Текст книги "Удар молнии"

Даниэла Стил
Удар молнии

Посвящается Попи,

моей первой удаче, второй и единственной.

Пусть жизнь будет для тебя только в радость.

Благословляю тебя!

От всего сердца и с огромной любовью.

Вечно твоя, Олив

Danielle Steel

LIGHTNING

Copyright © 2000 by Danielle Steel

© Рапопорт И., перевод на русский язык, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1

В зале для совещаний стоял гул от множества голосов. Адвокат Александра Паркер, с наслаждением вытянув длинные ноги под массивным столом из красного дерева, черкнула несколько строк на желтых листах своей записной книжки и выразительно посмотрела на сидевшего напротив коллегу – Мэтью Биллингса. Мэтью старше Алекс лет на двенадцать – ему еще не исполнилось шестидесяти, один из самых уважаемых партнеров фирмы. Этот человек вполне мог сам со всем справиться, но периодически приглашал Алекс на дачу свидетельских показаний: ему нравилось, насколько нестандартно она мыслит, он восхищался ее стилем и способностью молниеносно находить слабые места в защите противника. Стоило Алекс заметить брешь, как ее логика становилась безжалостной. Казалось, она чисто инстинктивно знала, где именно оппонент оступится.

Алекс улыбнулась Мэтью, и тот с удовольствием ответил на улыбку: только что у них появилась зацепка. Оппонент произнес фразу, которая противоречила сказанному ранее. Алекс передала Мэтью записку, и тот, озабоченно нахмурившись, кивнул.

Дело, на рассмотрении которого они присутствовали, было запутанным, процесс по нему длился несколько лет, причем слушание добиралось до Верховного суда Нью-Йорка уже два раза. Речь шла о нарушении правил хранения высокотоксичных химикатов в одной из крупнейших корпораций страны. Коллективный иск на сумму в несколько миллионов долларов подали против корпорации более двухсот семей из Поукипси. Дело передали на рассмотрение «Бартлетт и Паскин» пару лет назад – как раз после того, как Алекс стала одним из партнеров в этой фирме.

Александра Паркер предпочитала не столь масштабные дела: на процессе с двумя сотнями истцов она чувствовала себя не в своей тарелке. Тем не менее она и еще три десятка адвокатов под руководством Мэтью участвовали в разбирательстве. Как и все они, Александра Паркер была судебным юристом и могла похвастаться довольно интересной коллекцией самых запутанных случаев. Хотя чаще всего руководство фирмы выбирало Алекс, если предстояло распутать дела, требующие кропотливой работы. Когда нужен был человек, превосходно разбирающийся в законодательстве и готовый не один день корпеть над делом.

Настоящим асом Алекс была в случаях нарушения трудового законодательства и в делах, связанных с клеветой. Она уже выиграла много дел, среди которых, впрочем, были и процессы, навязанные начальством. Настоящий профессионал своего дела, Алекс всегда усердно выполняла свою работу. Которую к тому же очень любила.

Когда адвокат, представлявший компанию по производству химикатов, вместе со свитой помощников удалился из зала, Мэтью подошел к Алекс и заговорил о деле.

– Ну что скажешь? – спросил он. Мэтью всегда внимательно прислушивался к ее мнению, ведь Алекс была не только замечательным специалистом, но и очень проницательным человеком. К тому же он искренне считал ее одной из самых привлекательных женщин, с которыми когда-либо был знаком, и ему было приятно даже просто находиться рядом с ней.

– По-моему, Мэтт, это именно то, что нам нужно. Он явно соврал, когда сказал, что никто не знал о возможных побочных эффектах. Первый раз за весь процесс это прозвучало четко и недвусмысленно. А у нас есть правительственное заключение полугодовой давности.

– Точно, – просиял Мэтью. – Глупенький – сам себя загнал в ловушку!

– Именно. Думаю, дальше ты здесь справишься и без меня. Он на крючке, – Алекс убрала блокнот в дипломат и взглянула на часы. Половина двенадцатого. Перерыв на ланч будет через полчаса. Но если уйти сейчас, она успеет сделать гораздо больше дел в офисе.

