Текст книги "Лабутены для Золушки"

Ванеев пожал плечами.

– Впечатления бывают обманчивыми. Как раз такие дела – его амплуа. У него своя «бригада», специализирующаяся на «разгонах». И держатся они соответственно, иначе бы ничего у них не выходило.

И, помолчав, повторил слова следователя Лапкина:

– Вряд ли вам угрожает опасность. Но на всякий случай, некоторое время избегайте безлюдных мест. Мало ли что…

И без того напуганная Кира после этого впала в глубокую депрессию. Похудела, заработала бессонницу. Невропатолог в районной поликлинике выписал успокоительное лекарство, после которого Кира ходила с тяжелой и гулкой, будто с похмелья, головой. Но сон вернулся, а со временем прошла и паранойя, заставлявшая ее озираться на каждом шагу и переживать приступы удушья, когда возле нее останавливалась машина или незнакомец входил с нею в лифт.

Среди соседей в ту пору ходили, обрастая экзотическими деталями, сплетни – дескать, семейка перешла дорогу госструктурам. Отец Киры стал американским шпионом, за что его ликвидировали спецслужбы, инсценировав ограбление. Мать, согласно версии коллективного соседского разума, убили ему в острастку, но он не внял, не покаялся, а потому отправился следом за ней. Хотели и Кирку убить, но времена нынче гуманные, пожалели…

Кира заказала поминальный молебен и сходила на кладбище. Родители лежали рядом. Софья Андреевна и с могильной плиты смотрела холодно, отвернувшись от Дмитрия Евгеньевича – как бы говоря: «С предателями дела не имею».

Глава 2
Неожиданное знакомство

Тиходонск, наши дни

Случайная встреча – самая неслучайная вещь на свете

Она, всего-навсего, вышла за молоком. Отрешенная, казалось, в своей тяжелой задумчивости от реального мира напрочь, Кира вдруг поймала себя на том, что рассматривает незнакомку, медленно удаляющуюся от нее по разбитому тротуару. Взгляд зацепился за нее непроизвольно – было в ней резкое, бросающееся в глаза несоответствие окружающему ландшафту. Так, наверное, овладевают вниманием окружающих принцессы крови, которые в силу каких-нибудь передряг перенеслись из своего дворца в слякотное предместье. Элегантное светлое платье, дорогие вишневые «шпильки», аккуратная сумочка в цвет, прическа, являвшая ту простоту и точность линий, в которых угадывалось отточенное мастерство парикмахерского искусства, – все это было не отсюда, попало сюда случайно и наверняка ненадолго. Неуверенный сбивчивый шаг мог говорить о том, что принцесса заблудилась и пытается вернуться в свой мир. Кира собралась было догнать ее, предложить помощь. Но тут аккуратная вишневая сумочка в цвет туфель неудачно качнулась, чуть не выпав из рук. Но не выпала. Зато змейка оказалась расстегнутой, и на щербатый асфальт вывалилось такое же вишневое, в цвет сумке, портмоне. Кире показалось, что в ту же секунду в узком проходе между гаражами обозначилось хищное движение. Незнакомка тем временем модельной походкой шла дальше, к какой-то своей неведомой цели.

– Погодите! – позвала Кира. – Вы уронили!

Ноги уже несли ее вдогонку. Она подбежала как раз вовремя: поднимая пухлый увесистый портмоне, краем глаза ухватила злобный взгляд, прилетевший от ржавых железных коробок.

– Тупая овца! – послышалось за спиной.

– Женщина, подождите! – не обращая внимания, крикнула Кира.

Незнакомка повернулась, встречая ее приветливой улыбкой. Ей было лет тридцать, может, чуть больше.

– Вот, у вас выпало, – сказала Кира, протягивая портмоне.

– Ой, – улыбка сделалась смущенной. – Вечно я сумки забываю закрывать, прям беда!

В серебристом голоске чувствовался легкий приятный акцент. Может, она из Прибалтики? Или вообще с другой планеты? Кире стало стыдно – она так вульгарно кричала: «Женщина!» А ведь это никакая не «женщина», не «баба», не «телка» и не «гражданка» – это дама, которой подходит лишь соответствующее обращение: сударыня, синьора, мадам…

Незнакомка бережно приняла потерю.

