Текст книги "Воин Островов"

Глава 7

Перила провалились под рукой девушки и потащили ее куда-то вниз. Мужчины разом закричали что-то.

– Тихо! – крикнул Эйдан и бросился к лестнице. Вернее, под лестницу, на которой повисла Сирена. – Прыгай, я поймаю.

Но Сирена цеплялась за выступающую доску, боясь разжать руки.

– Отпускай же, я поймаю!

Сирена зажмурилась и разжала пальцы. Приземлилась она на руки Эйдана, который немного отступил, чтобы удержать равновесие. Когда Сирена открыла глаза, она увидела, что вокруг них вздымается облако пыли, а вокруг лежат гнилые обломки древесины.

Эйдан тяжело дышал, но пытался улыбнуться. Дрожащими от напряжения руками он поставил Сирену на пол.

– Маленькая, а тяжелая, – произнес он, пытаясь успокоить Сирену.

Эйдан старался не думать о том, что было бы, если бы Сирена не доверилась ему и не отпустила руки.

– Мне следовало бы предупредить тебя, – произнес он, показывая кивком в направлении лестницы. Он давно видел, что доски сгнили, только вот отремонтировать не было ни времени, ни средств.

Сирена покачала головой, и ее длинные шелковистые волосы защекотали голую грудь Эйдана, отчего тот улыбнулся.

– Это я должна была понять, что там лучше не останавливаться, – успокоила его Сирена, проводя ладонью по его горячей груди. Она двигала рукой вверх и вниз, чувствуя, как это успокаивает и ее.

– Бывает! – громко заметил Гэвин, выводя Эйдана из странного состояния опустошения. Несколько человек уже обступили обломки, противно заскрипело дерево по камню. Кто-то подтаскивал поближе грубо сколоченные столы.

Эйдан осуждающе посмотрел на Сирену.

– Давай не будем продолжать, – сказал он. – Люди смотрят…

– О, – извиняющимся тоном ответила Сирена, убирая руку.

Эйдан усмехнулся и поцеловал ее в кончик носа.

– Пошли, – сказал он, ставя Сирену на ноги и любуясь ею. Коричневое платье, которое показалось Сирене уродливым, было ей еще и велико, и его плечи постоянно сползали на бок, обнажая грудь.

– Думаю, Бет следовало бы подыскать тебе что-нибудь более подходящее, – сказал он, но его взгляд все еще горел, а пальцы гладили атласную кожу руки, поправляя платье. Захватив в кулак складку, Эйдан снял кожаный ремень с головы и протянул Сирене.

– Обернись поплотнее, – сказал он.

Посмотрев на Эйдана с сомнением, она повернулась спиной и перевязалась ремнем. Эйдан меж тем тяжело дышал, перебирая пальцами длинные пряди волос. Как ему хотелось прижаться сейчас губами к сливочно-белой коже шеи Сирены… Однако он боялся, что не сможет сдержаться и поцелуем дело не ограничится. Дрожащими пальцами Эйдан обернул складку ремнем и завязал его.

– Так лучше? – спросил он.

– Намного, – кивнула Сирена. – Спасибо, что спасли меня… снова.

– Пойдем, что ли? – сказал Эйдан, отворачиваясь от Сирены и отшвыривая ногой оставшуюся на полу деревяшку.

Посмотрев еще раз на лестницу, он задумчиво протянул пряди волос сквозь пальцы.

– Еще один пункт, который придется включить в ремонт. Причем лестницу надо отремонтировать в первую очередь, – проговорил Эйдан и вдруг энергично тряхнул головой. – Почему, черт побери, здесь все рушится?

Сирена уперлась руками в обольстительно пышные бедра и осмотрелась вокруг.

– Да уж, все рушится, – подтвердила она.

Эйдан рассмеялся. На ее пусть даже правдивые замечания он не мог обижаться, особенно когда она высказывала их с таким серьезным видом. Серьезность так не шла ее милому личику, обрамленному завитками золотистых волос!

– Но у вас теперь достаточно денег, чтобы починить все это, – полушепотом проговорила Сирена.

– И я сделаю это благодаря тебе, – усмехнулся он.

– Эйдан! – прозвучал голос его брата. – Мы не знаем, сколько еще столов нужно.

Залюбовавшись на Сирену, Эйдан не заметил, как подошел Лахлан. Должно быть, что-то отразилось на лице девушки, потому что Эйдан спросил:

– У вас все в порядке?