– Спасибо, что пришла. Хорошо, когда ты в деле: твой невинный вид сбивает их с толку. Пока оппонент пялится на твои ноги, его легко застать врасплох. Раз – и готово!

Алекс уже привыкла к постоянным подтруниваниям со стороны Мэтью.

– Благодарю за комплимент, – вежливо улыбнулась она. Она знала, Мэтью не преувеличивает. Внешность у Алекс эффектная, а сейчас она и впрямь выглядит просто ослепительно: ярко-рыжие волосы собраны в тугой пучок, на лице – минимум макияжа. Строгий черный костюм резко контрастирует с ярко-зелеными глазами. – Ты же понимаешь, я для того и закончила юридический, чтобы ловить на живца!

– Черт возьми, если у тебя это так хорошо получается, почему бы и нет! – издевательски хихикнул Мэтт. Тем временем один из адвокатов ответчика вернулся в зал, и они с Алекс сразу перешли на полушепот.

– Я могу идти? – осторожно поинтересовалась Алекс. В конце концов, Мэтт один из главных сотрудников фирмы – у кого еще отпрашиваться, как не у него? – Встречаюсь с новым клиентом в час дня, а еще у меня штук двадцать дел, с которыми нужно ознакомиться.

– Знаешь, что мне в тебе не нравится? – притворно-недовольным тоном протянул Мэтью. – Усердия тебе не хватает, вот что. Ты такая лентяйка! Ладно, кроме шуток – иди трудись. Тут твоя помощь уже не нужна. – Он подмигнул ей и после паузы искренне добавил: – Спасибо, Алекс.

Перед тем как уйти, Алекс деловым тоном произнесла:

– Я попрошу напечатать мои записи и отправить тебе в офис.

Мэтт точно знал: когда он вернется в свой кабинет, ее четкие и обстоятельные заметки уже будут лежать на его столе. Алекс Паркер – настоящий профессионал своего дела. И настоящая красавица. Хотя сама Алекс, похоже, вообще не придает значения тому, насколько привлекательно выглядит, и не стремится подчеркнуть свою красоту. Именно за это все ее так и уважают.

Помахав Мэтту рукой, Алекс Паркер тихо вышла из зала. Перерыв закончился, и один из вернувшихся адвокатов окинул ее взглядом, полным восхищения. Проигнорировав его, она быстро пересекла холл и, пройдя через несколько коридоров, оказалась в своем кабинете.

Для более чем двухсот своих сотрудников компания «Бартлетт и Паскин» арендовала целых восемь этажей в одном из новеньких небоскребов. Просторный офис Алекс располагался на двадцать девятом. Он был выполнен в светло-серых оттенках и обставлен кожаной мебелью в тон. Довершали обстановку несколько картин и фотографий на стенах. На подоконнике красовался большой цветок в горшке, а из окна открывался великолепный вид на Парк-авеню.

В «Бартлетт и Паскин» ей нравилось намного больше, чем в более крупной адвокатской конторе на Уолл-стрит, в которой она работала какое-то время после окончания юридического колледжа. На своей первой работе Алекс занималась антитрестовскими исками и терпеть их не могла – подобные дела казались ей слишком скучными. Ради справедливости стоит, однако, заметить, что именно на этой работе она научилась придавать большое значение деталям и тщательно изучать факты.

Войдя в офис, Алекс подошла к столу и, присаживаясь, бросила взгляд на корреспонденцию. Два письма – от клиентов, а остальные четыре – от коллег-адвокатов. У Алекс уже были готовы данные по трем процессам, еще шесть исков в разработке. Плюс ко всему, только что ей поручили два новых запутанных дела. Впрочем, Алекс давно привыкла к подобному объему работы, ей нравились быстрый темп, напряжение и ажиотаж, царившие в «Бартлетт и Паскин». Собственно, на протяжении длительного времени именно работа и мешала Алекс завести детей – она просто не была уверена, что в ее и без того насыщенной жизни найдется место для ребенка и что она сможет любить его так же сильно, как свою работу. А уж быть адвокатом Алекс обожала и с нетерпением ждала каждой новой возможности выступить в суде. В основном она выступала в качестве защитника. Алекс любила сложные процессы – она считала своей главной целью освободить своих подзащитных от бесполезного хождения по судебным инстанциям.

