Текст книги "Дневники веб-модели"

26 декабря! Эта повестка отягощала карман подобно смертному приговору. Я тупо смотрел вперед и шёл так, не останавливаясь, до самого дома. Самое паршивое во всем этом – наш с матерью долг за квартплату составляет около 150 тысяч рублей. Представь, какая судьба постигнет её, когда я уйду? Скорее всего выселение, и это ещё повезёт, если дадут хоть что-то в замен. А если нет?

Ты верно спросишь, чем же я думал раньше? Объясню. Долги по квитанциям, это не то, о чем ты думаешь в 18 и 19 лет. Это лишь то, с чем тебе предстоит столкнуться, когда ты станешь жить отдельно (по твоим представлениям). Потому я не придавал значения этому долгу, хоть и знал о нём. А он всё рос и рос, будто домашний питомец под опекой моей мамы. И теперь он слишком велик, чтобы в одночасье от него избавиться.

Иду и думаю: как же избежать этого дерьма, которое свалилось на меня?

Если смотреть на жизнь, как на игру, то это череда квестов. Какие-то задания и препятствия мы берем осознанно, в какие-то попадаем случайно или внезапно. Армия была тем испытанием, о котором я знал, но надеялся, что это «что-то, что происходит с другими людьми». Узнаешь эту мысль, а? И в этом квесте герой либо бросает мать в беде и уходит на год тупеть на службу государству (если быть честным), либо он каким-то образом бегает от армии, параллельно зарабатывая деньги на выплату долга. Никак нельзя позволить себе первый вариант, как не нельзя было когда-то позволить себе учиться в университете на её деньги. Бездельничал – сам виноват, не стоит портить жизнь тому, кому ты её отягощал семнадцать лет. Вместе с тем, второй вариант не был реальнее.

План был нехитрый: у врача я взял справку за 26 декабря, а 31 забрал свою трудовую книжку и отправился к друзьям: пожирать салаты, пить шампанское и прочее. Замечу, что от беззаботного до безработного одна буква – её было легко преодолеть.

4ого января, очнувшись после 3х дней безделья и обжорства, понимаю: крыть мне нечем. У меня нет богатых друзей, я не могу взять кредит, добрыми (или умирающими) родственниками не располагаю. Я уволился с работы, понимая, что скорее всего уйду, а если и нет, то моей зарплаты всё равно не хватит на военный билет. Да и другие менеджеры не будут терпеть, если меня ещё раз так поймают. 7 января я пришел в военкомат, выглядевший подозрительно пустынным, если не заброшенным, и позвонил в домофон. Недовольный голос резко ответил мне:

– Какой призыв? Призыв закончен. Приходите в апреле.

В апреле? В каком апреле? Значит, у меня есть еще аж 4 месяца, чтобы найти деньги и насладиться свободой? Это же так много!

*****

Прошел месяц.

Весь месяц я провел сидя за компьютером, разбавляя скучные дни онлайн игрой с таким же бездельником, как я сам (мой лучший друг). Всё так же ходил в спортзал, не знаю зачем, скорее потому что мог, чем потому что хотел. Я так долго плевал в потолок, что сосед сверху решил, что затопил меня. Близился конец месяца, а у меня практически не было еды, оставалось 5000 рублей и билет на концерт одной местной группы (чьё название я не упомяну, так как сейчас они уже играют какое-то дерьмо). Чтоб ты понимал, насколько все было паршиво: я питался строго трижды в день – овсянка утром (или яичница), сосиски с гарниром (греча/рис/макароны) и вечером снова яйца, на этот раз вареные и залитые майонезом. Хлеб с майонезом. Вообще всё с майонезом.

Жил я в панельном доме, где, что по теплу, что по слышимости, казалось, будто стены из пенопласта. Паркет, дедовских времен, в некоторых местах вздулся, и его пришлось частично разобрать. Такие своеобразные ромбовидные котлованы на полу, собирающие в себя пыль, накрытые типичным русским ковром, который обычно висит на стенах. Но самое ужасное – это освещение.

