Текст книги "Призрак прошлого. Мой грех"

Попрощавшись с Авелиной и проводив её до дома, я отправился к себе и, войдя внутрь, увидел отца и мачеху в гостиной. Махнув им рукой, я собирался пройти на кухню, но голос отца меня остановил.

– Как дела, сынок? Записался в школу?

– Да, пап, в понедельник начнутся занятия. – Я посмотрел на мачеху и сказал уже конкретно ей. – После четырёх. Основную школу не пропущу.

– Денег на поездку не напасёшься. – Зло проговорила она, очищая от кожуры зелёное яблоко, и я увидел, как отец закатил глаза.

– Не думаю, Ребекка, что наша семья обеднеет, если мы оплатим мальчику поездки ради занятий.

– Я пойду работать и всё буду оплачивать сам. – Сказал я, и мои слова вызвали у Ребекки усмешку. Наверное, ей всегда было в удовольствие посмеяться надо мной, даже в присутствии отца.

– Ты будешь работать? Надолго ли тебя хватит?! Две школы, ещё и работа. Да кем ты будешь? Листовки раздавать пойдёшь?

Я ничего не ответил ей и ушёл в свою комнату, не пожелав даже идти на кухню, чтобы перекусить, потому что ни настроения, ни аппетита у меня не было.

Войдя в комнату, я увидел Хайдена, лежащего на постели в одних трусах перед ноутбуком с тарелкой попкорна. В его наушниках гремела музыка, но, увидев меня, он снял их и громко воскликнул:

– О, а вот и мой братец! Ну, как поездка?

Показав ему большой палец, я лёг на кровать и устремил взгляд в потолок. Мне хотелось тишины и покоя, но я не имел на это возможности, потому что у меня даже не было своей комнаты, не смотря на то, что у нас был свой дом.

– Тейлор, – Раздался тихий голос Хайдена, который сел на край моей кровати. – Что случилось?

Я давно не слышал, чтобы Хайден серьёзно, без насмешки в голосе, чем-то у меня интересовался, и был этому очень удивлён.

– Ты с матерью поссорился? Тейлор, тебе давно пора на неё забить. – Беспечно сказал он и махнул рукой, и я усмехнулся.

– Ты вообще на всех забил. Я так не умею.

– Зато мне легче, чем тебе. – Пожав плечами, брат сел обратно на свою кровать и надел наушники.

Я знал о том, что Хайден испытывает вину передо мной из-за матери, он сам мне как-то об этом говорил, но я уверял его, что он ни в чём не виноват, что ничьей вины нет в том, что я оказался чужим и нелюбимым для Ребекки.

Глава 4.

Входя в церковь, я всегда ощущал покой в душе, который появлялся у меня только здесь, как и тепло, которое разливалось по моим венам.

Каждое воскресенье наша семья ходила в церковь, и для моего брата это было настоящей пыткой, потому что с тринадцати лет он яростно отрицал существование Бога и пытался доказать это родителям, что всегда выводило Ребекку из себя. Не смотря на его уговоры, она вела его в церковь, надеясь каждый раз на то, что он образумится, но этого не происходило.

Меня завораживал мужской хор и звуки органа и я чувствовал в своей душе ту лёгкость, которой мне всегда недоставало в жизни.

Отделившись от семьи, которая заняла место возле алтаря, я сел на предпоследний ряд и закрыл глаза, слушая хоровое пение, которое меня успокаивало, и отстранился от всех ненужных мыслей.

– Ты надеешься найти здесь покой, но ты найдёшь его лишь тогда, когда разберёшься, что происходит в твоей душе. – Услышав шёпот, я распахнул глаза и увидел рядом с собой Лину, одетую в пёстрое платье и джинсовую куртку поверх него. Волосы заплетены в косу и перевязаны алой лентой.

– Лина, ты меня напугала… – Вздохнул я, и она едва заметно улыбнулась.

– Прости, я не хотела.

– Почему ты решила, что я пришёл сюда искать покой? – Поинтересовался я.

– Ты сидишь отдельно от своей семьи, твои глаза закрыты, и выглядишь ты очень расслаблено. Тебе здесь хорошо, что означает то, что тебе этого не достаёт в любом другом месте. Ты ещё не нашёл то место, где тебе было бы так же, как здесь. Я вижу по твоим глазам, Тейлор, что ты несчастен. – Лина пристально посмотрела в мои глаза, и мне стало немного не по себе. – Синее море волнуется… Но однажды наступит штиль.

