Текст книги "Ланиакея"
Автор книги: Дмитрий Черкасов
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Почему?
– Марс умер. Планета-труп. У него практически полностью отсутствует магнитное поле. Следовательно, нет защиты от частиц высоких энергий. Для микроорганизмов и вирусов это серьёзный мутагенный фактор. Риск в том, что с равной степенью вероятности условия Земли могут быть для них как убийственной средой, так и очень благоприятной, при этом они могут получить какие-то преимущества, уничтожая конкурентов среди земных видов. С одной стороны, я думаю, что земная жизнь победит чужих конкурентов. Но некоторые из видов могут погибнуть из-за возникших болезней, которые иммунная система не сможет распознать, или убить кормовую базу, тогда находящиеся в верхней части пищевой цепочки вымрут от голода. Окажется ли среди этих видов человек? Серьёзный вопрос.
– Что можно сделать?
– Пока не знаю. У нас есть время подумать, прийти к какому-либо оптимальному решению, – Дядя поднялся. – Надо ещё проверить, всё ли как следует закреплено снаружи. Возможны нештатные ускорения или кратковременная невесомость.
– Почему?
– Сатурн – система, очень насыщенная объектами. Чтобы никому не мешать, я запросил, как это выразиться, векторение, или лоцманскую поддержку. Мы подходим с Южного полюса, но нас, скорее всего, переведут на Северный. Тогда будут кратковременно условия невесомости.
– Кратковременно – это сколько?
– Несколько минут, но всё равно надо хорошо подготовиться.
Они оделись и вышли на улицу. Дядя проверил, всё ли хорошо закреплено в сарае, куда сложили напиленный лес и инструменты. Вдвоём они затянули всё дополнительной сеткой. Проверили закрепление инструментов. Ещё раз прошлись по лесу.
Вернувшись в дом, на скорую руку поужинали. Дядя засел уточнить расчёты, а Клэр решила принять ванну. Её не было довольно долго. Дядя ещё раз всё перепроверил, вроде ничего не забыл. Он даже не взглянул на неё, когда она выходила из ванной комнаты. Клэр подошла к нему. Он поднялся, сделал шаг в сторону, чтобы её обойти. Она тоже сделала шаг, преграждая ему дорогу. Дядя наконец обратил на неё внимание, Клэр не была одета. Она потянулась к нему, снимая с него жилетку. Жилетка свалилась на пол. Дядя улыбнулся и обнял её.
Глава 4. Сатурн
Клэр проснулась. Не открывая глаз, она провела рукой рядом. Дяди не было. Из холодного помещения послышался шум чего-то упавшего. Дядя возился, бурчал что-то невнятное. Она ещё немного понежилась, потом сама себе сказала: «Вставай». Хлопнула дверь, Дядя куда-то ушёл.
Она встала, прошла в ванную комнату. Открыла кран, но вода не пошла. «Странно», – подумала она. Закрыв кран, Клэр критически осмотрела себя в зеркале и сама себе понравилась. Подумала, как бы сделать волосы. Так или этак. Тут дверь открылась, заглянул Дядя:
– Проверь воду.
Клэр, держа волосы одной рукой, второй открыла кран. Пошипев воздухом, вода пошла.
– Отлично, – сказал Дядя, посмотрел на застывшую Клэр, улыбнулся одними глазами и попросил: – Заплети косички…
Тут же вышел. «Хорошая идея», – подумала Клэр и стала умываться. Закончив, она достала из шкафчика расчёску и резинки, стала заплетать волосы. Ещё в первый же день она обнаружила здесь целую коробку расчёсок, заколок, резинок и прочих мелочей, совершенно необходимых любой женщине. Она подумала, что он женат. Но потом Дядя объяснил, что ещё на Земле специально зашёл в магазин в поселении недалеко от его базирования и попросил у продавщицы, чтобы та подобрала самое ходовое и необходимое. Возможно, ему продали всякого лишнего, но он в этом просто ничего не понимает.
