта организация стала не только масштабнее, чем ранее, но и оказалась теперь единственной реальной политической организацией мусульман.

Члены партии приняли участие в выборах в Первую Государственную думу, создав коалицию с либеральной партией кадетов, также включавшей многих представителей мусульманской интеллигенции, и получили лишь 25 мест. Хотя эта Дума, сформированная в апреле, была разогнана уже в июне 1906 г., важен сам факт демонстрации политических возможностей мусульман[206]206
  Мухетдинов Д. В., Хабутдинов А. Ю. Общественное движение мусульман-татар: итоги и перспективы. Н. Новгород: Махинур, 2005. С. 38.


[Закрыть].

В конце 1905 – начале 1906 гг. мусульмане Европейской и Азиатской России начинают создавать газеты, преимущественно либеральной, но также и социалистической направленности. С мая 1906 г. в Крыму стала выходить газета «Ватан хадими» («Слуга Отечества»), организатором и главным редактором которой был Абдурешид Медиев (1880–1912)[207]207
  Уже в ноябре она была закрыта, в декабре ее выпуск возобновлен и вновь прекращен весной 1907 г., затем опять возобновлен в ноябре 1907 г., пока не был окончательно прекращен в 1908 г.


[Закрыть], впоследствии депутат Государственной думы II созыва (1907 г.), секретарь Мусульманской фракции. Значение этой газеты сложно переоценить – печатаясь в Крыму, она тем не менее пользовалась популярностью у мусульманской интеллигенции Урало-Поволжья и Кавказа. На ее страницах поднимались не только важные проблемы мусульманского просвещения и образования, но также ряд вопросов, касающихся истории, политики, экономики. Газета стала той платформой, на которой представители джадидской среды могли вести между собой полемику вокруг них, в полной мере разворачивая аргументацию своим взглядам. Несмотря на ряд разногласий, сам факт возможности ведения такой полемики в рамках конструктивного начала продемонстрировал высокую дисциплинированность и значительный уровень этического и политического самосознания прогрессивных слоев российской мусульманской интеллигенции[208]208
  См.: Ланда Р. Г. Ислам в истории России. М.: Вост. лит-ра РАН, 1995. С. 159–160.


[Закрыть].

В августе 1906 г. в Нижнем Новгороде был организован Третий Всероссийский мусульманский съезд, уже согласованный с правительством; но, поскольку Оренбургское магометанское духовное собрание данное мероприятие проигнорировало, фактически в нем приняли участие одни джадиды. На съезде было продолжено обсуждение настоящей и будущей политической деятельности мусульман, оговорено создание новых организаций, выработаны новые задачи. Основными целями стала единая религиозная автономия для российских мусульман, а в сфере внутренней политики – построение конституционной монархии, где суверенитет должен был перейти к парламенту.

Приняв участие в выборах во Вторую думу (февраль – июнь 1907 гг.), мусульмане получили уже 36 мест. Получив возможность воздействовать на политическую ситуацию в стране, они стремились поднимать вопросы, связанные с отстаиванием интересов своих народов и своей религии, хотя уже здесь стало ясно, что, будучи в меньшинстве, они не встречали понимания у других депутатов Думы[209]209
  Мухетдинов Д. В., Хабутдинов А. Ю. Общественное движение мусульман-татар: итоги и перспективы. С. 39.


[Закрыть].

По избирательному закону от 3 июня 1907 г. было сокращено число депутатов в Государственной думе от национальных окраин, лишены избирательных прав мусульмане Казахстана, Средней Азии и большей части Северного Кавказа. В итоге в Третьей думе, работавшей наиболее длительный срок (1907–1912), мусульмане получили всего 11 мест. Правительство во главе с П. А. Столыпиным в 1910–1911 гг. начало предпринимать репрессивные меры по отношению к мусульманам, закрывая учебные заведения, вводя цензуру на печатные издания и т. д.[210]210
  Об отношении П. А. Столыпина к исламу см.: Арапов Д. Ю. П. А. Столыпин и ислам // Российская история. 2012. № 2. С. 121–126.


