Текст книги "Игра"

VIII

Вот и подошла к концу первая учебная неделя. Ну, точнее, учебная её часть закончилась ещё позавчера, и сегодня, как только отошлю лого заказчику (ведь накануне я, прочим между, полностью его доделала), весь оставшийся день собираюсь бить баклуши, хи-хи! Выходной как-никак!

На днях мне написала подруга детства: предложила свидеться, погулять, может, где… По правде говоря, я её потенциально подругой не считала. Нас свело исключительно то, что в театральной студии мы попали к одному преподавателю и на протяжении трёх лет занимались вместе, пока я не перевелась в более старшую группу, а затем через полгода и вовсе не бросила это хобби. Есть такой термин в психологии… инфантилизм – особенность конкретного человека наивно проявлять себя в социуме. Мне неприятно общаться с такими людьми, потому что, когда возникают ситуации, требующие хотя бы сосредоточенности, смотришь на эти кадры: они ведут себя как малые дети! Почему же я поддерживаю, хоть и виртуальное, общение с инфантильной «подругой»? Наверное, потому что я, скорее всего, единственная, с кем она хоть как-то общается, и мне её… жалко?! Бр-р, точно нет! Жалостью можно манипулировать, а я прекрасно знаю себе цену и никогда не дам возможности никому меня использовать. Кажется, мне легче будет самой…

Из рук выскочило скользкое мыло и полетело в направлении стакана с зубными щётками – я еле-еле успела предотвратить последующие «авиарейсы» стеклянных осколков. Обычно моей реакции можно и позавидовать, но сейчас я успела правда «еле-еле», ибо после вчерашнего активного досуга у меня жутко с непривычки болят ноги и, сделав я рывок вперёд, они с предельной ясностью мне об этом напомнили. Да, кстати, это уже вторая причина того, почему на предложение сходить в парк я ответила отказом. Очень мягко, конечно, но отказом. Полезнейшее умение – когда это нужно, говорить «нет».

После завтрака включила уикендовский чарт и, изредка подпевая исполнительнице, преимущественно во время припева, ранее уже несколько раз повторившегося, села за ноутбук.

«Здравствуйте! Работа выполнена и прикреплена ниже отдельным файлом. Если у Вас есть какие-то претензии или пожелания – сегодня же могу их исправить» – печатала я, уже мысленно проклиная получателя, от которого, как в прошлый раз я убедилась, только критику ожидать и стоит. Перечитав сообщение, заменила слово «исправить» на «удовлетворить»: так правильнее… мне кажется. Отправила.

По правде говоря, моему удивлению не было предела, когда в ответ я получила: «Большое спасибо! Все недочёты Вами исправлены!» и на электронный счёт пришёл гонорар. Спасибо, конечно; но то, что этот господин соизволил назвать «исправлением недочётов» – было умерением его капризных желаний; поэтому, между прочим, мог бы и покрасивее выразиться! Ну хоть обратился ко мне с заглавной буквы, хи-хи!

– Кора, выкинь мусор, пожалуйста!

Представляю себя со стороны: с каким победоносным видом я подошла к мусорному мешку! В моих мыслях была одна фраза: «Я справилась!». Конечно, было сложно: пришлось переделывать эмблему практически с нуля; но в конце-то концов я её победила, ха-ха! Всегда нужно верить в себя, ведь каждому упорному человеку море по колено; жаль, не все это понимают. Ух, как же энергично я кинула этот мешок в мусоропровод!

Из кармана штанов послышался знакомый рингтон. Сперва я подумала, что пришло уведомление от мобильного оператора о том, что мне начислены деньги (что удивительно, ведь обычно эти оповещения приходят сразу после совершения операции), и машинально свайпнула его вправо; но потом уже, зайдя в мессенджер, поняла, что зря сомневалась в пунктуальности оператора. Скорее всего, его сообщение я прозевала ранее…

* * *

[Me]: «Эдвин, мы переписываемся уже битый час!».

Решила его в шутку этим фразеологизмом немного подколоть. Просто обычно в выходные я не люблю подолгу виртуально общаться: получается, я трачу на это личное время отдыха и какие-никакие ментальные силы. Но сейчас я бы не сказала, что хоть сколько-то устала.

