Текст книги "Ведьма с Лайм-стрит"

Охотники за привидениями

В канадской провинции Новая Шотландия, в графстве Антигониш, завелось привидение, наводившее ужас на местных жителей. Все началось с того, что призрак появился на ферме семейства Макдоналд, просто представ перед приемной дочерью хозяина фермы. Вначале пришелец из иного мира ничем не грозил жителям фермы, только слышались какие-то перестуки и звон колокольчиков. Затем стала пропадать одежда и мебель. Когда утром Макдоналды пришли в стойла, оказалось, что коров поменяли местами. Животные были напуганы, а шерсть на кончиках их хвостов – заплетена в косы. Вначале все обходилось мелкими шалостями, но вскоре обернулось сущим кошмаром. Там и сям вдруг загорался огонь странного синеватого оттенка. Кто-то убивал животных. На ферму прибыли люди, чьим хобби была охота за привидениями, но и они не смогли помочь. Увиденное так испугало их, что они убрались восвояси. Затем однажды вечером странный огонь вспыхнул в разных местах фермы: всего хозяева насчитали тридцать восемь очагов пожара. Семья Макдоналд была вынуждена покинуть ферму. На место прибыл журналист и местный следователь. По их словам, призрак бил их по лицу. Так ферма Макдоналдов, расположенная в двадцати двух милях от ближайшего небольшого городка, стала причиной новой вспышки интереса к оккультизму. Во многих газетах писали, что именно там, возможно, удастся обнаружить доказательство существования призраков, которое поставит науку в тупик.

За помощью обратились к профессионалам. Доктор Уолтер Франклин Принс из Американского общества психических исследований еще никогда не сталкивался со случаями так называемой одержимости, которую нельзя было бы объяснить законами природы. Принс решил отправиться в Канаду и проверить, сможет ли он при помощи своей команды разгадать эту загадку. «Группа ученых собирается проводить расследование, нарушая покой призрака Антигониша, чья слава растет с каждым его новым проявлением», – писали в «Таймс». Пятидесятидевятилетний охотник за привидениями, доктор Принс был человеком терпеливым и доброжелательным, любил цитировать Шерлока Холмса, хихикать над собственными шутками и рассказывать истории о других появлениях привидений в сельской глуши. Он расставил на ферме Макдоналда ловушки на тот случай, если в происходящем повинны люди, а вовсе не полтергейст. Вооружившись револьвером, фотокамерой и магниевой вспышкой, он просидел в гостиной дома всю ночь. Соседи ждали, что он в любой момент может выбежать в ужасе. Но ничего не произошло. Ночь была ветреная, дверь распахнуло сквозняком – вот и все. В последний день пребывания Принса на ферме дочь Макдоналдов Мэри Эллен спокойно уселась на крыльце, гладя котенка. Она сказала отцу, что призрак ушел. Но Принс обследовал следы возгораний, оставшиеся на стенах, и определил причину пожара. По его словам, Мэри Эллен была первопричиной всех напастей, а вовсе не медиумом. Она устраивала поджоги, пребывая в измененном состоянии сознания. Как так вышло, что призрак бил по лицу детектива и журналиста, Принс объяснить не мог, но полагал, что оба мужчины были настолько напуганы, что пощечины призрака им почудились, или же они, галлюцинируя, ударили друг друга. Многие были разочарованы демистификацией случая в Антигонише. Мэри Эллен, принцессу огня, отправили в психиатрическую клинику. И больше призраки в той канадской глуши не появлялись.

Едва ли кто-то подходил на роль судьи в соревновании экстрасенсов лучше, чем доктор Принс. Прославившийся расследованием в Антигонише охотник за привидениями получил блестящее образование в Йельском университете и обладал глубокими познаниями в вопросах магии и психологии. Бывший пастор, он склонялся скорее к науке, чем к мистике. Выходец из семьи фермеров, проживавших в штате Мэн, в эту удивительнейшую эпоху чудес он оставался человеком решительным и невозмутимым. Получив от Малкольма Берда приглашение в комиссию журнала «В мире науки», он выразил как свой интерес, так и опасения по этому поводу. Ему не нравилась идея денежного вознаграждения – это же не танцевальный марафон, в конце концов!

