Текст книги "Российское мусульманство"

Мы не будем вдаваться в перипетии Гражданской войны[223]223
  Читатель может составить свое мнение, ознакомившись со сборником документов: Гражданская война в России и мусульмане: сборник документов и материалов / сост., предисл. и примеч. С. М. Исхакова. М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2014. 816 с.


[Закрыть], отметив лишь тот факт, что большевикам удалось завоевать значительное число сторонников, чтобы в итоге одержать победу над своими противниками, в том числе и путем откровенного нарушения достигнутых ранее договоренностей с национальными правительствами.

В целом следует отметить, что большевикам удалось без значительного кровопролития склонить большинство мусульман Поволжья, Урала, Сибири, Северного Кавказа и Казахстана на свою сторону, установив в этих регионах свою власть. Несколько сложнее было на территории Крыма и совсем иначе было на северо-востоке Кавказа и в Средней Азии, где очаги сопротивления не угасали на протяжении десятилетий. Достаточно вспомнить таких деятелей, как Наджм ад-дин Гоцинский, который противостоял большевикам на Кавказе вплоть до своего пленения в 1925 г., или Ибрагим-бек Локай, активно боровшийся с большевиками на территории всей Средней Азии вплоть до лета 1931 г., пока не попал в плен.

В течение всего периода Гражданской войны большевики проводили осторожную политику в отношении мусульман, с одной стороны, дав много обещаний сторонникам национальных политических образований, с другой – умело использовав свою агитацию среди как социальных низов, так и идеалистически настроенных мусульманских интеллигентов. Со стороны мусульман ситуация усложнялась тем, что динамика развития событий последних двух десятилетий еще не способствовала устойчивому формированию среди их интеллектуальной элиты четких идеологических установок, согласовывашихся бы с реальной для них исторической обстановкой. Само развитие событий предоставляло, как казалось, широкое поле для реализации возможностей самовыражения своего естества, возможностей заявить о себе как о равноценном субъекте права и в религиозном, и в национальном отношении. В то же время становилось очевидным, что в складывающихся реалиях нет места традиционным консервативным нормам. Подъем национального самосознания, широкий простор для политической деятельности, которого не было раньше, сочетались в то же время с отсутствием ясного понимания, как это должно быть, по какому пути идти.

Одновременно, в 20-е –30-е гг. XX в. происходило уничтожение некоторых культурных традиций мусульманских народов: выплата калыма, похищение невест, левират, многоженство и подобные им, которые объявлялись пережитками Средневековья и чуждыми новым социалистическим и коммунистическим идеалам. Начался переход тюркских, иранских и кавказских языков на латинский алфавит. В 1926 году для этих целей был создан Всесоюзный центральный комитет нового (латинизированного) алфавита при Совете национальностей ЦИК СССР.

Когда к лету 1920 г. стало ясно, что основные контрреволюционные силы подавлены, большевики обратили внимание на налаживание отношений с мусульманами, сделав ставку прежде всего на революционно настроенных деятелей. В начале сентября 1920 г. в Баку был созван Первый съезд народов Востока, суть которого состояла, в сущности, лишь в повторении революционной агитации со стороны большевиков в отношении интеллектуальной элиты мусульманских народов.

16–20 сентября того же года в Уфе состоялся Первый Всероссийский съезд мусульманского духовенства (улемов) и мутавал-лиев (представителей приходских советов) во главе с Г. Баруди, где было объявлено о создании Центрального Духовного управления мусульман Внутренней России и Сибири (ЦДУМ), перенявшего функции и сохранившего название Диния назараты, но лояльного советскому правительству[224]224
  Российские муфтии (1788–1950) Галимджан Баруди // [Электронный ресурс] // URL: http://www.idmedina. ru/books/encyclopedia/?1410


[Закрыть].

Большевики, будучи в основной своей части идеалистами, но неизбежно европоцентристами, в рамках новой системы социалистического государства, которое они хотели строить, сами еще смутно представляли форму будущего сожительства. В среде мусульман отыскались собственные теоретики, выступившие со своими проектами совмещения революционных социалистических идей с мировоззрением мусульманских народов СССР, как, например, Мирсаид Султан-Галиев (1892–1940). Однако его идеи, акцентированные на культурную и религиозную общность мусульманских народов, не пришлись по нраву И. В. Сталину (1878–1953), что привело Султан-Галиева к известному трагическому концу[225]225
  См.: Ланда Р. Г. Ислам в истории России. С. 214 и сл.


[Закрыть]. Среди подвергшихся впоследствии репрессиям оказались виднейшие деятели мусульманской интеллигенции, представлявшие интересы своих национальностей[226]226
  См., напр., подборку материалов в кн. Алпатов В. М., Ашнин Ф. Д., Насилов Д. М. Репрессированная тюркология. М.: Восточная литература, 2002. 296 с.


[Закрыть]. Достаточно назвать среди них такие личности, как упоминавшиеся выше лидеры движения «Алаш-Орда» А. Букейхан (с 1917 по 1920 гг., занимавший должность председателя (премьер-министра) Алашской автономии), и А. Байтурсын (1937 г.), видный деятелей джадидиз-ма в бывшем Бухарском эмирате Абдурауф Фитрат (1886–1938), азербайджанский поэт Ахмед Джавад (1892–1937), в апреле 1938 г. состоялся массовый расстрел представителей крымско-татарской интеллигенции (например, бывшего редактора газеты «Терджуман» Асана Сабри Айвазова (1878–1938), историка и публициста Асмана Акчораклы (1879–1938) и мн. др.)[227]227
  Урсу Д. П. Очерки истории культуры крымскотатарского народа (1921–1941). [Симферополь]: Крымучпед-гиз, 1999. С. 7 сл.