[CP]: «Неужели тебя это нисколько не радует?)».

[Me]: «Да нет, вроде прикольно общаемся)».

[CP]: «Чем планируешь сегодня заниматься?»

[Me]: «Отдыхать, ахахах. А ты, я думаю, очень хочешь заняться геометрией?».

[CP]: «Мечтаю… Честно, я думал над тем, чтобы сегодня какой-нибудь фильм посмотреть. Ну а потом уже со спокойной совестью возьмусь за синусы с тангенсами)».

[Me]: «Я погляжу, такое себе у тебя отношение к учебе…».

[CP]: «Так, Кора, в свою очередь я вижу, ты очень хочешь знать мои оценки по математике?».

Мне сразу вспомнился прошлый вторник, когда Эд воодушевлённо рассказал мне… помню, что какой-то математический трюк, но сейчас не вспомню, какой… Надо бы аккуратно попросить его напомнить, хи-хи! Мне нравится математика, да и вообще узнавать новое – моя увлечённость.

[Me]: «Верю, с ними у тебя проблем нет».

[CP]: «Быстро ты!»

[Me]: «Что быстро?»

[CP]: «Ну я уже собирался скриншот дневника электронного скинуть)».

[Me]: «Да ладно, избавь себя от этой необходимости)».

[CP]: «Низкий поклон, Кора!».

[CP]: «Ты знаешь какой-нибудь фильм, который могла бы мне посоветовать?».

[Me]: «Не думаю: я обычно сериалы смотрю».

[CP]: «Я сериалы не смотрю вообще».

[CP]: «На них слишком много времени уходит, по моему скромному мнению)».

[CP]: «Когда я включаю фильм, я хочу получить все эмоции от этого фильма здесь и сейчас, а не растягивать это удовольствие на бесчисленные месяцы…».

[Me]: «Хах, у меня есть подруга, которая просматривает сезон за неделю».

[Me]: «Ей важно не столько смотреть, сколько слушать. И она просто меняет скорость воспроизведения на „1.5“, а то и „2“, если сцена прям уж слишком затянута».

[Me]: «И так за раз сюжет десятков серий остается ей известен».

[CP]: «Не, я совершенно другой. Если мне хочется именно слушать, я и буду слушать, а когда я включаю какое бы то ни было видео, то желание у меня весьма определенное – смотреть».

[Me]: «А какие тебе жанры фильмов нравятся? А то я даже не знаю, из каких соображений тебе совет давать».

[CP]: «Да разные… Лучше расскажи, что за сериал ты сейчас смотришь?».

[Me]: «Так-то он исторический, но в нем есть элементы и драмы, и мистики…».

[Me]: «Но конкретно любовные сериалы мне не очень нравятся».

[CP]: «Мне и фильмы-то любовные далеко не все нравятся…».

[Me]: «Ну это нормально. Не может же все нравиться».

[Me]: «А что, ты смотришь много мелодрам?».

[CP]: «Не очень понял, из каких соображений ты сделала этот вывод…».

[Me]: «Ты так написал, будто смотришь много любовных фильмов».

[CP]: «А… Ну не то чтобы много… но, думаю, и у тебя иногда появляется желание посмотреть на чужие отношения, не так ли?».

[Me]: «Бывает, конечно… изредка».

[CP]: «Ну вот и я об этом)».

Я открыла профиль Эдвина и приблизила аватарку. Честно, не сказать, что он чем-то особенно примечателен – вроде мальчик как мальчик, – но, увидев его издалека, я уверена, что ни с кем бы его не перепутала. Но очень выразительны у Эдвина черты лица… Даже сильно не всматриваясь, обращаешь внимание на глубокий взгляд его глаз в миндалевидных разрезах, на высокий лоб… или так только кажется потому, что на фотографии волосы убраны назад… не знаю. Посмотрю, когда завтра увижусь с ним… думаю.

Ответом на предпоследнее сообщение Эдвина отправила: «И ты делаешь какие-то выводы из этих фильмов?».

[CP]: «Хах, ты так долго думала перед тем, как это написать».

[Me]: «Мне отойти пришлось».

[CP]: «В смысле „делаю выводы“?».