Я не знал, что ответить ей, а потом увидел, как моя семья направляется к выходу и попрощался с Авелиной до завтра. Махнув мне рукой, девушка взяла в руки библию и закрыла глаза.

Едва я успел выйти из церкви, как на меня тут же набросился Хайден, который явно ожидал меня, потому что отец и Ребекка неспешно брели вдоль аллеи, усыпанной гравием.

– Тейлор, умоляю, скажи, что у меня галлюцинации, только не говори, что я прав! – Закричал он и вытаращил глаза, и проходящая мимо пожилая женщина косо на него посмотрела.

– Вынужден тебя разочаровать, брат, но это не глюки. – Усмехнулся я, поняв, что он имеет в виду, и заправил руки в карманы джинсов.

– Ты общаешься с Авелиной Лорманд?!

– Да, и что с того? Невил распространяет о ней слухи, в чём я убедился давно, потому что Лина адекватный человек и умная девушка. И вообще, хватит кричать около церкви. – Решив не дожидаться его, я спешно зашагал вдоль аллеи, не желая привлекать чьё-либо внимание.

– Я хочу подробностей, Тейлор! Вы что…

Я закатил глаза, поняв, что он имеет в виду, и огорчил его, а может и наоборот, обрадовал. По мнению Хайдена с девушками нельзя просто дружить, при этом, судя по его словам, в его компании было много девушек, но все они были его подругами, что противоречило его собственной теории.

У меня не было сомнений в том, что Хайден сегодня же расскажет Невилу о том, что я общаюсь с Линой, но меня это совершенно не беспокоило, и я готов был заступиться за неё перед всеми, устав уже от сплетен и совершенно не понимая, как Лина всё это спокойно терпит.

– Ты домой? – спросил я, но Хайден округлил глаза на мой вопрос и тут же стянул ненавистный ему пиджак, а затем вытащил из рюкзака чёрную кожаную куртку с заклёпками и надел её на себя. Ребекке стоило больших усилий заставить его не подкрашивать глаза и одеваться прилично хотя бы в церковь – в остальном она была бессильна, и я удивлялся, как Хайдену удаётся вести такой бунтарский образ жизни при её характере. Будь я на его месте – я был бы уже покойником, потому что мачеха не простила бы мне проколотого языка и чёрных волос вместо моих светло-русых.

– Скажи матери, что я приду поздно, пусть к ужину меня не ждёт.

Я кивнул.

– Не пей только много, пожалуйста. Завтра в школу.

Хайден закатил глаза, а затем наигранно отвесил мне поклон.

– Благодарю, святой отец! Тейлор, ты – зануда.

– Ты мой брат и я за тебя волнуюсь.

– Волнуйся лучше за себя, потому что твоя жизнь скучна, брат, тебе в старости даже вспомнить нечего будет. – рассмеявшись, Хайден закинул в рот пару жвачек.

Его слова задели меня, но я не подал виду, решив промолчать.

Моя дорога лежала к лесу, в сторону озера, куда я ходил каждый день в любое время года, чувствуя себя там почти так же, как чувствовал в церкви.

Сегодняшний день был теплее вчерашнего, ещё ласковое солнце то появлялось, то вновь исчезало за густыми тучами. Я неспешно брёл по тропинке, по которой ходил уже столько лет, пребывая в самых разных эмоциональных состояниях. Места не менялись, менялся лишь я из года в год, и я сейчас чувствовал, как повзрослел, если сравнивать меня настоящего и того, кем я был года два назад. Я стал более терпелив и сдержан, меня больше не трогали ссоры с Ребеккой и её равнодушие, я перестал искать в себе недостатки и думать о матери, которая бросила меня.

Под ногами шуршала листва. Я любил осень. Траурное время, когда умирает лето, когда природа сбрасывает свои краски, чтобы надолго уснуть, а потом встретить весну новой и живой… Неспешно я добрёл до озера, того самого места, где ничего не менялось – время здесь было не властно. Я садился к одному из больших камней и смотрел на гладкую поверхность воды, иногда смотрел в небо, наблюдая за проплывающими облаками и думая о том, куда они плывут и кто их ещё увидит?