Балкон примыкающий к комнате. Недостаток его один – кто-то додумался установить стену-перегородку между ним и комнатой, у̀же балкона. Иными словами, процентов 40 скудного уличного света попросту не попадает ко мне в комнату. Я постоянно сижу при настольной лампе, и мне так не хватает света..

Мне ещё повезло – до семнадцати я жил в одной комнате с мамой, а это совсем никакой свободы. Теперь-то совсем другое дело. Я обладатель полупустой бетонной коробки, с балконом служащим вторым холодильником зимой, диваном, на котором я не могу вытянуться в полный рост, советской мебелью и дырявым полом. Можно украсить стены плакатами кумиров, с которыми никогда не встану в один ряд, всегда мечтал. И друзей в гости позвать, или девчонку.

Дом, в целом, – множество таких коробок – улей – в каждой ячейке свой скрытый мирок, куда посторонним вход воспрещен. И люди – миры. Одинокая бабка вечно орёт на свою собаку, незнамо зачем. Школьница; звуковые волны её электронной музыки вызывают вибрации даже на первом этаже. Прочие соседи. Один вечно сверлит, аж с распада СССР. Другой с женой ругается: часто, громко и последними словами. Третий тихий, ему незачем сверлить и не с кем ругаться, смотрит телевизор всю ночь, а я слушаю из-за стены, как ведущая приглушенным, отточенным голосом очередной раз рапортует об уголовных делах, победах страны во внешней политике и прочей чуши. На последнем, десятом этаже, ветер завывает похлеще фильмов ужасов.

Если взглянуть с другой стороны трава всегда зеленее, там, где нас нет. Но и там она может быть жёлтой, гнилой или совсем не расти. В Гонконге, например, из-за кризиса, малой площади и высоких цен на жильё многие местные жители живут в дешёвых и очень узких квартирах в 2кв. метра. И в этих двух квадратных метрах нужно уместить все вещи «по минимуму». Я надеюсь, что ты не живёшь в Гонконге, а если живёшь – держись там.

У меня не было никакого плана, ни одной идеи, вообще ничего. Ноль. Это тот самый момент, когда над тобой висит Дамоклов меч, а ты безмятежно спускаешь время на существование и ждёшь, что жизнь сама подкинет тебе выход, да ещё приключений в довесок.

*****

Наступил день концерта. Я по привычке заранее нашел в сети несколько случайных попутчиков и договорился с ними о встрече. Руфер (любитель искать приключения на свою задницу на знаменитых Питерских крышах), две стюардессы (небесные официантки), качок (всячески старающийся подчеркнуть результат недель пота шмотками в обтяжку) и три девочки (в которых ничего запоминающегося не было, кроме декольте, татуировок и дешёвой бижутерии), да я; вот такая компания собралась. Засели мы в студенческом баре и заливались пивом, ликёрами и водкой. Кто-то сразу пошел в разнос, кто-то травил ушлые шутки и вспоминал про 2007 год (год расцвета альтернативной музыки в России), а я с нетерпением ждал начала концерта. Практически в конце нашего застолья прибыли пресловутые стюардессы, к одной из которых сразу подкатил качок, а вторая подкатила ко мне. Так мы и двинули на концерт. Компания эта была веселой, и мне бы самому было также весело, если бы не было настолько чуждо пьянство. Зачем пить с незнакомыми людьми? Во-первых, пиво в России невкусное. Во-вторых, я и так могу быть раскованным, только включите мне музыку и дайте зал, полный людей и темноты.

На самом концерте звук был более чем паршивый, впечатление было, будто вокалист поёт далеко не ртом. Но я разогрелся, расталкивая людей плечами (это называется слэм, он же «бараньи бега» по версии наших СМИ) и в целом неплохо провёл время. Забавно: оказалось парень одной из стюардесс, вписавший её на концерт, сидел в VIP зоне пока она сосалась с подцепившим её качком в туалете. Как мило.

Следующий день после концерта – всегда боль в шее, плечах и тех местах, куда вас пихали локтями. Перед сном ещё дико звенит в ушах, а перед глазами всплывают образы.

