Текст книги "Низший 5"

А к нам целеустремленно шагали восемь рыл. И все как один в блестящих на зимнем солнце серебряных кольчугах. Верги. Тут две группы, судя по их движениям. И все их ошибки сразу на виду – я мигом вычислил лидеров, опознал и бета-самцов. Увидел и открыто несомые ловчие сети. Наших знакомцев не видать – либо группа Мнута на больничном, либо подоспеют позже.

Чуть повернув голову, жуя студень, смерил взглядом еще двоих – тоже в кольчугах, тоже шагающих целеустремленно, но при этом выглядящих посерьезней. И в боевом плане посерьезней и в социальном. Не иначе командиры пожаловали. Но Кормчего среди нет – это я понял сразу по поведению окружающих. Лидера поселения так не встречают. А вот злорадности на искореженных лицах пострадавших хватало – многие даже забыли про терзающую их боль и липкое дерьмо в штанах. Остановились и приготовились лицезреть…

Со стуком положив поверх двух кувшинов игстрел – а «свинка» под столом на колене и все еще закутана – я, прожевав осведомился:

– На кой хер с сетями, мужики? Тут рыбы нет.

Остановившись, верги переглянулись. Со стороны раздался раздраженный крик:

– Дритт! Я же говорил! Они вооружены дальнострелом! Куда претесь с сетками?!

– Не ори, Мнут! Я тебе не боец поджопный! – сиплым ревом ответил лидер одной из групп.

Я с интересом наблюдал. Нанна попыталась еще раз, тихо и заботливо проскулив:

– Джоранн… тебе хватит самогона.

– Да – согласилась красавица-прелестница, даже и не думая отлипать от ошарашенного призма – Плесни мне бренневина. Большой бокал.

Крепышка, опустив голову, схватила за горлышко бутылку с морошковым ликером. И явно с трудом удержала себя от того, чтобы не врезать бутылкой по голове призму. Или мне. Но все же удержалась.

С хрустом разжевав птичью кость, я еще раз глянул на полусферу наблюдения, бросил пару взглядов на потенциальных врагов. Перевел глаза на подошедшего Мнута с висящей на перевязи рукой:

– Как копыто? – спросил я – Подлатали?

– Мать добра – коротко ответил старший верг и, чуть помедлив, опустился на лавку напротив – Расскажешь, что тут приключилось?

– Мы сыроеды мирные и законопослушные – ответил я – Всегда готовы помочь следствию. Ты ведь следствие, Мнут?

– Хватит шутковать – скривившийся верг сцапал стопку орка и махом выпил – Можем и завалить.

– За что? – поразился я.

– За это – указал он на ожидающее кровавого зрелища подраненное стадо.

– Они напали – развел я руками с усмешкой и потянулся к бутылке, чтобы налить нам еще по одной – На нас бедолаг. Зашли островитяне выпить огненной воды… а тут местные проявили ничем не объяснимую расистскую агрессивность. Что-то имеете против моих раскосых глаз?

– У тебя не раскосые глаза.

– А так? – спросил я, растягивая пальцами уголки глаз.

– Эй! Хватит! Расскажи, как дело было!

– Да рассказывать нечего, верг. Мы сидели с подругами. Отмечали знакомство. Вошедший хреносос с фигурой трахнутого тунца – вон тот – я указал на «нулевого пациента» – оскорбил нашу подругу и получил заслуженное наказание. После чего на нас набросился еще один. А затем и остальные почти в полном составе. Есть еще один мудак. Он их подзуживал. И если бы не он – такого побоища бы не произошло.

– Кто он? Имя?

– На кой черт мне его кличка? Но вон он улыбается гадко – обличающе указал я.

Держащие на весу «нечто» с болтающимся на шее тем, что некогда было лицом – и даже в чем-то волевым – глянули на кровавую дрожащую массу и едва не сблевнули. Удержались и попытались потащить детину дальше, но тот дернулся, замычал с брызгами, уперся ногами в землю. Он хотел видеть… хотел видеть расправу над гребаными суками сыроедами! Хотел видеть это сейчас! Лучшее обезболивающее!

– Ты же хочешь мира? – спросил я Мнута.

– Кто не хочет жить спокойно? – легко ответил тот.

– Тогда на брудершафт! – расцвел я в улыбке – Такой обычай наш островной! Первый шаг к вдумчивому доверительному разговору!