Возможно, я тоже был немного странным, как Авелина, но я не мог уже себя изменить. Может быть, Хайден прав, говоря о том, что моя жизнь скучна и в старости мне нечего будет вспомнить, но она меня устраивала, и это, мне кажется, самое главное…

Сомнений в том, что у моего брата слишком длинный язык у меня не было, особенно после того, как тем же вечером ко мне прибежал Невил и стал расспрашивать меня об Авелине, пытаясь выпытать подробности.

– О чём можно говорить с этой дурой? Ты не боишься, что сам с ней скоро психом станешь? – Твердил Невил, что меня откровенно раздражало, и когда я попросил его не обзывать её, он на меня обиделся.

– Ты ненормальный, Тейлор, хотя я всегда думал иначе.

– А ты попробуй с Линой поговорить хотя бы раз, тогда ты поймёшь, какая она.

– Даже желания нет. – Хмыкнул Невил и стал трескать печенье, которое испекла Ребекка и любезно пригласила его на чай, увидев, что он зашёл в гости. – А твоя мамочка не против того, что ты завтра пропустишь последнее занятие в школе и уедешь фотоаппаратом щёлкать?

– Во-первых, она мне не мамочка. – Сказал я, откинувшись на спинку стула. – А во-вторых, мне всё равно.

– Эта мегера тебя живым съест.

– Подавится.

Весь остаток вечера и всё утро следующего дня Невил пытался убедить меня в том, что моё общение с Линой до добра меня не доведёт, и я стану таким же чокнутым, как она. Но после того, как в беседу включилась Лиди, он умолк, поняв, что с ней лучше не спорить и она всё равно в этом вопросе будет на моей стороне, так как тоже считала Лину адекватной, не смотря на сплетни.

Я с нетерпением ждал того часа, когда покину стены школы и отправлюсь в другую, в которой увижу её… Прекрасную мисс Фейн, встречи с которой я одновременно так сильно жду и так страшно боюсь…

Глава 5.

Меня мало волновало то, что сегодня я вряд ли успею сделать уроки, что из-за этого последует очередной скандал с Ребеккой, ведь я ехал туда, куда давно мечтал попасть, и это было для меня главное.

Лину беспокоил Невил, которого она почему-то, не смотря ни на что, называла братом, чему я был сильно удивлён. Она беспокоилась за меня, зная, что он меня весь день сегодня дразнил из-за неё, но я уверял девушку не думать об этом, а затем спросил, почему она зовёт его братом.

– Я всю жизнь мечтала о брате, Тейлор, который мог бы защищать меня и быть мне опорой, но, выходит, мне от самого Невила защитник нужен… Что ж, так бывает, я не жалуюсь, ведь родственников не выбирают.

– Он ведь тебе даже не родной…

– Какая разница, он всё равно мой брат теперь. А любит он меня или нет – это его решение, на которое я повлиять не могу.

Я был с ней не согласен, но спорить не стал, к тому же, нам пора было выходить.

Школа «Фантазия», которая принадлежала мисс Фейн, располагалась на Мичиган-авеню – одной из самых известных улиц Чикаго, знаменитой дорогими магазинами, ресторанами, кафе и чикагским художественным институтом, в который я мечтал поступить после окончания школы. Ребекка моей мечты, конечно, не разделяла, продолжая настаивать на профессии врача, в которой я себя совершенно не видел.

Коридор светлого холла сегодня не был пуст, как это было позавчера. Несколько девушек сидели на кожаном диване и рассматривали снимки на фотоаппарате, вдоль коридора прогуливался парень, с интересом смотря на фотографии, что висели на стенах, кто-то просто болтал в ожидании начала первого занятия.

Взгляд моих глаз был прикован к лестнице, с которой спускалась мисс Фейн. Она словно парила над землёй и казалась мне воздушной. На ней была лёгкая блуза персикового цвета и белые брюки. Невероятно стройная и изящная, пахнущая дорогими духами или самой собой…

Я сходил с ума, смотря на неё, и глупо улыбался, не видя никого вокруг.

– Добрый день. – С улыбкой сказала она и посмотрела на всех, кто присутствовал в коридоре, но на мне её взгляд долго не задержался. – Я очень рада приветствовать вас всех в моей школе. Идёмте в кабинет, где у нас с вами будут проходить занятия.

