Текст книги "Аромат жасмина"

ГЛАВА 23

Как ни старался Фридрих выбросить Элизу из головы, мысли о ней не покидали его. Ее облик то и дело возникал в его воображении. Бесконечно сражаясь с этим искусительным призраком, Ауленберг чувствовал смертельную усталость. Сплетни, насмешки, сочувствия и ссора с приятелями и без того вымотали его до предела, а тут еще эти дурацкие воспоминания…

Всю ночь Фридрих играл в клубе, фортуна поворачивалась к нему то везением, то глупым проигрышем, и сейчас он даже не понимал, насколько удачной была игра. Впрочем, для него это было не столь уж важно. Вылезая из экипажа, он мечтал лишь о горячей ванне и крепком кофе. Но его мечты рассыпались в прах, лишь только он перешагнул порог своего дома.

– Осмелюсь доложить, ваша светлость, но вчера сразу после вашего ухода прибыли его светлость князь Вайер-Мюрау и… ваша супруга, – на лице дворецкого застыло недоумение.

Фридрих в не меньшем изумлении уставился на слугу. Как могло оказаться, что суровый дядюшка притащил сюда его супругу, о которой не очень лестно отзывался?

– Ты не ошибся? Вместе с князем приехала моя жена?

– Они уже встали и ожидают вашу светлость в нижней гостиной.

Ауленберг, слегка пошатываясь после бессонной ночи, направился к лестнице, решив, что следует все же хоть немного привести себя в надлежащий вид. Но в последний момент передумал и ринулся прямиком в гостиную.

Князь стоял у окна со своей любимой трубкой в руках, а на маленьком диванчике сидела Элиза, старательно делая вид, что увлечена чтением.

– И что все это значит? – сердито пробурчал барон вместо приветствия.

– Нечего сказать, хорош! Полюбуйся, милая Элиза, твой супруг в своем обычном состоянии, – миролюбиво хмыкнул дядюшка.

– Почему ты оставила Вюрсбаден? – раздраженно спросил Фридрих. Он изо всех сил старался держаться прямо. Бессонная ночь и выпивка сделали свое дело, и пространство, качаясь, медленно плыло вокруг него. Единственно неподвижным в этой качке оставалось лицо Элизы. Ее незабудковые глаза казались невероятно огромными из-за того, что девушка старательно убрала волосы в тугой узел на затылке. Новая прическа необычайно шла ей, подчеркивая точеные черты лица. Фридриху показалось, что девушка возникла из его лихорадочных снов…

– Я… мне необходимо сделать кое-какие покупки.

– Покупки, говоришь?

Смахнув со своих глаз пелену восхищения, Ауленберг зло уставился на жену. Столь жалкое оправдание было неубедительным. Похоже, она много возомнила о себе, решила, что он успел соскучиться без нее и позволит остаться в Вене. Конечно же, она намерена выезжать вместе с ним в свет, где сразу же начнет флиртовать с его приятелями, изменять ему за его спиной, постепенно превращая барона фон Ауленберга в жалкого подкаблучника. Похоже, этой лицедейке уже удалось обвести вокруг пальца даже сурового дядюшку. Не бывать этому! Он сумеет поставить ее на место, и ее невинные глазки не смогут его остановить.

– Йозеф! – сердито заорал Фридрих.

– Да, ваша светлость, – дворецкий мгновенно явился, словно ожидал вызова за дверью.

– Вели немедленно подать карету, – приказал Фридрих и мрачно взглянул на Элизу. – Видимо, ты плохо слышишь, если не поняла моего приказа. Поэтому повторю: отныне твоим домом будет Вюрсбаден. Немедленно возвращайся в поместье.

Девушка проглотила комок, появившийся в горле, и отрицательно качнула головой.

– Значит, подчиняться по-хорошему ты не хочешь? – прошипел Ауленберг. Злость помогла ему справиться с похмельем, он теперь уже не боролся с качающимся пространством и мог сосредоточить свои силы на сражении с женой.

– Я никуда не поеду, – твердым голосом заявила Элиза и даже пристукнула каблучком о ковер.

Они сверлили друг друга глазами, и каждый из них был решительно настроен стоять на своем. Дядюшка, со стороны, молча наблюдал за ними, решив пока что не вмешиваться.

– Я вернусь в Вюрсбаден только вместе с тобой, – с вызовом бросила Элиза.

– Ах, вот как! Проклятье! Да я лично запихну тебя в карету!