– Э…

– Давай, давай – подбодрил я верга, наклоняясь со стопкой к нему через стол – Срать!

– Что?

– Срать! – поддержал меня орк, поднимая свою дозу.

– Срать! – отмер призм и в его голосе звучало удовольствие хищного сытого насекомого.

– Дритт – проскулила крепышка Нанна.

– Срать! – уверенно заявила Джоранн, со звоном ударяя бокалом о стопку призма и добавляя – И со мной на брудершафт. Доверия ради…

И ведь добилась своего, сумев обвить рукой лезвие призма спрятанное в рваных кровавых ножнах рукава. Рыжуха набухалась…

Выпил и я с Мнутом. И глянул в сторону, где бессильно обвис на чужих руках изуродованный детина. Он уже не сопротивлялся, когда его потащили к медблоку. А я спросил:

– А чего Кормчий не захотел?

– Чего?

– Ее – кивнул я на рыжую красотку – Кормчий мужик?

– Мужик.

– Властный?

– Ну.

– Баб любит? Или… а… теперь понял…

– Да баб, баб он любит! Вернее – бабу! Одну! Валькирию свою. Волшебницу нашу.

– Оппа… – буркнул я – Волшебницу, говоришь?

– Волшебницу – подтвердил верг, не моргнув и глазом.

– Да что ж за хрень то вокруг творится? – развел лапами орк Рэк – А? Что за дерьмо такое происходит?!

– Язык болтливый придержи – мрачно посоветовал Мнут, полоснув по возмущенному орку суровым взглядом.

– А то что случится? – с готовностью встал толком не оттершийся от крови орк, ухмыляясь так многообещающе, что к оружию невольно потянулись все десять вставших вокруг нас полукругом вергов.

– А то прокляну тебя нахрен и молчать будешь пока не сдохнешь!

Это грозное обещание прилетело из-за спин подошедших последними пары вергов, которых я подсознательно оценил как «более весомых». Вышедшая из-за них женщина в синем длинном платьем с белым кружевным воротником, выглядела и ощущалась как самая опасная из всех добросов, что я видел до этого.

Ухоженная. Это первое что бросается в глаза. Золотистые волосы распущены по плечам, волевое породистое лицо, чересчур тонкие плотно сжатые губы, зеленые глаза. Ей на вид лет тридцать с чем-то. Стало быть она старше – подобная женщина не станет мириться с подступающей старостью и даст ей яростный бой, отсрочив появления первых признаков увядания лет на десять, а то и больше.

– Волшебница? – поинтересовался я мирно.

– Она самая – строго кивнула златоволосая, уперев руки в бедра и внимательно оглядываясь – Мать гневается. Что вы устроили тут, чужаки?

– А че сразу мы? – усмехнулся я и медленно поднялся – Что сразу за своих начинаешь глотки рвать? Разобраться не пытаешься?

– А тут попробуй разобраться – ничуть не смутилась она – Судя по запросам – вы этнос семнадцать. Сыроеды островные. Мирные оленьи пастухи и рыболовы. И как? Похоже? – волшебница обличающе ткнула пальцем.

Но не в нас, а в стену здания выходящую на эту небольшую площадь выложенную массивными каменными плитами. Отхлебнув кисло-сладкого бренневина – морошкового ликера – я глянул на стену. Бойцы и девушки уставились туда же.

Поверх оштукатуренной стены имелся красочный яркий рисунок. И его явно регулярно подновляли. На стене была изображена цветущая многоцветная тундра, брели куда-то лениво олешки, на заднем плане виднелся край темного леса, а среди деревьев угадывался звериный волчий силуэт. На ближнем плане морской берег, там курился дымок над несколькими ярангами, у которых сидели за выделкой шкур красивые черноволосые женщины. К олешкам поспешали мужчины. Еще двое замерли с занесенным гарпунами по колено в воде. Несколько пронзенных солидных рыбин лежало на берегу. Слева, у крайней яранги, сидел на обрывке шкуры седовласый дедушка, занятый разбиванием оленьих костей.

– Родина – пьяно всхлипнул я и утер глаза рукавом – Эх…

Опрокинув в себя ликера, поморщился, глянул с подозрением на бутылку.

– Родина? – переспросила валькирия и звонко рассмеялась – Чушь! Вы такие же сыроеды как и я! По внешности даже рядом с сыроедами не стояли!

