Текст книги "Небосвод мечей"

Глава 32

Номер 280: сэр Абель, который пятого числа Девятого месяца 369 года…

Айронхолл, Литания героев

Ей повезло приземлиться на траву, а не на гравий, но от боли в плече она чуть не потеряла сознание. Вокруг трубили рога, кричали люди, ржали лошади, слышался сочный визг тетивы – туак! – грохот копыт, когда Черные Всадники пролетали мимо… Затем крики.

Когда она пришла в себя и подняла голову, Битва под Бофортом была выиграна. Винтер и Доминик стояли над ней с обнаженными мечами, а остальные Клинки высыпали из дворца. Люди Гренвилла или сбежали, или сдались в плен. Поле осталось за Йоменами и сотней Всадников – они могли попытаться захватить королеву Малинду и использовать ее в своих интересах, если бы Клинки не подоспели прежде.

С помощью Винтера она поднялась на ноги.

– Благодарю. Это было очень мило. – Ох как болит плечо! – Очень мило. Где лорд Гренвилл?

– Мертв, – прорычал Винтер.

Требовалось время, чтобы осознать произошедшие изменения. Она не чувствовала ни малейшего сожаления по поводу кончины брата Фитцамброза, зато весьма и весьма жалела саму себя. Из-за нее умерли люди, она сорвала с себя покров невинности в династической игре: женщина, которая убивает, теряет свою неприкосновенность. Но одним претендентом на трон меньше, значит, меньше и проблем. Победители определяют, кто изменник.

Клинки хотели заставить маршала отдать меч и только после этого приблизиться к королеве и принести присягу, но она остановила их. Малинда нанесла ему ритуальный удар плашмя по плечу и вместе с рыцарским званием передала титул графа Суриса Бофортского. Подъехал и констебль Вальдор, который теперь именовался графом Вальдором Тенкастерским – ни у кого не возникало возражений, что земли и титулы предателя принадлежат короне. Пригвоздив к мачте этих двоих, королева могла озаботиться остальными силами, которые все еще находились поблизости.

– Лорд Сурис, что делать с пленниками? Я с радостью прощу тех, кто принесет присягу, но я не желаю, чтобы страну терроризировали нищие бродяги.

Маленький человечек улыбнулся, словно забавляясь над воинственной королевой.

– Вы очень милосердны и щедры, ваше величество. Я возьму их в свои собственные войска, оставляя за собой право обратиться к казне ее величества за материальной поддержкой. Вы позволите мне угрожать повешением тем, кто откажется? Боюсь, некоторые твердолобы еще хранят верность прежнему господину.

– Считайте, что разрешение получено, – сказала она, удивляясь собственной кровожадности. Должно быть, наследственность заговорила. – А что с остальными людьми Гренвилла?

– Многих он послал обратно в Пустоши, чтобы поддерживать там порядок. Часть разбросана по замкам и королевским фортам, но ни один из них в настоящий момент не представляет реальной угрозы, ваше величество, – кроме Бастиона, конечно.

– Совсем забыла. – Это мрачное место было сердцем Грендона, а значит, и всей страны. В годину бедствий кто держит Бастион, тот и пишет историю Шивиаля. – Лорд Вальдор?

Констебль почесал щетинистый подбородок и пророкотал:

– Думаю, сработает маленькая хитрость. Я знаю сегодняшний пароль, и если одеть нескольких человек в мундиры предателя, то мы сумеем открыть ворота и проникнуть внутрь. Угодно ли вам, чтобы жизнь юного Фитцамброза завершилась сегодня?

– Нет. Пока посадите его под замок. Что касается остальных… кто присягает на верность, тот получает прощение. Прошу вас, скачите без промедления. – Она оглядела Гвардию. Бастион слишком важен, чтобы оставлять его в руках констебля Вальдора, который уже проявил нехватку верноподданных чувств. – Сэр Пьерс, поезжайте и вы. Я назначаю вас временным управляющим Бастиона. Пришлите мне весточку, как только возьмете власть. Освободите принца Кортни и лорда Роланда, а также других пленников, за которых они поручатся.