– В таком случае – отнеси меня сам, – девушка изящно раскинула руки. – Что же ты медлишь? Я полностью в твоей власти.

– И отнесу! – рявкнул Фридрих и решительно подхватил ее на руки.

Элиза мгновенно прижалась к нему всем телом. Пошатываясь и тяжело дыша, он сделал несколько шагов и неожиданно замер, захлебнувшись ароматом жасмина… Ее запах, который снился ему по ночам… Девушка была удивительно легкой, но ему казалось, что он не в силах удерживать ее нежное тело в своих руках. Фридриху стало нестерпимо жарко, и даже на лбу выступили капли пота. А Элиза, заметив его состояние, нежно склонила голову ему на плечо и тихо прошептала:

– Не торопи меня с отъездом…

– Это еще почему? – угрюмо буркнул он и, сделав над собой усилие, зашагал в сторону холла.

– Нам нужно поговорить, – дразня своим дыханием его щеку, прошептала она. – Но если хочешь, ты можешь отправиться вместе со мной, и мы все обсудим в карете… – С этими словами Элиза еще плотнее прильнула к нему, и Фридрих ощутил волнующую дрожь ее груди.

Голова вновь закружилась, но теперь уже от совершенно иного опьянения. Искусительная вкрадчивость ее голоса заставляла его забыть обо всем на свете. А соблазнительная податливость девичьего тела звала немедленно окунуться в водоворот страсти. Ее сияющие глаза излучали негу, а сладкие губы требовали поцелуя…

– Я вижу, ты оказалась способной ученицей своей матушки, – Фридрих резко поставил Элизу на пол. – Но у тебя ничего не выйдет. Ладно… можешь пока остаться. А я на это время переселюсь в отель. – И, объявив о своем решении, Ауленберг шатающейся походкой поспешно покинул дом.

Элиза испуганно смотрела ему вслед, не зная, что теперь предпринять. Ей было одновременно и смешно, и горько, и радостно. Смешно и горько – потому что муж самым постыдным образом сбежал от нее. А радостно – по той простой причине, что Фридрих сбежал, опасаясь пробуждения своей любви. Похоже, матушка была права: женские чары – великое искусство, против которого не в силах устоять даже самые строптивые мужчины.

Дядюшка неторопливо вышел в холл.

– Где он?

– Он позволил мне остаться, – со странной улыбкой ответила Элиза. – А сам решил поселиться в отеле.

– И ты этому радуешься? – задумчиво проговорил князь. – Хотя, возможно, ты права – он показал, что боится оставаться с тобой наедине. Похоже, он все еще неравнодушен к тебе.

На следующее утро в доме появились гости – граф фон Геренштадт со своей супругой. Еще до того, как дядюшка представил ей брата Фридриха, Элиза сразу узнала в нем мужчину, пытавшегося ей помочь в тот злополучный вечер, когда судьба свела ее с Ауленбергом. Хотя почему же злополучный?..

По лицу новых родственников девушка не могла понять, какие чувства вызвало у них известие о женитьбе Фридриха. Графиня оказалась очень милой женщиной с тонкими чертами лица и глазами олененка. Она весьма приветливо поздоровалась с Элизой и выразила уверенность, что они станут хорошими подругами. Но ее муж пристально рассматривал молодую супругу своего брата, словно пытаясь вспомнить, где он мог раньше видеть ее.

После чаепития князь предложил Вильгельму сигары и отошел с ним в сторону, чтобы в общих чертах познакомить старшего племянника с проблемами, возникшими в семье Ауленберга.

Графиня фон Геренштадт осталась наедине с Элизой. Немного смутившись, Элиза решила откровенно рассказать своей новой родственнице о себе. Когда ее исповедь подошла к концу, девушка подняла на Анну испуганные глаза. Она ожидала увидеть, на лице графини презрение и негодование, но встретила добрый взгляд карих глаз, в которых читалось искреннее сочувствие.

– Мне жаль вас, милая Элиза. Не знаю, как помочь вам наладить отношения с Фридрихом… Барон никогда не вызывал у меня симпатий, хотя порой мне казалось, что он тяготится своим общением с такими типами, как граф Верхоффен, – графиня передернула плечами при воспоминании о своем знакомстве с Иоганном. – Но думаю, что кое в чем сумею оказать вам услугу. Сейчас вся столица гудит из-за скоропалительной женитьбы Ауленберга, и появление в свете супруги известного… (простите меня, но это именно так)… известного ловеласа произведет настоящую сенсацию.

