Текст книги "Пьяная устрица"

– Не вижу в этом большого смысла, – сказал Дима.

Юля вежливо выразила свое удивление. Дима не менее вежливо объяснил ей, что никакого парня в желтых штанах возле квартиры Розы Адамовны не было. А все это вранье, которое Юлька придумала с целью навести следствие на ложный след. Юлька возражала, Дима настаивал. Взаимный обмен любезностями тянулся без малого два часа. Юлька уже начала уставать. Язык ей уже плохо повиновался. Дима тоже начал уставать, а потом злиться.

– Вам лучше признаться, куда вы спрятали оружие, – проникновенно и как-то очень мрачно говорил ей Дима в тот момент, когда зазвенел телефон у него на столе.

Он снял трубку. По мере разговора его лицо светлело. Наконец он повесил трубку и обратился к Юльке.

– Прошу меня извинить за некоторую настойчивость, – сказал он ей. – Вы можете идти.

– Да ничего, – пробормотала ничего не понимающая Юлька. – Вы что, уже нашли убийцу Розы Адамовны?

– Нет, но мы нашли оружие, из которого, по всей видимости, и убили Розу Адамовну.

– И как вы так быстро успели выяснить, что это именно то самое оружие? – подала голос молчавшая до сих пор Мариша. – Экспертизу прямо в полевых условиях провели?

– Нет, – покачал головой Дима. – Но… Видите ли, убийца выбросил оружие в нескольких кварталах от дома убитой. Этот пистолет нашли какие-то детишки. По времени, когда они нашли этот пистолет, ваша подруга никак не могла оказаться там. А главное, что эти же детишки видели и человека, который выбросил это оружие.

– Ага! – с торжеством сказала Юля. – В ярких брюках?

– Да, – снова кивнул окончательно морально уничтоженный Дима. – Их описание совпадает с теми приметами, которые дали вы. Так что пока вы свободны.

– Пока? – строго спросила у мента Мариша. – Что это еще за «пока» такое?

– А что, во внеслужебной обстановке вы уже не захотите со мной встречаться? – полушутливо спросил у девушек Дима.

– Ни за что в жизни, – ответила за обеих Мариша и величаво выплыла из кабинета, волоча за собой подругу.

– В общем, с этими ментами все ясно, – сказала она, оказавшись на свежем воздухе. – Ничего они не раскроют. Одни девушки на уме. Этого убийцу в цветастых брюках они не найдут. А если и найдут, то уже может оказаться поздно.

– Что ты имеешь в виду? – трепеща, осведомилась у нее Юлька, которая еще не пришла в себя после ареста и допроса.

– А то, что следующей жертвой того цветастого можешь стать ты, – огорошила ее Мариша.

– Я??? – вытаращила глаза Юлька. – С чего ты взяла?

– Убил же он Розу Адамовну, – объяснила ей Мариша. – И потом, забыла – тебя ведь тоже уже пытались убить. Не исключено, что одна и та же банда действует.

– Но меня пытались убить армяне.

– А кто говорит, что убийца не из их компании? Ты что, его лицо видела? А волосы у убийцы черные, ты сама сказала. Так что вполне может быть армянином. И вспомни, ведь тебя не один раз пытались убить.

– А когда еще?

– А на даче твоих родителей, – напомнила Юльке Мариша.

– Ах, тогда! Но он вроде бы не собирался меня убивать. Просто пугал.

– Просто пугал! – передразнила ее Мариша. – Сначала попугает, а потом и убьет. Я вообще, Юля, твоему спокойствию удивляюсь.

– Да что же мне делать-то?! – воскликнула Юлька, которая отнюдь не была спокойна, а, напротив, вся тряслась от страха. – Поделать-то мы с тобой все равно ничего не можем.

– А вот тут ты как раз не права, – ответила ей Мариша. – Мы с тобой в этом деле лица заинтересованные. А значит, как раз мы и можем горы свернуть. Милиции, им ведь что? Им дело раскрыть нужно. А если и не раскроют, то что им будет? Поругают, конечно. По головке не погладят. Но и только. У них от раскрытия этого дела жизнь не зависит, вот что я хочу сказать.

– А у меня, выходит, зависит? – с трепетом спросила Юлька.