– Спасибо огромное. Вы моя спасительница.

Застежка портмоне как будто сама собой расстегнулась, перед Кирой мелькнула толстенькая пачка купюр. «Евро!» – отметила Кира и улыбнулась в ответ:

– Не за что.

Портмоне вернулось в сумку, молния энергично вжикнула.

– Я Диана, – представилась дама, чуть склонив голову.

– Кира, – она непроизвольно повторила этот жест.

– Не знаю, как вас благодарить, – вздохнула Диана, и с милой непосредственностью пустилась в объяснения:

– Приезжала к родственнице, тут недалеко. Вышла, машина не открывается, батарейки в брелке сели. Вот, – она качнула округлым пультом автомобильной сигнализации, – хожу, ищу магазин, не нахожу. И тут вот еще это. Спасибо вам! – принялась она благодарить с еще большим воодушевлением. – Спасли мою будущую обстановку в новой гостиной! Это все дурацкое пристрастие к наличности!

Она тепло посмотрела Кире в глаза. Кира давно бы ушла, обронив обычное: «Не за что». Но от женщины в светлом платье исходило столько обаяния, столько было изящества в ее мимике и собранных, но темпераментных жестах, что хотелось продлить этот миг случайного приобщения к другому миру, в котором главный труд женщины – быть красивой, где не приходится выбирать между покупкой туфель и убогим отпуском в Изобильной.

– Позвольте мне в ресторан вас пригласить, – сказала Диана. – Я все равно собиралась, составите мне компанию. Поужинаем.

Предложение испугало Киру – она представила, как будет смотреться возле этой шикарной дамы в своей одежде с Темерницкого рынка.

– Не стоит благодарности, – кивнула она, вдохнув напоследок запах ее духов, и развернулась было уходить.

– Ой, – Диана деликатно дотронулась до ее локтя. – А вы не покажете, где тут все-таки батарейки купить? Я ж без них не уеду…

Кира не спешила возвращаться в пустую квартиру, к телевизору и разогретой гречке. Наоборот, с новой знакомой никак не хотелось расставаться.

– Идемте в торговый центр, – кивнула она. – Продуктовый тут рядом, но батареек там не бывает.

Они обогнули длинную девятиэтажку, вышли через арку на главную улицу Южного микрорайона, прошли два квартала и, сквозь вертящуюся дверь вошли в новое двадцатиэтажное здание из синеватого тонированного стекла. Это был недавно построенный бизнес-центр «Звезда Тиходонска»: крупнейший торговый зал, гостиница, офисы… Кира здесь еще не была и с интересом осматривалась в огромном, высоком, холле: пальмы в огромных кадках, люди на движущихся вверх эскалаторах, небольшая толпа у лифтов с узорчатыми, блестящими хромом дверцами, кондиционированная прохлада… Весь первый этаж, занимали ряды павильонов: салоны мобильной связи, сотовые операторы, фастфуд, страхование автомобилей, кофе-экспресс… Множество секций еще были свободны – на них висели до боли знакомые таблички «аренда».

– Как у нас, на «Картонке», – вырвалось у Киры. – Только здесь пристойней. И тоже ищут арендаторов…

– Что? – спросила Диана. – На какой картонке?

– Да нет, ничего, – Кира смутилась. – Так, ерунда.

Между фастфудом и кофе-экспрессом павильон еще был не оформлен, но на нем уже висел плакат «Выгодная лотерея», а за прилавком сидела бойкая молодая продавщица.

– Все без обмана! Лотерея государственная, все равно, что от царя-батюшки дарственная! – весело тараторила она, вплетая в свою речь рифмованные кричалки. – В пользу диких животных лотерея. Выигрыш проверяем на месте, она моментальная. Внимание, на кону миллион рублей! Не упустите своего счастья, скорей скажите ему «здрасте»!

У молодухи был красивый бархатистый голос, даже лубочные агитки в ее исполнении радовали слух. Диана остановилась и, слегка загораживая Кире дорогу, сказала:

– Если вы отказываетесь от ужина, позвольте вам купить лотерейный билет. Всего-то!