– Не сомневаюсь, – понурила голову Элиза. – Представляю, каким презрением меня обольют эти господа…

– В наших силах сделать так, чтобы вы сумели вызвать у них восхищение, – загадочно улыбнулась Анна. – Совсем недавно я и сама ужасно боялась мнения этих спесивцев. Я ведь раньше не принадлежала их кругу. Мой отец лет двадцать назад купил себе дворянский титул, его состояние (не подумайте, что хвастаюсь) во много раз превышает доход многих знатных особ. Но все они презирают плебейское происхождение моего отца. Как видите, мое положение мало чем отличалось от вашего. Впрочем, ваш отец, как я уже слышала, настоящий князь, поэтому можно ожидать, что к вам будут более благосклонны, нежели к дочери банкира. Когда вы появитесь в свете, то обязательно произведете фурор, и мы легко окоротим языки всем сплетникам. Для баронессы фон Ауленберг, дочери князя фон Рудельштайна, внучки барона Эгля, будут широко открыты двери самых знатных семейств Австрии. Вот тогда Фридрих будет вынужден признать, что был не прав. Ему нечего стыдиться своего брака, причиной которого послужили ваша взаимная пылкая любовь.

Элиза с радостным удивлением слушала графиню Геренштадт. Она и предположить не могла, что так быстро обретет настоящую подругу, которая примет близко к сердцу ее беды.

Анна предложила Элизе немедленно отправиться в салон дамского платья. Девушка тут же запротестовала, уверяя, что у нее полно одежды, но графиня в ответ мило посетовала:

– Моя дорогая, вам совершенно необходимо заказать новые платья. Я не хочу вас никоим образом обидеть, но, поскольку свадьба прошла в такой спешке, я рискну предположить, что вашим гардеробом никто не занимался. Для выхода в свет баронессы фон Ауленберг, супруги человека, известного своей элегантностью и утонченным вкусом, нужно что-то совершенно изумительное и абсолютно безупречное. Учтите – вас будут рассматривать, как мотылька, под увеличительным стеклом. К тому же именно у модистки вы можете встретиться и близко познакомиться со многими дамами высшего света.

Последние две недели вся Вена взахлеб обсуждала скоропалительную, женитьбу известного распутника барона фон Ауленберга. Не удивительно, что появление Элизы в салоне оказалось подобно вспышке молнии в ясный день.

Лишь только Анна представила свою новую родственницу, в сторону Элизы обратились взгляды не только аристократок, но даже молоденьких модисток. В мгновение ока были тщательно изучены лицо, прическа, фигура и убранство баронессы фон Ауленберг. Графиня Геренштадт славилась своей безупречной репутацией, поэтому дамы, собиравшиеся немного посплетничать по поводу Элизы, вынуждены были попридержать свои змеиные язычки. К тому же Анна ясно дала понять, что тепло относится к своей новой родственнице и намерена стать ее спутницей на предстоящих приемах и балах.

– Мне не терпится представить Элизу в свете. Уверена, что все по достоинству оценят ее ум и красоту. Между прочим, князь фон Рудельштайн неусыпно заботился о воспитании своей дочери. Наша милая Элиза получила блестящее образование во Франции, среди ее подруг – дочери влиятельных людей Англии и Франции, а также моей любимой Швейцарии. Кстати, наверное, мало кому известно, но князь Вайер-Мюрау и князь фон Рудельштайн давно уже решили породниться, – Анна с видом заговорщицы улыбнулась Элизе. – Но этот шалопай (я говорю о бароне фон Ауленберге) старательно избегал даже разговора о женитьбе. Избегал, пока не познакомился со своей невестой. Страсть оказалась столь сильной, что влюбленные с трудом дождались возвращения отца Элизы, чтобы затем немедленно обвенчаться. Всем, разумеется, понятно, что первое время баронесса была занята тем, что знакомилась со своим новым домом, приводила в порядок холостяцкую берлогу Фридриха и ставила на место некоторых нерадивых слуг. Теперь все находится в идеальном порядке, и пришла пора заняться собой. Я привезла несколько модных новинок, которые только-только начинают носить в Париже, и мы решили, что для идеальной фигуры Элизы они очень даже подойдут. Остается надеяться, что модистка поторопится с выполнением заказа. Я уверена, что появление столь очаровательного создания произведет в свете настоящий фурор.