– Че к цвету волос цепляешься? Мать что говорит? – буркнул я недовольно – Мы сыроеды?

– Да – легко признала волшебница – Но внешне…

– Мы незаконнорожденные – отмахнулся я – Нас тунцы зачали. Слушай… давай без детских игр?

– Давай. На кой устроили тут все это дерьмо? И не говори, что случайно. И перебрались сюда сразу после побоища тоже не случайно – под пригляд Матери поспешили, да? А чего не остались в Алом Дракке? Мы бы зашли. Продолжили бы начатую бойню.

– Хочешь я уделаю любого из твоих вергов прямо щас? – предложил я – Без стрельбы. Нож на нож.

Волшебница задумчиво глянула на стоящих вокруг вергов, скользнула взглядом по раненому Мнуту.

– Исподтишка нападать умеете.

– И в лоб бить умеем. Насчет устроенного дерьма – не льсти себя, волшебница Светлого Плеса. Мы тут задерживаться не собираемся. Остановились передохнуть, закупиться, выполнить пару поручений системы, оглядеться.

– Матери – поправила меня волшебница – Поручения Матери.

– Закончим здесь дела – и двинемся дальше – продолжил я, будто не заметив поправки – Поэтому… дайте спокойно пожрать и выпить, а? И заканчивай уже этот балаган. Как не крути, что не делай – жертвы здесь мы. Добросы напали. Сыроеды отбивались. Все на этом. Не веришь нам – иди расспроси своих сраных подданных. А нам мозги не трахай.

– Я могу и тебе язык подрезать – заметила валькирия, широким шагом направляясь к медблокам – Одно мое слово. И ты потеряешь язык.

– Прям сразу? – удивленно уточнил я, поднимаясь – Ты сказала – и я язык потерял. Так?

– Так.

– Давай – открыв рот, я вывалил язык, поболтал им. С хлюпаньем втянув обратно, сплюнул под стол, поднял взгляд на волшебницу – Давай. Говори свое слово. Пусть пропадет язык.

– Не провоцируй, сыроед.

– Глупый островитянин хочет увидеть могучую магию волшебницы с большой земли… давай, красивая. Долбани меня словом. Можешь?

В повисшей тишине мы с златовласой мерились злыми взглядами. Когда напряжение достигло апогея, она отвернулась и продолжила путь к медблокам. Глянув на приметные двери целительных учреждений, я усмехнулся и высказал самое очевидное предположение:

– Язык пропадет не сразу, а после твоего слова, разрешения системы и посещения мной медблока, где мне его и вырежут. Так? В этом твоя псевдомагия?

– Как заглянешь в очередной раз в медблок – так и узнаешь! – с многообещающей усмешкой отозвалась волшебница.

Но по ее голосу трудно было что-то понять, но я все же сумел уловить главное. Все верно. Так называемая магия – по крайней мере эта – работает через медблок. А все ее «волшебство» – дар системы и только через систему и работает.

Кто-то чересчур много болтает – влиятельная валькирия произносит заклинание и после очередного посещения медблока болтуну хирургически удаляют язык и бережно убирает неумолчный орган в коробочку. Как волшебница простит раскаявшегося немого – пришьют обратно. И это вполне можно считать проклятьем. Причем проклятьем двойным с отсроченной первой частью – пока жертва волшебницы сама не посетит медблок по необходимости, язык останется при нем. Сначала боишься и молчишь от испуга. Ну и за здоровьем следишь. А потом, когда уже отхерачили язык, молчишь вынужденно.

И сколько там можно проходить под отсроченным проклятьем?

На самом деле ведь жутковато…

И что еще умеет волшебница? Какой «магией» владеет?

Гыргол, островной шаман и вождь по совместительству, умел немало. Скалы морские поднимал и опускал. Воду убавлял и прибавлял… Его тоже можно смело называть волшебником.

Гадать можно до бесконечности. А я гоблин окраинный, какой из меня гадатель? Я только жрать и срать умею – типичный обитатель Окраины.

На том и порешил, подтащив к себе тарелку с остатками трахающихся моллюсков. Принялся за еду. Моему примеру последовали остальные бойцы. Джоранн не сводила затуманенных глаз с призма – кажется, рыжая даже не заметила появления волшебницы и продолжающих стоять вокруг вергов. Нанна что-то жалобно забубнила, дернула подругу за рукав. Прожевав, я проворчал:

– Уймись, дура. Забыла про два трупа? Куда рвешься?

