Текст книги "Ведьмы Холодного острова"

И тут что-то вновь зацепило Юлю, чувство опасности сжало ее сердце, морозом прокатилось по всему ее телу, и она опять отступила.

– Боишься меня? – спросила рыжеволосая девушка.

– Боюсь, – на этот раз совершенно честно призналась Юля.

Только тут она поняла, что ее зовут. «Юля! Юля! – кричали от озера. – Ты где?! Не молчи! Юля-яя!» Это за камышовым лесочком надрывался Георгий.

– Кто это? – недобро спросила Злата.

– Мой друг, – ответила гостья острова.

– Вот что, уходи отсюда. Возвращайся к своему другу, садись в лодку и плыви прочь, да поскорее. Если моя мать тебя увидит, плохо будет. Я-то добрая. А бабка увидит – тогда вообще домой можешь и не вернуться… – Она не договорила; рыжеволосая девушка смотрела через плечо Юли, и лицо ее менялось. – Да теперь уже поздно…

Юля стремительно обернулась. За ее спиной шагах в десяти стояла женщина средних лет, зеленоглазая, в такой же полотняной рубахе до пят, в ее огненно-рыжих волосах проглядывали седые нити. У нее была высокая грудь, широкие бедра и узкая талия, все это читалось под рубахой; лицо, как и у дочери, плотно облепили веснушки, сливавшиеся в густые рыжие пятна. Левый глаз был темнее правого и заметно косил.

– Кто ты такая? – мрачно улыбаясь, спросила женщина.

Юля оказалась буквально меж двух огней.

– Я просто заплыла сюда, – вновь попыталась оправдаться Юля. – А что тут собственно такого? Разве нельзя? Я – туристка.

И вдруг ее пальцы точно обожгло – девушка взяла-таки ее за руку. Юля выдернула руку из ее ладони и отскочила. Все, что она успела заметить, это язвительную улыбку на лице Златы. Рука оказалась холодна, как озерная вода, а вот язвительная улыбка обожгла ее.

– Что вам тут нужно? – недобро спросила женщина.

«Юля! Юля!» – уже кричали ближе. Георгий несомненно искал ее.

Гостья пожала плечами:

– Мы просто хотели…

– Что вы хотели? – зло спросила женщина. – Что вам надо от нас?

– Да ничего не надо.

Женщина вдруг стала наступать. Ее пронзительно-зеленые глаза стали злыми, сухие морщинки, тронувшие лицо, проступили четче.

– Убирайтесь, или пожалеете, – процедила она.

И вдруг Юля спиной почувствовала колкий холод.

– Сюда только за погибелью приходят, – сказал дребезжащий голос.

В который раз гостья Холодного острова с замирающим сердцем обернулась. Шагах в десяти от нее, напротив леса, стояла седая старуха с клюкой, в таком же длинном полотняном балахоне. Отдельные рыжие волосы пробивались через ее седину, напоминая о том, что и старуха когда-то в молодости была с огненной копной волос. Откуда она взялась? Как подкралась? А как подкралась средняя? Каждая из них словно чувствовала опасность для другой и тут же появлялась рядом.

Две более молодые ведьмы замолчали. Юля глаз не могла отвести от старшей – сморщенная, она смеялась, глядя в лицо гостье с большой земли.

– А я верю, что ты чужачка, – сказала старуха. – Если бы ты была из этих мест, то ни за какие сокровища не поплыла бы через туман и не сунулась бы сюда.

– Почему? – пролепетала Юля.

– А потому, – передразнила ее старуха. – Да и какая теперь разница, откуда ты?

– Говорила я тебе, – прошептала Злата. – Беги отсюда. Говорила…

– Цыц! – взвизгнула старуха и ударила клюкой в землю. – Чего ты ей шепчешь?

– Ничего, бабушка…

– Ничего! – рявкнула старуха и вновь уставилась на Юлю. – Ты границу перешла, девица-красавица, границу незримую, чего не должна была делать. – Старуха подняла клюку и нацелилась ею на гостью. – Вот дотронусь сейчас до тебя, – она шагнула на Юлю, – и заколдую…

– Бабушка, может, отпустим ее? – предложила Злата. По глупости она заплыла-то!

«Юля!» – крикнул уже совсем рядом, за ближайшими камышами, Георгий, и его крик заставил вздрогнуть всех четырех женщин. Но только одна вздрогнула с величайшим облегчением.