«Я знал, что расследование, оплачиваемое журналом “В мире науки”, привлечет много внимания и может вызвать много порицания и взаимных упреков, – писал он. – Я не решался принять предложение Берда, пока не посоветуюсь с непосредственным начальством». Впрочем, вскоре Принс узнал, что человек, у которого он намеревался получить разрешение на участие в подготовке к соревнованию, президент Американского общества психических исследований Уильям Макдугалл, тоже должен был войти в комиссию «В мире науки». Макдугалл согласился присоединиться к Мунну, и теперь ничто не мешало Принсу последовать его примеру.

Американское общество психических исследований было подразделением Общества психических исследований, созданного в Великобритании. Доктор Уильям Макдугалл занимал пост президента в обоих отделениях – и американском, и британском. Кроме того, он считался одним из наиболее уважаемых американских психологов. Его предшественником в должности президента Американского общества психических исследований был Уильям Джеймс[21]21
  Фамилию этого психолога традиционно переводят на русский язык как Джемс, при этом фамилию его родного брата, писателя – как Джеймс. В книге здесь и далее используется более правильный вариант перевода – Уильям Джеймс.


[Закрыть], заведовавший кафедрой психологии в Гарвардском университете и открыто сожалевший о том, что понятие души вышло из моды. Старший брат знаменитого писателя Генри Джеймса, Уильям, считался ведущим интеллектуалом своего времени. Его интересовали исследования феномена спиритических сеансов, поскольку именно в них ему виделась возможность установить взаимосвязь сознания и души.

«Неужели столь презираемые спиритуалисты и Общество психических исследований приведут нас в новую эру веры? Было бы странно, если бы все оказалось именно так, но если не они, то кто еще справится с этой задачей?» – писал Джеймс за много лет до того. Отец-основатель американской психологии, он вдохновил – и до сих пор, даже после смерти, продолжает вдохновлять – многие поколения исследователей человеческой психики, интересующихся понятием души. Среди этих исследователей был и Макдугалл.

В отличие от работ Джеймса, в психологии в целом на то время был популярен механистический подход, поэтому трактат Макдугалла «Тело и сознание» вызвал немало разногласий, ведь в этом научном труде Макдугалл утверждал, что люди подчинены высшей воле. Шотландец по происхождению, Макдугалл всегда чувствовал себя чужим в Англии – и в Кэмбридже, где он учился, и в Оксфорде, где преподавал. В 1920 году он переехал в США, «страну романтических возможностей», и сменил Джеймса в его должности в Гарварде. Благодаря влиянию Джеймса, Гарвард всегда был наиболее терпимым университетом в Америке и Англии в том, что касалось исследования паранормальных явлений. Тем не менее доктор Макдугалл терпеть не мог всяческого мракобесия на спиритических сеансах и не боялся коснуться мнимого призрака, надеясь так разоблачить самозванца, набросившего белую кисею. Как и Принс, он редко встречал медиумов, в чьи способности мог бы поверить. Поэтому спиритуалисты были враждебно настроены по отношению к ним обоим.

В те времена велись споры о том, в рамках какой науки надлежит исследовать феномен медиумизма – физики или психологии. Поскольку журнал «В мире науки» намеревался подвергнуть проверке физических медиумов, то им нужен был физик. Остин Лескарбура нашел хорошего кандидата – бывший профессор Массачусетского технологического института Дэниэл Фрост Комсток, уважаемый физик и инженер. Хотя он не был известен своими исследованиями паранормального, он, однако, состоял в Американском обществе психических исследований и был рьяным охотником за привидениями. Многие считали этого обаятельного красавца таким же светским львом, как и Мунна, только Комсток был остроумнее и моложе – на тот момент ему еще не исполнилось и сорока лет. В каком-то смысле он тоже объединял науку и развлечения: он изобрел техниколор, один из способов получения цветного кинематографического изображения, и основал одноименную компанию. Де Милль использовал эту революционную технологию Комстока в некоторых сценах своего фильма «Десять заповедей». Комсток же, со своей стороны, счел объявленное Бердом и Мунном соревнование потрясающей идеей. Он приветствовал попытки подтвердить подлинность медиумизма.