[Закрыть]Многие активные мусульманские деятели подверглись ссылкам и арестам, некоторые были вынуждены эмигрировать из страны.

Таким образом, исторический опыт показал, что добиться каких-либо результатов для мусульман в рамках не просто действующего законодательства, но в рамках существующей государственной системы самодержавия было невозможно. Это обстоятельство оттолкнуло многих деятелей от продвигаемой Исмаил-беем Гаспринским идеи о сотрудничестве с правительством. Одновременно возымела развитие другая тенденция – в условиях революционных потрясений, политических неудач и русоцентристской политики П. А. Столыпина происходит рост числа локальных мусульманских организаций, характеризующихся своими конкретными задачами и идеологической направленностью. Они отстаивали интересы отдельных национальных групп или социальных страт, связанных с конкретным регионом[211]211
  Ланда Р. Г. Ислам в истории России. С. 168–169.


[Закрыть].

Попытка консолидировать российскую умму была предпринята на Четвертом Всероссийском мусульманском съезде, состоявшемся 15–25 июня 1914 г. в Петербурге, где делегаты обсуждали прежде всего вопросы религиозного устройства.

Начавшаяся летом 1914 г. Первая мировая война, в которую в ноябре на стороне Германии вступила и Османская империя, спровоцировала еще больший подъем националистических настроений. Около полумиллиона мусульман, прежде всего татары и башкиры, были мобилизованы в армию. 23 августа 1914 г. вышел приказ Николая II о создании Кавказской туземной конной дивизии, неофициально именовавшейся в военном обиходе «Дикой дивизией», объединившей народы Кавказа. Однако полной мобилизации мусульмане Казахстана, Средней Азии, Северного и Южного Кавказа не были подвержены. Потому летом 1916 г. Казахстан и Среднюю Азию захлестнула волна выступлений против царского указа о мобилизации мусульманского населения для тыловых работ на фронте, выросшая из шествия недовольных в Ходженте. Несмотря на жестокое подавление восстания уже к началу 1917 г., именно оно дало импульс для дальнейших антиправительственных движений[212]212
  В настоящее время это событие широко обсуждается, что спровоцировано в том числе отмеченной в 2016 г. 100-летней датой. Немало различные интерпретации используются и для различных идеологических спекуляций. Читатель может составить собственное впечатление, обратившись к книге: Восстание 1916 года в Туркестане: документальные свидетельства общей трагедии: сб. док. и материалов / сост., авт. предисл., вступ. ст. и коммент. Т. В. Котюкова. М.: Марджани, 2016. 468 с.


[Закрыть].

Нужно, однако, вновь отметить, что наиболее массовым и активным в антиправительственных движениях было участие именно низших слоев населения, в то время как знать и интеллигенция сохраняли лояльность императорской власти. Так, например, хотя среди представителей казахской интеллигенции приобрела популярность антиколонизаторская риторика, а Алиханом Букейханом (1866–1937) и Ахмедом Байтурсыном (1873–1937) еще в 1912 г. была организована партия «Алаш-Орда», ставившая своей целью прежде всего добиться равноправного отношения к казахскому населению со стороны властей, представители этой партии не выступили в поддержку восстаний[213]213
  Подробно см.: Аманжолова Д. А. Казахский автономизм и Россия: История движения Алаш. М.: Россия молодая, 1994. 216 с.


[Закрыть]. С 1913 г. в Оренбурге ими издавалась газета «Казах», ставшая одним из проводников достижений европейской культуры в массы казахского населения.