– Я тут! – отозвалась она. – Рядом!

– Да где ты?!

– Рядом же, говорю! Только я не одна!

– Как это – не одна?!

– Вот сейчас потопим вашу лодку, – зло процедила старуха, – и останетесь у нас. А туман как стена: назад не пустит, а водица холодна: нырнешь – не вынырнешь. Навсегда останетесь!

Она водила клюкой, и Юля смотрела на конец палки как на змею. Ей даже казалось, что клюка сейчас оживет и цапнет ее за ногу или за руку.

Средняя по возрасту женщина тоже двинулась на Юлю.

– Служить нам будете!

Старуха усмехнулась:

– Вечно!

Тут за камышами промелькнула тень, и на берег выскочил Георгий.

– Ё моё! – только и вырвалось у него.

Он столбом встал перед ними.

– Кавалер твой? – как ни в чем не бывало спросила старуха. – Хорош! Витязь прямо! Добрый молодец…

Средняя женщина усмехалась. Огненно-рыжая Злата с жадностью смотрела на Георгия, было ясно, что не часто она видела мужчин, тем более привлекательных молодых людей.

– Эт-то они? – заикаясь, прошептал Георгий.

– Они самые, – кивнула Юля.

– Глазам не верю, – затряс головой Георгий.

– Придется, – проговорила Юля и на свой страх и риск добавила: – Во плоти и крови.

– Слышь, матушка? – сказала средняя. – Стало быть, не просто так они заглянули к нам, а? Коли спрашивают: не они ли это?

– Ой, не просто так, дочка, – кивнула старуха.

– А на груди-то у обоих бинокли – искали они нас!

Хозяйки острова все ближе подходили к своим гостям. Шажок, другой, так и смыкали круг. А Юля оглядывалась, искала пути к отступлению.

– Ты – красивый, – вдруг сказала огненно-рыжая младшая, разглядывая случайного гостя.

– Благодарю, – пролепетал тот.

– И не местные они, – сказала средняя. – Городские. Далеко, стало быть, о нас молва разошлась…

– Откуда пожаловали, детки? – спросила старуха.

– Мама, бабушка, он мне нравится, – куда смелее добавила Злата.

– Да неужто? – спросила мать рыжеволосой Златы.

Георгий поймал взгляд Юли. Эта фраза резанула ее – совсем недавно она уже слышала эти слова! От Руслана! Но что было делать сейчас?

– Ты мне нравишься, – вдруг куда доверительнее сказала Злата уже Георгию, и ее зеленые глаза сверкнули. – Как тебя зовут?

Гость словно язык проглотил.

– Его Гошей зовут, – ответила за спутника Юля.

– Это так? – спросила младшая.

– Ага, Гоша я, – кивнул он.

– А меня Златой зовут.

– Оч-чень приятно.

Злата сделала шаг к нему и взяла молодого человека за руку – и тот не посмел ее выдернуть! Только умоляюще взглянул на Юлю: мол, когда это закончится?! Та ответила красноречивым взглядом: потерпи, друг!

Вдруг Злата словно вспыхнула от собственных мыслей.

– Мама, бабушка, оставим его? – Она превратилась в огонь от собственной смелости. – Оставим Гошу?

Средняя женщина рассмеялась, а за ней и старуха, только теперь показав полупустой рот.

– Н-не надо, – замотал головой Георгий и попытался выдернуть руку из цепкой ручки Златы, но та не отпускала его. – Я к-к городу п-привык.

– Может, и впрямь, оставим Гошу? – спросила средняя.

– Думаешь, стоит? – подмигнула дочке старуха.

– Отчего нет? – Средняя подбоченилась правой рукой, резко очертив бедро и оглядывая гостя так, как смотрит женщина на мужчину, оценивающе. – Хорош ведь жеребчик! Дочке моей, твоей внучке, для услаждения. – Она утвердительно закивала головой. – И не только ей. Нужны нам мужички-то иногда, молодые особенно, в ком силы поболее!

– О чем это они? – беспомощно поморщился Георгий.

– А сам не понимаешь? – ответила вопросом на вопрос Юля.

Этот безумный разговор и смешил ее, и от него же мурашки бежали по коже. Мыслями Юля все чаще обращалась к оружию за поясом – сейчас металл пистолета особенно сильно жег ее тело.

– Ну что, останешься, молодчик? – спросила старуха.

