Текст книги "Игра на жизнь"

Лиза послушалась. Именно потому, что была согласна с его требованием насчет ясной головы. Легла, не раздеваясь, на покрывало, укрывшись второй его половиной, и честно попыталась уснуть – за годы суточной работы, до Ленькиного рождения, она научилась не привязывать время сна именно к ночи. Но, отгоняя сон, ее начали одолевать мысли о сыне. Как он там? Ярослав вроде не слишком рассердился на Лизу за ее побег, но вот Вера, конечно же, будет очень недовольна тем, что ее оставили в няньках, не спрашивая. Но не станет срывать раздражение на ребенке, не тот у нее характер. Да и Ярослав никогда Леньку в обиду не даст, и тут дело уже не в характере. Голос крови… Есть он или нет?

Глядя на Ярослава, скептики бы усомнились! И Лизу это порой беспокоило. А еще… Мордахой Ленька пошел не в него и не в Лизу. Лизина мама, приезжавшая повидаться с внуком, утверждала, что он копия своего прадедушки по дедовой линии. Все, кроме глаз. Глаза Лизу беспокоили, все сильнее год от года, потому что, кроме подсознательного притяжения к родной кровинке, именно они способны были выдать Ярославу всю правду. Оставалось лишь надеяться, что Ярик никогда не подойдет к зеркалу с сыном на руках и не начнет пристально всматриваться в отражение. Ради их общего спокойствия, ради нее, ради Борьки… Только нужны ли они теперь Борьке?! Оба, что Ленька, что Лиза?! При воспоминании о том, что Смоляков сейчас скрывается не один, а с какой-то барышней, Лизе словно кипятком на душу плеснули.

– Ты спать собираешься или нет? – тихо спросил Антон, несмотря на то, что она лежала, не шевелясь. Но дыхание ее выдало! Слишком взволнованное для спящей.

– Я пытаюсь, – ответила она, переворачиваясь на другой бок. И в конце концов, действительно задремала, потому что шепот окликнувшего ее Антона донесся до нее будто издалека. Она раскрыла сонные глаза, мгновенно вспомнила, где она и зачем, и, не задавая лишних вопросов, метнулась к тумбочке, ко второму наушнику. Впрочем, даже без наушника было понятно, что в соседнем номере появился кто-то третий. И именно он сейчас говорит:

– …фуры нет, да там ее и ставить было бы негде. Но его самого я видел. Точно, это он! Еле ползает, но во двор выбирается, бабе воду из колодца таскает сам.

– Так что будем делать? – спросил Чернов.

– Надо быстрее его ловить, пока нас и тут не вычислили, а он не очухался, – ответил Хохлатов. – Ты пока не в деле, остаемся мы с Крабом вдвоем.

– Не, я тоже пас, – ответил приехавший. – У меня с прошлой встречи до сих пор в башке гудит и перед глазами темнеет. И хоть он тоже еле живой, но я не хочу подставляться, потому что успел пообщаться с пацанами, которые уже имели с ним дело несколько лет назад. Надо было раньше с ними побазарить, еще до Черемихино, чтоб знать, с кем связываемся! Этот Смоляков – бывший контрактник, по горячим точкам прошел, и голыми руками его не возьмешь. Вся ставка сейчас на то, что он после нашей встречи еще не оклемался. Но и я тоже, и если я хоть один удар от него пропущу, то он меня с него же и вырубит. А ты, Хохол, вообще фуфло, а не боец. И даже не начинай, видели мы тебя в деле. Так что я вызвал знакомого пацана, он за несколько косарей нам поможет, не задавая вопросов. Теперь сидим и ждем. Будет подъезжать – маякнет.

– Когда? Время уже к вечеру.

– До рассвета по-любому управимся.

В соседнем номере кто-то подвинул стул и воцарилась тишина, лишь негромко забубнил включенный телевизор. А вот Антон, наоборот, зашевелился: быстро отклеил микрофон, подал Лизе куртку и накинул свою, со словами:

– Что сидим? Поехали!

– Куда? – спросила Лиза, поднявшись и одеваясь.

– К Борьке. Он в Бурково. Я знаю, где именно его дом. Пока ты поднималась, этот Краб как раз расписывал, куда и как он съездил в разведку. Так что мы Борьку быстро найдем. Должны! Ведь он сейчас ни сном ни духом, что эта троица его вычислила и готовится к нападению.

– Серьезно готовится, – помимо тревоги, Лиза испытала еще и гордость за Смолякова… и тут же ее хлестнула мысль, что гордиться можно своими, а не чужим! «Бабе воду таскает». Значит, не один он живет. И заботится о той, что с ним сейчас там, в этом доме!..

