Текст книги "Дисгардиум 7. Демонические игры"

Глава 10. Метод Кирана Джексона

Я не большой спец в охранных дроидах, поэтому искренне заинтересовался теми, что привела Кэрри. Помощница охотно рассказала, что эти экземпляры созданы в «Сноусторме», но вообще на рынке известно несколько крупных брендов-производителей.

Охранные дроиды, сопровождавшие нас, передвигались бесшумно и ничем не напоминали тех, что изображали в фантастических фильмах начала века, – легкие, но сверхстойкие, гибкие и быстрые. И, конечно, никакой человекообразности.

В режиме движения они просто катились шарами, однако если охраняемому объекту угрожала опасность, мгновенно трансформировались в одну из боевых форм. Эти, что держались рядом, были не военными, без серьезного вооружения, зато могли окружить меня барьером, который выдержал бы обстрел даже из плазменных ружей. Нейтрализовать противника дроиды были способны по-разному, в зависимости от ситуации – как механически, так и с помощью химических веществ. Для этого у них имелся обширный арсенал от транквилизаторов и паралитиков до выстреливаемых самонаводящихся наручников и неразрушимой липкой сети-паутины, способной приковать к земле даже небольшой флаер.

– И все же, если не считать военные прототипы, наши охранные дроиды лучшие, – добавила Кэрри. – Даже мистер Джексон пользуется теми, что производит «Сноусторм Роботикс». А он мог бы позволить себе любых.

– Это вряд ли. Он как директор компании просто не имеет права покупать продукцию конкурентов.

– Не скажи, флаер-то у него «Роллс-Ройс», хотя мы тоже их выпускаем! Я как-то видела охрану Кирана. Впечатляет, я скажу! Его дроиды – настоящие машины убийств. Один такой в начале века мог бы успешно противостоять армии небольшого государства. И даже захватить страну.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – засомневался я.

– Ха! Огнестрельным оружием их не взять, против кинетического выстоит силовой щит, а что еще?

– Можно закинуть в расплавленный металл, – вспомнил я древний фильм. – А вообще, откуда такие познания?

Кэрри смутилась, но ответила. Оказалось, она с детства увлекалась оружием. Эту любовь ей привил отец, бывший миротворец. Подробностей я не узнал, потому что нас окружили пятеро игроков – вылетевший с Игр клан «Ридеры» перехватил нас у лифтовой зоны. Вперед вышел лидер клана Эвилфорт, высокий белобрысый мужчина лет сорока, с волосами, зачесанными на пробор. Сплюнув мне под ноги, он с горечью и злобой поинтересовался:

– Наверное, гордишься собой?

– Ты хоть знаешь, что натворил, Шеппард? – Простогуфи встал рядом с лидером, прожигая меня взглядом, а потом подался навстречу.

– Не надо, Павел, – Левиус преградил ему путь рукой, как шлагбаумом. – Думаешь, ему не все равно? Он эгоистичный засранец! Мы для него лишь помеха на пути к его… – Он изобразил пальцами кавычки. – …великой цели! Что у тебя за цель, Шеппард? Не поделишься с нами, раз уж ты нас так подставил? Может, оно того стоило? А?

Проходящие мимо игроки начали стягиваться на ссору, как акулы на кровь. Закружили дроны-операторы, встрепанный лысый парень в очках снимал нас на комм и возбужденно комментировал происходящее. Я собрался ответить так, как понравилось бы зрителям, довольно дебафов! Кэрри тянула меня за руку, я упирался, «Ридеры» же не давали рта открыть.

– Нет, я скажу! – воскликнул Простогуфи и снова дернулся ко мне, теперь путь ему преградил парень с розовыми волосами и висками, выкрашенными в фиолетовый, его звали Джингрин. – Шеппард, ты поступил низко!

Я был спокоен, но зрители могли расценить мое молчание как равнодушие. Очков это мне вряд ли прибавило бы. И я взорвался, попер на него, имитируя праведное возмущение:

– Это почему же?! Разве не вы ударили мне в спину? Разве не вы хотели выкинуть меня с Игр, зная, что я под дебафом паралича? Да это хуже, чем толпой бить лежачего! Мне что, надо было поддаться?