– Конечно! – горячо воскликнула Мариша. – А ты сомневалась?

– Мне плохо, – тихо сказала Юлька. – Мне действительно плохо.

– А вот этого не надо, – покачала головой Мариша. – Прорвемся. Не бойся, я тебя не брошу, – заверила она.

Юля немного подышала, дождалась, пока у нее перед глазами перестанут летать красные звездочки, и спросила у подруги:

– А тебе-то с какой стати впутываться в это дело?

– Ты что, меня не знаешь? – усмехнулась Мариша. – Не могу бросить товарища в беде. Знаешь поговорку: «Сам погибай, а товарища выручай»? Вот так и действую. Лови тачку!

Юля послушно подняла руку, и возле них немедленно остановилась юркая «Ока».

– Ну ты и поймала, – фыркнула Мариша, с трудом втиснувшись в салон.

– Куда едем? – бодро отозвался маленький старичок с переднего сиденья.

– На Старорусскую.

– Зачем нам туда? – шепотом спросила Юля.

– Нужно же твою машину забрать. А потом поедем знакомиться с твоими родственниками.

– С кем, с кем?

– С родными Донары, – пояснила непонятливой подруге Мариша. – Заодно посмотришь на кузенов. Не исключено, что признаешь в них тех типов, которые преследовали тебя на шоссе.

– Но если они меня преследовали, то мне кажется не слишком разумным заявляться к ним в дом.

– Они преследовали не тебя, а Донару, – терпеливо объяснила ей Мариша. – К тебе они вряд ли имеют претензии, учитывая тот факт, что вы раньше никогда с ними не сталкивались.

– Но вдруг они не разберутся и сразу начнут в меня палить, как уже было на шоссе? – заныла Юлька.

– Они стреляли не в тебя, – утешила ее Мариша. – Если бы они целились в тебя, ты была бы уже давно на больничной койке рядом с Костиком. Кстати, как он там? Ты его хоть навестила?

– Когда? – уныло поинтересовалась Юлька. – Думала наведаться к нему потом, когда мы потолкуем с Розой Адамовной. Но видишь, что из этого получилось. Может быть, съездим сейчас?

И подруги отправились в больницу к парню. Впрочем, их к нему не пустили. Костик до сих пор находился в реанимации, весь обвешанный и обмотанный прозрачными трубочками. Его вид сразу поубавил решимости у Юльки. А у нее этой самой решимости и так было немного. Из больницы Юлька вышла на ватных ногах, не падая лишь потому, что ее поддерживала Мариша.

– Эк парню досталось! – заявила черствая Мариша. – Злыдни у тебя родственнички. Даже и не знаю, чего они на него так окрысились.

– О-ой! – взвыла Юлька в полный голос. – Давай не поедем к ним!

– Да ты что! – искренне поразилась Мариша. – Поедем! Обязательно поедем! Гораздо хуже будет, если мы не поедем, а они тебя сами найдут. Тогда уж их не убедишь, что ты не их ветреная сестрица Донара, а совершенно незнакомая им Юля.

Запихнув подругу в ее же собственную машину, Мариша велела ей трогаться с места.

– Но ты мне обещаешь, что никуда от меня не уйдешь? – спросила у подруги Юлька. – Не оставляй меня с ними наедине.

– Буду все время с тобой, – кивнула Мариша. – А у тебя паспорт с собой? Нужно им его сразу же под нос сунуть.

– Слушай, а вдруг это совсем не те армяне, которые меня преследовали? – спросила Юлька, когда они подъехали к дому Соны.

– Там разберемся, – успокоила ее Мариша. – Давай двигать. Документы не забудь. А то хана нам с тобой будет.

И она вытащила полную дурных предчувствий Юльку из «Рено». В подъезде дома, в котором жил господин Агаян, имелся домофон. Но из подъезда как раз выходила какая-то мадам в бриллиантах и золоте, так что подруги проскользнули туда без долгих объяснений, кто они такие и зачем явились.

– Какая же квартира? – усомнилась Юля, когда они поднялись на третий этаж.

