Текст книги "Создатели Материи"

С такими мыслями Кирилл дошёл до дома. На своей постели он обнаружил новую большую бутылку для росы.

– Люша, – тихо прошептал он, устало заваливаясь на свою постель. – Спасибо…

В голове крутились мысли о пережитом дне, новых эмоциях и впервые испытанном чувстве любви. Вспомнилась Маша и грудь сдавила тоска, по её удивительным глазам, её ласковым словам, на которые он обычно отвечал ехидной улыбкой или обидными для неё словами. Сейчас он понимал, насколько сильно был несправедлив и жесток по отношению к ней. Отталкивал всё её проявления любви, хамил, оскорблял, несколько раз даже прилюдно, а она всё это терпела и верила, что в конце концов что-то изменится. Тогда Кирилл думал, что Маша терпела из-за денег и от этого у него ещё больше пропадало уважение к ней. А сейчас он вдруг осознал, что любит эту девушку всем своим существом. Остро захотелось её увидеть, обнять, поцеловать и извиниться за всё что он ей сделал, за все обиды и слезы.

– Прости меня Машенька, – тихо прошептал он, заплакав от тоски. – Прости милая.

Он надеялся, что может быть слова его горького раскаяния долетят до неё, может быть она почувствует что он изменился и любит её. Очень сильно любит.

Вдруг в голову полезли всякие нехорошие мысли, которые встревожили Кирилла не на шутку. Он с ужасом стал думать о том, что Маша уже с кем-то встречается, решила бросить Кирилла и он её потеряет навсегда. Воображение подленько стало подкидывать ему жуткие картины, от которых хотелось спрятаться под одеялом, но они его находили и там.

Кирилл очень долго думал, ворочался и в конце концов выскочил из своего домика и в темноте помчался к туннелю, а через него – в лес.

Он бежал сломя голову, бился в темноте руками, плечами и ногами о деревья, спотыкался о кустарники, падал, но сразу вскакивал не чувствуя боли и усталости и продолжал бежать в неизвестном направлении не выбирая дороги. Кирилл желал только одного – чтобы его покинули мысли о возможном Машином уходе.

Вдруг яркая вспышка сверкнула у Кирилла в глазах, и что-то его опрокинуло на спину. Он ощутил под собой влажный и прохладный мох. Навалилась резкая головная боль.

«Дерево…» – мелькнула мысль, прежде чем он потерял сознание.

* * *

Едва только Кирилл очнулся, он мыслями вернулся к Маше. Сразу вспомнил что во сне видел её, весёлую и жизнерадостную. Она рассказывала что-то интересное про свою маму, а он отмахивался и не хотел слушать.

Через веки пробивался дневной свет.

Кирилл открыл глаза и моментально вспомнил, что вчера ночью он выбрался из Рощи и бежал как угорелый по лесу, пока не стукнулся о дерево и не потерял сознание.

Кирилл попытался подняться, но голова оказалась неимоверно тяжёлой и сильно болела.

– Сегодня дадут участок, нужно как можно скорее его вырастить и – домой, – уверенно сказал он себе.

Приложив руку ко лбу, Кирилл нащупал на голове какие-то листья. Скинул их в сторону. Рядом раздался знакомый голос:

– Вырастишь, вырастишь…

Невидимые руки положили листья обратно.

Кирилл повернул голову и увидел над собой Флима.

– Как быстро? – спросил Кирилл.

– А как любить будешь, так быстро и вырастишь! – ответил Флим.

– День и ночь буду любить, ночевать в лесу буду! – твёрдым голосом сказал Кирилл.

– Мы заметили, что ты уже в лесу ночуешь. Прогуляться решил, да? – спросил Флим.

– У меня дома женщина. Не знаю, ждёт или бросила она меня. Почувствовал, что люблю её. Жить без неё не могу, – сказал Кирилл, после минуты молчания.

– Вот так всегда: когда чувствуем, что можем что-то потерять, только тогда начинаем ценить, – сказал с улыбкой Флим.

– Ты прав. Вы, гномы, шибко умные: что ни фраза, то хоть записывай, – ответил Кирилл и попытался ещё раз подняться.

Голова жутко болела, он поморщился и опустил её снова на мох.