[Me]: «Я, например, считаю, что в подобных фильмах вся история, на которой, собственно, фильм и строится очень… скажем так, сюрреалистична и идеализирована режиссерами».

[Me]: «Опять-таки понятно, что это касается далеко не всех фильмов, но большинства-то уж точно».

[CP]: «Понятно; с этих позиций я с тобою соглашусь, но, смотря драмы, я именно слежу за сюжетом, не стараясь приводить ассоциации из реальной жизни».

[CP]: «Иногда бывает любопытно представить себя на месте того же влюбившегося героя, хах)».

[Me]: «Ты был в отношениях?» – сама не ожидала, что спрошу это… Ну какие отношения?! Он бы уже давно мне рассказал, если бы был, я уверена: все парни любят рассказывать о своих бывших… да и девушки, впрочем, тоже.

[CP]: «Нет».

[CP]: «Но были девчонки, которые мне нравились».

[CP]: «Понимаешь, Кора, для меня заключения „мне нравится эта девочка“ и „я влюблён в эту девочку“ несут под собой совершенно разный смысл. Мне может понравится девушка из-за каких-то личностных качеств, убеждений, внешности, ее… опрятности там какой-нибудь. Но я считаю, что конкретно влюбить меня нельзя».

[CP]: «Можно вызвать мое к себе расположение, но влюблюсь я только тогда, когда увижу, что та, которая старается мне приглянуться, тоже влюблена в меня. Ибо безответная любовь – ужасное чувство, и я никогда не хотел бы его испытать».

[Me]: «То есть, по твоему, шанс влюбиться на гормональном фоне без возможности с собою совладать – отсутствует?».

[CP]: «Вероятно, для девушки – нет, но даже психологи утверждают, что у мужчин, в отличие от женщин, в первую очередь работает критическое мышление, а не чувственная составляющая».

[Me]: «Ну начала-ась сегрегация!».

[CP]: «Вообще-то нет!».

[Me]: «Кстати, с тем мальчиком, которого я целовала, у меня тоже ничего не было… Мне он совершенно не нравился».

[Me]: «Я бы даже не сказала, что целовать его мне было приятно».

[CP]: «А как таковое желание находиться в отношениях у тебя когда-нибудь было?».

[Me]: «Да нет».

[Me]: «Впрочем…».

[Me]: «Слушай, как-то неожиданно наша переписка стала уж слишком откровенной, тебе не кажется?»

[CP]: «И что это в твоем понимании значит?».

[Me]: «Ну уровень доверия растет, наверное…».

[Me]: «А что?».

[CP]: «Ничего, я с тобой согласен)».

Я резко вспомнила о том, что хотела задать вопрос.

[Me]: «Эдвин, не могу припомнить, о чем мы с тобой говорили во вторник?».

[CP]: «Ахахах, я думаю, много о чем!».

[CP]: «Как правило, коротких диалогов я не веду».

[Me]: «Да нет, что-то конкретно из области математики, помню…».

[CP]: «Тонкий намёк, что мне все-таки пора садиться за геометрию?».

[Me]: «Нет, говорю же…».

[Me]: «Пишу же*».

[Me]: «Ну, то есть пора, но речь не о этом…».

[Me]: «Проехали, короче».

[CP]: «Я вроде бы рассказывал про числовые ряды. А конкретно тебе – про сумму бесконечного ряда натуральных чисел».

[Me]: «Да, точно!».

[Me]: «Погоди, ты специально время тянул, что ли? Ахахах».

[CP]: «Нет, конечно, как тебе это могло на ум вообще прийти…».

[Me]: «Вот я прям слышу сарказм в этих слогах!».

[CP]: «Иронию, скорее…».

[Me]: «Да хватит цепляться за мои слова!!!» – я умирала со смеху!

[CP]: «Что, чЕрЕз ИнТеРнЕт УдАрИшЬ?».

[Me]: «А почему бы и нет?))».

[Me]: «Как-то неожиданно мы с темы фильмов на мемы перешли…».

[CP]: «Любой разговор – штука очень непредсказуемая».

Я отряхнула яблоко от водяных капель, по обыкновению облепивших кожуру, и сделала звонкий надкус.

– С кем переписываешься? – полюбопытствовала вошедшая на кухню мама.