В комиссию также вошел писатель Хиуорд Каррингтон. Доктор Каррингтон уже давно состоял в Обществе психических исследований: он пришел туда в 1990 году девятнадцатилетним юношей и остался исследователем-парапсихологом до конца жизни. Первый опыт разоблачений шарлатанов он приобрел в Лили Дейл – поселении оккультистов, ставшем популярным местом отдыха для тех, кто интересовался хиромантией и астрологией или мечтал услышать пару сентиментальных слов от умерших. В Лили Дейл он, притворяясь полуслепым простачком, обращался к медиумам, пользовавшимся грифельными дощечками для записи посланий умерших; к медиумам, якобы материализовывавшим духов; к астральным фотографам… Да, там собрался целый паноптикум экстрасенсов, якобы проявлявших разнообразнейшие сверхъестественные способности. Он проверил их всех – и все оказались мошенниками. Его разоблачение методов обмана, которыми пользовались те самозваные экстрасенсы, вызвало столь бурный интерес в обществе, что в «Таймс» даже напечатали его отчет о проведенном расследовании. Подобными журналистскими расследованиями он и зарабатывал себе на жизнь.

Каррингтон был американцем, потомком англичан, и жил в Нью-Йорке, но долгое время провел в Европе и на Востоке. Он был человеком очаровательным, безукоризненно вежливым, но при этом скрытным. Он состоял в браке, но никто не видел его жену. Он защитил диссертацию в Оскалузском университете в штате Айова, но никто не слышал о его научной работе. На светских приемах, пока мужчины обсуждали, как недавно сыграл Тай Кобб или каковы перспективы Вашингтонского морского соглашения, Каррингтон, бывало, сидел с кем-то из их жен, внимательно слушая детали вещего сна, увиденного этой женщиной, когда ей было всего двенадцать лет. Некоторые считали его чудаком. Каррингтон был одним из первых, кто познакомил американцев с загадочной формой гимнастики под названием «йога». Он написал огромное количество книг не только о паранормальных явлениях, но и о диете и здоровом образе жизни. Каррингтон призывал американцев вернуться к «естественному для человека питанию» – сырым овощам и фруктам. Бледный, возвышенный, он и сам немного напоминал экстрасенса, но в юности он подрабатывал фокусником в варьете и знал все приемы и уловки, которыми медиумы пользовались на спиритических сеансах.

К 1922 году едва ли был в мире специалист по разоблачению медиумов, который по опыту превосходил бы Каррингтона. Он проверял способности знаменитой Эвсапии Палладино – женщины грубой, резкой и некрасивой, но при этом якобы способной левитировать столы и выпускать струю холодного воздуха из невидимого третьего глаза на лбу. Много лет назад он побывал на спиритическом сеансе впечатляющего «трансового» медиума Леоноры Пайпер – именно она была одной из первых, кто убедил сэра Оливера Лоджа и Уильяма Джеймса в том, что общение с умершими возможно. Также Каррингтон присутствовал при жутковатых магических ритуалах «ужаснейшего человека в мире» – поэта и «черного мага» Алистера Кроули.

Итак, вскоре редакция «В мире науки» собрала пять членов комиссии: двух авторитетных ученых, двух профессиональных охотников за привидениями, а главное, Гарри Гудини – тот как раз заканчивал свою книгу «Иллюзионист среди духов»[22]22
  «Magician Among the Spirits», на русский язык книга не переводилась.


[Закрыть], посвященную методам мошенничества медиумов. Гудини в этой комиссии было отведено особое место. Он утверждал, что Мунн пообещал согласовать с ним всех кандидатов. «Я должен знать каждого человека, которого вы отберете в жюри», – писал он Берду. Он никогда не слышал о Комстоке и Макдугалле и опасался, что, если жюри поддержит какого-то хитрого шарлатана, его собственная репутация искусного иллюзиониста окажется под угрозой. Гудини говорил коллегам, что для него на кон поставлено куда больше, чем награда в пять тысяч долларов, которую предлагал журнал. Он устроил Берду скандал за то, что тот позвал этих людей в жюри, не проконсультировавшись с ним. Также его возмущали заявления Принса о том, что «В мире науки» «…должен взять на себя полную ответственность за проведение соревнования». Гудини говорил журналистам, что конкурс «В мире науки» был изначально его идеей. На самом же деле соревнование придумал Остин Лескарбура, деньги на награду выделил Орсон Мунн, а организовал все Малкольм Берд. Берд был редактором журнала и обладал обширными познаниями в вопросах парапсихологии. Именно его Мунн назначил главным в проведении этого мероприятия, и на нем лежала задача выбора жюри. Удивительным образом Гудини сумел умерить свой гнев и согласился остаться в комиссии. В прессе писали, что это будет «величайшая в наши дни охота за привидениями». И Гудини, все мечтавший найти «белую ворону» (как говаривал Уильям Джеймс) – медиума с неоспоримо подлинными способностями, – хотел принять в этой охоте участие.