– Полежи ещё немного, скоро пройдёт. У тебя лёгкое сотрясение мозга. Мы с этим справляемся быстро. Через полчаса будешь как новый. И кстати, записывай, не стесняйся, – посоветовал Флим. – Ты здесь учишься, так что будь как в школе – потом пригодится.

– Учусь. Домой вернусь, буду умный как Конфуций, – пошутил Кирилл.

– Почему – как Конфуций? – послышался, откуда-то голос Амася.

Кирилл стал крутить головой по сторонам, пытаясь увидеть Амася, но в положении лёжа кругозор был невелик, и у него не получилось найти гнома взглядом. И всё же он ответил ему:

– Какой первый в голову мыслитель пришёл, того и назвал…

– Ты можешь быть умнее, – на полном серьёзе сказал Флим.

– Умнее Конфуция? – улыбнулся Кирилл и сморщился от боли в лобной части головы.

– Конечно. Стоит только захотеть и стремиться к своему желанию, – ответил Флим.

– Куда мне, – прошептал Кирилл.

Флим уселся на землю прямо пред Кириллом и словно изучая его лицо, спросил:

– Кем ты себя считаешь?

Кирилл задумался прикрыв глаза, затем снова открыл их.

По другую сторону от головы Кирилла, напротив Флима, возник Амась. Кирилл посмотрел на него внимательно и повернувшись снова к Флиму, сказал:

– Хороший вопрос. Никогда глубоко не задумывался об этом.

– Подумай. Это полезно, – отозвался Флим.

– До того как попал в ваш лес, я был удачливым, богатым и уверенным в себе бизнесменом. А сейчас кто я? Не знаю… Как сказал Люша, я Создатель Материи, как и вы, – Кирилл грустно улыбнулся.

– Да, как и мы – Создатель Материи. Ты теперь можешь себя так называть. Я к чему задал такой вопрос. Ты усмехнулся, когда я сказал что ты можешь быть умнее чем Конфуций. Во-первых, не нужно стремиться быть кем-то или лучше кого-то. Как у вас говорится, «не сотвори себе кумира». Нужно быть самим собой и стремиться к своим целям, а главное, не надо ставить себе ограничений в достижении их. Не бойся быть великим, бойся возвеличиться. Твоя ухмылка говорит о том, что в сравнении с великим человеком Конфуцием, ты – ничто. Таким образом, ты ставишь себе барьер в достижении великих целей. Любое мыслящее существо является тем, кем себя считает. Если ты будешь себя считать великим человеком, ставить для себя соответствующие великие жизненные цели, ты таким и будешь, а будешь себя считать букашкой, букашкой и останешься. Поэтому очень важно для себя определить в жизни кто ты есть и не бояться высоких целей, если определил себя бóльшим. Все достижения начинаются и заканчиваются здесь, – Флим постучал пальцем себя по голове.

Кирилл тяжело вздохнул:

– Мне нужно строить свою жизнь заново. Всё ради чего я жил, за один день оказалось бесполезным и ненужным.

– Тем легче тебе будет определиться, кем ты хочешь быть. Там где есть дерево, ещё одно дерево не вырастет, а на пустой, свежей и плодородной земле очень легко вырастить что угодно. Ты можешь попробовать прямо здесь, не вставая. Так уж случилось, но то ли по стечению обстоятельств, то ли по чьей-то воле, ты лежишь на своём участке. – Флим лукаво улыбнулся.

Кирилл насколько мог осмотрелся, ожидая увидеть голый кусок земли, и немало удивился, когда увидел что вокруг растут кусты и деревья. Он вопросительно посмотрел на Флима.

– На этом участке, в три сотни наших шагов в каждую сторону, есть две берёзы, восемь кустов малины, две осины и три калины которые тебе надо будет вырастить.

– Это ведь чей-то участок? – спросил Кирилл.

– Ты думал тебе отдельный участок земли дадим? – улыбнулся Флим. – Нет. У нас всё совместное. Мы вместе растим лес и участки у нас тоже общие. А вот в школе леса каждый гном выращивает свои персональные растения. И они растут только благодаря любви того, кто их выращивает.

– Ладно. А где они, мои растения?

– Сначала тебе их надо найти – они ещё под землей, в семенах.