Нас было пятнадцать человек. Все мы мечтали освоить искусство фотографии и владеть им так же, как владела и мисс Фейн, ведь автором всех фотографий, что висели на стенах – была она.

Мы заняли с Линой одну из первых парт, что было моей инициативой, и очень быстро я пожалел о своём решении, так как понял, что жутко краснею, когда смотрю на эту прекрасную женщину, которая находится совсем рядом со мной.

– Меня зовут Рейчал Фейн, вы можете меня звать просто Рейчал или мисс Фейн – кому как будет удобнее. Хочу ещё раз сказать, что очень рада всех вас здесь видеть. На протяжении года я буду обучать вас искусству фотографии и я уверена, что мы с вами достигнем многого. – Говорила она, а я был погружён в свои мысли, слушая лишь её голос и почти ничего не слыша из того, что она говорит. Я наблюдал за её мимикой, жестами, движениями рук, и ловил себя на мысли, что впервые в жизни так на кого-то смотрю. Я словно забыл, где нахожусь, и улетел в свои мысли, а потом резко вернулся обратно в реальность, словно меня вернули из гипнотического сна.

Это сделала Авелина, больно толкнув меня локтем в бок. Именно тогда я заметил, что мисс Фейн смотрит на меня и чего-то ждёт…

У меня вспотели ладони.

– Простите, мисс Фейн, я…

– Я спросила, как зовут вас, молодой человек, потому что почти все уже представились. – Улыбнувшись, ласково проговорила она.

– Меня зовут Тейлор… Тейлор Вуд.

Кивнув, она переключилась на другого ученика, а ко мне обратилась Авелина, явно не понимающая, что со мной происходит.

– У тебя всё в порядке? – Спросила она обеспокоенным голосом, и я кивнул.

– Как вы думаете, – Раздался голос мисс Фейн, когда она обращалась уже ко всем нам. – от чего зависит хороший кадр?

– От качественного фотоаппарата. – Послышался голос позади меня, и мисс Фейн покачала головой. Её взгляд мне показался слегка уставшим.

– Увы, но нет. Представьте себе, что обычному человеку дают качественную аппаратуру, он делает снимки, но они далеки от совершенства… Значит, не всё зависит от техники?

У неё был потрясающий голос… Мягкий, спокойный, обволакивающий. И я знал, что такой голос слышу впервые в своей жизни.

– … впереди нас ждёт непростая работа, – Продолжала мисс Фейн, и иногда я ловил на себе её мимолётный взгляд. Такой короткий, что даже сомневался в том, что он обращён именно ко мне. – Весь успех зависит от фотографа, который умеет управляться с техникой.

В следующий миг взгляд её глаз действительно был обращён ко мне, и я ощутил частое биение собственного сердца, которое, казалось, услышит даже она, подошедшая к столу, за которым мы с Авелиной находились.

– Мистер Вуд, верно? – Я кивнул на её вопрос. – Как я вижу, вы и ваша подруга уже обзавелись профессиональной аппаратурой. Я могу взглянуть на ваши снимки?

Больших трудов мне стоило взять себя в руки и ответить ей так, чтобы мой голос не дрожал:

– Я около двух лет фотографирую, мисс Фейн, у меня дома много снимков, но все они далеки от совершенства. Конечно, вы можете посмотреть. – Я протянул ей фотоаппарат и заметил, что она тепло мне улыбается.

Её тонкая изящная рука на пальце которой блестел бриллиант, приняла у меня фотоаппарат.

Я боялся даже взглянуть на неё, боялся услышать, что она скажет, что мои фотографии ужасны и мне нечего делать у неё на занятиях, чем напоминал себе мальчика в школе, у которого учительница проверяет домашнее задание.

– Что ж, мистер Вуд, – Сказала она, возвращая мне фотоаппарат. – для начала очень даже неплохо, вам есть к чему стремиться. У вас хорошие кадры, вы чувствуете природу и любите её. Раз мне удалось это почувствовать – вы на верном пути.

Я поблагодарил её, а сам подумал о том, что если каждое занятие с мисс Фейн будет проходить именно так – в полуобморочном состоянии, то я долго не выдержу и сойду с ума. Мне нужно взять себя в руки и просто не смотреть на неё, что мне будет стоить больших усилий, ведь мисс Фейн шикарная женщина, но реагировать я на неё не должен.