На этаже было всего три квартиры. Двери на всех были совершенно стандартно облицованы красной кожей с золотым тиснением. Вульгарно, на взгляд Юльки, даже чудовищно. Но ей не пришлось долго задумываться над этим, так же, как и Марише не пришлось отвечать на Юлькин вопрос. Потому что в тот момент, когда Мариша открыла рот, чтобы ответить, дверь пятнадцатой квартиры открылась, и из нее вышли двое смуглых черноволосых парней.

– Ой! – пискнула Юлька, узнавая в них своих преследователей.

При виде Юльки челюсти у парней отвисли почти до полу. Они вытаращились на девушку так, словно она была призраком или чем-то еще похуже.

– А я к вам, – не нашла сказать Юлька ничего лучшего. – Нужно поговорить.

Один из парней судорожно сглотнул и захлопнул пасть. Второй, ни слова ни говоря, схватил Юльку под мышку и втащил в дом. И обитая красной кожей дверь захлопнулась перед оторопевшей Маришей.

– Эй! – заколотила та в дверь. – Немедленно откройте! А то я тут вам весь дом переполошу!

Дверь на секунду снова приотворилась, и Маришу всосало внутрь. Оказавшись в прихожей, Мариша увидела прямо перед своим носом черное дуло пистолета.

– Не делай глупостей! – сурово сказала Мариша пистолету. – Мы с подругой пришли по делу.

– По какому делу? – с легким акцентом спросил у нее смуглый парень, в чьих руках находился пистолет.

– Она не ваша Донара. Она просто похожа. Посмотрите ее паспорт, – сказала Мариша.

Ее слова как будто произвели эффект. Парни переглянулись, обменялись парой слов, и один из них взял из рук полумертвой от страха Юльки ее сумочку. После чего он без всякого почтения к чувствам ее владелицы вытряхнул из сумочки все ее содержимое прямо на пол. Тот факт, что пол был паркетный и до блеска навощенный, Юльку ни капельки не утешил.

Парень тем временем вытащил из груды початых пакетиков с гигиеническими салфетками, тампонами на случай внезапного прихода критических дней, противозачаточных таблеток и прочих нужных вещей Юлькин паспорт и принялся внимательно изучать его. Изучал он его долго. Мариша за это время успела двадцать раз состариться. Что творилось в душе у Юльки, вообще не поддавалось описанию. Наконец парень закончил читать документ и обратился ко второму парню. В его голосе явственно звучало недоумение.

Второй парень подозрительно посмотрел на девушек. Убедившись, что они обе ведут себя тихо и устраивать дебоши вроде бы не собираются, убрал пистолет под мышку и взял в руки Юлькин паспорт. И на этот раз процедура ничуть не ускорилась. Первый парень тем временем схватился за Юлькины водительские права и документы на машину.

– Ты не Донара? – разочарованно спросил у Юльки первый парень. – Но если ты не она, то откуда ты узнала этот адрес?

– Тебе не кажется, что об этом лучше поговорить, не стоя в дверях? – вместо Юльки сказала Мариша.

Парни призадумались и признали, что в словах Мариши было зерно здравого смысла.

– Пойдемте за мной, – сказал один из парней.

Они привели девушек в комнату и усадили их на диван.

– Подождите здесь, – сказал один из парней.

– Угощайтесь, – гостеприимно прибавил второй. – Фрукты, конфеты. Угощайтесь. А нам с братом нужно поговорить.

– Ну, что я тебе говорила? – спросила у подруги Мариша, когда оба парня вышли из комнаты.

– Пока еще ничего не ясно, – сказала Юлька. – Оружия они не сложили.

В это время раздался звук открывшейся входной двери. Судя по голосу, в квартиру вошла женщина. Оба парня устремились к ней и начали что-то взволнованно объяснять ей. Потом женщина что-то коротко приказала им, и оба парня поспешно бросились вон из квартиры.

– Куда это они? – встревоженно спросила Юлька у Мариши.

– Не знаю, – пожала плечами та.

В коридоре послышались шаги, и в комнату торопливо вошла Сона. Она прямо-таки впилась глазами в Юльку. Не удовольствовавшись беглым осмотром, она закатала рукав на левой Юлькиной руке и внимательно осмотрела ее локоть.

– Уходите! – затем сказала она девушкам. – Уходите немедленно! Они пошли за машиной. Они убьют вас! Уходите и спрячьтесь!

– Но почему?.. – запротестовала было Мариша.