– Здесь? – невинно захлопал глазами студент.

Пылавшая лицом Злата тихонько засмеялась.

– Здесь, здесь, – кивнула старуха. – Тут у нас благодать!

Юля поняла, что пора завершать эту трагикомедию. Волевой и строгий в обычной жизни, Георгий попался на их удочку, как порой попадаются на удочку уличных цыганок самые уверенные в себе пешеходы. Стоит только остановиться и открыть рот.

– А вы меня спросили, отдам я его вам или нет? – резко поинтересовалась Юля, взяла руку Георгия и выдернула ее из руки Златы. Она встретилась взглядом со старухой. – Так вот – не отдам, – и вновь устремила взгляд на младшую, уже полную негодования и злобы. – Молодчик и жеребчик – мой.

– Ишь ты, какая смелая! – хищно процедила старуха. – Твоего паренька мы себе возьмем, а тебя, говорливую, служанкой сделаем. Вечно будешь жить у нас! Еще устанешь!

– Разбежалась, – только и произнесла Юля.

И потянулась назад, к поясу… Вот тут и наступила волнующая пауза. Три женщины словно почувствовали угрозу. И тон ее, и смелость гостьи, похоже, заставили их задуматься.

– А ты ведь тоже рыжая, – пристально рассмотрев зеленоглазую гостью, вдруг вымолвила старуха и следом колко рассмеялась: – Ты ведь тоже из наших, только не знаешь этого! А, поглядите на нее, дочка, внучка? Она ведь тоже ведьма!

– Никакая я не ведьма, – вдруг сорвалось с губ Юли.

– Ведьмак ведьмака видит издалека, – рассмеялась старуха.

Юля сжала как можно крепче руку Георгия.

– Пора. Мы уже уходим, дамы, – делано поклонилась она. – Благодарю за гостеприимство. За возможные перспективы сотрудничества. Всего вам доброго. Счастливо оставаться.

– Так что, мы их отпустим? – разочарованно спросила рыжеволосая Злата.

– Никто вас не приглашал и держать никто не станет, – бросила средняя, с косым темным глазом. – Только не возвращайтесь к нам – передумаем!

– Пошли. – Юля перехватила Георгия за локоть и потащила его мимо камышей туда, откуда он и пришел. – Только не оглядывайся! Все может быть!

– Что может быть?

– Не знаю! – шептала Юля, едва не срываясь на бег. – Передумают!

– Плывите, да не утоните! – крикнула им вслед средняя ведьма. – Под водой у нас чистый лед! А всё оттого, что много тут сердец замерзло! Да тел под корягами похоронено! Торопитесь, детки! Да не возвращайтесь сюда никогда, коли уплыть сможете! Такая удача только раз в жизни бывает!

– Слышишь, что говорят?

– Слышу!

– Лодка цела?

– Была цела.

– Надо поторопиться. Кажется, они умеют перемещаться в пространстве. Сейчас на берегу продырявят лодку, вот тогда конец!

– Что ты мелешь, Юлька?

– А то! Я же не знаю, что у них на уме!

Через пару минут показалась лодка, она оказалась цела, дожидалась их и кормой была предусмотрительно обращена к берегу. Юля заскочила в нос лодки и села на резиновую подкушу. Георгий немного оттолкнул хлипкое корытце и шагнул в него. Сел на свою подушку и схватил весла.

– Греби что есть мочи! – сказала Юля.

Когда они отплыли метров на пятьдесят, то увидели всех трех женщин – они стояли на берегу и смотрели на них. Юля схватила бинокль и направила объективы на их лица. Все три женщины – юная, средняя и старуха – смеялись им вслед. Каждая по-своему. Огненно-рыжая Злата вдруг подняла руку и помахала ей.

– Вот черт! – вырвалось у Юли.

– Что? – спросил Георгий.

– Она мне машет!

– Кто?

– Злата, младшая! Она тогда видела нас с того берега, через туман!

– Видела?!

– Сама сказала!

– Но как? – Он работал веслами.

– Откуда я знаю?! – вспыхнула Юля. – Они же ведьмы!

Резиновая лодка приближалась к полосе тумана.

– Как она сказала? – усердно гребя, вспоминал молодой человек. – «Его к себе возьмем»? «Для услаждения»?

– Не думай об этом, жеребчик, – опустив бинокль, предостерегла Юля. – Меня младшая коснулась рукой, так до сих пор кожу жжет. А старуха хотела клюкой ткнуть. Змеюка старая!