«…итак, вам выпал сектор «Приз»! Что вы выбираете?», – мысленно сыронизировала Кира. И, неожиданно для самой себя, пожала плечами:

– Ну, давайте. Дикие животные – моя давняя страсть! – а про себя подумала: «Раз уж так важно человеку… так принципиально… Пусть – деньги-то небольшие…»

– Вот и прекрасно! – обрадовалась Диана. – Давайте, берите своей рукой. Эта же ваша удача, как-никак!

– Да-да, – ответила Кира, и шагнула к прилавку, чтобы поскорее покончить с этой неловкостью. Из разложенных веером конвертов, вытащила первый попавшийся. Чувствуя себя полной дурой, проверять билет на месте она не стала: хватит и того, что согласилась вступить в клуб покупателей лотерей – это все равно, что получить сертификат на звание простофили.

– Смелей, девушка, вскрывайте! – подмигнула продавщица. Похоже, они с Кирой были ровесницами. – Выигрыш можно получить сразу, на пятом этаже, офис пятьсот двадцать пятый.

– Спасибо, – буркнула Кира. – Дома проверю.

Сунула пестрый, переливающийся серебристыми бликами прямоугольник в сумку и направилась к эскалаторам. Диана поспешила следом. В огромном торговом зале на втором этаже было все, что только может душа пожелать. Даже больше. Они бродили по залу около часа. Кира рассматривала купальники по тридцать тысяч за штуку, туфли по пятьдесят тысяч, маечки и джинсовые шорты по тридцатнику… Рита особого интереса ни к чему не проявляла – походила, посмотрела, купила батарейки. Кира тоже спустилась с небес на землю: взяла молока, яиц, зубную пасту, спички. Потом душевно распрощались:

– Приятно было познакомиться. Еще раз спасибо.

– Взаимно. И вам спасибо за лотерейку.

Как только Кира переступила порог своей квартиры, ощутила давящую, удушающую усталость. Повесила сумку на вешалку, прибрала лоток с яйцами в холодильник, поплелась в ванную. Глянула в зеркало – нахмурилась и отвернулась. Кран снова дал осечку.

«А… Сантехник! Забыла опять. Завтра». Ее разобрала зевота.

Зайдя на кухню, стояла какое-то время возле плиты, глядя на нее бессмысленным взглядом.

«Ну да, спички закончились. Спички в сумке».

Вышла в прихожую, вынула упакованные в брикет спичечные коробки. Пальцы машинально прихватили конверт с лотерейкой. По дороге на кухню разглядела серебристый прямоугольник. «Купив билет, вы внесли вклад в дело сохранения уссурийских тигров!» – сообщала надпись у верхнего края.

– Чудесно! Хоть уссурийским тиграм от меня польза-а-а-а-а, – челюсть вывернул очередной зевок.

Конверт упал на засыпанный крошками стол. Зевая, поставила чайник. Шлепнулась на кухонный табурет. Обвела взглядом обшарпанную кухню. Определенно надо делать ремонт, хотя бы косметический, невозможно дальше так.

«Сразу же, как только вернусь от тети Шуры, – пообещала она себе. – Что-нибудь придумаю».

Помотала головой. Похлопала глазами. Вскрыла конверт, извлекла прямоугольник из плотной бумаги. Лениво взяла чайную ложку, принялась счищать серебристую полоску, под которой, если верить набранному ниже шрифту, мог скрываться один из «35 000 призов – майки, банданы, футболки, фотоаппарат». Но ни майки, ни фотоаппарата она не выиграла.

Сначала Кира просто не поверила тому, что прочиталось под соскобленным защитным слоем. Перечитала. И еще раз – теперь по слогам. Встала. Не выпуская билета из рук, подошла к окну, повернулась против света.

Ошибка? Нет. Если это только не чья-то дурная шутка.

«ВАШ ВЫИГРЫШ – 1 000 000 РУБЛЕЙ. ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВАМ ДОСТАЛСЯ ГЛАВНЫЙ ПРИЗ!» – кричала оттиснутая на желто-синей бумажке удача…

Кира пересчитала нули и схватилась за подоконник, чтобы не упасть.

Миллион! Она выиграла миллион!

Так не бывает. Или бывает? «Бывает!» – утверждал лотерейный билет. Он лежал на столе, придавленный сахарницей – как будто из опасения, что решит улететь от Киры в приоткрытую форточку к более достойной кандидатуре. Например, к Наташке…

Миллион! За все время работы ведущим специалистом в бухгалтерии она видела такие суммы только на своем стареньком калькуляторе и в отчетах! Даже в руках подержать такую сумму никогда не случалось.