– Заткнись! – крикнула женщина. – Если хотите жить, уходите! Они пошли за моим мужем и его братом. А когда они вернутся, то убьют вас. Бегите! И никогда не переступайте порог этого дома!

Юлька поспешно вскочила на ноги. Армянка поспешила впереди нее к выходу. Но они опоздали. Снаружи дверь уже открывалась. Девушки растерянно оглянулись на армянку. И к своему ужасу, увидели, как Сона держит в руках пистолет, направляя его прямо себе в грудь. Лицо Соны страшно побледнело и стало похоже на застывшую маску. Недоумение на лице Юли сменилось ужасом, когда она поняла, что Сона отнюдь не шутит и сейчас выстрелит. Девушка вскрикнула, и в этот момент раздался хлопок. И Юлька вдруг почувствовала, как летит.

Еще мгновение, и она уже лежала на полу, придавленная бросившейся на выручку Соне Маришей. По пути подруга зацепилась за что-то ногой и придавила Юльку так плотно, как если бы на ту свалился бегемот. Перед Юлькиным носом была паркетина с красивыми разводами и маленьким сучком. Эту деревяшку Юля могла разглядывать очень долго, сколько влезет. Что происходило в остальном мире, она, придавленная Маришей, не видела. Но, судя по звукам, там закипали страсти.

Громко кричала Сона, у которой вырывали из рук оружие ее вернувшиеся племянники. Слышались еще и мужские голоса. Сколько, Юлька затруднялась сказать, но точно больше двух. Наконец, когда Юлька уже совсем исчерпала наличный запас воздуха и начала всерьез опасаться, что если Мариша не слезет с нее в ближайшие несколько секунд, то ей грозит смерть от удушья, подруга поднялась.

– Вставай! – сказала она Юльке. – Все в порядке. Все живы!

Юлька поднялась с пола и огляделась по сторонам. Маришино заявление было в высшей степени оптимистичным. Все было далеко не в порядке. Начиная от Соны, бившейся в истерике, утешавших ее братьев и кончая еще двумя неизвестными мужчинами, ровесниками Соны. Мужчины не сводили с Юльки злых, очень даже злых глаз. Наконец один из них что-то сказал по-армянски, обращаясь к Юльке.

– Я не понимаю, – сказала девушка. – Говорите по-русски.

Почему-то эта в общем-то невинная фраза вызвала в мужчине всплеск дикой ярости. Он выхватил оружие из висящей под пиджаком кобуры. Теперь у братьев прибавилось работы. Нужно было утихомиривать еще одного бушующего родственника, в руках которого тоже появился пистолет. Но с новой проблемой неожиданно легко справился седой старец, выступивший из-за спин мужчин. Одно его слово, и в квартире наступила тишина, прерываемая лишь всхлипываниями Соны, которая все никак не могла успокоиться.

– Девочка, ты кто? – спросил у Юльки старик. – Ты похожа на мою внучку как две капли воды.

При этих словах Сона неожиданно лишилась чувств и обмякла на руках младшего из братьев.

– Я – это не она, – с легким трепетом в голосе ответила старику Юлька. – Честное слово. Ваши внуки ошиблись, преследуя меня. Я не знаю, где ваша Донара. Поверьте мне.

– Но ты знаешь ее имя, – сказал старик. – Значит, ты не совсем посторонняя. Нам нужно поговорить.

– Я бы очень этого хотела, – пробормотала Юлька, которую еще потряхивало от пережитого стресса.

Мужчины всей толпой прошли в гостиную. Сону наспех привели в чувство, и она прилегла на диван в гостиной. Когда все расположились, Юлька начала свой рассказ. Не успела она дойти до откровенных признаний своих приемных родителей, как удивленно замолчала. Сона из-за спины своего мужа строила Юльке такие жуткие рожи, что девушка просто растерялась.

Армянка трясла в руках воображаемого младенца, показывала на своего мужа и при этом так энергично мотала головой, что было непонятно, как это голова у нее еще держится на плечах. И тут Юльку осенило. Она поняла, что ей хотела сказать Сона. Верней, о чем женщина умоляла Юльку не проболтаться.

– Так, что было дальше? – спросил у Юльки старик. – Как ты узнала, где искать Донару?