– Лиза, выше нос! – Антон угадал ее мысли.

– Споткнусь тогда, – сдавленно проворчала Лиза. И, почти бегом пересекая коридор, а затем и лестницу, бросила через плечо: – Лучше дышать буду глубже. Тоже помогает.

Больше она не сказала ни слова, а Антон и не настаивал на разговоре. Захлопнул за ней дверцу машины, сел за руль и полностью сосредоточился на дороге.

13

Долго нужный дом искать не пришлось, описание Антон получил довольно точное, а в поселке было всего три улицы. И самое главное, когда они с Лизой подъехали, то сразу поняли, что попали по адресу, потому что Смоляков как раз вышел во двор. Двигался он действительно очень неловко, с трудом. Девчонка лет пяти вилась около него, заглядывая в лицо, и что-то ему говорила. Он выслушал ее, погладил по голове.

– Прямо идиллия! – не сдержалась Лиза. Чувства так переполняли ее, что сердцу в груди стало тесно! – Теперь бы еще на его пассию посмотреть!

Таня словно услышала это желание. Тоже вышла из дома, аккуратно поправила шелковистый локон и неторопливо направилась к Борьке, уже спустившемуся с крыльца. Вначале Смоляков двинулся к заросшему цветнику, но, увидев за забором подъехавшую машину, остановился. Таня тоже замерла. И лишь беспечно отбежавшая Машка продолжала выбирать себе новый цветок.

– Только без глупостей! – тихо сказал Лизе Антон, выходя из машины.

Она ничего ему не ответила. Она видела перед собой Борьку. Избитого, заросшего, но такого родного! Так бы и кинулась к нему, обняла! Или убила бы эту усатую сволочь в тельняшке! Или все сразу! Потому что рядом с ним была эта кукла, которая при виде незнакомых людей скользнула к Борьке поближе, только что не прижалась к нему всей своей ухоженной шкуркой. Лиза едва нашла в себе силы ничем не выдать кипящих в ней чувств.

– О, какие люди! – первым заговорил Смоляков, как только Лиза с Антоном прошли через калитку. И во всеуслышание пояснил куколке: – Это хозяева пожаловали, мой друг и его жена. Антон и Лиза.

– Да вот, решили заехать, – с ходу поддержал эту непонятную игру Антон, пожимая Борькину руку. Как только мужчины закончили рукопожатие, Лиза, у которой вначале дар речи пропал, под взглядом Смолякова прильнула к Антону, взяла его под руку. А потом, кивнув на Таню, с мстительным интересом спросила:

– А это что, твое очередное увлечение? Ну, Борька, ты и ходок!

– Это наш дядя Боря! – подбежавшая Машка прижалась к нему, глядя на приехавших исподлобья, в то время как Таня невольно поджала губы.

– Ой, деточка, да чьим он только не был! – не сдержалась Лиза.

– А в дом-то пригласите нас или как? – решил разрядить обстановку Антон.

– Хозяев? Да не пригласить? Пойдем, конечно! – взяв Машку за руку, Борька первым направился к двери. Но, открыв ее, задержался, пропуская всех входящих. Антона, Лизу… Таня шла последней. Так что Лиза, которая обещала не делать глупостей, ограничилась лишь тем, что походя заглянула мужу в глаза, натянуто улыбнулась непослушными губами и демонстративно показала ему большой палец.

В доме Борька, со словами: «Ну мебель, сами знаете, у вас тут не очень…» – пригласил гостей присесть и даже сделал попытку подвинуть Лизе стул, но она подвела Антона к какой-то банкетке и села там с ним вдвоем, тесно к нему прижавшись. С вызовом взглянула на Смолякова, который, не сводя с «парочки» глаз, медленно и неловко сел на отвергнутый стул. «Выдал замуж»? Получи! Антон с ней не спорил и отодвигаться не стал. Стараясь сориентироваться в ситуации – неожиданной, прямо сказать! – и как-то прояснить ее, он заговорил:

– Все-таки решили мы дом продать. И вот приехали взглянуть, на что он сейчас похож, давно ведь тут не были. Сегодня к нам еще риелтор сюда обещал подтянуться, но точно не знаем, доберется или нет. Уже смеркается. А вы во сколько обычно ложитесь спать? Просто он будет проездом, другой такой шанс вряд ли скоро появится. Хотелось бы…

– Да оставайтесь сколько нужно, нам же завтра не на работу с утра, подождем, – Борька взглянул на Таню. – Ведь некрасиво как-то людям планы срывать.