Её очень удивило, что у Дяди стирка одежды и постельного белья производится не порошками и мылами, а специальным бактериальным составом. Сказал, что такой состав разработал один профессор в американском университете, но из-за лобби производителей бытовой химии такое на рынок не пускают, и не удивительно, что Клэр об этом просто не знает. Сколько же она не знает того, что происходило в её собственной стране, думала она.
Ей вспомнилось, как она спросила, сколько была без сознания. Дядя ответил, что недолго, что она сильно ударилась головой, и было много крови из носа. Что ещё на Земле знакомый доктор ввёл её в медикаментозную кому на три дня, а потом она проспала ещё два, когда они уже летели к Нептуну. Клэр не знала, как она выглядела в этом состоянии, но ясно было, что Дядя её выхаживал. Сам он ничего про это не рассказывал.
Она закончила с причёской, ещё раз критически себя осмотрела. Вышла в комнату.
– Что было с водой?
– Готовлюсь к невесомости. Проверил все клапаны. После завтрака сразу всё прибираем на свои места. Я перекрываю систему канализации. Вода в невесомости ведёт себя очень своеобразно. Размазывается где попало. Поэтому надо будет всё закрыть пробочками.
Они уселись за стол и начали завтракать. Дядя не сводил с Клэр глаз, а она хитро на него поглядывала.
– Тебе очень идут косички, – сказал он.
Она наклонила голову, улыбнулась. Ей было очень приятно.
– Давай поторапливаться, – сказал Дядя. – У нас будет очень интересный манёвр.
Они вдвоём быстро собрали и помыли посуду. Расставили всё по своим местам. После чего Дядя вышел на улицу перекрывать канализацию. Послышался шум воздуха, который отсасывал всю воду из системы. После чего Клэр заткнула сливные отверстия пробками и вытерла насухо оставшуюся воду.
Дядя вернулся в дом.
– Расскажи про манёвр, – попросила Клэр.
Он взял листок для записей, быстро набросал схему в двух проекциях.
– Смотри, мы сейчас подошли к планете со стороны Южного полюса. Вот сюда. Теперь нам нужно перелететь к Северному полюсу, и мы попутно должны подхватить груз. Поэтому пойдём не по внешнему полю Сатурна, а внутри него. А чтобы не создать возмущений на кольцах, уйдём на вторую точку либрации вот сюда. Здесь крутанём орбиту в полвитка, тем самым поменяем вектор ускорения снова к Сатурну, пересядем на эти силовые линии и уже зайдём со стороны севера. Всего нам надо будет поменять вектор ускорения три раза. Два из них с быстрым разворотом на 180 градусов, но для этого надо выключать ускорение.
– А что такое точка либрации?
– Точки либрации – это частное решение ограниченной задачи гравитационного взаимодействия трёх тел в пространстве. Когда на одно тело с исчезающе малой массой сбалансированно действуют гравитационные поля двух остальных массивных тел. В нашем случае Солнце и Сатурн – это два массивных тела, а третье – наш кораблик. Первая, вторая и третья точки либрации лежат на прямой, проходящей через центры Солнца и Сатурна. При этом первая находится между Солнцем и Сатурном. Вторая – за Сатурном. Третья – за Солнцем. Есть ещё четвертая и пятая орбитальные зоны либрации, но об этом как-нибудь при случае. Мы идём конкретно на вторую. Там подхватим попутный груз.
– Вот здорово! Мы так же подходили к Нептуну?
– Нет. К Нептуну не получалось подходить с меньшей скоростью, поэтому пришлось сделать дополнительную петлю, и мы всё время тормозились. К тому же там не такой плотный трафик. Можно совершенно спокойно маневрировать. Так, сейчас держись, – предупредил Дядя.
Клэр тут же почувствовала, что начинает всплывать.
– Не делай резких движений, а то ударишься с непривычки, – Дядя тоже начал всплывать. Но, не обращая на это внимания, стал рыться в кармане. Извлёк оттуда небольшой болтик с навёрнутой гайкой-барашком.
– Смотри, фокус, специально для тебя приготовил, – он взялся за болтик пальцами, крутанул как детский волчок и отпустил.
Вся штуковина начала крутиться вокруг продольной оси болтика, зависнув над столом. Неожиданно болтик развернулся концами на 180 градусов, не прекращая крутиться. Потом через такое же время перевернулся в прежнее положение. Так повторилось несколько раз.