– Как я их найду, если они всё ещё под землей? – изумился Кирилл.

– Ты должен почувствовать, где они находятся, почувствовать жизнь в самом её зародыше…

Кирилл внимательно смотрел на Флима, потом перевёл взгляд на Амася. Он думал, что Флим шутит и ждал лукавой улыбки на его или Амася лице, но оба гнома были абсолютно серьёзны.

– Это довольно просто, – продолжал Флим, – главное, поверить в свои силы и довериться своему сердцу. Оно обязательно почувствует где уже теплиться новая жизнь.

Кирилл ничего не говорил, он был ошеломлён возложенной на него задачей.

– И пока ты будешь искать, – говорил дальше Флим, – я тебе советую создавать для себя новые жизненные цели: одно растение – одна цель. Поиск новых путей жизни совместить с поиском целей. Очень хорошая тренировка. А когда найдёшь растение и начнёшь его растить, выращивай вместе с ним и свои цели. Продумывай все, даже мельчайшие детали способа достижения их. Таким образом, ты будешь создавать жизнь и почву для своих целей.

– Мыслеформу, – проговорил Кирилл.

– Совершенно верно – мыслеформу, – подхватил Флим. – И про берёзку свою не забывай. Она тут рядом. Амась тебе покажет.

– Мне нравится, как ты мне всё рассказал – просто и очень живо, – Кирилл посмотрел на Флима с благодарностью.

– И не пугай себя тем, что ты ещё никогда этого не делал, этим ты себе только помешаешь. Сомнение в удаче скидывают удачу к нулю. Так что ничего не бойся, иди к цели смело и уверенно. У тебя получится. Всё легко, когда мы не боимся дела за которое берёмся, – подбодрил Флим Кирилла.

– Ладно. Не боюсь и не сомневаюсь. Я найду! – уверенно, но всё же не совсем понимая как он это будет делать, сказал Кирилл.

– Вот так лучше, – улыбнулся Флим. – Главное – не столько умом своим ищи, сколько – сердцем. Вчера ты его открыл и почувствовал, так что думаю, для тебя это не будет сложной задачей. Можешь сначала к берёзке сходить, размяться, а затем… – Флим сделал движение ручками, мол, милости просим на участок. – А я вас покину, в библиотеке дел много, ух как много…

Флим подмигнул Кириллу, потрепал по голове Амася и бодрой походкой удалился.

Когда Флим ушёл, Амась сказал Кириллу:

– Это легко. За пару месяцев найдёшь.

Кирилл изменился в лице, приподнялся на локте и пододвинувшись к Амасю, тихо прошептал:

– За пару месяцев меня Маша забудет.

Амась звонко рассмеялся.

– Шучу! Я за четверть дня весь участок нашёл. Ты тоже быстро отыщешь!

– Не шути так. А то, все труды вместе со мной – в яму, – Кирилл довольно легко поднялся на ноги.

– Ты я смотрю, оклемался. Пойдём тогда, на берёзке разомнёшься, – предложил Амась.

Кирилл не сильно потряс головой, убеждаясь что с ней всё в порядке и ответил:

– Пойдём, разомнёмся…

Когда друзь подошли к берёзке, Кирилл заметил, что она за ночь подросла. Это его обрадовало.

– Какая же она красивая! – восхитился он и уселся рядом со своим деревцем на траву. Вспомнились пережитые вчера чувства. Они нахлынули на него с новой силой, захватив всё его существо. Он отчётливо ощутил своим сердцем жизнь, которая снова начала расти, как только Кирилл стал о ней думать. Он понимал, что почувствовал её.

«Вот как чувствуется жизнь», – подумал про себя Кирилл, осознав мягкое, нежное чувство окутывающее его сердце и словно тянущееся к нему. Ему даже стало казаться, что берёзка разворачивает свои лепестки в его сторону.

– Если я семена под землёй буду чувствовать так же как тебя, то действительно легко и быстро справлюсь, – сказал Кирилл шёпотом.

Несколько часов он сидел возле берёзки, наслаждался её ростом, красотой и своими чувствами, пока его не отвлёк Амась, предложив покушать ягодок с корешками, которые ему принесла Атя.

– Заботится о тебе любимая, – сказал Кирилл, когда они начали есть.

