Текст книги "Мстители. Каждый хочет править миром"

Глава 5

Мадрипур

12 июня, 22:01 по местному времени

Одни говорили, что «Стрейтс Роял Хотел» являлся самым роскошным заведением Нижнего города. Другие считали его самой дешёвой забегаловкой Верхнего города. Как бы то ни было, отель обладал увядающим колониальным шармом. Сочетание архитектурного великолепия и качественного обслуживания напоминало о былых, более элегантных и пленительных временах.

Доктор Брюс Бэннер, физик-исследователь, если верить документам, сидел за столиком на веранде бара, разглядывая прилегающую к отелю улицу. Безукоризненно одетый официант принёс Брюсу его заказ на серебряном подносе, и Бэннер попросил записать его на счёт своего номера в гостинице. Наступила ночь, но было достаточно тепло. Его светлый льняной костюм был лёгкий, но вот застёгнутый на левой руке гибкий пластиковый браслет доставлял сплошные неудобства. Рука под ним потела. Он мягко вздохнул, сделал глоток чаю и отогнал тревожные мысли.

В воздухе витала целая какофония запахов: дым, выхлопные газы, аромат готовящейся еды, запахи мусора, пота, нагревшегося за день бетона и лимонный аромат свечей против насекомых, стоящих на каждом столике.

Было очень шумно: автомобили, скутеры, голоса, потрескивание огня, уличные торговцы, наперебой расхваливающие свой товар, и ненавязчивые, но постоянно повторяющиеся сигналы на пешеходном переходе.

Согласно мемориальной табличке в лобби отель «Стрейтс Роял» занимал угловое здание с 1870 года. Одна улица растекалась на две прямо от террасы бара, и создавалось впечатление, будто он располагался на носу роскошного круизного лайнера, бороздящего океан уличного движения.

Слева змеёй извивалась Чантоу-стрит, идущая от самых оживлённых районов Нижнего города. Справа же был Орчард-хайвей, широкий современный проспект, прямой стрелой убегающий в самое сердце Верхнего города. Со стороны Нижнего города непрерывным потоком текли рикши, проржавевшие мопеды, старые автомобили и толпы простых работяг и уличных бродяг. В это и без того пёстрое скопление порой вклинивался меланхоличный буйвол, тянущий за собой повозку. Все эти транспортные средства смешивались с автобусами, сверкающими западными автомобилями и белоснежными лимузинами, курсирующими со стороны Верхнего города. И так было всегда.

«Стрейтс Роял» заработал свою репутацию во многом благодаря удачному расположению – прямо на границе между нищим, диким Нижним городом и ослепительным, фешенебельным Верхним. Отель был на границе двух миров и одновременно относился к ним обоим, но не принадлежал ни к одному. Самое лучшее, что мог предложить Нижний город, и самое худшее, что было в Верхнем. С точки зрения Брюса Бэннера, отель был квинтэссенцией всей жизни на острове. Сложно было найти в мире место, где граница между мирами пролегала бы отчётливее, чем в Мадрипуре. Население острова было биполярным: невероятно богатые и невозможно нищие. Две диаметрально противоположных жизни сосуществовали в одном теле.

Брюсу Бэннеру прекрасно было знакомо подобное состояние.

Перед «Стрейтс Роялем» потоки из Нижнего и Верхнего городов смешивались. Богатые туристы отправлялись в более или менее приемлемые злачные места ночной жизни Нижнего города.

Богатые и развращённые привилегиями идиоты тенями пробирались в Нижний город в поисках незаконных и безрассудных развлечений. Преступники Нижнего города отправлялись в Верхний на охоту. Туда же шли сотни, если не тысячи простых рабочих, занятых на унизительных и низкооплачиваемых работах в сфере обслуживания. Их коллеги, уже отработавшие свою смену, тащились в обратном направлении, выжатые как лимон и разваливающиеся на части.

Бэннер заметил, что самыми достойными и организованными участниками пешеходного движения были рабочие из Нижнего города, одетые в свои спецовки и униформы. Ему также бросилось в глаза, что драндулеты из Нижнего города, как правило, уступали дорогу роскошным лимузинам из Верхнего.

Над обоими частями города, и малоэтажными трущобами Нижнего, и над небоскрёбами Верхнего вступала в свои владения тёмно-янтарная ночь.