Помимо работы, место в жизни Алекс нашлось лишь для Сэма – ее лучшего на свете мужа. Который, впрочем, трудился на своем поприще с такой же самоотдачей – с той только разницей, что поприщем этим была не юриспруденция, а венчурные инвестиции. Он работал в одной из самых известных компаний – устроился туда, еще когда фирма только набирала обороты, а перспективы открывались прекрасные. Сэм любил и умел рисковать. За вычетом пары неудач, почти все его сделки были прибыльными. Что касалось финансовой стороны, Алекс и Сэм в целом зарабатывали неплохо. Главное же достоинство Сэма Паркера – железная репутация. Он прекрасно разбирался в инвестициях и не боялся идти на риск. И почти все его сделки были прибыльными. Доходы Сэма были настолько крупными, что в какой-то момент его стали называть единственным специалистом, способным помочь сколотить состояние на венчурных инвестициях. Двадцать лет в венчурном бизнесе не проходят даром, и теперь Сэм обладал обширным опытом, поэтому редко проигрывал и не боялся вкладывать деньги в, казалось бы, рискованные предприятия. Последние лет пятнадцать его операции в основном касались компьютерного бизнеса – он вложил огромные деньги в японские предприятия, успешно сотрудничал с немцами, а вклады его клиентов находились в лучших американских банках. Финансовые воротилы с Уолл-стрит признавали – Сэм Паркер знает, что делает.

И Алекс тоже знала, что делает, когда согласилась выйти за него замуж. Они познакомились вскоре после того, как Алекс окончила колледж. Это произошло на рождественской вечеринке на ее первом месте работы. Сэм явился на празднество в компании трех друзей. Высокий и красивый, в темно-синем костюме, с черными, чуть тронутыми ранней сединой волосами и раскрасневшимся от мороза лицом, Сэм выглядел неотразимо – от одного его мимолетного взгляда у Алекс захватило дух. Ей было двадцать пять, ему – тридцать два.

Уже в тот вечер они обратили друг на друга внимание, но этим все и закончилось. И только через полгода, когда фирма Сэма консультировала компанию Алекс по сделке, которую они совместно заключали в Калифорнии, Алекс и Сэм снова встретились. Там Алекс в него и влюбилась – Сэм показался ей весьма находчивым, умным и уверенным в себе. Казалось, он ничего и никого не боялся. Его смех был заразителен. Он с невероятной легкостью принимал судьбоносные решения – шел на риск, при этом просчитав все варианты. Алекс поняла, что Сэм – человек цельный, очень умный и, что встречается особенно редко, бесстрашный.

Сэм тоже пришел в восторг от привлекательной юристки. Его покорило умение Алекс всесторонне анализировать ситуацию, оценивать все параметры и искать информацию обо всех рискованных моментах и благоприятных обстоятельствах. Вместе они разработали внушительный пакет предложений для клиентов. Сделка состоялась, деятельность компании начала приносить стабильный доход, и через пять лет новые владельцы выложили за нее астрономическую сумму. Когда Алекс и Сэм познакомились, Сэма уже считали юным гением Уолл-стрит. Алекс тоже успела хорошо зарекомендовать себя.

Карьерная стезя Сэма предполагала определенный образ жизни, ему были по душе роскошь и аура власти, окружающие его клиентов. Он стремился жить по правилам высшего общества и наслаждался общением с его представителями. Так, на свое первое свидание с Алекс он одолжил у одного из богатых приятелей частный самолет, и они отправились в Лос-Анджелес на чемпионат по бейсболу. Сэм снял два отдельных номера в фешенебельном отеле «Bel-Air»[1]1
  Один из десяти отелей класса люкс, принадлежащих корпорации Dorchester Collection, владельцем которой является компания Brunei Investment Agency.


[Закрыть], а ужинали они с Алекс в «Chasen’s» и «L’Orangerie»[2]2
  Рестораны высшей категории в Западном Голливуде, клиентами которых часто являются знаменитости и персонажи светской хроники.