Пыль. Свет. Тишина. Все меркнет, подкрадывается нечто эпичное, перерастающее в пулемётный бластбит, люди начинают толкаться, нет, влетать друг в друга. Секунда – свет гаснет. Секунда – озаряет всех. Между этими двумя секундами, ты видишь чей-то локоть, или кроссовок, летящий в твою сторону, и дальше как повезёт: если увернешься, то уцелеешь. Секунды сменяются так быстро, что ты не успеваешь реагировать. Полтора часа концерта проходят слишком быстро. Вот мы уже в толпе, пытаемся дотянуться номерком до гардеробщика. Вот пожимаем руки знакомым, которых встречаем только на концертах. Вот мы уже в вагоне метро, уставшие, но довольные. Всё.

Утром уже просыпается другой человек. Зато полностью расслабленный. Ты когда-нибудь был на рок концерте? Там каждый может побыть собой, для этого все условия: тебя почти не видно, не слышно и если ты немного воспитаннее павиана, то и по̀том от тебя нести не будет. Человек-невидимка у которого есть примерно два часа, чтобы выплеснуть свои эмоции, агрессию, злость, усталость и прочие продукты стресса. Разве не прекрасно? Лучше чем героин или алкоголь, бодрит надежней сигарет, заряжает сильнее, чем кофе. Расслабляет как секс. Можешь ещё и познакомиться с кем-то.

Спустя пару дней после концерта, я начал общаться с одной из тех расписных девиц. Украинка, довольно простая в общении, симпатичная, я её счёл довольно пошлой, но это ее не портило. Я не хотел бы упоминать её настоящее имя, так что звать её в дальнейшем повествовании будут Бетси. Жаль, что у нее был парень. Она мне понравилась, я довольно быстро стал ей доверять и рассказал о своей ситуации, после чего в один из вечеров она мне позвонила.

– Занят?

– Смотря для чего – усмехнулся я.

– Ты говорил, тебе нужны бабки? Думаю, я могу тебе помочь.

Я не представлял себе как, но для меня это было хоть что-то, хоть какой-то шанс. Я ожидал, что мне предложат продать почку или торговать наркотой, и скорее всего, я бы согласился.

– Говори, я весь во внимании.

– Работа простая, сидишь перед камерой, общаешься с иностранцами с Европы и Америки, тебе за это платят поминутно, половина уходит студии – половина тебе. Если очень хорошо работать, можно заработать около пяти тысяч долларов за пару ме..

Она еще не договорила, а счётчик в голове уже закрутился и подсчитал, как быстро можно разобраться с проблемами и накопить на квартиру или путешествие в Нью-Йорк. «Кришу снесло», как сказал бы Динямудин.

– …сяцев, но мало кто так зарабатывает, вот.

– Черт, звучит как афера, но мне интересно, давай встретимся и обсудим.

– Вечером на Восстания.

– Ладно.

Площадь Восстания. Место, где когда-то проводились референдумы и митинги, породившие пламя революции.

Мы пошли в кино, затем в столовую, где Бетси повторила мне сказанное ранее по телефону. Я никогда не слышал о чем-то подобном, это звучало дико. Кому вообще надо платить за то, что я общаюсь с ним, черт возьми? Но это был тот самый необходимый шанс, ибо на любой стандартной работе, столько не скопишь (по моим расчетам мне требовалось около 120 000 рублей за долг и еще 60 000, чтобы чем-то питаться четыре месяца). Так, я, зная человека едва неделю, согласился пойти за ней в место, где якобы смогу заработать кучу денег. Опрометчиво, безрассудно, но тогда желание вписаться в эту авантюру затмило все остальные мысли.

По пути в это, пока что, сказочное для меня место, мимо нас проехали две коляски. В одной, ещё довольно молодая мама (ты бы пригласил её на свидание) везла своего ребёнка, а в другой какая-то потрепанная жизнью старушка везла, возможно, своего мужа. Ты никогда не задумывался о том, что жизнь это дорога: до зеркала и обратно? Чем быстрее дойдёшь до зеркала, тем быстрее повернёшь назад. Что если я сейчас сокращаю свою дорогу к этому зеркалу?

В 9 вечера, мы с Бетси вошли в парадную одного из домов Невского проспекта, поднялись на третий этаж и позвонили в дверь. Я сразу уставился на камеру, закрепленную в верхнем углу над дверью. Камера уставилась на меня. Тяжелая черная дверь издала писк, и Бетси дернула за ручку. Нас окутал смрад сигаретного дыма.