Он услышал чей-то бойкий голос и, повернувшись, увидел яркую, дружелюбную улыбку на детском лице. Совсем ещё мальчишка, не старше тринадцати лет, беспризорник из трущоб. Пацанёнок бегал между столами с дешёвой пластиковой папкой, в которой красовались открытки с видами на Княжеский дворец, отель «Суверен» и другие известные достопримечательности острова.

– Отличная сделка, очень дешёво! – заявил малолетний бизнесмен.

Бэннер улыбнулся и покачал головой.

– Очень хорошая цена, возможны скидки, – настаивал паренёк, нисколько не смутившись первоначальным отказом.

Раздался сердитый окрик, мальчишка моментально захлопнул папку со своими сокровищами и смылся. Следом за ним, крича и потрясая кулаками, бросился гостиничный швейцар. Вёл он себя так, будто бы прогонял не человека, а бродячего пса.

– Прощу прощения, сэр, мне очень жаль, – произнёс швейцар на обратном пути, проходя мимо столика Бэннера.

– Мне тоже, – ответил Бэннер.

Он посмотрел на экран смартфона. Нет новых сообщений. Сначала Брюс почувствовал раздражение, потом беспокойство. Сделал глубокий вдох и почувствовал, как пластиковый браслет на руке слегка напрягся.

Вдох. Выдох. Глоток чаю.

На соседний стул плюхнулся Дейл МакГейл. Обратил внимание на то, что пьёт Бэннер, и удивился:

– Зелёный чай? Серьёзно?

Бэннер кивнул:

– Он помогает сконцентрироваться и в то же время успокаивает.

– Нет, ну серьёзно? Зелёный? Бросьте, док, шутка напрашивается сама собой.

– Возможно, именно поэтому я его и пью. Вдруг у меня действительно есть чувство юмора, которое вы не успели оценить.

МакГейл приподнял брови, словно бы намекая: «Ну вот это уж вряд ли». Заказал диетическую содовую.

Дейл МакГейл – высокий, крепко сложенный мужчина. Блондин. Приятной наружности. Одет в тёмно-синий костюм и белую рубашку с открытым воротом.

Дейл снял тёмные очки.

– Вы опоздали, – заметил Брюс.

– Мы живём по мадрипурскому времени, – возразил МакГейл, – привыкайте, если хотите вести здесь какие-то дела. Даже самые серьёзные деловые встречи… могут переноситься. Здесь просто так принято. Чтобы о чём-то договориться, нужно больше времени.

Принесли содовую. МакГейл расплатился наличными, а затем сделал пометку о расходах в своём смартфоне.

– Если есть какие-то проблемы, я бы хотел о них знать, – мягко сказал Бэннер.

– Нет, док, всё в порядке, никаких проблем.

Бэннер приподнял левую руку. Слегка, просто, чтобы рукав немножко закатался, и можно было заметить самый краешек пластикового браслета.

– При малейшем признаке учащённого сердцебиения, скачке адреналина, да что там, стоит мне покраснеть, и эта штука начнинает пичкать меня успокоительными. Сильными успокоительными, МакГейл. Я не смогу разнервничаться, даже если очень захочу. Но не стоит забывать об основах психологии.

– Например?

– Подсознательные страхи хуже настоящих. Другими словами, если что-то пошло не так и вы мне об этом скажете, я смогу справиться с этим, спокойно и обстоятельно. Но если я вдруг почувствую, что что-то пошло не так и вы утаиваете это от меня из боязни как-то меня расстроить, я совершенно естественно предположу, что всё пошло совсем не так и начну нервничать гораздо сильнее. А излишние переживания нам совсем не нужны.

МакГейл кивнул:

– Да, я понял, к чему вы клоните. Что вы хотите знать, док?

Бэннер замешкался, потом наклонился вперёд и заговорщически прошептал:

– А вас и правда зовут Дейл МакГейл?

МакГейл рассмеялся от удивления:

– Что?

– Звучит как псевдоним, – пожал плечами Бэннер, – или как придуманное имя. Как у супергероев?

– Чего-чего?

– Ну, имя для альтер-эго супергероя в комиксах. Дейл МакГейл. Звучит в рифму. Действительно звучит.

– Вы преувеличиваете.