Часть IV. Саксофон и труба для спиритических сеансов

Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе: ибо …земля извергнет мертвецов.

Книга пророка Исаии [26:19]

Это был век чудес[23]23
  Цитата из эссе «Отзвуки века джаза» приведена в переводе А. Зверева.


[Закрыть].

Ф. Скотт Фицджеральд

Малкольм Берд, организатор соревнования экстрасенсов

Объявляется

награда 5000$ за экстрасенсорные способности

Желая внести свой вклад в исследование паранормальных явлений, журнал «В мире науки» обязуется выплатить 5000$ за подтвержденное проявление экстрасенсорных способностей.

На основании имеющихся данных мы не способны прийти к однозначному выводу касательно истинности заявлений экстрасенсов. В попытке прояснить этот вопрос и представить нашим читателям проверенную информацию из первых рук об этом потрясающем направлении исследований мы и проводим это соревнование.

«В мире науки» выплатит 2500$ первому соискателю, который создаст астральную фотографию, способную выдержать проверку на подлинность. Подлинность снимка определит комиссия, состоящая из авторитетных судей.

«В мире науки» выплатит 2500$ первому соискателю, который создаст видимые проявления экстрасенсорных способностей другого характера, при том же условии проверки на подлинность и подтверждения подлинности со стороны тех же судей. Экстрасенсы с ментальными проявлениями способностей, как телепатия, а также слышимыми проявлениями способностей, как вызов полтергейста, не допускаются к участию в этом соревновании. В рамках проведения конкурса мы не будем рассматривать психологические или религиозные аспекты феномена, речь идет исключительно о подлинности способностей и объективной реальности.

Сейчас вы читаете предварительное объявление. Информация о комиссии, условиях демонстрации способностей и времени, в течение которого данное предложение будет оставаться в силе, будет опубликована в январском выпуске.

1923: Скоротечность

Теперь уже недостаточно просто жить одним днем, многие жили одним мгновением. Выражение «в стиле джаза» стало расхожей фразочкой, означавшей «бодро, быстро». Танцы ускорялись, даже фокстрот считался слишком медленным. Вскоре популярен станет чарльстон. Проституток называли «быстрыми барышнями». «Получи сегодня все, что только сможешь, потому что завтра мы все умрем» будто стало девизом многих.

Символом стремления к скорости, охватившего всю страну, стал популярнейший американский бейсболист Бейб Рут. Известен случай, когда он съел восемнадцать хот-догов, потерял сознание и очнулся в больнице Св. Винсента. «Новость об этой желудочной колике облетела весь мир», – писали в газетах. Команде «Нью-Йорк Янкиз» больше не приходилось добиваться победы отточенной техникой: выбитые хоум-раны Бейба Рута предопределяли исход игры. Изменился и бокс. Раньше бой длился двадцать, а иногда и тридцать раундов. Теперь же Джек Демпси укладывал противника в нокаут в конце первого раунда. Даже американский футбол не остался в стороне от увлечения скоростью. Рэд Грэндж произвел революцию в стратегии игры: теперь не было необходимости медленного продвижения по полю. На построенном в память о павших на войне стадионе в городке Шампейн, штат Иллинойс, Грэндж для выполнения тачдауна всякий раз мчался в зачетную зону. За это он заработал от репортеров прозвище Мчащийся призрак.

Прогулка с Китти

Миссис Крэндон не увлекалась спортом, хотя любила верховые прогулки в парке Бэк-Бей-Фенс. Как чудесно, что у них опять появилась лошадь и можно на ней кататься! Мина любила быструю езду, казавшуюся несколько опасной ее мужу. Впрочем, он считал опасной даже ее манеру вести машину. Во время войны Мина пошла добровольцем в службу скорой помощи, и в этом качестве ее приписали к Военно-морскому госпиталю в Нью-Лондоне, где Крэндон служил капитан-лейтенантом. Мина работала там водителем скорой помощи. После свадьбы она часто возила мужа куда-нибудь на машине, и ему постоянно приходилось напоминать, что их автомобиль – не скорая помощь и в салоне никто не умирает.

