Текст книги "Ведьмы Холодного острова"

– Я же говорил, она никогда ничего не делает просто так, – покачал головой Чуев. – У нее в голове компас! Как кошка, которая возвращается домой с другой стороны континента!

– Спасибо, – скромно кивнула Юля. – Но у меня и впрямь интуиция, как у кошки.

Георгий был восхищен. Римма вздохнула, с одной стороны, разочарованно, потому что не стала свидетельницей унижения подруги, с другой – радостно, потому что путь пройден, цель найдена и теперь они могут спокойной вернуться назад.

– Стойте! – вдруг сказала Юля. – Ни шагу вперед!

Все замерли. То, что Юля увидела сразу, вскоре разглядели и ребята.

– Вот они, вот! – говорил Чуев, вытягивая вперед шею.

– Ага, и я вижу! – подхватил Георгий Малышев.

Только Римма тупо смотрела под ноги и ничего не видела.

– И что тут такое? – спросила она и решила сделать пару шагов вперед.

– Римка! Испортишь следы – прибью тебя! – пригрозила Юля.

Та опасливо остановилась. Юля достала из кармашка джинсов телефон и стала делать снимки. Ребята последовали ее примеру.

– Вот следы ног одного человека, вот – другого, и они глубже, видите?

– Ага, – кивал Георгий. – А сам бы я и не заметил!

– Так ты и не Пчелкина, – усмехнулся Чуев.

– Понимаете, почему одни глубже? Это был тот, кто нес на плечах Жанну! А вот и отпечаток от носа лодки! Сюда ведут следы! Класс!

– Почему ты такая умная, Пчелкина? – с явным подтекстом спросила белокожая Римма. – Ты же ведь женщина! Чересчур умных мужики не любят!

– Законченных дур они тоже не любят, Римка, – вполоборота заметила Юля.

– Какая же ты все-таки!..

– Какая? – между делом спросила Юля.

– Злая ты, вот какая.

– А-а! Только иногда, когда мне мешают.

Ребята все вместе нащелкали добрую сотню кадров. Даже Римма потыкала объективом фотоаппарата в разные отрезки илистого берега.

– Куда же они тебя увезли, Жанна? – поинтересовалась Юля, всматриваясь в гладь озерного затона и далее – во всю его расходящуюся и теряющуюся в далекой дымке ширь.

– Пора возвращаться назад, – сказал Георгий. – Если поторопимся – успеем к назначенному времени.

– Согласен, – поддержал его Чуев. – Идем, Пчелкина.

– Идемте, – сказала Юля. – Но я и впрямь молодец, что привела вас сюда.

Через полчаса они подходили к лагерю; перед ними подтянулась и группа аспиранта Семеркина.

– Ну что, Пчелкина? – спросил Никита.

– Кое-что есть. А у вас?

– Ничего. Расскажи про свое кое-что, – потребовал он.

– Когда все вернутся, тогда и расскажу.

Еще через пять минут вдалеке показалась и группа профессора Турчанинова. Встретив взгляд Юли и Семеркина, профессор отрицательно покачал головой, что означало: у нас ничего нет. Тогда Юля и попросила слова. Ее зеленые глаза хищно поблескивали.

– Говори уже, охотница, – согласился седобородый профессор.

Юля кивнула.

– Мы знаем, Венедикт Венедиктович, как похитили Жанну Садовникову, – с гордостью сказала девушка. – Пока это версия, но она убедительная.

3

Когда профессор Турчанинов в окружении свиты спешно вернулся в лагерь, его обступили ученики. За эти часы лагерь не просто всполошился – он кипел, и на самом сильном огне. Пропала студентка, другой студент едва не убит! Но Турчанинов не отвечал на вопросы, он сел за длинный обеденный стол под навесом, и произнес голосом грозного судьи:

– Приведите ко мне Любу Ноздреву и Катю Митину.

Это были соседки по палатке Зои Рыбкиной. Девушки немедленно подлетели к любимому педагогу. Разговор был короткий и тет-а-тет. Далее профессор Турчанинов позвал тех, кто был ему нужен, включая Юлю Пчелкину и Георгия Малышева, а лишних попросил не приближаться на пятьдесят шагов.

И только затем профессор вызвал Зою Рыбкину. Она шла к столу осторожно, один раз оступилась и едва не упала. Было заметно, что подходила студентка уже на ватных ногах.