Клэр смотрела изумлёнными глазами.
– Хочешь попробовать? – спросил Дядя, поймал болтик и протянул Клэр.
Она осмотрела предмет и сама крутанула его за болтик. Эффект повторился.
– Вау, а из-за чего так?
– Есть такая теорема о промежуточной оси, вот этот эксперимент в невесомости очень красиво её доказывает. Впервые это заметил русский космонавт Владимир Джанибеков. В честь него и назвали эффект. Хотя про эту теорему было известно ещё задолго до того.
Что-то зашумело где-то внизу. Клэр начало переворачивать, от неожиданности она резко дёрнулась, чтобы схватиться рукой за стол. Её закрутило. Дядя подхватил её, но она всё-таки успела удариться локтем. Болтик улетел в сторону, ударился о полки и отскочил вверх.
– Зацепись ногами за стол, так удобнее. Скоро уже закончим поворот, – сказал Дядя.
– А что это шумит?
– Это гироскоп системы ориентации. Он позволяет точно позиционировать движитель при развороте.
Дядя оторвал от стола примагниченную потушенную свечку. Придал ей медленное вращение. Она, красиво вращаясь, парила над столом. Клэр протянула руку и толкнула её в другую сторону. Дядя перехватил уплывающую от стола свечку и направил её снова к Клэр. Так они забавлялись пару минут, пока свечка не пошла вниз. Дядя ловко её подхватил и поставил снова на стол.
– Всё. Поворот окончен. Начинаем торможение.
– Сколько до точки либрации?
– Часов шесть, может меньше.
– Скажи, а почему ты так надолго уходил сначала? Ты это специально делал, чтобы я оставалась одна?
– Почему ты так решила?
– Не знаю, я думала, что ты специально, чтобы понаблюдать за мной.
– Нет, я за тобой не наблюдал. У меня были дела, и я просто отсутствовал на борту.
Дядя немного помялся, решал, говорить или нет.
– Я хочу сделать второй корабль, поменьше. Вот и испытывал прототип. Не ожидал, что разность течения времени может настолько сильно чувствоваться. Эта именно та проблема, которую выявило твоё присутствие на борту и которую хочется понять. Ещё один камешек в огород земной физики.
У Клэр по спине пробежал холодок, она не обратила внимания на задумчивую фразу Дяди про течение времени.
– А если бы что-то пошло не так и ты не вернулся?
– Не бойся, на этот случай программа бы вернула наш кораблик в исходную точку на Землю. Выключила бы все поля, и ты бы просто смогла выйти к людям.
– А как же ты?
– А что я? – Дядя посмотрел на Клэр. Её лицо было испуганным. – Я же здесь, всё хорошо.
– Зачем тебе второй корабль?
– Этот корабль слишком большой. Несмотря на всю его домашнюю уютность, на нём не сто́ит приближаться к Солнцу ближе орбиты Земли. Это же замкнутая экосистема, которую нельзя перегревать. Я хочу сделать кораблик, на котором можно стартовать с этого корабля и сходить к Венере и Меркурию. Опыты прошли удачно, идеи подтвердились. Теперь надо подумать над воплощением.
– Так ты там не был?
– Нет.
– Откуда тогда у тебя фотографии венерианской живности?
– Эти фото получили земляне своими автоматическими станциями. Я тебе, кажется, уже рассказывал?
– Да, сейчас вспомнила.
Дядя задумался.
– Давай запустим водоснабжение и канализацию, открой все пробки, включи воду и дай ей немного пробежаться, чтобы заполнились гидрозатворы, – наконец сказал он, поднялся и пошёл на улицу.
Закончив с делами, Клэр по традиции вышла на утреннюю пробежку. Сегодня она не торопилась, бежала трусцой. У неё было приподнято-мечтательное настроение, появилось чувство, что она становится просто иной. Не понимая, что она делает, Клэр остановилась у ближайшей сосны и приложила ладошку к её стволу. Ощупывая шероховатость коры, она вдруг почувствовала тепло. Приложила вторую ладошку и мгновенно почувствовала то же самое, подошла к другой сосне и повторила эксперимент. Чувство тепла опять мгновенно появилось. Она побежала в дом.