– Я больше никогда не усну, – сказал Георгий. – У меня это сморщенное лицо перед глазами стоит. Брр!

– Ладно еще – «не усну», – передразнила Юля с улыбкой. – Тут бы дерганой не стать.

Лодка вошла в туман, и сразу стало неприятно и тревожно. Словно за пеленой их ждала неведомая опасность.

– Греби только прямо, – посоветовала Юля. – Мы должны вырваться из этой западни!

– Сам знаю. – Георгий обреченно вздохнул. – Лучше бы мне этого не знать!

– Чего именно?

– Того, что ведьмы существуют.

– Это да! Видела бы наперед – сюда не сунулась!

Они замолчали, только всплеск весел ранил тишину в зыбком тумане. Время от времени они ловили взгляды друг друга. Когда от волнения у Юли пересохло в горле и Георгий заметно сник, хотя работал веслами на зависть любому галерному рабу, пелена вдруг стала распадаться, лодка вырвалась из тумана, и они увидели зеленый берег большой земли – где-то там их ждали друзья и привычный мир.

– Слава Богу, Гошенька, – пробормотала Юля. – Большая земля!

– Не называй меня больше Гошей, – замотал головой Георгий. – Это имя они теперь знают! Хоть Вольдемаром называй, только не Гошей!

– А ты прав! Прости, не буду!

– Кому расскажешь – не поверят, – гребя к далекому берегу, с чувством величайшего облегчения выдохнул Малышев.

– А мы и не будем рассказывать. По крайней мере не всем. Сейчас позвоню Чуеву! Где он там? И вообще, что там происходит? Может, тут уже месяц прошел, пока мы на острове были, или год?

– Не пугай меня, Юлька, – покачал головой ее спутник. – Я – смелый, карате владею, кстати. Немного. Но зазеркалья, как оказалось только что, я боюсь, честное слово!

Часть вторая
Легенды Русалочьего озера

Глава первая
Злой дух Вубар приходит ночью…

1

В ближайшие часы по лагерю точно прошло нашествие кочевников. Три машины с полицейскими и собаками ворвались в жизнь молодых археологов. Всех допрашивали, кто и что делал в ближайшие сутки, где был и где не был. Возглавлял отряд следователей гроза семиярских бандитов, полковник из убойного отдела Тарас Тарасович Стародубцев. Он взял огонь на себя. Уж больно дело выходило скандальным! Ребята не из какого-нибудь местного села пострадали, а из Москвы, студенты МГУ. Резонанс обещал быть общероссийским. Головы полицейских чинов Семиярска могли полететь только так.

Профессор Турчанинов давал обстоятельные характеристики своим студентам.

Юля Пчелкина и Георгий Малышев вернулись, когда за ними уже хотели посылать гонцов, и сразу оказались в рядах самых востребованных свидетелей. Юля не только видела потасовку между девушками, но и больше других знала мистическую сторону дела. Они договорились с Георгием не рассказывать, где были и что видели за последние два часа, но упомянуть об услышанном недавно Пчелкина посчитала необходимым. Юля давала отчет майору Коровину, опытному оперативнику, помощнику Стародубцева.

– Я стояла за умывальником в день приезда и услышала разговор, – сказала Юля следователю. – Один из наших коллег, прежде стороживший лагерь с двумя аспирантами, рассказал нашему профессору, – она указала рукой на Турчанинова, – что видел ночью в окрестностях лагеря женщину в белом – она следила за ними. – Майор усердно записывал и тут же анализировал в уме ее показания. – Подтвердите, Венедикт Венедиктович.

Профессор Турчанинов кивнул:

– Было. Но я в подобные байки не верю. Занесите это в протокол.

– Я тоже не верю, – поддержал его майор. – Но девушка, кажется, верит. Не так ли?

– Чего только не бывает на белом свете, – философски заметила Юля, поймав взгляд сидевшего рядом Малышева. – Просыпаешься утром и думаешь, что никаких ведьм на белом свете и в помине нет, а вечером уже точно знаешь, что они не только есть, но похуже, чем в самой страшной сказке.

– К чему ты клонишь, Пчелкина? – недоуменно спросил Турчанинов. – Какая тебя оса укусила? Или вы тут где-то белену отыскали, чтобы ею объесться?