– Садись, Рыбкина, – сказал Турчанинов, когда девушка нервно вглядывалась в знакомые лица.

Зоя был напугана. Она смотрела на своего педагога и товарищей такими глазами, какими, наверное, в прежние времена смотрела бы женщина, обвиненная в колдовстве. Так, как она смотрела бы на своих судей и палачей. Зоя послушно села.

– А теперь скажи, голубушка, где ты была сегодня ночью, – мягко проговорил профессор.

– Во сколько именно?

– С двенадцати до четырех утра, плюс-минус час.

– А в чем вы меня подозреваете? – ответила та вопросом на вопрос и зло поглядела на педагога, а потом и на остальных. – Что я такого сделала?

– Совершено преступление, Зоя, – ответил Турчанинов. – Один человек покалечен, другой пропал. И скоро тут будет полиция. Но вот в чем все дело. Человек, который покалечен, а именно Руслан Баранников, был небезразличен тебе. Более того, он стал твоей болезнью; не перебивай! – Глядя, что та открыла рот, профессор ударил ладонью по столу. – А пропавшую – Жанну Садовникову – ты ненавидела лютой ненавистью как свою соперницу. Как только женщина может ненавидеть другую женщину!

Зою выдали глаза. Они недобро и даже весело вспыхнули, когда профессор упомянул о пропавшей Жанне. И этого злого огонька, несмотря на обвинения, уже нельзя было потушить. Огонька скрытого ликования.

– Да с чего вы взяли? – пролепетала Зоя. – Что я кого-то ненавидела? Может, мне и нравился Руслан, но с этой Жанной, – она даже нервно пожала плечами, – мы едва были знакомы…

– Хватит! – прервал студентку Турчанинов. – В лагере каждый второй знает, что ты вожделела Руслана, помешалась на нем, а Жанну грозилась отравить. И есть люди, которые видели, как ты дралась с Жанной, как в ночь приезда бросалась на нее. С какой целью, – развел руками профессор, – остается только догадываться! И как получила от нее сдачи. Даже как упала!

– Кто это видел? – ледяно спросила Зоя.

– Я видела, – глядя в глаза однокурснице, сказала Юля. – И Георгий Малышев, – она кивнула на молодого человека. – Мы стояли неподалеку. Гоша даже хотел заступиться за тебя, но я отговорила, потому что это ты не давала пройти Жанне и ты же напала на нее.

Зоя устремила взгляд на Георгия, и тот кивнул:

– Прости, Зоя, но мы это видели.

– Не прощу, – легко ответила та. – Ни тебя, ни ее, – кивнула она на Юлю.

– Ты не дерзи, дурочка! – вновь саданул ладонью по столу Турчанинов, на этот раз так убедительно, что вздрогнули все. – Сейчас приедут следователи, и с тебя первой спросят, что ты делала этой ночью, когда на охотничий домик, ваш «домик любви», будь он неладен, совершили нападение двое. Одна из них точно была женщина, девушка, с длинными волосами, в платье до пят. В палатке тебя ночью не видели. Именно в те часы, когда было совершено преступление. Выкладывай все сейчас, Зоя, или отправишься с полицией в Семиярск, где тебя будут допрашивать очень серьезные дяди. Мы тебе ангелами покажемся в сравнении с ними, уж будь в том уверена!

Зоя опустила глаза.

– Я была с Владленом Сурковым, – сказала она.

Юля устремила взгляд на профессора, а тот на свою любимую ученицу. Они поняли друг друга сразу. Вот оно, алиби! И от кого?! Это был поворот сюжета.

– Позовите мне этого человека! – приказал Турчанинов. – Малышев, приведи его!

Георгий кивнул, ловко перепрыгнул через скамейку и пошел искать студента.

– И что вы с ним делали, с Владленом Сурковым? – спросил профессор.

– То же, что и все студенты, – пожала плечами Зоя. – Гуляли в лесу, пили пиво, обнимались, целовались. А что еще я должна была делать с мальчиком ночью, на природе? Как вы думаете, Венедикт Венедиктович? – ответный вопрос был задан с нарочитым вызовом. – О могильниках разговаривать?

– Лучше бы ты, Рыбкина, о могильниках разговаривала, – кивнул профессор. – В палатке, Рыбкина! И при двух, а лучше трех свидетелях!