– Что делаю я, не имеет никакого значения. А вот ваше имя звучит в рифму. Признайтесь, вы сами его придумали? Сами выбрали? Что, где-то в Щ.И.Те есть справочник кодовых имён? Они поставляются в комплекте, или можно комбинировать имена и фамилии на свой вкус? Идите в конец столбца А, затем в конец столбца Б. Получите результат и скажите: «Эй, и вправду, работает!»?

МакГейл улыбнулся и покачал головой:

– Это моё настоящее имя, док, полученное при рождении. Богом клянусь, никакой подставы. Мой папаша был морпехом, как и я, и его отец тоже. Сражался на Гуадалканале. Наше имя передаётся в семье от поколения к поколению с честью.

– То есть вы на самом деле Дейл МакГейл Третий?

– Не меньше.

– Какой чудесный мир, – лукаво улыбнулся Бэннер, отхлёбывая свой чай, – так в чём проблема?

Агент Дейл МакГейл III облизнул губы и повозился со стаканом.

– А, я вижу, что вы сделали, док. Сняли напряжение. Установили контакт.

– Я искренне верю, что две личности должны как можно чаще взаимодействовать друг с другом.

МакГейл фыркнул:

– Ну ладно, – он наклонился вперёд, – мы развернулись на месте, но все наши первоначальные контакты растаяли как снег. Приходится импровизировать. Мастерски импровизировать. Мы надеемся нагнать график. За местом наблюдают прямо сейчас. Думаю, минут через тридцать мы получим сигнал, что всё чисто. Если всё пойдёт гладко, я возьму вас с собой, а оттуда уже двинемся дальше.

– Меня хотя бы кратко введут в курс дела?

– Док, мы пригласили вас из-за вашего опыта. По сути, нам нужно ваше экспертное мнение?

– В какой области? Биология? Химия? Инженерное дело? Физиология? Ядерная физика? Технология? Если вы приглашаете меня в качестве особого эксперта, вы нанимаете целую команду.

МакГейл уставился на него.

– Цените моё чувство юмора, МакГейл, – посоветовал Бэннер, – так в какой области вам нужна консультация?

– Во всех, – просто ответил агент.

Бэннер взглянул на браслет. Глубоко вдохнул.

– Так, в чём подвох?

– В смысле?

– Логистические трудности – это ничто. Они настолько ожидаемы, что никого не тревожат. Вы просто выдали мне эту информацию, чтобы скрыть что-то ещё.

– А вы умны, док.

– Скорее всего, именно поэтому я и здесь.

– Хорошо, я скажу вам, – МакГейл внезапно помрачнел, – до нас доходят какие-то слухи. Что-то творится в мире. В России, в Сибири. Ещё кое-что стряслось в Берлине. И то и другое – код Бета. А ещё на Восточном побережье Соединённых Штатов, в Вашингтоне. Самое пугающее. Код «Альфа».

– В Вашингтоне? – Бэннер сглотнул. Сердце забилось чаще.

– Да.

– Что за слухи?

– В этом-то и дело. От наших никакой инфы не поступает. Американская сторона молчит. Связь лежит. Либо упала, либо глушится. Мы пытаемся понять, где неполадки, у нас или у них, но по всем признакам проблема в Вашингтоне. Полевые станции по всему миру сообщают, что у них то же самое. Мы рассматриваем все варианты. Возможно, мы свернёмся и отправимся домой. Родина важнее.

– Вы можете связаться по защищённой линии Щ.И.Т. а? А канал Мстителей?

МакГейл покосился на него:

– В данный момент – нет.

Бэннер кивнул:

– Что с вами, док? Вы что-то побледнели.

– Всё в порядке, – ответил Брюс, делая ещё один глоток, – лучше заранее знать о таких вещах. Три крупных кризиса за одну ночь. Это что-то.

– Четыре.

– Что?

– Четыре, – поправил его МакГейл, – Мадрипур. Наша операция. Её статус только что повысили до «Беты».

Брюс вздохнул. Прикоснулся к браслету и почувствовал нежную, умиротворяющую инъекцию.

– С вами всё в порядке?

– Я в норме.

– Точно?

– Точно. Но мне нужно как можно скорее поговорить со Старком или с Кэпом.