– Джоранн моя…

– Она не твоя – покатав во рту, выплюнул мелкий осколок ракушки на тарелку – Она своя собственная. И чем больше ты дергаешься – тем хреновей у тебя получается. Успокойся уже. Заткнись и набивай пузо. Кстати – тебе за все это платить.

– Что?

– Ты ведь угощаешь, забыла? – усмехнулся я и повторил – Не дергайся. Жми булки в скамейку. Поняла меня?

– Да… дритт… дритт… сука… лучше бы я отсосала Греджерсу…

– Так иди и отсоси – благословил я – А… нет… уже не выйдет. Член Греджерса сожран… Рэк… кто там сожрал член Греджерса?

– Тот мелкий огрызок? Токр. Мировой чувак – вздохнул орк – Я обещал плеснуть ему самогона за труды.

– Обещал – плесни.

– Сделаю.

– Можешь наведаться к Токру – предложил я – Они теперь с Греджерсом считай родственники…

Судорожно сглотнув, Нанна дернулась и замотала головой. Смерив ее взглядом, я зло сказал:

– Прогибаться и сосать всегда легче. Сначала. Но жизнь не леденец. Ее сосаньем не возьмешь – грызть и рвать надо!

– Волшебница возвращается – оповестил отмерший призм.

– Вижу – кивнул я, наливая себе компота.

Когда валькирия подошла – остановившись шагах в пяти – она чуток помолчала для солидности и только затем вполне мирно произнесла:

– Претензий к вам нет, гости добрые. Пируйте. Угощение за счет города.

– Выпьешь? – предложил я.

– Не выпью – усмехнулась она и пошла прочь.

Приостановившись, ткнула пальцем в бегущую по площади жирную курицу и произнесла коротенькое слово. Курица подпрыгнула, кувыркнулась и рухнула, забившись на камне. Чуть подергав лапами, замерла. Тут можно не гадать – птичка сдохла. Убедившись, что мы увидели и оценили показательное выступление, валькирия пошла дальше и больше уже не оборачивалась. Следом за ней утопали два «весомых» верга. Никого не спросив, Мнут подсел к нам, подгреб бутылку.

– Я хочу стать волшебницей – вздохнула мечтательно Джоранн.

– Да я сука сам чуть не захотел стать волшебницей – признался я, вставая.

Медлить не стал. Несколько раскачивающихся широких шагов и я упал на колени рядом с дохлой курицей. Короткий осмотр. И я вернулся к столу, оставив дохлое пернатое.

– Как? – жадно спросил орк.

– Игла – ответил я коротко, поднимая глаза к висящей над городом полусферой – Крохотная игла.

– И это магия? – скривился Рэк.

– А ты чего ожидал? – хмыкнул я – Изумрудных вспышек и хор небесный? Магии нет и не будет, гоблин. А вот моментальная реакция системы на запрос валькирии – налицо. Задержка почти нулевая.

– Ты в курсе что я здесь сижу и все слышу? – поинтересовался верг Мнут.

– И что? – удивленно воззрился я на стража правопорядка – Ваша волшебница и жена Кормчего по совместительству сама захотела дать повод для обсуждения.

– Не поспоришь – после секундной паузы кивнул верг – Какие планы, гости дорогие?

– В смысле – когда вы уже свалите нахрен? Это спросить хотел?

– Люблю умных сыроедов. Так когда уже свалите нахрен?

– А че проблема? – прорычал Рэк – Мешаем?

– А че не проблема? – в тон ему ответил Мнут, подбородком указывая на кучкующихся у медблоков пострадавших – Они моя забота. Моя и других вергов. Когда ни за что ни про что калечат добросов… это нехорошо.

– Ни за что? – переспросил я – Они напали веселой толпой. И должны радоваться, что никто из них не сдох. Эти хренососы легко забили бы нас насмерть и заодно поимели бы местных недотрог под это дело, не окажись мы такими наглыми тварями, что посмели дать отпор!

– Даже овцы порой беснуются – коротко ответил Мнут, и в его словах прозвучало многое.

Столь многое, что я не смог не уточнить:

– Прямо овцы?

– Мирные и спокойные – подтвердил верг – Обычно наш люд так просто из себя не выведешь. Подраться они порой любят – но всегда один на один. Как заповедовано.