Миллион!!!

Ощущение реальности возвращалось медленно, по частям.

«Очень вовремя, – сказала себе Кира и тут же поправила. – То есть, конечно, деньги никогда не бывают не вовремя. Но именно тебе они нужны как никому. Одним разом можно закрыть все дыры. Сделать ремонт. Купить новый телевизор. И холодильник! Смеситель в ванную, самый дорогой, чтобы не ломался уже никогда. И обновить гардероб. Туфли! Много туфель. И зимнее пальто. Шубу!».

Ночью Кира почти не спала. Ворочалась, вздыхала, тратила мысленно свой миллионный выигрыш. Под утро провалилась ненадолго в тревожный сон, в котором ей нужно было протащить неподъемный ворох набитых покупками пакетов через засыпанную осколками витрин улицу, простреливаемую пулеметным огнем невидимого, но беспощадного врага. Подскочила с первыми звуками утра – хлопнувшей дверью подъезда и заливистым лаем соседской болонки.

Пять минут – и она готова к выходу.

Срочно, не теряя ни единой секунды, бежать за миллионом! Впрочем, за каким миллионом? Скорей всего это просто шутка, розыгрыш! И ее ждут скрытые камеры, которые покажут всему миру ее глупое лицо, ее беспредельное разочарование, в общем, сделают из нее полную дуру! Так что, не подставляться, не ходить за выигрышем? Но вдруг никакого розыгрыша тут нет, а она добровольно откажется от такой удачи?! Вот это будет уж настоящая дура! Нет, надо пойти, но сделать умное и безразличное лицо – мол, шутки я понимаю, сама шутить люблю!

В общем, через час она отправилась в «Звезду Тиходонска». На всякий случай билет спрятала в бюстгалтер, а в сумочку положила хлебный нож и дорогу выбрала безопасную – в обход гаражей.

Завидев ее, молоденькая продавщица заулыбалась.

– Выиграли? А не верили! Поднимайтесь в пятьсот двадцать пятый!

«Откуда вы знаете, что не верила?» – хотела спросить Кира, но не спросила.

Никаких камер – ни скрытых, ни открытых, нигде не было. Да и ничего, похожего на подвох, тоже не наблюдалось. В пятьсот двадцать пятом офисе приветливая кассирша быстро проверила билет на каком-то приборе и добродушно кивнула:

– Поздравляю! Предпочитаете все деньги сразу наличкой, или перевести на счет?

– Нали… – Кира поперхнулась и выдала петушиную ноту. Пришлось откашляться. – Наличкой!

Кассирша открыла сейф с кодовым замком, вынула две пачки пятитысячных купюр, положила на стол.

– Пожалуйста. Только распишитесь.

* * *

Из офисного центра Кира вышла с поющей, как соловей, душой.

«Итак, с чего начнем? Ой, мамочки, да на такие деньги я сделаю… сама не знаю, что. Я все могу себе позволить, все, понятно?! – мысленно кричала она, с вызовом поглядывая на прохожих. – Все!»

Главные задачи она помнила: ремонт в квартире, покупка нескольких позарез необходимых вещей – нового холодильника, современного плоского телевизора, и еще – да! – не помешает пылесос и микроволновка… О, она будет очень экономно тратить, она постарается растянуть нежданную радость как можно дольше!

Кира так увлеклась сладостным планированием грядущих покупок, что начала прямо в автобусе, на виду у пассажиров, загибать пальцы. И сама не заметила, как вышла у крупнейшего торгового центра – Тихвертола, расположенного на бывшей территории вертолетного завода, рядом с аквапарком. Как такое могло получиться, ведь направлялась-то она в другой конец города, на рынок Темерник, где всегда одевалась, и где совсем недавно присмотрела недорогие, но крепкие и практичные кожаные туфли на осень, немаркого черного цвета.