– Не только обо мне, – улыбнулся Амась, – о тебе тоже. Я один столько скушать не смогу.

– Спасибо ей за это. А гномихи лес не растят? – спросил Кирилл. – Я видел только, как они собирают росу или ягоды и ещё что-то там – коренья, наверное.

– Нет. Они растят дома, о Роще заботятся, собирают запасы. На зиму мы тоже помогаем им собирать, но в основном они справляются сами, – ответил Амась.

– Выходит лес любить – это только мужское занятие? – сделал вывод Кирилл.

– Они его тоже любят, но у них нет участков как у нас. Для них обязанность – это Роща, для нас обязанность – лес. Хотя от их любви лес тоже растёт, как и от нашей – Роща.

– От их любви лес растёт? Я думал, что лес растёт только от любви того, кто за ним присматривает.

– Не-е-ет, – Амась рассмеялся. – Нельзя одно дерево любить, другое дерево не любить.

– А для чего тогда участки нужны и почему берёзка не росла? Получается, что она в любом случае любовь получала? – удивился Кирилл.

– Участки нужны для того, чтобы учиться на них, – объяснил Амась. – А берёзка почему не росла? Лес этот не простой – это школа и тут возможно такое, что совершенно невозможно в другом лесу.

– Я это заметил. А всё-таки?

– Потому что эту берёзку отдали тебе и только от твоей любви она должна расти. Все кто учатся в школе леса, получают участки и на них что-то растёт, только от любви того, кому участок принадлежит. Это для того, что бы учителя видели результат работы гномов. Ну… теперь и людей… В общем – учеников.

– Понятно. Только как это происходит? Почему? Механизм мне интересен.

– Я как-то об этом не задумывался, – ответил Амась и необычно резко изменился в лице.

– Что случилось? – спросил Кирилл.

– Вспомнил про хлопоты, – Амась тяжело вздохнул.

– Об Ате?

– О Ливе, – нахмурился Амась. – Я с ней вчера вечером разговаривал… сказал всё что думаю по поводу её поведения. Она только отмахивалась и сказала, что бы я не придумывал ерунды насчёт того, что она не хочет чтобы Атя уходила. Можешь себе представить? Я ерунду придумываю! Кого она во мне увидела? Полено старое. Я ей так и сказал. Не сдержался. После того как она мне сказала, что ей Гаша ничего не говорила про мои мысли. Это ведь ложь. Ты сам видел, как она взгляд отвела.

– Видел, – подтвердил Кирилл. – И когда ты ушёл, она мне сказала, что делится с другими гномихами чужими мыслями.

– Так и сказала?! – воскликнул Амась.

– Почти. Сказала: «как можно удержаться и не поделиться с подругами чужими тайнами?..» Или что-то вроде этого.

– Что это у нас происходит такое, – ужаснулся Амась. – Лива на меня смотрит и врёт. Гаша делится чужими мыслями с подругами. Так мы скоро станем похожими на людей. Что тогда с лесом и Рощей будет? Об этом надо срочно с Вафилем поговорить и Флимом. Пускай беседы вразумительные проведут.

– Ты им отомстить решил? – спросил Кирилл.

– За что отомстить? – не понял Амась.

– За то, что Лива недовольна тобой всё время, а Гаша мысли твои Ливе рассказала?

– От этого плохо только им. Мне их жалко. Гаша таким поведением потеряет уважение гномов, Лива – тоже. К тому же мы с Атей решили уйти в другой лес, так что Лива и дочку потеряет. Мне им мстить не за что. Своим низким поведением они вредят только себе. Если такое будет продолжаться и другие гномы и гномихи будут так же поступать и между нами начнутся раздоры. И как мы сможем любить лес, если будем заняты решением низких житейских проблем? Нет, гномихи так себя вести не должны, – решительно заключил Амась.

– Что же ты, всё бросишь – участок, Рощу и уйдёшь в другой лес? – спросил Кирилл.

– Посмотри что происходит, – продолжал Амась, словно не слыша Кирилла. – Вместо того чтобы учиться, думать о причинах, почему участки не растут от чужой любви, я думаю о Ливе и её поведении по отношению ко мне. Так не должно быть. Правда?