– Да, – тихо ответила она и, когда Эйдан собрался уйти, поймала его за руку. – Поскольку мне на кухню нельзя, я думала, что могу помочь вам со столами.

– На кухню тебе нельзя только ради собственной безопасности, – ответил Эйдан, улыбнувшись и проведя рукой по ее щеке. Ах, если бы рядом не стоял его брат! – Столов у нас достаточно, – помолчав, сказал Эйдан. – Да и работа эта не для леди.

– Нет, я имела в виду, что могла бы застелить столы скатертью и украсить цветами.

– Скатерти, цветы… – иронически протянул Лахлан. – Как все сложно.

С тех пор как умерла его мать, они ели исключительно на грубых деревянных столах.

– Но это же особенное событие, день рождения все-таки, – сказала Сирена, поглядывая на Лахлана.

– Как ты узнала?! – закричал Лахлан.

– Ваш брат сказал мне, – ответила Сирена, пододвигаясь ближе к Эйдану.

Как же Эйдану хотелось хорошенько встряхнуть своего брата за то, что тот так обращается с леди!

– Иди и делай, что считаешь нужным, – велел Эйдан, оставляя руку на плече Сирены и встречаясь взглядом с братом. – Не важно, какой сегодня день, я не хочу, чтобы ты так обращался с нашей гостьей.

Эйдан уже догадывался, что Сирена хочет преподнести ему подарок, и надеялся, что это немного остудит пыл брата. Ему очень не хотелось избивать брата в день его рождения. Однако Эйдан не исключал этого.

– А почему ты не отдаешь ему свой подарок? – спросил Эйдан.

Сирена достала небольшой сверток и робко протянула его Лахлану. Тот отшатнулся, словно ему предложили змею.

– Что это?

Сирена обернулась, посмотрела на Эйдана и ответила:

– Ваш подарок.

– Мне от тебя ничего не надо! – воскликнул Лахлан и взмахнул рукой.

Глухо звякнув в наступившей тишине, золото и серебро упало на пол. Сирена опустилась на корточки и принялась собирать монеты дрожащими пальцами.

Эйдан шагнул к брату и взял его за грудки.

– Ты зашел слишком далеко, брат. Извинись перед ней. Немедленно!

В его голосе звучал едва сдерживаемый гнев. Лахлан попытался отстраниться:

– Я не буду извиняться. Я ничего не хочу от нее. Слышишь? Ты ничего не понимаешь.

– Эйдан, пожалуйста, не надо, – произнесла Сирена, накрывая его кулак ледяными пальцами. В ее глазах застыла слеза.

Тяжело вздохнув, Эйдан разжал кулак и взял руку Сирены в свои ладони. За спиной хлопнула дверь – ушел Лахлан. Эйдан покачал головой.

– Не знаю, что и сказать. Ты не заслуживаешь его гнева. Когда он успокоится, я поговорю с ним.

– Не надо, – пробормотала Сирена, глотая слезы. Эйдан обнял ее, поглаживая ее спину.

– У нас еще много приготовлений к празднику, и мне нужна твоя помощь. Ведь это не только день рождения моего брата, но и день, когда мы избавились от больших неприятностей.

– Вам действительно нужна моя помощь? – спросила Сирена.

– Да, нужна, – ответил Эйдан и шутливо чмокнул ее в раскрасневшийся кончик носа. Едва он сделал это, дверь за его спиной заскрипела.

– Я же говорил, что он здесь. Дональд, ты еще не забыл, что должен мне два шиллинга?

– Я сам должен, а у меня едва ли и пенни найдется, – ответил Дональд Гэвину.

Эйдан с улыбкой посмотрел на Сирену, в надежде найти на ее симпатичном лице тень улыбки. Сирена передала ему несколько золотых, и он бросил их своим людям.

– Поблагодарите Сирену, и никому ни слова.

Дональд поклонился ей, а Гэвин, прежде чем Эйдан успел остановить его, опустился на колено и поцеловал Сирене руку. Сирена тихо хихикнула, и Эйдан понял, что, увидев печальное выражение ее лица, друзья просто решили развеселить девушку.