Солнце, набравшее полную силу летнего жара, пускало по стеклянным, до блеска отмытым витринам солнечные зайчики. Но внутри было прохладно. Народу немного – здешние цены «кусались». И чего ее сюда занесло? Кира зажмурилась, остановилась возле одного из витражей, глубоко вздохнула. Выдыхала медленно, словно боясь выпустить из себя огромное, распиравшее ее изнутри счастье. И взгляд ее нащупал собственное отражение. Нахмурившись, она всмотрелась, беспощадно отмечая любой, даже не видимый постороннему глазу изъян, и чувствовала, как портится настроение. Рядом со своими нечеткими контурами она увидела выставленные в витрине портреты удивительных красавиц. Изогнув лебединые шеи, приоткрыв влажные губы, фотодивы с рекламных плакатов смотрели на Киру со снисхождением, которое ранило больней открытого презрения. И каждая из них что-то рекламировала: часы, духи, жемчуга, бриллианты, на худой конец просто прическу и самое себя.

Ничего этого у Киры не было.

– А будет, – упрямо заявила она рекламным красоткам. – Вот увидите. И лабутены ваши – три пары!

Но те только оскорбительно улыбались в ответ. Не верили. Да Кира и сама себе не верила. Зато вспомнила фильм «Красотка» – как героиню отказались обслуживать надменные продавщицы дорогого магазина. Как бы и с ней не обошлись так же… На пересечении широких коридоров увидела вывеску «Версаче» и, отгоняя невеселые мысли, двинулась к ней. Решительно толкнула звякнувшую серебряным колокольчиком дверь.

Продавщицы встретили ее с холодным безразличием. Молоденькая симпатичная брюнетка просканировала вошедшую профессиональным взглядом и, вместо того чтобы предупредительно броситься навстречу, продолжила разговор со своей товаркой, похожей на нее, как сестра-близнец. Наверное, не внушали уважения ее простецкие босоножки, безликая беспородная юбка, и такая же майка с дурацким Микки Маусом на груди. Такие обычно заходят, желая устроить себе шопинг вприглядку – хотя бы попримерять то, что никогда не смогут купить. Начальство предписывало от таких посетителей аккуратно и максимально уважительно избавляться. Вежливо показать коллекционные вещи, деликатно обозначить их цены и этим убедить нежелательную посетительницу, что она ошиблась дверью. Но ни в коем случае не грубить: неприятные сцены портят настроение реальным покупателям.

Кира подошла к элегантной бежевой сумочке и принялась рассматривать ее со всех сторон.

– Простите, сколько она стоит?

Брюнетка нехотя прервала беседу и подошла, с дежурной улыбкой, надетой явно для проформы.

– Пять тысяч…

«Не очень дорого», – подумала разбогатевшая Кира, рассматривая бейджик «Ирина» и ощущая мощную покупательную способность двух увесистых денежных пачек.

– …евро, – закончила брюнетка, и Кира сразу утратив интерес к сумке, осмотрелась по сторонам.

– Что-нибудь конкретное присматриваете? – поинтересовалась Ирина.

– Н-нет, я… – сбивчиво начала Кира, неожиданно смутившись. – Так… вообще…

– Что ж, у нас широкий выбор для людей со вкусом и возможностями. Современная одежда по большей части сковывает движения, неслучайно есть даже такой термин – «застегнутый на все пуговицы», – заученно тараторила брюнетка. – Модельный ряд «Версаче» даст вам ощутить красоту и блаженство настоящей свободы. Минимум пуговиц и застежек, дышащие ткани, гибкие линии, подчеркивающие преимущества вашей фигуры, но оставляющие задел для интриги, полета фантазии. Пик этого сезона – египетские, греческие и римские мотивы. Женщине предлагается не столько одеваться, сколько «облачать свое тело в одежды»…

Одна роскошная вещь за другой проплывала перед Кирой, правда, на достаточном расстоянии, чтобы она не потянулась к ним руками. Ослепшая от многообразия красок и форм Кира любовалась, как любовалась бы картинами в музее, легкими свитерами с глубокими вырезами и свободными линиями рукавов, узкими полупрозрачными платьями с ремнями на бедрах, черными кардиганами с крупным ярким рисунком, шароварами и шарфами…

– Коллекцию, как вы видите, отличает богатая палитра цветов – оранжевый, медный, пурпурный – а также своеобразная текстура: крупная ручная вязка, кисти на шарфах и юбках. Такая одежда смотрится дорого и стоит соответственно, – Ирина выделила главную мысль своего вдохновенного спича. – Это те самые вещи, которые созданы для состоятельных женщин, не привыкших экономить на себе…

В этот момент Кира как раз представляла, в какое оцепенение впали бы Татьяна Витальевна, Аленка – а главное, Наташка, – заявись она на работу в этих потрясающих обновках. Кстати, мелькнула в голове предательская мысль, а ведь можно будет соврать, что все это – подарки того самого ухажера, который красивый и богатый одновременно!

