Текст книги "История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году"

Французы с такой быстротой двинулись к Вильно, что 6-й пехотный корпус генерала Дохтурова и отряд генерал-майора Дорохова едва не были отрезаны. Генерал Дохтуров находился в Лиде во время перехода неприятельского чрез границу. Приказ к отступлению, полученный им из главной квартиры Вильно, побудил его сосредоточить свой корпус 15 июня при местечке Ольшанах. 16 числа продолжал он отступать двумя колоннами, из коих первая шла чрез Ошмяны и Соллы к Дунашеву, а вторая – чрез Куцевиче к Сморгони. 18 числа соединил он свой корпус при Дунашеве. Того же дня в 8 часов пополуночи генерал-майор Крейц с Мариупольским гусарским и Сибирским драгунским полками, прикрывавшими движение его со стороны Вильно, встретил в Ошмянах два неприятельских эскадрона и выгнал их из города. Пленные объявили, что эти эскадроны составляли передовые войска авангарда маршала Даву, почему генерал Дохтуров, видя, что неприятель идет с ним бок о бок, почувствовал необходимость поспешить со своим отступлением. 19 числа перешел он от Дунашева к местечку Свиру и посредством сего 42-верстного перехода успел опередить головы колонн, направленных неприятелем из Вильно в намерении пресечь его путь отступления. 20 числа генерал Дохтуров прибыл в Кобыльники, вступил в линию и в непосредственную связь с Главной армией, собравшейся под Свенцанами. Таким образом, сей генерал деятельностью своей обеспечил соединение 6-го корпуса с Главной армией.

Генерал-майор Дорохов был не столь счастлив. Начальствуя авангардом 4-го пехотного корпуса графа Шувалова, находился он 12 июня вместе с резервом своим при местечке Оранах, а остаток его войск, разделенный на малые отряды, содержал передовые посты от Даугжи до Марциканцев. По несчастному случаю приказ об отступлении, в то время по всем командам разосланный, не дошел до него. Тщетно ожидал он сего приказания целых двое суток, 13 и 14 июня, наконец, не получая никакого известия от 4-го корпуса и видя себя уже окрыленного неприятелем, подвинувшимся из Ковно к Вильно, генерал Дорохов решился 15 числа отступить к Олкеникам. На сем переходе получил он наконец приказание от главнокомандующего идти через местечко Рудники на Михалишки, но как Рудники были уже заняты неприятелем, то он и нашелся принужденным сделать большой обход. 17 числа Дорохов прибыл в Большие Солешники, где принужден был остановиться на несколько времени, дабы притянуть к себе две егерские роты, стоявшие в Марциканцах и еще не успевшие присоединиться к нему. 18 числа он атакован был двумя неприятельскими полками легкой кавалерийской бригады Бордесульта, которую маршал Даву отрядил по дороге к городу Лиде, однако опрокинул неприятеля и, пользуясь им, с безопасностью отступил к местечку Девенишкам. 19-го генерал Дорохов прибыл в Ольшаны и оттуда располагался идти далее через Кревы на Зашкевичи, но, узнав, что авангард маршала Даву уже занял город Ошмямы, начал опасаться, что он предупредит его в Зашкевичах, а потому и решился повернуть через Богданово на Воложинь. Об остальных движениях сего генерала упомянуто будет при описании действий Второй Западной армии князя Багратиона, к коей он принужден был присоединиться.

Главная российская армия 20 июня дневала при Свенцанах. Под вечер арьергард ее потревожен был неприятелем, который однако не успел одержать никакой поверхности. Прибытие 6-го корпуса в Кобыльники довершило сосредоточение Первой армии, так что в два перехода она могла быть беспрепятственно собрана при Свенцанах, в числе около 115 000 человек. Несмотря на сие, генерал Барклай де Толли справедливо рассудил, что благоразумие требовало не отваживаться на сражение с неприятелем, почти вдвое превосходящим его в силах, и он решился продолжать свое отступление к укрепленному лагерю при городе Дриссе, в коем надеялся соединиться со Второй армией и положить конец неприятельским успехам, противопоставив ему большую громаду сил. 21 числа 2-й и 3-й пехотные корпуса расположились при Старых Даугелишках, а 4-й и 2-й кавалерийские корпуса – при Мелигане. Арьергарды их оставлены были при Пошманах и позади Свенцан. 1-й кавалерийский корпус стал при Новых Даугелишках, а 5-й корпус отступил к городу Видзам. Главная квартира переведена была в Старые Даугелишки. Граф Виттенштейн пришел в Римшаны, а генерал Дохтуров – в Поставы. Колтынанские и свенцанские магазины были сожжены.