Дядя во дворе возился с системой ручного управления, проверяя настройки. Клэр рассказала ему о сделанном открытии.
– Что думаешь? – спросил Дядя.
– Не знаю, я хотела спросить у тебя.
– Пойдём, – сказал Дядя и повел её к сараю, куда они сложили распиленный лес. – Трогай, – он указал на чурку.
Клэр приложила ладошки, чурка была очень холодная, пальцы мгновенно замёрзли.
– Она холодная, – сказала Клэр недоуменно.
– Пойдём, – Дядя подошёл к сосне, жестом предложил потрогать.
Клэр снова приложила руки к сосне и снова почувствовала тепло. Она посмотрела на Дядю вопросительно.
– Поздравляю, ты научилась чувствовать жизнь, – произнёс он.
– Я их убила? – Клэр показала рукой на сарай.
– Ну это же очевидно.
У девушки навернулись слёзы на глаза. Дядя подошёл и обнял её.
– Жизнь и смерть всегда идут рука об руку. Все мы причиняем смерть, чтобы самим продолжать свою жизнь или дать жизнь чему-то другому. Даже внутри тебя идёт смертельная битва прямо сейчас. Просто старайся не причинять напрасную смерть. Жизнь и так короткая.
Они пошли в дом. Дядя занялся рутинными делами – космогацией. Клэр немного позанималась собой и тоже пристроилась к Дяде. Ей нравилось наблюдать, как он ведёт расчёты. Она уже кое-что понимала, как строятся матрицы коррекций, и для Клэр это уже перестало выглядеть абракадаброй, хотя она ещё не до конца понимала всех механизмов вычислений. Для неё это было похоже на великое колдовство, которое проявлялось в видимом движении светил на небе, прямо здесь и прямо сейчас.
Дядя закончил расчёт, запустил всё в бортовой комплекс управления корабля.
– Мне надо немного отдохнуть, – сказал он, – тело должно быть готовым к тонкой работе по поимке груза. Мы же не хотим завалить ещё кучу деревьев?
Клэр была полностью согласна. Дядя неожиданно завёл будильник и выставил его на звонок через два часа от того времени, что показывал будильник.
– Ты же говорил, что его не нужно заводить?
– Сейчас нужно, чтобы не проспать сближение. Я его для этого и держу на борту. Можно было бы настроить компьютер, но мне так привычнее. Есть в этом какая-то ностальгия, – улыбнулся Дядя.
* * *
На этот раз он не допустил Клэр к управлению. Взялся за рычаги, и ничего особенного не произошло. Клэр не ощутила никаких манёвров и резких ускорений. Звёзды плавно перемещались. Казалось, Дядя просто застыл на месте и управляет кораблём силой своей мысли. Она даже не поняла, в какой момент груз был пойман. Потом из-за горизонта взошёл Сатурн и плавно притормозил в зените. Дядя отключился от ручного управления.
– Далеко, – сказала Клэр, глядя на Сатурн.
Дядя пожал плечами:
– Почти рядом. Пойдём в дом, пора включить наш телескоп.
– Как они нарастили такие большие кольца? – спросила Клэр.
– Весьма просто. Давай сейчас наведёмся на Энцелад. Этот спутник имеет очень много водяного льда. Он большой. Внутри достаточно тёплый. В нём образуются трещины, и тёплая вода вырывается шлейфом и формирует кольцо. Когда надо увеличить выброс воды, его подкручивают. Гравитационные взаимодействия создают приливную деформацию спутника. От внутреннего трения больших массивов пород температура повышается, а следовательно, увеличивается выброс воды, которая, теряя тепло, кристаллизуется в совсем мелкие кусочки льда. Их уже равномерно растаскивает по орбите. Ты видела, как обрабатывают лёд на аренах для фигурного катания или хоккея?
– Да, там ездит специальная машина.
– К этой машине сзади прицеплен коврик, на который льётся вода. Этот тёплый коврик заплавляет выбоины на льду и наносит небольшой слой сверху. Вот Энцелад – типа такой машины.