[Закрыть].

– Ты за всеми своими женщинами так ухаживаешь? – поинтересовалась Алекс, удивленная подобными знаками внимания. Теперь она уже испытывала к Сэму нечто большее, чем просто восхищение. Вообще ее личная жизнь складывалась не слишком удачно. В последнее время она не могла найти ни минуты на отношения. Последний раз она встречалась с молодым человеком во время учебы в Университете Йеля – это был ее однокурсник, и все было довольно серьезно, но перед последним курсом они разбежались. Теперь он уже давно был женат. Потом, во время учебы в юридическом колледже, Алекс время от времени ходила на свидания, но все это для нее ничего не значило. Ее гораздо больше интересовала карьера – Алекс хотела добиться успеха и стать лучшим адвокатом в своей компании. И тут в ее жизни появился Сэм, такой эффектный, такой решительный и сильный. Он просто не вписывался в окружающую ее действительность. Алекс с легкостью могла представить себя женой кого-нибудь из сотрудников, окончивших, скажем, юридический колледж при Университете Йеля, или тот же Гарвард, как и она, – спокойных и разумных мужчин, сотрудников адвокатских контор на Уолл-стрит. Сэм Паркер же скорее напоминал ковбоя с Дикого Запада. Но он был очарователен, обходителен, и Алекс просто таяла рядом с ним. Да и какая другая женщина устояла бы перед Сэмом – остроумным, эффектным, обладающим прекрасным чувством юмора?

Перед отъездом из Лос-Анджелеса Сэм отвез Алекс в Малибу, и они долго гуляли по пляжу, беседуя о родных, о жизни, о будущем. Сэм столько всего пережил: как бы невзначай он упомянул, что его мать умерла, когда ему было четырнадцать, и отец тут же отослал его в пансион, потому что не знал, что с ним делать. При этом Алекс заметила, как он непроизвольно напрягся. Сэм рассказал, как нелегко было жить и учиться в этом пансионе, найти общий язык со сверстниками, как сильно он скучал по родителям. За время его учебы Паркер-старший совсем спился, промотал все состояние и умер в тот год, когда Сэм заканчивал школу. Сэм не сказал, от чего. Так как после отца не осталось ни цента, учебу в колледже он оплачивал на те небольшие деньги, которые достались в наследство от бабушки и дедушки. Он с отличием окончил Гарвард. Сэм не говорил, что в колледже ему было одиноко, а, напротив, с радостью вспомнил веселую студенческую пору, но Алекс понимала, что тяжело к семнадцати годам потерять всех своих родных. Но, похоже, он справился с этим испытанием.

Окончив университет, Сэм поступил в Гарвардский бизнес-колледж. Тогда-то он и нашел свое призвание – венчурные сделки. Буквально в день вручения дипломов он получил работу и в течение восьми последующих лет разбогател сам и помог разбогатеть нескольким клиентам.

– Разве в твоей жизни нет ничего, кроме венчурных сделок и Уолл-стрит? – заглянула Алекс в его глаза. Они брели по пляжу, любуясь закатом.

Она хотела узнать о нем как можно больше. Эти выходные стали самыми прекрасными в ее жизни – а ведь между ними с Сэмом еще даже ничего не произошло. Алекс засыпала Сэма вопросами, ведь она знала, что скоро их пути разойдутся, каждый вернется к своим обычным делам.

– А что, в жизни есть что-то еще, кроме Уолл-стрит? – улыбнулся Сэм, обняв ее. – Не слышал! Расскажи мне, Алекс.

Он остановился и внимательно посмотрел на нее. К этому моменту он уже влюбился в Алекс, но боялся это показать. Длинные рыжие волосы его спутницы развевал ветер; бездонные зеленые глаза встретились с его глазами, и в груди его затрепетало – никогда раньше Сэм не испытывал ничего подобного, и это его пугало.

– А как же друзья? Девушки? – спросила Алекс. Она знала, что Сэм не женат. Но, судя по его неотразимой внешности и образу жизни, недостатка в женщинах он явно не испытывал.