22 июня 2-й и 3-й пехотные и 1-й кавалерийский корпуса перешли реку Дисну при селении Кочергишках, заняли позицию у Видзы-Воловщизны, куда генерал Барклай де Толли перевел и главную квартиру свою. 4-й пехотный корпус вместе со 2-м кавалерийским расположились при Тверече. Арьергард под начальством генерал-адъютанта барона Корфе стал при Старых Даугулишках и Мелигане. Генерал Дохтуров прибыл в Козяны.

Карта Дрисского лагеря. 1812 г.

Того же дня неприятель, преследовавший Российскую армию, расположился: маршал Удино – в Аванте, маршал Ней – в Малятах, а король Неаполитанский – в Свенцанах. Генерал Нансути, не могший предупредить генерала Дохтурова при местечке Свире, находился в следовании к Поставам.

23 числа 4-й пехотный и 2-й кавалерийский корпуса равномерно перешли реку Диену, остановились в четырех верстах позади Твереча. 5-й корпус занял позицию между местечками Угором и Замоше. Российский арьергард имел при Даугелишках весьма жаркую сшибку с легкой кавалерийской бригадой генерала Сюберви, составлявшей авангард неприятельского корпуса генерала Монбрюна. Генерал Корф, отступив за реку Дисну, разломал мост, несмотря на огонь батареи о 30-ти орудиях конной артиллерии, поставленной генералом Монбрюном на правом берегу реки для воспрепятствования сему действию. Под вечер Российская армия опять выступила и 24 числа заняла следующее положение: 1-й отдельный корпус – у местечка Дрисвят, арьергард его – при селении Свинцанах[6]6
  Примечание переводчика. Здесь присоединился к 1-му корпусу отряд полковника Властова, который, выступив из города Россиемы через Поневеж, 17 июня прошел в местечко Рагово, 19-го – в Вижуны, 20-го – в селение Будраны, что между Давгели Солока, 21-го – в Солок, 22-го – в Схольвы и 24-го – в Дрисвяты.


[Закрыть]; 2-й и 3-й пехотные и 1-й кавалерийский корпуса – при местечке Once, где помещена и главная квартира; 4-й пехотный корпус – у Гайдуковщизны; 2-й кавалерийский – при Альбенгофе; 5-й корпус – при Иказни; а 6-й – у селения Новой Шарковщизны. Того же дня войска поднялись в поход в 10 часов пополудни, а 25 числа главная квартира прибыла в селение Бельмонт, при котором расположились 2-й и 3-й пехотные корпуса и 1-й кавалерийский; 1-й корпус стал при городе Браславе; 4-й пехотный – при Навлоках, а 5-й – у селения Милашева. Генерал Дохтуров с 6-м корпусом отступил к деревне Новы-Грады. Того же дня король Неаполитанский прибыл в местечко Опсу, где постепенно присоединились к нему маршал Ней и генерал Нансути, прошедший через Поставы и Козяны. 26 числа, после нового ночного марша, Российская армия еще сблизилась к реке Двине. 6-й корпус генерала Дохтурова пришел к селению Старым Крукам. Генерал граф Остерман, по случаю болезни графа Шувалова принявший начальство над 4-м пехотным корпусом, подвинулся к деревне Бассинее. 2-й и 3-й пехотные корпуса и 1-й кавалерийский поставлены были при Малявке. Главнокомандующий перевел главную квартиру свою в Перебродье. Граф Витгенштейн с 1-м корпусом прибыл к местечку Друе, где и нашел три моста, поставленные на реке Двине. Генерал-майор князь Репнин-Волконский с восемью батальонами, пришедшими из Динабурга, и тремя кавалерийскими полками резервных войск, составлявшими 4– тысячный корпус, находился у Придруйска.

27 числа 2-й и 3-й пехотные корпуса и 1-й кавалерийский пришли к Милашеву; 5-й корпус – к местечку Леонполю, а 4-й пехотный – в лагерь при городе Дриссе. На другой день 2-й и 3-й пехотные корпуса и 1-й кавалерийский прибыли к Леонполю, 5-й корпус отступил в лагерь при Дриссе. Граф Витгенштейн получил приказание перейти Двину в Друе и снять мосты, там находившиеся, за исключением одного, назначенного для отступления казаков 1-го корпуса, которых он должен был оставить на левом берегу Двины. Наконец, 29 июня, Первая армия соединилась под Дриссой. 2, 3, 4 и 5-й пехотные корпуса, равно 1-й и 2-й кавалерийские, помещены были в укрепленном лагере на левом берегу Двины. 1-й отдельный корпус расположился на правом фланге лагеря, у селения Балина, что на правом берегу реки, против местечка Леонполя. Корпус сей усилен был еще 4-тысячным отрядом князя Репнина-Волконского, находившимся прежде сего у Придруйска. 6-й пехотный корпус равномерно перешел на правый берег Двины и расположился на левом фланге укрепленного лагеря, на правом берегу реки Дриссы, у селения Прудников.

