Текст книги "Ланиакея"

– Но тысячу коку просил ты, вывел на орбиту свою секретаршу и двух не пойми кого.

– Да там обошлось всё в сто коку, – махнул лапкой Тыч и тут же осёкся. Глаза его стали испуганными, а хвостик задрожал.

– Хорошо, тогда где девятьсот коку? – председатель поднял усы в гневе.

– Мне надо поднять бумаги… – начал Тыч.

– Хорошо, поднимай. Что думаешь, Выксь?

– Тыч отстранён от дел и снят с должности с этого момента, – произнёс Выксь с ехидной мордочкой.

– Неси отчёт. Бегом! – рявкнул председатель.

Тыч метнулся из собрания.

– Идиот, – поморщился председатель, – есть предложения, кого назначим на его должность?

Все молчали, задумались.

– Может, Бира? – предложил министр технического развития.

– Он же прогадил нам программу по переоснащению, – поморщил усы председатель.

– Так от него многого и не надо, а исполнитель он хороший и в технических вопросах разбирается, – поддержал кандидатуру Выксь.

– Кто вообще этого идиота назначал?

– Он представитель клана, надо было его куда-то пристроить, никто не думал, что нам вот так потребуется освоение пространства… – начал пояснять министр по просвещению.

– Понятно. Что у нас с зондом?

– Наксь сообщил, что зонд готов, – ответил Выксь.

– Отлично. Я думаю, нам надо проработать вопросы обоснования программы перед населением. Создать комитет по взаимодействию с Правой Полушарностью. Постановляю начать работы по подготовке экспедиции к Третьему Шарию. Шмышлярии начать отбор кандидатов в экипаж, – председатель поднялся, – все согласны?

Все дружно сделали хвостиками.

– Тогда объявляю заседание закрытым. За работу!

 
                                        * * *
 

Наксь закончил сборы, за дверями его ожидала повозка. Жена мрачно стояла в стороне и молча наблюдала. Он подошёл к ней потереться мордочками, она отодвинулась и сказала:

– Если сдохнешь, домой не возвращайся.

– Всё будет хорошо, – ответил Наксь и открыл дверь. Показал прислуге на вещи хвостиком и пошёл к повозке. Багаж уложили, и повозка понеслась к месту старта первой в этой эре космической экспедиции. Наксь злился: «Старая карга, даже попрощаться нормально не может. Я лечу в первую экспедицию, опаснейшее предприятие, а она так, да ещё и при прислуге».

Повозка затормозила у выхода на поверхность. Тут была толпа провожающих и пресса. Вокруг летали камеры. Наксь моментально надулся от важности, не торопясь выбрался из повозки. У выхода стоял капитан корабля Рус. Наксь, приветствуя капитана, вздрыгнул ножкой в знак уважения и сделал ушком, как равному. Встал рядом с капитаном, повернувшись к прессе. Пока их фотографировали со всех сторон, а разбитная журналистка звонко перечисляла их регалии, Рус тихо спросил:

– Как дома?

– Нормально, а что? – так же тихо ответил Наксь.

– Вы вчера на проводах изволили перебрать с напитками, а потом ваша супруга застукала вас с секретаршей.

«Вот в чём дело, а я и не помню», – подумал Наксь и тихо ответил:

– Нет, всё в порядке.

Официальный ритуал был выполнен. Они синхронно сделали всем ушком, повернулись и пошли к кораблю, который с выходом был соединён герметичным прозрачным тоннелем, поэтому и приходилось идти официальным шагом, сохраняя важность.

Они зашли в корабль. Прозвучала команда: «Капитан на борту». Все члены экспедиции, выстроенные в четыре ряда и стоявшие по стойке смирно, вздрыгнули ножками и сделали хвостиками.

Капитан Рус выдержал паузу и зычно отдал приказ:

– Задраить люк, все по местам, готовимся к старту.