Пьерсу явно не понравилась идея покинуть подопечную в такие тяжелые времена, но он преклонил колени, чтобы поцеловать ее руку. Малинда заметила, что несколько Клинков многозначительно ухмылялись: конечно, за несколько минут одержана славная победа, но неужели они думают, что женщина не может отдавать приказы?

– Маршал, мы отправимся в Греймер вслед за Йоменами. Будут ли на улицах беспорядки?

– Констеблю лучше знать, чем мне, – осторожно ответил Сурис.

– Эскорт Йоменов Дома привлечет куда меньше нежелательного внимания, – пророкотал Вальдор. – Сейчас Клинки непопулярны, поскольку по-прежнему ассоциируются с резней в Уэтшоре. Насколько я могу понять, лорда Гренвилла очень любили в народе, и многие высокопоставленные люди просто наблюдали, кто выйдет победителем. Предатель еще не послал сообщение в Грендон и не объявил себя королем, так что чем скорее ваше величество прибудут, тем лучше.

Она чувствовала гневное брожение среди Клинков. Неужели они думают, что она попадется в такую очевидную ловушку?

– Я смогу контролировать Клинков, – твердо сказала Малинда. – Лорд Сурис, я не хочу устраивать парад военной силы при входе в столицу, однако желаю, чтобы Черные Всадники могли явиться по первому зову. Где вы разобьете лагерь?

– Общинное поле – отличное место, ваше величество.

– Тогда оставайтесь там. На сегодня пароль «Ясное утро», отзыв – «Большие планы». Исполняйте, милорды. – Они отсалютовали мечами, и королева кивнула в ответ, а потом повернулась к Одлею. – Командир, соберите дворцовых слуг, и пускай они работают. Приспустите флаг до половины, приготовьте тело короля для перевозки завтра в город со всеми королевскими почестями. Отрубить предателю голову, насадить на копье и водрузить над воротами Бастиона. Отправьте двух всадников в Коллегию Герольдов – меня должны объявить законной королевой Шивиаля и созвать всех членов Большого Совета и Совета Регентства для принесения присяги. Соберите здесь все оружие, посчитайте погибших и сожгите тела предателей без церемонии. Обеспечьте моих спутниц лошадьми – и найдите мне нормальное животное! С нормальным седлом, никаких больше дамских! Будьте готовы выехать в Грендон через пятнадцать минут.

– У малыша просто не останется времени, чтобы хулиганить, – пробормотал кто-то.

Глаза Одлея расширились в панике. Практически ничто из перечисленного не входило в обычные обязанности Клинков, но Малинда – королева без правительства. Надо же отдавать приказы хоть кому-нибудь.

Одлей ловко парировал удар.

– Проследите за выполнением приказа, сэр Доминик. Я провожу ее величество во дворец.

Эта выходка разрядила обстановку. Клинки рассмеялись и радостно загомонили. Даже Доминик хохотал. Ухмыляясь, словно школяр, Одлей предложил Малинде руку.

– Осмелюсь ли я предложить вашему величеству отдохнуть несколько минут? И поесть что-нибудь перед дорогой?

Она наконец поняла, что вся дрожит, и если не сядет, то умрет, и, кивнув, взяла его под локоть. Уже направляясь ко дворцу, королева услышала торжествующий возглас, который подхватила вся Гвардия, однако не обратила на него внимания и продолжила путь.

– Они все готовились умереть, – воодушевленно проговорил Одлей. – Вы спасли нас. Теперь они побегут в Грендон на четвереньках, если вы прикажете.

Не слишком доверяя своему голосу, она просто кивнула. Она стала королевой! Она может делать все, что пожелает, и никого не бояться. Неужели? – спросил циничный внутренний голос. Объяви, что хочешь выйти замуж за низкородного мечника по имени Пес, и посмотрим, что станет с твой властью. Ну, почти все. Причем она всего добилась сама. И слава принадлежит ей. Промедли она хоть день, не хватило бы времени, чтобы собрать Черных Всадников. Ей хотелось обнять кого-нибудь, взяться за руки и пуститься в пляс…

– Не без вашей помощи, командир. Ваше умение подкупать заслуживает упоминания в Литании героев.