– Мы могли бы в город уехать, – заметила Таня, так и оставшись стоять у дверей, подпирать косяк. А вот девчонка снова вилась около Борьки. На колени влезть ему не пыталась, но почти повисла на спинке стула у него за плечом, ревниво поглядывая на Лизу.

– Могли бы. Но не сегодня. – Борька поерзал на стуле, тихо охнул и поморщился. Потом обратился к Лизе:

– Елизавета, а ведь ты у нас медсестра? Не посмотришь мой бок? Я тут недавно его отшиб, и все никак не проходит.

– А в городе мы в больницу бы заехали, показались! – подала голос Таня.

– Давай я для начала взгляну. – Лиза поднялась, одолеваемая очень противоречивыми чувствами. С одной стороны, ей хотелось рявкнуть: «Пусть теперь тебя твоя телка осматривает!», а с другой стороны, она видела, что с ним и в самом деле не все в порядке, и сердце сжималось. А еще… там, на крыльце, встретив ее взгляд, Борька не отвел глаза, как застигнутый с поличным прелюбодей, он смотрел на нее прямо и открыто, как прежде. И это заставило Лизу внутренне метаться в поисках ответа: так что же здесь все-таки происходит?! Потому что один его взгляд сказал в его оправдание больше, чем множество слов, вот только не объяснил саму ситуацию.

Как оказалось, в этом доме была еще одна комнатка, почти каморка, за тонкой перегородкой. Они вошли туда втроем – Борька, Лиза и несносная девчонка.

– Ложись! – скомандовала Лиза, увидев там застеленную одноместную кровать. Только чью? И повернулась к девчонке: – А ты, пожалуйста, выйди!

– Я с дядей Борей! – с вызовом ответила мелочь. Но тут Борька сам вмешался:

– Машунь, тетя – доктор, ты ей будешь мешать, – и несносная девчонка сдала позиции, послушно развернувшись к двери. Правда, перед уходом успела показать Лизе язык. Лиза раздраженно фыркнула, тут же услышав от Борьки:

– Ну что ты хочешь, это же ребенок.

– Жеребенок – это отпрыск кобылы! – Лиза мрачно взглянула ему в лицо, в то время как руки уже привычно взялись за повязку. Борька попытался то ли помочь ей, то ли взять ее за руку, но она сердито шлепнула его по руке, чтоб не лез, и он не стал больше вмешиваться. Вообще взялся за свой телефон, как будто ее тут и вовсе не было! Если бы Лиза его не любила, то так и дернула бы его сейчас посильней! Но как бы ни была зла на него, а не смогла так поступить. Аккуратно убрала последнюю салфетку с посиневшего бока, осмотрела, потом осторожно ощупала… после чего едва слышно зашипела, склонившись над мужем:

– Смоляков, ты перед кем тут ломаешь комедию? Или забыл, где я работаю? И тебя тоже знаю как облупленного, вместе с твоим характером! Чтоб ты? Вот из-за этого? И еле ползал? Другой бы кто…

Он приложил палец к губам, указав глазами на тонкие стенки, а потом развернул к ней экран телефона:

«Ну, я пытался тебя остановить. Не пытайся сейчас ничего понять, просто верь мне! Люблю тебя, Лизка! Не выдай меня: я очень болен!»

Первое, что Лиза поняла, прочитав этот текст, – это что вся ее прежняя буря чувств – так, цветочки. А теперь… в истерику бы не сорваться всего от трех слов: «Люблю тебя, Лизка!» Он снова ей это пишет и смотрит при этом так, что не поверить невозможно. Но как трудно бывает осознать, что мир спасен, когда ты уже почти свыкся с мыслью о том, что он рухнул! Да и как верить-то? После всего, что она успела пережить накануне и увидеть тут? Что у него с этой девкой и почему она здесь?! Глядя на мужа, Лиза закусила пальцы, пытаясь успокоиться, но слезы все равно потекли по щекам. Борька взял ее за другую руку, переплел свои пальцы с ее, прижал к губам тыльную сторону ее ладони. Лиза отняла руку, не столько от злости, сколько потому, что эта нежность мешала ей собраться с силами. Сжала кулаки, сделала пару глубоких вдохов, подняв лицо к потолку. Потом, успокаиваясь, показала кулак уже Борьке и тихо прошипела:

– Я надеюсь, у тебя будут очень убедительные объяснения… Кобель полосатый! – вырвалось у нее. А потом, помня о слушателях, она вполне натурально ахнула уже в полный голос: – Права твоя девушка! Да как же ты себя довел до такого?!