X

После Февральской революции формирование Временного правительства во главе с Г. Е. Львовым (1861–1925) и провозглашенное им равенство всех российских граждан открыли большие возможности для мусульман также принять самое активное участие в решении судьбы государства. В Петрограде депутатами-мусульманами Государственной думы IV созыва и представителями регионов было организовано Временное центральное бюро российских мусульман во главе Ахмет-беком Цаликовым (1882–1928), созвавшее 1–11 мая 1917 г. Первый [легальный] Всероссийский мусульманский съезд в Москве, в так называемом Доме Асадуллаева[214]214
  Усманова Д. М. Первый Всероссийский мусульманский съезд 1917 г.: взгляд через столетие // Гасырлар авазы – Эхо веков. 2021. № 3. С. 24–50.


[Закрыть], здании, возведенном на средства купца и мецената Шамси Ага Асадуллаева (1840–1913) для размещения в нем мусульманской школы. При этом речи о развале государства не шло, однако основным предметом дискуссии стал вопрос о политическом статусе и административно-территориальном устройстве земель мусульманских народов в составе государства в дальнейшем. Большинство депутатов, представители компактно проживающих национальностей, с подачи М. Э. Расул-заде (1884–1955), будущего фактически первого президента Азербайджана (1918–1920), выступили за создание ряда национальных территориальных автономий; меньшая часть, представленная преимущественно татарами – за национально-культурную автономию всех мусульман внутри Российского государства. Компромиссная резолюция отмечала, что «интересам мусульман России наиболее отвечает форма государственного устройства в виде федеративной республики, основанной на территориальных автономиях; народы, не имеющие единой компактной территории проживания, должны пользоваться национально-культурной автономией»[215]215
  Хабутдинов А. Ю. I Всероссийский мусульманский съезд // Ислам в Москве: энциклопедический словарь / Коллект. автор.; сост. и отв. ред. Д. З. Хайретдинов. Н. Новгород: ИД «Медина», 2008.С. 51.


[Закрыть]. Представители окраин не поддержали резолюции съезда о социализации и равноправии женщин, в том числе в сфере шариатского права. На съезде было избрано Временное духовное управление, рассматривавшееся как реорганизация ОМДС, во главе с Галимджаном Баруди (1857–1921), а также Национальный совет (Милли шура), как орган, объединяющий всех мусульман России. Показательно, что впервые в истории ислама пост кадия заняла женщина в лице Мухлисы Буби (1869–1937).

21 июля – 2 августа 1917 г. в Казани был организован запланированный ранее Второй Всероссийский мусульманский съезд, в работе которого, однако, ввиду общей ситуации смогли принять участие лишь представители мусульманской интеллигенции Урало-Поволжского региона. Почти одновременно здесь же, в Казани, прошел Первый Всероссийский съезд мусульманского духовенства (17–21 июля 1917 г), с участием муфтия Г. Баруди, постановивший создание Всероссийского совета богословов (улемов), а также Первый Всероссийский мусульманский военный съезд (17–26 июля 1917 г.), организованный по инициативе Временного Всероссийского мусульманского военного совета и избравший Всероссийский мусульманский военный совет (Харби шура).

На совместном заседании участников всех трех съездов, 22 июля, было объявлено о провозглашении Национально-культурной автономии мусульман Европейской России и Сибири, а также о создании ее Национального собрания (Миллет меджлисе) и Национального управления (Милли идаре), председателем которого был избран Садри Максуди (1878–1957). Оренбургское магометанское духовное собрание (ОМДС) было преобразовано в Диния назараты (букв. «министерство веры»), с утверждением Г. Баруди в должности муфтия. Это была важная победа, ставшая достоянием российских мусульман Волго-Уральского региона, независимо от их разногласий в политических вопросах. Как и прежде, речь не шла о выходе из состава России, напротив – руководство автономии стремилось наладить взаимоотношения как с Временным правительством, так и с местными органами власти. Мусульмане Внутренней России были заинтересованы в формировании новой политической системы, которая бы теперь учитывала их права и интересы.

Между тем одновременно началось создание «мусульманских социалистических комитетов», связанных с революционными партиями.