Первое занятие оказалось ознакомительным и продлилось недолго. В половине шестого мы с Авелиной уже покидали класс, в который придём теперь в среду, что меня очень радовало. Я готов был бы придти сюда и завтра, но понимал, что чем реже я буду здесь находиться, тем лучше будет для меня.

– Что с тобой происходит? – Не выдержала Авелина, когда мы оказались в коридоре, и стала внимательно смотреть мне в глаза, словно могла в них что-то прочесть.

Я стал её убеждать, что со мной всё в порядке, но она не поверила мне.

– Лина, я просто задумался, вот и всё! – Мне пришлось повысить голос, чтобы она поняла, что вопросами меня лучше не доставать.

На город опускался вечер, и небо приобретало нежно-сиреневый оттенок, словно по нему разлили акварельную краску, которая растеклась по альбомному листу.

Всю дорогу до дома Авелина молчала, и я не предпринимал попыток разговорить её, изредка наблюдая за тем, как она теребит вязки своей кофты и явно на меня обижается.

Не смотря ни на что, я проводил её до дома, в окне которого увидел силуэт кривляющегося Невила, смеющегося надо мной, и, попрощавшись с девушкой, двинулся в сторону своего дома, услышав через открытую форточку голос друга:

– А поцеловать сестрёнку на прощание, дружище?

Я не стал обращать внимание на его издёвки и оборачиваться.

Когда я пришёл домой, то не обнаружил привычной картины, которую видел каждый вечер. Сегодня гостиная была пуста, телевизор молчал, и в доме было невероятно тихо, словно он пуст.

Сняв куртку, я заглянул на кухню и обнаружил там папу, который сидел за столом в полной темноте.

– Пап… – Прошептал я и включил свет, из-за чего отец зажмурился и грустно посмотрел на меня, а я сел на стул напротив него. – Что случилось? Почему ты тут в темноте сидишь? Где… Ребекка?

Папа был подавлен. Он тяжело вздохнул и ответил, стараясь не смотреть на меня:

– Я устал, Тейлор. Я больше не могу с ней жить. Видит Бог, я терпел, но моё терпение иссякло. И теперь я понимаю, почему Ребекку ты не можешь звать матерью.

Видимо, она серьёзно довела отца, раз он открыто признавал это, ведь раньше папа старался защищать её, всегда нас мирил и твердил мне, что она моя мать, не смотря ни на что, ведь она меня вырастила.

– Что у вас произошло, пока меня не было? – Спросил я, и отец помедлил с ответом.

-Ругались из-за того, что ты поступил в школу, на которую она не хочет выделять деньги из семейного бюджета. Конечно, я был полностью за тебя, но ты же знаешь её… – Вздохнув, отец неожиданно встрепенулся и будто бы ожил. – Господи, сынок, ты ведь голодный, я сейчас…

– Не суетись, пап. – Остановил его я, и он послушно сел обратно на стул, с которого подскочил. – Не ругайтесь из-за меня. Я буду работать.

– Нет, я не позволю тебе сейчас работать, Тейлор. Я в состоянии оплачивать твою учёбу – это не обсуждается даже.

– Где сейчас Ребекка?

– Ушла, громко хлопнув дверью.

– А Хайден?

Отец усмехнулся.

– У себя в комнате, где же ещё. Странный вопрос, Тейлор, ты ведь знаешь своего брата. Начнётся апокалипсис, а он будет сидеть, уставившись в монитор.

– Ошибаешься. – Раздался за моей спиной разгневанный голос брата, и я увидел суровый взгляд отца. Обернувшись, я обнаружил, что Хайден стоит на пороге кухни в одних трусах.

– Подслушивал?! – Возмутился отец, но тот лишь усмехнулся и подошёл к холодильнику.

– Вот ещё, я просто хотел попить соку и услышал сплетни о себе. – Взяв пакет ананасового сока, Хайден принялся пить прямо из него, чем ещё больше разозлил отца.

– У нас есть стаканы, Хайден!

– А ты брезгуешь мной?!

«Началось» – подумал я, закатив глаза.

– Хайден! – Рявкнул отец, но брата его крик не пронял, он его не боялся, как не боялся и мать.