– Твою мать! – взревел Простогуфи. – То, что мы подрались, и ты подставил нас под босса, не проблема! Но своей дьявольской магией ты заставил нас возрождаться там постоянно!

– Вы еще не в курсе? Не только вас, вообще-то, – ответил я, но он меня не услышал, продолжая орать:

– Урод, ты хоть понимаешь, как это было больно? И не только физически! Мы все свои деньги поставили на то, что войдем в топ-сто Игр! Почти десять миллионов, скотина! Кто нам их вернет? Может быть, ты?

– Это еще с какого перепуга? После мульти-вайпов крыша поехала?

– Павел, хорош, – Джингрин еще раз попытался успокоить товарища. – Не унижайся перед ним! Он того не стоит! Плевать ему на наши потери!

– Алекс, поехали! – Кэрри потянула меня в кабинку лифта. – Ничего не отвечай, их обвинения смехотворны!

– Ах, смехотворны? – взъярился Кувер, широкоплечий, бритый наголо мужчина, до того стоявший молча, и полез со мной драться.

– Зафиксирована агрессия! Режим противодействия! Режим защиты! – дроиды-охранники начали с психологической атаки, но и активное противодействие не заставило себя долго ждать. – Усмирение!

Один дроид трансформировался в два щита наподобие тех, которыми сдерживают протестующих демонстрантов, вклинился между нами, а в следующее мгновение Кувер рухнул без сознания. Другой охранник выдвинул щит и маленьким бульдозером попер на остальных, отодвигая и их, и собравшихся зевак подальше от нас с Кэрри. Помощница воспользовалась моментом и юркнула в лифт, увлекая меня за собой. Первый дроид сложился в шар и закатился к нам, второй остался прикрывать отход…

Уже в зале торжеств, где проходил общий ужин, я поймал на себе злобные взгляды магов, вылетевших из Игр по моей вине. Это был их последний ужин, такова традиция: даже если участники выбывают, они обязаны присутствовать до утра следующего дня, чтобы отсмотреть хайлайты, дать интервью и, если пожелают, попрощаться с оставшимися. Кроме того, у них теплилась надежда, что зрители спасут кого-то из них.

Неторопливо пережевывая пищу, я почти не поднимал головы и старался абстрагироваться от мысли, что на меня все пялятся.

После ужина снова появился распорядитель Игр Гай Бэррон Октиус, чтобы прокомментировать лучшие моменты дня и объявить результаты зрительского голосования. Я подобрался, не зная, чего ждать. Вроде бы сыграл зрелищно и уж точно не скучно, но… Все зависело от того, с какой стороны посмотреть. Жуткий вой и Полет зрители могли счесть имба-способностями, а к читерам во все времена отношение одинаковое: их не любят и так и норовят им накостылять при любой возможности.

Приличную часть времени Октиус показывал кадры с участием моего обмякшего тела. Неприглядное, надо сказать, зрелище! Когда камера взяла крупным планом лицо со свисающей слюной. Да уж… Мне захотелось отвернуться.

Ведущий деланно сокрушался, объявляя, какой именно дебаф меня настиг. Потом восхищался тем, что я полез сразу на 50-й этаж, не забыл похвалить Попутчиков, отдав должное гейм-дизайнерам. Попутчики, козломордые порождения Преисподней со светящимися пастями, и сейчас выглядели зловеще.

– Заверяю вас, маги Карлеш, Марио, Шейд, Утконос, Кардинал и Пилигрим не могли представить себе такой смерти и в кошмарном сне! Уверен, что сегодня, начиная игровую сессию, они предполагали все что угодно, но не такое!