С опаской поглядывая через плечо, Сирена отступила назад в колючий кустарник. Все еще чувствуя горечь общения с Лахланом, она стала накрывать на столы. Всякий раз поднимая взгляд, она видела, что Эйдан посматривает на нее, от чего испытывала смешанное чувство неловкости и благодарности. Дональду и Гэвину удалось своими шутками поднять ей настроение, однако больше всего ей хотелось возвратиться в конюшню и проведать своего оленя.

Наконец Сирена освободилась и поспешила через пустынный внутренний дворик к конюшням. Ступив в полутьму сарая, она почувствовала, как на ее запястье легли тонкие пальцы. Дверь за ней захлопнулась, и из ее горла вырвался сдавленный крик. Внезапно Сирена узнала, кто это, и к ней вернулся голос:

– Эванджелина, что ты здесь…

Внезапно Сирена заметила, что ее олень исчез.

– Мой олень исчез!

Сирена схватила за рукав Эванджелину.

– Мы должны найти его!

– Ему просто было скучно, и я отвела его в стойло к коню. Смотрите!

Эванджелина сделала движение, и в ее руке неведомо откуда появился фонарь, освещавший конюшню. Сирена облегченно вздохнула – олень стоял рядом с большим черным жеребцом.

Внезапно глаза служанки наполнились ужасом.

– Миледи, что это на вас?!

Сирена не успела и рта раскрыть, как Эванджелина принялась произносить заклинание. Принцесса дернула служанку за рукав и быстро произнесла:

– Нет, не надо менять мне платье. Скажи лучше, что ты здесь делаешь.

– Вы правы, некогда заниматься пустяками. Нам надо идти, принцесса.

Пользуясь тем, что Эванджелина не знает помещений конюшни, Сирена схватилась за столб. Служанка потянула сильнее, отчего нога скользнула и с земляного пола поднялось облако пыли. Из дальнего угла конюшни донесся странный звук, и Сирена в тревоге обернулась.

– Что ты наделала? – удивилась она. Лахлан висел вверх тормашками на стропилах, а во рту у него торчала какая-то тряпка.

Сирена не знала, чем была поражена больше – этой картиной или той ненавистью, с которой ее служанка смотрела на Лахлана.

– Он напал на меня. Но вы не беспокойтесь. Я сотру ему память и освобожу его, как только мы благополучно уйдем отсюда.

– Я же сказала, что никуда не уйду и… – Сирена добавила, указав рукой на Лахлана: – Ему нельзя стирать память, он часть нашего королевства.

Сирена не знала, на кого больше сердиться, на Эванджелину или на Лахлана. Но после того, что увидела, она поняла, что будет защищать Лахлана.

– Ведь он мой брат! – заявила она.

– Этот? – насмешливо спросила служанка.

– Эванджелина, освободи его!

– Ни за что! Пусть повисит этот высокомерный мужлан. Я помню, как он кричал на вас.

Лахлан сверкал глазами и, казалось, задушил бы служанку, если бы смог избавиться от пут.

– Ну пожалуйста, Эванджелина, ради меня, – сердито сказала Сирена.

– Ни за что, – запротестовала служанка, скрестив на груди руки.

– Но вы должны повиноваться мне, я же принцесса! – топнула ногой Сирена.

– Да, и потому моя обязанность защищать вас от таких, как он, – ответила Эванджелина, кивнув в сторону Лахлана. – Принцесса, вы должны немедленно возвратиться домой. Я отпущу его, как только мы будем у камней.

– Но совета не будет еще две недели. Что же стряслось?

– Королева Моргана послала Искию официальное требование возвратить меч Нуады, – нахмурившись, ответила Эванджелина.

– Она не может поступить так, поскольку это против всех правил.

– Верно, но она утверждает, что у нее с вами соглашение, и на этом основании считает, что права.

– Но меч мой. Кроме того, совет никогда не будет рассматривать этого вопроса.

В ответ Эванджелина лишь опустила глаза.

– Неужели совет дал ей согласие? – спросила Сирена.

– Сожалею, ваше высочество, но согласие совета имеется, – спокойно ответила служанка.

Сирена задумалась, чувствуя безвыходность ситуации.

– Но даже если совет окажет ей поддержку, это вовсе не значит, что она победит на голосовании. Ей еще предстоит доказать мою несостоятельность, а это у нее не получится.

– Я не хотела вам говорить, но она уже начала кампанию против вас. Моргана рассказывает всем о вашей неопытности, но хуже всего то, что она прознала про ваши оценки.