Майор Коровин улыбнулся трогательным отношениям мудрого седобородого учителя и симпатичной и легкомысленной ученицы. Юле пришлось заступиться за себя, и она рассказала о девушке в длинном белой одежде на берегу озера, за туманом. Тут уже активно закивал Георгий.

– Сам ее видел, – сказал он. – Стоит и смотрит. На нас.

Тарас Тарасович Стародубцев, не думавший шутить и шутников не любивший, краем уха услышал показания Юли.

– Что за бред? – раскуривая тридцатую сигарету за день, поморщился полковник. – Что вы в самом деле, девушка? – Он нервно затянулся и выдохнул плотную струю едкого дыма. – Какие еще ведьмы?

– Но ведь это правда, – обернулась она.

Полковник вышел вперед и устремил взгляд на симпатичное лицо со вздернутым носом, светлой челкой, касавшейся бровей, и лукавыми лисьими глазами. Сейчас очень серьезными!

– Вы в МГУ или в семинарии учитесь? А, красавица?

– Женщин в семинарию не допускают, товарищ полковник, – вздохнула Юля.

– И правильно делают. – Стародубцев крепко затянулся быстро убывающей сигаретой. – Чтобы вопросы лишние не задавали. Я слышал байки про ведьм, но пусть это будет запасной вариант. Не надо с ходу поддаваться средневековой панике. У нас есть с кого спросить. Ваши дохляки сейчас дают показания.

Зою Рыбкину и Владлена Суркова трясли как два худосочных грушевых деревца, жестоко и безжалостно, пока с тех не слетит последний плод. Но эти двое держались друг за друга мертвой хваткой и повторяли одно: мы полночи ходили-бродили по лесу и были заняты друг другом. А то, что она, Зоя, поскандалила с Жанной из-за парня, ну так что с того? Что же, после этого девушки всякий раз хватаются за камни и пробивают головы предметам своей любви, а соперниц похищают? Нет, конечно!

Больше недоброжелателей у Руслана Баранникова и Жанны Садовниковой не было и быть не могло. В эту область они приехали впервые. А с другими студентами ладили.

Половину полицейских сразу отрядили искать Жанну. Три пса взяли след у «домика любви» и потащили своих хозяев в разные стороны. Но в конечном итоге все три пса оказались на том берегу, у гигантской коряги, где Юля и компания обнаружили множество следов, и главное – след от лодки.

И вот были первые результаты и первые выводы следствия.

– За Баранниковым и Садовниковой следили с того самого часа, как они вошли в этот ваш «домик любви», – сказал полковник Стародубцев профессору Турчанинову в своем штабе, а именно за длинным обеденным столом, под тентом. – Дождались, когда дверь отопрут и кто-то выйдет первым. Этим человеком был Руслан Баранников. Его ударили камнем по голове. Но не добили. Один из загадочных похитителей, предположительно женщина, сказала другому: оставь его, он мне нравится. Кхе-кхе! – откашлялся полковник. – Что особенно странно и вносит личностный мотив в это и без того запутанное дело. Похитители ворвались в домик, где была борьба, но недолгая, потому что Жанну Садовникову быстро вырубили, то есть лишили сознания, обернули в какую-то дерюгу и вынесли наружу. Пропавшую несли на руках, поэтому собаки не могли взять толком ее след. Ваша студентка довольно крепкая и весит килограммов шестьдесят, я так думаю? Эти двое дохляков, Рыбкина и Сурков, вряд ли бы смогли унести ее далеко. Да и откуда у них лодка? Тут поработали куда более крепкие похитители, к тому же хорошо знающие местность. Ваша студента Пчелкина совершенно права: ее донесли до берега, где большая коряга, положили в лодку и увезли. След от лодки мы установили.

Юля, которую Турчанинов оставил при себе, гордо зарделась от признания собственной правоты. Несколько следователей с любопытством поглядывали на симпатичную зеленоглазую умницу.

– Увы, на этом самом берегу следы Жанны Садовниковой пока теряются, – сказал полковник Стародубцев. – Озеро огромное, окутанное странным туманом, почти мистическим, я бы сказал, хотя в мистику не верю! За любым проявлением мистики стоит коварный мошенник. Так я думаю. Сегодня ночью и завтра продолжим поиски, – закончил полковник. – Пока все свободны.