– С одноклассником бывшим, – ответила я с манерным спокойствием. Хи-хи, уж очень взрослые сильно любят влезать в конкретику подростковой жизни; возможно, таким образом они восстанавливают в памяти какие-то пережитые в своё время отроческие моменты и с наслаждением о них вспоминают (наверно, поэтому я нисколько не злюсь, когда слышу от родителей подобные вопросы), но, по правде сказать, иногда это выглядит забавно.

[Me]: «В общем, Эдвин, после разговора о фильмах мне и самой сегодня захотелось продолжить смотреть сериал».

[CP]: «Ха, тогда мы оба окажемся неподготовленными к контрольной!».

[Me]: «Еще чего! Я-то уже, знаешь, сколько готовилась!»

[CP]: «Тогда пока?».

[Me]: «Ну… смотреть сериалы я обычно люблю, уже лежа в кровати: прекрасная атмосфера, знаешь ли, формируется! Но сейчас пройдусь, пожалуй, до киоска, куплю себе чего-нибудь попить. Пока! Может, вечером спишемся еще?».

[CP]: «Если даже нет – завтра увидимся)».

[Me]: «Хорошо)».

Я послала улыбающийся смайлик.

IX

Хоть погода на улице и стояла солнечная и, что особенно редко для осенних дней, безветренная; добрая половина людей, встречавшихся мне по пути в школу, выглядела весьма недобро. Очевидно: после выходных мне учиться не хочется, а им-то нужно работать; а для этого требуется гораздо большая ответственность, ведь за каждый допущенный недочёт приходится расплачиваться самостоятельно. Во взрослой жизни нет людей, готовых шепнуть на ушко, где ты ошибся и каким образом ошибку загладить; разве что суфлёры в театрах. Таковы реалии: чем старше я становлюсь, тем сильнее понимаю, насколько масштабную роль в жизни играет конкуренция. Устроившись на работу, в интересах человека – выполнять её отменно (а иначе его начальник найдёт в качестве замены другого, более компетентного работника), и, конечно же, это требует немалых усилий…

– Здравствуйте! Присаживайтесь, пожалуйста! – географ заложил руки за спину и размеренно зашагал от своего стола к доске, на которую перед уроком, как я заметила, войдя в класс, вешал карту мира.

По его задумчивому лицу: слегка вытянутым в трубочку губам и прищуренному взгляду, без какой-то особой цели скользившему по полу перед своим указчиком, – было видно, что и у географа настроение было так себе.

– Я проверил ваши самостоятельные работы; некоторые учащиеся уже подходили узнавать результаты, но кто ещё свою оценку не знает, сейчас получит работу на руки и посмотрит на ошибки, – он жестом попросил сидящих за первой партой раздать довольно приличную стопку тетрадных листов, исписанных нами с одной, а кем-то и с двух сторон. – Написал класс работу… – вновь начал учитель свой монолог, обращаясь будто бы к стене, – весьма и весьма… – но на втором «весьма» резко повернулся непосредственно к классу, отчего первые ряды даже вздрогнули, – неутешительно! – и он быстро засеменил к своему креслу.

Я наблюдала за этой пятиминутной сценой с серьёзным видом, хотя выглядела со стороны она очень даже комично. И только тогда, когда географ отвернулся, чтобы сесть в кресло, я, прикрыв лицо ладонью, тихонько хихикнула. Моему примеру последовали ещё несколько учеников.

– Итак, если кто-нибудь захочет улучшить свой результат, я готов вас принять сегодня после уроков. Сейчас же предлагаю взглянуть на карту мира. Есть желающие дать характеристику экономико-географического положения европейской части нашего континента?

Мальчик с первого ряда один-единственный поднял руку.

– Да-а, не густо! Ну выходи, пожалуйста…

Оставшаяся часть урока прошла очень медленно и вяло. Вышедший к доске отвечал тихо и еле разборчиво даже для меня, сидящей за третьей партой (хах, я уже успела с ней несколько сродниться!); географ то и дело между его предложениями вставлял свои короткие уточняющие фразочки, фактически лишь сбивая с мысли ученика, причём после своих замечаний каждый раз повторяя: «Ну же, продолжай!». Да, люди, конечно, бывают уж очень странны… Хоть со звонком нас отпустил, не задерживая!