Сирена в отчаянии закрыла лицо руками, не понимая, зачем Моргана нарушает их договоренность. Сирена, разумеется, не забыла о своем несогласии с политикой Морганы, направленной против мужчин, и мачехе тогда это не понравилось. Но разве это могло быть причиной? В любом случае магический меч принадлежит ей, Сирене, хочет того Моргана или нет. Опустив руки, Сирена посмотрела на Эванджелину.

– Я уверена, Иский не передаст ей меч. Он знает о моем…

Сирена хотела сказать «брате», но при Лахлане решила не говорить. Она еще не забыла, как он злился в день их встречи.

Сирена вспомнила об Эйдане, о его нежности и почувствовала ответный прилив нежности. Она подняла глаза, увидела, что Лахлан пристально смотрит на нее, и поняла, что не может уйти. Пока не может. Она твердо решила добиться расположения Лахлана. Размышляя о своей мачехе, она решила просто не связываться с ней.

Сирена понимала, что стоит ей сейчас уехать на Острова, и сюда она больше не вернется. Ведь там ее ждет триумф, Иский вручит ей меч, и все признают ее королевой.

– А что, лорд Бэна и лорд Эрвин решили остаться вместе с Морганой? – спросила Сирена.

– Я же говорю, что она сама избавилась от всех мужчин в совете.

– Почему?

– Не знаю, – ответила Эванджелина. – Она со своей служанкой Нессой много часов листала книгу истории нашего королевства, пока не нашла какой-то указ.

Сирена облегченно вздохнула. Возможно, она чего-то не умела, но книгу законов знала лучше многих.

– Нет там такого указа, – сказала она. – Тебе необходимо найти Иския и поговорить с ним. Можешь не беспокоиться, он знает, зачем я здесь, и наверняка даст умный совет. Если он решит, что я должна вернуться, я вернусь. Но до тех пор останусь здесь.

– А я не смогу уговорить вас изменить мнение?

– Нет, – ответила Сирена, благодарно сжимая руку служанки.

– Хорошо, – сказала Эванджелина и махнула рукой. Лахлан упал на грязный пол конюшни, все еще связанный по рукам и ногам.

– Эванджелина, ты не могла бы его хотя бы нормально снять? – спросила Сирена, склонившись над братом.

– Могла бы, – ответила Эванджелина, пододвигаясь к Лахлану. – А ты, если снова причинишь ей боль, ответишь. Понял?

Эванджелина слегка пнула его ногой.

– Если согласен и не будешь ее трогать, кивни, чурбан стоеросовый!

– Эванджелина! – воскликнула Сирена, но та даже не повернула головы.

Лахлан с тряпкой во рту что-то рычал и сверкал глазами. Эванджелина снова пнула его. Он кивнул.

Повернувшись к Сирене, Эванджелина взяла ее за руку.

– Круглый дурак, если отвергает вашу любовь, принцесса. У нас тоже не умнее, если идут за Морганой, – сказала она.

Сирена крепко пожала руку Эванджелине.

– Ни у кого еще не было такого друга, как ты, спасибо тебе!

Служанка покраснела и опустила голову.

– Вы тоже заслуживаете не меньшей похвалы. Берегите себя, миледи.

Сверкнув последний раз глазами в направлении Лахлана, Эванджелина покинула конюшню.

– Мне очень жаль, Лахлан, но Эванджелина иногда бывает чересчур решительной, – сказала Сирена, опустившись на колено. – Надеюсь, ты не будешь кричать, если я извлеку эту тряпку?

– Да сними же эти веревки! – потребовал Лахлан, едва был извлечен кляп.

– Да, конечно, – ответила Сирена и попыталась развязать узел. Но все узлы были слишком крепко затянуты, и грубая веревка лишь нещадно драла нежные пальцы Сирены.

Решив не сдаваться, Сирена встала и попыталась стащить с ноги виток веревки.

– А ты не можешь, как она… при помощи магии? – нетерпеливо выдохнул Лахлан.

– Очень жаль, но не могу, – ответила Сирена. – Я бы попробовала, но тогда эти узлы затянутся еще сильнее, вместо того чтобы развязаться.

– Тогда лучше не надо, – взмолился невольный пленник магии. – Еще немного, и веревки меня раздавят.

Сирена еще раз склонилась над одним из узлов, но все было бесполезно. В отчаянии она схватилась за узел и потянула, но веревка выскользнула у нее из руки и упала на пол. Странные звуки донеслись до ее слуха, и она увидела, что Лахлан смеется над ней.