Эта мысль потянула за собой другую, гораздо менее приятную. А ведь загар, и красочные фото, которых от нее ждут, не купишь даже в солярии! Образ тети-Шуриного огорода навис над ней, как смертный приговор.

– А вот… Что это? – спросила она вдруг. И указала на манекен, стоящий на значительном отдалении от штанги с вещами «на каждый день». Манекен утопал в чем-то волшебном, манящем, жемчужно-сером – в голове у Киры зазвучали венские вальсы, пахнуло дуновением морского ветерка…

– Это? – удивилась брюнетка, заметно убавив приветливости в голосе. – Но это же вечернее платье, туалет для светских раутов и приемов. Натуральный шелк, настоящие провансальские кружева, лиф отделан камнями от Сваровски… Очень дорого, – она выдержала паузу. – Интересуетесь?

«Да что б ее… Ничего не захочешь, когда вопросы задаются таким тоном. Может, ей деньги показать? Но это же глупо…» – подумала Кира. Фильм «Красотка» повторялся в реальной жизни. Незадачливой покупательнице из кино тоже удалось приобрести одежду только с чужой помощью…

– Интересуемся, – услышала Кира у себя за спиной голос, который тут же узнала и, радостно вздрогнув, обернулась. Да, это была Диана. Элегантная, уверенная, она чувствовала себя в этой обстановке дорогой роскоши как рыба в воде.

– Надеюсь, мировая скидка для сети «Версаче» у вас действует? – Она повертела между тонкими пальцами пластиковую карту золотого цвета.

– Да, конечно! – Продавщица поспешно кивнула, быстро сменив выражение отстраненности на абсолютную готовность выполнить любой каприз платежеспособного клиента, от которого исходит всегда безошибочно распознаваемое сияние ВИП-статуса и неподдельного лакшери.

От нахлынувшей радости Кира заулыбалась широко и лучезарно. Будто Золушка при встрече с Феей. Какое удачное стечение обстоятельств! Похоже, в ее жизни наступает светлая полоса. Вот кто поможет ей открыть дверь в этот мир дорогущей красоты и подлинного шика. А Кира уже твердо была уверена, что ей непременно нужно туда – хотя бы ненадолго… Хотя бы просто пройтись по краешку в сказочных лабутенах!

– Рада тебя видеть, – первой заговорила Диана, так естественно, что Кира, которая непросто сходилась с новыми людьми, ответила сходу:

– И я тебя рада видеть!

– Потрясное платье, – сказала Диана. – Сама на него посматривала, но у меня есть похожее.

Они уже были подружками – богатыми, прекрасно устроившимися в жизни, привычно зашедшими в дорогой бутик обновить гардероб к новому сезону.

– Будете мерить? – поинтересовалась продавщица.

«Эй! Куда ты его надевать собираешься? Оно же стоит тыщ сто, не меньше!», – окликнул внутренний голос. Но Кира уже шла вслед за Дианой к примерочной, а Ирина делала знак напарнице: мол, помоги снять с манекена, быстренько!

– Уверена, тебе подойдет, – шепнула Диана. И слышать ее было куда приятней, чем внутренний голос.

Что и говорить, в платье от Версаче Кира преобразилась. Исчезла как не бывало некоторая угловатость, выразительней стала грудь – в плавно скатывающемся от ключиц декольте таилась власть приковывать взгляды мужчин, сбивать их с мысли, навевать пикантные фантазии…

– Отлично, – констатировала Диана. – То, что надо.

Кира зачарованно смотрела в зеркало, не в силах оторваться. Но вот взгляд скользнул выше, и очарование мгновенно пропало. Растрепанная, ненакрашенная, с каким-то вороньим гнездом на голове и обветренными губами – она показалась себе старухой, примеряющей одежду внучки. Платье явно не подходило к ее лицу. Или лицо к платью.

