Текст книги "История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году"

Из всего вышесказанного следует, что города Митава, Вильно, Несвиж и Житомир суть четыре места, в коих пересекаются все главные сообщения пограничных губерний Российского государства. Но то неоспоримо, что, сколь бы велико ни было протяжение какой-нибудь границы, всегда находится токмо один решительный пункт, на коем необходимо нужно соединить армию, назначенную для ее обороны. В тогдашних обстоятельствах россиян сей пункт без сомнения был Вильно, ибо заранее можно было предвидеть, что неприятель, собиравшийся в Восточной Пруссии, не преминет направить громаду сил своих к сему городу. Впрочем, даже и в том случае, если бы неприятель по ошибке взял направление к Митаве, Российская армия, перейдя от Вильно к Шавли, получала возможность действовать на его сообщениях и оттеснить его в полуостров, составляемый западной частью Курляндии. Направление к Несвижу представляло столько же опасностей Наполеону, а потому не его бы искусству свойственно было зайти между Российской армией, владевшей промежутком рек Немана и Вилии и болотами Припяти, в которые он мог быть загнан после малейшей неудачи, претерпенной левым крылом его.

Еще менее того можно было ожидать, чтобы Наполеон обратил главные усилия свои на Житомир, ибо сей путь действий, кроме излишнего отдаления, представлял ему еще и другую важную неудобность: Российская армия, пользуясь временем, которое неприятель должен был употребить на сосредоточение сил к правому крылу своему, находившемуся в Люблине, могла перейти от Вильно к Пинску, и если бы неприятель продолжал движение свое к Житомиру, то вскоре нашелся бы запертым между Днепром, болотистыми лесами Припяти и Российской армией, которая, выступив из окрестностей Пинска, зашла бы ему в тыл через Ровно и Острог и овладела бы его сообщениями.

Движения, нами здесь означенные, ясно показывают неосновательность вообще почти всеми военными людьми принятого мнения, что граница, для обороны выгодная, должна быть стеснена. Слова, не у места употребленные, утвердили сей предрассудок. Конечно, труднее охранять все пункты линии слишком растянутой, нежели короткой, однако защита границы не в том состоит, чтобы не позволить неприятелю перейти ее в каком-либо месте, но дабы после сего перехода воспретить ему прочно утвердиться в стране, прикрываемой этой границей. Многие, не постигнув такового различия, смешали выгодное для таможенного кордона с тем, что должно быть полезно для армии, имеющей поручение оборонять страну. В самом деле, чем длиннее протяжение границы, тем удобнее можно действовать во фланги неприятельской армии, вторгающейся чрез оную, и подвиг армии, обороняющей страну, облегчается по мере того, чем более находит она глубоких и, следственно, превосходных путей военных действий, ведущих во все стороны. Напротив того, когда граница стеснена, то армия, обороняющая ее, будучи затруднена в своих движениях, не может действовать во фланги неприятеля, не подвергаясь опасности быть самой сжатой между его армией и препятствием местоположения, стесняющим границу, и тогда она принуждена бывает к перпендикулярному отступлению, лишающему ее способов пользоваться удобными случаями возвратить области, которые на отступлении своем оставляет она неприятелю.

Россияне, в полной мере знавшие важность положения Вильно, соединили Главную армию свою в окрестностях сего города и даже сблизили к нему Вторую армию. Однако, отдавая полную справедливость рассудительному выбору пункта Вильно, должно признаться, что путь отступления, который, как то укрепленный лагерь при Дриссе показывал, назначено было направить из Вильно к сему лагерю, избран был не столь удачно. Сей путь, удалявший Первую армию от Второй, сверх того представлял еще и другую неудобность, ибо давал неприятелю способ предупредить Первую армию в важном занятии города Смоленска и стать между ней и плодородными южными губерниями. Кажется, выгоднее было бы отступать из Вильно к Минску, где Первая армия нашлась бы в тесной связи со Второй и на самом естественном пути своих действий, т. е. на средней дороге чрез Смоленск в Москву. События похода, к описанию которого приступаем, оправдают это замечание.

Глава III

Положение армий при начале военных действий. – Наполеон переходит реку Неман. – Отступление Первой Западной армии к реке Двине. – Отступление Второй Западной армии. – Укрепленный лагерь при городе Дриссе. – Первая армия отступает к Полоцку. – Император Александр отъезжает в Москву для приготовления новых вооружений внутри государства. – Первая армия продолжает отступление свое к Витебску. – Бой при местечке Островне. – Первая армия уклоняется к Смоленску. – Вторая армия отступает на Могилев. – Бой при деревне Салтановке. – Обе российские армии совершают соединение свое под Смоленском. – Наполеон останавливается в Витебске.