– Так ты освободишь меня как раз к двадцатидвухлетию. У меня в сапоге нож. Попытайся достать его.

Сирене так хотелось в тот момент оставаться серьезной, но улыбка все же осветила ее лицо. Она наклонилась к ноге Лахлана и осторожно извлекла из-за голенища огромный нож.

– Он очень острый, – предупредил Лахлан, вытягивая шею и наблюдая, как Сирена подсовывает лезвие под веревку. Наконец это получилось, и, схватившись обеими руками за рукоятку, она распилила толстую веревку.

– Я сделала это! – торжествующе воскликнула Сирена и, откинув нож, раскрутила непослушные витки, которые сковывали руки брата. Тот поднялся, чтобы помочь ей.

– Это страшная женщина, совсем как Том временами, – сказал Лахлан, кивнув в сторону двери конюшни. Он с наслаждением растирал затекшие ноги и руки.

Сирена отдала ему нож и уселась в сторонке, подтянув к груди колени.

– Мне очень жаль, что она сделала это с тобой, Лахлан. Она боится за мою жизнь и потому защищает.

– Да, это понятно, – ответил он, бросив на Сирену взгляд и засовывая в сапог нож. – Справедливости ради, я с ней обошелся мягче, – добавил Лахлан, почесав затылок.

– Ты пытался схватить Эванджелину?! – воскликнула Сирена.

– Нет, ну, впрочем, да. Здесь было темно, и я принял ее за девушку, которой назначил свидание. Словом, поцеловал ее… Не успел я и рта раскрыть, как она подняла меня на балку, – добавил Лахлан, заметив, как изменилась в лице Сирена.

– Тебе очень повезло, что она ограничилась этим, – сухо произнесла Сирена, вспомнив, как один из стражников попытался поцеловать Эванджелину и она его подвесила на цепи на скале.

– А ты не владеешь… магией?

– Нет, не так, как Эванджелина. Ее магия очень сильна. Признаться, я и сама не знаю о ее многочисленных способностях. Одно время она пыталась меня обучать, но многое мне было просто недоступно.

– Она называла тебя принцессой. Ты действительно…

– Да, в том смысле, что мой отец был королем, – уточнила Сирена, чтобы не смущать Лахлана.

– Был? – переспросил тот тихо.

– Да, его убили.

– Как? Я думал, что в Волшебных королевствах не умирают.

– Не так рано, как у вас, но умирают. Например, волшебный меч, о котором говорила служанка, и сок рябины убивают. Некоторые из нас просто устают от жизни и просят об уходе.

– Об уходе?

– Они произносят заклинание, и от них остается лишь горстка пыли. А моего отца кто-то отравил соком рябины.

– И ты знаешь кто? – спросил Лахлан.

– Нет, – покачала головой Сирена. Она слово в слово запомнила тот разговор с отцом. Ее отец сказал, что ее брат отомстит за его смерть. Тогда она и не подумала, что это будет Лахлан.

– А кто эта Моргана и зачем ей меч?

– Моя мачеха. Она хочет управлять Островами, хотя мой отец вручил меч Нуады мне.

Сирена решила пока не говорить ему, что этот меч король передал ему, Лахлану.

– И на твоей стороне никого нет?

– Эванджелина и Иский помогли бы мне, если бы я попросила. Что же касается других, то вряд ли. Я не владею магией, как многие, и не отличаюсь ни храбростью, ни силой.

– Да уж, что касается силы, это видно. Но за тобой был твой отец.

– Нет, он был во мне разочарован, и все об этом знали.

Наступила пауза, и Сирене на миг показалось, что она слишком много сказала. За конюшней раздались праздничные крики, Лахлан медленно поднялся на ноги и протянул руку Сирене.

– Все собираются, скоро начнется праздник.

– И ты хочешь, чтобы я была на празднике? – спросила Сирена тихо, боясь спугнуть надежду. Испуг на ее лице Лахлан истолковал по-своему и добавил:

– Да. Я сожалею, что из-за меня у тебя были неприятности.

– Все в порядке. Я же обещала уйти, но не ушла.

Лахлан сжал ей руку и посмотрел в лицо.

– Ты же не говорила Эйдану, кто ты, не так ли?

– Не говорила, – подтвердила Сирена.