– Кстати, о вашем разговоре, – Улыбнулся Хайден, – я бы не сидел, уставившись в монитор, а спасал свою задницу. – поставив пакет обратно в холодильник, он хотел покинуть кухню, но отец заговорил, и его слова остановили его.

– Ты пошёл в свою мать. Такой же цинизм и эгоизм!

Его слова задели Хайдена, и я считал, что отец напрасно так поступил, тем более, зная его непростой характер и переходный возраст с неустойчивой психикой. Я видел, как загорелись глаза брата, в них пылала ярость и дикая обида.

– Что-то во мне есть и от тебя, папочка, – Процедил Хайден сквозь зубы, с презрением смотря на отца. – не одна же она меня делала!

– Хайден! – Лицо отца покраснело от гнева и он хотел ударить сына за такие слова, но брат вовремя устремился наверх, а я не позволил отцу идти за ним, уверяя его, что ни к чему хорошему это не приведёт и будет только хуже. К счастью, он меня послушал. – Как он смеет так говорить с отцом! – Прокричал он, смотря наверх и желая, чтобы Хайден его услышал.

– Пап, успокойся, он говорит, не думая.

Решив больше ничего не говорить, потому что обстановка была и так накалена до предела, я решил разогреть себе ужин, потому что безумно был голоден, ведь не ел ничего со школьного завтрака, после чего я ушёл к себе в комнату, желая поговорить с братом, потому что знал, как ему сейчас плохо.

Он сидел на полу возле приоткрытого окна, хотя я ожидал его увидеть валяющегося на постели с ноутбуком. Не включая света, я опустился напротив него на пол. Поджав ноги к груди, Хайден обхватил колени руками. Его взгляд был отсутствующим, он словно не замечал меня.

– Поговорим? – Спросил я, решив начать рушить ту стену, которая между нами образовалась.

Долгое время Хайден молчал, и я решил, что вряд ли дождусь от него ответа, но потом он заговорил едва слышно:

– Хочется сдохнуть…

Тяжело вздохнув, я поднялся на ноги, не желая слышать от него этих слов, которые он и его друзья так любят употреблять.

– Ты не понял, я серьёзно. – Чуть громче добавил он, и я вновь опустился на пол напротив него. – Я больше не могу жить в этой семье, Тейлор. Я устал делать вид, будто ничего не происходит.

Если честно, то я не ожидал от Хайдена подобных слов, мне всегда казалось, что он упорно не замечает того, что происходит у нас в семье. Но всё оказалось иначе…

– Как тебе удаётся терпеть мою мать? – Спросил он, смотря мне в глаза.

– Ради отца.

– Мне кажется, что было бы лучше, если они расстались.

Может быть, он был прав, но ни он, ни я, не могли ничего изменить и вынуждены были жить так, как жили долгое время.

Мы долго говорили с братом, словно навёрстывали упущенное время, и я знал, что он рад, как и я, тому, что эта стена, которая была между нами, наконец-то дала трещину.

Спать мы легли только в третьем часу ночи, а входная дверь так и не хлопнула, и это значило, что Ребекка домой не вернулась…

Глава 6.

Я с нетерпением ждал среды, чтобы вновь увидеть мисс Фейн, её улыбку, её глаза, услышать голос, благодаря которому я терял связь с реальностью…

Я понимал, что влюбился. Глупо, по-детски, именно так, как бывает только в кино или женских романах. Она пленила меня, и я понимал, что передо мной стоит выбор: сменить школу, чтобы перестать думать о ней, или же поддаться этой тяге ко взрослой женщине и медленно сходить с ума…

Я выбрал второй вариант. Вновь пропустил последний урок в школе и отправился вместе с Линой на автобус.

– Ты какой-то странный, Тейлор… – Сказала мне девушка, рассматривая пейзаж за окном. – Весь светишься, словно ты влюбился.

Как она поняла это? Неужели у меня на лице всё написано? Конечно же, я сделал вид, что она ошиблась, не желая выдавать себя.

– Ерунда, тебе показалось.

В ответ Лина лишь хмыкнула, а потом ещё половину дороги хранила молчание, заговорив за десять минут до нашего выхода.

– Невил меня игнорирует. Даже странно как-то…

– Разве это плохо? – Удивился я и достал из сумки пончик, чувствуя, что проголодался. Лина, от предложенного мной угощения, отказалась.