Прежде, нежели начнем повествование о происшествиях, ознаменовавших открытие похода, считаем за нужное напомнить читателю о положении, которое обе российские армии занимали в то время.

К. Ф. Багговут

(1761–1812)

1-й отдельный корпус правого фланга под начальством генерал-лейтенанта графа Витгенштейна, в числе около 23 000 человек, находился при Россиене и Кейданах; авангард его под начальством генерал-майора Кульнева, состоявший из двух егерских полков, четырех гусарских эскадронов и двух казачьих полков с ротой легкой артиллерии, стоял при местечке Ераголе. 2-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Багговута, из 16 500 человек, простирался правым флангом к реке Свенте, а левым упирался к реке Вилие, при селении Оржишках; авангард его под начальством генерал-майора Всеволожского, из одного гусарского полка, четырех егерских полков и роты конной артиллерии состоявший, занимал оба берега реки Вилии, впереди местечка Янова. 3-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Тучкова 1-го, из 18 500 человек, находился при городе Новых Троках; авангард же его под начальством генерал-майора князя Шаховского, состоявший из двух егерских полков, лейб-гвардии казачьего и еще другого казачьего полка и полуроты конной артиллерии, стоял при местечке Высоком Дворе. 4-й пехотный корпус генерал-адъютанта графа Шувалова, из 13 500 человек, был при Олкениках; авангард его под начальством генерал-майора Дорохова, из одного гусарского и двух егерских полков составленный, находился при Оранах. 5-й корпус под начальством Его Императорского Высочества цесаревича, из 20 500 человек, сосредоточивался на город Свенцаны. 1-й кавалерийский корпус генерал-адъютанта Уварова, из 3000 человек, стоял при городе Вилкомире. 2-й кавалерийский корпус генерал-адъютанта барона Корфа, из 4000 человек, был при Сморгонах. Войсковой атаман генерал Платов, с 7000 донских казаков, находился при Гродно. 6-й пехотный корпус генерала от инфантерии Дохтурова, отделенный от Второй армии для присоединения к Первой, находился при городе Лиде и состоял из 20 500 человек, включая в то число 3-й кавалерийский корпус, поступивший в состав пехотного корпуса. Авангард 6-го корпуса под начальством генерал-майора графа Палена 1-го, состоявший из двух егерских и двух гусарских полков с ротой конной артиллерии, находился при местечке Лебиоде. Все вышеупомянутые корпуса, в числе около 127 000 человек, составляли Первую Западную армию, главная квартира коей находилась в Вильно.

8-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Бороздина, из 15 000 человек, был у города Волковиска. 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Раевского, из 16 500 человек, стоял при местечке Новом Дворе. 4-й кавалерийский корпус генерал-майора графа Сиверса, из 3500 человек, находился у местечка Зельвы. Эти три корпуса составляли Вторую Западную армию, коей сила простиралась до 59 000 человек, включая в то число 4000 казаков, растянутых от Вельска до Бреста-Литовского. Главная квартира Второй армии находилась в Волковиске. Она ожидала к себе на подкрепление еще вновь сформированную в Москве 27-ю пехотную дивизию, в числе около 9000 человек, которая, находясь в следовании к ней, прибыла уже в окрестности Минска.

Третья Западная армия расположена была на Волыни, по дивизиям, в кантонир-квартирах: 8-я кавалерийская дивизия, из 4000 человек, стояла при Любомле; 18-я пехотная, из 7000 человек, в Мациове; сводные гренадерские батальоны от 9-й, 15-й и 18-й дивизий, в числе 3000 человек, находились при Ковеле; 5-я кавалерийская дивизия, из 4000 человек, также была при Ковеле; 15-я пехотная дивизия, из 6000 человек, стояла при Торчине; 9-я пехотная, из 6000 человек, у города Луцка; 36-я пехотная, из 4000 человек, у города Заслава; 11-я кавалерийская дивизия, из 2000 человек, у города Старого Константинова; 4000 казаков, растянутые от пределов Гродненской губернии до местечка Ягорлыка, что в Подолии на реке Буг, также принадлежали к Третьей армии, число коей, вместе с 3000 человек артиллерии, простиралось до 43 000 человек. Главная квартира ее находилась в Луцке.