– Сирена, я знаю, что между тобой и моим братом что-то есть. От меня он не узнает, что ты из другого мира.

– Между нами ничего нет, – сказала Сирена.

– Сирена, я привык верить своим глазам, – удивленно произнес Лахлан. – Вы же были вместе. Но боюсь, что для одного из вас, а возможно, и для обоих этот роман плохо закончится.

Глава 8

Разведенные в открытых ямах костры потрескивали во все еще прохладном весеннем воздухе. Неподалеку нарезались на куски снятые с вертела оленина и свинина, и гости в предвкушении стояли у костров и потягивали густой эль. Гэвин плеснул в огонь часть варева, и пламя, шипя, осветило ярко-оранжевыми искрами ясное вечернее небо.

– По-моему, Гэвин не сильно изменился с тех пор, как мы знаем его, – ворчливо заметил кузен Эйдана.

– Не изменился и едва ли изменится, – ответил Эйдан, поворачиваясь, чтобы поприветствовать своего кузена Йена. – Рад видеть тебя. Я и не думал, что ты заглянешь ко мне.

Йен пожал плечами:

– Хотел узнать, как ты пережил ту битву. Признаться, я приехал для того, чтобы извиниться за мой поспешный отъезд из Данвегана.

Эйдана развеселила угрюмость своего кузена.

– Мальцы не сводят с ума?

– Нет, за ними присматривают мой брат и Элинна. Никогда бы не подумал, что мой брат займется женской работой.

Кивком Йен показал на парочку:

– Смотри, обнялись у всех на виду, не могут расцепиться.

Эйдан рассмеялся, толкнув кузена локтем:

– А ты уже ревнуешь! Но подумай, ведь ты даже не искал в жизни постоянной привязанности, не так ли?

Йен поглядывал на компанию хихикающих девушек, неподалеку стояла и вдова Блэкмор – статная женщина с огненно-рыжими волосами. На днях она выговаривала Эйдану за то, что тот давно не заходил к ней. Конечно, ее огненное очарование не могло оставить Эйдана равнодушным, но именно этого он и боялся.

Вспомнив о Сирене, Эйдан начал разглядывать толпы гуляющих. Он не знал, куда она исчезала прежде, но решил непременно отправиться на ее поиски, если она вскоре не появится. Чтобы хоть как-то преодолеть беспокойство, Эйдан что-то спросил у кузена.

– Я не знаю, – пожал плечами Йен. – Если бы я встретил такую женщину, как Элинна, возможно, остался бы с ней. Но ты же старше меня. Самое время остепениться и завести одного или двух детишек. Кстати, вражда с Шотландской низменностью сходит на нет, и теперь у тебя не будет этой отговорки.

– У меня этих отговорок достаточно… – начал Эйдан, но тут же замолчал, заметив Лахлана, который вел за руку Сирену. В отсвете костров она смеялась и выглядела совершенно счастливой. Ее длинные волосы были расплетены и развевались на ветру, а бархатное платье облегало ее пышные формы.

Шум голосов затих, все смотрели на прекрасную незнакомку. Смущенная всеобщим вниманием, Сирена остановилась и сделала шаг назад, но Лахлан сказал ей что-то на ухо, подталкивая в направлении Йена и Эйдана.

Эйдан сжимал в руке серебряный кубок, пытаясь уверить себя, что Лахлан просто был добр в отношении Сирены. Не этого ли сам Эйдан хотел все время? Но почему же тогда милая улыбка, которой Сирена награждала его брата, вызывала у него, Эйдана, нервный спазм в животе? Сейчас же ему казалось, что на лицах всех тех, кто смотрел на Сирену, была некая непристойность.

Кузен проследил за взглядом Эйдана и вздохнул:

– Лахлан, кажется, нашел девушку своей мечты раньше меня. У парня просто ирландская удача, когда дело доходит до девушек!

– Это не он ее нашел, а я, – ответил Эйдан и сделал большой глоток эля.

Йен шутливо хлопнул его по спине и расхохотался.

– Это каким же образом? Когда-то ты оказался между Рори и мной.

Сирена и ее брат были уже рядом, и Эйдан не ответил кузену. Да и что бы он мог сказать? Разве что поведать неприятную историю о его матери и Давине. Или при всех заявить, что Сирена – самая желанная из всех женщин, которых он знал в жизни. Эйдану не хотелось верить своим глазам, которые говорили ему о новом предательстве.