– О, на это совсем нет времени, – притворно серьезным голосом произнес Сэм, еще крепче обняв Алекс. Они продолжили прогулку. – Я слишком занят.

– А, то есть на игру в важную шишку время у тебя есть? – многозначительно улыбнулась Алекс. И тут же испугалась: а вдруг у Сэма непомерное самомнение? Но успокоилась: со стороны так не казалось, хотя поводов гордиться собой у него предостаточно.

– Какую еще важную шишку? Никакая я не шишка, я просто стараюсь хорошо проводить время, – голос Сэма прозвучал так, как будто его не задело замечание Алекс.

– Тебя знают буквально все, – со знанием дела ответила она, – даже здесь, в Лос-Анджелесе. И в Нью-Йорке, и в Токио. И наверняка много где еще, так ведь? Париж? Лондон? Рим? Получается, ты личность масштабная.

– Да брось. Просто я много работаю, вот и все. Как и ты, – улыбнулся Сэм, пожав плечами. Однако оба знали, что на самом деле у него гораздо больше достижений.

– Только вот у моих клиентов нет личных самолетов, и в Калифорнию они на выходные не ездят, Сэм. Самые успешные приезжают ко мне на такси. Остальные пользуются подземкой, – хмыкнула Алекс, и Сэм рассмеялся:

– Ладно, значит, моим повезло больше. И мне самому, наверное, тоже. Хотя не может же вечно везти. Возьми хоть моего отца.

– Ты боишься, что и с тобой случится то же самое? Боишься все потерять?

– Наверное. Но он был такой дурак. Человек замечательный, но полный дурак. Я думаю, что все это из-за маминой смерти – папа просто сдался, потерял свою хватку, вел себя, как будто это его болезнь подкосила. Он так любил маму, что не выдержал. Ее смерть стала началом его конца.

Сэм уже давно сказал себе, что никогда не допустит ничего подобного – никого не полюбит настолько, чтобы его жизнь так зависела от любимого человека.

– Сколько же ты пережил, – с сочувствием сказала Алекс. – Ведь ты был совсем ребенком.

– Когда у тебя никого не остается, быстро взрослеешь, – ответил Сэм с грустной улыбкой, – или же не взрослеешь вообще. Друзья говорят, что я до сих пор ребенок. Мне это в общем-то нравится. Благодаря этому я умею не быть слишком серьезным. Никогда нельзя относиться к жизни слишком серьезно. Иначе перестаешь получать от нее удовольствие.

С этим Алекс не могла согласиться, потому что относилась серьезно и к работе, и к жизни. Ее родители уже тоже умерли, но все было более прозаично, чем в случае Сэма. Алекс это даже подстегнуло – она собрала волю в кулак и отнеслась ко всему более ответственно. Ей пришлось резко повзрослеть, серьезно задуматься о будущем, больше работать. Она словно чувствовала, что должна оправдать ожидания родителей, даже несмотря на то, что их уже нет рядом. Ее отец был адвокатом и очень обрадовался, когда она поступила в юридический колледж, теперь Алекс хотела стать первоклассным юристом – ради папы, пусть он этого и не увидит.

Оба они – и Алекс, и Сэм – были единственными детьми; перед обоими открывались большие перспективы в карьере, оба имели множество друзей, которые в какой-то степени заменили им родных. Алекс, правда, часто общалась с друзьями своих родителей и приятелями по колледжу, которые уже все обзавелись семьями. Друзьями же Сэма были главным образом холостяки – его коллеги по работе, клиенты или женщины, с которыми он когда-то встречался.

На том пляже в Малибу Сэм впервые поцеловал Алекс, а на обратном пути в Нью-Йорк большую часть времени проспал у нее на плече. Глядя на Сэма, такого молодого, что он казался ей совсем мальчишкой, Алекс поймала себя на мысли, что он очень ей нравится. Даже слишком сильно. Интересно, он хотя бы позвонит? Их отношения только начинаются, или они уже закончились? К тому же Сэм признался, что у него сейчас есть подружка – начинающая бродвейская актриса.

– Как же так получилось, что в Лос-Анджелес ты полетел не с ней, а со мной? – слегка смутившись, но, тем не менее, прямо спросила Алекс. Она никогда не боялась задавать откровенные вопросы.