Первое впечатление – длинный темный коридор, откуда-то из конца этой квартиры грохочут колонки, выплевывая хип-хоп. Высокий потолок, зеркало в конце коридора. Вешалка-решётка в прихожей, увешанная куртками и пальто. Обувь, сваленная в кучу с тапочками. Притон.

Нас встретил знакомый Бетси: здоровый, небритый парень выше меня ростом, который сообщил нам, что администратор сейчас сверху. «Значит, студия состоит минимум из двух таких огромных квартир», подумал я (следует отметить, что в всех квартирах на Невском очень высокие потолки и много комнат).

Мы прошли на пропитанную запахом сигарет и пиццы, кухню в конце квартиры. Дешёвый ламинат, грязно-белые подоконники. Алюминиевая бочка, доверху забитая какими-то наволочками и полотенцами. Чуть ли не подпрыгивающая, запущенная (в обоих смыслах) стиральная машина, будто разрываемая изнутри. Сушилка, увешанная полотенцами, невысокий холодильник, обвешанный магнитами, будто чешуёй брони. Оранжевый, ободранный диван и широкий, светлый, дубовый стол, исцарапанный ножом и заваленный крошками и окурками, за который можно было бы усадить человек десять, не будь он поставлен вплотную к стене. На столе грязные тарелки, коробка с пакетиками чая, битые чашки и овсяное печенье. Две переполненные пепельницы и одна забытая зажигалка, пущенная по рукам. Кроме нас троих, никого не было. Я глянул на дверь, в конце короткого коридора напротив кухни, из-за которой доносилась та музыка. Джейсон (вряд ли это его настоящее имя) пояснил:

– Кто-то решил устроить приват в душе.

Приват? Я тогда еще не знал что это, но первая мысль была о борделе (?) с парнями и девушками в одном флаконе. Постой, но в борделе уж точно не общением зарабатывают, в этом я уверен! Но сразу уточнять я постеснялся и решил, что потом спрошу главного в этом салоне (домом это не назовёшь).

– Ты первый раз пришел? – уточнил Джейсон.

– Да, и как вы тут работаете? Дышать невозможно. – возмутился я.

– Мы привыкли, почти все курят, что поделаешь.

– Понятно. Слушай? А как долго длятся смены?

– Утром с 8и до 4х, днем с 4х до 10и и ночью с 11и до 8и утра. Я предпочитаю ночные, и тебе тоже по началу придется работать ночью: так больше людей будет. Все дело в разнице часовых поясов.

Перспектива работать ночью мне не нравилась, но выбор был не велик, если этот парень не врет. Я продолжил допрос:

– И сколько ты сам получаешь?

– По-разному, в среднем 500—600$, в период, но сейчас меньше, работаю редко. (Думаю, он слукавил)

– Период?

– Две недели. Каждые две недели получаешь то, что заработал.

– Могут ли обмануть с зарплатой?

– Нет, но могут вычесть нехило, если будешь нарушать правила. Опоздал – штраф, не вышел – штраф, кто-то кроме тебя в камере – штраф. И с утра лучше много не задавай вопросов, а не то..

– Штраф?

– Ага. Схватываешь на лету. Не нервничай, дрочить 24/7 не придется. Главное чтоб ты был харизматичным и в форме.

Я принял эту фразу за тупую шутку. Форма моя на тот момент только начинала проявляться, а на счет харизмы я не был уверен, но отступать было некуда.

– Да и вот еще что..

– Привет!

На кухню заглянула невысокая девушка, лет тридцати на вид, напомаженная блондинка в костюме.

– Ты новенький? Я Мари.

– Ты администратор?

– Ага, а как тебя звать? – _____.

– Надо придумать другое имя, более американское – кем бы ты хотел быть?

– Эм. Ну.. пусть будет Дин или Ричард, пойдет?

– Не, у нас уже есть Дин и два Ричарда. Дай подумать. Ну ладно, пойдем, я расскажу тебе правила и условия, а там видно будет – она поманила меня жестом.