Люк немедленно был задраен, но пресса продолжала вести трансляцию подготовки и отлёта, поэтому все держались очень важно, чётко и без разговоров бросились выполнять приказ. Рус проследовал на мостик и занял капитанское место. Место Накся находилось справа, он был руководителем экспедиции. Хотя сейчас ему формально делать ничего не требовалось, но ради картинки для прессы он включил свой монитор и начал проводить тесты зонда.

Команда корабля занималась подготовкой к старту, а члены научной экспедиции заперлись в своих каютах и также делали вид, что заняты чем-то важным.

Глава 7.
Маленькое приключение

Зазвонил будильник. Клэр открыла глаза. Дядя уже орудовал на кухне, откуда тянуло запахом молочной каши и свежего кофе.

Он выглянул из кухни:

– Завтрак готов, у нас есть ещё полтора часа.

Клэр сбегала умыться на скорую руку, и они сели завтракать.

Дядя расположился с новостной тетрадкой. С шумом отхлёбывал горячий кофе, быстро пролистывая тетрадь.

– План такой, – сказал он, наконец отложив тетрадь, – после того как нас определят на стоянку, сразу занимаемся грузами, а потом… есть идея.

Клэр напряглась, вся внимание. Дядя выдержал театральную паузу для пущей важности.

– Предложение – испытать малый корабль и сходить к спутникам Ио и Ганимеду. Как ты на это смотришь?

Клэр также выдержала паузу, нахмурившись, потом радостно заулыбалась до ушей и чуть не захлопала в ладоши.

– Я так и думал.

– А мы выйдем из корабля?

– У меня нет скафандров.

– Жалко.

– Всё, пора.

Они оделись, вышли на наблюдательную площадку. Юпитер был громаден. Буйство красок ураганов впечатляло. Они молча наблюдали. Клэр даже спрашивать ни о чём не хотелось. По мере приближения авроры в атмосфере корабля всё усиливались и стали намного сильнее, чем это было у Сатурна. Неожиданно Клэр обратила внимание на непонятный гул.

– Что за шум? – спросила она, насторожившись.

– Это он гудит, – Дядя махнул рукой на Юпитер, – он так влияет на атмосферу корабля, что возникают звуковые волны.

– Вау! – только смогла произнести Клэр.

Когда приблизились ещё больше, на гул стали накладываться и другие звуки. То похожие на вздохи, то на шумы радиоприёмника, то на свисты. Клэр даже почувствовала, что почва под ними тоже стала вибрировать.

– Это не опасно? – спросила она.

– Вроде бы нет. Поначалу отвлекает сильно, потом привыкаешь. Помнишь на Сатурне шестигранник на полюсе? А тут, смотри, пятигранник из ураганов.

– О-о-о, точно.

– Юпитер – пятая планета от Солнца, значит, пятигранники на полюсах, Сатурн – шестая, значит, шестигранники.

Клэр посмотрела на Дядю, он опять хитро улыбался.

– Хватит глазеть, пойдём с грузом разберёмся, – сказал он и включил восстановление горизонта корабля.

С грузом разобрались довольно быстро, так как принимать на борт ничего не было нужно. Они загрузили санки запасами провианта и пошли на маленький корабль. Дядя приготовил несколько коробок, с запасом. На санки помещалась только одна. «Опять меня будет гонять», – с недовольством подумала Клэр. Но Дядя заволок коробку в корабль на нижнюю палубу и предложил ей рассортировать и переложить продукты в холодильники, а сам собрал инструменты и тоже стал и упаковывать их в шкаф, закрепляя на нужных местах.

– Ты разве не вернёшь их в мастерскую?

– Зачем? Вдруг придётся ремонтироваться в полёте, всё должно быть под рукой.

Управившись, Дядя взял санки и пошёл за следующей порцией. Клэр вышла на улицу, подумала и пошла вслед за Дядей, ей не хотелось оставаться в одиночестве, она уже привыкла к тишине, а Юпитер иногда очень пугающе ухал.

Не спеша они перетащили всё необходимое в корабль. Дядя отцепил швартовы и кабели, после чего задраил люки, и они поднялись наверх.

Он начал последовательно включать системы. Засветились экраны. На центральные передавалась картинка с обзорных камер.