Иной сценарий имело развитие событий в других регионах разрушавшейся Российской империи – на Кавказе, в Крыму, в Казахстане и в Средней Азии, а также в регионах, где мусульмане не составляли большинства населения: территории расселения так называемых польско-литовских татар (в совр. Украине, Белоруссии, Польше, Литве, см. выше), и Финляндии. Здесь отразилась специфика этнической карты и глубина взаимодействия различных культурных укладов. Однако основная задача разбросанных по империи мусульман состояла в самоорганизации. Не случайно, что период с марта по октябрь 1917 г. чрезвычайно насыщен всевозможными съездами и конгрессами мусульман России. Они принимали во многом судьбоносные решения о будущем мусульман России в новой исторической реалии, в которой оказалась страна.

Согласно переписи населения 1897 г., нерусские народы на территории Российской империи составляли 57 % населения[216]216
  Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф-Р. 6991. Оп. 3. Д. 33. Л. 31 об.; Энциклопедический словарь. СПб., 1897. Т. 54. С. 76.


[Закрыть]. Надо думать, в количественном отношении к 1917 г. мало что изменилось. Большинство из них испытывало различные формы национального угнетения и в разной форме оказывало сопротивление правящему режиму. Временное правительство, в отличие от царского, не строило препятствий, ограничивавших бы права граждан страны, независимо от принадлежности к какой-либо национальности и вероисповеданию. Однако эти свободы рассматривались в рамках сохранения унитарного Российского государства, что в конечном счете не устраивало большинство национальностей.

Поэтому, придя к власти в октябре 1917 г., большевики, следуя положениям своей программы, предусматривающей право наций на самоопределение, издали два документа. 2 ноября 1917 г. была обнародована «Декларация прав народов России», где провозглашался принцип равенства и суверенности народов России, их право на самоопределение[217]217
  Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 39–41.


[Закрыть]. 3 декабря 1917 г. появилось обращение советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока»[218]218
  Декреты Советской власти. Т. 1. С. 113–115.


[Закрыть]. В этом документе верования, обычаи, национальные и культурные учреждения народов Поволжья, Крыма, Сибири, Средней Азии и Кавказа объявлялись свободными и неприкосновенными. Декларировался отказ от присоединения к России новых мусульманских территорий: Константинополя и северной «Персии» (учитывая дислокацию на тот момент военных сил России и Османской империи). Объявлялось о защите прав трудящихся мусульман. Последние призывались к восстанию против колониализма, под которым понимались европейские страны. Фактически мусульмане должны были присоединиться к мировой революции, которую начали большевики, на пути построения нового социального общества без эксплуатации и частной собственности. В данном документе советская власть нигде не обозначала тезис ограничения или какого-либо притеснения религиозных чувств. Однако очень активно пропагандировались различия в дальнейшем историческом пути, с одной стороны – для верхушки мусульманского общества, с другой – для масс, простого народа. В этом случае советская власть выступала с позиций защиты интересов самых незащищенных слоев населения.

В первые годы существования cоветского государства его руководители (В. И. Ленин, Л. Д. Троцкий) нигде в официальных документах не указывали на необходимость борьбы с религией и ее полного искоренения. Более того, в первые месяцы своего существования советское правительство приняло решение о возвращении народам реквизированных у них в свое время реликвий (например, знаменитого «Корана Османа»[219]219
  Садыкова Н. С. Как «Коран Османа» был возвращен Туркестанскому краю // Материалы по истории Узбекистана. Ташкент, 1966. С. 32–37; Декреты Советской власти. Т. 1. С. 195.


[Закрыть]).

В начале существования советской власти формировался динамичный механизм управления национальными и религиозными процессами. В центре и на местах создавались национальные секции, отделы, комиссии, издательства, библиотеки, клубы национальных меньшинств, стали издаваться национальные журналы.