Таким образом, во всех трех действующих армиях состояло около 217 000 человек.

М. Б. Барклай де Толли (1757–1818)

Кроме войск, выставленных в первой линии, россияне, как уже сказано, имели на западной границе еще резерв, состоявший из 87 батальонов и 54 эскадронов. Сей резерв расположен был следующим образом: 18 батальонов, в числе 5600 человек, находились в Риге и Динаминде; 12 батальонов и 4 эскадрона, всего 3400 человек, в Митаве; 19 батальонов, в них 7000 человек, при Динабурге; 20 эскадронов, в числе 3200 человек, размещены были на временных квартирах по правую сторону реки Двины от города Валка до Невеля; 2 батальона, в обоих 500 человек, находились в городе Борисове; 18 батальонов, в них 5200 человек, были в Бобруйской крепости; 12 батальонов и 14 эскадронов, всего 5300 человек, стояли при городе Мозыре; 6 батальонов, в них 2500 человек, в Киеве и, наконец, 16 эскадронов, в коих было 1600 человек, стояли по квартирам на левой стороне реки Буга при Ольвиополе.

Число всех войск второй линии вообще могло простираться до 35 000 человек. Мир, в апреле месяце заключенный с Портой Оттоманской, позволял еще располагать Молдавской армией, состоявшей из 72 батальонов, 80 эскадронов, 17 рот артиллерии и 14 казачьих полков, в коих, кроме казаков, считалось более 50 000 человек. Предводительство над этой армией, назначенной для вторжения в Италию, чрез Сербию, Боснию и Кроацию, вверено было адмиралу Чичагову.

Сосредоточение главных сил неприятельских при городе Ковно, в стране, лишенной способов продовольствия, заставляло предполагать, что Наполеон не замедлит перейти реку Неман для нашествия на Россию. Главная российская армия, растянутая на слишком длинной линии, не в силах была воспрепятствовать сему нашествию: она не могла вводить порознь корпуса свои в дело против великой громады сил Наполеона без того, чтобы все виды к успеху не обратились на сторону неприятеля. Главнокомандующий Первой армией генерал Барклай де Толли рассудил справедливо, что он должен был уклоняться от сражения, пока не соединит все корпуса, составляющие его армию. Для этого назначил он общее сборное место при городе Свенцанах, пункте, почти в равном расстоянии отстоящем от местечка Кейдан, занятого оконечностью правого крыла Первой армии, и от города Лиды, к коему примыкало левое крыло оной; и все корпусные начальники получили предварительные приказания отступать по назначенному для каждого из них направлению, коль скоро начнутся военные действия. Граф Витгенштейн с 1-м отдельным корпусом должен был прийти в четыре перехода от Кейдан к местечку Солоку; генерал-адъютант Уваров с 1-м кавалерийским корпусом, также в четыре перехода, – от Вилкомира к Пелуше; генерал-лейтенант Багговут со 2-м пехотным корпусом, в четыре перехода, – от Оржишек к местечку

Колтынянам; генерал-лейтенант Тучков 1-й с 3-м пехотным корпусом, в четыре перехода, – от Новых Трок к Свенцанам; граф Шувалов с 4-м пехотным корпусом, в четыре перехода, – от Олкеников к Свенцанам; наконец, генерал-адъютант барон Корф со 2-м кавалерийским корпусом, в три перехода, – от Сморгони к местечку Константинову; генерал от инфантерии Дохтуров с 6-м корпусом должен был идти от города Лиды и местечка Ольшан двумя колоннами к Кобыльникам и Мядзиолу. Однако корпусным начальникам предписано было не прежде начинать это отступление, как по получении вторичного приказания из главной квартиры; одному только графу Витгенштейну позволено было начать движение по собственному его усмотрению в том случае, если бы неприятель обратил большие силы против его правого фланга или корпус Багговута принужденным нашелся податься назад. Генерал Платов с казаками получил приказание действовать во фланг и в тыл неприятельских корпусов, которые станут переправляться чрез реку Неман, а в подкрепление к нему назначен был генерал князь Багратион со Второй армией. Генерал Тормасов, предводительствовавший Третьей армией, получил повеление наблюдать движение неприятеля, и если сей обратит против него превосходные силы, то отступать к Киеву; напротив того, если неприятель не противопоставит ему больших сил, в таком случае он должен был идти к Пинску с частью своей армии, расположенной в окрестностях Луцка, дабы угрожать правому флангу неприятельских корпусов, которые действовать будут против князя Багратиона. В последнем случае генерал-лейтенант барон Остен-Сакен должен был оставаться при Старом Константинове с 36-й пехотной и 11-й кавалерийской дивизиями и некоторым числом казаков, дабы угрожать австрийской Галиции.