Неприятель только слегка тревожил последние переходы Российской армии, ибо главные силы авангарда короля Неаполитанского не проходили далее местечка Опсы, и один только маршал Удино продолжал движение свое к Динабургу.

Поскольку беспрерывное отступление от самого Вильно до Дриссы, производимое Российской армией, могло иметь опасное влияние на дух войск, то и надлежало ободрить их, представив им, что сие отступление сделано было только для сосредоточения разных корпусов, Первую армию составляющих. На сей конец император Александр издал на другой день следующий приказ, подписанный 27 июня, в день знаменитой победы Полтавской.

Русские воины! Наконец вы достигли той цели, к которой стремились. Когда неприятель дерзнул вступить в пределы Нашей империи, вы были на границе для наблюдения оной. До совершенного соединения армии Нашей временным и нужным отступлением удерживаемо было кипящее ваше мужество остановить дерзкий шаг неприятеля. Ныне все корпуса Первой Нашей армии соединились на месте предназначенном. Теперь предстоит новый случай оказать известную вашу храбрость и приобрести награду за понесенные труды. Нынешний день, ознаменованный Полтавской победой, да послужит вам примером! Память победоносных предков ваших да возбудит к славнейшим подвигам! Они мощною рукою разили врагов своих; вы, следуя по стезям их, стремитесь к уничтожению неприятельских покушений на Веру, Честь, Отечество и семейства ваши. Правду нашу видит Бог и ниспошлет на вас Свое благословенье.

АЛЕКСАНДР

В лагере при Дриссе.

Июня 27 дня 1819 года.

Наполеон, оставшийся в Вильно, старался сделать полезным пребывание свое в сем городе, учреждая внутреннее правление в Литве, которое уже более не существовало, поскольку россияне на отступлении своем вывезли из всех городов архивы и увели с собой гражданских чиновников. Французы учредили генеральное временное правление и назначили префектов и подпрефектов. Они помышляли также и об учреждении земской полиции. Для чего во всех округах назначено было составить жандармские эскадроны, а город Вильно выставил два батальона народной стражи (Gardee nationales). Наполеон, желавший сделать для себя сборное место (place d’armes) из сего города, приказал укрепить развалины древнего замка князей Литовских, лежавшего на горе на левом берегу Вилии, а на правом берегу сей реки устроить укрепленный лагерь, который бы имел сообщение с городом посредством пяти мостов. Комиссия генерального временного правления литовского предписала также набор шести пехотных и четырех кавалерийских полков, но последняя мера сия никогда не была совершенно исполнена. Поляки Герцогства Варшавского, упоенные успехами Наполеона, вообразили, что если он мог беспрепятственно достигнуть до Вильно, то Россия была уже совершенно низложена, и потому, не будучи остановлены неприличностью поступка, ими предпринимаемого, самовольно объявили восстановление Королевства Польского. После чего отправили они к Наполеону депутацию, дабы, уведомив его о сем происшествии, вместе с тем испросить и его покровительства, однако ж французский император, довольно сухо принявший сию депутацию, сделал ей двусмысленный ответ. Несмотря на то, временное правление литовское приступило к Варшавской конфедерации актом, обнародованным 2 июля, но жители бывших польских областей, не занятых неприятельскими армиями, были спокойны, ибо умели оценить сей акт по истинному достоинству оного.

П. И. Багратион

(1765–1812)

Прежде, нежели приступим к описанию дальнейших действий Главной российской армии, кажется, прилично будет показать движения Второй армии.