Я оглянулся на Бетси и Джейсона, они одобряюще кивнули. Пожав плечами, я двинулся вслед за Мари к комнате с распахнутой дверью, которая располагалась в начале квартиры.

Внутри в глаза сразу бросаются несколько деталей: огромные растения – комнатные пальмы (Chrysalidocarpus lutescens) – и французские окна, не пропускающие свет, заклеенные чем-то со стороны улицы. Монитор на столе, который величиной своей заслоняет сидящего так, что видны только ноги. Сидят, видимо, в не менее крупном кресле на колёсиках, обитом дорогой кожей. Слева от дверного проёма стоял высокий, почти от пола до потолка, темный, дубовый шкаф. На полках лежали самые разнообразные предметы: веб-камеры, гладиаторский шлем, лампочки, клавиатуры, картонные белые коробки, кипы бумаг, некая стеклянная статуэтка-обелиск и, как ни странно, ни одной книги. Справа у стены – диван и кресло, видимо, с одного комплекта, обитые красной кожей. Офис было довольно хорошо освещён приличных размеров люстрой, но, не смотря на это, свет казался каким-то фальшивым, блеклым и не вызывал желания задерживаться в помещении.

Мари села за стол, а я завалился на кресло, закинув ногу на ногу.

– Ты ещё никогда не слышал о такой работе? – задумчиво спросила она.

– Нет, впервые услышал пару часов назад – улыбнувшись ответил я.

– Если у тебя есть безработные друзья, приводи их обязательно, будут хорошо работать – получишь за них премию, не пожалеешь! Как у тебя с английским?

– Думаю, разговаривать смогу.

– То, что зарплата в долларах, знаешь? Круглые суммы – зелёными. Остальное – рублями.

– Понял.

– Хорошо, вернёмся к имени. Дик? Джейк? Оливер?

– Разве что Твист – пошутил я – Может что-то более выразительное и не намекающее на бедность?

– Том?

– Сойер?

– Лэйк.

– Как спиннинги Tom Lakefield? Думаю, многих подцеплю.

– Хватит уже, а? Будешь Том Лэйк. – утвердила она.

Том Лэйк, значит. Ну ладно. Не сказать что имя хорошее или плохое, простое. Старый, добрый Том. Я взял ручку, пробежал глазами по протянутому контракту, и не найдя условий о продаже моей души, подписал.

ГЛАВА 3. Новые друзья

Знать, где ловушка, – это первый шаг к тому, чтобы избежать её.

(с) Фрэнк Херберт.

В 23:00 я сел перед монитором в секции 3.1. Как я понял, всего на нашем этаже три комнаты, поделенные на 9 секций, не считая ванной, в которой также были компьютер и камера. Отсчёт комнат вёлся с секции 2.1, в первой комнате после офиса. Секции разделены перегородками, не достающими до потолка сантиметров на 30, так что из соседней секции можно услышать голоса своих «коллег». Мари вошла со мной в секцию и вручила простыню (я не совсем понял зачем) и листы, на которых указано моё новое имя и названия сайтов с паролями, а также инструкция к ним.

«Валюта сайта – кредиты. Гости чат-комнаты могут дарить (типовать, от слова tip – чаевые) Вам кредиты или бусты. Бусты поднимают Ваш рейтинг на сайте, но не являются денежным эквивалентом. Рейтинг – Ваша позиция на сайте, меняется в зависимости от Вашего дохода/количества зрителей (на разных сайтах по-разному).»

«У гостей есть три вида аккаунтов: Basic (означает лишь регистрацию), Premium (кредиты присутствуют, либо были куплены ранее), VIP (гость вносит определенную сумму, не меньше ста долларов ежемесячно). Все остальные являются незарегистрированными пользователями.»

«На другом сайте, аккаунты различаются по цвету – серые – пустые, прочие – в зависимости от наличия денег – от голубого до тёмно-фиолетового. Оранжевым высвечивается Ваше имя – красным – Вашего модератора. Модератор – мембер, который поможет Вам раскрутиться (если вы встретите такого).

«Ваша задача заманить гостей в режим приватного чата или устроить групповое шоу (шоу?!). Другие гости могут подглядывать за Вашими приватами, если у них есть кредиты. В этом случае их кредиты будут потрачены по сниженной ставке. Групповое шоу начинается, когда все желающие вносят определенную Вами сумму, за установленный Вами же лимит времени.»