– А это я выследила ваших внуков, – неожиданно встряла в разговор Мариша, тоже обратившая внимание на страстную пантомиму Соны.

– Выследила? – вытаращились на Маришу оба парня.

– Да, прямо от места аварии вашего «Форда» и выследила, – пожала Мариша плечами с таким видом, словно это для нее самое что ни на есть плевое дело. – Вы ведь сразу домой помчались?

Тут Мариша рисковала. Она понятия не имела, куда направились братья. И тем более они ли были на «Форде». Но неожиданно Мариша попала в точку.

– Да, домой, – кивнули братья. – Прямо сразу.

– Вот, а я поехала за вами, – снова соврала Мариша. – И проводила вас до самого дома. А потом было уже плевым делом разговорить бабок возле вашего дома. И раздобыть фотографию вашей Донары. Заглянула к вашей домработнице. Она мне ее и уступила.

Старик армянин кивнул головой в знак того, что объяснения Мариши принимаются.

– Мы тебе верим, – подкрепив свои слова величественным жестом руки, сказал он. – Твоя подруга может больше не волноваться за свою безопасность. Мои мальчики не тронут ее. Это была ошибка. К нам поступила непроверенная информация. А мы так хотели найти нашу Донару, что ухватились за нее, как утопающие за соломинку. Мы разыскиваем мою внучку уже несколько дней. И поручили эти поиски всем нашим знакомым. Наконец недавно нам сообщили, что девушка, похожая на Донару, нашлась. Ее обнаружил какой-то бомж.

– Да, – вспомнила Юлька. – Был такой. Требовал денег на выпивку и угрожал, что если я их ему не дам, то сильно потом пожалею.

– Не могу винить его в ошибке, – сказал старик. – Я и сам бы ошибся.

После этого старик сказал несколько слов своему старшему сыну.

– Девочка, – обратился тот к Юле, – ты на нас не в обиде?

Юля промолчала.

– Вы подстрелили моего жениха, – наконец сказала она. – Но даже если забыть об этом, то как быть с тем типом, который требовал с меня какие-то деньги? Он ведь не из вашей компании?

– Какой еще человек требовал с тебя деньги? – насторожился старик. – Этот бомж? Ты про него говоришь?

– Нет! – с досадой воскликнула Юлька. – Другой.

– К тебе еще кто-то приходил? – заинтересованно спросил у Юли старик. – И требовал деньги?

И теперь Юльке пришлось рассказать про полночный визит к ней на дачу неизвестного, также принявшего ее, по всей видимости, за Донару.

– Отец, это он! – страстно завопил старший из мужчин, которого звали Акопом и который был отцом Донары. – Я же тебе говорил, что он подбил Донару на предательство.

– Замолчи, Акоп! – властно велел ему старик. – Девочка, расскажи подробно, что еще сказал тебе тот человек?

Юлька повторила.

– В общем, я так поняла, что он ради того, чтобы вернуть себе свою долю, ни перед чем не остановится, – закончила она. – А вообще он упрекал меня в неверности. Что, дескать, я изменяю ему с другим. И я не поняла, что его больше расстраивает. Потеря денег или потеря моей любви.

– Делать вывод предоставь мужчинам, – высокомерно сказал ей один из младших братьев.

– Сам дурак, – огрызнулась Юлька, но все же замолчала.

Мужчины снова начали о чем-то совещаться.

– Сона, уведи девушек в соседнюю комнату, – сказал Акоп. – Накорми их. А мы должны подумать.

Сона поспешно поднялась со своего места. Сделав знак девушкам следовать за ней, она вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Оказавшись в коридоре, она порывисто бросилась на колени перед подругами.

– Спасибо! – простонала она. – Спасибо, что не выдали мужу моей тайны.

– Акоп не знает, что Донара не его дочь? – шепотом спросила у женщины Мариша. – Лично я так поняла вашу мимику.

– Правильно поняла, – мрачно кивнула Сона.

– Но как вам это удалось? – ахнула Мариша. – Это же невозможно.

– Пошли в мою комнату, все вам расскажу, – пригласила их Сона.