[Закрыть]. Уничтожение национальной элиты стало одним из главных итогов деятельности И. В. Сталина на посту лидера многонационального государства. Вместе с тем нужно, по-видимому, объективно оценить то, что, несмотря на все недостатки, большевики, так или иначе, признали хотя бы сам факт существования национального вопроса в огромной стране.

XI

Если в 1917 г. многие идеалисты из мусульманской среды встретили революционные события благожелательно и даже с энтузиазмом, в 1920-е гг. упорно сотрудничали с большевиками, то уже к 30-м гг. XX в. многое изменилось. Проводимая советским правительством совершенно безграмотная с исторической точки зрения политика «национального размежевания» служила цели расколоть мусульманское сообщество[228]228
  Беннигсен А. Мусульмане в СССР. Казань: Изд-во ДУМ РТ, 2009. С. 27–28.


[Закрыть]. Вместе с тем Конституции 1922–1923 гг. созданных большевиками советских республик гарантировали свободу вероисповедания, неприкосновенность объектов культа и равноправие религиозных служителей. Но эти обещания не поднялись выше уровня формального декларирования.

Во время вспыхнувшего в начале 1920-х гг. в Поволжье голода многие религиозные организации, в том числе мусульманские, выразили желание оказывать помощь голодающим. Комиссией помощи голодающим (Помгол) при Всероссийском центральном исполнительном комитете (ВЦИК) было разработано положение о комиссиях религиозных обществ по помощи голодающим. В соответствии с ним в конце 1921 – начале 1922 г. по инициативе муфтия Г. Баруди было разработано и утверждено «Положение о деятельности Центрального духовного управления мусульман Внутренней России и Сибири по оказанию помощи голодающим» (Муспомгол). После смерти муфтия в декабре 1921 г. комиссию ЦДУМ по помощи голодающим возглавил Кашшаф Тарджемани (1877–1943). Комиссия организовала сбор средств, обращаясь в том числе и к эмигрантским кругам. Деятельность комиссии способствовала сплочению мусульман Поволжья и Урала, а также повышению авторитета ЦДУМ в глазах простого населения, что не могло не вызвать настороженности органов советской власти, хотя они не препятствовали активной деятельности и контактам членов комиссии[229]229
  Гусева Ю. Н. «Исламская политика» советского государства и голод начала 1920-х гг. в Поволжье: неизвестные страницы деятельности Комиссии Центрального духовного управления мусульман по борьбе с голодом // Известия Самарского научного центра РАН. 2013. Т. 15. № 1. С. 79–83.


[Закрыть].

В связи с голодом в Поволжье в 1921–1922 гг. советская власть распорядилась изымать ценности, которые использовались при богослужении. Это касалось как христианских церквей, так и мусульманских мечетей и молитвенных домов. После прихода к власти большевиков этот шаг стал первым в наступлении на религию в СССР.

После смерти в 1921 г. Г. Баруди, бывшего муфтием Центрального духовного управления мусульман Внутренней России и Сибири, на втором Всероссийском съезде мусульманского духовенства, состоявшемся в июне 1923 г. в Уфе, на его место был избран Ризаэт-дин Фахретдин (1859–1936). Мусульманское духовенство подтвердило свою готовность сотрудничать с советской властью, обратившись к ней с просьбой восстановить мусульманское образование. Декретами ВЦИК от 17 марта 1923 г. и 11 сентября 1923 г. было разрешено преподавание ислама среди молодежи. В ведомство ЦДУМ было передано историческое здание муфтията в Уфе. Последовали еще некоторые уступки, в частности разрешение хаджжа[230]230
  См.: Ислам и советское государство: сб. документов. М.: Изд. дом Марджани, 2010. Вып. 1 (по материалам Восточного отд. ОГПУ. 1926 г.) / сост. Д. Ю. Арапов, Г. Г. Косач. С. 9.


[Закрыть].

В то же время руководство страны постепенно «закручивало гайки» в отношении религии. В 1922 г. при ЦК ВКП(б) были созданы антирелигиозная комиссия и комиссия по делам культов. В 1925 г. была создана организация «Союз безбожников» (в июне 1929 г. на Втором съезде «Союза безбожников» она была переименована в «Союз воинствующих безбожников» (СВБ)). Ее цель состояла в организации агитационной и пропагандистской работы против всех религиозных направлений и течений, существующих в СССР. До середины 1929 г. в СССР проводилась политика ограничения религии. После этого периода начался процесс, который называют искоренением религии. Несмотря не некоторые ограничения в 1920-е годы, в целом религия в СССР продолжала существовать без элементов резкого давления на нее. До середины 20-х годов XX в. в мусульманских регионах продолжали строить новые мечети и медресе, открыто праздновали Ураза-байрам, Курбан-байрам, не скрывали поста в месяц рамадан. Продолжалось преподавание мусульманского вероучения в медресе. Советская власть в этот период стремилась через внимание к проблемам мусульман побудить их единоверцев в других странах, зачастую находящихся в колониальной зависимости от европейских стран, к освобождению и следованию по пути, который предложили для сторонников ислама советские руководители. Фактически в этот период советское руководство еще не оставило надежду использовать мусульман в СССР для мировой мусульманской социалистической революции, где на первое место выходила борьба с колониализмом империалистических государств.