Зевая, я вынула из рюкзака ланчбокс и всё пыталась справиться с молнией, которая, как назло, застряла между крючками и тканью, из-за чего я не могла рюкзак застегнуть.

– Привет! – раздался голос подруги прямо у меня над ухом; от неожиданности я вскрикнула и даже немного отшатнулась.

– Господи, с ума сошла? Хи-хи!

Мы обе рассмеялись.

– Ты что, трусишка такая? – всё язвила она.

– Перестань; над самым ухом кричишь, а ещё удивляешься чему-то!

– Зефирину хочешь?

– В знак извинения типа? Ха-ха, давай!

– Что у тебя в боксе?

– Дольки грушевые есть, сэндвич с тунцом и салатом и обычный греческий йогурт. Тебя угостить чем нибудь?

– Не, спасибо, у меня тоже есть свой продуктовый наборчик, – подруга снова захихикала. – Ты диету соблюдаешь?

– Нет, просто с детства приучена правильно питаться. Благо нужды в диете пока нет и, надеюсь, не появится, хах! Слушай, что это за допрос такой?!

– Ха-ха, прости; хочешь, тоже что-нибудь спроси у меня.

– Тебе после географии спать не хочется?

– Согласна, было скучновато… – ответила подруга косвенно. – Но ты привыкнешь, наш географ всегда такой.

– Хе-хе… – досадно усмехнулась я.

Подруга разогрела свой завтрак в микроволновке, и мы сели за пустой стол.

– Слушай, – вдруг сказала она так, будто ждала лучшего времени, чтобы поделиться историей, и вот наконец посчитала, что оно настало, – а мы с ним гулять идём!

– С кем? – по-видимому, эта мысль уже давно теснилась в её голове, и подруга даже не подумала о том, что не ввела меня в курс дела.

– Как с кем? С парнем! – недоумённо ответила она.

– А-а… Вижу, ты ра…

– Конечно рада! Накануне предложил на днях погулять по центру города. Я последний раз там была несколько лет назад; помню, такие красивые исторические здания видела! Из-за особенного, только им присущего стиля… – она посмотрела на меня, ожидая подсказки.

– Готического.

– Да, из-за готического стиля они приобретают удивительно солидный и… даже, скорее, величественный вид! Все эти колонны, арки, башни – просто завораживают! – и подруга с блаженством откинулась на спинку стула.

– Мне кажется, тебя даже больше радует, не куда ты идёшь, а с кем ты идёшь, – промурлыкала я.

– Хи-хи! Ой, кстати, насчёт исторических зданий, – неожиданно всполошилась романтик так, что я вновь невольно вздрогнула, – у нас же история сейчас?

– Да. Но помнишь, нам писали, что текущее расписание временное и, скорее всего, будет подвержено изменениям уже через две недели, а то и раньше.

– Ну и умная же у тебя речь, Кора! А вообще, мой тебе совет – живи настоящим. Что будет в будущем – то будет.

Я натянула улыбку. Очень не люблю слышать от сверстников в свой адрес советы и нравоучения. Во-первых, чем они настолько лучше меня, чтобы меня учить; а во-вторых, неужели я просила этого совета?! Нет, это даже должно быть «во-первых»! Другое дело, если я буду нуждаться в наставлении…

– Я в класс, – сказала я, доев завтрак. – Увидимся!

Кабинет был отперт, а мою третью парту заняли два мальчика. Я села за ними.

– Можно? – раздался голос одноклассника.

Я подняла голову. Не очень понимаю, зачем он задал этот вопрос, если уже положил рядом с моим местом свой рюкзак.

– Да, – коротко, и параллельно листая учебник, ответила я.

– Знаете что? – сказала после некоторой паузы только что вошедшая в кабинет историчка, что заставило всех присутствующих с интересом к ней повернуться. – Я тут давеча перед этим самым учительским столом скучала, – и она показательно постучала по столу костяшкой указательного пальца, – и неожиданно мне пришла в голову великолепная идея, чем мы с вами на протяжении нескольких ближайших недель займёмся! По учебной программе мы проходим Великобританию на рубеже девятнадцатого века, так что каждый из вас… – она загадочно обвела класс глазами, – сделает проект на тему какого-либо английского политического деятеля этого времени. На ваш выбор, конечно же.