– Нет, не хочу! – Она принялась остервенело стаскивать с себя чуждый ей наряд для светских раутов.

– Не нужно оно мне! – хмуро бросила она в ответ на недоуменный взгляд Дианы. – Куда в нем ходить? В кино? Или на городской пляж?!

– Может, ты и права, – охотно согласилась Диана. – Давай сейчас купим более практичные вещи, которые тебе понадобятся на каждый день. А потом съездим в салон красоты и подработаем внешность. А вечернее платье ты всегда успеешь купить, если понадобится!

Кира улыбнулась. Новая знакомая – очень чуткая женщина и хороший психолог, она поняла и приняла все ее сомнения. Знакомство с ней – просто подарок судьбы!

Через полчаса они вышли из кондиционированной стерильной прохлады на жаркую пыльную улицу. Кира несла несколько фирменных пакетов, в которых находились новые босоножки, джинсы, легкая толстовка и несколько разноцветных маечек. Благодаря золотой карточке Дианы, все это великолепие обошлось в девяносто тысяч. По меркам бутика «Версаче» – вполне приемлемая сумма, хотя раньше она и подумать не могла о таких тратах. Но, как ни странно, ей все понравилось. И бутик с заоблачными ценами, и возможность тратить запредельные, по ее обычным меркам, деньги, и именные вещи, и почтение продавщиц, проводивших их до выхода… И все это благодаря Диане. Как тут не поверить, что добрые поступки возмещаются сторицей?!

– Сейчас поедем в «Афродиту», – сказала Диана, увлеченно рассказывая про шугаринг, шоколадные обертывания и массаж головы, после которого «хоть отдавайся ему на месте»…

Вокруг торгового центра сновало много народу – куда-то спешащего, озабоченного, недовольного. Было весело идти, покачивая волнующе шуршащими пакетами, заботливо отстраняя их от чересчур торопливых прохожих, впитывая каждое слово из лекции о технологиях той самой dolce vita, которую видела разве что в кино.

На парковке женщины сели в белый «Лексус», Диана резко взяла с места и уверенно выехала на проспект, умело вписавшись в плотный автомобильный поток. За полчаса они приехали в центр, остановились возле вывески Салон красоты «Афродита», вошли в просторный уютный холл с кожаными креслами и диванами, вазами с цветами, полукруглой стеклянной стойкой, за которой стояла симпатичная девушка в отглаженном белом халате и приветливо улыбалась им навстречу.

– Здравствуйте, Диана! Рада вас видеть!

– Взаимно, Мариночка! – кивнула в ответ Диана. – Я подружку привела! Нам нужно все, – добавила она, оглядывая Киру новым, на этот раз оценивающим взглядом. – Все, что успеем. А что не успеем, завтра доделаем!

Она успокаивающе погладила Киру по плечу.

– Исполним в лучшем виде, – кивнула Мариночка, которая вблизи оказалась старше, чем на первый взгляд. Вылизанным до блеска гладким личиком она напоминала фарфоровую куклу.

– Можешь довериться Марине во всем, она волшебница, – шутливо шепнула Диана, наклонившись к уху Киры. – А я пока отлучусь по делам…

К вечеру, с перерывом на кофе и крохотные пирожные, Кира успела многое – столько всего с ее внешностью не проделывали, пожалуй, за всю ее предыдущую жизнь.

Во-первых, похожий на Пьера Ришара парикмахер покрасил ей волосы в цвет вороньего крыла, подровнял кончики, а также проделал тот самый массаж головы, во время которого Кира с трудом сдерживалась, чтобы не постанывать. Да, Рита не преувеличила. Никогда прежде, даже в постели с мужчинами, точнее, с тем самым приснопамятным первым и последним мужчиной, Кира не переживала такого удовольствия. Во-вторых, маникюрша-педикюрша, с которой они увлекательно поболтали про французское кино и Францию – девушка, как и Кира, оказалась поклонницей фильмов Жан-Пьера Жёне и Франсуа Озона, а в Париже побывала аж трижды – сотворила чудо с ее руками и ногами, причем не только с пальцами и ногтями, но и с пятками, ступнями, щиколотками. В-третьих, под расслабляющую музыку, разглядывая картины подводного мира на огромных экранах, она прошла через процедуру удаления волос всюду, где их следовало удалить молодой аппетитной красавице, покорительнице сердец. Потом ей сделали правильные брови, а завершили процедуры чистка лица и лазерная маска…