Он принялся рассортировывать вывод необходимой информации так, чтобы ему было удобно.

Клэр немного заскучала.

– Кофе будешь? На тебя варить? – спросила она.

– Да, буду, – рассеянно согласился Дядя.

Она приготовила две большие чашки кофе. Дядя с удовлетворением рассматривал получившуюся картинку. Начал составлять полётное задание для компьютера.

– Ручное управление будет? – спросила Клэр, протягивая ему чашку с дымящимся напитком.

– Да, конечно, оно есть… Чуть не забыл его, – он улыбнулся, поставил кружку на стол и спустился на нижнюю палубу. Вернулся, неся небольшую коробку и обычный компьютерный джойстик для авиасимулятора.

– Неудобно, конечно, но на первое время сгодится, потом сделаю нормальное, – сказал Дядя, водружая это всё на стол. Коробка и джойстик громко щёлкнули мощными магнитами, прилипнув к поверхности.

Они в тишине допили кофе, потом убрали всё лишнее. Ещё раз проверили помещения на забытые предметы.

– Готова? – спросил Дядя, устраиваясь в кресле.

– Да, – ответила Клэр, проверив, что ремни нормально притянуты.

Дядя нажал кнопку старта на джойстике. Корабль качнуло, и их вдавило в кресла довольно приличной перегрузкой. Клэр моргнуть не успела, как картинка поверхности большого корабля сменилась небом, а экран нижнего вида начал показывать Юпитер с полюса.

– Куда мы сначала?

– Сейчас мы ближе всего к Ио. Идём как раз по силовой линии. Ой…

Загорелось табло превышения фонового излучения. Дядя немного увеличил диаметр поля, табло погасло.

– Ио – очень интересный спутник, там много вулканов и вулканической серы. Но это так, для затравки. Юпитерианцы добывают из него нужные химические элементы своеобразным способом. Представляешь, они синхронизовали магнитные поля Ио и Юпитера, и всё, что выбрасывают вулканы, по силовой линии магнитного поля летит прямо на полюса планеты, сразу сепарируется в зависимости от заряда и веса частиц.

– А что они добывают?

– Сера, кислород, хлор, натрий и соединения этого в ионизированном виде. Примерно тонна в секунду. Не надо никаких горнодобывающих и перерабатывающих механизмов и специальных средств доставки.

– Очень удобно, – восхитилась Клэр, – а там кто-нибудь есть?

– Сомневаюсь, с такой вулканической активностью там делать нечего. Хотя периодически его посещают наблюдатели. Такие, как мы.

– Сколько нам лететь?

– До смены вектора минут пятнадцать, – Дядя задумался и добавил: – Такими темпами…

Клэр отстегнулась и встала.

– Тяжеловато, – сказала она.

– Погоди, я сделаю перегрузку нормальной. Сейчас с повышенной идём.

Дядя тоже поднялся и пошёл вниз. Клэр взяла новостную тетрадку и устроилась на кровати.

Дядя вернулся с часами, которые он смастерил. Закрепил их на столе и углубился в расчёты.

Клэр периодически поглядывала на Дядю, у него был совершенно отрешённый взгляд. Он в задумчивости покусывал кончик пера. Снова записывал показания с экрана, глядел на часы и считал.

– Сейчас будет поворот, – сказал он, – надо пристегнуться.

Корабль поменял вектор ускорения на торможение. Дядя и Клэр всплыли, насколько позволяли ремни кресел, потом нормальная перегрузка вернулась.

– Быстро как, – удивилась Клэр.

– Да, масса маленькая, кораблик вертлявый получился.

– А что ты считал?