Кадры Провала сменились сокрушенными выражениями лиц магов, дающих интервью сразу после окончательной смерти. Было видно, что они только выбрались из капсул и вышли в коридор, где их и подстерегли журналисты. В отличие от «Ридеров», маги достойно восприняли вылет. Они представляли разные фракции и кланы, но сейчас их объединяло общее поражение.

– Худшее, что нам грозило, – тяжело вздохнув, пробубнил Шейд, – потеря прогресса из-за возможной смерти от рук Скифа. Мы не знали, какой у него дебаф, но надеялись, что сильный. Увидев его, атакованного боссами, обрадовались…

– Я первым заметил иконку дебафа и прочел описание, – встрял Утконос. – Паралич! Мы просто обязаны были выкинуть Скифа, шанс был стопудовый!

– Точняк, – подтвердил Кардинал. – Да уж… Когда у него оставалось меньше 3 % жизни, я уж было решил, что все, парню задница! И такой облом!

– Там было кое-что странное, – вспомнил Пилигрим. – Моя шаровая молния почти долетела до Скифа. Он был дохлый, держался на соплях! Железный ваншот! Но «угроза» как-то блинканулась в сторону, и заряд прошел мимо. Что за способность? Мы разбирали абилки Скифа, но о такой ничего не знали!

Марио и Карлеш от комментариев отказались. Интервью оборвалось, теперь магов показывали в зале. Они сидели за столиком возле Октиуса и выглядели мрачнее туч над Террастерой.

– Давайте взглянем пристальнее и разберем этот момент вместе! – сочувственно сказал Октиус. – Смотрим! Вашему вниманию предлагается, пожалуй, самый смертельно опасный момент для Скифа!

Голокуб отобразил меня, на мгновение укрупнил триксиобразное лицо с пузырями, идущими изо рта, и тупым взглядом обкурившегося огра, потом камера отлетела. Все было очень замедленно. Персонаж замер, свесив руки-тряпки, за его спиной маячили три натянутые энергетические цепи, в метре от него застыла готовая вот-вот взорваться шаровая молния, от которой тянулся трескучий электрический разряд, и ему до Скифа оставалось несколько сантиметров. Запись поставили на паузу.

– А сейчас смотрим внимательно! – прокричал Октиус.

Язык молнии удлинился на сантиметр, а я все тем же бесформенным кулем с выпавшим языком сдвинулся метров на шесть в сторону.

– Нет, здесь применен не маговский Скачок! Это что-то иное, но что? – Октиус хитро улыбнулся и направился ко мне. – У нас есть уникальная возможность получить ответ у самого Скифа!

Распорядитель передвигался по залу на диске, который нельзя было назвать антигравитационным, до такого наука еще не дошла, но со стороны он выглядел именно так – никаких пропеллеров, реактивной тяги, просто плоский серебристый круг метрового диаметра, зависший невысоко над полом. Какая-то очередная новинка «Сноусторма», еще не поступившая на рынок.

Стихла музыка, смолкли голоса и шепот призванных. Все ждали моих объяснений. Октиус, подлетев, дал мне «пять», тихо поздравил с хорошей игрой, после чего заговорил, обращаясь к публике:

– Друзья, я рад представить вам сенсационного новичка Демонических игр! Предвестник Скиф, он же Алекс Шеппард! Человек, дважды подряд выбранный зрителями худшим игроком дня! Любой другой бы уже с треском вылетел из участников, но не Скиф! Мало того, что он отправил домой с десяток призванных, так еще и сделал это, будучи парализованным! Парень сегодня навел шороху! Определенно к нему можно относиться как угодно, но никто теперь не сможет сказать, что он унылый! Алекс, тебе слово! Поделишься с конкурентами и зрителями информацией, что ты сделал? Ты умеешь останавливать время? Гнуть пространство? Какие силы ты используешь?

– Мистер Октиус, вы же знаете ответ, – улыбнулся я. Мне импонировал бессменный ведущий Игр, популярность которых с каждым годом росла за счет его блестящей работы.

– О да, я знаю! – не стал отрицать он. – Но не имею права разглашать твою тайну. Слово за тобой!