Между тем как в российской главной квартире в Вильно принимали эти меры, император Наполеон располагался к открытию похода. Он разделил все действующие силы свои, простиравшиеся почти до 500 000 человек, на три больших отделения. Сам он со своей гвардией, пехотными корпусами маршалов Даву, Удино, Нея и резервными кавалерийскими корпусами генералов Нансути, Монбрюна и Груши, всего с 250 000 человек, готовился стремительным нападением на центр Первой Западной армии уничтожить ее прежде, нежели успеет она сосредоточиться. Король Вестфальский с пехотными корпусами генералов Жюно, Понятовского, Ренье и резервным кавалерийским корпусом Латур-Мобурга, составлявшими громаду в 80 000 человек, должен был произвести то же движение против Второй Западной армии. Вице-королю Итальянскому со средней, также почти 80 000 армией, из собственного его корпуса и корпуса генерала Сент-Сира составленной, предписано было врезаться между двумя вышеупомянутыми российскими армиями, дабы пресечь взаимное их сообщение и не позволить им соединиться. Кроме этих трех больших армий, неприятель составил еще два отдельных боковых корпуса. На левом фланге маршал Макдональд почти с 30 000 корпусом своим должен был вступить в Курляндию, дабы, угрожая правому флангу россиян, вместе с сим показывать вид, что намеревается сделать покушение на город Ригу. На правом фланге князь Шварценберг с Австрийским вспомогательным также 30 000 корпусом получил назначение удерживать армию генерала Тормасова и заслонять от нее путь действий Главной Французской армии.

Обе противные армии, стоя одна против другой, с нетерпением ожидали повеления к открытию неприятельских действий. Что война неизбежна, в том никто уже не сомневался, однако никакое всенародное объявление не возвестило еще оной. Наконец, Наполеон выдал 10 июня в императорской квартире своей в Вильковишках следующее воззвание:

Солдаты!

Начинается вторая война Польская. Первая кончилась под Фридландом и Тильзитом: в Тильзите Россия клялась иметь вечный союз с Францией и войну с Англией. Ныне нарушает она клятвы свои и не хочет дать никакого объяснения в странных поступках своих, доколе орлы французские не возвратятся за Рейн, предав во власть ее союзников наших. Россия увлекается роком! Судьба ее должна исполниться. Неужели почитает она нас переменившимися? Разве мы не те уже воины, которые сражались под Аустерлицем? Россия поставляет нас между бесчестием и войной, выбор не может быть сомнителен. Итак двинемся вперед. Перейдем Неман. Внесем войну в ее пределы. Вторая Польская война, точно как и первая, прославит оружие французское; но мир, который заключим мы, будет прочен и положит конец сему кичливому влиянию, которое Россия уже пятьдесят лет производит на дела Европы…

Неприятельские армии 11 июня занимали следующее положение: маршал Макдональд с 10-м корпусом из 31 000 человек стоял при Тильзите. Неаполитанский король, имевший под начальством своим генерала Нансути с 1-м кавалерийским корпусом из 13 000 человек и генерала Монбрюна со 2-м кавалерийским корпусом из 10 000 человек, находился против города Ковно и при местечке Пренах. Генерал Груши с 3-м кавалерийским корпусом из 7000 человек был у селения Кордаков, на дороге из Пильвишек в Ковно. Маршал Даву с 1-м корпусом из 83 000 человек находился перед Пильвишским лесом. Маршал Удино со 2-м корпусом из 47 000 человек, включая в то число кирасирскую дивизию Думерка, стоял позади 1-го корпуса. Маршалы Лефевр и Бессьер с гвардией из 55 000 человек расположились перед Вильковишками. Маршал Ней с 3-м корпусом из 43 000 человек – впереди Мариенполя. Генерал Гувион Сент-Сир с 6-м корпусом из 27 000 человек – впереди Олецка. Вице-король с 4-м корпусом из 52 000 человек – у самого Олецка. Генерал Латур-Мобург с 4-м кавалерийским корпусом из 7000 человек стоял против Гродно. Князь Понятовский с 5-м корпусом из 39 000 человек, генерал Ренье с 7-м корпусом из 18 000 человек и генерал Жюно с 8-м корпусом из 18 000 человек находились в окрестностях Новгорода на реке Нарев. Князь Шварценберг с Австрийским 30 000 корпусом приближался к Дрогичину на реке Буг.