В июне 1926 г. в Мекке состоялся Всемирный мусульманский конгресс[231]231
  В русскоязычной литературе иногда используются названия «Всемусульманский конгресс», «Конгресс мусульман мира».


[Закрыть], на котором присутствовали 57 делегаций различных мусульманских стран и территорий и 157 приглашенных лиц и представителей прессы. Советские власти разрешили участие в конгрессе делегации мусульман СССР по главе с муфтием Р. Фахретди-ном. Такая благосклонность была проявлена для противодействия другому мусульманскому конгрессу, который чуть ранее проходил в Каире – по избранию халифа. Делегация мусульман СССР на Мекканском конгрессе была одной из самых многочисленных. В конгрессе участвовали представители всего Ближнего и Среднего Востока, мусульманской Индии, Восточной Африки и острова Ява. Данный конгресс был еще важен для советских властей тем, что на нем одной из основных задач ставилась борьба мусульманских народов против колониализма западных стран[232]232
  См.: Романенко В. С. Сотрудничество советской дипломатии и мусульманского духовенства СССР в 20-е годы XX века: научно-исторический очерк. Н. Новгород: Изд-во: НИМ «Махинур», 2005. 144 с. См. также: Наумкин В. В. Советские муфтии на Всемусульманском конгрессе. Работа над договором // Minbar. Islamic Studies. 2019. Vol. 12. № 2. С. 337–363.


[Закрыть]. Р. Фахрет-дин от имени советских мусульман выступил в поддержку власти, подчеркивая ее заслуги прежде всего в создании условий для развития мусульманского образования, рассуждая о дальнейших возможностях и широких перспективах, но в действительности его надежды не оправдались. Он был избран одним из двух вице-президентов Всемирного мусульманского конгресса[233]233
  Нуриманов И. А. Мекканский конгресс и хаджж 1926 года: по мотивам путевых записок Абдрахмана Уме-рова // Ислам в современном мире. 2021. Т. 17. № 1. С. 139–157; Нуриманов И. А. По мотивам путевых записок Абдрахмана Умерова // Хадж Российских мусульман № 10. М.: ИД «Медина», 2021. С. 8–13.; 2021 ،ﻮﻜﺳﻮﻣ.ﴩﻨﻠﻟ «ﺔﻨﻳﺪﳌا» راد.ﻲﻣﻼﺳﻻا لمﺎﻌﻟا ﺮتمﺆﻣ لماﻋأ ﰲ ﺔﻛرﺎﺸﻤﻠﻟ ﺔﻣﺮﻜﳌا ﺔﻜﻣ ﱄا ﺔﻠﺣﺮﻟا ﻦﻋ تﺎﻳﺮﻛذ.يﺮﻤﻋ_ُ ﻦﻤﺣﺮﻟا ﺪﺒﻋ


[Закрыть].

В октябре 1926 г. в Уфе состоялся Третий Всероссийский съезд мусульманского духовенства. Сотрудники ОГПУ были искренне удивлены количеством прибывших на съезд: 437 делегатов с решающими голосами и 265 гостей[234]234
  Ислам и советское государство (По материалам Восточного отдела ОГПУ. 1926 г.): М.: ИД Марджани, 2010. Вып. 1. С. 77–85.


[Закрыть]. Доклад уполномоченных сотрудников руководству ОГПУ содержал вывод, что задачи, стоящие перед ними в связи со съездом, решены в подавляющем количестве вопросов на 100 %. Но в дальнейшем организация съездов мусульман по разным формальным причинам переносилась. Вероятно, главной причиной таких переносов, стала высокая активность мусульман, нацеленных на решения насущных для уммы проблем.

Резкая смена курса правительства во второй половине 20-х гг. XX в. ознаменовала попытки насаждения единой схемы социалистического общества, создания универсального механизма управления на местах, борьбу с религией, отражавшуюся в закрытии учебных заведений и региональных объединений (мухта-сибатов), разрушении мечетей, конфискации земель, уничтожении богословской литературы, арестах и казнях мусульманских учителей и духовных лиц как «контрреволюционных элементов». С 1927 г. начинается ликвидация шариатских и адатных судов, конфискация имущества (вакфов), которые существовали на Северном и Южном Кавказе и в Средней Азии. С февраля 1929 г. после соответствующего постановления ЦК ВКП(б) начинается активная фаза борьбы с религиозными организациями, позиционируемыми как контрреволюционные силы. Коран попадает в список запрещенных книг, начинается массовое изъятие экземпляров изданий из библиотек. С конца 1920-х гг. начинаются массовые аресты мусульманского духовенства, особенно в тех регионах, где они выступали сторонниками сохранения мусульманского права. Итогом всех этих действий стало резкое сокращение к концу 1930 г. религиозных обществ в мусульманских регионах СССР[235]235
  Ахмадуллин В. А. Политика советского государства по отношению к мусульманской религии в 1917–1945 гг.: дис. … канд. ист. наук. М., 2002. С. 60–93; Магомедсалихов Х. Г., Ханмагомедов Я. М. Репрессии в отношении мусульманского духовенства в Дагестане в 20–30-х гг. XX века // Исламоведение. 2012. № 3(13) С. 85–92. – Так, по некоторым данным, в Башкирской АССР из 2085 мечетей, зарегистрированных на в 1922 г., к 1934 г. осталось 924, а к 1944 г. – лишь 12, в Татарской АССР из 2223 мечетей, отмеченных в 1917 г., к 1931 г. осталось 980 (Масалимов Р. Н. Этнические противоречия в институционализации ислама в Поволжье и на Урале // Религиозное многообразие Уральского региона. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Оренбург: ООО ИПК «Университет», 2014. С. 143). В Дагестане из 2000 мечетей, зарегистрированных к 1930 г., уже в 1933 г. насчитывалось 1725, среди которых 910 действовало, а 151 было закрыто, 616 числились не действующими из-за отсутствия кадров, а 48 разрушенными (Абдулагатов З. М. Проблемы и тенденции становления современных государственно-конфессиональных отношений в России на примере православия и ислама. Махачкала: ИИАЭ, 2006. С. 21–22).