– Тогда я оставлю конкурентов без ответа. Но… мистер Октиус! Я хочу еще кое-что сказать!

Гай Бэррон, уже развернувшийся, чтобы вернуться на сцену, остановился.

– Да, Алекс?

– Мама, папа! – затараторил я. – Я вас очень люблю! Со мной все хорошо, не волнуйтесь!

– Что-то еще?

– Эд, Ханг, передавайте привет всем нашим. А еще, отдельный, И… – Запнувшись, я не стал называть полное имя Ириты. – В общем, вы знаете кому. Скажите, я скучаю.

– Ох… – умилился Октиус. – Это так мило!

Ведущий, склонившись, потрепал меня по волосам и направился к сцене, но по пути замер:

– Минутку! «И»? Напомню зрителям, что в зале присутствует бывшая девушка Алекса, Мелисса Шефер. – Октиус нашел ее взглядом и обратился к ней: – Тисса, прокомментируешь?

Голокуб вывел крупным планом ее лицо. Тисса кивнула, улыбнулась:

– Думаю, это станет лучшим ответом, мистер Октиус… – и поцеловала Малика.

«Выкину обоих из жрецов Спящих!» – подумал я, но продумать месть помешал комм, пришло сообщение от Кэрри – большой палец вверх и текст: «Может, хоть сейчас они увидят в тебе не фрика и монстра, а обычного подростка?»

Далее Октиус рассказал о сформировавшихся группах с наилучшим прогрессом. Лидировал рейд титана Кетцаля, представлявшего «Экскоммьюникадо», и орка Маркуса из клана «Песнь войны». Оба были гладиаторами, оба вышли в финал сольной Арены. Выиграл Кетцаль, но, судя по всему, поражение не оттолкнуло Маркуса, и они объединились для Демонических игр. Что вполне объяснимо, оба клана входили в Альянс превентивов.

Именно в этой группе числились и пострадавшие от моих рук Ермак, Найтерио, Перант и Энигма, а также еще около двадцати сильных призванных.

Вторыми в рейтинге шли соратники эльфийки Дестини. Это меня удивило, я недооценил связи и возможности представительницы «Детей Кратоса». Серебряный рейнджер объединила порядка сорока человек, причем игроков сильных и опытных. Из тех, кого я знал, там были оборотень-фокусник Мессия и лофер-палач Уркиш.

Скооперировавшаяся группа «Модуса», «Странников» и «Белых амазонок» насчитывала всего двенадцать человек. В начале дня они были вторыми, но опустились в уровнях, дважды погибнув от рук бойцов Дестини и Кетцаля.

Из боссов и мобов больше всего меня поразили гвортлинги, летающие исчадия, будто бы сотканные из клубящейся тьмы, безногие, но с двумя парами рук, рогатой башкой, увенчанной единственным глазом, изливающим красный свет. Эти монстры с 19-го уровня сначала показались мне слабыми, но позже я понял, почему рейд Кетцаля и Маркуса застрял на этом этаже.

Босса они прошли без проблем, трудности начались, когда рейд отправился зачищать этаж. Слабость мобов компенсировалась их аурой ужаса. Один гвортлинг на секунду пугал стоявших рядом игроков, после чего обычно его убивали. Но чем больше мобов собиралось вместе, тем мощнее становилась аура. Пронзительными, как у летучих мышей, криками они звали остальных, и в какой-то момент для рейда это закончилось плохо.

Под гнетущей коллективной аурой ужаса люди Кетцаля свалились, скрючились, закрывая лица руками и вопя. И тут-то выяснилось, что гвортлинги не так уж эфемерны: у них зубастые пасти и острые лезвия когтей, двигались они так быстро, что трудно было разобрать подробности – доносились крики агонии, в воздух летели кровавые брызги и ошметки плоти. Минута – и орк Маркус разодран на части, только скелет остался.