Дамы внимательно слушали Анну, с некоторой подозрительностью продолжая рассматривать новоявленную баронессу фон Ауленберг. Умение изящно объяснить щекотливую причину быстрой женитьбы барона и тем самым поставить на место известных сплетниц поразило Элизу. Да, у молодой графини Геренштадт есть чему поучиться. Стараясь не подвести Анну, девушка с достоинством отвечала на обращенные к ней вопросы, приветливо улыбалась новым знакомым и вела себя совершенно безупречно.

Когда они сели в карету, девушка робко спросила:

– Мне придется с ними и дальше общаться?

– Ну, разумеется. Не волнуйся, все прошло прекрасно. Со временем ты привыкнешь ко всему и даже научишься парировать язвительные уколы. Все молоденькие девушки теряются при первом выходе в свет, а потом становятся уверенными в себе роскошными львицами. Не забывай и то, что рядом с тобой будет Фридрих. Он сумеет защитить вас обоих.

Элиза вздохнула:

– В том, что он будет рядом, я очень сомневаюсь…

– Честно говоря, я пока что тоже… – с грустной улыбкой согласилась Анна. – Но в любом случае Фридрих не сможет долго отказываться от тех приглашений, которые обязательно начнут приходить в ваш дом. Он, конечно, любит шокировать окружающих, но рвать отношения сразу со всеми никогда не посмеет. Кто захочет стать изгоем общества? К тому же дядюшка Адольф уверяет, что Фридрих тебя очень сильно любит.

Элиза очень надеялась, что граф Геренштадт не узнает ее. Но, поразмыслив, решила, что должна честно признаться во всем супругу милой Анны. Родственники Фридриха оказались добрыми и приветливыми людьми, они искренне старались помочь Элизе, и отвечать им обманом было просто непристойно.

Когда Вильгельм выслушал рассказ о своей давней встрече с Элизой, он первое время потрясенно молчал, пытаясь рассмотреть в точеных чертах молодой изящной женщины с безупречными манерами облик той глупой девчонки, которую он больше месяца назад нашел на улице.

– Бог мой… это самая невероятная история, какую я когда-либо слышал… – вздохнул он.

– А затем меня подобрал ваш брат, – вздохнула Элиза и, помолчав, добавила: – Он случайно увидел, как я вышла из вашего экипажа, а затем сбежала от вас… Это очень удивило его.

– Еще бы, – кивнул Вильгельм. – Именно тогда Фридрих предупредил меня о возможной провокации со стороны не очень порядочных господ. Он впервые попытался говорить со мной откровенно. А я… – граф сокрушенно вздохнул, – я, наверно, должен был иначе принять его. А вместо этого начал читать ему нотации. И, конечно же, вновь оттолкнул брата. Но теперь я исправлю свою ошибку и в свою очередь помогу Фридриху.

– Нужно совершить нечто необычное и провокационное, – предложила Анна, присутствовавшая при разговоре. – Элиза привлекла внимание Фридриха своей неординарностью, вот и сейчас нужно действовать точно так же. – Она погрузилась в недолгие раздумья. – Постойте! Кажется, я придумала! Элизе нужно уйти в монастырь!

Ответом было недоуменное молчание, а затем Геренштадт удивленно покачал головой:

– Дорогая, ты меня удивляешь. Я знал, что моя жена – самая красивая и самая порядочная женщина в мире, но то, что и ей свойственно плести коварные интриги, для меня стало открытием.

– Прости, любимый, я просто вспомнила, что недавно прочла одну занятную книгу о любви. Героиня этой сказочной истории сумела заполучить в мужья самого короля. Подобно этой авантюристке наша Элиза заставит Фридриха сходить с ума и метаться по всей Вене и ее окрестностям в поисках пропавшей возлюбленной.

– Представляю выражение его лица, когда он найдет свою жену в скромном облачении монахини! – рассмеялся Вильгельм.

– Полагаю, Элиза будет так очаровательно выглядеть в монашеском одеянии, что барон набросится на нее, словно голодный волк на овечку.

Растерянная Элиза слушала их и размышляла о том, насколько причудливы повороты судьбы. Всего лишь месяц назад она сбежала из дома, собираясь укрыться от любви в каком-нибудь монастыре. И по дороге встретилась с Ауленбергом, разбудившем в ее сердце любовь. А теперь она должна сбежать от него, чтобы в монастыре дождаться возвращения любви своего супруга.