Георгий привел худощавого молодого человека. Русоволосого, с болезненным взглядом. Юля помнила его по университету, но особенно четко Сурков врезался ей в память в тот самый вечер, когда с ненавистью смотрел на Руслана. Они на удивление были похожи – Зоя и этот Владлен. Просто были созданы друг для друга.

– Скажи мне, Сурков, где ты был этой ночью? – с ходу задал вопрос Турчанинов.

Молодой человек взглянул на Зою, но та лишь усмехнулась.

– Не смотри на нее – я тебя спрашиваю, – поторопил его суровый видом профессор.

– Мы были с Зоей Рыбкиной в лесу.

– А что вы делали с Рыбкиной в лесу ночью?

Владлен вновь покосился на Зою.

– Мы гуляли.

– И обнимались, да? – поторопил его с конкретикой Турчанинов. – Целовались? Да?

– Да, – кивнул молодой человек.

– Отлично! И с какого часа по какой? – Он рассмеялся. – Или влюбленные часов не замечают? А, Сурков?

– Именно так, Венедикт Венедиктович.

– Все бы ничего, Сурков, если бы только Рыбкина не любила Руслана Баранникова, причем с дьявольской одержимостью, а ты – Жанну Садовникову.

Владлен вспыхнул до корней волос.

– С чего вы взяли? – едва пробормотал он.

Но ему на помощь тут же пришла Зоя:

– Нас сблизило неудовлетворенное желание к другим людям, Венедикт Венедиктович. Так бывает.

– Так бывает, Сурков? – спросил профессор.

– Да, – кивнул тот.

– И вы нашли друг друга на этой вот зыбкой почве?

– Почему зыбкой? – пожал плечами Владлен Сурков. – Мало ли кто кого вчера любил? Завтра может быть все иначе.

Ответ был вполне резонен.

– Ну ладно, – кивнул профессор. – Скоро тут будут настоящие дознаватели. Вот они-то вас наизнанку вывернут. Все свободны. Георгий, возьми людей и шагай навстречу нашим, кто несет Руслана. Может, им понадобится смена. А мы ждем полицию.

– Хорошо, – кивнул Малышев.

Напротив профессора осталась только Юля.

– Они прикрывают друг друга, – сказала девушка. – Зоя – Владлена, и наоборот.

– Ясно, что прикрывают. К черту их детские игры. Я не верю, Юленька, что эти двое дохляков уложили такого бугая, как Руслан, а потом скрутили такую крепкую и смелую женщину, как Жанна. И унесли ее, как теленка. Это могли сделать только сильные и жестокие люди, которые ничего не боятся. А не два хилых студентика, – он кивнул на своих молодых археологов, обсуждавших случившееся. – Это могли сделать только те, кто ничего не боится. Кто считает себя хозяином положения тут, – он похлопал ладонью по столу, – на этой вот земле. – Юля опустила глаза. – Ну, чего задумалась?

– Да так…

– Говори.

– А люди со сверхспособностями могли бы это сделать? Вы понимаете, о ком я, – уверенно кивнула она.

– Ты это серьезно, Юленька? – Турчанинов поднял седые брови.

– Да, Венедикт Венедиктович, сама не хочу об этом думать. Но я серьезно.

– Ну ты даешь, девочка, – покачал головой профессор. – Ладно, все решится уже очень скоро.

– И нам будет не до археологии?

– Археологии! – Профессор взорвался скорбным смешком. – Тут разверзнется ад. Готовься, принцесса!

Глава третья
Экспедиция в другой мир

1

Лагерь археологов лихорадило. Все ждали полицию. Часть ребят разбрелись группами по лесу, надеясь отыскать следы похитителей Жанны. В минуты томительного ожидания следователей и в предчувствии катастрофы, когда Юля и Георгий сидели на грубо сколоченной лавке, девушка и сказала своему кавалеру:

– Мы должны попасть на остров, – в подтверждение своих слов она взяла его руку и со всей убедительностью, на какую только была способна, сжала его пальцы. – И как можно скорее.

– Туда, – сморщился Георгий, – за туман?!

– Да, Георгий, туда.

– Зачем?

– Пока не знаю. Но так надо. Тебе страшно?

– Да не так чтобы. – Он замотал головой. – Я просто не хочу.

– А надо, Гошенька.

– Я – Георгий!

– Надо, Георгий, надо. Я так чувствую. У Сашки Чуева есть резиновая лодка, он у нас рыбак, накачаем и сплаваем.

– Прямо к ведьмам?