Дольше всех продержался Кетцаль. Он отошел от охватившего его ужаса и, облепленный гвортлингами, попытался уйти. Кровь хлестала, как из крана, он работал массивным кистенем, размазывая мобов, как комаров, но их было слишком много, и он напоминал медведя, гоняющего стаю пираний. Уже у выхода с этажа он упал на колено, уперся кулаком и… рухнул, с чавканьем расквасив десятки гвортлингов. Остальные твари продолжили пиршество.

– Это вайп, – удовлетворенно заметил Октиус. – Только что вы лицезрели гибель титана! Но, как мы увидим дальше, Кетцаль и Маркус извлекли уроки из этой досадной ошибки…

Рейд вернулся, выдавил с этажа осторожно заглядывавшую туда небольшую группу Риперграуда – причем действовал жестко, отправив игроков на рес, – и начал зачистку осторожнее. Там рейд и просидел до конца дня.

– Очевидно, что Кетцаль и Маркус не рискнули повести потерявших по уровню соратников на 21-й этаж! А 20-й, напомню, заняла и осваивала группа прекрасной Дестини. Мисс Виндзор, прокомментируете ваши успехи для наших зрителей?

Женщина отказалась, и Октиус перешел к финальной части обзора, рассказав о том, как дела у рейда Мейстера и Романа, предложил поаплодировать справедливости зрителей, давших дриаде Мишель, погибшей в первый день, второй шанс, и показал лучший момент дня для этой группы: проклятие, насланное на меня троллем Романом:

– Шоб ты сдох! – крикнул тролль, отправляя меня в трехминутное падение в пропасть.

Победитель Дарантского философского турнира с удовольствием прокомментировал момент триумфа:

– Как известно, мы, проклинатели, можем сами привязывать голосовые команды. Причем любые. «Шоб ты сдох!» активирует проклятие, лишающее противника навыков.

– Вот как! – подивился Октиус. – Роман, ваш класс довольно редко встречается и почти не пользуется популярностью из-за штрафов на боевые навыки. То, что вы рассказали, безусловно, позабавит зрителей. Может, поделитесь и другими голосовыми командами? Что-нибудь эдакое… – Распорядитель покрутил в воздухе пальцем. – Позаковыристей!

– Конечно! – просиял Рома. – Знаю одну девушку-проклинателя из русского дистрикта, ее слова отправляют жертву на… э… скажу, что речь идет о некоем человеческом органе.

Октиус обернулся, посмотрев на свой зад, потом наклонился, расправил брюки и удивленно уточнил:

– Не «в», а «на»?

– Ну да! Она так и говорит: «Пошел на…» – и называет орган.

– И что же это за орган?

– Не могу сказать, – смутился Рома. – Нас же смотрят дети.

– Тогда скажите, к какому проклятью привязаны эти слова? Признаюсь, вы меня заинтриговали!

– Проклятие называется «Самоубийство». Жертва срывается с места в поисках ближайшей стены.

– Зачем? – еще больше поразился ведущий.

– Чтобы с разгона врезаться в нее…

Не знаю, стало ли причиной это выступление Романа, но его назвали лучшим игроком дня. Изучив результаты зрительского голосования, Октиус хмыкнул и бросил взгляд на меня. Я преисполнился нехороших предчувствий.

– Откровенно говоря, результаты голосования вогнали меня в ступор, – сказал Октиус. – Нет, я не о Романе. На моей памяти такое случалось не раз – колеблясь между топами, зрители выбирали кого-то запомнившегося. Вот и сейчас, почти отправив Скифа домой, Роман, очевидно, запал зрителям в душу. Но, говоря о Скифе, разве можно назвать его выступление скучным? – Он покачал головой. – Не понимаю! Да-да, дорогие призванные, худшим игроком дня в третий раз подряд признан предвестник Скиф!

Я ожидал, что так и случится, но до последнего старался не верить в накрутку зрительских голосов, потому что так у меня не будет шансов выиграть: у корпорации достаточно могущества, чтобы подтасовать факты и прикрыться видимостью, что «все в рамках игрового процесса».