– Это здорово, что мы встретились. – Лахлан поприветствовал кузена. – Давно не виделись.

– Давно. А ты вырос, скоро будешь выше многих из нас.

Лахлан улыбнулся и вновь стал похож на того беззаботного парня, каким его помнил Эйдан. После смерти их отца прошли годы, и за это время он превратился из испуганного подростка в непоседливого юношу.

– И стал более сильным, – ответил Лахлан, шутливо стукнув кузена по плечу.

Йен поморщился и потер плечо, но тут посмотрел на Сирену, спокойно стоявшую за спиной Лахлана.

– Может, представишь меня своей симпатичной подруге?

Чувствуя неловкость момента, Эйдан встал и ласково подтолкнул Сирену вперед, положив ей руку на талию. Он ощущал, как горяча кожа под мягкой тканью, чувствуя непреодолимое желание вновь ощутить рукой ее упругие формы.

– Леди Сирена, мой кузен, сэр Йен Маклауд из замка Данвегана с острова Скай.

Йен элегантно поклонился и поцеловал руку Сирены.

– Для меня честь познакомиться с вами, леди. Можете называть меня просто Йен.

– Я тоже рада знакомству, Йен, – секунду поколебавшись, ответила Сирена.

Эйдан нахмурился. Он и сам не верил, что удар, если только он был, мог заставить забыть о своей семье эту крошку, оставив при этом ее совершенно нормальной. Словно почувствовав его недоумение, Сирена посмотрела в его сторону и усмехнулась.

Над толпой поплыли подносы. Это служанки понесли к столам жареное мясо.

– Кажется, сейчас подадут на стол, – сказал Эйдан Сирене и, помогая подняться, протянул ей руку. Она подняла взгляд и схватилась за предложенную руку. Так, не отпуская рук, они пробрались к столу, и Эйдан усадил Сирену справа от себя. Слева расположился Йен, а Лахлан сел со стороны Сирены.

Эйдан стоял, наблюдая, как гости располагаются за столами.

– Спасибо всем, кто пришел, – сказал он, поднимая кубок. – Я хочу, чтобы вы присоединились ко мне в этом тосте. Сегодня моему брату Лахлану исполнилось девятнадцать. Мы заключили с Шотландской низменностью мир…

Его слова потонули в бурных аплодисментах. Немного подождав, Эйдан продолжил:

– Еще я хотел бы представить вам своего кузена, сэра Йена Маклауда из Данвегана, который был в этой борьбе с нами, и прекрасную леди Сирену.

Он поднял кубок еще раз и улыбнулся Сирене.

– Вы только посмотрите, как он улыбается ей! – попытался пошутить Йен, но умолк под взглядом Эйдана.

– Да, да, леди Сирена самая красивая здесь! – воскликнул Гэвин. Он стоял на скамье и пошатывался, поскольку уже основательно выпил. Дональд схватил его и стащил вниз, но тот встал и поднял кружку в направлении Сирены. – И не волнуйтесь вы так, миледи! Этим вечером мы едим не вашего оленя.

Служанка поставила перед Эйданом и побледневшей Сиреной поднос с олениной. Эйдан тут же взял кувшин и разлил медовый настой по кубкам.

– Выпей! – сказал Эйдан, протягивая кубок Сирене.

Лахлан в это время жестом подозвал служанку и что-то сказал ей. Она нахмурилась, посмотрела на Сирену и пожала плечами.

– Я что-то пропустил? – спросил Йен, заметив это.

– Нет, но я надеюсь, вы не будете заказывать оленину, поскольку за этот стол будут подавать только свинину.

Сирена что-то сказала про убийство животных и залпом выпила медовый настой.

– Сирена, если вы решили пить за этим столом, то лучше закусывать, – сказал Эйдан, пристально глядя на нее.

– Я не собираюсь это есть.

– Ну тогда, может быть, подойдет это, – сказал Лахлан, кладя на стол ломоть хлеба.

– Спасибо, – поблагодарила Сирена, с улыбкой глядя на Лахлана. Эйдану же достался холодный высокомерный взгляд, поскольку человек, убивающий животных, большего не достоин.

– Эйдан, девушка рядом с вами не выглядит счастливой, – заметил кузен.