– Ну а что было делать? – сдавленно процедил Борька сквозь стиснутые зубы. А сам снова что-то строчил в телефоне. Лиза принялась перебирать Борькины запасы лекарств, чтобы создать нужный звуковой фон, и ждала, что он ей снова покажет экран, но сообщение куда-то ушло. – Ты сможешь мне как-то помочь? В больницу не предлагай, я этой дороги по ухабам сейчас просто не выдержу.

– Еще бы! Тут такое… – что именно, Лиза предоставила домысливать слушателям по ту сторону стенки. – А ты еще по двору скачешь! Тебе же нужен постельный режим!

Продолжая снова что-то писать в телефоне, Смоляков показал ей большой палец. Жестом попросил: «Погреми тут еще бутылочками», и Лиза продолжила создавать видимость бурной деятельности, в то время как на самом деле лишь осторожно поменяла салфетку, снова затянув на Борьке повязку.

Когда она вышла в большую комнату, оставив Смолякова картинно сползать с кровати, Антон сразу спросил:

– Ну, что с ним?

– Ушиб, рана, воспаление. И ребра переломаны, это даже без рентгена понятно, – не поскупилась на вердикт Лиза, не на шутку встревожив Антона. Девчонка тоже внимательно слушала, как будто что-то понимала. Татьяна же, как показалось Лизе, была больше раздосадована, чем взволнована. Произнесла, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Я просила его поехать в город, показаться врачу. Он отказывается! А «Скорая» поедет ли сюда, в эту глушь? И потом… если приедет, это ведь его в больницу заберут?

Лиза повела плечами, подавив в себе желание спросить: «И что, тогда тебе воду таскать будет некому?» Борька медленно, придерживая бок, вышел в общую комнату, снова сел. Татьяна подошла к нему, пододвинула еще один стул и присела напротив, наклонившись вперед:

– Борь, ну вот пока твои друзья здесь… ты точно не хочешь, чтобы они тебя отвезли?

Лиза невольно поморщилась: в этом вопросе и в самом Танином голосе ей послышалась не забота о раненом, а желание оправдаться перед зрителями и какой-то шкурный интерес. Хотя, возможно, дело было всего лишь в антипатии, испытываемой Лизой к сопернице. Потому что в Танином поведении чувствовался уже не намек, а заявочка на доверительные отношения со Смоляковым…

– Лиза, – словно почувствовав ее настроение, Антон поднялся. – Пусть они тут пока посовещаются, а мы с тобой пойдем-ка, двор осмотрим, пока еще не стемнело. Да и сфотографировать бы его не мешало, риелтору, для общей картины.

Оказавшись во дворе, Антон свернул за угол, вытащил свой телефон и сунул его Лизе:

– Вот, читай все сама. Но вначале скажи: с Борькой и в самом деле так плохо?

Лиза лишь отрицательно мотнула в ответ головой, жадно читая сообщения. Так вот, оказывается, кому Смоляков их строчил! Первое было: «Тоха, как вы меня нашли? И как вы не вовремя приперлись! Здесь все не так, как кажется. Увези Лизку, я тебя прошу!»

«Как ты себе это представляешь? – написал в ответ Антон. – А приперлись вовремя! Есть много чего тебе сказать! К тебе сегодня собираются нагрянуть Чернов и дружки».

«Предполагал, хотя и не сегодня. Откуда инфа? Сколько их? Чернов тоже будет? Точно?»

«С Черновым их будет четверо, но он не в счет, хотя вроде тоже собирается. Они тут пока окопались неподалеку втроем, ждут подмогу».

«Если ты меня подстрахуешь, я от этого не откажусь. Намечается заварушка с мордобоем. Мотивация у ребят серьезная. Обговорим. Но вначале УВЕЗИ ЛИЗКУ!»

– Хрен вам обоим, – выдала Лиза свой вердикт, возвращая телефон хозяину. И, не давая ему времени возразить, спросила: – Скажи мне, ты хоть что-нибудь понимаешь из всего этого или нет? И как думаешь, посмеют ли эти напасть, если мы тут зависнем? Ты ведь вначале так и хотел, отпугнуть врага нашим количеством? Когда завел разговор про риелтора?

– Я начал говорить первое, что пришло на ум. Потому что офигел от увиденного не меньше, чем ты. Но не уверен, что наше присутствие их остановит. Ты же сама слышала, что им наступают на пятки, так что времени у них нет. Знать бы, как Борька с этим связан? Он по-любому больше нашего знает, так что лучше всего делать так, как он просит, чтобы не спутать ему все карты.

– Не уеду!

– Лизка! Прекращай этот детский сад. Раз Борька просит, значит, в этом есть необходимость. И, возможно, это не только беспокойство за тебя, а есть и другие причины.

Лиза на минуту задумалась.