Дядя перевёл телескоп на другую область колец.
– Посмотри на этот пельмешек. Этот спутник земляне назвали Пан. Вот он уже потерял всю свою массу и не может больше разогреваться от гравитационных взаимодействий. Когда в нём ещё оставалось немного тепла, вода могла прорываться наружу, она тут же застывала. Так же сосульки образовываются на тёплой крыше в мороз. Но так как спутник крутился, то сосулька получилась в виде юбочки. Поэтому и вышла такая забавная форма пельмешка, – Дядя снова перестроил телескоп. – Вот ещё смотри, какая прелесть, эти выбросы, как иголки по краю кольца, перпендикулярные плоскости колец.
– Почему так происходит?
– Не знаю, надо как-нибудь спросить аборигенов. Давай приготовимся ко второму повороту, потом аборигены, – Дядя хихикнул, ему понравилось слово, – сами выведут нас к полюсу. Пока будут выводить, можно будет всласть понаблюдать за Сатурном. Эпическое зрелище. Дадим коррекцию по углу тангажа на сорок пять градусов. Будет очень неудобно ходить, но зато удобно наблюдать. Сделаем площадку для наблюдения под углом сорок пять градусов к горизонту. Когда завалим плоскость, площадка для нас будет как раз горизонтально. Пойдём.
Они прошли в кладовку, Дядя вытянул верёвки, две альпинистские поясные обвязки, сумку с крепежом. У стены сарая оказался большой деревянный щит с ножками. «Похоже, не первый раз. Хотя, чему удивляться?» – подумала Клэр.
Дядя закрепил щит одной стороной за крыльцо дома. Потом он поднял его за другую сторону, а Клэр подставила опоры, чтобы плоскость щита стала под необходимым углом. Дядя связал опоры укосами, проверил прочность. Протянул страховочную верёвку через кольца, вделанные в стену дома. Всё связал, закрепил и проверил. Показал, как правильно надеть альпинистскую обвязку.
– Зачем? – спросила Клэр.
– Угол большой, если свалишься, можно долететь до края нашего острова-корабля, а как я тебе уже говорил, там силовые поля, плазма и много всяких частиц высоких энергий. Смотри, с пояса идут два верёвочных уса, на концах привязаны карабины. Карабином просто защёлкиваешься за страховочную верёвку. Теперь, если что, далеко не улетишь.
– Поняла.
Они собрали лишнее и вернулись в дом. Дядя принёс из кладовки несколько книг и засел с ними, а Клэр устроилась на диванчике с пультом управления телескопом, разглядывая приближающуюся систему Сатурна.
Так прошёл час. Клэр надоело разглядывать, она пристроилась к Дяде.
– Чем ты занимаешься?
– Хочу сделать двое часов, которые можно синхронизовать. Смотрю на всякие электронные схемы, выбираю, что собрать из тех деталей, которые есть в наличии. Уже подобрал пару схем. Хочется попроще и поточнее.
– Ты же говорил, что тебе часы не нужны.
Дядя улыбнулся:
– Я же тебе говорил, что твоё присутствие вскрыло факт интересного изменения в течении времени. У нас есть шанс проверить, насколько верны выводы всяких теорий. Я сделаю пару электронных часов, мы их синхронизуем. После этого я совершу несколько испытательных полётов с разными векторами относительно движения большого корабля. Я бы хотел взять и механические часы, но будильник у нас только один. Можно было бы обойтись часами в бортовых компьютерах, но они построены на кварцевых кристаллах высокой частоты, а я хочу дополнительно использовать низкочастотные осцилляторы, чтобы сравнить разность показаний с компьютерными.
– Мне опять сидеть неделю в одиночестве? – вдруг взбеленилась Клэр.
– Не знаю. Как получится. Это необходимо сделать.
– Я не хочу.
– Разве тебе не интересно?
– Нет! Я не хочу оставаться одна…
– Это необходимо сделать! – сказал Дядя уже с металлом в голосе. – Приказы капитана не обсуждаются.
Клэр сжала губы, с ненавистью и обидой посмотрела на него. У Дяди в глазах был космос, страшный, чуждый и смертельно опасный. Она видела такой взгляд пару раз и каждый раз чувствовала, что волосы на её теле становятся дыбом.