Больше всех злорадствовали маги и «Ридеры», ставшие жертвами Духовных оков, они аж со стульев повскакивали, желая мне сдохнуть всякими извращенными способами. Ор стоял такой, словно сюда привезли футбольных фанатов. Перекошенные рожи и адресованные мне оскорбительные жесты показали по голокубу. Остальные среагировали не так бурно, как в первые дни.

Некоторое время, пока Октиус подводил итоги и желал всем приятно провести вечер, я пытался понять, что происходит. Неужели зрители реально меня так ненавидят? Не верю. Ладно, можно поспорить с тем, была ли моя игра зрелищной, все-таки я пока так и не убил ни единого моба, но неужели не нашлось никого хуже?

– Да здесь половина, не меньше, провела день на порядок бездарнее, чем вы, – тихо произнес дребезжащий голос за спиной.

Повернув голову, я увидел Йосифа Розенталя, ювелира Мейстера. Старик не смотрел на меня, но стоял рядом и обращался определенно ко мне. Он что, прочитал мысли? Или у меня на лице все написано?

Ответил я в той же манере, задрав голову и глядя на голокуб с рейтингом призванных:

– Тогда почему худшим снова назвали меня?

– Потому что вы, молодой человек, произвели впечатление. Вряд ли хоть кто-то из зрителей запомнит серость. А если не помнишь, то и при голосовании не заметишь…

Мейстер замолчал, а когда я перевел взгляд, он уже отошел в обнимку с ярко накрашенной черноволосой дамой лет восьмидесяти. Несмотря на преклонный возраст, фигурой она могла посоревноваться с юными красотками. Комм дал подсказку: Кларисса Джованни, она же фея-кулинар Лори. Я помнил ее, она назвала меня «безмозглым халявщиком» во время регистрации у королевского летописца Рейвенкроу. Сейчас она восторгалась «галантным кавалером» Мейстером. Шляпа ее была так велика, что, когда Кларисса повернулась спиной, закрыла и голову ювелира.

Молча поднявшись, я нашел Кэрри и отправился с ней в медиа-центр. Там ответил на свою порцию вопросов журналистов и поучаствовал в парочке стримов. Зрители спрашивали, какой у меня любимый цвет, какую музыку я слушаю, смогу ли занять «немножко голды»…

Журналисты недалеко ушли от зрителей, интересуясь, что я ел, как спал и планирую ли продолжить несостоявшуюся драку с Кувером. Одна расфуфыренная девчонка спросила даже, не завязался ли у меня с моей помощницей роман. На такие вопросы я отвечал дурачась, так что предложил ей присоединиться к нашей парочке. Ну а что? Задаешь дебильные вопросы, получай дебильные ответы. Вот только она согласилась и потом долго преследовала нас, пока ее не «обезвредили» дроиды.

Когда мы оторвались от безбашенной и отвязной журналистки, Кэрри предложила развеяться – заглянуть в ночной клуб, сходить в спа или в тренажерный зал, а то и в комнату интимной релаксации.

– Или попробуй наладить с кем-нибудь контакт, подружиться, – добавила она, исчерпав варианты.

– Шутишь? Искать друзей в этом гадюшнике? Боюсь, мне и двух охранников не хватит. Я к себе.

О многом нужно было подумать. Да и следовало посмотреть, что говорят в сети. Уже понятно, что без зрительского одобрения многого не добиться. Чем больше будут болеть за меня, тем меньше поверят «Сноусторму». Прошло два дня, а я все еще 1-го уровня! И любая смерть станет последней…

Помощница сопроводила меня, мы остановились у моего номера. Дроиды-охранники свернулись в шары, заняв позиции, и спрятались под маскировочным покрытием.

– Не расстраивайся, – наигранно бодрым голосом сказала помощница. – Ты справишься, я верю!

– Конечно справлюсь! – Помощница, пусть даже она и выполняла свою работу, была единственной, кто позволил мне не чувствовать одиночества. Я обнял ее и чмокнул в щеку. – Спокойной ночи, и да не пробудятся…

Я осекся. Кэрри, странно на меня посмотрев, кивнула:

– Да, хорошо бы завтра кто-нибудь из призванных проспал Игры!..