– Сейчас пять часов, день на дворе, они еще не превратились в ведьм.

– Успокоила.

– Так ты со мной?

– Но зачем нам туда плыть, скажи? Зачем?!

Тень накрыла их сзади.

– Чего вы так орете? – спросил знакомый голос. – Спросите у меня, и я вам скажу.

Юля обернулась, расплескав золотистую челку по лбу. За ними стоял Сашка Чуев.

– Вот, – кивнула она на однокурсника и друга. – Видишь, Георгий? Это – знак. Вот этот большой человек – знак!

– Да, я знак, – согласился Чуев и, наклонившись к ним, облокотился о спинку лавки между Юлей и Малышевым. – Что надумала, Пчелкина? Сознавайся. Я ведь тебя знаю. Вон, у тебя глаза горят, как у ненормальной.

– Нам нужна твоя лодка, – сказала Юля.

– Это ей нужна твоя лодка, – подал голос Георгий, чуть отстраняясь от пышущего огнем здоровяка.

– Нам, – повторила Юля.

– Пока не скажешь, зачем тебе моя лодка, я тебе ее не дам, – покачал головой Чуев.

– Мы хотим прокатиться по озеру, – проговорила Юля.

– По туману, что ли? – спросил гигант Чуев. – Это в часы, когда Жанна пропала? Ты спятила, Пчёлкина?

– Она решила сплавать на остров, – поправил ее Георгий.

– Точно спятила, – убежденно кивнул Чуев.

– Так дашь лодку или нет? – встретила его взгляд Юля.

– Дам, если просишь. Но затея сомнительная.

– Вот-вот, – обрадовался поддержке Малышев.

– А может, ты со мной рванешь? – повернулась Юля и подмигнула Чуеву незаметно от Малышева. – Мой кавалер боится. Извини, Георгий, – вздохнула она, когда тот зло уставился на нее. – Он – опасается! Скажем так. Не одной же мне плыть? Так как, Чуев?

– Я готов, Пчелкина. – Чуев пожал плечами. – Я ничего не боюсь. – Он размял здоровые кулаки. – Я – мужик, пусть меня боятся.

– Да поплыву я с тобой, поплыву, – откликнулся Георгий. – Ну какая же ты…

– Какая?

– Заноза, вот какая!

– А-а, это да, – кивнула зеленоглазая красотка. – Увы! Такой вот уродилась, Гоша.

В этот раз у него не было желания ее поправлять.

– Идем, – сказал Чуев новому знакомому. – Заберешь лодку. И насос.

– Мы сделаем так, – вставая, сказала Юля. – Мы дойдем до озера втроем. Там, Саша, ты поможешь нам накачать лодку. И подождешь нас на берегу. У кого бы еще взять оружие? Хотя бы газовый пистолет?

– У меня есть газовый пистолет, – сказал Чуев.

– Откуда? – удивилась Юля.

– Оттуда, – усмехнулся Чуев. – Эх вы, конкистадоры! Дам вам каравеллу и пушку и буду ждать вас на берегу. А что ты забыла на этом острове?

– Следы, – ответила Юля. – Я забыла на острове следы.

Уже через полчаса они вышли на пляжик, где совсем недавно резвилась вся группа археологов. Не теряя ни минуты, мужчины взялись раскладывать лодку – огромный резиновый блин. Далеко справа, где озеро расходилось в ширину, над водой поднимался туман.

– Что с этой водой не так? – риторически спросил Чуев.

Георгий активно нажимал на педаль насоса. Резиновая лодка поднималась и раздувалась стремительно. Чуев, как заправский рыбак, сам попробовал ее тугие резиновые бока.

– Отлично, – кивнул он. – Только на коряги не напоритесь на том берегу, обратно вплавь придется добираться.

– Типун тебе на язык, Саша, – сказала Юля.

– А что? Тут, говорят, русалки! Возьмут в оборот – назад не вернетесь.

– Заткнись, а? – вздохнула Юля.

Чуев вытащил из кармана газовый пистолет и протянул его однокурснице.

– Держи, Пчелкина.

– А разве не мне? – отчасти обиженно спросил Малышев.

– Тебя я едва знаю, – кивнул Чуев. – А с этой красоткой дружу три года. Так что извиняй, Георгий. И потом, это она учила меня стрелять.

– Как так? – удивился Георгий.

– А ты ему не говорила? – удивился Чуев.