Наполеон вознамерился не отлагать долее открытия похода, несмотря на то что его армии центра и правого крыла, остававшиеся сзади, не могли действовать единовременно с Главной армией. Он опасался потерять много времени в ожидании, пока вице-король и король Вестфальский войдут в линию с ним, и чрез то дать российским армиям удобность сосредоточить свои силы. Напротив того, поспешив со своей стороны нашествием, он надеялся воспользоваться разделением российских корпусов и сражаться с ними порознь. 11 июня в 2 часа пополуночи Наполеон прибыл на передовые посты свои против Ковно и, надев на себя шинель и шапку польского улана, в сопровождении инженерного генерала Гаксо осмотрел берега реки Немана, дабы назначить место для переправы.

Вследствие сего обозрения приказал он навести три моста выше Ковно, в колене, образуемом рекой Неманом, между Ковно и местечком Понемуни. В 10 часов пополудни прибыли к берегам Немана понтонеры под начальством генерала Эбле, и генерал Моран переправился чрез реку на судах с тремя волтижерными ротами своей дивизии, дабы прикрывать наведение мостов, которые тотчас спущены были на воду. Один из мостов поставлен был против кургана, находящегося по левую сторону деревни Лежи, а другие два – между этим мостом и местечком Понемуни, в 150 саженях один от другого. В 11 часов мосты были изготовлены, и корпус маршала Даву начал переправу, которая и произведена была беспрепятственно, ибо россияне имели на противном берегу только одни извещательные казачьи пикеты.

В половине второго часа пополуночи весь 1-й корпус был уже построен на правом берегу Немана. 12 числа в полдень генерал Пажоль со своей легкой кавалерийской бригадой и одним батальоном дивизии Морана оттеснил казаков и занял город Ковно. Под вечер Наполеон перевел туда главную квартиру свою и приказал поставить мост на реке Вилие. Маршал Даву, следуя вверх по Неману, прибыл в Румшишки, а король Неаполитанский с кавалерией расположился позади селения Якштан. 12 и 13 июня неприятельская армия продолжала свою переправу.

16 числа вечером кавалерия короля Неаполитанского, опередив 1-й корпус, протянулась до города Жижмор. Маршал Ней следовал к местечку Кормелову, а маршал Ддщно, перейдя реку Вилию, взял направление к Кейданам. 14 числа неприятель продолжал свое движение: Удино перешел в Ясвоин, Ней – в Скорули, а король Неаполитанский подвинулся к местечку Еве, гоня перед собой казачью цепь, которая, не будучи подкрепляема, без сопротивления уступила ему место.

Известие о переправе неприятельской армии чрез Неман пришло в российскую главную квартиру Вильно вечером 12 числа. Генерал Барклай де Толли, видя, что надлежало без потери времени сосредоточить свою армию, тотчас разослал ко всем начальникам корпусов приказания, дабы начинали отступать по данным заранее направлениям. В то же время отправлены были к генералу Платову и князю Багратиону курьеры с извещением, дабы начинали действовать сходно с предначертанием, которое прежде сего им сообщено было.

Вторжение наполеоновской армии в Россию 24 июня 1812 г.

13 июня император Александр объявил войскам своим об открытии войны, следующим приказом:

Из давнего времени примечали Мы неприязненные против России поступки французского императора, но всегда кроткими и миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. Наконец, видя беспрестанное возобновление явных оскорблений при всем Нашем желании сохранить тишину, принуждены Мы были ополчиться и собрать войска Наши, но и тогда, ласкаясь еще примирением, оставались в пределах Нашей империи, не нарушая мира, а будучи токмо готовыми к обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого Нами спокойствия. Французский император нападением на войска Наши при Ковно открыл первый войну. Итак, видя его никакими средствами не преклонного к миру, не остается Нам ничего иного, как, призвав на помощь свидетеля и защитника правды Всемогущего Творца небес, поставить силы Наши против сил неприятельских. Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам Нашим об их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь славян. Воины! Вы защищаете Веру, Отечество, Свободу. Я с вами. На начинающего Бог.