– Тебе виднее. Я не настолько хорошо знаю ваши гномовы дела.

– Они наоборот должны нас всячески поддерживать и стараться, что бы мы были в хорошем настроении и думали о любви к лесу. И к ним тоже.

– Это ты хорошо сказал, – улыбнулся Кирилл. – Людям тоже надо… Я имею в виду мужикам, чтобы женщины их всячески поддерживали и поднимали им настроение.

– Конечно, людям тоже надо. Вот Атя молодец, она понимает это и никогда меня не упрекала, слова плохого не говорила, поэтому я её всегда рад видеть.

– Вы ещё вместе не пожили, – в задумчивости сказал Кирилл.

– А я уверен, что так будет всегда.

Амась продолжал разглагольствовать, а Кирилл задумался о том, как рушились его отношения с женщинами из-за постоянных упрёков и недовольств с их стороны. Как только он начинал жить вместе с какой-нибудь из них ещё в те времена, когда приходилось работать по-сумасшедшему, он приезжал домой, усталый и измотанный, в надежде на то, что там его ждут тепло и уют. И что же? Вместо этого он уже в дверях своего дома спотыкался на недовольных взглядах и упреках типа: «где ты так долго пропадал?» или «ты совсем обо мне не думаешь!» И так продолжалось изо дня в день. Им, женщинам, было невдомёк, что для того чтобы они хорошо и сытно жили, он должен пахать. В результате у Кирилла пропадало желаниеехать домой, и он направлялся в бордель, массажный салон или какой-нибудь клуб, где мог отдохнуть намного эффективнее. Такая ситуация не могла не отразиться отрицательно на его нервах, настроении и работе. Поэтому совершенно естественно что из-за всего этого у него сложилось конкретное мнение о всех женщинах, как о поголовно истеричках, которым от него нужны только «бабки».

И только сейчас он понял, осознал, что лишь Маша стремилась и могла ему дать то, чего он раньше так ждал от других женщин – Любви. Кирилла охватило отчаяние от одной лишь мысли – потерять эту замечательную девушку. Он был готов со всех ног броситься искать свой участок, только бы быстрее его вырастить и вернуться домой – к женщине, которая его любит.

Амась тем временем продолжал возмущаться поведением гномих, расхваливал прелести Ати, но потом всё-таки заметил, что его не слушают и когда Кирилл готов был сорваться с места, спросил:

– Что случилось?

– Надо участок искать. Срочно! – коротко и решительно ответил Кирилл.

– Ищи. Я здесь буду. Дорогу найдешь?

– Найду!

Кирилл поднялся и быстрым шагом пошёл к своему участку, где под землей новая жизнь ждала проявлений его любви.

Амась недоумевающе пожал плечами:

– Что ему так приспичило?

Кирилл без труда нашёл место, где располагался его участок, сел на корточки и собрался было ползать по всей территории между четырьмя дубами, но что-то ему подсказало, что в этом нет необходимости. «Не ищи умом, ищи сердцем», – вспомнил он слова Флима.

Он закрыл глаза и прислушался к своим ощущениям.

– Ищи сердцем! Ищи сердцем! – стучало в нём..

Вдруг Кирилл почувствовал приятное тепло, точно такое же, как возле берёзки. Оно шло откуда-то сбоку и словно притягивало его к себе. Кирилл сделал несколько шагов в его сторону, остановился, нагнулся и присмотрелся к земле. Ничего не свидетельствовало о том, что здесь что-то посажено, но он отчётливо ощутил, что под землёй теплится жизнь и она тянется именно к нему.

Кирилл понял, что нашёл какое-то из доверенных ему растений и задумался, как ему поступить: сидеть возле этого растения и ждать пока оно появиться из-под земли или продолжать искать остальные.

– Надо проверить наверняка, – сказал он себе и уселся на землю.

Через несколко часов концентрированных посылок любви неизвестному растению под землей, Кирилл увидел, как между травинок что-то зашевелилось, и на свет начал вылазять первый лепесточек новой жизни, чему он неслыханно обрадовался и на радостях неуклюже станцевал вприсядку, после чего принялся искать следующие растения.