Князь Багратион коль скоро узнал об открытии действий, то и начал сосредоточивать войска свои, дабы, сходно с данным ему предварительным предписанием, быть в готовности подкреплять казаков генерала Платова. Но в главной квартире уже отменено было предположение сделать диверсию в правый фланг и в тыл неприятеля; к тому ж Наполеон, прикрыв сей фланг армией короля Вестфальского, учинил таковое предположение вовсе неисполнимым. Вследствие сего генерал Барклай де Толли, выступая из Вильно, послал к генералу Платову и к князю Багратиону новые приказания. Первый должен был отступить из Гродно через города Лиду и Сморгони к Свенцанам, а князю Багратиону сообщено было, дабы старался не быть отрезанным от городов Минска и Борисова и для того немедленно перешел бы на правую сторону реки Щары. В вечер 16 июня Багратион выступил из Волковиска к Зельве. Генерал-адъютанту Васильчикову вверено было начальство над арьергардом, состоявшим из одного гусарского и одного уланского полков и всех казаков Второй армии, которые были еще расположены по границе и не могли присоединиться к нему иначе как в несколько переходов. В подкрепление же к арьергарду назначен был генерал-майор граф Воронцов, с его сводной гренадерской дивизией.

Князь Багратион намеревался продолжать движение свое к Минску, куда по данному маршруту и должен был прийти 25 июня, но 18 числа привез к нему в местечко Зельву

Его Императорского Величества флигель-адъютант полковник Бенкендорф новое повеление от государя, которое и заставило его переменить помянутое направление. Поскольку силы, обращенные Наполеоном против Первой российской армии, были числом несравненно превосходнее оной, то и сочтено за нужное соединить обе армии, дабы противопоставить неприятелю большую громаду сил. Вследствие сего Второй армии назначено было идти в лагерь при Дриссе, к коему и Первая армия равномерно готовилась взять направление. Дабы выполнить такое приказание, князь Багратион решился идти через Новогрудек на Вилейку.

19 июня главная квартира Второй армии переведена была в город Слоним, 20-го – в местечко Дворец, 21-го – в Новогрудек, а 22-го армия соединилась на берегу реки Немана, против местечка Николаева. Главнокомандующий приказал немедленно поставить мост у Николаева. Недостаток способов и вода, от необыкновенно сильных дождей высоко поднявшаяся в Немане, много сему препятствовали, однако, несмотря на то, успели поставить довольно порядочный мост, удобный даже для артиллерии. Тяжелый обоз должен был переправляться чрез Неман по другому мосту, поставленному выше, у деревни Колодзеной. 22 числа пополудни часть Второй армии перешла реку. На другой день должен был переправляться и остаток оной, но в ночи полученное донесение от генерала Платова заставило сделать еще новую перемену.

Генерал Платов оставил Гродно в ночь с 16 на 17 июня, и вследствие вышеупомянутого предписания пошел по дороге к городу Лиде. 17 числа прибыл он в Мильковщизну, 18-го – в Ищолно, а 19-го – в Лиду. По сожжении магазинов сего города располагался он продолжать движение свое по назначенному направлению на Сморгонь, но узнав, что неприятель в больших силах находился в окрестностях местечка Ольшаны, взял правее и 21 числа прибыл в Ивие. На другой день намеревался он перейти в Вишнев, но получив от разъездов своих донесение, что местечко сие уже занято было сильным неприятельским корпусом, решился идти в Бакшты в намерении следовать оттуда на Воложин, дабы соединиться там с отрядом генерал-майора Дорохова, который, как мы уже видели, в это время находился в Воложине. Пленные, взятые казаками в сшибках 21 и 22 числа, уведомили, что в Вишневе стоял маршал Даву со всем корпусом своим, силу коего показали они, в 60 000 человек. Платов немедленно известил о сем князя Багратиона.

Хотя французские корпуса, посланные против генерала Платова и князя Багратиона, далеко не были столь многочисленны, как сказывали пленные, однако они в самом деле занимали места, ими означенные. 22 июня маршал Даву прибыл в Вишнев, а генерал Груши, накануне находившийся в Трабах, подвинулся к местечку Субботникам. Наполеон весьма хитро поступил, разделив корпус маршала Даву, ибо через то привел россиян в недоумение. Князь Багратион тем скорее уверился, что имеет против себя 60 000 человек, что по прежним известиям сила корпуса маршала Даву долженствовала даже многим превосходить упомянутое число, между тем как в самом деле у сего маршала вместе с генералом Груши было не более 46 000 человек. Князь рассудил, что неблагоразумно было бы вступать в дело с превосходной в числе армией, проходя из Николаева к Воложину по весьма худым дорогам, проложенным через леса и болота и составляющим почти беспрерывные теснины, выходы из коих занимал неприятель. К тому же в случае неудачи Российская армия не имела иного пути к отступлению, как по дурным мостам при Николаеве и Колодзиной, почему и подвергалась опасности быть совершенно истребленной на переправе через реку Неман. Причины столь важные побудили главнокомандующего отменить движение на Воложин и стараться достигнуть города Минска усиленными переходами через местечки Кореличи, Мир, Новый Свержень, Койданов.