– Боюсь, вы кое-что упустили, миледи.

– Что же?

– Когда раздавали титулы. Думаю, командир вашей гвардии достоин хотя бы одного. Я рассчитывал стать бароном Старкмуром.

Малинда попыталась пригрозить ему, но вместо этого рассмеялась.

– Я раздаю титулы налево и направо, так что вам придется найти деньги…

Они замерли на месте, чуть не врезавшись в Пса, который стоял посреди дороги. Его лицо перекосилось от боли, из бесцветных глаз текли слезы. На руках он держал тело в зеленой одежде.

– Нет! – закричала Малинда. – Как?..

Одлей внимательно осмотрел камзол.

– Стрела?

Пес просто кивнул, не находя сил, чтобы говорить.

– Такая маленькая дырочка?.. – проговорила Малинда, не веря своим глазам.

Крови не было вообще. Хорошая портниха залатает камзол, и он станет как новенький.

– Стрела прошла прямо… – голос Одлея сорвался, – прямо сквозь него. Он ошибся. Он думал, что имя Абель принесет ему удачу, но наконец-то оно попало в Литанию.

Потери в Битве при Бофорте составили семнадцать убитых и двадцать четыре раненых. Малинда сожалела обо всех, но смерть Абеля принесла больше горя, чем все остальные, вместе взятые. О нем она скорбела лично. Стрелу скорее всего выпустил какой-нибудь Йомен, целясь в Черных Всадников, а Клинки тем временем бежали на подмогу своей подопечной. Никто ничего не заметил. Только Пес понял, что Абеля нет, и пошел искать друга среди цветов и низкого кустарника.

По древнему обычаю, павшего в бою Клинка отпевали прямо на поле, и Малинда позволила провести все ритуалы и предать тело Абеля стихиям. Они не стали дожидаться, пока погребальный костер догорит дотла, но все равно Малинда и ее спутники выехали из Бофорта в направлении Грендона только после полудня.

Еще одно имя пополнило Литанию, однако вскоре похоронный настрой развеялся. Клинки опять оживились и принялись петь, шутить, кричать и издавали шума больше, чем армия пьяниц во время Длинной Ночи. Каждые несколько минут какой-нибудь бешеный юнец пускал лошадь в галоп и носился кругами. Месяцы домашнего ареста кончились, смертный приговор отменили. Абелю воздали почести согласно традиции и вскоре совершенно позабыли о маленьком короле, за которого умерли бы всего несколько часов назад.

Малинда заметила, что Пес скачет где-то в конце кавалькады. Хотя ей ужасно хотелось поговорить с ним, она знала, что должна всеми силами избегать скандала. Одлей по праву держался сбоку от подопечной, Доминик тоже ехал где-то поблизости.

Королева тревожно размышляла о грядущих проблемах. Канцлером может стать только лорд Роланд. Он знает, кто отказался примкнуть к клике лорда-протектора, кто поддержал предателя, кому удалось вообще остаться в стороне. Еще он должен знать, кто достоин доверия и при этом понимает толк в деле, поскольку ей придется созывать Тайный совет, а затем и новое правительство, а ее знания о придворных ограничиваются слухами и сплетнями. Почему только мужчины? Потому что нет опытных женщин. Прошлым Великим Инквизитором была женщина; пару монархов назад женщина была Главным Магом, но все это – исключение из правил. В прошлом Совет призывал Мать-настоятельницу, когда требовалась ее помощь; теперь пожилая дама большую часть времени проводила в Оукендоме и очень редко появлялась при дворе.

Кавалькада прогремела по деревянным мостовым деревеньки, не замедляя хода. Жители выстроились по сторонам дороги, чтобы приветствовать королеву. Как только ее величество проехала, восторженные крики смолкли.

– Кто организовал этот парад, командир?

– Я, ваше величество. Я был не прав?

– Сэр Доминик одобрил вашу идею?