[Закрыть]. В 1931 г. правительство не дало согласие на проведение очередного Всероссийского мусульманского съезда[236]236
  Ислам и советское государство: сб. документов. Вып. 2: (1917–1936) / сост. Д. Ю. Арапов; отв. ред. В. О. Бобровников. С. 153.


[Закрыть]. В мае 1935 г. заместитель председателя ЦДУМ К. Тарджемани подал докладную записку в Постоянную комиссию по вопросам культов при Президиуме ЦИК СССР, где сетовал на сложности, возникающие у советских мусульман в связи с возросшими случаями «незаконного закрытия местными властями мечетей»[237]237
  Ислам и советское государство: сб. документов. Вып. 2: (1917–1936) / сост. Д. Ю. Арапов; отв. ред. В. О. Бобровников. С. 182.


[Закрыть].

Вторая половина 1930-х годов стала наиболее мрачным периодом для мусульманской веры и духовенства за все время существования СССР. В апреле 1936 г. скончался муфтий Р. Фахрет-дин, но власти разрешили провести новые выборы муфтия. Его обязанности продолжал исполнять К. Тарджемани, вскоре также арестованный, как и все руководство ЦДУМ, по так называемому «Делу ЦДУМ». ЦДУМ Башкирской республики, переведенное властями «Большой Башкирии» в Уфу в 1923 г., было упразднено в 1936 г., его руководство было также арестовано. Народное Управление религиозными делами мусульман Крыма (НУРДМК) существовало только в 1923–1928 гг. В конце 30-х гг. имамы Крыма, как и других регионов РСФСР, были репрессированы по «Делу ЦДУМ».

В 1937 г. начались открытые репрессии, в результате которых в период 1937–1940 гг. погибли не только лица, причастные к политической деятельности, но и историки, филологи, литераторы, публицисты – люди, реально представлявшие собой мыслящий элемент, интеллектуальную элиту, способную возглавить свои народы. На руководящие посты в регионах были поставлены люди, либо совсем не знакомые со спецификой местных культур, либо, если это были выходцы из них, представители малограмотной части населения, просто молча выполнявшие предписания партии большевиков.

Следует обозначить и еще одну непростую тему в проблематике истории советских мусульман, восприятие которой целиком зависит от ракурса рассмотрения. Начиная с 1941 г. в составе германской армии фиксируется наличие антисоветских воинских формирований, набиравшихся из взятых в плен представителей мусульманских народов, призванных в Красную Армию. Отдельные формирования составляли выходцы из различных мусульманских регионов, находившихся в составе Советского Союза: из народов Поволжья – легион «Идель-Урал», из представителей Средней Азии – «Туркестанский легион», из азербайджанцев сформировали отдельный «Азербайджанский легион», народы Северного Кавказа были объединены в «Северокавказскую дивизию»[238]238
  Адекватную оценку см.: Гилязов И. А. На другой стороне. Коллаборационисты из поволжско-приуральских татар в годы Второй мировой войны. Казань: Мастер-Лайн, 1998; Алискеров И. Ш. Влияние религиозных и этнических факторов на военно-политическую обстановку на Северном Кавказе в годы войны 1941–1945 гг. // Религиозные организации Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: материалы «круглого стола», посвященные 50-летию Победы. М., 1995; Народный подвиг в битве за Кавказ: сборник статей. М., 1981; Дробязко С. И. Вторая мировая война 1939–1945. Восточные легионы и казачьи части в вермахте. М., 1999; Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. М., 2000; Напсо Н. Т. Восточные легионы в вермахте в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: Дис. … канд. ист. наук. Майкоп, 2000; Семиряга М. И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявление в годы Второй мировой войны. М., 2000; Синицын Ф. Л. «Восточные формирования» гитлеровской армии в период коренного перелома в Великой Отечественной войне (ноябрь 1942 г. – конец 1943 г.) // Военно-исторический журнал. 2015. № 1. С. 13–17; Синицын Ф. Л. Советско-германское идеологическое противоборство на оккупированной территории СССР: национальный и религиозный аспекты. Дис. … д-ра ист. наук. М., 2017.


[Закрыть].