АЛЕКСАНДР

Это воззвание в высочайшей степени возвысило дух в войсках, и без того уже горевших желанием сразиться с неприятелем[2]2
  Народу объявлено было о войне следующим рескриптом его величества к главнокомандующему в С.-Петербурге фельдмаршалу графу Салтыкову:
  Граф Николай Иванович! Французские войска вошли в пределы Нашей империи. Самое вероломное нападение было возмездием за строгое наблюдение союза. Я для сохранения мира истощил все средства, совместные с достоинством престола и пользой моего народа. Все старания мои были безуспешны. Император Наполеон в уме своем положил твердо разорить Россию. Предложения самые умеренные остались без ответа. Внезапное нападение открыло явным образом лживость подтверждаемых с недавнего еще времени миролюбивых обещаний. И потому не остается мне иного, как поднять оружие и употребить все врученные мне Провидением способы к отраженью силы силою. Я надеюсь на усердие моего народа и храбрость войск моих. Будучи в недрах домов своих угрожаемы, они защитят их со свойственной им твердостью и мужеством. Провидение благословит праведное мое дело. Оборона отечества, сохранение независимости и чести народной принудило Нас препоясаться на брань. Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве моем. Пребываю Вам благосклонный
  АЛЕКСАНДР.
  Вильно, июня 13, 1812 года.


[Закрыть].

Во всех рядах армии видимо было единственное желание: заставить неприятеля раскаиваться в том, что нарушил неприкосновенность священных пределов отечества. Однако в то время воинственный жар сей обуздан был приказаниями к отступлению, полученными из главной квартиры, которые и были в точности исполнены.

14 июня генерал Багговут прибыл к местечку Ширвинтам, а генералы Тучков и Шувалов соединились в позиции пред Вильно. Арьергард генерала Тучкова расположился при Новых Троках; отряд из четырех батальонов и нескольких эскадронов поставлен был при местечке Рыконтах для наблюдения Ковенской дороги. Генерал Дорохов, начальствовавший арьергардом 4-го корпуса, не получил вовремя приказа к отступлению, почему, не последовав за движением своего корпуса, остался при Оранах. Поскольку наступление Французской армии несколько замедлено было переправой чрез реку Неман, то генерал Барклай де Толли, видя, что неприятель показывался еще не в больших силах, вознамерился, со своей стороны, приостановить отступление. Вследствие сего генералы Багговут, Тучков и граф Шувалов получили предписание остановиться до нового приказания.

Граф Витгенштейн, известившись, что неприятель перешел границу, равномерно начал отступать, но, опасаясь, чтобы французы, выступив из Ковно, не предупредили его в Вилкомире, он условился с генералом Уваровым, дабы сей держался в означенном городе до его прибытия[3]3
  Примечание переводчика. Поскольку авангард 1-го корпуса, имевший сборное место при городе Россией, легко мог быть отрезан неприятелем, следовавшим на Бейданы, то граф Витгенштейн предписал генерал-майору Бульневу, дабы спешил к нему на соединение только с четырьмя эскадронами гродненских гусаров. Остальным войскам авангарда, сделавшимся уже токмо боковым отрядом правого фланга и состоявшим из 24-го и 24-го егерских, Родионова 2-го и части Платова 4-го казачьих полков с легкой ротой № 9, под начальством полковника Властова дано было приказание направить отступление свое чрез город Поневеж, местечки Оникшты и Вижуны. Между тем вечером 12 июня собран был при местечке Жеймах отряд из 25-го егерского полка, двух сводных гренадерских батальонов 5-й пехотной дивизии, двух эскадронов Ямбургского драгунского волка и легкой роты № 27 под начальством генерал-майора Базачковского, который, следуя чрез местечко Шаты на Девелтово, прикрывал отступление 1-го корпуса.


[Закрыть].

14 числа Витгенштейн пришел в Шаты, а 15-го – в Вилкомир. Арьергард его под начальством генерал-майора Кульнева, из четырех батальонов, четырех эскадронов и трех сотен казаков состоявший, с шестью орудиями занял пост при местечке Девелтове[4]4
  Примечание переводчика. По прибытии генерал-майора Бульнева к Девелтову составлен был новый арьергард из 23-го и 25-го егерских полков, четырех эскадронов гродненских гусаров в 300 казаков, с шестью орудиями конной роты № 3, всего из 3000 человек. Отряд генерала Базачковского, смещенный сим арьергардом, поступил в состав корпуса.