ГЛАВА 24

Фридрих сидел на скамейке в парке, рассматривая плавающих в пруду белоснежных лебедей, как неожиданно рядом с ним остановилась карета, из которой вышла графиня фон Норенштайн. Эта дама необычайно сердечно приветствовала барона и присела рядом с ним на скамью, хотя прежде всегда при встрече с ним держалась весьма холодно. Пока он размышлял над ее радушием, графиня Хелена с милой улыбкой объявила ему, что намерена выслать приглашения на бал для него и его супруги:

– Довольно прятать свое сокровище от посторонних глаз. Уверена, ваша красавица будет иметь успех, – в глазах у дамы забегали лукавые искорки. Она нежно взяла Фридриха под руку и, изогнув тонкую бровь, доверительно пояснила: – Мы недавно познакомились с баронессой фон Ауленберг у модистки. Она была там в сопровождении вашей невестки, графини фон Геренштадт. Они, кажется, подружились, и вместе смотрятся совершенно очаровательно.

Фридрих ошеломленно уставился на графиню. Элиза посещала модистку в сопровождении Анны? И ей удалось очаровать Хелену фон Норенштайн, славящуюся своим холодным умом и рассудительностью? Девчонка; кажется, пошла ва-банк. С трудом выдавив улыбку, Ауленберг ответил:

– Благодарю вас за приглашение, графиня. Почту за честь посетить вас.

– Передавайте привет вашей милой Элизе. Я жду ее.

Распрощавшись с графиней, Фридрих, зло дергая усом, велел кучеру ехать на Кертнерштрассе. Барону не очень хотелось встречаться с женой, но следовало поставить девчонку на место. Похоже, она решила окончательно сломить его. Сначала на каждом перекрестке знакомые без конца судачили о его скандальном браке, а теперь внезапно воспылали желанием познакомиться с баронессой фон Ауленберг. Фридрих едва не застонал от безысходности, чувствуя, что попал в западню.

В маленькой гостиной Элиза и Анна лакомились свежими пирожными и, словно давние приятельницы, о чем-то мило щебетали и тихо посмеивались. При появлении мрачного Ауленберга женщины замерли. Бросив взгляд на Анну, баронесса после легкой заминки встала, чтобы приветствовать супруга.

Элиза протянула ему руку для поцелуя, но Фридрих грубо схватил ее за локоть и потащил в оранжерею, находящуюся рядом с гостиной.

– Что происходит? – шипел он. – С какой стати ты шляешься по модисткам?

– Чтобы заказать туалеты, более подходящие супруге барона фон Ауленберга, и завести новые знакомства, – как можно невозмутимее ответила Элиза.

– Если начнут приходить приглашения от знатных семейств, ты лично напишешь письма с извинением, что не сможешь присутствовать на приемах! Придумай что угодно… например, что страдаешь головной болью и избегаешь шума! Я позволил тебе остаться в своем доме не для того, чтобы ты шлялась по всему городу! Не смей даже шагу ступить за порог, или же я немедленно отправлю тебя в Вюрсбаден, – он так стиснул ее руку, словно готов был тотчас усадить в карету и отправить в дальнее поместье.

– У меня никогда не болит голова от шума, – заявила она яростным шепотом. – И я не собираюсь превращаться в узницу!

Элиза вырвала у него руку и сердито зашагала к выходу из оранжереи. Фридрих ринулся за ней, но перед ним неожиданно возник князь Адольф.

– Вместо того, чтобы запирать жену, ты лучше подумал бы о том, как исправить ситуацию.

– В которой я оказался из-за интриг этой расчетливой девчонки!

– Нет, из-за своих дурных привычек. Ты привык исполнять все свои прихоти, перед тобой никогда в жизни не возникало серьезных препятствий на пути к желанной цели, поэтому ты сам, по собственной воле и собственной глупости устроил себе ловушку. А когда тебе пытаются помочь, ты изо всех сил сопротивляешься своему счастью. Еще бы – барону фон Ауленбергу стыдно признаться в том, что он впервые в жизни влюблен! И в кого? В свою собственную жену.

– Что сказал тебе Фридрих? – встревоженно спросила Анна, когда Элиза вернулась в гостиную.

– Запретил покидать этот дом, – удрученно ответила девушка.

– И ты согласилась с этим?

– Я отказалась выполнять его приказания…

– А он?

– А Фридрих снова сбежал, – объявил дядюшка, вернувшийся из оранжереи. – Сбежал от своей любви. Только вряд ли ему удастся от нее избавиться.

– Конечно! – воскликнула Анна и уверенно заявила: – Не пройдет и недели, как он признается Элизе в любви!

План начал претворяться в жизнь уже на следующий день.