Однако немецкое командование само опасалось этих частей, поэтому не предпринимало больших усилий для их обучения и снабжения, отправляя их в основном на тыловые охранные работы, борьбу с партизанами и т. д. Кроме того, именно в подобном мусульманском формировании – одном из двух батальонов «Идель-Урал» – произошел переход всего личного состава на сторону партизан. Второй батальон немедленно был расформирован и отправлен обратно в концлагеря. В ходе следственных действий немецкими властями было установлено, что с самого начала в батальонах действовала подпольная организация. Имя одного из ее руководителей – Мусы Джалиля (1906–1944) известно почти всему миру, но при этом почти никто, кроме специалистов, не знает об обстоятельствах его ареста и судьбах десятков и сотен его соратников. Послевоенная советская пропаганда явно переоценивала роль этих частей, потому что их участие в боевых действиях, да и сама численность несравнимы с такими, например, частями коллаборационистов, как Российская освободительная армия, украинские дивизии «Галичина» и «Нахтигаль», ОУН – УПА и многие другие воинские части, сформированные из немусульманских национальностей, в том числе из коренных жителей Прибалтики.

Во время Великой Отечественной войны представители мусульманского населения, как и все, призывались в Красную Армию и участвовали в сражениях.

Патриотический подъем советских мусульман в первые дни войны был зафиксирован во многих регионах СССР. В первую же пятницу (27 июня) после начала наступления фашистов на территорию бывшего СССР мусульмане Ташкента, Самарканда, Бухары и других городов без всякого призыва и тем более без санкций вышли на площади к закрытым мечетям и организовали пятничную молитву. Эта была старая еще незабытая традиция – сразу в первую же пятницу после нашествия врага на страну читать благословляющие молитвы «во здравие и победы падишаха страны» (падишахом, естественно, был назван Сталин) и с мольбой к Аллаху послать «погибель на голову врага». Мусульмане молились «за здравие, за долговечную власть и победу падишаха». Авторы множественных вариантов докладов и рапортов об этом случае (в основном от ОГПУ) также были поражены этой, как записано в одном из рапортов, «скорее положительной акцией с выражением верности к Советской власти, вступившей в войну против фашистских интервентов»[239]239
  Россия – Средняя Азия: Политика и ислам в конце XVIII – начале XXI века. М., 2013. С. 323–324.


[Закрыть].

Председатель Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ, г. Уфа) муфтий Г. З. Расулев 2 сентября 1941 г. написал обращение «Ко всем приходам мусульман», в котором призвал правоверных на фронте и в тылу не жалеть сил ради разгрома врага, убивать коварных захватчиков, издевающихся над женщинами и детьми. Все призывы муфтий подкрепил положениями Корана и изречениями пророка Мухмаммада (хадисами)[240]240
  Более подробно см.: Мухетдинов Д. В., Ахмадуллин В. А., Ахмадуллина Ж. В. Патриотические обращения руководителей советских мусульман к единоверцам в годы Великой Отечественной войны // Ислам в современном мире. 2020. № 2. С. 7–14.


[Закрыть].

На этом фоне в сентябре 1941 г. советское правительство приняло решение начать сотрудничество с мусульманским духовенством для «нейтрализации распространяемой… из Берлина и Рима антисоветской пропаганды среди мусульманского мира»[241]241
  Цит. по: Синицын Ф. Л. Советско-германское идеологическое противоборство на оккупированной территории СССР: национальный и религиозный аспекты: дис. … д-ра. ист. наук. М., 2017. С. 201.


[Закрыть].

В Уфе 15–17 мая 1942 г. при ЦДУМ прошло совещание духовенства, где было принято еще одно патриотическое обращение к мусульманам СССР. Верующим разъясняли, что победа над фашизмом спасет всю мусульманскую цивилизацию и весь мир от разрушения и порабощения. В нем также содержится призыв, с опорой на положения Корана, приложить все силы к защите Родины[242]242
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 106. Л. 78–108 об.; ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 3. Д. 4. Л. 109.


[Закрыть].

Занятая мусульманским духовенством и главами других религий патриотическая позиция подталкивала руководство Советского Союза к выводу – только выступая единым фронтом, народы СССР смогут выжить и победить врага, конечной целью которого, несмотря на демагогические заявления лидеров национал-социализма об особом положении ислама, было уничтожение или порабощение всех «неарийцев».

Одновременно укреплялся и международный авторитет СССР. Всему миру демонстрировалась забота о религии со стороны советской власти. Смягчение государственно-конфессиональных отношений в СССР приветствовалось союзниками, поэтому Советский Союз мог рассчитывать на бо́льшую помощь по ленд-лизу. Отсутствие подлинной свободы совести в СССР и антирелигиозный экстремизм, возведенный в ранг государственной политики, по мнению руководства США и Великобритании, были существенным препятствием для открытия второго фронта и оказания помощи по ленд-лизу. Некоторые американцы оказывали давление на президента США, чтобы не допускать помощи «безбожной России». Среди радетелей прав человека были некоторые католические и православные приходы Америки[243]243
  Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж, 2018. С. 362.


[Закрыть].

В октябре 1941 года США предоставили СССР беспроцентный заем на сумму 1 млрд долларов для закупки вооружения и сырья, а в перспективе предстояло получить по ленд-лизу еще 10 млрд долларов[244]244
  Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 1976. Т. 2. С. 8.


[Закрыть]. В связи с этим вопрос о свободе совести был поднят руководством США в конце 1941 г. при составлении проекта «Декларации 26 государств»[245]245
  Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца. М., 1958. Т. II. С. 20–21.