Подойдя к зеркалу, Кира поразилась, как поражаются участницы телепередачи «Модный приговор», которых визажисты и стилисты превращают из запущенных домохозяек в изощренных светских львиц. Из гладкого волшебного стекла на нее смотрела красавица брюнетка с распущенными по плечам блестящими волосами. Небольшая челка нейтрализовала излишнюю высоту лба, и нос уже не казался длинным, да и вообще – она превратилась в женщину, недостатки которой автоматически становятся ее достоинствами… Вдохновленная новым обликом, она здесь же переоделась: натянула новые джинсы, надела новые босоножки, прибавившие одиннадцать сантиметров роста, влезла в новую ярко-красную маечку, совпадающую по цвету с маникюром и педикюром.

В это время вернулась Диана, оглядела ее и, одобрительно покачав головой, сказала:

– Я думала, будет блондинка. Но так даже лучше. А вещички от Версаче тебе к лицу!

Реакция Риты окончательно утвердила Киру в пробуждавшейся и приятно щекотавшей сознание мысли: «А ведь я красива! Неужели, это они меня изменили? Или я и была такой? Впрочем, какая разница!» Впервые она разглядывала свое отражение с удовольствием…

– Ну что, пойдем? – улыбаясь, спросила Диана.

– Конечно!

Из салона «Афродита» вышла Кира, которой утром еще не было на свете. Она спешила отыскать свое отражение в каждой витрине, мимо которой проходила. Оттуда на нее смотрела высокая тонкая девушка, вполне заслуживающая места в ряду рекламных фотомоделей. Вместо неряшливо подколотых прядей неопределенного мышиного оттенка – густой водопад жгуче-черных волос, вместо прямых широких бровей – кокетливо приподнятые и плавно изогнутые крылья парящей чайки, вместо бледного теста щек – кукольный фарфор, как у менеджера Мариночки. Новое, вызывающее выражение во всегда спокойных, часто полусонных глазах. Чуть тронутые бриллиантовым блеском губы сами собой расползаются в торжествующей улыбке красивой женщины.

Да, красивой! Никакое «чуть» теперь не мешало. Прежние «глаза с косинкой» преобразились в «глаза прекрасной миндалевидной формы», вчера еще просто пухлые губы сегодня стали «чувственными», а длинноватый нос сменился породистым греческим, классической лепки. Может быть, это ей только кажется?

– У тебя прекрасная фигура, – сказала молча наблюдающая за ней Диана. – Стройные ноги, высокий подъем – тебе будут хороши любые туфли!

Значит, не кажется!

– То-то, – сказала Кира воображаемым плакатным красавицам. И, гордо отвернувшись, отправилась к перекрестку, где их дожидался белоснежный комфортабельный «Лексус».

– Может, поужинаем? – предложила Диана. – Неподалеку есть хороший ресторанчик.

На этот раз Кире предложение понравилось. Но она слишком устала – очень много переживаний для одного дня.

– Я с удовольствием, но уже сил нет. Давай завтра пообедаем?

– Давай, – охотно согласилась Диана. У нее был замечательный характер, и с ней хотелось дружить. Очень хотелось.

* * *

Утром, кое-как вымывшись холодной водой, и даже не обращая внимания на неисправный кран, Кира первым делом потянулась к своим прекрасным обновкам. Надела джинсы, босоножки, по очереди перемерила майки, яркий шелк которых нежно ласкал кожу, долго крутилась перед единственным зеркалом в коридоре, где могла разглядеть себя в полный рост. Но высокая стройная красавица совершенно не напоминала обычную Киру. Может, это волшебное зеркало так ее приукрашивает? Или все дело в деньгах? В презренных бумажках, которые ничего не значат по сравнению с честностью, порядочностью, образованностью и другими личностными качествами, которые и являются единственными и неоспоримыми мерилами человеческой ценности? Ведь именно так ее учили всю жизнь – и в школе, и в институте, именно об этом с утра до вечера страстно талдычила Софья Андреевна… А выходит – это совсем не так! Больше того, похоже, что дело обстоит ровно наоборот! Значит, привычные взгляды и оценки надо менять в соответствие с реальностью!