– Нам тоже, – МакГейл промокнул рот носовым платком, – я сообщу вам, как только у нас получится наладить связь.

Позади них послышался чей-то возбуждённый голос. Что-то врезалось в стул Бэннера.

Это был мальчишка. Уличный беспризорник, продававший открытки. Он взглянул на Бэннера.

– Тысяча извинений, – произнёс пацанёнок и бросился бежать. Следом за ним нёсся рассерженный швейцар. Мальчишка вернулся на террасу, чтобы попытаться ещё раз продать своё добро, и врезался в Бэннера, когда швейцар снова погнал его восвояси.

Или нет?

Бэннер вскочил.

– Док?

– Мальчишка. Он уже был здесь. Он знает, что мне невозможно впарить барахло, и всё равно вернулся.

– Что? Это всего лишь мальчишка.

Бэннер похлопал себя по карману:

– Он спёр мой бумажник и мобильник.

– Проклятье, – МакГейл тоже вскочил. Бэннер уже бежал по террасе следом за мальчишкой.

– Док, – отчаянно взывал МакГейл, пытаясь догнать Бэннера, – это всего лишь бумажник. Всего лишь телефон. Можно купить новые.

Бэннер не остановился. Он втиснулся в толпу народа и стал проталкиваться мимо туристов, бизнесменов, рабочих и нищих.

– Он вернулся, МакГейл. И выбрал меня. На этой террасе была сотня людей, а он выбрал меня. Я – его цель. Кому-то понадобились мои документы, и он заплатил этому парню.

– Проклятье, – выругался МакГейл, – вы всегда такой параноик?

Теперь они бежали вдвоём.

– Всегда, – ответил Бэннер. – Но это же Мадрипур. Код «Бета». И это не первая моя полевая операция. Возможно, нас только что раскрыли.

– Проклятье, – повторил МакГейл. Вытащил телефон, высоко поднял его в воздухе над толпой и сделал несколько снимков убегающего воришки.

– Попался, – произнёс оперативник. Он просмотрел фотографии, увеличил их пальцем, а затем набрал чей-то номер.

– Говорит МакГейл. У нас тут проблемка. Нижняя часть Чантоу, к западу от «Стрейтс Рояла». Пересылаю фотографии подозреваемого. Есть кто-нибудь рядом?

– МакГейл!

Бэннер схватил оперативника за руку и оттолкнул с пути следования тележки с едой. МакГейл настолько был занят своим телефоном, что совершенно не смотрел под ноги.

– Он пошёл туда, – закричал Бэннер, проталкиваясь сквозь толпу к одной из сторонних улочек.

– Я отследил ваш телефон, – ответил МакГейл, следуя за Брюсом.

Улочка была грязной, и если здесь когда-то была мостовая, сейчас от неё остались лишь воспоминания. По обеим сторонам теснились киоски и лотки с едой. Над головой висели грязные навесы, отягощённые фонарями. От стоящих прямо здесь же печей веяло жаром. Сильно пахло мясом и рисом. Им вслед кричали люди. Некоторые торговцы пытались продать им свои товары, но, бросив взгляд на массивную фигуру и выражение лица МакГейла, быстро отступали.

Они достигли перекрёстка. Лабиринт улиц, укрытых в ночной тьме. Мешки с мусором громоздились друг на друга, как будто это была стена из мешков с песком. Из канализационных отверстий вырывался пар, извивающийся в воздухе под действием вентиляционных пропеллеров.

– Куда? – спросил Бэннер.

МакГейл сверился с телефоном.

– Налево!

Они снова бросились бежать.

– Тридцать метров. Мы нагоняем.

Они завернули ещё за один угол. Брюс засёк мальчика. Он стоял впереди, оживленно о чём-то разговаривая с высокой тёмной фигурой, закутанной в плащ с капюшоном. Бэннер увидел, как его телефон перекочевал из рук паренька в затянутую в перчатку лапищу.

– Спокойнее, док, – предостерёг его МакГейл, – я разберусь.

Агент Щ.И.Т. а выступил вперёд.

– Отдай телефон и бумажник, – приказал он, – прямо сейчас.

Мальчишка увидел их и побежал. Закутанная в плащ фигура повернулась. Бэннер только сейчас осознал, какой это гигант! Ростом сильно за два метра, широк в плечах. Одежда гиганта была такой грязной и поношенной, как будто бы он приобрёл её в комиссионке, а потом носил не снимая несколько месяцев.