– Он сказал, что ничего дурного в ней нет.

– Тогда вы все сделали правильно.

– Благодарю, ваше величество.

– Вы выслали своих людей вперед?

– Да.

– Пусть меня сразу же уведомят, как будут получены вести от сэра Пьерса из Бастиона.

– Конечно. Осмелюсь задать вопрос – относительно вашей безопасности.

– Слушаю, командир.

– Я… мы… обеспокоены. Греймер недостаточно укреплен, а поскольку мы не можем быть уверены, что…

– Я и не хотела ехать в Греймер сегодня. Если Бастион будет захвачен, мы переночуем там. В противном случае направимся к лагерю Черных Всадников на Общинном поле.

Одлей кивнул и вытянулся в седле. Глядя прямо перед собой на колею дороги, он проговорил:

– Осмелюсь спросить, ваше величество, не стоило ли доверить мне эти сведения раньше?

Стоило, конечно, но решение она приняла только что.

– Вам доверили их сейчас, командир.

– Да, миледи.

Огромный зловещий силуэт Бастиона всегда возвышался над городом, но в сумраке он казался еще более жутким: черные стены застыли над серебристой рекой, и последние лучи заходящего солнца окрашивали кроваво-красным крыши его башен. Таким он встретил королеву Малинду, когда она в сопровождении свиты Клинков приблизилась к воротам под оглушительный трезвон колоколов, оплакивавших смерть Амби. Констебль Вальдор и сэр Пьерс поприветствовали ее и гордо преподнесли ритуальные ключи на красной подушке. Под звуки музыки испуганные птицы вспархивали с деревьев, а почетный караул из Йоменов салютовал лесом копий. Голова ее сводного брата наблюдала невидящим взором за происходящим; в играх сильных и одной ошибки достаточно.

Шестеренки правительства уже начали крутиться. Малинду провозгласили королевой перед городом, герольды на взмыленных лошадях понесли эту весть во все уголки страны, а Невилла Фитцамброза приковали цепью к стенке в подземелье. Ни о каких беспорядках не сообщалось, что, впрочем, могло измениться, когда известия достигнут слуха гренвилловских солдат. Шествие государя по улицам не вызвало большого энтузиазма, но не последовало и бунтов, и за ее спиной зрители стояли в почтительном молчании. Сотни любопытных лиц выглядывали из окон. Создавалось ощущение, что горожане решили пока не выносить вердикта. Итак, король-младенец умер, доблестный лорд Гренвилл убит, и девчонка претендует на трон Ранульфа? Что ж, удачи! По крайней мере до поры, пока она будет лучше Аделы или Эстрит…

Примерно каждую сотню лет духи случая подкидывали Шивиалю правящую королеву. Адела и Эстрит, Эстрит и Адела… Малинда думала о них весь день. Сейчас, когда копыта ее лошади стучали по булыжникам, она с тревогой вспоминала королеву Эстрит, которую около века назад привезли в Бастион и обезглавили. Глупая женщина начала свое правление с того, что убила мужа, потом вышла замуж за разбойного барона, противостояла могущественным лордам, пыталась повышать налоги без одобрения парламента… словом, совершила все мыслимые и немыслимые ошибки. За шесть лет она заработала репутацию самого непригодного правителя в истории Шивиаля. Эстрит совершила всего один поступок, достойный похвалы, – умерла от простуды за два дня до предполагаемой даты казни. Впрочем, никто особенно е верил, что это была обычная простуда.

Адела, жившая веком раньше, вошла в историю скорее как жертва, а не как злодей.

– Держитесь поближе, пожалуйста, – попросила Малинда Минутку, когда они выезжали из Бофорта. – Не забудьте, что стало с Аделой.

Маленькая сестра по-мальчишески ухмыльнулась и сказала, что она не забыла королеву Аделу.