– Кем заповедано?

– Присказка такая – досадливо отмахнулся верг здоровой лапой – Ты любишь цепляться к словам, сыроед. Въедливый. Приставучий. Как дерьмо на подошве сапога – хрен отделаешься. Владыка просила передать – хватит создавать проблемы городу. Иначе она создаст их вам. И я так вам скажу – ее злить не стоит.

– Владыка? А разве не Кормчий?

– Не цепляйся – повторил Мнут.

– А как зовут великую волшебницу?

– Астрид. Валькирия Светлого Плеса.

– Астрид. Валькирия Светлого Плеса – покатал я на языке – Звучит.

– Звучит – согласился со мной призм.

– Так когда в путь дорогу? – надавил верг.

Попытался надавить. Но наткнулся на мой насмешливый взгляд и снова с досадой махнул лапой:

– Ты кто такой, сыроед? Чего такой дерзкий?

– Мы здесь задерживаться не собираемся, верг. Как дела кончатся – уйдем обязательно.

– Да откуда у вас тут дела?

– Вот, к примеру скоро патрулирование портовой зоны намечается – вздохнул я, с сожалением отставляя налитую орком стопку и пододвигая ближе кувшин с компотом – Приходится трезветь.

– Мать поручение дала?

– Система выдала задание – подтвердил я иными словами.

И отметил гримасу неудовольствия, мелькнувшую на лице верга, стоило ему услышать слово «система». Что-то с каждым новым географическим пунктом на нашем пути обожествление системы становится все более явным.

На Окраине слово «Мать» говорили равнодушно. Так поминают бога неверующие. И взывают к нему истово лишь в самые отчаянные мгновения – когда от страха вера вдруг пробуждается. Да были там фанатики, но и они как-то механически свои роли отыгрывали. В Дренажтауне вера была поярче. У пауков… толком так и не понял. Больно уж быстро мы там промчались. Великаны дэвы верили по-настоящему, намешав туда же странные медитативные техники и добродушие с редкими кровавыми забегами-загонами. Остров сыроедов… островитяне верили искренне. Мать-Скала, магические ритуалы…

И вот городок Светлый Плес…

Тут можно легко вызвать нервный тик у местного населения одним лишь упоминанием слова «система».

– Система! – буркнул я и верг дернулся.

Рэк захохотал.

– Дритсеки тупые! Чего скалитесь?! – прошипел Мнут – Над кормящей рукой насмехаетесь!

– Кормящей рукой? – удивился я – Хм… Система – это компьютер, Мнут. Компьютерная программа. Возможно искусственный интеллект хотя я в этом вроде не спец. Но в любом случае управляющая система – кем-то создана. Причем не божеством. А человеком. Каким-нибудь хиппи в рваной футболке, с сигаретой набитой травкой в зубах и банкой энергетика в руке. Ну или смешанной бригадой из опрятных хорошистов и бородатых гениев. Они сотворили систему. Они нажали кнопку. И чему вы молитесь? Компьютерной системе кнута и пряника?

– Помолчи! Грешно! – рявкнул не выдержавший Мнут.

Не скрывая изумления, я глядел на него секунды три, медленно цедя компот прямо из кувшина.

Вот дерьмо…

Он же прямо-таки оскорблен в лучших религиозных чувствах…

Надо надавить посильнее и посмотреть, где брызнет гневно – изо рта или из жопы.

Но едва я раскрыл рот, как послышалось далекое, но очень злобное и даже обличающее:

– Сука ты сраная Нанна! Где Сьюг? Где Греджерс? Куда подевали их?!

Мы дружно повернули головы. Продолжая цедить сладкую водицу, я с любопытством наблюдал за приближением широко шагающего высокого старика, размахивающего топором. За стариком семенила девка чем-то напоминающая саму Нанну – невысокая, коренастая, некрасивая. Исказившая ее харьку злобная гримаса не добавляла красоты.

– Крухр – обреченно вздохнула Нанна.

При этом на ее лице отразилось столько быстро сменяющих друг друга эмоций, что увидь их Мнут – и он, даже не зная сути, мог бы уверенно заявить – эта сука в чем-то виновна! Повезло, что подраненный верг с недоумением пялился на торопящихся добросов.

Хотя добрыми они не выглядели совершенно…

– Где наши тебя спрашиваю?! Куда увела? Что сотворила?! Кайся, сука! Кайся! – и без того громкий голос старика поднялся до вибрирующего рева.