В одной затянутой в перчатку руке гигант сжимал вещи Бэннера.

– Положи их на землю! – крикнул МакГейл. Он потянулся к поясу и достал длинный, тонкий, отполированный пистолет.

Сердце Бэннера колотилось с бешеной скоростью. Он отчаянно пытался сохранить спокойствие и чувствовал, как браслет накачивает его успокоительными. Как бы не вышло слишком много, надо бы прекратить. Только головокружения ему сейчас не хватало.

– МакГейл…

– Бумажник и телефон. На землю. Сейчас же, – приказал МакГейл, прицелившись.

Свободной рукой незнакомец откинул капюшон, явив миру лицо, лишь в общих чертах похожее на человеческое. Гигант выглядел так, как будто кто-то очень изобретательно поиздевался над собачьей ДНК.

Он обнажил клыки и зарычал, словно огромный злой пёс.

МакГейл выругался. Бэннер понял, что агент сейчас выстрелит.

Но прежде чем Дейл нажал на курок, монстр зарычал. Это был жестокий рёв готовящейся к броску собаки. Бэннер поморщился, почувствовав ни с чем не сравнимый выброс психических сил.

Вокруг головы существа появилась потрескивающая псионическая аура, а затем прямо изо лба монстра ударил поток слепящего голубого света. Он пронёсся через улицу и угодил прямо в МакГейла. Агент Щ.И.Т. а взлетел в воздух, как будто его со всего маху ударили в живот, отлетел назад и рухнул на мостовую.

– МакГейл!

Сердце билось всё быстрее. Бэннер почувствовал прилив адреналина. Браслет работал на полной мощности.

Кровь пульсировала в его венах, в висках стучало. Бэннер дрожал. В горле клокотала ярость. Его собственный череп казался слишком узким. Организм под завязку был накачан успокоительными, но Брюс чувствовал, как где-то внутри него просыпалось что-то ещё, созданное исключительно из ярости и огромной силы.

Брюс чувствовал, как просыпается его второе «я».

Ещё одна вспышка псионической энергии. Ещё один поток света вырвался из головы чудовища и устремился к Бэннеру.

Брюс почувствовал силу удара и разрывающую боль в груди. Весь воздух в один момент покинул лёгкие, Бэннер взлетел в воздух и отлетел на несколько метров назад. Спиной ударился о грязные камни мостовой.

Заморгал, пытаясь прийти в себя.

Над ним свешивались изорванные навесы уличных лотков, чёрные утёсы многоквартирных домов и узенькая полоска янтарного ночного неба.

Затем всё поглотила тьма.

Глава 6

Берлин

12 июня, 18:12 по местному времени

Разрушенный лимузин извлекли из реки на закате. Из салона покорёженного автомобиля стекали потоки воды, блестящие в свете прожекторов подобно серебряным монетам. Огромный оранжевый кран, широко раскинув в стороны свои гидравлические опоры, натужно трудился.

Лимузин слегка покачивался. Весь помятый и покрытый царапинами, он казался неизвестной доселе формой жизни из подводного мира. Казалось, будто бы на божий свет из океанской бездны извлекают слепое, рычащее существо.

Берега Шпрее кишели репортёрами и простыми зеваками. Полиция выставила кордоны, чтобы сдерживать толпу на расстоянии, и несколько полицейских в издалека заметных мундирах выкрикивали инструкции.

В воде были полицейские ныряльщики. Время от времени они поднимались на поверхность, цеплялись за ярко-жёлтые буйки, обменивались парой фраз и снова ныряли.

Другие обыскивали берега реки и прилегающие к ним районы. Они были одеты в чёрную форму без каких-либо знаков отличия или принадлежности. Компактные камеры картографировали территорию, а люди о чём-то экстренно переговаривались.

Капитан Америка стоял на узкой дорожке под сводом моста и смотрел на реку.

– Думаю, вам это пригодится.

Кэп повернулся. К нему подошла Гэйл Ранцитер с двумя стаканчиками кофе навынос. Один она протянула ему, затем замялась, увидев такой же стаканчик в руке у Капитана.