– К тому же Чернов тебя знает в лицо, – напомнил ей Антон. – И вдруг он выйдет из машины? И вы с ним столкнетесь? Ведь всего не предугадаешь! А случись такое, и сразу все планы рухнут! Потому что при такой встрече лично я бы не поверил в случайное совпадение.

– В таком случае твоя машина тоже засвечена, – напомнила Лиза. – Еще на дороге. И потом, когда этот Краб парковался на стоянке, она уже там стояла. А если они сейчас сами от кого-то прячутся, то каждый из них должен на все вокруг внимание обращать, как обложенный хищник. Так что здесь никому из них она не должна попасться на глаза.

– Да, ты права. Я припаркую ее подальше, возле какого-нибудь пустующего двора.

– Только не ты, а я, – Лиза протянула руку. – Гони ключи!

– Тебе? У тебя же прав нет.

– Гаишников здесь тоже не наблюдается, а больше эти права никому не нужны. Не беспокойся, я сумею отъехать… как минимум до ближайшей лепешки, – не удержалась она.

– Не понял…

– Потом расскажу. За машину не волнуйся, справлюсь, ведь здесь не шоссе оживленное. Отгоню ее к пустующему двору, где окна не светятся. Уже темнеет, так что даже ехать далеко не придется, чтобы ее отсюда не разглядели. И сама в ней останусь, обещаю. Что бы ты обо мне ни думал, а не такая уж я дура, чтобы нарываться, слоняясь вокруг дома и кидаясь бандитам под ноги, – видя, что Антон задумался, Лиза снова раскрыла протянутую ладонь: – Давай ключи! Ты сам-то не боишься меня сейчас куда-то везти, оставляя Борьку без присмотра? Мы же не знаем, когда эти заявятся. Вдруг этот их помощничек нарисовался почти сразу после того, как мы уехали? Тогда у тебя тупо времени нет на то, чтоб туда-сюда раскатывать. Да и куда б ты меня повез? Снова в дом отдыха, им навстречу? Нет, мы расстаемся с тобой прямо сейчас. Я еду дальше по улице, где-нибудь припаркуюсь, а ты вернешься в дом и скажешь, что я поехала риелтора встречать, потому что у него машина на полдороге сломалась.

– Борька от такой версии офигеет.

– Ну не все ж нам одним от него фигеть, пусть у него тоже челюсть хоть разок всколыхнется.

– Ну, хорошо, будь по-твоему! – Антон усмехнулся. – Тогда пошли обратно, ключи у меня в борсетке, а ее я оставил в доме.

Картина, открывшаяся по возвращении в дом, Лизе не понравилась. Шкурка-куколка стояла за спинкой Борькиного стула и, наклонившись, что-то говорила ему почти в самое ухо, в то время как ее ручонки обвивали Борькины плечи. Еще и враждебно глядящая на вошедших малявка толклась с ним рядом. Антон незаметно поймал Лизу за руку и сжал ее, призывая к благоразумию. Но он ошибался, если решил, что она сейчас сорвется… хотя ей и очень хотелось!

– Не помешали? – спросила она сладким голосом. – Ну, простите, это ненадолго! Я прямо сейчас уезжаю, – и не успел Смоляков облегченно вздохнуть, как она добавила: – Только Антон остается.

Как она и ожидала, Борька оказался этим весьма недоволен. Вопросительно взглянул на друга, а тот рассказал про звонок от риелтора и добавил, что незачем им кататься вдвоем. Лиза недавно права получила, так что поедет, а он, Антон, посидит с Борькой, поболтает, а то ведь давно не виделись. Озвучив это, Антон, прихватив борсетку, направился с Лизой к дверям. Смоляков дернулся, чтобы их проводить, но Шкурка защебетала над ним, когда он с трудом начал подниматься со стула, и сразу стало ясно, что на улицу она его одного не отпустит. Так что он болезненно скривился и снова сел, а Лиза с Антоном вышли под его молчаливый протест. Лиза села за руль, кивнула Антону:

– Ну, до встречи! Слишком удаляться не буду, так и знай. И еще… скинь-ка мне на всякий случай Борькин новый номер. Тебе-то он сообщения посылал, а мне только писал на экране. Я постараюсь так расположиться, чтобы издали наблюдать за воротами. Если что-нибудь замечу, то кому-то из вас напишу, по обстоятельствам.

– Скину, – пообещал Антон, не торопясь хвататься за телефон, а явно переживая за свою машину. Но волновался он зря. Лепешки лепешками, а Борька был хорошим учителем. Лиза уверенно отъехала от забора и, мигнув Антону фарами, поехала дальше по улице, уже утопающей в сумеречной синеве.