А я пропустил мимо ушей ее странную реплику и отправился в номер.

Открыв бутылку «Нюка-колы», вольготно развалился на кровати и начал читать, что же пишут о Демонических играх.

Сеть бурлила, и основное действо происходило под материалом Иена Митчелла:

«Сноусторм», вы охренели!

Как потерять доверие, метод Кирана Джексона

Иен ярко описал мои злоключения, привел аналитику того, как и чем мотивировались зрители, выбирая худших игроков в прошлых Демонических играх, и свел все к тому, что даже независимый опрос среди аудитории «Дисгардиум Дейли» показал, что я должен был стать лучшим, но никак не худшим игроком дня.

Под конец он обращался к Кирану Джексону:

Признайте, мистер Джексон, вы облажались. Вам не нужна «угроза» на Играх. Это было очевидно. Из инсайдерских источников я знаю, что Алекс Шеппард за день до начала Игр угодил на суд богов – ордалию! А это, если вы знаете, как правило, билет в один конец, он потерял бы персонажа.

И за что же его судили? За то, что привел нежить на земли разумных! «Ха» и еще раз «ха»! Что же вы не судили мистера Хорваца Онегута за не менее опрометчивый поступок? Ведь именно он стал причиной бесконечной войны между Содружеством и Империей!

Впрочем, не отвечайте. Все ваши нелепые оправдания мне известны: вы не имеете влияния на Небесный арбитраж, вы не вмешиваетесь в игровой процесс, это было просто совпадение… Бла-бла-бла…

Вчера я задал Хлое (директор по связям с общественностью в «Сноусторме» – прим. редактора) вопрос: «С чем связана всеобщая нелюбовь к Скифу?»

Я прямым текстом сказал ей, что считаю происходящее на Играх накачкой «Сноустормом» других призванных и готов поставить свой годовой оклад, что обструкция Алекса Шеппарда инициирована корпорацией.

Клиффхангер ответила, цитирую: «Вы же понимаете, он читер! Все его достижения добыты нечестным путем, от его действий страдают люди!» Тональность ее слов лишь убедила меня в том, что я прав, а «Сноусторм» манипулирует итогами голосования.

Наш предварительный прогноз и опросы показывали, что не менее трети аудитории симпатизирует «угрозе» A-класса, а еще четверть пусть даже не болеет за нее, но хотя бы рада ее участию в Играх. Две трети опрошенных были уверены, что Скиф станет украшением турнира.

А что показывает ваше так называемое зрительское голосование? 92,75 % за то, что он худший игрок?

Вы знаете, это даже не смешно. Диктаторы прошлого и то рисовали себе меньшие цифры, хоть как-то стремясь к достоверности выборов!

Меня охватило волнение, как перед битвой за храм Тиамат. Если вчера я просто допускал мысль, что «Сноусторм» меня топит, то теперь это стало очевидным не только мне, но и зрителям. Приятно, черт подери!

И пусть люди вступились не за меня, а за свое мнение, растоптанное корпорацией, сейчас я ощущал, как мощная волна не придавливает меня ко дну, а поднимает наверх, на самый гребень.

Ниже, очевидно, главный редактор Кларк Кац включил режим диктатора, и наверх поднялись комментарии в мою поддержку.

2кай | +14,11 млн | 3 часа назад

После первого дня я сказал себе: «Скиф ни о чем». Не как человек, как игрок. Ничего особенного он не показал. Я не знаю, кто он по жизни, но понятно, что обычный парнишка, который вчера был мальчиком. Четыре сотни призванных вели себя как мудаки, атаковав его с порога, и я, честно говоря, ждал, что ответка будет серьезной. Но ничего, кроме сброшенных бедолаги Мессии и Дестини-Звезда-во-лбу-Виндзор, он не представил.

Ребята, я ошибался! Сегодня Скиф показал то, чего все мы от него ждали. Волшебная игра! Так держать, «угроза»!