Квартира, в которой жили Агаяны, оказывается, состояла из двух половин. В ней было два санузла и две кухни. Фактически она была разделена на мужскую и женскую половины. У Соны было две комнаты, а у ее дочери одна. Сонин муж также занимал две комнаты. Разделение было не жесткое, но все же имело место. Юлька подумала, что в чем-то это было даже удобно. Хочешь – спи у себя, а хочешь – иди под бочок к муженьку. А если он после выполнения своих супружеских обязанностей храпит, так что в ушах звенит, то снова можешь отправиться к себе. И спокойно спать до утра.

Тем временем Сона провела девушек к себе в комнаты. Тут же она поставила перед ними блюдо с какими-то пирожными, коробку конфет и вытащила из бара изрядно початую бутылку коньяка. Подруги успели разглядеть в баре еще несколько уже окончательно пустых коньячных бутылок. Чувствовалось, что Сона исчезновение своей приемной дочери Донары переживает всерьез.

Сона сварила для девушек крепкий ароматный кофе и разлила его в три чашки.

– Не бойтесь, не отравлен, – сказала она. – Простите мою выходку со стрельбой. Как увидела вас в своей квартире, просто рассудок от ужаса помутился. Представила, что сейчас мой муж увидит перед собой родную сестру-близняшку его дочери – и поймет, что я обманывала его больше четверти века. Так жутко стало! Хотела сама застрелиться и их застрелить. Чтобы никто моего позора не узнал.

– Все можно решить более спокойно, – сказала Юлька. – Клянусь, мы вас не выдадим. Зачем нам это? Только вы уж расскажите нам все, что знаете.

– Клянусь! Все расскажу! – горячо воскликнула Сона.

И она приступила к своему рассказу. Он немногим отличался от истории Юлькиных родителей. Так же, как и они, Сона и ее муж Акоп страстно хотели ребенка. Если в начале их брака Акоп мечтал о мальчике, то после нескольких неудачных попыток своей жены забеременеть и нескольких выкидышей он был согласен и на девочку. Можно и не слишком здоровую. Лишь бы в семье наконец появился ребенок.

Различие было лишь в том, что Юлькины родители приняли решение об удочерении чужого ребенка совместно, а Соне пришлось взять весь груз ответственности на себя одну. Она лечилась у Розы Адамовны. И именно ей Роза Адамовна сделала интересное предложение. Взять чужого младенца, про которого никто и никогда не узнает правды.

– Понимаете, отец моего мужа никогда бы не принял чужого ребенка, – объясняла девушкам Сона. – Все-таки чужой ребенок он и есть чужой. И мне уважения в глазах его родни это не прибавило бы.

– Понятно, – вздохнула Мариша.

– Но как вам все-таки удалось обмануть своего мужа? – спросила у армянки Юля. – Ведь он должен был заметить, что вы не беременны?

– Да что ты! – замахала на нее руками Сона. – После десяти выкидышей, которые случились у меня за пятнадцать лет, он и дышать на меня боялся. Как только я сказала ему, что снова беременна и что на этот раз у меня хорошие шансы выносить ребенка до конца, он прекратил всякие сексуальные поползновения. Вообще пылинки с меня сдувал. А всяких таких глупостей вроде совместной подготовки к родам будущих матерей и отцов в то время еще не водилось. Ультразвука тоже не было. Мужчины получали своего ребенка только на пятый или седьмой день после рождения. После выписки из роддома. А в этом Роза Адамовна обещала мне помочь.

Сона легла в дородовое отделение больницы за несколько недель до предполагаемого срока. Это было сделано по нескольким причинам. Во-первых, чтобы впоследствии у Акопа и его родни не зародилось всяких ненужных подозрений. А во-вторых, дома Соне стало уже трудно симулировать свою беременность.

– Спать уже приходилось с привязанной к животу подушкой, – рассказывала Сона подругам. – И постоянно тряслась, как бы Акоп не вздумал явиться ко мне спокойной ночи пожелать. Или обнять захотел. Да мало ли что могло выйти!

– А вы не боялись взять чужого ребенка? – спросила у нее Мариша.

– Я видела его мать, – сказала Сона. – И она мне показалась совершенно нормальной женщиной. Я даже с ней разговаривала.

– Вы разговаривали с моей матерью?! – воскликнула Юля. – Господи, великий боже! Какая она была?