Маршал Груши (1766–1847)

23 июня утром войска, уже переправившиеся за Неман, возвратились на левый берег реки, и вся армия прибыла к Кореличам. Генералу Платову приказано было вместе с генерал-майором Дороховым держаться у Воложина до 26 числа, а потом отступить к Новому Сверженю через местечки Камень, Хатово и Столицы. Но приказание сие оказалось неисполнимым: генерал Дорохов еще 22 числа отступил в Камень, а 23-го сам маршал Даву прибыл в селение Вобровичи, вблизи Воложина. Кавалерийская бригада Пажоля, составлявшая его авангард, подвинулась в Першай, а кавалерийская бригада Бордесульта, назначенная для прикрытия его правого фланга, пришла в Бакшты. Генерал Платов, не имевший достаточных сил, чтобы вытеснить неприятеля из его позиций, начал отступать по дороге, взятой князем Багратионом.

24 июня Вторая армия пришла к местечку Миру. Князь Багратион намерен был в следующие дни продолжать движение свое к Минску, но донесение, от генерал-майора Дорохова полученное, снова расстроило его предположения. Дорохов писал, что его теснит неприятель, коего главные силы уже находились в окрестностях местечка Ракова. Князь, видя невозможность достигнуть Минска без сражения с неприятелем, счел за должное не подвергаться опасностям оного. Правда, что, соединившись с генералами Платовым и Дороховым, он мог противопоставить маршалу Даву армию, почти равную его силам, которую полагали в 60 000 человек, но в сражении, данном в таких обстоятельствах, выгоды, от победы полученные, были бы несравненно значительнее для неприятеля. Одержав поверхность, россияне только что совратили бы путь свой для соединения с Первой армией, а маршал Даву отступил бы к главным силам Французской армии через местечки Городок и Радошковичи или через Плещеницу и Докшицу, чему нельзя было воспрепятствовать. Напротив того, князь Багратион в случае потери сражения не имел иного отступления, как по дороге из Несвижа через Новый Свержень, но сию дорогу мог пресечь король Вестфальский, ибо потеря времени, причиненная покушением россиян перейти реку Неман у Николаева, доставила ему возможность приблизиться ко Второй армии, которую назначено было ему преследовать. Причины сии побудили князя Багратиона избрать единственный путь к реке Березине, еще не занятый неприятелем, – чрез города Несвиж и Слуцк в Бобруйск.

25 числа 8-й пехотный корпус прибыл к Несвижу. Князь Багратион с остатком армии пошел к Новому Сверженю, дабы притянуть к себе отряд генерал-майора Дорохова, который под вечер и прибыл к сему местечку. 26-го вся армия соединилась при Несвиже. Того дня маршал Даву, продолжавший движение к Минску, занял сей город.

Князь Багратион решился остановиться на три дни в Несвиже, чтобы дать время артиллерийским паркам и обозам пройти к Слуцку и очистить сию дорогу, а между тем доставить некоторое отдохновение войскам своим, сделавшим без роздыха девять весьма утомительных переходов. Генерал Платов получил приказание стать у местечка Мира для наблюдения за неприятелем, который начал уже показываться в окрестностях Новогрудка.

Мы уже видели, что вестфальский король перешел реку Неман 18 июня в Гродно. В следующие дни продолжал он подвигаться к Белице, где вторично перешел Неман с пехотными корпусами генералов Жюно, князя Понятовского и резервным кавалерийским корпусом Латур-Мобурга. Корпус генерала Ренье, несколько отставший от прочих, следовал по левому берегу Немана. 26 числа, неприятельская кавалерия авангарда короля Вестфальского, показавшаяся при местечке Кореличах, прогнана была казаками опять к Новогрудку. 27-го вестфальский король прибыл в Новогрудек со всею армией своей, за исключением корпуса генерала Ренье, находившегося еще у Слонима. Того же дня Польская кавалерийская дивизия генерала Рознецкого, составлявшая его авангард, подвинулась к местечку Миру. Князь Багратион усилил генерала Платова двумя казачьими полками своей армии и послал к нему на помощь еще генерал-адъютанта Васильчикова с тремя кавалерийскими и одним пехотным полком. Сам он со сводной гренадерской дивизией и 7-м пехотным корпусом генерала Раевского был в готовности подкрепить свой авангард. Но казаки окончили дело еще до прихода генерала Васильчикова: три полка польской кавалерии под начальством генерала Турно, приблизившиеся к местечку Миру, были совершенно разбиты и прогнаны казаками с потерей 200 человек пленных. На другой день генерал Рознецкий, желая отмстить, выслал шесть полков своих, что и подало повод к блистательному кавалерийскому делу. Казаки, вспомоществуемые кавалерией генерал-адъютанта Васильчикова, еще раз успели опрокинуть поляков, претерпевших великий урон.