Почему она добавила «конечно же»? Разве в её словах есть какая-то тривиальность?! И вообще, идея далеко не «великолепная»: учебный год только начался, а нас уже даже по истории хотят завалить внеурочной деятельностью! Про кого мне только проект делать?.. Про королеву33
  Королева – здесь: Елизавета II.


[Закрыть] точно не следует: полкласса возьмут эту тему. То же касается и её приближённых или фаворитов. Думаю, стоит поискать кого-нибудь поинтереснее… Только ни в коем случае я не займусь этим сейчас!

– Требования к оформлению ваших докладов я объявлю позже; пока просто осведомила вас о таком вот грядущем небольшом заданьице. А теперь займёмся проверкой домашнего задания…

В этот момент в кабинет просунулся и легонько постучал по дверному косяку учитель, которого до этого я в школе почему-то не встречала; но по описанию, которое мне дал Эдвин… похоже, это был их физик.

– Видимо, проверка домашнего задания откладывается, – хихикнул кто-то сзади.

– Ничего-ничего, повторяйте пока. Я вернусь буквально через минуту.

Так уж обычно получается, что когда нам кажется, что на решение какой бы то ни было проблемы потребуется не более минуты, она вынуждает нас тратить на себя гораздо бо́льшие усилия и время, чем изначально планировалось: ведь закон Мёрфи никто не отменял, хи-хи!

– Кора!

Я повернулась к соседу по парте. Глазами он указал на раскрытую тетрадь, где предварительно расчертил девять клеток, а в центральную из них поставил крестик. Я улыбнулась и дорисовала справа нолик.

– Так-то мы с тобой повторяем домашку! – он поставил крестик в левую верхнюю клетку, чтобы следующим ходом выиграть по главной диагонали.

– Вообще-то, ты предложил поиграть, – я поставила нолик в правую нижнюю клетку, чтобы перекрыть однокласснику возможность выигрыша.

– Ничего я не предлагал, просто нечаянно открыл тетрадь на этом развороте, – следующий крестик был нарисован в левом нижнем углу.

– Ну-ну! – победоносно сказала я, поставив нолик в правый верхний угол и выиграв по правому столбцу.

– Да ну тебя! – притворно нахмурился он, за чем мы рассмеялись.

– Что, даже отыграться не хочешь?

– Ха, можно!

– Только тогда по моим правилам.

– Что, сразу три своих крестика поставишь? – дразнит он меня ещё, ага!

– Нет. Сейчас будем играть в крестики-нолики с физикой.

– Это потому что к нам только что физик зашёл?

– И снова неверно! Мы играли в них в детстве с папой, он меня правилам научил. Смотри: – я повернула тетрадь вертикально, – вот эта красная полоска – поверхность. Как на крестики, так и на нолики действует сила тяжести, поэтому в пространстве они левитировать не могут, а падают вниз. Вот и всё!

– А выиграть как?

– Пять подряд фигур или по вертикали, или по горизонтали, или по диагонали.

– Ясно; чур, я первый!

– Итак! – от громкого восклицания учительницы я вздрогнула. – Уверена, вы всё повторили – начнём!

– В другой раз, – шепнул мне сосед и, смутившись, быстро убрал тетрадь в рюкзак.

* * *

Многие люди не способны вообразить, каково бы им жилось без электроники. Ни для кого не новость, насколько удачно и безызменно электронные приборы вклеились в нашу повседневную жизнь, и как верно они облегчают нам многие заботы. Трудно представить вынутую из холодильника тарелку супа, не побывавшую перед употреблением в СВЧ-печи; воду для заварочного чайника, вскипячённую в кастрюле на конфорке; либо нашу любимую одежду, выстиранную с использованием геля лишь для ручной стирки. Я уж молчу про электронику последнего поколения – гаджеты; удивительно, как люди без них обходились…

Но, спускаясь с небес на землю, вспомним и о том, что любой прибор имеет свойство ломаться, и всё по тому же закону Мёрфи, о котором в начале этого дня мне уже довелось вспомнить, это происходит в наиболее ответственный и неудобный момент. Не очень бы хотелось всё великолепие ранее перечисленных устройств портить упоминанием школьных звонков, но сейчас именно их безосновательное отключение поспособствовало моему столь длинному рассуждению о преимуществах и недостатках электроники.