Но что с ней случилось, так и осталось покрыто мраком тайны, который никогда уже не развеется. Хотя ее тридцатишестилетнее правление было одним из самых долгих, сама она правила всего первые несколько месяцев, после чего ее сослали. Даже Клинки согласились, что она сошла с ума, хотя при принятии власти все находили королеву более чем разумной. Большинство историков сходятся на том, что на Аделу наложили злое заклятие – в то время Белых Сестер еще не существовало, – и ее мужа подозревали в первую очередь, поскольку он присвоил корону себе по праву супруга и спокойно властвовал все два десятка лет. Придет ли удача на третий раз?

Миновав ворота и решетку, лошади выехали в замковый двор, заставленный палатками и заполненный людьми. Малинда не была здесь уже несколько лет и с удивлением осознала, насколько огромен этот город внутри города, состоящий из нескольких укрепленных зданий, обнесенных каменной стеной. Королевские покои располагались в самой высокой башне, прозванной Конюшенной; та возвышалась мрачной тенью с западной стороны на фоне красноватого неба. Здесь было мрачно даже в дневные часы. Настоящий памятник бесчеловечности, построенный тысячи лет назад. В сумраке он выглядел еще ужаснее, и все-таки Малинда почувствовала облегчение, оказавшись внутри его стен. К счастью, Йоменов хватало, чтобы удерживать Бастион, а Клинков хватало, чтобы Йомены подчинялись. Даже если Сурис обманет, она сможет выдержать долгую осаду. Но теперь она стала королевой не только по законному праву, но и по праву силы.

Клинки резво соскочили с седел, но королева не могла унизить свое достоинство. Она остановила лошадь перед специальной приступочкой и с помощью сэра Доминика спешилась. Всю жизнь мужчины и женщины относились к ней с почтением, однако Малинда неизменно ощущала наличие верховной власти, способной помешать исполнению ее капризов. Теперь верховной властью стала она сама. Государь один; если пока ей не хватает деспотизма, чтобы рубить головы налево и направо, подобно правителям многих земель, королева, конечно же, в полном праве превратить в ад жизнь того, кто ей не нравится.

Вместе с властью монарху достаются и обязанности, и весь день она их чувствовала, словно огромный сугроб на плечах. Тайный совет, правительство, парламент… ответственность целиком и полностью лежит на государе, и в ее власти послать на смерть сотни и тысячи человек, последовав всего одному дурному совету. С этого дня она должна взвешивать каждое решение и обдумывать каждый шаг.

Малинда повернулась к солдатам, которые ее ждали, к людям стали и крови. Большинство из них долгие годы сопровождали ее отца и знали, что значит правитель, гораздо лучше нее.

– Я благодарю вас всех. Я прекрасно понимаю, что если бы не Клинки, меня бы здесь не было. Я всегда буду помнить вашу помощь и поддержку. Сэр Пьерс, я устала и очень хочу есть, но сегодняшняя ночь принадлежит Шивиалю. Что нужно сделать прежде всего?

– Все, ваше величество! – мрачно проговорил он. – Однако я нередко слышал от вашего досточтимого отца, что страна, которая не может подождать часа, это не страна. История не осудит вас, если вы устроите маленький перерыв, чтобы отдохнуть, перекусить и переодеться.

– Переодеться? – переспросила она, не веря в такое чудо.

– Боюсь, найденные мной за столь короткий срок одежды не слишком соответствуют королевскому титулу, зато они чистые и подойдут по размеру. Я велел приготовить горячую воду и полотенца.

На мгновение груз забот упал с ее плеч, и Малинда рассмеялась.

– За такие слова дают графство!.. Отведите меня в это волшебное место. – Она замолчала и внимательно вгляделась ему в лицо. Как всегда, прочитать его было невозможно, хотя в темных глазах Клинка виднелась неподдельная боль. – Что-то не так?

Он пожал плечами.

– Очень многое, ваша милость. С другой стороны, не все так плохо. Вы спокойно добрались до Бастиона, и это уже повод для радости. Пусть звонят колокола; всему свое время.