Князь Багратион охотно желал бы воспользоваться сим первым успехом, невероятно возвысившим дух войск его армии, дабы вступить в сражение с королем Вестфальским, коего силы мог предполагать почти равными своим силам, но он рассудил, что заводить дело с Иеронимом было бы гнаться за побочностью с упущением главного, ибо через то маршал Даву получил бы возможность предупредить его на реке Березине. Сверх того, к королю Вестфальскому каждый час мог присоединиться генерал Ренье, что и доставило бы ему чрезмерное превосходство числа над Второй российской армией. Но возвратимся к Первой армии.

Маршал Удино, прибыв 1 июля к Динабургу, немедленно атаковал предмостное укрепление, построенное россиянами на левом берегу реки Двины. Генерал-майор Уланов, занимавший Динабург с 2500 человек резервных войск, в продолжение целого дня с успехом оборонял помянутое укрепление. На другой день неприятель опять сделал несколько неудачных покушений к овладению оным. Поскольку по тогдашним обстоятельствам занятие Динабурга не представляло россиянам большой пользы, то они намеревались уже оставить сей пост, как вдруг маршал Удино, получив приказание соединиться с королем Неаполитанским, сам отступил от Динабурга в ночь с 3 на 4 число и пошел к местечку Once, где находился еще Иоахим со своим авангардом[7]7
  Примечание переводчика. Динабургский гарнизон состоял из десяти резервных батальонов и четырех эскадронов сводного гусарского полка под начальством генерал-майора Панова. Маршал Удино, подступив 1 июля под Динабург, атаковал предмостное укрепление большей частью своего корпуса, однако, испытав весьма сильное сопротивление, был отбит и принужден отступить к деревне Калкумен. Между тем главнокомандующий Первой армией поручил графу Витгенштейну оборону Двины, дав ему предписание оставить Динабург, коль скоро неприятель в силах перейти реку по близости оного. Вследствие сего послан был туда начальник артиллерии 1-го корпуса генерал-майор князь Яшвиль, дабы управлять обороной и упразднением Динабурга. 9 июля неприятель снова атаковал предмостное укрепление, но без малейшего успеха. 3 числа он произвел столь же неудачное нападение, а в ночь на 4 число маршал Удино, получивший повеление соединяться с королем Неаполитанским, оставил окрестности Динабурга. Российский гарнизон, сделав вылазку против его арьергарда, занял деревню Балкумен и у местечка Езероса взял у него 80 человек пленных.


[Закрыть].

Граф Витгенштейн, приметив, что неприятель имел в Друе только одни кавалерийские пикеты, приказал генерал-майору Кульневу, начальствовавшему его авангардом, навести в ночь со 2 на 3 июля мост на Двине против сего местечка и, перейдя реку, атаковать неприятельские передовые посты. Кульнев переправился ночью и 3 числа утром двинулся из Друи к селению Чернову. В одной миле от Друи сделал он внезапное нападение на два кавалерийских полка дивизии генерала Себастьяни, разбил их совершенно и взял в плен генерала Сент-Женье и 143 человека. После сего успеха он спокойно возвратился за Двину[8]8
  Генерал-майор Кульнев со своим авангардом, состоявшим из казачьего Платова 4-го, Гродненского гусарского, 23-го и 25-го егерских полков с шестью батарейными и 12 легкими орудиями, начал переправляться числа вместе с рассветом. Казаки первые перешли за Двину, тотчас напали на неприятельские передовые посты, занимавшие местечко Друю, и прогнали их к деревне Оникштам, у которой стояли Французский 11-й конноегерский и Польский 10-й гусарский полки, в числе 8 эскадронов. Российский авангард перешел мост, расположился вдоль речки Друйки, а казаки продолжали перестрелку с неприятелем, пока полковник Ридигер, прибывший к ним на подкрепление с четырьмя эскадронами гродненских гусаров, ударил на неприятеля и прогнал его к оврагу, находящемуся при деревне Литишки, за коим он опять построился в четыре колонны. Полковник Ридигер, видя, что за ним следуют остальные четыре эскадрона его полка, приближавшиеся развернутой линией, разделил бывшие при нем эскадроны на две части, обошел овраг, ударил в оба фланга неприятельской кавалерии и, опрокинув ее, принудил отступить в величайшем беспорядке к деревне Яги. Здесь неприятель снова построился на близлежащей высоте и, спешив часть своих конных егерей, составил из них стрелковую цепь. Несмотря на сие, гродненские гусары в третий раз атаковали неприятеля с фронта, между тем как казаки заехали ему во фланг, и неприятель, совершенно опрокинутый, преследуем был до селения Чернова. Пехота генерал-майора Бульнева оставалась на месте, дабы прикрывать действия своей кавалерии от главного неприятельского авангарда, стоявшего против российского укрепленного лагеря при Дриссе. По сделании полковником Ридигером предположенного обозрения генерал-майор Бульнев возвратился за Двину со всем авангардом своим, за исключением казаков, оставшихся на левом берегу реки. В сем блистательном кавалерийском деле, в коем Гродненский гусарский полк явил первый опыт той храбрости, которою не переставал он отличаться во все продолжение похода, урон с русской стороны состоял только в 12 человеках убитых и шисти офицерах и 57 рядовых раненых. Напротив того, неприятель потерял более 300 человек, выбывших из строя, не считая 144 человек, взятых в плен, в числе которых находился бригадный генерал Сент-Женье с тремя офицерами.