– Что еще за выдумки про ведьм? – спросил у своей ученицы профессор Турчанинов, когда они отошли от штаба полковника Стародубцева. – Что творится в твоей ясной голове, Пчелкина?

– Вам правду рассказать?

– Ты знаешь, я иногда думаю, что стоит вернуть телесные наказания, – убежденно заметил профессор.

Они стояли в середине взбаламученного лагеря.

– Мы с Георгием сегодня были на острове, – тихо сказала Юля, – и видели всех трех ведьм. Так, как я вижу сейчас вас. И говорили с ними.

– Не верю, что ты настолько безрассудна, чтобы попереться туда. – Профессор замотал головой. – Скажи, что это шутка, Пчелкина.

– Если вас это успокоит, Венедикт Венедиктович, мне было страшно.

– Да, меня это бесконечно успокаивает, – признался Турчанинов.

Увидев невдалеке Георгия, Юля замахала ему рукой.

– Кому ты машешь? – спросил Турчанинов.

– Малышеву.

– Зачем?

– Он свидетель.

Георгий увидел-таки Юлю и Турчанинова на дорожке, остановился и теперь смотрел на них. Юля призывно замахала вновь.

– Гоша! Иди сюда! – и обратилась к профессору: – Он вам все подтвердит.

Подошел Георгий.

– Ты стал Гошей, Малышев? – спросил Турчанинов.

Тот пожал плечами: мол, я к этому отношения не имею.

– Это я его так ласково, – оправдалась Юля. – Ему нравится.

– Мне не нравится, – отрицательно покачал головой Георгий.

– Ясно, – кивнул Турчанинов. – Говори, Пчелкина, не тяни.

Юля взглянула на своего спутника:

– Я о нашем сегодняшнем путешествии. Молчать больше нельзя.

Малышев кивнул. И Юля рассказала педагогу о плавании через туман на резиновой лодке Чуева, о путешествии вдоль берега и о встрече на острове с тремя женщинами; о том, как ее, Юлю Пчелкину, обступили три ведьмы, как пугали и чем грозили.

Георгий время от времени оживленно кивал.

– Не верю, – повторил Турчанинов. – Такого не бывает. Это какая-то злая сказка, Пчелкина.

– Это было, – подтвердил Малышев. – Даже мне стало страшно.

– А почему полиции не сказали?

Юля покачала головой:

– Наша поездка прямого отношения к делу не имеет, это так? А расскажи им, тут сейчас такое начнется! Еще костры инквизиции зажгут!

– Тоже может быть, – предположил профессор. – Но ведь к следам, ведущим от «домика любви», будь он проклят, к берегу озера это может иметь отношение.

– Может, – согласилась Юля. – И оттого все еще страшнее.

– Эти женщины настолько крепки, что могли бы донести нашу Жанну от домика до берега озера? – без особого энтузиазма спросил Турчанинов. – Это ведь добрых два километра! Как они по комплекции?

Юля вздохнула:

– Ой, не знаю! Юная, та, что Злата, не в счет. Она – худенькая, что-то вроде нашей Зои. Только моложе. И старуха не в счет. Та вообще как баба-яга с клюкой. А средняя… – Она отрицательно покачала головой. – Вот она крепкая. Но чтобы два километра тащить на себе тело? Вряд ли! Но они ведьмы, Венедикт Венедиктович, вот в чем все дело. А стало быть, обладают сверхъестественной силой!

– Ты сейчас серьезно или шутишь? – спросил профессор.

– Понятия не имею, – пожала плечами Юля.

– Это самое разумное, что я услышал от тебя сегодня. Подождем пару часов, – решил Турчанинов. – Вдруг что-нибудь прояснится?

Юля опустила глаза и носочком кроссовки стала ковырять землю.

– Венедикт Венедиктович…

– Ну?

Девушка подняла на него глаза.

– Можно, завтра утром мы с Георгием съездим в город?

– В какой город?

– В Семиярск, конечно. Не в Москву же.

– И зачем?

– Мы ведь с вами историки, правда?

– Ну, допустим.

– Это я – допустим, а вы – целый профессор, доктор наук.

– Не темни, Пчелкина, не заговаривай мне зубы, – поморщился Турчанинов.

– Мне сказали, что в тамошнем музее есть один архивариус, он всю жизнь писал книгу… про наших ведьм.

– Наших ведьм?