Стив потряс стаканчиком, чтобы показать, что он уже пуст, бросил его в урну и взял предложенный Гейл.

– Спасибо.

– Ты в порядке? – спросила она. – Ты пробыл в воде довольно долго.

– Со мной всё хорошо. Я пытался найти его.

– Вода жутко холодная, даже в это время года.

Капитан снял крышечку со своего стаканчика и сделал глоток.

– Я бывал и в куда более холодной воде. И куда более длительное время.

Ранцитер поёжилась. Привлекательная женщина, с внимательными, пытливыми глазами и аккуратно уложенными назад волосами, она была одним из самых опытных оперативников Щ.И.Т. а и уже неоднократно работала с Кэпом раньше.

– Они достали тело водителя, – сказала Гэйл.

– Опознали?

– Мы пока не уверены, но подозреваем, что это бывший наёмник-спецназовец Густав Маллес. У него весьма впечатляющий послужной список. Работал в Ираке, Афганистане, Пакистане, на Украине, в Белизе. Никакой жалости, никакой национальной принадлежности или верности.

– Идеальный рекрут для «Гидры». Какие-нибудь следы Штрукера?

Ранцитер покачала головой:

– Он может быть на дне. Водолазы обыскивают реку, но течение здесь довольно быстрое, и тело могло унести довольно далеко отсюда.

– Нет, Штрукер не может умереть так легко.

– Поэтому мы обыскиваем берега и прилегающие к ним территории. Здесь не так-то много возможностей выбраться из реки, особенно если он ранен. Берега довольно высокие. Мы обыскиваем участок за участком, жилые дома, деловые центры и пустые строения. Хотя, возможно, у него был запасной вариант на случай непредвиденного бегства, и он им воспользовался.

– Он удирал от нас, – возразил Стив, – вряд ли у него был какой-то план. Он определённо не собирался нырять в реку. Не думаю, что у него где-то здесь была припаркована лодка или что-то ещё. Мы бы уже наткнулись на признаки экстренной эвакуации. А вы ведь вели меня всё это время.

– Да, мы всё записали, но наши камеры ничего не засекли. Мы даже расширили поисковую область.

Ранцитер взяла паузу, а затем спросила:

– Что ты задумал, Стив?

– Ничего.

– Стив, я знаю этот взгляд.

Роджерс улыбнулся, но улыбка пропала также быстро, как появилась.

– Как-то это всё слишком неорганизованно по меркам «Гидры». По меркам Штрукера. Обычно он очень скрупулёзен, а тут всё делалось будто в спешке.

– Ты нарушил его планы.

– Недостаточно быстро. Люди умерли.

– Шестеро, не считая Густава, – ответила девушка, – двоих застрелили, ещё четверо погибли от какого-то биологического оружия.

– Вы оцепили здание?

– Да, мы вывели всех оттуда и оцепили здание. Источник заражения похоже нейтрализован.

– У Штрукера был с собой чемоданчик. Переноска. Его содержимое очень важно.

– Его мы тоже ищем.

– Кого-нибудь арестовали?

Ранцитер покачала головой.

– К тому моменту, как мы добрались до места, люди Штрукера уже успели разбежаться.

По ступенькам они поднялись наверх. Полицейские разогнали зевак в сторону, чтобы они могли пройти. Возле заезда на мост стояли три больших, бронированных грузовика. Мобильные ситуационные центры. Рядышком был припаркован вертолёт Щ.И.Т. а, винты пропеллера тяжело свисали в стороны подобно сложенным крыльям.

Они вошли в голубой полумрак первого центра. По всей протяжённости грузовика вдоль стен тянулись рабочие станции, за которыми пялились в мерцающие экраны работающие агенты. Место кишело активностью.

– Давай я покажу, что мы нашли, – произнесла Ранцитер, направившись в хвост грузовика. Там, за усиленными стеклянными экранами и бесшумными силовыми полями в защищённых лабораториях агенты в костюмах биологической защиты изучали улики. Мониторы показывали все внутренние условия. Значки напротив показателей качества воздуха, температуры, наличия вредных частиц и биологических элементов горели зелёным.

– «Огер» – это инженерная фирма, они занимаются очень точными и сложными разработками, – сказала Гэйл, – Штрукер связался с ними пять недель назад под именем Питера Юргена и заказал разработку дизайна и конструкцию распылителя.