[Закрыть].

Лагерь, занимаемый Первой российской армией, укреплен был с большим тщанием и находился на левом берегу Двины, в колене, составляемом сей рекой между городом Дриссой и деревней Бредзиово. Протяжение дуги, образуемой сим коленом, содержало в себе 3900 сажен на хорде в 2600 сажен. Фронт лагеря защищаем был десятью редутами, расположенными по выпуклой черте длиной в 3200 сажен, которая обоими концами своими упиралась к реке, а в промежутках редутов построены были батареи. Каждый редут прикрыт был ложементом длиной в 100 сажен, расположенным в 60 саженях впереди оного. Впереди левого крыла лагеря находился болотистый лес, которым мог бы воспользоваться неприятель, почему часть леса была вырублена, а из поваленных деревьев в 190 саженях перед 6, 7, 8 и 9-м редутами (считая с правого фланга) сделана была засека с лишком в 1000 сажен длины и в 60 сажен ширины. Дабы еще увеличить оборону сей части лагеря, в промежутке 7-го и 8-го редутов построили большой люнет, имевший перешеек почти в 140 сажен и связанный с помянутыми двумя редутами посредством некоторого рода куртин длиной в 74 сажени. За срединой сего люнета, почти в 100 саженях от перешейка его, построили еще новый редут. Пять других редутов составляли вторую линию в расстоянии около 260 сажен от фронта первой линии, а в 400 саженях позади центра второй линии находился еще один редут. Большой люнет, равно как и почти все редуты, снабжены были палисадом, поставленным во рвах оных, а последние шесть редутов окружены тройным рядом волчьих ям, с острым колом в каждой яме. Сообщение лагеря с правым берегом Двины обеспечено было посредством четырех мостов, из которых два средние прикрыты были большим тенальным укреплением. Правый и левый мосты, отстоявшие от средних, первый – в 700, а последний в – 1000 саженях, также защищены были тенальными укреплениями, но меньшего размера. Войска, занимавшие сей лагерь, распределены были следующим образом: в каждом из десяти редутов первой линии, равно как и в редуте, построенном позади большого люнета, находилось по одному пехотному батальону. Ложементы, построенные впереди редутов, также защищаемы были каждый одним егерским батальоном, кроме двух крайних по крылам лагеря, которые, будучи длиннее прочих, заняты были каждый двумя егерскими батальонами. Таким образом, 23 батальона употреблены были для охранения укреплений. Правое крыло армии, поставленное позади 1-го и 2-го редутов, простиралось правым флангом к самой реке и состояло из восьми батальонов в первой и четырех во второй линии. За ним в подкреплении находились восемь эскадронов драгун и девять эскадронов лейб-гвардии казачьего и Тептарского полков. 15 батальонов, построенные позади 3, 4, 5, 6 и 7-го редутов, составляли центр, а за ними во второй линии находилось 11 батальонов. Кроме того, центр подкрепляем был еще двумя линиями кавалерии, из которых первая состояла из 16 эскадронов драгун, а вторая также из 16 эскадронов гусар и улан. Первая линия левого крыла, состоявшая из восьми батальонов, расположена была позади 8,9 и 10-го редутов. За ней во второй линии находились два батальона, восемь эскадронов драгун и восемь эскадронов улан. Резерв, расположенный позади редутов второй линии, имел в первой линии 13 батальонов, а на каждом из флангов второй линии, состоявшей из шести батальонов, находилось по восемь эскадронов кирасир, 132 орудия, расставленных на батареях между редутами, защищали доступ к позиции. 222 орудия оставались в резерве.