– А о чем она должна была мне сказать? – подозрительно спросил Георгий Малышев. – О чем я не знаю, Юля?

– Да скажи ты ему, – попросил Чуев.

– Видишь ли, Георгий, – вздохнула Юля, – год назад я провела блестящее расследование в городе своей юности – Вольжанске, это на Волге, как ты догадываешься; я вывела на чистую воду банду черных вдов с их предводителем-злодеем. – Георгий остолбенело молчал. Чуев улыбался все шире, глядя на гордую Юлю, которая и сама готова была вот-вот рассмеяться от собственной важности. – И за это, – продолжала Юля, – МВД подарило мне именной пистолет. Небольшой, дамский, но самый настоящий. С надписью: «За доблесть». Из которого я, кстати, до того как на него нанесли надпись, стреляла в того самого злодея. Высадила целую стеклянную стенку в одном особняке. И этим, напугав злодея, спасла себе и моим друзьям жизнь.

– Это шутка такая? – недоверчиво усмехнулся Георгий. – Да, ребята-октябрята? Признавайтесь…

– Это чистая правда, товарищ старшекурсник, – заметил Чуев. – А потом она решила походить в тир. Отточить, так сказать, мастерство. И меня пару раз брала с собой. Так что я отдаю оружие в надежные руки.

– Юля? – вопросил Георгий.

– Даю тебе честное слово. И вообще, с какой стати ты мне не веришь?

Малышев пожал плечами:

– Да не то чтобы не верю, это просто чересчур круто.

– Залазь-ка ты в лодку, – предложила Юля. – Хотя нет, вначале я на нос, а потом уже ты на корму – тебе грести.

Она забралась первой, села на резиновую подушку, за ней шагнул в лодку Малышев.

– Я бы разбил бутылку шампанского о корму, да шампанского нет, – сказал Сашка Чуев. – И корму жалко. – Нагнулся и с силой, которой у него было немерено, оттолкнул лодку от берега. – Попутного ветра, коллеги! Я жду вас на этом берегу. Жду два часа. В случае чего – палите. Тогда я пойду собирать людей на выручку. Удачи!

– Спасибо, Сашка! – откликнулась Юля. – Только дождись!

И Георгий налег на маленькие, с локоток, весла. Но больших для утлой резиновой лодочки было и не надо.

– Куда плывем? – спросил Малышев.

– К ведьминому острову, куда же еще? – удивилась его вопросу Юля. – Мы должны оплыть его вдоль береговой линии. На близком расстоянии.

– Но зачем, скажешь?

– Скажу. Нам надо осмотреть берег – следы на берегу. Если Жанну похитили ведьмы, они должны были где-то высадиться на своем острове, должны были оставить следы. Понимаешь? Тащить человека – это непросто. Дождя не было. Эти следы по-любому должны были остаться!

– А-а, вон ты что решила, – с облегчением вздохнул Георгий. Он выгребал водицу из-под дутых боков лодки – и резиновое суденышко мягкими рывками продвигалось вперед. – Значит, на сам остров мы выходить не будем?

– Ну, как тебе сказать… Если только нас не пригласят.

– Будем на это надеяться! – от всего сердца пожелал ее спутник и штурман.

Лодка приближалась к полосе тумана. Юля то и дело изворачивалась и смотрела вперед.

– Шею не сверни, – сказал Георгий.

– Постараюсь. Неудобно-то как. Вот скажи мне, откуда он?

– Туман?

– Да.

– Понятия не имею.

Она вытянула руку, и через ее пальцы едва заметными косами(?) пошла белая пелена.

– Если честно – страшно? – спросила Юля.

– Нет, – подгребая веселками, ответил молодой человек. – Нормально.

Что-то укололо ее. Юля потянулась и коснулась рукой воды.

– Ледяная! – воскликнула она.

Георгий коснулся пальцами воды.

– Точно, холодная…

– Вот почему остров назвали Холодным, – проговорила Юля. – Наверное, тут бьют подземные источники. Я так думаю. Или что-то еще?

– Или что-то еще, – задумчиво повторил ее фразу Георгий.

Почти тотчас широкие белые косы стали плотнее, и лодка вошла в плотную полосу тумана.

– И куда нам теперь плыть? – тихо спросил Георгий.

– Думаю, прямо, – так же тихо ответила Юля.

– Думаешь? Ты – капитан! – свирепо прошептал Георгий. – И борец с преступным миром.