Дядя смотрел на неё и в который раз думал: «Зря поддался на уговоры, не нужно было её брать с собой…»
Дядя прекрасно видел все её попытки манипулировать им, но либо игнорировал их, либо мягко пресекал. Сейчас он сделал это довольно жёстко.
Клэр замолчала и надулась. Дядя, как всегда, на это не реагировал.
Он уже знал, сколько это продлится, потому спокойно занялся своими делами, не обращая на неё внимания. Он периодически отвлекался взглянуть на неё. «Ничего, скоро всё закончится, всё вернётся как было…», – думал он, и от этого было одновременно хорошо и грустно.
Клэр забилась в любимое кресло, обида её душила. Она не знала, на что больше обижается, на его грубость или безразличие. «Чёртов элиен (англ. – чужак, инопланетянин)», – думала она.
Дядя увлечённо мастерил свои часы, его взгляд при этом был совершенно отсутствующим. Он то хмурился, то улыбался. Руки его настолько ловко и точно всё делали, что это буквально гипнотизировало Клэр. Периодически она стряхивала с себя этот дурман и снова обижалась.
В молчании прошёл второй поворот с невесомостью. Клэр дремала в кресле.
– Хватит дуться, пошли смотреть Сатурн, – сказал Дядя.
Внутри Клэр снова забушевала буря, но рассудив, что достаточно долго играла в молчанку, она нехотя поднялась с кресла.
– Ну вот и славно, – одобрил Дядя и пошёл на улицу.
Она медлительно оделась и немного подождала, прежде чем выйти.
Дядя протянул её альпинистскую обвязку, подождал, пока она её наденет, и пристегнул карабином.
По небу бежали зелёные всполохи.
– Что это? – нехотя спросила Клэр.
– Что? – не понял Дядя.
Клэр показала на всполохи.
– Это авроры в атмосфере нашего кораблика, здесь сильная радиация.
– Это не опасно?
– Вроде бы. Не знаю. Приборы не фиксируют повышенного фона на уровне дома. Так что не должно быть опасно. Да и я, вроде бы, не болею лучевой болезнью до сих пор. Хотя и был в более опасных местах вблизи Юпитера.
Дядя активировал режим медленного наклона корабля. Они зашли на платформу и, когда стало возможным, расположились в креслах. Сатурн медленно поворачивался огромным шаром. Хотя впечатлительность Клэр уже основательно поутихла после первого удара с восходом Нептуна, но сердце её то билось, то замирало от грандиозности зрелища. Сатурн был гораздо более динамичной планетой. В отличие от Нептуна, он переливался в жёлто-оранжево-коричневых, пастельных тонах. Облака бежали гораздо быстрее, постоянно происходило множество вспышек. «Это молнии», – ответил Дядя на её вопрос. Картину подкрашивали всполохи аврор в атмосфере корабля, которые становились всё ярче по мере приближения к планете. Цвета складывались и добавляли оттенков в палитру, и то, что всполохи струились, давало обманчивое ощущение, что они как дождевые капли сползают по невидимой сфере корабля. Как будто корабль летел в атмосфере планеты под фантастическим дождём.
– Кажется, потеплело, – неуверенно сказала Клэр.
– Да, так и есть, наша атмосфера прогревается из-за того, что защитное поле рассеивает много всего. Я тебе уже говорил, что сатурнианцы сделали из своей планеты и гигантский телескоп, и широковещательную станцию, – Дядю это явно забавляло, он улыбался.
– В каком смысле широковещательную станцию?
– Ну как радиостанции и станции передачи телевизионного сигнала на Земле. Юпитер тоже вещает много, но сатурнианцы в этом плане – центральная медиастанция нашего околотка. Все новости я узнаю через них. На Земле используют разные типы модуляций радиосигнала, а эти гаврики передают информацию спектрами, практически во всю ширину возможных диапазонов. Вон посмотри на эти ураганы вдоль той тёмной области с правильными углами, а над ними полярное сияние. Это и есть излучатели информации. Я смотрю туда с помощью спектрометра. Получаю картинку со множеством очень тонких линий излучения и поглощения. У нас компьютеры передают цифровую информацию в одном канале побитово, то есть последовательно. У них в одном канале идёт параллельная система передачи и совсем не в двоичной системе. Очень эффективно. У меня есть алгоритм раскодировки. Без алгоритма никогда не догадаешься, что этот спектр – что-то осмысленное. Я не представляю, как они это делают, да ещё и в атмосфере собственной планеты.