Ударение профессора на первом слове было таким красноречивым, что Юля сразу оговорилась:

– О ведьмах Холодного острова. Помните, я вам про охотника рассказывала? Которого мы встретили на озере. Про Следопыта?

– Помню.

– Я тогда не сказала – он же историк по образованию. И, возможно, он читал эту книгу или ее фрагменты. Но самое главное, Венедикт Венедиктович, мне показалось, что жизнь этого Следопыта как-то связана с ведьмами Холодного острова. У меня – праздное любопытство, просто потому, что… – Юля пожала плечами, но не договорила.

– Просто потому, что ты – любопытная Варвара, так? – задал наводящий вопрос Турчанинов.

– Что-то вроде того. А вот для него это, – Юля даже отрицательно покачала головой, – не шутка. Я почувствовала скрытую боль в его сердце, которую он запрятал очень-очень глубоко.

– Тебе бы, Пчелкина, романы писать.

– Я попробую, Венедикт Венедиктович, но попозже. Так отпустите?

– Кстати, а он не опасен, этот Следопыт?

Юля улыбнулась, вспомнив загорелое сухое лицо с ямочкой на подбородке.

– Нет, он на Крокодила Данди похож. Милый дядечка. Типичный положительный персонаж. Я негодяев за версту чую. Ну, может, странный немного, а кто из нас абсолютно нормален?

Профессор поскреб седую аккуратную бородку, которой очень гордился.

– Тоже верно, Пчелкина, тоже верно…

– Так отпустите?

– Я даже не просто вас отпущу. Я вас с Малышевым отправлю в командировку в Семиярск, мне там нужно было заглянуть в один архив, который до сих пор не выложен в Интернете.

– Ой как здорово! – Юля едва не захлопала в ладоши.

– Найдете его и сделаете для меня копии.

– Хорошо, – живо кивнула девушка. – А что за тема?

– Я вам уже говорил в общих словах. В девяностых годах наш могильник был взорван.

– Точно, говорили.

– Акт вандализма или фанатизма, – предположил Турчанинов. – Хотели сровнять с землей, да не удалось. Мне нужны копии этого дела. Понятно, что следственное дело хранится в милиции-полиции, но мне оно и не надобно. В музее, насколько я знаю, есть общее описание этого взрыва. Ведь было разрушение, обвал. Но Громовержец выстоял. Наши туда заходят, изучают рисунки и надписи. Да и просто экскурсии туда привозят по договоренности с краеведческим музеем Семиярска. Я раньше не побеспокоился, но теперь… Хочу знать, в чем тут суть. Ерунда, но так надо.

– Хорошо, мы все сделаем, – пообещала Юля.

– Даже не сомневаюсь, Пчелкина. Напишу письмо директору музея Федору Косогорову и передаем его вам. – Он принялся поглаживать свою аккуратную серебристую бородку. – Выдвинетесь завтра утром. Как вам лучше добраться туда? – вот что я думаю.

– Пешком? Мы можем.

– До Семиярска?

Юля улыбнулась:

– До первого сельского автобуса, Венедикт Венедиктович. Тут ведь где-то ходят автобусы?

– Никуда я вас пешком не пущу. Даже до автобуса. Я попрошу машину у начальника района Тихомирова. Мы с ним знакомы. Он уже раз пять справлялся о нашей Жанне. Прямо сейчас и позвоню в район.

И действительно, профессор Турчанинов достал из кармашка рубашки телефон, нашел в записной книжке номер и нажал на вызов.

– Здравствуйте еще раз, – почти тотчас произнес он. – Турчанинов. Нет-нет, пока ничего. У меня вот какая просьба…

Он говорил минут пять и все больше отвечал на вопросы о пропавшей студентке; можно было понять, как беспокоился районный руководитель; потом попросил машину и тотчас получил ответ: «когда вам будет угодно».

– В восемь утра – не рано? – спросил Турчанинов. – А, ну да, забыл, что сельские жители – народ ранний. Все, жду! Да-да, и буду держать в курсе… Ну вот, – дав отбой, кивнул он Пчелкиной. – Завтра утром отправляетесь с Георгием Малышевым в Семиярск. Чеки из столовой не забудьте оставить. Все ясно?

– Ага, Венедикт Венедиктович, – воодушевленно кивнула Юля.

Она и не рассчитывала на такой удачный поворот дела: им не просто разрешали путешествие, их направляли в областной центр!