– А ты – рулевой! Вот и смотри!

– Да ничего же не видно!

– И ты мужчина, кстати.

– А-а, чуть что: ты – мужчина! И выкручивайся как знаешь.

– Не дрейфь, Гоша.

– Я – Георгий.

– Да помню я.

В тумане даже трудно было дышать, так им казалось.

– Господи… – вдруг пробормотала Юля.

– Что еще? – настороженно спросил Малышев.

– Вспомнила слова Сашки Чуева: не напоритесь на корягу.

– И что?

– А то, что пропори мы сейчас лодку, не дай бог, конечно, – она поежилась, – даже мурашки по коже от одной мысли, и окажись мы в воде, дорогу к берегу можно не найти. В этом тумане-то. Тут кружить можно часами!

– Точно, – согласился Георгий.

– И вода ледяная – околеешь!..

– Господи, – тут же повторил ее короткую, но столь красноречивую фразу Георгий.

– Что?! – Юля даже потянулась к нему.

– А я Трофима Силантьевича вспомнил, – его руки машинально работали веслами, – про русалок. Вот как пропасть-то можно, и легко! И никто не найдет вовеки!

– Хочешь повернуть?

– А ты?

– Нет, – покачала головой Юля. – Только плыви прямо, Гошенька. Должен когда-нибудь закончиться этот проклятущий туман!

– Ладно, будь что будет!

– Молодчина! – В ее тоне были и благодарность, и уважение, и восхищение его мужеством.

– Одно хоть радует, – процедил Георгий.

– И что же именно?

– Что русалки – любвеобильные. Так сказал Трофим Силантьевич.

– Они – холодные и скользкие, – со знанием дела сообщила Юля. – И в чешуе! И жадные до тепла – человеческого, мужского! – Юля сморщилась, выставила вперед ручки с коготками и стала похожа на злую кошку. – Нравится перспектива? Как только они с мужчинами управляются, эти русалки? Камасутра явно не для них. – Она покачала головой. – У них свои приёмчики! Брр! – поежилась она. – Представляешь свои последние часы в объятиях любвеобильных русалок, а, эротоман из лагеря археологов?

– Сейчас поверну лодку, будешь знать, – кивнул эротоман.

Но Юля не успела ответить колкостью на колкость. Туман стал рассеиваться, и первым это увидел Георгий.

– Кажется, мы на свободе! – вырвалось у него.

Юля стремительно обернулась, да так, что лодка сильно качнулась вбок.

– Точно! – обрадовалась девушка.

За расползающимся туманом они увидели берег острова – и до него было рукой подать. Метров пятьдесят, не более того! В этом месте густой лесок подходил к берегу островка. Где-то были камыши, клиньями уходившие в воду, а где-то открывались песчаные полосы. Удивительная тишина стояла на этом острове, он казался благословенной пядью земли среди большой воды.

– Только осторожнее кувыркайся! – предупредил Георгий Юлю.

– Хорошо! – Она и впрямь осторожно перевернулась на живот, хоть это и было крайне неудобно, и приставила к глазам бинокль. – Красотища какая! Уму непостижимо! Тут бы жить да жить, вдали от общества…

– Ты меня пугаешь, – заметил Георгий. – Правда.

– Не бойся. Посмотри, какой ровный берег!

Георгий бросил весла на веревочках, отнял от груди бинокль и приставил его к глазам.

– Ага, девственный бережок.

– То-то и оно! Ведьм высматриваешь?

– Да как тебе сказать. И какие у нас задачи?

– А задачи наши таковы. Если похитители выкрали Жанну и привезли ее на остров, то они должны были оставить следы. Возможно, это лодка. Даже если они спрятали ее, то могут остаться следы на берегу. Но главное – отпечатки ног. Прошло всего несколько часов, и они вряд ли заметут следы преступления!

– Ладно, рискнем, – согласился Георгий и вновь взялся за весла.

Туман остался позади, и резиновая лодка медленно шла вдоль берега. Но то и дело ей приходилось плыть не только вдоль рваной линии песка, но и мимо высоких зарослей камыша, начисто скрывавших берег. Повсюду плавали кувшинки, тянули к вечернему солнцу нежные головки белые лилии.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросила Юля.

– И о чем думаешь ты? – с опаской ответил вопросом на вопрос Георгий.

Юля легла на бочок и устремила вопросительный взгляд на спутника.