Казаки.1812 г.

Из вышесказанного видно, что армия, запершаяся в лагере, состояла из 90 батальонов и 81 эскадрона. Сверх того, на правом берегу Двины, против правого фланга лагеря, поставлен был отряд из трех батальонов и пяти эскадронов с 12 пушками. Другой отряд, из четырех батальонов и пяти эскадронов с 12 пушками, расположен был также за Двиной, против левого крыла, позади города Дриссы. Сей последний отряд устроил в самом городе батарею о четырех орудиях, дабы сбоку оборонять левый фланг лагеря. Остаток армии, как уже сказано, находился на правом берегу реки, против местечка Леонполя и у селения Прудников, под начальством генералов графа Витгенштейна и Дохтурова[9]9
  Примечание переводчика. 2-й пехотный корпус, подкрепляемый частью 1-го кавалерийского, составлял правое крыло; 3-й пехотный корпус, имевший за собой остаток 1-го кавалерийского и часть 2-го кавалерийского корпусов, стоял в центре; а 4-й пехотный корпус с подкреплением 2-го кавалерийского находился на левом крыле. 5-й пехотный корпус с 1-й кирасирской дивизией расположен был в резерве позади центра и частью за левым крылом. За рекою Двиной, против местечка Леонполя, стоял 1-й корпус, а у города Дриссы и селения Прудников – 6-й пехотный корпус.


[Закрыть].

Позиция, нами здесь описанная, несмотря на некоторые погрешности в самом расположении укрепления, была довольно крепка, однако не могла быть полезна для Российской армии. Она представила бы превосходный стратегический пункт в таком случае, если б Наполеон в самом деле вознамерился идти на Псков или в Лифляндию, но как он учинил на левом крыле своем один только вид нападения, а главную громаду сил своих обратил к правому крылу, то россияне и не могли оставаться долее при Дриссе, не подвергнувшись опасности быть обойденными с левого фланга и оттесненными в Лифляндию и к морю с совершенной потерей всех сообщений своих с внутренними губерниями государства. Для избежания столь пагубных последствий положено было оставить лагерь при Дриссе и вверх по правому берегу Двины идти через Полоцк к Витебску. Направление сие было тем лучше избрано, что кроме выгоды сближения армии к важному среднему пути действий, проходящему через Смоленск на Москву, оно встречалось еще с путем, по которому должен был следовать князь Багратион, и таким образом облегчало столь желанное и необходимое соединение обеих армий. В окрестностях Дриссы оставлен был только один 1-й корпус генерал-лейтенанта графа Витгенштейна, в котором вместе с отрядом князя Репнина-Волконского состояло 25 000 человек. Граф Витгенштейн получил приказание прикрывать С.-Петербургскую дорогу и вследствие чего, действуя только оборонительно, не переходить за реку Двину. Но если бы неприятель начал теснить его превосходными силами, в таком случае путь отступления был назначен ему через Себеж и Псков на Новгород.

2 июля Первая армия, оставив лагерь при Дриссе, перешла за Двину-реку. 2-й пехотный корпус стал при деревне Покаевцах; 5-й корпус – при городе Дриссе, на правом берегу речки того же названия. 3-й и 4-й пехотные корпуса дошли до деревни Юстиновой, а 6-й пехотный корпус пошел к местечку Валынцам. Главная квартира находилась в Дриссе. 2-й и 3-й кавалерийские корпуса остались на левом берегу Двины для подкрепления передовых постов.

3 числа 2-й пехотный корпус соединился с 5-м, а прочие корпуса имели роздых. На другой день граф Витгенштейн сменил 2-й пехотный корпус при Покаевцах. Армия опять выступила[10]10
  Примечание переводчика. Вверх по правому берегу реки Двины.


[Закрыть] двумя колоннами: левая, состоявшая из 2-го и 5-го пехотных корпусов, остановилась при местечке Валынцах, а 3-й и 4-й пехотные корпуса, составлявшие правую колонну, пришли к селению Прудникам. Главная квартира переведена была в Прилуки; 6-й пехотный корпус расположился при деревне Костоломах; арьергард его, состоявший из 3-го кавалерийского корпуса, под начальством генерал-майора графа Палена 2-го перешел Двину при Дисне и стал на правом берегу реки против сего города[11]11
  Имея передовые посты на левом берегу Двины.


[Закрыть]. Генерал-адъютант барон Корф со 2-м кавалерийским корпусом, перешел Двину при городе Дриссе, составив арьергард правой колонны.