– Распылителя?

– По его словам, для сельскохозяйственных целей. Устройство должно было эффективно распылять удобрения в аэрозольной форме на большие территории.

– Подобному устройству можно найти другие применения, – заметил Кэп.

Ранцитер приподняла бровь:

– Можно распылить патоген в огромном городе. Вирус. Токсин. Видишь эти колбы?

Она указала пальцем через стекло. Двое аналитиков изучили содержимое чемоданчика Штрукера. С помощью автоматических манипуляторов они исследовали разбитые колбы, красную и зелёную.

– Мы считаем, что в зелёной колбе был патоген. Там остался осадок, но мы его пока ещё не определили. Наши считают, что это чрезвычайно сложная субстанция, искусственно выведенный микроорганизм. Стив, это сделано на высшем уровне мастерства, биоинженерия и химия просто поражают…

– Ну, это же «Гидра».

Ранцитер поморщилась.

– Патоген смертелен, – продолжила она, – абсолютно. Контакт через кожу или дыхательные пути. Смерть наступает в течение нескольких минут, если не раньше. А больше мы особо ничего и не знаем. Все следы присутствия патогена в воздухе уничтожены. Похоже, в красной колбе был антидот или контрагент. Он пресёк распространение патогена, нейтрализовал его и крайне эффективно замёл следы его существования. Работать особо не с чем.

– Штрукер и его люди также подверглись воздействию.

– Что приводит к мысли, что они уже обладают иммунитетом и приняли противоядие. Юрген, как он себя назвал, приехал изучить прототип. Его мы не нашли.

– Итак, у «Гидры» есть смертельный патоген и как минимум один распылитель, – подытожил Кэп, – а ещё у них есть крайне эффективный антидот.

– Что ты предполагаешь?

– Шантаж, – ответил Стив, – они могут угрожать применить патоген или даже использовать его, а затем остановить распространение. Они могут показать, что у них теперь есть сила даровать жизнь и смерть. Они могут требовать выкуп от городов, стран, правительств. Вы смогли воссоздать антидот?

– И близко не подошли. Он довольно быстро распадается. Скорее всего, как раз для того, чтобы мы не смогли найти его образцы и затем воссоздать.

– Это Протокол «Альфа», – сказал он.

Ранцитер кивнула:

– Что ещё тебя волнует? Ну, помимо очевидного.

Капитан вздохнул, приложил ладонь к стеклу и посмотрел на учёных Щ.И.Т. а, возившихся над колбами.

– Меня не покидает мысль о каком-то бардаке. Это же нелепица. Ты говоришь мне, что «Гидра» создала патоген, потрясающе сложный и опережающий своё время… и не менее сложный контрагент, который не только эффективно нейтрализует патоген, но и не оставляет после себя никаких следов для анализа. Это же самые передовые возможности биотехнологии. Они, должно быть, годами работали над этим проектом и вбухали в него уйму денег. И при этом… они поручают постройку распылителя какой-то левой компании? Штрукер лично приезжает забрать опытный образец? Я показываюсь на горизонте, а у него даже нет запасного плана? Гэйл, сам факт того, что мы вообще прослышали об этом… Секретность проекта была нарушена. Люди знали о нём, говорили о нём. Я услышал слухи и приехал в Берлин проверить. Они использовали частную компанию в качестве подрядчика.

– В «Огер» понятия не имели, с кем имеют дело.

– Именно! Они не внедряли своих агентов в управление компании. И в «Огер» не горели желанием стать частью «Гидры». «Гидра» просто наняла стороннюю фирму, не входящую в их террористическую сеть.

Стив посмотрел на собеседницу.

– Должно быть, они совсем отчаялись, – произнёс он, – либо сроки поджимали. Они срезали пару углов. Они были небрежными и плохо подготовленными. Они намеренно нарушили собственную секретность.

Кэп задумался.

– Я ненавижу «Гидру» и всё, что она олицетворяет. Но я никогда не позволял себе недооценивать противника. За годы я был вынужден оценить их методы работы. Образцовая секретность. Непробиваемое прикрытие. Несколько уровней защиты. «Гидра» гордится тем, что её агенты практически никак не взаимодействуют друг с другом. Это обособленные ячейки. Они постоянно перестраховываются, дублируют друг друга, выставляют множество заслонок и проверок. Их главное оружие – секретность. А в этом случае они пошли на риск разоблачения.