Девушка не отрывала взгляд от окна, словно говорила не со мной, а со стеклом.

– Нет, конечно, Тейлор… Просто непривычно. Скажи… – Она наконец посмотрела на меня, и её щёки залились румянцем. – Это не ты попросил его?

– Нет, не я… – Честно ответил я и увидел, что она ещё больше покраснела и ей, словно, стало стыдно.

– Прости меня, пожалуйста, Тейлор… Я слишком самоуверенна… – Она вновь отвернулась к окну и прикрыла лицо своими длинными волосами.

Возможно, мне стоило соврать? Но был ли в этом смысл? Мне и самому стало неловко из-за своего честного ответа.

– Авелина…

– Лина.

– Хорошо, Лина. Прости, пожалуйста, мне и правда давно стоило сказать ему…

– Нет. Не надо, Тейлор. Ты не обязан. И извиняться тоже не надо.

Наша остановка. Лина подскочила на ноги и заторопилась к выходу, а потом не стала меня даже ждать, резво зашагав вперёд.

Когда мы вошли в школу, Лина встала в стороне от меня, и я не решился подходить к ней и начинать разговор, понимая, что ей сейчас будет лучше побыть одной.

В следующую минуту ко мне подошла высокая стройная девушка, одетая в белую кофту с ярким принтом и голубые джинсы. У неё были прямые светлые волосы чуть ниже плеч, большие карие глаза и ослепительная улыбка на миловидном лице.

– Привет, – Она не стесняясь протянула мне руку, – будем знакомы. Меня зовут Элайя, я тоже здесь занимаюсь.

Не успел я ничего ответить, как в разговор включилась Авелина, которая стояла в трёх метрах от нас.

– Что-то я не припомню тебя на прошлом занятии.

– Пришлось пропустить…

– Тейлор, очень приятно. – Пожал я девушке руку, и она протянула её Авелине, но та открыто проигнорировала предложенное рукопожатие. – Тоже профессиональным обзавелась? – Спросил я, увидев у неё на плече сумку с фотоаппаратом той же марки, что и у меня.

Девушка широко улыбнулась, обнажив идеально ровные белоснежные зубы.

– Мне грех не обзавестись, у меня ведь мама профессиональный фотограф. Она директор этой школы – Рейчал Фейн.

Я округлил глаза, не поверив в услышанное. Эта взрослая девушка, моя ровесница – её дочь?! Я был шокирован, ведь я и подумать не мог о таком. Мне казалось, что у мисс Фейн нет детей или они совсем маленькие, ведь она так роскошно выглядит.

В отличие от меня, Авелину это нисколько не удивило. Её заботило совсем другое.

– Ничего себе… И что ты тут делаешь, если у тебя мать фотограф?

Элайю её вопрос явно смутил, потому что она ответила на него не сразу и нервно усмехнулась, отведя взгляд в сторону.

– Просто я хочу быть наровне со всеми и не вижу в этом ничего плохого.

Мне стало ужасно стыдно за Авелину и я побоялся, что ей взбредёт в голову сказать что-то ещё, но она промолчала, а потом я предложил девушкам пройти внутрь кабинета, в котором находилось уже несколько человек.

Я не понимал Лину, а точнее, её странного поведения. Как только я начинал думать о том, что она нормальный адекватный человек, она рушила все мои утверждения, словно доказывая, что мне это только показалось.

Перед началом занятия я вновь ощутил жуткое волнение и едва смог взять себя в руки и стал склоняться к мысли, что мне необходимо сменить школу для того, чтобы нормально заниматься фотографией, как я мечтал.

А потом я увидел её и забыл обо всём…

Мисс Фейн парила по коридору в лёгком белом платье, поверх которого был наброшен джинсовый жакет. Она подарила всем нам свою очаровательную улыбку и встала возле своего стола, приступив ко второму занятию, в котором рассказывала нам о светотени, ракурсе и композиции.

Слушая её и параллельно любуясь ей, я всё же смог уловить смысл всего того, что она говорила, и узнал, что композиция является всего лишь основой, но вовсе не залогом удачного кадра, а дополняют композиционный состав выразительные средства, такие, как ракурс, освещение, точка съёмки и план.