«В объективе камеры, должна находиться только модель. Даже в привате. Никаких незарегистрированных лиц или животных.» (эй, это мой кот Ричард, хочешь с ним поболтать?)

«Оскорблять гостей сайта не запрещено, но лучше воздержаться от этого.»

«Вы также можете блокировать некоторые регионы, в целях конфиденциальности, но помните, что это может привести к снижению заработка»

«Строго запрещено обмениваться контактными данными с гостями сайта. За нарушение следует штраф или удаление аккаунта и увольнение.»

«Будьте открыты к общению и улыбайтесь. Удачи вам!»

Кроме «группового шоу», меня всё устраивало.

– Вот, пока хватит этих двух сайтов, а потом, если ты останешься мы откроем тебе аккаунты на других. – обнадёжила Мари.

– И никаких обязательств? – осведомился я.

– Ты же читал контракт, прежде чем подписать? Всё, что от тебя требуется – соблюдение тех правил, о которых тебе рассказывали ребята, плюс требования сайта. Если не понравится, ты волен уйти, когда хочешь, мы тебя не в рабство берем – улыбнулась она.

В этой её сладкой улыбке было что-то настораживающее, хотя пока всё действительно было довольно справедливо.

– Хорошо, так что я должен делать? Сейчас меня увидят сотни людей со всего света, и что им сказать? «Привет, зовите меня Том, и я алк.. мне нужны деньги?»

– А это уже зависит только от тебя, красавчик – подмигнула Мари. – У каждой модели свой подход к мемберам, и те, кто могут показать себя как личности, обычно зарабатывают в разы больше и обзаводятся постоянниками.

– Мемберы?

– Гости сайтов. Те, кто будет смотреть на тебя, общаться с тобой, и платить. Только не жди, что выйдешь отсюда утром миллионером, это во многом зависит от удачи. Кто-то в первые же дни натыкается на богатых людей, кто-то получает копейки неделями. Но если ты сделаешь все что зависит от тебя, то твои шансы на удачу соответственно возрастают, верно? – Мари запустила первый сайт и включила камеру. – Смотри, вот здесь можешь изменить свет, если угодно, а здесь будут имена людей в чате. Как у тебя с английским?

– Ты уже спрашивала. – напомнил я.

– А, ну тогда проблем у тебя не будет, но если что заходи или звони мне. – Она поднялась с дивана и собралась уходить, но я остановил её.

– А шум от соседей не будет мешать? Меня будет слышно?

– Будет, будет, не переживай. Главное не теряй время! – Она закрыла за собой дверь и вышла из комнаты. А я так и не спросил её про групповое шоу.

Я думаю, даже если ты, друг мой, и обладаешь твёрдым характером, тебе доводилось держать язык за зубами и не спрашивать лишнего, из-за боязни выставить себя дураком. Так вот, не надо. Лучше казаться дураком, чем им быть. Да и мало кто примет тебя за идиота, пока ты не переспросишь раз пять.

Двери здесь белые, дешевые, довольно паршивого качества с виду. В той, что вела в мою секцию, были две вмятины, оставленные, видимо, неким дебоширом. Дверные проемы невысокие, чуть выше меня, а я ростом метр девяносто, между прочим. Сама секция была довольно мала для меня, где-то два на два квадратных метра. Всё, что было в моем распоряжении – обшарпанный оранжевый диван, видавший виды (копия кухонного) низкий стол (столешница где-то на уровне моих колен, когда я сижу) и несколько ламп дневного света (ужасно режет глаза) спереди и по бокам. Я накинул простыню на диван, уселся и задумался. Мне предстояло провести здесь целую ночь, а у меня не было ни еды, ни воды с собой. Благо я приметил на кухне здоровый кулер. Зато, это было что-то новое, и меня наполняли страх и любопытство. Что же это за люди, платящие за общение? О чём разговаривают с ними другие ребята? Зачем два раздельных этажа? Ещё я испытывал смятение. Тот самый момент, когда ты уже подписался на что-то и подлый страх, похожий на боязнь переспросить, не даёт тебе схватить свои вещи и сбежать, не начав.