Одновременно события октября 1917 г., связанные с ликвидацией Временного правительства и приходом к власти «народных комиссаров» (большевиков и левых эсеров), кардинально изменили ситуацию, теперь полностью предоставив мусульман самим себе. Многие идеалистически настроенные представители мусульманской интеллигенции и духовенства начали непосредственное сотрудничество с ними. В то же время Миллет меджлисе отказался признавать советскую власть, так как его лидеры считали законным только Всероссийское учредительное собрание, выборы в которое прошли лишь в ноябре 1917 г. 15 ноября 1917 г. На востоке Оренбургской губернии в одностороннем порядке была провозглашена автономия Башкурдистана, правительство которой в декабре того же года возглавил Юнус Бикбов (1883–1942). 29 ноября Национальное собрание (Миллет меджлисе) поддержало создание единой территориальной автономии мусульман Волго-Уральского региона, известной как Республика Идель-Урал, и подготовку учредительного съезда автономии. При правительстве автономной Башкирии («малой Башкирии») в декабре 1917 г. был создан Башкирский муфтият, отделившийся от Диния наза-раты, которое, однако, не признало этого раскола.

Разгон 6 января 1918 г. большевиками Всероссийского учредительного собрания, членами которого также были многие представители мусульман, похоронил все надежды на возможность мирного диалога внутри страны. При этом 7 января 1918 г. Мил-лет меджлисе принял резолюцию о создании штата Идель-Урал в качестве субъекта Российской Федеративной Республики, провозглашенной Всероссийским учредительным собранием[220]220
  Хабутдинов А. Органы национальной автономии тюрко-татар-мусульман Внутренней России и Сибири в 1917–1918 гг. Вологда, 2001 С. 25–36.


[Закрыть].

Состоявшийся 10–18 января 1918 г. Третий Всероссийский съезд Советов провозгласил РСФСР и принял «Декларацию прав трудящихся и эксплуатируемого народа», которая стала основой будущей Первой Конституции РСФСР (10 июля 1918 г.)[221]221
  Декреты Советской власти. М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 341–343; Студеникин С. С. История Советской Конституции в декретах и постановлениях Советского правительства. 1917–1936 гг. М.: Советское законодательство, 1936.


[Закрыть]. По этой Декларации Россия провозглашалась федерацией «советских национальных республик».

23 января 1918 г. вышел декрет Совета народных комиссаров (СНК) «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»[222]222
  Государственный архив Пензенской области (ГАПО) Ф. Р-2. Оп. 4. Д. 135. Л. 12–14; Декреты Советской власти. Т. 1. С. 371–374.


[Закрыть]. По нему все религиозные организации на территории Советской России объявлялись частными обществами, школа провозглашалась светской, в официальных документах всякое упоминание о религиозной принадлежности отменялось. Запрещались принудительные сборы в пользу религиозных обществ, но при этом здания и предметы культа, предназначенные для богослужебных целей, отдавались в бессрочное пользование религиозным обществам.

Процессы, связанные с движением мусульман в разных регионах бывшей Российской империи, безусловно, имели свою специфику, но объединяло их желание найти какие-либо формы самоорганизации для последующего существования. Во многом это было вызвано слабостью центральной власти.

Советская Россия с начала 1918 г. повела борьбу с национальными правительствами нерусских народов. У мусульман основное внимание было обращено на левые социалистические движения, объединявшие прежде всего радикальную интеллигенцию, с января 1918 г. начали создаваться советские мусульманские комиссариаты в центре и на местах. Не испытывая симпатий к большевистским идеям, ряд национальных правительств (Башкирское, Алаш-Орда) в итоге выбрали из двух зол меньшее, которое виделось им в лице большевиков и их идей социальной революции и всеобщего равенства. Они категорически не соглашались на идеи «белых» монархистов и других противников большевиков, которые выступали с уже известными им идеями единой и неделимой России без какой-либо автономии для регионов.