– Она занята, – так же честно ответил Сэм, – к тому же я подумал, что с тобой мне будет интереснее.

Несколько мгновений стояла тишина. Потом он улыбнулся настолько искренне и тепло, что сердце Алекс забилось сильнее.

– Честно говоря, – продолжал он, – я ее даже и не приглашал. В выходные у нее репетиции, а бейсбол она терпеть не может. Мне очень хотелось поехать именно с тобой.

– Почему? – спросила Алекс. Она и не подозревала, насколько прекрасна в тот момент.

– Ты самая умная девушка, которую я когда-либо встречал. С тобой есть о чем поговорить. Ты яркая, интересная и, сказать прямо, очень красивая, – снова улыбнулся Сэм.

Проводив Алекс до дверей ее дома, Сэм поцеловал ее на прощание. Быстрым, ни к чему не обязывающим поцелуем. Через мгновение такси уже скрылось из виду, и, поднимаясь в свою квартиру, Алекс почувствовала, что в душе зреет досада. Это было странное чувство. Она прекрасно провела время, но то, как Сэм торопился к своей актриске, ее расстроило. Алекс понимала, что проведенные вместе выходные для него – всего лишь еще один приятный уик-энд. В жизни Сэма Паркера вряд ли найдется место для Алекс Эндрюс.

Однако на следующий день на работе ее ждал небольшой букет красных роз. А ближе к вечеру Сэм позвонил и пригласил на ужин, чем развеял все сомнения. Их роман был настолько страстным, что Алекс с трудом удавалось сосредоточиться на своей работе.

Сэм сделал ей предложение в День святого Валентина, почти четыре месяца спустя после того памятного уик-энда в Малибу. Алекс было двадцать шесть, Сэму – тридцать три. Они поженились в июне – венчание прошло в маленькой церкви в Саутгемптоне, приглашение получили только самые близкие друзья, которые создали столь необходимую для этого торжественного дня атмосферу тепла и праздника. Медовый месяц молодожены провели в Европе. Сэм выбирал самые прекрасные гостиницы, о которых Алекс раньше могла лишь мечтать. Вначале был Париж, затем – Монако. На выходные Алекс и Сэм отправились в Сен-Тропе. Там у Сэма жил клиент, который встречался с местной кинозвездой – он пригласил их на вечеринку на собственной яхте, – они совершили круиз в Италию и обратно.

Посетив Сан-Ремо, Тоскану, Венецию, Флоренцию и Рим, они съездили в Афины к еще одному клиенту Сэма, а потом отправились в Лондон, где ужинали в «Annabel’s» и других его любимых ресторанах и ночных клубах. В витринах «Garrard’s» Алекс разглядывала антиквариат и дорогие украшения. Затем Сэм отвел ее в Челси, где они купили кучу нарядов. «Понятия не имею, куда все это надеть, не на работу же!» – пожурила Алекс мужа. Иными словами, медовый месяц удался на славу. По возвращении в Нью-Йорк они поселились в квартире Сэма. Впрочем, Алекс и до свадьбы жила у него, но своя квартира у нее оставалась.

Ради Сэма Алекс научилась готовить. Муж покупал ей одежду лучших дизайнеров, а на тридцатилетие подарил изысканное в своей простоте бриллиантовое ожерелье. Сэм мог выполнить любой каприз Алекс, но у нее не было каких-то особых потребностей. Ей нравилась ее жизнь с Сэмом, она считала его не только прекрасным мужем, но и другом. Кроме того, Алекс нравилось его страстное отношение к работе. Как-то раз Сэм спросил, не оставит ли она на время свою работу, если у них будут дети, но Алекс посмотрела на него, как на сумасшедшего.

– Хорошо, понял, работай на здоровье, только давай все-таки заведем ребенка, – с улыбкой намекнул Сэм. К тому моменту они были женаты уже шесть лет. Сэму исполнилось тридцать девять, и он все чаще говорил, что хочет ребенка. Разумеется, их жизнь изменилась бы с появлением наследника, но даже такая перспектива ему нравилась гораздо больше, чем брак без детей. И все же Алекс сказала, что пока не готова:

– Мне трудно представить, как жить с существом, которое полностью от меня зависит. Я же все время провожу на работе, мы с ребенком почти не будем видеться. И я не смогу его как следует воспитать – мне просто будет стыдно.