Я попробовал открыть браузер, но доступ к не рабочим сайтам был заблокирован. Как мне позднее объяснили, это произошло из-за мужской половины студии, которая от скуки начала играть во что-то по сети, около года назад. С тех пор, кроме рабочих сайтов и википедии, у нас на этаже ничего не работало. Я начал копаться в папках, что были на рабочем столе, нашёл целую кучу разной музыки и ещё большую кучу порнографии – всё расфасовано в папках по никнеймам. Есть музыка, уже не плохо! Я включил что-то альтернативное, вроде Linkin park, чтобы не слушать какафонию, льющуюся с соседних комнат и запустил чат.

Знаешь, музыка очень важна чем бы ты не занимался, это как в кино: подходящий саундтрек помогает сделать всё на высшем уровне, катаешься ли ты на велосипеде или занимаешься сексом. Даже когда ты будешь умирать, представь, если рядом будет играть то, что ты терпеть не можешь? Лучше уж тишина. Я бы тогда отказался умирать, пока не включат мою любимую песню.

Первые две минуты, я видел только полупрозрачные серые названия стран и штатов Америки, обозначающие место, откуда заходит на сайт тот или иной пользователь, не имеющий аккаунта. Они писали мне «Привет», я отвечал им «привет», и на этом наше общение обрывалось. Затем, в чате начали появляться белые никнеймы. Я навел на них курсор и прочел «Basic account». Судя по инструкции, которую мне оставила Мари, эти люди зарегистрировались, но денег на свой аккаунт не положили. Я решил, что и общаться с ними не стоит, и всё ждал кого-то, кто мог бы дать мне хоть какие-то копейки, взамен на моё время.

Где-то в моей голове, на сплошном чёрном фоне, два белых человечка подошли друг к другу и улыбаясь, пожали руки. Назвали друг другу свои профессии, и заулыбались ещё фальшивее. Тут к ним подошёл третий, представился, сунул свою ладонь. Но прежде чем пожать её, его спросили: а ты чем занимаешься? Он ответил. Руку ему так и не пожали.

Я не подумал, что кто-то богатый может замаскироваться бедняком, чтобы проверить, чем вызван мой интерес к его личности. А ведь для этого достаточно не авторизироваться в системе. Проклятье. Тогда, по моим представлениям, люди здесь занимались бартером такого рода – ты что-то рассказываешь, тебе за это платят, если это интересно. Мне не очень верилось в то, что люди действительно готовы тратить на это деньги, ведь судите сами: если у тебя есть деньги и время сидеть на таких сайтах, значит, ты мог бы использовать его с пользой, сходить куда-то, найдя для себя что-то новое, так зачем сидеть дома?

Но зачем тогда этим людям на студии и Бетси мне врать? Посмотрим, что будет дальше.

Спустя еще несколько минут, в чате появились люди с «Premium» и «VIP» аккаунтами, и я оживился. Начал им писать, но то ли я, то ли музыка моя, вступившая в конфронтацию с плейлистом из соседней секции, не нравились этим людям. Они молчали.

Я смотрел на камеру, а камера смотрела на меня. Прошло всего минут 15 с ухода Мари, а казалось, что прошло несколько часов. Сидеть было неудобно, я пытался развалиться в кресле, но, видимо, оно не предусматривало таких размеров, и я смирился. Время всегда с нами так поступает: когда ты делаешь то, что не любишь – оно превращается в патоку. Когда то, что любишь – стрелка отсекает час за часом, будто ножницы садовника. Хотя на самом деле времени нет, это лишь система, которую мы сами выдумали, чтобы назначать свидания, войны и записываться к врачам.

Я посмотрел на себя на мониторе. Тот «я» был совсем другим. Я представлял себя, как человека веселого, доброго, с яркими голубыми глазами, в неплохой форме (к тому моменту занимался спортом уже пятый месяц!). В окне чата же, сидел мрачноватый человек с уставшими, тусклыми глазами, по лицу было видно, что ему явно скучно. Возможно, было неподходящее фокусное расстояние или ракурс, а может всё сразу, но я бы не познакомился с Томом Лэйком.