– Она была явно из простой семьи, – сказала Сона. – Но очень славная и воспитанная девушка. Я не могла с ней подробно обо всем поговорить. Но у меня создалось впечатление, что она очень ждет появления на свет младенца. И я так и не поняла, почему такая милая девушка согласилась жить на квартире у Розы Адамовны. У нее ведь был муж. Она мне про него рассказывала. И даже показала его фотографию в медальоне.

– Постойте, – перебила Сону Мариша. – Как это вы разговаривали с матерью Юльки? Роза Адамовна сказала нам, что эту женщину чуть ли не в кустах подобрала, куда та заползла рожать.

– Вот еще! – фыркнула Сона. – Она вам все врет! Асмик до родов жила у нее дома. Это потом Розе пришлось притащить Асмик в больницу, к себе в отделение. И сделала она это только потому, что стало ясно, Асмик уже не выкарабкаться. А Розе не улыбалось получить у себя дома скончавшуюся роженицу.

– А по плану, Асмик должна была родить дома у Розы Адамовны?

– Да, так должно было быть, – кивнула Сона. – Роза должна была сказать Асмик, что ее ребенок родился мертвым. Или что-нибудь в этом роде. У Розы редкая деловая хватка. С нее сталось бы и в самом деле показать бедняжке какого-нибудь мертвого младенца.

– Значит, моя мама не собиралась расставаться с нами? – с трепетом спросила у Соны Юлька.

– Ну, этого я точно сказать не могу, – покачала головой Сона. – Я ведь разговаривала с Асмик всего пару раз. И тогда меня больше интересовало ее здоровье. Мне было важно знать, не было ли у них в семье душевнобольных. Или каких-нибудь иных болезней, передающихся по наследству.

– И как? – спросила с дрожью в голосе Юлька.

– Асмик ни о чем таком мне не рассказала. А что касается того, какой была твоя мать, это уже лучше спросить у самой Розы, – сказала Сона. – В конце концов Асмик прожила у нее в доме почти полгода. Так что они должны были тесно общаться. Спроси у Розы. Уверена, что теперь, когда все открылось, она не станет темнить и откроет тебе, какой была твоя настоящая мать.

– Роза Адамовна ничего мне не расскажет про мою мать, – пробормотала Юлька. – Нечего и пытаться.

– Хочешь, я сама ее попрошу? – предложила Юльке Сона. – Я ведь понимаю, что тебе необходимо знать про свою мать все.

– Роза Адамовна уже никому и ни о чем не расскажет, – хмуро сказала Мариша. – И не мечтайте.

– Но почему?

– Потому что она мертва.

При этих словах Сона страшно побледнела. Рука, которую она поднесла ко рту, мелко-мелко дрожала. Не замечая, что делает, Сона размазывала остатки грима по лицу, с ужасом глядя на подруг.

– Как это случилось? – хрипло спросила она наконец. – И когда?

– Сегодня утром, сразу же после вашей с ней встречи, – сказала Мариша. – Не беспокойтесь, вы тут ни при чем. Так что в случае чего я ваше алиби подтвержу. А вот Юльке пришлось худо. Она была там, когда врачиху убили.

– Ее убили? – Сона едва не потеряла сознание.

– Застрелили в душе, – кивнула Мариша. – В квартире ничего не пропало. Так что это было чистое убийство, расправа. Вы не догадываетесь, кто мог это сделать?

– Нет, – покачала головой Сона.

– А если хорошенько подумать?

– Не знаю, а что, если это кто-то из родных Асмик? Глупо, конечно, но такая мысль вдруг пришла мне в голову.

– Да? – внимательно посмотрела на женщину Мариша. – Я почему-то тоже так подумала. А что вас конкретно натолкнуло на эту мысль?

– Я понимаю, что подозревать именно родных Асмик у меня нет оснований, – сказала армянка. – Роза наверняка проворачивала подобные делишки и раньше. А может быть, занималась чем-нибудь еще более криминальным. У нее всегда было очень много денег. А откуда у простого советского врача, пусть даже гинеколога, могли завестись большие деньги? Только если он замешан в криминале. Так что обиженных Роза за свою жизнь наплодила огромное количество. Но что это доказывает?

– Сона, а где сейчас ваша дочь? – спросила Юля. – Я имею в виду Донару. Мою сестру. Я хочу ее видеть.