– Да, и, кажется, она слишком афиширует свое неудовольствие, – достаточно громко ответил Эйдан, рассчитывая, что Сирена принесет извинения. Но она демонстративно держалась подальше от Эйдана, уделяя все внимание его брату.

Йен принялся рассказывать Эйдану новости, отвлекая его от неприятного общения. После смерти королевы Элизабет I на трон взошел король Яков VI, объявив себя Яковом I Английским. Эйдан пытался понять, как это затронет клан Маклаудов, чьи владения простираются на остров Льюис и остров Скай.

Внезапно его отвлекло тихое восклицание Сирены. Девушка светилась от радости, а перед ней стояло блюдо с печеньями. Она тепло поблагодарила Лахлана, когда тот положил перед ней кусок пирога с фруктовой начинкой.

Эйдан представил себе Сирену в своей постели, с такой же сладкой улыбкой и столь же сладко облизывающей пальчики от сахарной пудры. Стон удовольствия едва не слетел с его губ.

– Музыка! – крикнул он музыкантам, настраивавшим инструменты. Больше сдерживаться он не мог.

Внезапно раздался громкий смех.

– Я не знаю, что тебе сказать, – начал кузен. – Но когда Элинна так смотрит на моего брата, мне тоже хочется завалить ее в постель, а временами и придушить.

Эйдан хотел что-то сказать в свое оправдание, но кузен не переставал смеяться.

Сирена разглядывала свои теперь уже чистые пальчики. В ее королевстве не принято было так есть, но она проследила за остальными. Все ели пироги именно так. Однако за этим столом были и деликатесы, которые оказались настолько восхитительными на вкус, что Сирена готова была слизать с ладони последние крошки. За сладкие пирожки она была почти готова простить Эйдану убитых животных, чье мясо «украсило» стол в начале праздника. Справедливости ради следует отметить, что не только Эйдан уплетал это мясо, но и его брат Лахлан.

Сирена украдкой посмотрела на Эйдана – тот, очевидно, был раздражен чем-то, что говорил ему кузен. Эйдан вскочил и, задев стол, опрокинул вино на далеко не новую белую скатерть. Сирена попыталась промокнуть ярко-красную лужу полотенцем.

– Не трогайте! – резко сказал Эйдан.

Сирена была поражена светом, который исходил из его серых глаз.

– Вкусное печенье, не так ли? – спросил кузен Сирену с улыбкой.

Сирена не сразу сумела отвести взгляд от Эйдана.

– О да, – наконец ответила она, опасаясь, что голос выдаст ее возбуждение. Ведь рядом стоял Эйдан, и его плед терся о ее руку. Сирена чувствовала его тепло и приятный мужской аромат. Чтобы собраться с мыслями, она чуть-чуть отодвинулась. Совсем немного, но помогло. – Да, оно мне очень понравилось, а вам?

Йен усмехнулся, и его янтарные глаза вновь наполнились простой человеческой теплотой. Сирена подумала, что этот человек с открытым лицом и смеющимися глазами ей определенно нравится.

– Мне тоже понравились, но вам, я думаю, больше. Не так ли, Эйдан?

Сирена посмотрела на Эйдана. Тот молчал, пристально глядя, как Сирена пытается сбросить языком крошку с губы.

– Йен, иди потанцуй с девушками, – наконец ответил он.

– Кузен, возможно, ты забыл, но сегодня день рождения не у Сирены.

Тем временем женщины вышли на площадку и начали танцевать. Сирена смотрела на них, постукивая ногой в такт музыке. Разноцветные платья слились в огромный причудливый калейдоскоп.

Четыре красотки принялись кружить возле стола, за которым сидела Сирена, соблазняя мужчин. Одна блондинка, две брюнетки и одна рыжая распустили волосы и кокетливо улыбались. Впрочем, Сирена могла их понять – мужчины в клане Маклаудов вообще отличались красотой. Хотя Сирене было все равно, она не могла не заметить, что одна из женщин, огненно-рыжая, танцевала только для Эйдана.

Движения рыжей были обольстительны, а когда она наклонялась, ее длинные волосы падали чуть ли не до пола, скрывая сливочно-белое тело, которое она даже и не думала прикрывать.

Сирена поглядывала на Эйдана, пытаясь понять, что он чувствует, не замечая того, как ее ногти врезаются в ладони. Каково же было ее негодование, когда она увидела на его лице лишь ленивую улыбку, которая едва заметно играла на его полных чувственных губах.