– Может, тебе тогда стоит немного снизить темп? – предложил Сэм, зная, впрочем, что эта затея обречена на провал. Знала это и Алекс:

– Честно? Нет. Не представляю, как можно быть юристом с частичной занятостью.

Алекс не нужно было далеко идти за примером: некоторые из ее коллег пытались, но это было слишком тяжелым испытанием. В итоге они либо работали не покладая рук, а детей воспитывали няни, либо совсем отказывались от работы. Ни та ни другая ситуация ее не устраивала.

– Ты хочешь сказать, что у нас вообще не будет ребенка? – расстроился Сэм. Алекс в первый раз серьезно задумалась над этим. И не смогла ответить ни «да», ни «нет». В конце концов они пришли к компромиссу: не сейчас.

Вопрос о детях снова встал, когда Алекс исполнилось тридцать пять. К этому моменту все их знакомые уже обзавелись детьми. За девять лет семейной жизни Паркеры привыкли к определенному ритму событий. Алекс уже стала одним из партнеров в «Бартлетт и Паскин», а Сэм – звездой Уолл-стрит. Каникулы они проводили во Франции, а на выходные летали в Калифорнию. Кроме того, иногда Сэм ездил в командировки в Токио и страны Персидского залива. Карьера Алекс тоже развивалась так, как она планировала. И они по-прежнему не могли найти время для ребенка.

– Ты знаешь, я иногда чувствую себя такой виноватой, как будто во мне что-то не так. Не могу объяснить, но ребенок – это не для меня. По крайней мере сейчас, – призналась Алекс как-то раз, и они с мужем отложили разговор о наследнике еще на три года.

Когда Алекс было уже тридцать восемь, а Сэму – сорок пять, у нее появились первые признаки климакса. Алекс поняла, что больше тянуть время нельзя. Кроме того, одна из ее коллег недавно родила, и Алекс пришла в восторг от ее крохи. К тому же она видела, что знакомая прекрасно справляется и с воспитанием младенца, и с работой. Алекс серьезно задумалась о том, чтобы стать матерью.

Но теперь пошел на попятную Сэм, выяснилось, что он не может представить себя отцом и что менять что-либо после двенадцати лет супружества уже поздно. Сэма вполне устраивало нынешнее положение вещей и возможность жить только для собственного удовольствия. Алекс тоже очень легко отбросила мысль о ребенке, как только Сэм поделился с ней своими соображениями. Обоим стало ясно, что они просто не созданы быть родителями. Вскоре после этого разговора на Алекс свалилось очень сложное дело, и мысли о детях испарились полностью.

Однако через четыре месяца, когда они вернулись из Индии – Алекс никогда раньше там не бывала, и Сэм сделал жене подарок, – ей показалось, что она подхватила какую-то страшную болезнь. Алекс жутко перепугалась и отправилась к врачу, потому что никогда в жизни еще не чувствовала себя настолько плохо. Но реальный диагноз испугал ее намного больше – беременность. С мрачным лицом она сообщила эту новость мужу. После того последнего разговора они решили навсегда расстаться с мыслями о потомстве. И теперь ошарашенно глядели друг на друга.

– Ты уверена? – спросил Сэм дрожащим голосом.

– Абсолютно, – пискнула Алекс.

Это была ее первая беременность. И теперь она поняла то, чего раньше никогда до конца не осознавала, – ей совершенно не хотелось иметь детей.

– Это точно не холера, малярия или что-нибудь в этом роде? – с надеждой спросил Сэм. Даже почти смертельная болезнь была бы для них обоих предпочтительнее, чем беременность.

– Врач сказал, что я на шестой неделе. – Задержка началась еще в поездке, но Алекс решила, что все это из-за жары, или так действует прививка от малярии, или просто сказались тяготы путешествия. Никогда еще Алекс не выглядела настолько несчастной: – Я слишком стара для этого, Сэм. Я не хочу. Более того – я просто не смогу.