– Но ты же им тоже посылаешь ответы, раз ты с ними разговариваешь?
– Да, сигнал формируется в верхних слоях атмосферы нашего кораблика, на спектральных линиях азота. Мне подсказали, как это сделать технически, но не уверен, что принцип я всё-таки понимаю.
– А что это за область с правильными углами?
– Это и есть их полярный центр. Правильные углы, потому что область имеет вид шестигранника, внутри которого так же много симметричных вихрей. Над ним постоянно висит полярное сияние, которое и излучает информацию. Аборигены модулируют её в совершенно разных диапазонах, с такой скоростью, что эта область по размерам больше, чем Земля, в десяток раз, а всё кардинально меняется в течение минут. Представляешь? Вообще, наши глаза плохо приспособлены, чтобы увидеть всю полноту картины. Если наблюдать во всех диапазонах, там такие чудеса творятся. У меня есть даже мечта – засесть у них на орбите подольше, столько всего интересного можно узнать, – Дядя тяжело вздохнул. – К сожалению, это пока для меня невозможно, нужен другой корабль.
– А какие они, сатурнианцы?
– Вот этого я не могу знать. Попробую только предположить, что они газо– или плазмо-жидкие или плазмо-кристаллические… даже не знаю, как правильно подобрать формулировку.
– Это как?
– Наши с тобой тела – твёрдо-жидкие. Твёрдый скелет, относительно твёрдые ткани, всё это наполнено жидкостями и газами. Многими другими организмами. Во всём этом текут электрические и прочие токи. Можно сказать, что в нас тоже растворена плазма. Они же, как мне кажется, должны быть полностью плазменными существами. Душа в чистом виде.
Дядя замолчал. Клэр тоже задумалась:
– Интересно, а у них есть любовь, они любят друг друга?
Дядя странно посмотрел на Клэр, подумал и медленно ответил:
– Не знаю, мне такие вопросы в голову не приходили.
Повисло молчание. Они смотрели грандиозное зрелище Сатурна, и каждый думал о своём.
– Значит, душа есть?
– Если прагматично подходить, да, есть. Она проявляется нашим сознанием.
– Если душа есть, то после смерти тела мы не исчезаем, как личность?
– Не могу сказать, не знаю. Сознание – очень странная штука. Когда оно есть, мы ощущаем себя как личность. Мы засыпаем, сознания нет, мы просыпаемся, сознание есть. Когда мы видим сны, иногда сознание есть, иногда нет. Когда не спим, то тоже иногда происходят такие вещи, когда сознания нет, но тело продолжает выполнять нужные действия. Формально сознание привязано к голове, мы видим глазами, слышим ушами. То есть основные сенсорные системы, которые нам дают пространственную ориентацию, относятся именно к голове. Все остальные сенсорные системы дают нам ощущения среды, в которой мы находимся. При этом мы иногда можем видеть, как будто мы находимся вне нашего тела. Что-то в нашем теле включает сознание, а также и выключает его. Это, конечно, занятно – изучать себя, ковыряться в каких-то принципах, которые мы сами себе напридумывали. Но какая в этом практическая польза, мне непонятно.
– Почему?
– Потому что эти знания вряд ли повлияют на мои действия и решения.
Опять повисло молчание.
– Действительно шестиугольник, – снова заговорила Клэр, но в этот момент корабль начал выравниваться.
– Подходим к полюсу, приехали, – сказал Дядя и поднялся, – пойдём, пора выполнять процедуры.
– Какие?
– Сбросим грузы, и надо проанализировать текущие новости, которые касаются непосредственно нас.
– Что-то серьёзное?
– Прочитаем – поймём.