[Закрыть].

Того же числа маршал Удино прибыл в Шаты, а на другой день двинулся вперед. Авангард его, встретившись поутру при Девелтове с арьергардом генерал-майора Кульнева, отражен был огнем российской артиллерии. В полдень Уцшо со всем корпусом своим возобновил нападение. Кульнев, к коему между тем присоединился драгунский полк, присланный генерал-адъютантом Уваровым, хотел было еще держаться, но видя невозможность противостоять превосходным силам, на него напирающим, начал отступать к Вилкомиру. Неприятельская кавалерия быстро прошла чрез местечко Девелтово, в намерении преследовать россиян, но генерал Кульнев, вместо того чтобы поспешить с отступлением, решился стоять твердо, дабы дать время главному корпусу перейти за реку Свенту. Российская артиллерия и кавалерия целых два часа удерживали неприятеля; наконец, Кульнев, уведомившись, что граф Витгенштейн уже оканчивает свою переправу, опять начал отступать к Вилкомиру, что и произвел в совершенном порядке и не позволив ни разу себя расстроить. Будучи принужден преследовавшим его неприятелем перейти за реку Свенту, он оставил город Вилкомир по зажжении магазинов, в нем находившихся. В сей сшибке Кульнев потерял 60 человек убитых и 38 раненых. Неприятельский урон состоял в 30 человеках, выбывших из строя[5]5
  Примечание переводчика. По показанию французов, но у них зато было человек 90 пленных, между тем как с российской стороны не потеряно ни одного.


[Закрыть].

Я. П. Кульнев (1763–1812)

Первая встреча приносит много чести генералу Кульневу и его войскам, которые, неустрашась великого превосходства сил неприятельских, производили движения свои с хладнокровием и порядком. Граф Витгенштейн спокойно отступил к Перкале. Генерал Уваров взял то же направление. Неприятель только натри версты подвинулся за Вилкомир. Корпус генерала Багговута перешел от Ширвинт к Гедройцам.

Между тем как это происходило на правой стороне реки Вилие, Наполеон продолжал движение свое к Вильно. По приближении неприятеля генерал Барклай де Толли решился совсем отступить к Свенцанам. 16 числа в 4 часа пополуночи армия, снявшись с лагеря под Вильно, выступила тремя колоннами: 1-я, составленная из 3-й пехотной дивизии, перешла реку Вилию по Зеленому мосту и взяла направление через местечки Кальварию, Верки и Решу к селению Любову, при коем и остановилась. Арьергард ее состоял из 20-го егерского, лейб-гвардии канского и Тептарского казачьего полков с шестью орудиями конной артиллерии под начальством генерал-майора князя Шаховского. Вторая колонна, из 1-й гренадерской дивизии состоявшая, прошла чрез город Вильно и предместье оного Антоколь, далее чрез селения Тартак, Антовиль и, переправившись чрез реку Видно в Братанишках, остановилась у сего селения. Арьергард ее состоял из 21-го егерского, лейб-гвардии Казачьего и Каргопольского драгунского полков с шестью орудиями конной артиллерии. 4-й пехотный корпус составлял третью колонну, которая, пройдя чрез виленское предместье Остробраму в деревню Варжовку, прибыла к селению Копунж. Генерал-майор Дорохов со своим отрядом долженствовал составить арьергард этой колонны, но так как он не мог соединиться со своим корпусом, то движение генерал-адъютанта графа Шувалова прикрыто было одной сотней черноморских казаков. Главная квартира генерала Барклая де Толли перешла в Братанишки. Генерал Багговут отступил от Гедройцев к Окмянцам. Неприятель показался в то время, когда арьергард, находившийся при Рыконтах, готовился уже оставить это местечко. Наполеон, с нетерпением желавший овладеть г. Вильно, двинул вперед кавалерию короля Неаполитанского, поддерживая ее корпусом маршала Даву, но российский арьергард, по размене нескольких пушечных выстрелов с неприятельской легкой кавалерийской дивизией графа Брюера, отступил к городу и прошел через него в хорошем порядке. Князь Шаховской с арьергардом своим, перейдя реку Вилию по Зеленому мосту, зажег его. Магазины городские равномерно были сожжены. Дивизия Брюера, близко следовавшая за россиянами, заняла Вильно и преследовала арьергард средней колонны, отступавшей по большой дороге к Свенцанам. При Антокольском предместье завязалась сшибка, в коей неприятель потерял несколько человек пленных. Под вечер россияне отступили к Антовилю. Едва успели они выйти из Вильно, как город отправил к Наполеону депутатов для поднесения ему ключей. Французский император, в полдень вступивший в Вильно, тотчас приказал починить Зеленый мост с великой деятельностью, а по исправлении его часть неприятельской кавалерии, перейдя реку Вилию в 6 часов пополудни, атаковала князя Шаховского, стоявшего при Верках, который и отступил к Любову. Российская левая колонна была преследуема, однако граф Шувалов рассудил за благо оставить в 14 верстах позади Копунжи полковника Бистрома с четырьмя батальонами, шестью орудиями и сотней казаков для прикрытия обозов, еще не успевших пройти.