[Закрыть], которая явилась формальным завершением образования антигитлеровской коалиции (впоследствии стала известна как «Декларация Объединенных Наций», подписанная 1 января 1942 г. в Вашингтоне). В ее тексте есть слова: «…будучи убеждены, что полная победа над их врагами необходима для защиты жизни, свободы, независимости и религиозной свободы…»[246]246
  Декларации 26 государств // Красная звезда. 1942. 3 января.


[Закрыть]Присоединившись к этому документу, СССР вынужден был выполнять, хотя бы для видимости, его положения, в том числе прописанный в нем блок религиозных вопросов.

По нашему мнению, Декларация заставила руководство СССР признать, пусть и косвенно, силу и авторитет религии, несмотря на действия, предпринятые государством до войны.

В октябре 1943 г. на происходившим в Ташкене Первом курултае мусульманского духовенства, одобренном И. В. Сталиным, от имени мусульманских богословов Казахстана и Средней Азии с призывом бороться с германской агрессией выступил освобожденный из тюрьмы авторитетный богослов Эшон Бабахан (1858–1957). Здесь же было объявлено о создании Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана (САДУМ) с центром в Ташкенте. Бабахан был избран председателем и муфтием.

Мусульмане активно участвовали в сборе средств для фронта и оказания помощи семьям солдат. Согласно данным Г. З. Расуле-ва, озвученным на съезде мусульманского духовенства и верующих европейской части СССР и Сибири (Четвертый съезд ЦДУМ), 25 октября 1948 г. в Уфе, по призыву Духовного управления, мусульманами страны только на постройку танковых колонн был сдан 1 миллион рублей, всего же ЦДУМ было собрано для фонда обороны более 2 миллионов рублей[247]247
  Ахмадуллин В. А. Патриотическая деятельность мусульман России в годы Великой Отечественной войны (по материалам Совета по делам религиозных культов при СНК СССР // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.: «История России». 2016. № 1. С. 95.


[Закрыть]. Мусульмане проявили себя и в рядах Красной Армии. Так, например, высказывался о солдатах-татарах маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский (1898–1967): «Я, как старый солдат, много видел на войне бойцов и командиров татар и всегда восхищался их непреклонным упорством, железной волей в бою. Этот советский народ снискал себе уважение за выдающееся мужество очень выносливых солдат, всегда вызывающих своей боевой работой в деле великой борьбы за независимость Советского Союза только радость и восхищение»[248]248
  Одиннадцатая сессия Верховного Совета СССР [1-го созыва], (24 апреля – 27 апреля 1945 г.): стенографический отчет. М.: Изд. Верховного Совета СССР, 1945. С. 119.


[Закрыть]. За годы войны звания Героя Советского Союза среди представителей мусульманских народов были удостоены: 161 татарин, 96 казахов, 69 узбеков, 43 азербайджанца, 39 башкир, 18 туркмен, 14 таджиков, 12 киргизов, 7 кабардинцев, 6 адыгейцев, 5 абхазцев, 5 аварцев, 4 дунгана, 4 лезгина, 3 чеченца, 2 карачаевца, 2 кумыка, 2 лакца, 2 черкеса, 1 балкарец, 1 даргинец, 1 курд, 1 ногаец[249]249
  Герои Советского Союза: Историко-статистический очерк / Д. Н. Артамонов, А. А. Бабаков, Н. В. Борисов и др; под ред. И. Н. Шкадова. М.: Воениздат, 1984. С. 245.


[Закрыть].

Большевики не извлекли никакого опыта и из этого исторического урока. Уже в 1944 г., когда фашистские захватчики были вытеснены с контролируемых советским правительством территорий, начались репрессии в отношении целых народов. Мусульманские народы были подвержены депортации, среди них – чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, крымские татары, турки-месхетинцы (ахыска), аджарские турки-османы, хемшилы, курды и др. Даже представители этих народов, находившиеся на фронтовой полосе, арестовывались и отправлялись на места ссылок в Казахстан и Среднюю Азию. Значительные потери эти народы понесли во время самого процесса депортации, огромный урон культуре этих народов был нанесен в период их пребывания в этой ссылке. Травля этих народов началась и на идеологическом уровне – их фактически вычеркивали из официальной истории[250]250
  Можно отметить знаменитое постановление ЦК ВКП (б) «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации» от 9 августа 1944 г., после которого в советской историографии резко изменился в негативную сторону взгляд на историческое значение Золотой Орды.


[Закрыть]. Закон о реабилитации большинства репрессированных народов (кроме крымских татар и немцев Поволжья) вышел в 1956 г. Им было разрешено вернуться в 50-е гг. XX в., когда была восстановлена территориальная автономия мусульманских народов Северного Кавказа, но ряд районов, где когда-то они проживали, были заняты новыми поселенцами. Вместе с тем советские власти не допустили возвращения крымских татар, турок-месхетинцев, турок-османов и хемшилов. В 60-е гг. XX в. началось движение за возвращение крымских татар на Родину, но они смогли это сделать лишь на рубеже 80-х – 90-х гг. XX в.

Далее И. В. Сталин несколько смягчил свой курс в отношении мусульман в целом, стремясь избежать усложнения внутренней обстановки в стране с разрушенной экономикой. Уже в мае 1944 г. при СНК СССР был создан Совет по делам религиозных культов, который должен был координировать работу с религиозными организациями. 19 ноября 1944 г. было принято постановление Совнаркома СССР № 1603 «О порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов», касавшееся прежде всего религиозных сооружений на ранее занятых немцами территориях. Сам факт таких намерений говорит о том, что советское руководство стало уделять внимание религиозным вопросам [251]251
  ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 4. Д. 1. Л. 1–12.