– Каждому фотографу следует помнить, – Продолжала мисс Фейн. – что композиция – это лишь визуальное проявление идей…

Я упивался звуком её голоса и в тысячный раз задавал себе вопрос: почему меня так тянет к ней?

Думая над ответом, я пропускал всё, что мисс Фейн говорила, и мечтал лишь об одном: коснуться этой женщины, почувствовать запах её кожи и волос…

От этих мыслей мои щёки начинали пылать, я чувствовал, как горит моё лицо, и мне было страшно даже взглянуть на мисс Фейн. Мне казалось, что она всё поймёт, если увидит, какими глазами я на неё смотрю, и засмеёт меня…

Вся наша группа активно участвовала с мисс Фейн в беседе, и лишь один я молчал, находясь, словно, в гипнотическом сне…

– На этом мы на сегодня с вами закончим, – Сказала мисс Фейн, и я, наконец, очнулся. – всего доброго, встретимся с вами в пятницу.

Авелина вскочила со стула и, подхватив свой рюкзак, выбежала за дверь, не став дожидаться меня.

А потом я услышал голос мисс Фейн и стал заворожённо на неё смотреть во все глаза.

– Мистер Вуд, вы не могли бы задержаться на пару минут, если, конечно, не торопитесь?

Я не ожидал ничего подобного и стоял, будто парализованный. Меня бросило в жар, ладони вспотели, а сердце затрепетало в груди, точно крылья колибри.

Я посмотрел на неё и кивнул, с трудом сглотнув образовавшийся в горле ком.

– Да, конечно, мисс Фейн…

Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, я посмотрел на стоящую передо мной женщину и стал тонуть в её озёрах глаз.

Её голос был невероятно мягким, точно бархат.

– Мистер Вуд, у вас что-то произошло? Простите, но, наблюдая за вами на занятии, мне просто так показалось…

Я судорожно перевёл дыхание и попытался улыбнуться.

– Всё в порядке, мисс Фейн. Вам, наверное, показалось. Просто немного неважно себя чувствую, но это ерунда…

– Я подумала, что у вас жар. – Её рука взлетела вверх, тёплая и невероятно нежная, и коснулась моего лба, а я едва не потерял сознание. – Хотя нет, – Она мгновенно убрала ладонь от моей головы. – но на всякий случай проверьте температуру, как будете дома.

«Если бы это был просто жар…» – подумал я, смотря в её глаза.

– Конечно, спасибо, мисс Фейн.

– Всего доброго, мистер Вуд.

– Тейлор. Зовите меня Тейлор. – Мои губы растянулись в улыбке, и я увидел, что мисс Фейн тоже тепло улыбается мне.

– Хорошо, Тейлор. Буду ждать вас в пятницу.

Я не хотел уходить. Мне хотелось остаться с ней, но я должен был уйти, чтобы не навлекать на себя подозрений, и мне стоило больших усилий выйти за дверь.

Выйдя на свежий воздух, я обнаружил на крыльце здания Авелину, которая сидела на ступенях и смотрела вдаль. Увидев меня, она резко поднялась на ноги, смотря на меня с равнодушием.

– Я думал, что ты уже уехала.

– До автобуса двадцать минут. Чего она от тебя хотела? – Зло спросила девушка.

– Какая разница? Куда интереснее узнать, на что ты так на меня злишься? Что вообще с тобой происходит сегодня?

– Осеннее обострение. – Фыркнула она и стала спускаться вниз.

– Вообще-то, я серьёзно, Лина.

– А я серьёзно. У психов обострение осенью, ты разве не знал, Тейлор?

Закатив глаза, я не стал ничего отвечать, не желая с ней больше разговаривать, потому что за сегодняшний вечер Авелина вывела меня из себя несколько раз, и моё терпение оказалось небезгранично. Боюсь, что ещё неделя общения с ней, и я сам превращусь в психа… Видимо, Невил всё же был прав.

Я вспоминал Рейчал каждый день. Я думал о ней, просыпаясь утром. Я думал о ней, засыпая ночью. Я думал о ней, когда брался за фотоаппарат и делал снимки осеннего леса. И я не мог не думать о ней, потому что она заполнила собой все мои мысли. Её имя звучало в моей голове, и каждый стук моего сердца отбивал ритмом этих шесть заветных букв: Рейчал…