17 числа в 3 часа пополуночи Российская армия опять выступила. Левая колонна, перейдя реку Вилию в Брижах, прибыла к Повевиорк. Средняя колонна расположилась у Подбродья, а арьергард ее – при Юсине. Правая колонна отступила к Подубинкам, арьергард ее – к Скирлянам. Главная квартира переведена была в Боярели; 1-й корпус пришел к Покольне, а 2-й корпус – к Лобонарам и Мальзунам. 18 числа армия имела роздых, дабы дать время обозам очистить Свенцанскую дорогу, но 1-й и 2-й пехотные корпуса, продолжая отступное движение свое, прибыли: 1-й к Таурогинам, а 2-й к Колтыцанам. 1-й кавалерийский корпус, служивший связью между корпусами графа Витгенштейна и генерала Багговута, пришел к Антоломесту. 5-й корпус, составлявший резерв при городе Свенцанах, равномерно отступил к Старым Даугелишкам, дабы очистить место для войск, долженствовавших сосредоточиться под Свенцанами. 19 числа 3-й и 4-й пехотные корпуса и 2-й кавалерийский соединились на позиции в двух верстах впереди Свенцан. Арьергарды их оставлены были при селениях Люнине и Соре: 2-й пехотный корпус остался при Колтынянах, 1-й кавалерийский корпус пришел к Полуше, а 1-й корпус – к местечку Солок, оставив арьергарды свои при Таврогинах и Давгели.

Наполеон рассудил за благо остановиться в Вильно с гвардией своей, в ожидании прихода армии вице-короля Итальянского, которая, перейдя реку Неман 19 числа в Пиланах, близ местечка Румшишек, следовала к Вильно. Прочие корпуса Главной Французской армии получили приказание продолжать свое движение. Маршал Удино взял направление от Вилкомира к Двине-реке. Король Неаполитанский с кавалерийским корпусом Монбрюна и пехотными дивизиями Фриана и Гюдена от корпуса маршала Даву должен был преследовать Российскую армию по дороге к Свенцанам. За ним в подкрепление шел корпус маршала Нея. Генерал Нансути с двумя дивизиями Брюера и Сент-Жермена своего кавалерийского корпуса и пехотной дивизией Морана от корпуса Даву послан был от местечка Неменчина к Михалишкам, дабы стараться отрезать 6-й пехотный корпус генерала Дохтурова и препятствовать соединению его с главными силами Российской армии. Маршал Даву с остальными своего корпуса дивизиями Дессе и Компана, легкими кавалерийскими бригадами Бордесульта и Пажоля и кирасирской дивизией Баланса от корпуса генерала Нансути пошел по дороге из Вильно в Ошмяны, дабы, следуя между армиями князя Багратиона и генерала Барклая де Толли, препятствовать соединению их и таким образом заступить место вице-короля Итальянского, который, оставшись слишком позади, не мог уже исполнить своего первоначального назначения. Генерал Груши со своим кавалерийским корпусом, взяв направление на Ольшаны, должен был содействовать движениям маршала Даву. Неприятельские боковые корпуса правого и левого флангов также ускорили движение, дабы войти в линию с Главной армией. Маршал Макдональд перешел реку Неман в город Тильзит 19 июня, а 18 числа прибыл в Россиену. Король Вестфальский перешел ту же реку 18 числа в Гродно; казаки генерала Платова, занимавшие этот город, отступили к Лиде. Князь Шварценберг не мог вступить в пределы российские раньше 21 июня, что и произвел, переправившись чрез реку Буг в Могильнице близ Дрогичина.