– Что, если они причалили через эти камышовые заросли, напролом? Тогда нам их следов не разглядеть. По крайней мере, пока мы плывем вдоль берега. Понимаешь меня?

– Я так и знал! – воскликнул Георгий.

– Тише, – предостерегла его спутница.

– Так и знал, что ты станешь подбивать меня выйти на берег, – прошипел он. – Так и знал, что этим все закончится!

Их неосторожные голоса смело летали над берегом. Других звуков не было и в помине.

– С этого все только начнётся, мой милый Георгий, – оглядывая в бинокль округу, поправила товарища Юля. – Ты же не боишься ведьм?

– Я ведьм не боюсь, но мы приплыли на остров, где, возможно, прячутся преступники. Я сразу тебе не сказал, а теперь скажу. По-моему, это безрассудно и…

– Ну, договаривай. – Она не отрывала глаз от бинокля.

– Глупо это! По-детски. Это какое-то хулиганство.

– Какой же ты правильный у меня, – наконец-то взглянув на него, покачала головой Юля. – Такой правильный-правильный мужчина!

Вот это «у меня» и другие слова растопили сердце Георгия. Но Юля на то и рассчитывала. Сколького может добиться женщина, если прибавит несколько чувственных нот в свои речи и поступки! Сколько сможет завоевать, если даст мужчине понять, что он желанен ей.

– Ну, Гоооошенька, – пропела она. – Нам обоим выходить не надо, кстати, – успокоила она его. – Только одному. Ты останешься на веслах, я буду идти параллельно лодке, в пяти метрах от тебя. Чего тут страшного?

– Я тебя туда не пущу, – сказал он.

– Придется, мой хороший, – вздохнула она. – Иначе для чего мы здесь? И фора у нас есть. Кратчайший путь от «домика любви» к озеру где-то там, – она указала рукой в туманную зыбь впереди и слева, – мы еще не доплыли до того места на острове, которое как раз напротив той коряги. Мне так кажется. Поэтому тут самое время выйти. Я буду тебе так благодарна, Гошенька, – она прищурила зеленые лисьи глаза, – ты даже не представляешь, насколько!..

О, да! Надо дать понять, что она, женщина, не поскупится на благодарность. Надо подарить, подобно брошке в чудной коробочке, обернутой сверкающей фольгой и перевязанной ленточкой, надежду на скорое и упоительное чувство близости. И все будет в порядке.

– И потом, у меня пистолет, – уже вполне серьезно заключила она.

В этот момент зазвонил ее сотовый. Юля взяла из кармашка трубку.

– Римма! – бросила она спутнику. – Алло! Чего тебе, Римка? Я занята. Да. Приехали?! На трех машинах? С собаками? Ну все, держись округа! Мы на озере, да. Скоро будем. Так и скажи. Чего ты хочешь? У меня роман! – Она поймала взгляд Георгия. – Да, самый настоящий. У нас романтический круиз на резиновой лодке. Открываем новые острова. Представь себе. Будем часа через два. – Она дала отбой. – Следователи приехали, с собаками.

– Я уже понял, – кивнул Георгий.

– Время у нас ограничено, – строго сказала Юля. – Причаливай к берегу, мой смелый Георгий Малышев!

– Ты меня используешь.

– Совсем чуть-чуть, – улыбнулась ему в ответ Юля и выпрыгнула из лодки.

И вновь в ее кармашке зазвонил телефон.

– Чуев! – глядя на дисплей, сообщила Юля. – Да, Саша? Да, знаю. В лагере следователи. Мы сейчас поплывем налево вдоль берега. Я хочу остановиться напротив того бережка, куда мы ходили из «домика любви» и где видели следы. Где коряга. Ты вот что, ты тоже иди туда. Да-да, на то самое место, где следы! На всякий случай, для ориентировки. Или возвращайся в лагерь. Ладно? Будем на связи.

– Оружие где? – спросил Георгий, когда она закончила разговор.

Юля обернулась к нему спиной и подняла майку на талии. За ее джинсами, на пояснице, был воткнут газовый пистолет.

– Когда успела? – искренне удивился Георгий.

– Уметь надо, – подмигнула девушка и, раскинув руки, с воодушевлением воскликнула: – Вот он, ведьмин остров! Класс!