К концу дня, когда Флим с Вафилем пришли оповестить Кирилла о том, что уже время возвращаться в Рощу, он нашёл все свои растения и был на седьмом небе от счастья, танцевал и пел какие-то несвязные песенки. Увидев Кирилла в таком настроении, оба гнома порадовались вместе с ним.

На обратном пути в Рощу Кирилл без умолку рассказывал как искал ростки, в подробностях описывал, как успевшие появиться из-под земли растения вылезали, раздвигая траву и отодвигая в сторону соседние кустики ягод. Рассказывая, он как мальчишка прыгал, активно жестикулировал и весело хохотал, словно рассказывал анекдоты, а как искал жизнь под землёй.

Вафиля и Флима задорное повествование Кирилла сильно забавляло и они смеялись вместе с ним.

Даже в туннеле Кирилл не умолкал ни на секунду, он представил себя растением, притаившимся под землёй, которое готовится вылезти к свету и охотно делится своими фантазиями с гномами.

В какой-то момент Кирилл подумал что он сошёл с ума, от всех произошедших с ним событий и возбужденно-восторженное состояние его мозга – это результат сумасшествия. «Если я и тронулся умом, то мне такое состояние больше нравится, чем в котором я жил раньше», – решил он для себя и полностью отдался своим чувствам.

В Роще Флим обратился к Кириллу:

– В нашей школе. как и в любой другой, надо учиться, поэтому я тебе приготовил, так сказать, учебники и книги, которые ты должен прочесть. Они на понятном тебе языке.

– Без проблем. Заодно проверю, не забыл ли я буквы. Последний раз я читал ещё в школе, – сказал Кирилл и рассмеялся.

– Если забыл, то будешь жить у нас до тех пор, пока не вспомнишь, – тоже рассмеялся Флим.

– При таком раскладе я смогу читать даже на непонятном мне языке, – ответил Кирилл.

Тем временем они подошли к одному из домов. Флим зашёл внутрь и махнул Кириллу ручкой, чтобы он последовал за ним. Кирилл нагнулся и залез за Флимом, ожидая в доме увидеть шкафы с книгами, но к его удивлению там находилась большая винтовая лестница, свитая из корней и ведущая под землю.

Кирилл замешкался.

– Пойдём, пойдём! – подбодрил его Флим, уже спускавшийся по лестнице вниз.

Как только Кирилл стал спускаться, он сразу понял, что под землёй располагалось некое освещенное помещение с очень высоким потолком. Когда он спустился вниз, то замер с открытым ртом от удивления.

– Это наша библиотека! – с довольной улыбкой сказал Флим.

Они оказались в огромном светлом помещении в несколько метров в высоту и стеллажами книг – от пола до потолков, длиной каждый в сотни метров. Свод потолка, такой же, как и всё в домах – из свитых корней, был увешан многочисленными светильниками.

– Вот это библиотека… – восхищённо проговорил удивлённый Кирилл.

– У нас большой выбор книг, накопленных веками, – сказал Флим. – Здесь хранятся очень древние издания по всем областям знаний. Чем-то мы поделимся и с тобой.

Флим взял с ближайшей к нему полки две большие книги и чуть не упав под их тяжестью, передал Кириллу.

– Вот. Читай вдумчиво, не спеша. Главное – это понять то, что прочитал внимательно, а не просто пробежать глазами.

Кирилл взял древнюю книгу без названия, открыл её на первой странице, затем перелистал ещё несколько и посмотрел вопросительно на Флима.

– Что случилось? – спросил Флим.

– Я не понимаю, что тут написано, это какие-то странные каракули, – сказал Кирилл.

– А ты попробовал прочитать?

– Что мне пробовать, я не владею языками, тем более таким, как этот, – Кирилл ткнул пальцем в открытую книгу.

– Ты только сегодня ужасался возложенной на тебя задачей найти участок под землёй, – с упрёком произнёс Флим. – Страх на тебя наводило то, чего ты тогда ещё даже не пробовал сделать, а попробовав, обнаружил что это очень легко и нашёл свой участок в течение дня. Вот и сейчас ты говоришь почти то же, даже не приступив к чтению.