Ее слова удивили Сэма. Но он почувствовал и некоторое облегчение, потому что тоже не хотел ребенка.

– Что будешь делать? – осторожно спросил он.

– А что-то можно сделать? Не думаю. Сделать, ну, в общем, ты понял, что, – это так гадко и мерзко. И не то чтобы мы не могли себе позволить ребенка. Просто мне кажется, у меня не хватит на него ни времени, ни – нет, не сил, а как бы сказать поточнее, – тщательно подбирала слова Алекс. – Знаешь, я просто не уверена, что нам нужен ребенок. После нашего последнего разговора о детях я поняла, что дело именно во мне. И я думала, вопрос решен. Мы так счастливы вдвоем, а теперь бац! И я беременна.

Сэм уныло усмехнулся:

– Ирония судьбы, да? Мы уже отказались от идеи завести ребенка, и тут ты вдруг узнаешь, что беременна. Все-таки жизнь – штука совершенно непредсказуемая. – Он обожал повторять эту фразу, и на этот раз она звучала, как никогда, уместно. – Так что мы решим?

– Я не знаю, – разрыдалась Алекс. Она не хотела делать аборт, но и оставлять ребенка желанием не горела. Промучившись две недели, терзаясь угрызениями совести, Сэм и Алекс все-таки решили сохранить ребенка. Алекс сочла, что с точки зрения морали они не имеют права выбирать, и Сэм согласился с нею. Паркеры попытались посмотреть на проблему философски, но никакого энтузиазма у них не возникло: Алекс впадала в депрессию при одной мысли о ребенке, а Сэм, казалось, нарочно старался о нем не думать вообще. Если они и говорили о ее интересном положении, то так, словно о неизлечимой болезни. Рождение ребенка не было для них поводом для радости, лишь чем-то, чему они уже не могли помешать. Алекс и Сэм c ужасом думали о том, через что им придется пройти.

Четыре недели спустя Алекс вернулась с работы раньше обычного. Ее рвало, а от боли в животе она не могла держаться на ногах. Швейцар помог ей выбраться из такси. Он принес ее кейс. «Миссис Паркер, вам плохо?» – с беспокойством спросил он. Алекс заверила, что чувствует себя превосходно, хотя была белее мела. Превозмогая боль, она дошла от лифта до дверей своей квартиры. Через полчаса у Алекс открылось сильнейшее кровотечение. По счастью, когда она почти уже потеряла сознание, ее обнаружила домработница, которая пришла убрать квартиру. Она привезла Алекс в больницу и позвонила Сэму. К его приезду Алекс уже была на операционном столе. Все усилия врачей оказались напрасными – ребенка спасти не удалось.

И Алекс, и Сэму казалось, что после этого должно стать легче, ведь проблема исчезла сама собой. Но как только Алекс очнулась от наркоза и расплакалась, оба поняли, что пережить все это будет трудно. Паркеры были удручены горем. Теперь их мучила совесть. На Алекс вдруг нахлынули все чувства по отношению к их неродившемуся ребенку, которые она так старательно подавляла – любовь, страх, стыд, сожаление и горечь утраты. Это был худший момент в ее жизни, но теперь она узнала о себе что-то, о чем раньше и не подозревала. Теперь Алекс хотела лишь одного – ребенка. Чтобы заполнить жуткую душевную пустоту. И Сэм тоже хотел ребенка. Они оба очень сильно сожалели. Через неделю Алекс вернулась на работу, но чувствовала, что так и не отошла от потрясения.

На несколько дней уехав из Нью-Йорка, чтобы как следует все обсудить, Паркеры сошлись во мнении, что стоит снова попробовать завести ребенка. Была ли это лишь реакция на произошедшее или нет, они не знали, но оба чувствовали, что в их жизни что-то изменилось. Теперь оба мечтали стали родителями.

Сэму и Алекс показалось разумным подождать несколько месяцев, чтобы проверить, сохранится ли желание иметь ребенка. Но не смогли: через два месяца после выкидыша Алекс с плохо скрываемой радостью сообщила Сэму, что снова беременна.