Диана, впервые попавшая в Бастион, недоверчиво осматривала облезлые комнаты в Королевском Покое, голые каменные стены, истертые ковры, древнюю мебель. Тем не менее от большой медной ванны шел пар, в каждом камине трещал огонь, а блюд, стоявших на камине, хватило бы накормить всю Королевскую Гвардию. Диана знала Малинду лучше нее самой и потому беззастенчиво выгнала из комнаты всех, кроме сестры Минутки, которая рухнула на стул и горько застонала. Маленькая монахиня была не так искусна в верховой езде, как остальные, и совершила настоящий подвиг, выдержав бешеную скачку.

– Раздевайся! – сказала Диана, вооружаясь мочалкой и мылом. – Яви себя во всем голом величии, ваше величество!

Малинда принялась стягивать платье.

– Пожалуйста, Диана, займись благоустройством хозяйства. Думаю, мы задержимся здесь на несколько дней. – С блаженной улыбкой она опустилась в горячую воду. – Не дай мне заснуть!

– Там на буфете фазан с каштанами, осетр и пирог с козленком, и еще ягодный торт.

– Ладно, хорошо. – Королева потерла плечо губкой. – Я буду бодрствовать ради торта. Пожалуйста, проверь, чтобы мою постель проветрили. Наверняка в ней не спали со времен Отечественных Войн. Я не задержусь – всего лишь приму присягу, назначу лорда Роланда снова канцлером и передам страну в его руки. А потом вернусь сюда – ив постель!

– Подогреть камни? – спросила Диана, сражаясь с колтунами в королевских волосах.

– Несомненно.

– А Пса подогреть?

– Нет! Не здесь. Пес должен остаться государственной тайной. Я даже не хочу, чтобы о нем знала остальная Гвардия!

– Вот как? – скептически хмыкнула подруга. – Ты думаешь, они еще не знают? Сегодня утром он обнимал тебя на виду у всех!

– Пламя!.. – Могут ли сорок Клинков хранить тайну? Какие шутки они отпускают за ее спиной? Некоторое время Малинда злобно плескалась, потом со вздохом вылезла из ванны. – Проблема не просто в скандале, хотя, конечно, это тоже неприятно; главное, отношение к наследнику трона и к чистоте крови. Почему-то мужчины считают, что женщины не способны думать самостоятельно. Когда я выйду замуж, они решат, что мой муж будет заниматься политикой, а я – детьми.

– Тогда не выходи замуж. – Диана завернула королеву в широкое полотенце. – Пес прекрасен. Он не против оставаться в секрете и не станет требовать герцогского титула за свои физические данные.

– Я люблю его не за физические данные!

– Неужто? – приподняла брови Диана. – Но они не мешают. Я видела его в Кузнице – сильное впечатление.

Боясь, как бы разговор не зашел не туда, Малинда окликнула Минутку:

– Сестра?

Монахиня открыла глаза. Очевидно, она размышляла, а не спала.

– Ваше величество? – Без высокой шляпы она казалась девочкой-подростком.

– Правда ли, что Белые Сестры в состоянии определить, когда человек лжет, как умеют инквизиторы?

– Некоторые – да. Хотя и не столь уверенно.

– А ты? Если кто-нибудь нарушит слово, ты почувствуешь?

В огромных небесно-голубых глазах сестры отразилось удивление.

– Тогда это называется предательство. Ложь такой величины видна всегда, однако здесь определить ее будет нелегко.

– Почему?

– Потому что ложь соткана из воздуха и смерти. С воздухом я справлюсь, воздух моя стихия, но смертью здесь пропитано все вокруг. Весь дворец, каждый камень излучает смерть. Я буду стараться изо всех сил, тем не менее инквизитор справился бы лучше.

– Какому инквизитору я могу доверять так, как тебе?

Минутка никогда еще не выглядела такой значительной; обычно она смотрела на мир с проказливой усмешкой.

– Боюсь, ваше доверие превышает мои способности. Позвольте напомнить, что наш дар проявляется не всегда. Поэтому в жизненно важных случаях лучше иметь двух сестер.

– Сегодня у меня только ты, – сказала Малинда. – И я, и история уже гремит костями у нас за спиной. Защити меня от дурных заклинаний и предупреди о лжи. Я прошу только о том, чтобы ты постаралась.