Кирилл ни чего не ответил и молча уткнулся в открытую книгу, страницы которой были испещрены странными каракулями. Он абсолютно не понимал, чего от него хочет добиться Флим, но пробежав глазами несколько строчек, заметил что в голове возникает ощущение, что понимает информацию. Он посмотрел вопросительно на Флима. Тот, улыбаясь кивнул головой, давая понять, что Кирилл находится на верном пути. Кирилл уткнулся в книгу и продолжил читать.

– Этот язык знают все. Это – язык сердца, духа и Бога, – начал объяснять Флим. – Везде во Вселенной его знают, но понимать могут только те, чьё сердце открыто.

Кирилл от удивления не находил слов, он лишь растерянно кивал в знак понимания и беззвучно шевелил губами.

Флим рассмеялся и добродушно продолжил:

– Читай и просвещайся. А когда закончишь, приходи, я тебе ещё дам кое-что почитать.

Кирилл согласно кивнул и потрясённый ещё одним необычным переживанием, взял книги и стал подниматься по лестнице. Он вышел из библиотеки на улицу и направился к своему жилищу.

Никуда не сворачивая, не заходя даже на кухню и забыв о голоде, Кирилл почти бежал что бы поскорее открыть книг и узнать, что же такого чудесного в них написано на неизвестном, но понятном ему языке.

* * *

Так Кирилл стал полноценным студентом школы леса. Каждый день он просыпался раньше всех и пока в Роще было пусто и тихо, шёл на свой участок, по дороге собирая росу и ягоды. Чувство любви и красоты леса поселилось в его сердце настолько крепко, что он уже не представлял своего существования без этих чудесных эмоций. Из книг он узнавал основы мироздания, законы природы и вселенной. Чем больше он погружался в тайны Земли и Космоса, тем сильнее становилось в нём чувство любви ко всему живому, созданному Творцом. С каждым днём в Кирилле крепла цель, абсолютно противоположная той, которая совсем недавно будоражила его сознание. Раньше он мечтал уничтожить весь лес, а теперь хотел его спасти. Бывало, когда он начинал задумываться о том что происходит в мире, о всех бедствиях и катаклизмах, у него сдавливало в груди и накатывались слёзы отчаяния. Он хотел поскорее вырваться из леса и направить все свои силы на помощь людям и Земле. В такие моменты гномы говорили о Кирилле:

– Он стал настоящим человеком.

Время для Кирилла побежало неуловимыми темпами. Рос его участок, вместе с которым росло и расширялось его сознание, открывалось навстречу миру, добру и любви. Он потерял счёт времени, иногда даже забывал, что он – человек и пришёл сюда совсем из другого мира. Иногда появлялось ощущение, что он всю жизнь живёт в лесу с гномами и всю жизнь растит лес. В один из таких моментов, когда Кирилл ощущал себя полноценным и пожизненным Создателем Материи, к нему прибежали взволнованные Амась с Люшей и наперебой стали тараторить, испуганно заикаясь, что-то несвязное.

Кирилл отвлёкся от своей, уже выросшей на несколько метров берёзки и повысив голос, заставил гномов замолчать.

– Тихо! – прикрикнул он.

Гномы замолкли.

– Скажите – что случилось? – спокойно спросил Кирилл.

– Приехали твои друзья. Лес Хота рубят, – взволнованно проговорил Амась.

– Останови их, пожалуйста! – чуть не плача попросил Люша.

Кирилл забеспокоился и прикусил губу.

– А я смогу выйти из вашего леса? – разволновавшись, спросил он.

– Сможешь! – на ходу громко произнёс незаметно подошедший Вафиль.

– Где лес Хота? – Кирилл был заметно взволнован.

– Амась с Люшей тебе покажут. Торопитесь!

Не теряя времени, Кирилл и молодые гномы побежали через лес, чтобы остановить начавшийся лесоповал.

– Он не вернётся, – грустно сказал подошедший Флим.

– Не вернётся, – тяжело вздохнул Вафиль. – Пойдём и мы в лес Хота. Попрощаемся, если успеем.

И два пожилых гнома, направились вслед за убежавшими.

Первое что ощутил Кирилл когда узнал что приехали его работники, был испуг за лес. Он сразу представил, сколько людей и техники могло приехать, сколько они уже успели вырубить. Вместе с тем, когда Люша попросилих остановить, мелькнула надежда, что он сможет наконец-то выбраться из леса и вскоре увидит свою Машу.