[Закрыть].

В мае 1944 г. было создано Духовное управление мусульман Закавказья (ДУМЗАК) с центром в Баку, которое возглавил шейх-ул-ислам Ага Али-заде (Зейнал Абидин) (1871–1954). В июне того же года было создано Духовное управление мусульман Северного Кавказа (ДУМСК) с центром в Буйнакске[252]252
  В 1975 г. перенесен в Махачкалу.


[Закрыть], где и прошло собрание мусульман Северного Кавказа, инициировавшее этот проект; возглавил организацию Хизри-кади Гебеков (ум. 1950)[253]253
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 261. Л. 27–33, 47–51; РГАНИ. Ф. 3. Оп.60. Д. 18. Л. 92–94; Д. 32. Л. 47–48 об.


[Закрыть].

Духовные управления находились в подчинении новосозданного Совета по делам религиозных культов (СДРК) при Совете народных комиссаров СССР. Советская власть приложила значительные усилия по децентрализации мусульман страны, сохранив, в сущности, у региональных ведомств лишь богословские функции, изъяв функции развития религиозного образования и создания структур на местах.

Среднеазиатское духовное управление (САДУМ) неофициально рассматривалось правительством как наиболее значимое, хотя, разумеется, все они были автономны по отношению друг к другу и имели собственную юрисдикцию. В 1945–1946 гг. обсуждался проект «единого религиозно-административного центра» советских мусульман на основе САДУМ[254]254
  Ислам и советское государство (1944–1990). С. 55–61.


[Закрыть]. Это могло облегчить как внутреннюю координацию, так и более активное участие мусульман в советской внешней политике. Но как в 1906 г. имперские власти, так и в 1946 г. власти советские не поддержали это предложение[255]255
  Однако на деле такая мера по поддержке мусульман советским руководством, как показывает указание, данное в 1948 г. Советом Министров СССР Совету по делам религиозных культов (СДРК), задумывалась в рамках охлаждений отношений с Израилем, что вытекает из самого этого документа, где также говорится о запрете создания всесоюзного центра иудеев. См.: Ахмадуллин В. А. Деятельность органов государственного управления СССР и руководителей духовных управлений мусульман по созданию Всесоюзного мусульманского центра // Власть. 2015. Т. 23. № 8. C. 156.


[Закрыть].

Муфтий Средней Азии и Казахстана Эшон Бабахан проявил большую активность в возрождении мусульманского образования – ему удалось добиться открытия ряда мечетей. В 1945 г. САДУМ обратилось в СДРК с просьбой об открытии медресе. Совет по делам религиозных культов 6 сентября 1945 г. доложил СНК СССР о просьбе САДУМ открыть медресе в Ташкенте на 30 студентов и в Бухаре на 60 человек. СНК СССР принял 10 октября 1945 г. распоряжение, утвердившее это предложение. Поэтому СНК УзССР 29 ноября принял постановление «О разрешении Духовному управлению Средней Азии и Казахстана открыть два духовных училища[256]256
  ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 3. Д. 10. Л. 75–77; Д. 21. Л. 68, 103; Д. 966. Л. 170, 208; Д. 1356. Л. 12; Оп. 4. Д. 73. Л. 5; Ислам и советское государство (1944–1990). С. 41, 67.


[Закрыть]. В октябре 1946 г. возобновило работу бухарское медресе Мир-и Араб. На длительный срок оно стало единственным образовательным учреждением мусульман на территории Советского Союза, последним оплотом традиции, хотя набор в него был ограничен числом в 60 мест. Характерно, что одновременно было дано разрешение на открытие медресе в Ташкенте с квотой на 30 мест, но эта мера не была реализована тогда из-за отсутствия подходящего здания, а также нежелания властей Узбекистана усиливать позиции ислама в республике. Медресе Баракхан (Ташкент) вело свою деятельность в 1956–1961 годах. В декабре 1947 г. СДРК дал согласие на открытие медресе в Баку с квотой на 40 мест, которое не состоялось также «за неимением помещения» и, что любопытно, «ввиду малочисленности лиц, изъявивших желание учиться и посвятить себя духовной деятельности»[257]257
  Ислам и советское государство (1944–1990). С. 67.


[Закрыть].

Проблема исламского образования самым серьезным образом беспокоила руководство СССР. С одной стороны, проводились мероприятия по его угасанию, как не вписывавшемуся в картину коммунистического (атеистического) будущего советского общества. С другой стороны, необходимо было усиливать влияние на государства исламского мира в условиях роста воздействия США и их союзников на эти государства. Поэтому руководство СССР решило, что создание картинки полного благополучия в вопросе исламского образования позволит усилить авторитет СССР. Поэтому медресе в Бухаре и некоторое время в Ташкенте и выполняли эту роль. Именно эти два единственных легальных медресе в СССР и стали центрами воздействия на иностранных гостей, пропагандирующих идею об успешном развитии исламского образования и его широких возможностях, вплоть до обучения иностранцев. Такая ситуация оставалась почти неизменной до середины 1980-х годов[258]258
  ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 9. Л. 1; Д. 15. Л. 4, 7–13; Д. 30. Л. 2, 4, 6, 7.