– Заткни пасть! – рявкнул не выдержавший звуковой атаки Рэк – А то я тебе лицевые морщины на жопу натяну, крикун гребаный!

Алкоголь начал говорить свое веское слово… Но я особо не переживал – остановить Рэка всегда смогу. А бутылки на столе опустели.

Осекшийся Крухр замер с поднятой ногой. Бегущая следом девка едва не врезалась ему в спину. Задумчиво облизав губы, старик подергал смешно носом и, опознав среди сидящих не только нужную ему Нанну, но и верга Мнута, воспрял духом и продолжила обличительную речь. Но уже говорил, а не орал, заменив громкость ожесточенным тыканьем пальца:

– Ты! – палец ходил туда-сюда, тыкая в Нанну и приближаясь с каждым новым шажком старика – Ты увела! И они пропади! Где они?! Где? Отвечай!

– Так… – не выдержал на этот раз Мнут, отставив опустевшую стопку и поднявшись – Успокойтесь, уважаемый. Поберегите нервы свои и окружающих.

– Дритт! – ответил на это Крухр.

Глазом не моргнув, Мнут продолжил увещевать:

– Не станем позориться пред оком Матери. Что подумает она?

В этот раз старик чуть сдулся. Глянул боязливо в небо. Ему помогла спутница, произнеся с неким надрывом в голосе, но при этом с абсолютно равнодушным лицом только что проснувшейся тетери:

– Сначала Нанну увел поговорить Греджерс. Потом она вернулась и увела за собой Сьюга. Больше мы их не видели. Парни исчезли. Где они? Куда делись?

– А ей откуда знать? – поразился я, одновременно жестко ударяя под столом пяткой сапога по ступне открывшей было пасть Нанны – Она с нами была. А парни… один жирный, другой уродливый? Так они вдруг обнялись крепко и с криком – в жопу всех! – умчались куда-то.

– Ты видел их? – повернулся ко мне Мнут.

По его напрягшемуся лицу было ясно, что старший верг уже почуял беду. Почуял даже не мозгами, а хребтом. И торопился подтвердить свою подсознательную догадку.

– Не – отмахнулся я – Ну кой хер мне следить за вашими тупыми дритсеками? Пусть себе трахаются где хотят.

– Так они?

– Да хер его знает.

– Насрать нам – пришел на помощь орк – Никто ничего не видел.

– Подтверждаю – механически кивнул призм.

– Запрос – произнес Мнут.

Произнес машинально. Просто сорвалось у него с губ. Старший верг отправил официальный запрос системе, и я мог поставить каждый из имеющихся солов, вернее сэбов, что он спросит у всезнающей Матери самое главное на текущий момент – где последний раз видели гребанных Сьюга и Греджерса…

Старший верг встал. Машинально уронил руку на рукоять меча. Впился в меня мрачным взором:

– Мать говорит, что последний раз она видела и Греджерса и Сьюга заходящими за угол гостевого дома. Оди…

– Да? – безмятежно улыбнулся я.

– Дерьмо намечается? Сразу скажи.

– А мы тут причем? – поразился – Ты на нас не вешай. Мы сыроеды мирные. На тунцах приплыли мир большой поглядеть.

– Не вешай что?

– Да плевать что. Если они там трахаются за оградкой – как у вас принято – мы их на это дело не уговаривали.

– Мать указывает, что вы покинули гостевой дом спустя почти час после того, как их видели последний раз – задумчиво произнес Мнут – Так… своих я созвал. Дритт!

Ничто не указывало на беду прямо. Но верга аж корежило. Уважаю – профессиональная чуйка развита отменно. Но мало ли что у него там развито – мне глубоко плевать.

– Нас в чем-то обвиняют? – лениво потянулся я.

– Вас? О нет. Отдыхайте спокойно, гости дорогие – покачал головой верг – Все мои вопросы касаются достопочтимой боссат Нанне. Уважаемая… не знаете ли вы о том, где сейчас находятся добросы Греджерс и Сьюг?

– Нет – ровным, слишком ровным и слишком спокойным голосом ответила Нанна, выглядящей даже не просто скверной актрисой, а актрисой сдохшей, чуток потекшей дохлым лицом, а затем заботливо подмороженной в морге и возвращенной на сцену этого дешевенького спектакля.