Корабль закончил выравнивать горизонт. Они вместе убрали платформу и пошли за дом, ко второму строению. Там располагалась шахта для сброса грузов. Контейнеры были сложены возле стен. Дядя, сверяясь с записями, выбирал нужный, укладывал на крышку люка. Если контейнер был большой и тяжёлый, то пользовался талью. После чего автоматически створки открывались, и контейнер просто сбрасывался вниз.
– Можно туда заглянуть? – спросила Клэр.
Дядя усмехнулся и открыл створки. Клэр заглянула: просто чёрная труба, уходящая далеко вглубь. Где-то внизу светилась точка конца трубы, через которую пробивался свет Сатурна.
– Почему на Нептун груз сбрасывал компьютер, а здесь мы вручную?
– Там был один контейнер, и нам его надо было выстрелить с определённой скоростью, под правильным углом для входа в атмосферу, а здесь много грузов, которые после сброса подбирают роботы и уже несут туда, куда надо.
– Понятно. А где твой маленький корабль?
– Он пришвартован там, – Дядя показал рукой в сторону уходящей тропинки.
– Я туда бегала, там его нет.
– Там он, просто надо свернуть с тропинки к краю.
– Покажешь?
– Когда отлетим от Сатурна.
Они вернулись в дом. Дядя обложился тетрадями. Что-то выписывал, сводил в таблицы какие-то цифры. Клэр устроилась на диване и рассматривала окрестности планеты по телевизору, направляя телескоп то в одну область колец, то в другую. Разглядывать их можно было бесконечно.
Дядя оторвался от своих записей, поглядел на Клэр и сказал:
– На пульте внизу смотри цветные кнопки, это переключатели диапазонов. Попробуй другие включить, удивишься.
Клэр начала щёлкать диапазоны, картинка менялась радикально, исчезали одни объекты, но проявлялись другие. На одном из диапазонов она увидела своеобразный рисунок из точек прямо в пространстве, который при внимательном рассмотрении довольно динамично менялся.
– Что это?
Дядя поднял на секунду глаза:
– Это плотное движение… Одна из таких точек – мы.
– Это космические корабли?
– Да.
– Как много…
– Я же говорю, здесь очень плотное движение, как в любом большом городе.
– У Нептуна так же?
– Нет, там потише. Нептунианцы, они ребята медленные. Движение соответствует их темпераменту.
– А почему наши астрономы этого не видят?
– Наши, в смысле земные? – Дядя снова поднял глаза.
– Да.
– Всяк видит то, что хочет увидеть, – он хихикнул, – не туда и не тем смотрят.
– А могут увидеть?
– Конечно, было бы желание. Они все зажаты рамками своих теорий, поэтому инструменты придумывают те, которые им помогут доказать именно их теорию. Тоже дело хорошее. Вот они, когда сделают телескоп большой чувствительности на глубокий инфракрасный диапазон, удивятся…
– Чему?
– Тому, что всё, что они напридумывали космологического, к реальной Вселенной не имеет отношения. Будут потом объяснять очевидные вещи какими-нибудь ещё более безумными идеями.
Дядя снова погрузился в работу. Клэр в задумчивости смотрела, как множество точек-кораблей кружат в фантастическом танце.
– А кто в этих кораблях?
– По большей части это автоматы. Но есть и обитаемые, в основном аборигены отсюда и системы Юпитера, – Дядя снова улыбался, слово «аборигены» его сильно смешило.
– А наши?
– С планет земной группы мы одни.
– Почему?
– Наверное, потому что в других местах обитателям нет необходимости куда-то лететь для решения своих задач, – Дядя подумал и добавил: – Например, нептунианцы сидят безвылазно. Им и так хорошо… Ленивые, – пожав плечами, заключил он.
– А люди?
– Что люди? За всё время запусков людей меньше десятка примитивных автоматических межпланетных станций. Их, по большому счёту, даже не заметили.
– Ну ты же додумался, как полететь. Почему другие не додумались?
– Люди… – Дядя замолчал, смотря куда-то в пространство. – Люди пока что слишком заняты собой. А мне просто сильно повезло, или не повезло. Смотря с какой стороны смотреть… Может, я и не «люди».
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.