Да, звонок на физику-то прозвенел, но из-за того, что этого не случилось и после, нас задержали на целых десять минут! Урок, конечно, прошёл интересно; но уже ближе к концу я успела конкретно так рассредоточиться…

Вышла из класса не в настроении.

– Кора! – весело окликнул меня Эдвин, стоявший немного поодаль двери, скрестив на груди руки и облокотившись о стену.

– Приветик! И долго ты меня здесь караулил?

– Да не очень; но вас-то задержали посильнее нашего!

– И не говори! – я хотела цокнуть языком, но почему-то это вышло беззвучно.

– Устала?

– Немного… Знаешь, я ведь сериал ещё вчера допоздна смотрела…

– Кофе будешь?

Он спросил это так невзначай, что я с удивлением подняла глаза.

– В смысле?

– В прямом. Хочешь, я кофе тебе приготовлю?

– Д-да-а… – ответила я, ещё не до конца понимая, как Эдвин собирается это сделать в школьных условиях.

– Тогда пойдём в наш класс: все уже успели разбежаться, нам никто не будет мешать.

Я послушно поплелась за Эдом – и вдруг меня осенило:

– Подожди, то есть ты заранее знал, что на вопрос, устала ли я, я отвечу утвердительно?

Он загадочно улыбнулся, но ничего не ответил. Зайдя в класс, достал из рюкзака два одноразовых стакана, поставил их на парту и засыпал на дно каждого немного растворимого кофе.

– Воду в чайнике я нам уже вскипятил, – с этими словами Эдвин наполнил каждый стакан на четверть водой.

– Хочу сразу предупредить, что кофе без молока я не пью!.. – я до сих пор не окончательно понимала, что происходит.

– Да уж, мне тоже иным образом этот напиток кажется слишком горьким.

Эд вынул пятисотграммовую упаковку кокосового молока и, после вскрытия, налил в каждый стакан ещё примерно по сто миллилитров.

Все эти действия были настолько сглажены, что я не отводила от его рук глаз.

– С сахаром или без?

– Лучше с сахаром…

После добавления и размешивания сахара он протянул один стакан мне.

– Надеюсь, ты меня не отравишь.

Эдвин закатил глаза.

– Нет, Кора, ты же сама видела, как я туда добавил мышьяк!

– Эдвин, это ни черта не смешно!

– Я, по-твоему, смеюсь?

– Мне не нравятся твои глупые шутки!

– Послушай меня: – он сделал ко мне шаг и пристально посмотрел мне в глаза, – я никогда не причиню тебе вреда. Ясно?

Поколебавшись, я молча кивнула и поспешила отвернуться: не могла дольше удерживать его серьёзный взгляд. Эд взял свой кофе и отпил. Я осторожно последовала его примеру…

Получилось, кстати, очень вкусно! Я третий раз в жизни пила кофе на кокосовом молоке (первый раз был в кафе с подругой, а второй – мне дома сделала мама).

– Спасибо большое!

Эдвин улыбнулся.

– А не считая физики, как день прошёл?

– Физика хорошо прошла, – поняла я его слова так, будто мне, по его мнению, не понравился прошедший урок. – Просто… устала под конец, – и я вновь посмотрела на собеседника с отпечатком ещё не ушедшего удивления.

– У вас сегодня история была; мне уже плакались, что нам дадут какое-то ужасное задание…

– И совсем не ужасное! – не знаю, откуда у меня появилось желание спорить. – Просто часть свободного времени на его выполнение придётся отводить, но ведь это необходимая жертва для нормального изучения любого предмета.

Почему-то мне стало противно от собственных слов, и я решила сменить тему:

– Я вижу, ты и расписание моё выучить успел? – сказала я со сладкой улыбкой.

– Понимаешь, когда на стенде расстояние между нашими расписаниями не более сантиметра, трудно невзначай не бросить взгляд с одного на другое. Как минимум по причине любопытства.

– А я с телефона обычно смотрю: и надёжно, и идти никуда не надо.