Сона неожиданно расплакалась.

– Она ушла! – всхлипнула женщина. – Навсегда! Это все ее Марат виноват. Он мне с самого первого взгляда не понравился. И Акопу он тоже не по душе был. Хотел даже выгнать Марата из нашего дома. А Донара заявила, что если его выгонят, то она уйдет вместе с женихом. Акоп, конечно, ей не поверил. Ну куда она могла уйти? Без денег, без образования. Донара никогда ни одного дня нигде не работала. Она бы пропала с этим своим Маратом. С босяком.

– Но Донара все-таки решилась уйти?

– Да, и пусть не будет ей счастья! – воскликнула Сона. – Она опозорила нашу семью. Она обокрала отца!

– Обокрала?

– Вскрыла сейф, который находился у нас в квартире, и забрала оттуда все деньги и ценные бумаги.

– А вы уверены, что это она?

– Кто же еще? Сейф не был взломан. Только Акоп, Донара и я знали шифр. Мы сначала обнаружили пропажу денег и ценностей, а потом уже обратили внимание, что и самой Донары нет. Она взяла все. Мои драгоценности, которые дарил мне за нашу совместную жизнь Акоп, и другие, которые достались мне по наследству еще от моей матери и бабки. Донара взяла все деньги, а в сейфе их было, вам я могу сказать, без малого сто тысяч. И ценные бумаги, которые через год будут стоить раза в полтора больше. А впоследствии могут и еще подняться в цене.

– Ничего себе! – присвистнула Юлька. – Ну и сестричка у меня!

– Но я знаю, кто ее подбил на это! – продолжала Сона. – Это все проклятый Марат! О, как же я его ненавижу! Я обещала рассказать вам все, и я расскажу.

И Сона сделала многозначительную паузу. Подруги замерли в ожидании продолжения. Женщина подняла вверх указательный палец и произнесла:

– Это Марат рассказал Донаре, что она не родная наша с Акопом дочь.

– Что?! – воскликнули пораженные подруги. – Но откуда он-то мог узнать? Ведь вы все держали это в тайне!

– И сама не пойму, – пожала плечами Сона. – Сначала я подумала, что Марату проболталась Роза. Но во время нашей сегодняшней встречи Роза поклялась, что не проболталась ни одной живой душе. Я тоже никому и никогда не рассказывала тайну появления на свет Донары. Как мог это пронюхать Марат, ума не приложу. Да у меня и времени задумываться об этом не было. Все сразу так быстро завертелось.

Два дня назад Донара вернулась домой очень взволнованная. Дома была только она, Сона, и их домработница, хлопотавшая на кухне с обедом. Дочь ворвалась в квартиру со следами слез на лице. Бросив свою сумку в угол и не отвечая на вопросы Соны, она, не снимая туфель, промчалась по квартире и заперлась в своей комнате.

Пораженная таким поведением дочери, Сона прошла за ней и постучалась в ее дверь. Ответа так и не дождалась. Вконец расстроенная, Сона ушла к себе в комнату, но потом перепугалась, как бы чего не стряслось с Донарой, попыталась снова войти к дочери.

– Доченька, открой! Скоро вернется отец. Он будет расстроен, что ты плачешь, – умоляла мать.

– Мне плевать на него! – послышалось из-за двери.

– Как ты смеешь! – рассердилась Сона. – Ты неблагодарная девчонка. И я знаю, откуда у тебя это непочтение к родному отцу.

– Он мне не отец! – услышала она из-за двери глухой голос дочери и замерла на месте. – И нечего цепляться к Марату. Он лучше всех вас, вместе взятых.

– Как ты смеешь так говорить, нахалка?! – закричала Сона через дверь. – Что ты себе позволяешь?

Донара не ответила, и Сона ушла к себе, решив отложить разговор с дочерью на потом. Но уже через несколько минут Донара ворвалась к ней сама. При виде дочери Сона испуганно охнула. Глаза девушки горели огнем безумия.

– Оказывается, я вовсе не ваша дочь! – выкрикнула Донара. – И не смей мне указывать, с кем мне дружить, а с кем нет. Я хочу выйти замуж за Марата, и я сделаю это. И вы с отцом не сможете помешать мне. Ведь я не ваша дочь. Вы для меня посторонние люди.