«Кто мог приехать? – соображал Кирилл, спеша за гномами. – Кто бы ни приехал, я остановлю все работы и покину этот лес. Теперь меня никто не сможет опутать, потому что я стал тем, кем должен был стать – я люблю лес, я вырастил участок сам и мне пора домой!»

Однако при мысли о том, что он покинет этот лес навсегда, у Кирилла появилось двойственное чувство тоски и радости одновременно.

Радости – потому что он полюбил лес по-настоящему, всем сердцем, потому что получил свой участок, на котором вырастил свои первые деревья, потому что полюбил гномов, которые дали ему свою любовь и помогли обрести собственную, а также открыли глаза на мир, поделившись своими знаниями, потому что он наконец, возвращался домой, к своей Маше, которую теперь любил по-настоящему и любовь которой смог в конце концов оценить.

Тоски – потому что понимал, что будет скучать по кроткому Люше и озорному Амасю, по всему тому, с кем и с чем ему пришлось встретиться в этом загадочном лесу. Он вспомнил, как хотел убить обоих гномов и особенно, Амася теперь полюбившегося ему больше всех. Добрые и умные глаза Вафиля сейчас для Кирилла казались глазами загадочного божества, которого он больше никогда не увидит. Всё, с чем Кирилл прожил последние время в лесу, начинало казаться ему сказкой, как будто он жил не в реальном мире.

Где-то за деревьями стали различаться шум техники и визги бензопил.

«Пилят! Активно пилят!» – с тревогой думал Кирилл, прибавляя ходу и опережая гномов.

Знакомые звуки работы и падающих деревьев на этот раз не вызывали у него восторга и радости, наоборот – появилась жгучая тревога за деревья, в которые вложено так много любви.

Выскочив из леса на открытую вырубку, Кирилл остановился. Он осмотрелся и ужаснулся развернувшейся перед ним картине: с одной стороны бригада рабочих безжалостно пилила лес бензопилами, а с другой – спиленныеи обработанные бревна складывались на машины.

– Стоп! Стойте! – отчаянно закричал Кирилл и бросился к рабочим. – Я сказал, стоп! Лес не трогать!

Рабочие остановились и в недоумении уставились на мужика, несущегося с воплями в их сторону, одетого в потешный зеленый костюм, лапти, с торчащими в разные стороны подрастающими волосами и бородой.

– Ты что мужик? иди отсюда! – грубо сказал один из рабочих.

– Вы что не поняли?! – Кирилл подскочил к одному из рабочих, вырвал у него пилу. – Всё! Пилы выключили и – по домам! Закончилась ваша работа. Кто главный? – немного успокоившись, спросил он.

– Какая тебе разница? Иди, грибы собирай! – ответил кто-то Кириллу.

– Это мой лес. Это мои пилы. Это мои лесовозы и вы работаете на меня, – как можно спокойней проговорил Кирилл.

Со стороны рабочих раздался дружный хохот, который привел Кирилла в бешенство.

– Иди хозяин, погуляй, – сказал кто-то за спиной с усмешкой и пихнул Кирилла ногой в зад так, что он упал.

– Ну, мерзавец! – прорычал Кирилл.

Резко вскочив на ноги, он бросился на пихнувшего его рабочего.

– Что тут происходит? – вдруг раздался крик в стороне.

– Бомж какой-то появился. Говорит, чтобы мы прекратили работы и разошлись по домам, – начал оживленно объяснять один из рабочих.

Кирилл посмотрел на подошедшего.

– Шура! – воскликнул он. – Шура, это я!

Бригадир пододвинулся поближе и всмотрелся.

– Кто – я? – резко спросил он.

– Кирилл Алексеевич!

– Кирилл Алексеевич?! – воскликнул Шура узнав Кирилла. – Вы как здесь оказались? Что с вами случилось? Кирилл Алексеевич, мы вас месяц обыскались, в розыск подали! Почему вы здесь? Почему в таком виде? Что случилось? – торопя слова спрашивал Шура.

– Не важно, – сказал Кирилл. – Заканчивайте работы и езжайте по домам.

– Как заканчивать? Мы только утром приехали, – засуетился Шура.