Ещё до сих пор мучили вопросы: кто эти люди? Женщины или мужчины? Белые, черные? Что если я задену кого-то одной из своих шуток или оскорблю? Я конечно, не Джимми Карр, но и за словом в карман не лезу. В правилах сайта, была просьба не оскорблять посетителей, но каждый человек по-разному воспринимает слова, верно? Есть такая штука, как политкорректность. Это когда ты не упоминаешь Гитлера при немцах, чтоб им не стало стыдно, за то, что он был немцем. Говорить про погоду и биографию? Вообще, все темы, вроде спорта, политики, прочего дерьма – это просто способ скоротать время с приятными людьми, потому что большинство информации, которой мы обмениваемся, не играет для нас особого значения. Поэтому, если встретишь человека, который в отличие от тебя во всём «шарит», не придавай этому значения.

Следующий вопрос к себе: как я обрисую эту работу родственникам и друзьям?

«Теперь мне платят за общение, пока вы стоите на кассе или у плиты кафе, поздравьте меня!»

Придется рассказывать об этом очень аккуратно.. Или промолчать. Друзья в свою очередь, обязательно спросили бы: «Если это такая простая работа, почему эта студия не переполнена людьми?». Хоть я и слышал голоса других парней, но если всё так просто, как мне нарисовали, то вряд ли им потребовались бы новые кадры.

Пока я размышлял, в чате появилось сообщение от некого VIP-мембера:

– «Сделал бы ты лицо попроще, а то не похоже, что ты возбужден.»

Что простите? Возбужден? И тут я впервые обратил внимание на название сайта.. Я напечатал:

– «А ну-ка, поподробнее пожалуйста?»

– «Ты прикидываешься идиотом или ты всегда такой?» – был мне ответ.

– «Я всегда такой!» – с улыбкой отпечатал я.

– »))».

Нет, нет, так не годится. Это первый человек, у кого хватило характера, чтобы зайти дальше, чем «привет», нельзя его отпускать. Я вывел:

– «Я заснул пьяным в клубе, а проснулся здесь, не знаю где мои вещи, помоги мне!»

– «Хаха. Серьезно? Раз уж ты не у себя дома, то ты на студии веб-моделей, поздравляю сынок!»

– «Что такое веб-модель?» – с притворным ужасом в глазах спросил я.

– «Веб модель на онлайн-порно сайте. Ты точно не издеваешься? Не видел, что в других комнатах чата происходит?»

Наверное, когда человек первый раз увидел, как выглядят его переработанная пища, у него было похожее лицо.

– «Так. Я не издеваюсь. Объясни мне, что тут происходит?»

– «В основном, здесь люди мастурбируют перед камерой, и за это их зрители их одаривают кредитами. Кредиты – это местная валюта»

Теперь уже у меня сложилось впечатление что, этот парень надо мной подшучивает.

– «Зачем кому-то смотреть на то, как я мастурбирую?»

– «Нас это возбуждает.»

– «Кого „нас“, мать твою?»

– «Нас. Мемберов. Зрителей. Геев.»

А. А-а. Вот так вот. Здорово, да?

Я поставил сайт на паузу, схватил телефон и набрал Бетси.

– Какого черта, подруга?? Ты не говорила, что придется др#чить, да ещё перед геями со всего света!

– Успокойся, тебе разве есть дело до того, кто сидит по ту сторону экрана? А дрочить вовсе необязательно. Но большинство интересуется именно этим.

– Ты серьезно? – И тут я понял, что она не говорила мне, в чем конкретно заключается её работа с самого начала. И шутку Джейсона. Так вот какое «общение» тут в ходу! А ещё, вспомнил, как улыбалась Мари. – И ты предлагаешь мне заниматься этим?

– Это же ты говорил, что тебе нужны деньги. Тебя никто не заставляет. Я помочь хотела вообще-то. – Холодно ответила Бетси.

Я понял, что погорячился, она ведь и правда хотела помочь, так что не стоило орать на неё. Особенно на такой работе, в полночь.

– Понял тебя, извини, не хотел быть грубым. Позвоню тебе на перерыве, хорошо? – из трубки уже шли гудки.