Георгий продолжал грести вдоль берега. Когда начиналась полоса песка, Юля проходила его быстро, там любой отпечаток был виден предельно точно, но стоило начаться плотным зарослям камыша, тут уже предстоял куда более тщательный осмотр береговой линии. В течение получаса они изучили метров пятьсот суши. Но никаких следов не было, и если что и заинтересовало их, так это старое ржавое ведро. Рыжее, с изъеденным коррозией дном и такими же боками, оно на треть утонуло в песке. На боку был еще различим жирно выведенный белой краской номер «5». Ведро было повернуто к острову и глядело худым чревом в синее, чуть подсвеченное алым небо.

– Сколько оно повидало, это ведерко? – спросила Юля.

– Ты будешь рассматривать весь мусор, который найдешь на этом острове? – раздраженно спросил Георгий.

Он не разделял ее щепетильности в подходе к расследованию.

– Буду рассматривать все, что считаю нужным, – заявила Юля и посмотрела в ту сторону, где за полосой тумана должна была находиться большая земля. – Думаю, мы сейчас как раз напротив той коряги, – сказала она. – Где обнаружили следы.

– У меня предложение. Прыгай в лодку и поплыли назад.

– Пройдем еще метров двести, – ответила девушка.

И сказала это тоном, не терпящим возражений, как умела делать Юля Пчелкина, когда ей что-то было нужно. И Георгий вновь налег на весла, а она вновь пошла вдоль берега, то открываясь ему как на ладони, то пропадая за камышами. Вот тогда и случилось это… Очередной массив камышей оказался чересчур большим и сильно вдавался в остров. Там просто был длинный затон, его и занял этот камышовый лесок. Юля обходила его и обходила, а он все вдавался в остров высокой зеленой косой, загадочно шелестел от порывов ветра, и никак не заканчивался.

– Ты где? – уже издалека окликнул ее Георгий.

– Я тут! – отозвалась Юля. – Это не камыши, это китайская стена!

– Вернись!

– Нет!

– Помощь нужна?

– Да нет же! Сама обойду! Встречай меня с той стороны! – Юля чувствовала, что камышовый лесок откроет ей что-то важное.

И вот, кажется, он заканчивался. Она тщательно всматривалась под ноги, ища чужие следы. Вздрогнула и замерла, когда увидела их впереди себя на влажной земле – от босых ног и совсем свежие. Этих следов было много, они путались друг с другом, и все они были разными! Сердце Юли бешено и радостно заколотилось, она уже готова была позвать Георгия. Но не успела. Когда Юля подняла голову, то дыхание у нее перехватило и она непроизвольно сделала несколько шагов назад. Прямо перед ней, в пяти метрах, за редеющими камышами стояла юная женщина в белой одежде и смотрела не нее – гостью острова. Аборигенка отвела рукой крайние камыши и только потом вышла к Юле. Это была та самая девушка, которую она видела с большой земли. Но вот что поразило Юлю – ее волосы. Они были огненно-рыжими, а кожа совсем белой, усыпанной веснушками, и глаза ярко-зелеными. Если бы Юлю попросили написать портрет юной ведьмы, лучшего образа придумать было бы невозможно!

– Кто ты? – спросила Юля.

Это все, что она смогла пролепетать в сложившейся ситуации. Прежде она в такие истории не попадала.

– А сама не знаешь? – ответила рыжая девушка вопросом на вопрос.

– Понятия не имею, – покачала головой Юля.

– Ну да?

– Правда! Я тут случайно проплывала, смотрю, какой остров красивый! Вот, думаю, где жить бы вдали ото всех!

Сочинять она умела и с ходу!

– Ты всё врешь, – сказала девушка. – Ты сюда затем и приплыла, чтобы на меня посмотреть. Как тогда, с берега…

У Юли даже мурашки побежали по спине.

– С к-какого берега?

– Сама знаешь. – Насмешливый взгляд аборигенки так и впился в нее. – Ну, и дальше будешь врать?

– Я не вру…

Рыжая девушка шагнула к ней.

– Ты врешь! Ты – лгунья!

Юля отступила вновь. И вдруг решила сказать правду.

– Как ты могла меня рассмотреть через туман? – спросила она. – Я тебя едва в бинокль видела!

– А вот я так умею, – сказала девушка. – Все видеть. Как тебя зовут?

– Меня зовут Юля, я – студентка. А тебя как зовут?

– Я – Злата, – ответила рыжеволосая девушка. – Я хочу за руку тебя подержать, – сказала она и протянула к Юле белоснежную, выглянувшую из-за длинного рукава, кисть.