[Закрыть].

Возглавивший с 1936 г. Центральное духовное управление мусульман Внутренней России и Сибири в Уфе муфтий Габдрахман Расулев также начал предпринимать усилия для получения у правительства разрешения на открытие медресе, курсов и мечетей. В большом масштабе этого осуществить не удалось, но некоторых уступок от властей в этом направлении он добился. Сам Г. Расулев ежегодно публиковал мусульманские лунные календари (на отмененной в 1927 г. арабице), а в 1945 г. даже издал свое религиозное пособие Ислам дине («Религия Ислама»)[259]259
  Г. Расулев подарил это пособие Королю Саудовской Аравии во время своего паломничества в Мекку в 1945 г. См. Расулев Г. Поездка в хадж в 1945 г. // Хадж российских мусульман № 4. Ежегодный сборник путевых заметок о хадже. Н. Новгород – ИД «Медина», 2012. С. 72.


[Закрыть]. В 1945 г. (7 ноября – 5 декабря) Г. Расулев вместе с муфтием САДУМ Эшоном Бабаханом и еще с 15 паломниками-имамами впервые за многие годы совершили хаджж[260]260
  Ислам и советское государство (1944–1990). С. 42, примеч. 3.; Расулев Г. Поездка в хадж в 1945 г. // Хадж российских мусульман № 4. Ежегодный сборник путевых заметок о хадже. Н. Новгород – ИД «Медина», 2012. С. 71–73.


[Закрыть]. Однако его ходатайство властям об открытии богословских курсов в марте 1946 г. не было удовлетворено[261]261
  О Г. З. Расулеве см.: Хабутдинов А. Ю., Гиз Р. Н. Расулев Габдрахман Зайнуллович // Ислам в Башкортостане: энциклопедический словарь / отв. ред. А. Ю. Хабутдинов. М.: Издательский дом «Медина», 2010. С. 90–91.


[Закрыть].

Важнейшей частью смягчения религиозной политики советского государства стала возможность поездок на хаджж[262]262
  Нуриманов И. А. Государственно-исламские отношения в СССР до, вовремя и после Великой отечественной войны: на примере возобновления хаджа и создания духовных управлений // Ислам в современном мире. 2017. Т. 13. № 1. С. 74.


[Закрыть]. В начале 1930-х годов руководство СССР запретило выезд на хаджж и умру[263]263
  Нуриманов И. А. Хадж в советский период // Хадж российских мусульман № 4. Ежегодный сборник путевых заметок о хадже. Н. Новгород – ИД «Медина», 2012. С. 66.


[Закрыть], но в 1944 г. группа из 6 человек, все представители САДУМ, совершили хаджж. За период 1944–1965 гг. в хаджже побывали 256 граждан СССР, все мужчины[264]264
  ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 3. Д. 8. Л. 177.


[Закрыть].

Одним из главных проявлений смягчения мер советской власти в отношении религии в СССР было разрешение на проведение съездов мусульманского духовенства[265]265
  Нуриманов И. А. Государственно-исламские отношения в СССР до, вовремя и после Великой отечественной войны: на примере возобновления хаджа и создания духовных управлений // Ислам в современном мире. 2017. Т. 13. № 1. С. 71–88.


[Закрыть]. В октябре 1948 г. в Уфе был организован съезд Центрального духовного управления мусульман Внутренней России и Сибири (ЦДУМ), которое было переименовано в Духовное управление мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС). Согласно новому принятому уставу, ДУМЕС лишалось права образовывать новые мух-тасибаты, открывать новые приходы и учебные заведения[266]266
  ГАРФ Ф-Р. 6991. Оп. 3. Д. 526. Л. 35–91; Хабутдинов А. Ю., Гиз Р. Н. Расулев Габдрахман Зайнуллович // Ислам в Башкортостане: энциклопедический словарь. С. 60.


[Закрыть]. В декабре в Ташкенте состоялся съезд мусульманского духовенства и верующих Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана, Казахстана и Киргизии, где в качестве почетных гостей присутствовали председатели других ДУМ. Здесь было подтверждено председательство в САДУМ Э. Бабахана, был принят новый устав и решение проводить съезды раз в 5 лет[267]267
  ГАРФ Ф-Р. 6991. Оп. 3. Д. 964. Л. 13–24; Хабутдинов А. Ю., Гиз Р. Н. Расулев Габдрахман Зайнуллович // Ислам в Башкортостане: энциклопедический словарь. С. 65.


[Закрыть].

Многие послабления советского руководства в отношении мусульман были вызваны вовлечением в сферу влияния СССР мусульманских стран. Так, в феврале 1952 г. Али-заде и Э. Бабахан приняли участие в конференции улемов в Карачи (Пакистан). В сентябре 1955 г. первая группа советских студентов (из трех человек, все представители САДУМ) была командирована на учебу в каирский университет Ал-Азхар[268]268
  ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 3. Д. 110. Л. 81, 152; Оп. 4. Д. 37. Л. 63; Д. 38. Л. 130–131; Д. 41. Л. 1, 59, 62, 96; Д. 57. Л. 9; Хабутдинов А. Ю., Гиз Р. Н. Расулев Габдрахман Зайнуллович // Ислам в Башкортостане: энциклопедический словарь. С. 115. Ислам и советское государство (1944–1990). С. 117–119.


[Закрыть].