– По поводу надёжности готов поспорить. Напомню, что со дня на день порядок и количество уроков в каждый из дней могут измениться. И я уверен, в первую очередь поменяют именно плакат на стенде.

– А также вышлют новое расписание в классную группу, которое я тут же скачаю, – дополнила я.

– Ну если только так.

Дальше шли молча. Эд по своему обыкновению забежал вперёд.

– Эдвин! – окликнула я его, понимая, что мы направляемся к выходу, – мне нужно задержаться; ты домой?

– Я не тороплюсь и могу подождать тебя. Ты надолго?

– Минут на пять-семь… Но постараюсь не задерживать тебя! Иди, если хо…

– Хорошо, я буду здесь. Пока с другом спишусь, – не дал он мне договорить.

На самом деле у меня просто-напросто пропал карандаш, и я предположила, что забыла его в кабинете обществознания, поэтому решила пойти и проверить. Учитывая, что пропажа карандаша совершенно не дорогая, я могла бы закрыть на неё глаза, но сейчас мне почему-то было принципиально её вернуть…

Я поднималась по лестнице с какой-то неясной для меня улыбкой на лице. Боже мой, почему опять столько вопросов, на которые я могу дать так мало ответов?! Я испытывала новое, не постигающее меня прежде чувство, походящее… по-видимому, на радость, но я не могу сказать это с уверенностью. Это что-то совершенно новое…

– Разрешите… – я постучалась.

– Проходи, конечно, – послышался достаточно отчётливо голос учительницы, несмотря на то что дверь была прикрыта.

– Я, кажется, забыла у вас карандаш, можно я его поищу? – спросила я, войдя, с манерной робкостью.

– Да-да, конечно же, – она запнулась, – а… по истории… по заданию никаких вопросов нет?

– Пока нет, – я натянула улыбку, уже согнувшись в три погибели, чтобы достать этот жалкий карандаш, который действительно преспокойно ожидал моего возвращения под партой. – А ведь я могу сделать проект о каком-нибудь… например, партийном деятеле? – спросила я, уже стоя у двери.

– Конечно! – хах, она оживилась! – Более того, про это будет очень интересно послушать! Взять ту же лейбористскую партию, которая выступала за укрепление прав трудящихся…

– Хорошо, спасибо, до свидания! – я бережно прикрыла за собой дверь.

* * *

– Кстати, – спросила я Эдвина, когда мы уже шли к остановке, – ты с кем-нибудь из наших прошлых одноклассников сейчас общаешься?

– Был недавно случай, когда с меня пытались собрать деньги на проведение какого-то их мероприятия (я же до сих пор из чата не вышел – вот мой номер там и светится). В другой раз у меня просили кого-то опознать (ну, мол, подтвердить, что данный номер принадлежит именно ему). Ещё зачем-то писали…

– Так почему ты из чата-то не вышел?

– А почему ты не вышла? – Эд выразительно поднял брови.

– А почему отвечаешь вопросом на вопрос? – передразнила я его.

– А потому что сама знаешь ответ! – с улыбкой заключил он. – Человеческое любопытство бывает безразмерно!..

– Я бы употребила здесь другое наречие…

– Перестань цепляться за слова! Суть-то поняла, главное…

Я хихикнула.

– Странно, – добавил Эдвин через минуту, – как так вышло, что, присутствуя в одном классе, не то что в одной школе, мы совсем не общались?

– Как же! Ты не помнишь, как мы делились друг с другом результатами контрольной по математике? А как физкультуру прогуляли? А как мы с тобой одни в кабинете остались…

– Чего?! А это когда?

– Да неужели ты не помнишь?! Нас вместе дежурными назначили: я протирала доску (на тот момент нам ещё смарт– не поставили), а ты парты выравнивал.

– И что, мы тогда говорили о чём-то? – недоверчиво спросил Эд.

– Ну не молчали же точно…

– Ладно, – он нахмурился, как бы пытаясь всё это припомнить, но опять-таки несколько случайных диалогов – это не общение.

– Не согласна с тобой! Я нахожу любую вербальную коммуникацию общением.

– Значит, тут наши мнения расходятся.

– Эдвин, ты остановку прошёл.

– Ах да! – воскликнул он, будто бы очнувшись. – До завтра, Кора!

– Пока!