Ранцитер наблюдала за ним.

– Это делает их ещё опаснее, разве нет?

– Террористическая организация, обладающая биооружием, – это и так достаточно плохо, Гейл, но террористическая организация c биооружием, которая действует в спешке и готова рисковать, – это ещё хуже. Как скоро они сделают ошибку? Как скоро они настолько сильно облажаются, что даже мы не сможем это исправить? Нам нужно найти Штрукера. А мне нужно связаться с Мстителями.

Ранцитер замялась.

– Почему бы тебе не рассказать мне всё? – спросил он.

– Всё?

– Я знаю этот взгляд.

Гэйл рассмеялась.

– К тому же, я не идиот, – продолжил он, – пока мы шли сюда, мы миновали полудюжину рабочих станций. Экраны чуть не лопались от информации. И мало кто из тех агентов работал над нашим делом. Кроме того, во время погони ты сказала, что Фьюри и Мстители временно недоступны.

– Сегодняшним вечером мир разваливается на части, – произнёс новый голос.

Стив и Гэйл развернулись.

Позади них стоял старший агент Щ.И.Т. а Дж. В. Бридж.

– Выкладывайте, – распорядился Кэп.

Бридж шагнул вперёд. Огромный мужчина, ветеран сотни операций, всегда выглядел сурово. Сегодня к этой суровости добавилась ещё и мрачность.

– Я знаю лишь, что не могу тебе ничего сказать, Роджерс, – произнёс Бридж, притянул к себе стул и уселся. – У этой операции приоритет «Альфа», без каких-либо вопросов. Мы привлекли к сотрудничеству большую часть наших европейских полевых команд. Но сегодня во всём мире творится какая-то чертовщина. За последние несколько часов Мстители получили схожие приоритетные сигналы из России и Дикой Земли.

– На тему?

– Понятия не имею, – ответил Бридж. – Связь не работает. Любая связь. Что-то стряслось в Вашингтоне. Что-то по-настоящему крупное. Из Штатов вот уже полтора часа не поступает никаких сигналов. Спутниковая, кабельная, цифровая, защищенная… ничего не работает. И чтобы ни уничтожило связь с домом, это что-то охватывает весь мир. Нам пока ещё поступают местные данные, эта связь пока ещё работает, но мы можем лишиться и её в любой момент. Дальний Восток отключился, Тихий океан… Проклятье, я даже с Лондоном связаться не могу.

– Вы сейчас серьёзно? – спросил Кэп.

– Хотел бы я шутить, – ответил Бридж, – но у нас серьёзная «Альфа» здесь, и ещё одна такая же дома. Есть все основания полагать, что в мире бушуют и другие не меньшие бедствия, о которых мы пока не знаем. Мы не можем координировать нашу работу. Мы даже поговорить не можем.

– О чём вы говорите?

– Мы потеряли связь со спутниками над Россией, но ситуация и до этого выглядела крайне странно.

– Поясните значение «странно».

– Значительная часть Восточной Сибири исчезла, – ответила Ранцитер.

– В смысле исчезла, какое-то стихийное бедствие?

– Ну, и это тоже, – ответил Бридж, – там бушует гигантский супершторм размером с Техас. Но нет, когда Ранцитер говорит «исчезла», она именно это и имеет в виду.

– Огромная территория просто исчезла, – продолжила Гейл, – на её месте теперь зияет дыра. Прежде чем вырубиться, приборы зафиксировали какое-то серьёзное межпространственное событие. Квантовые показатели зашкаливают. Я говорю о сдвиге в пространстве и времени.

– У нас просто не хватает технологий, чтобы в точности оценить масштабы происходящего, – добавил Бридж, – но если бы они у нас были, то зашкаливала бы стрелка магияметра.

– Найдите Штрукера, – распорядился Роджерс.

– А ты куда собрался? – удивилась Ранцитер.

– В Шёнефельд, я оставил там квинджет. Я лечу в Вашигтон. Или Сибирь. Проклятье. Что же выбрать?

– Это задача Щ.И.Т. а, – сказал Бридж, вставая со стула, – у нас две или больше ситуаций «Альфа». Мировой кризис…