Паша Самокат | +12,74 млн | 2 часа назад

Хе-хе! Я раз десять пересмотрел момент, когда эти долбаные маги воскресли возле Попутчиков! Боже, эти лица можно разбирать на мемы «Сюрприз!» Лол! С нетерпением жду завтрашнего дня!

Боцман | +7,69 млн | 12 минут назад

«Сноусторм», если Скиф из-за ваших махинаций завтра вылетит с Игр, клянусь, я отпишусь от всех ваших сервисов! Кто со мной?

Воодушевленный, я долго ворочался в постели. Заснул поздно и толком не отдохнул. В беспокойных снах я становился жертвой вечно голодных Попутчиков и слизней Атлингов, падал в пропасть, не имея возможности включить Полет, горел в адском огне и почему-то оказывался голым на сцене рядом с Октиусом, который кричал:

– Давайте похлопаем Скифу, за три года в Окаянной бреши он так и не нашел хоть какую-нибудь одежду!

Сознание воспринимало эти испытания на удивление спокойно. После реальных ужасов, связанных с грозившей друзьям и родителям смертью, и событий, которые я пережил в Бездне, мой порог восприятия повысился, и то, что еще год назад стало бы для меня кошмаром, сейчас было лишь досадной неприятностью. В общем, я даже ни разу не проснулся в поту.

Утро началось с настойчивого стука в дверь. Продрав глаза, я накрылся простыней и поперся открывать, похожий на заторможенное привидение. Мисс Калинович из моего класса здоровья недовольно заметила бы, что моему «растущему организму нужен здоровый и полноценный сон!» Но мисс Калинович была далеко…

На пороге с ноги на ногу переминалась Кэрри. Оттолкнув меня, она ворвалась внутрь. Помощница тяжело дышала, словно пробежала марафон. Я закрыл дверь и проследовал за девушкой в комнату. Зевнув, спросил:

– И тебе доброе утро… Что-то случилось?

– Случилось! Не знаю что, но сегодня тебя убьют! Ты вылетишь!

– До начала Игр еще часа три, Кэрри, – возмутился я. – Я не выспался! Ты же понимаешь, что ничего принципиально нового не сообщила?

Кэрри, подумав, кивнула:

– Да, ты прав… Иди в душ, я сделаю кофе. Потом все расскажу…

Я принял ледяной душ, после чего сел в кресло напротив помощницы. Она кивнула на кружку с кофе. Я сделал глоток и поморщился – он был раза в три крепче, чем я привык.

– Значит, так, – уже спокойнее заговорила девушка. – Утром, когда мы с другими помощниками завтракали, я заметила, как они гадко ухмыляются, перешептываются, хихикают…

– Э… Может, потому что ты забыла надеть… – Я качнул головой и отвел взгляд от огромной груди, просвечивающейся сквозь сеточный балахон Кэрри. – Бюстгалтер, вроде так это называется?

– П-ф-ф… – фыркнула она. – Кейриния, помощница одного из призванных, вообще без ничего ходит, это ерунда, детей в отеле нет.

– И все-таки… – Я протянул ей плед. – Ты меня смущаешь.

Скомкав плед, она продолжила:

– Алекс, я их подслушала. Другие помощники шептались, обсуждая какой-то план. Какую-то задумку игроков, чтобы разобраться с тобой. Никто не хочет кончить так, как маги и «Ридеры», сплотились даже бывшие враги. Почему-то все уверены, что сегодня тебе нечего будет им противопоставить и тебя легко сольют. В общем, будь готов!..

– По-моему, ты преувеличиваешь, – попытался отмахнуться я.

– Да нет же! Все очень, очень серьезно!

На секунду ее паника передалась и мне, но я быстро подавил ее. Что я могу сделать сейчас? Ничего. Как повлияю на ситуацию? Только раздергаю себя. Остается ждать.

Но спустя два с половиной часа, войдя в игру, я убедился в правоте Кэрри.