М-да…

Такой внутренней паники я ожидать не мог. Ткни сейчас ее пальцем – и она со свинячьим визгом выложит все виденное и слышанное.

– Они ушли – произнес я, нанося резкий и сильный удар сапогом по второй ступне Нанны.

– Ахп! – она подалась вперед, едва не ударившись лицом о стол. Помедлив, взяла стопку, выпила, выпрямилась, взглянула на мир со столь кретинской улыбкой, что у меня возникла прекрасная идея.

Опустив руку под стол, я выудил пару серых таблеток, растер их большим пальцем в одной из стопок, передал Рэку. Догадливый орк прикрыл донышко стопки пальцем, плеснул туда остатки самогона и передал Нанне. Там замотала головой:

– Мне хватит.

– Пей, сука – с ласковой улыбкой попросил Рэк едва слышно – Или силой волью либо в пасть либо в жопу.

– Что он сказал? – подался вперед нерасслышавший верг.

– Говорит Нанне не волноваться – перевел я с улыбкой.

– А с чего бы ей волноваться?

– Но вы же все как один против них ополчились? Типа ступка ступке не пара, без стального могучего пестика никак не обойтись в таком деле. Верно?

– Ну… – крякнул верг, первый раз отведя взгляд – Не мое это дело.

– Это точно – подтвердил я – Не твое. Но ведь ты против? Так?

– Каждый доброс имеет право на личное мнение и личную жизнь – парировал Мнут и, кашлянув, добавил – Возвращаясь к теме. Боссат Нанна…

– Да хрен его знает куда они делись – Нанна полыхнула настолько широкой и ослепительной улыбкой, что старший верг на пару секунд ослеп – Срать я хотела на этих тупых дритсеков!

– Эй! – ожил старый Крухр – Следи за языком, девка!

– Да пошел ты, хрен старый! Ты первый в нас с Джоранн пальцем тыкал! Тебе то что? Твой жеребец давно свое отскакал! Чего слюни пускаешь?

– Где видано чтобы девки потными сиськами терлись? – взорвался в ответ старик, позабыв про своих потерянных напарников – А?! Где видно, чтобы жопами терлись? В этом деле снизу баба, а сверху мужик!

– Только так? А наоборот у добросов запрещено что ли? – искренне поразился я – А если на боку? А если… ох я и грешник…

– Скудненько сношаетесь – констатировал Рэк – Без фантазии…

– Так! – рыкнул старший верг и хлопнул здоровой рукой по столу – Хватит! Нанна! Еще раз спрошу!

– Не знаю и знать не хочу! – ударенную самогоном, наркотиком и моим сапогом Нанну уже ничто не могло тронуть или хотя бы зацепить за душу. Ей было плевать. Ей было хорошо. Настолько хорошо, что она отлипла от Джоранн и уселась сама по себе, закинув руки за спинку скамьи, выставив грудь, подставив лицо лучам искусственного слабого солнца, скрестив ноги – Пошли вы все в жопу! Всем этим сраным городком!

– Так… – повторил верг, вставая – Я прогуляюсь.

– Да и я пройдусь – предложил я, глянув на часы – У нас есть еще совсем чуток времени.

– К гостевому дому – глянул на меня с прищуром Мнут, а затем перевел взгляд на нескольких спешащих к нам вергов – Пропали два жителя.

– А может потрахаться ушли? – пожал я плечами – Тайная любовь и все такое. Так хочешь увидеть их голые жопы?

На мою подначку верг не отреагировал. И отрезал довольно жестко:

– Мы сами разберемся кто, куда и зачем ушли. Отдыхайте.

– Ну как хочешь – оскалился я и добродушно помахал рукой им вслед – Удачи в поисках!

Едва они отошли шагов на десять, я убрал с лица идиотскую улыбку и повернулся к своим:

– Поднимаемся! И в порт! Этих с собой!

– Эти с вами – проворковала Джоранн, не сводя влажного взгляда с призма.

– Идите в задницу!

Дальше с ней говорить смысла не было. Рэк попросту схватил ее за шиворот, Джоранн пошла за призмом как привязанная овечка и мы дружно двинулись к порту. Я пару раз оглядывался, но так и не заметил никого из служащих спешащих напомнить об оплате. Видимо на самом деле обедали мы за счет заведения. Все же славный у них тут городок. Одно слово – добросы.