– Ага! – устало передразнил ее профессор. – Только не устраивайте романтических обедов в ресторане славного города Семиярска, – скептически заметил он, – наша бухгалтерия будет против. И вообще, Пчелкина, веди себя скромнее. Не лезь на рожон. Будь умницей.

2

Утром Юля и Георгий вышли на дорогу за Черное городище. Они как раз возвращались по этой дороге после встречи со Следопытом. Ровно в восемь, как и было условлено, подкатила «Газель».

– Вы те самые? – спросил в форточку водитель, крепыш с залысиной.

– Какие те самые? – ответила вопросом на вопрос Юля.

– Кого нужно в Семиярск доставить?

– Мы те самые, – кивнул Георгий.

– Тогда милости просим! – сказал водитель, и дверь автоматически отъехала. – Такси подан! Важные птицы, если за вами глава посылает!

– Это я важная птица, а он мой телохранитель, – пошутила Юля, но очень серьезным тоном.

Георгий усмехнулся – его спутница была в своем репертуаре.

– Сказал, головой отвечаешь, – добавил водитель.

Ребята расположились на сиденье рядом друг с другом.

– А сколько нам ехать?

– Пару часов, – ответил тот. – А что, правда говорят, у вас студенты пропали и теперь их вся Семиярская полиция ищет?

Юля взглянула на Георгия, покачала головой: мол, сейчас начнутся расспросы. Ее спутник пожал плечами: ну и ладно, куда деваться?

– Правда, – ответила девушка. – Но это – секрет. Разве вам не сказали?

– Нет.

– Значит, и расписку не давали?

– Какую расписку? – живо поинтересовался крепыш с залысиной.

– О неразглашении?

– Ничего я не давал.

– Пока идет следствие, нам ничего говорить нельзя.

– А-а! – кивнул тот, давая по газам. – Ну, тогда общий молчок!

И «Газель» понесла ребят в Семиярск. Ехать им предстояло, как сказал водитель, пару часов. Двух молодых людей приятно укачивало, запах бензина, солнышко и жаркий ветер в окошко уводили в сон. И уже скоро они стали зевать, потому что полуночничали у костра, а потом еще целовались в лесу за палатками и оттого не выспались. И вот уже голова Юли привалилась к сильному плечу Георгия, а его голова приземлилась на ее золотое темечко. Русые волосы рассыпались по ее лицу, она еще несколько раз сдувала их, а потом перестала. Они сопели ровно и сладко, тесно прижавшись друг к другу. Сон Юли был тревожен. Тряска только усугубляла дело, точно кадры кино рвались и перескакивали один на другой. Ей снился то словоохотливый Трофим Силантьевич, погонявший лошадь и говоривший: «Слава у того острова недобрая испокон веку. Когда егерь Суконкин пропал – его искали. На остров милиция приезжала. Не нашли. И когда охотник Кормильцев пропал. И Пшёнкин, сетью рыбку решивший половить. И девушка, которую брат все искал. Ведьмак тогда еще их жив был, старый черт! Лет пять назад помер, говорят. Только бабы и остались, ведьмы: бабка, мать и дочь!» То поверял свои тайны Следопыт: «В тридцатых годах жителей Холодного острова вывели, и они сгинули где-то. Но вскоре после войны вернулись. Они называли себя отшельниками, знахарями, травниками. Но мы-то знаем, кем во все века были эти знахари. Ведьмаки и ведьмы! Те, кто жили на Холодном острове, были очень сильны!..» А потом Юля увидела рыжеволосую девушку на другом берегу, через туман и зыбкую озерную гладь. Но этого оказалось мало! За ее спиной кто-то вкрадчиво сказал: «А ты ведь тоже рыжая, тоже из наших, только не знаешь этого!» И вновь, как и тогда, на острове, колкий смех ударил ее, только теперь – сзади. Юля обернулась рывком – никого! «Ты и сама ведьма!» – вновь сказал тот же голос. «Кто здесь?! – спросила она. – Кто?!»

Юля открыла глаза, сердце стучало бешено.

– Эй, голуби! Просыпайтесь! – выводил их из тяжелого и душного забытья голос водителя. – Семиярск уже! Где ваш музей-то?

– Откуда мы знаем? – вяло встрепенувшись и хлопая глазами, ответил Георгий. – Мы с коллегой из Москвы.

– Точно! Глава же мне говорил! Мол, вези осторожно, столичные детки-то! Далековато вы забрались, детки!