Однажды в начале марта Мина отправилась на верховую прогулку со своей подругой Китти Браун. Они болтали о невероятном увлечении доктора Крэндона медиумизмом – обеим женщинам было трудно воспринимать это всерьез. Мина тогда пошутила, мол, ее муж – гинеколог, неудивительно, что его интересует скрытый от глаз людских мир. Тем не менее по его рассказам спиритические сеансы весьма интересны, и Мина, сказав об этом Китти, решила, что им просто необходимо сходить на сеанс. Поддавшись спонтанному порыву, Мина предложила Китти не откладывать это развлечение.

Другая подруга Мины, миссис Ричардсон, высоко отзывалась о священнике Первой спиритуалистической церкви. «Итак, в попытке развлечься, мы [с Китти] отправились туда, надеясь набраться впечатлений и потом позабавить доктора рассказом об этом». Женщины явились в дом к священнику-медиуму, даже не переодевшись после верховой прогулки. Они ожидали, что он «попытается перенести время сеанса на другой день или воспользуется другими, столь распространенными уловками медиумов». Но священник сразу же принял их и провел недолгий и весьма непритязательный ритуал.

Устроив гостей у себя в кабинете, медиум незамедлительно погрузился в транс. Через пару минут он почувствовал присутствие духов. По его словам, среди них был и высокий светловолосый весельчак, утверждающий, что он брат Мины. В первый момент Мина подумала: «Что за метод использует этот медиум? Как он мог узнать о моем покойном брате?»

– Если это так, – сказала она призраку, – докажи мне, что это действительно ты.

Мина заметила, что ее подруга смотрит ей за плечо, будто пытаясь представить себе духа, которого видел медиум. Подавив в себе желание оглянуться, Мина опустила взгляд на сапоги. Может быть, медиум заметил это движение. Он сказал, что брат напоминает ей о том, как однажды они отправились на верховую прогулку и что-то случилось с ее сапогами. Мина вспомнила, как однажды ее пони забрел в топкую грязь, она спешилась и тоже увязла в грязи ногой. Тогда ее брат, как и всегда проявив смекалку, ножом разрезал ее сапог и высвободил сестренку. Мина подозревала, что именно так и действуют медиумы. Они говорят что-то наугад, а ты подхватываешь их слова и сам дополняешь картину случившегося. Но потом медиум сказал ей кое-что еще: Мину призывают «к действию».

По словам священника, она наделена редкими способностями и вскоре поймет это.

Думая о спиритическом сеансе по пути домой, Мина решила, что неспроста к ней явился именно брат. У них были особые отношения, ведь они росли вместе «в относительной изоляции от других детей». В детстве Уолтер считал, что наделен экстрасенсорными способностями, и играл в «столоверчение и призыв духов» – об этих оккультных практиках он узнал во время поездки семьи в Бостон. Игры продолжались до тех пор, пока их отец Айзек Стинсон, человек набожный, не «возмутился по этому поводу и строго-настрого запретил» подобное кощунство. В доме Стинсонов спиритические сеансы считались богохульством.

Выйдя замуж за Роя Крэндона, Мина переняла агностицизм, распространенный в их просвещенном кругу. Но если доктор считал исследования медиумизма наукой, для его жены все это было занятной безделицей. «Было много тем, которые меня не очень-то волновали, но едва ли что-то казалось мне более далеким от сферы моих интересов, чем спиритизм, – говорила впоследствии Мина. – Меня интересовал мой дом, мой сын, музыка и танцы – как и любую нормальную женщину. И когда мой муж, доктор Крэндон, начал читать литературу о парапсихологических явлениях и говорить со мной, мне не нравилась эта тема».

Все еще находясь под впечатлением от спиритического сеанса, Мина рассказала доктору о случившемся. Его скептическое отношение удивило Мину. Но доктор Крэндон переписывался с уважаемыми профессорами и учеными. Он заявлял, что «интеллектуальные аргументы убедили» его в существовании загробной жизни. При этом он не доверял профессиональным медиумам. И всяким спиритуалистическим церквям. Как и не верил в послания, переданные какими-то священниками-медиумами, впадающими в транс.

– Это все надувательство, – сказал он жене.

Она тоже решила, что ее обвели вокруг пальца. Нелепо было бы думать, что мертвые возвращаются и уж тем более что она сама может их вызывать. На какое-то время Мина позабыла о том, что сказал ей медиум.