– Смотри, мы стартовали отсюда, – Дядя ткнул кончиком пера в нарисованную на экране траекторию, – сейчас мы здесь, прошли апоцентр. Вся дуга, грубо, миллион километров, чуть больше. Половину пути разгоняемся, половину тормозимся. Полмиллиона умножаем на тысячу и умножаем на два, потом делим на ускорение и берём квадратный корень. Получаем 11 тысяч секунд на полпути. Считаем скорость – 11 тысяч умножаем на десять, получаем 110 тысяч метров в секунду, или 110 километров в секунду. Согласно земной физике, скорость света – триста тысяч километров в секунду. То есть мы даже близко не подходим, чтобы учитывать фактор Лоренца2323
  Фактор Ло́ренца, или гамма-фактор – безразмерная физическая величина, используемая в релятивистской кинематике, монотонно возрастающая положительная функция скорости. Названа по имени Г. А. Лоренца.


[Закрыть]. Тем не менее мы здесь, а часы нам говорят, что прошло менее часа. Вот сама считай.

Дядя подвинул ей тетрадь. Клэр в задумчивости сверяла цифры. Отсчитала опять отрезки пути по экрану. Пересчитала – не сходится.

Дядя удовлетворённо откинулся на спинку кресла.

– То есть мы летим в три раза быстрее?

– Я бы предположил обратное. Мы воспринимаем происходящее в три раза медленнее, и часы идут соответственно.

Оба задумались.

– То есть я здесь старею в три раза медленнее…

– Ох, кто о чём… – вздохнул Дядя.

– Мы опять на полюс заходим?

– Да, здесь по-другому не получится, так как мы на силовой линии Юпитера. Если другую начнём замыкать на себя, нас просто унесёт в сторону. Да и на полюсе вулканов нет.

Ио быстро рос на экране. Казалось, что он был в тумане.

– Садимся, приготовься, – сказал Дядя.

– К чему? – удивилась Клэр.

– Не знаю, к неожиданностям.

Ускорение стало быстро спадать, но невесомость не наступила.

– Мы уже сели?

– Нет, ещё подходим, медленно.

Корабль качнуло.

– Есть контакт с поверхностью, – сказал Дядя и отстегнул ремни.

Клэр тоже открыла замки своих ремней. На экранах трудно было разобрать, насколько близко горизонт. Камеры немного искажали перспективу. Поверхность выглядела холмистой и разноцветной, с преобладанием жёлто-зелёного цвета. Кое-где виднелись бурые и чёрные камни.

Дядя осторожно встал и слегка подпрыгнул. Падение его на пол было заметно медленным.

– Сила тяжести в пять раз меньше, чем на Земле, – сказал он, – будь осторожнее.

Клэр тоже встала, попыталась сделать шаг. Её основательно качнуло в сторону. Тогда она последовала примеру Дяди и тоже двумя ногами оттолкнулась от пола. Она удивилась, насколько легче и точнее перемещаться прыжками, а её организм очень быстро понял, какие усилия надо прикладывать.

Клэр начала дурачиться, скача по всему помещению и изображая зайку с косичками вместо ушей.

Дядя с улыбкой наблюдал за весёлым безобразием, потом скомандовал:

– Отставить, пора лететь дальше.

Они заняли свои кресла. Дядя задал компьютеру расчёт траектории.

– Попробуем фиксировать разность показаний часов, – сказал он, добавляя время как параметр в таблицу фиксируемых параметров основной космогации.

– Ты имеешь в виду, будет ли время больше замедляться с увеличением скорости?

– Да, так же с увеличением нагрузки на генераторы поля. На траекторию и управление это не влияет, так как в расчёте учитывается только пространственная координата. Лететь далековато, даже с учётом замедления времени. Расчёт показывает, что если замедление увеличится, то лететь около десяти часов по нашему восприятию.

Корабль стартовал так же стремительно, как и от корабля-носителя.

– Давай, наверное, отдыхать будем. Заодно испытаем, как перенесём поворот в кровати.

Клэр была полностью согласна. Кровать была оборудована зацепами для верхнего покрывала, так что лежащие не должны улететь в случае невесомости.

 
                                        * * *
 

Проснувшись, Клэр блаженно потянулась и произнесла:

– Хочу свежих фруктов.

Дядя уже сидел в кресле и задумчиво наблюдал за экранами.

– Ничем помочь не могу. Свежих нет, только замороженные, – ответил он.

– Я знаю, но всё равно хочется. Я бы съела манго. Свежий спелый манго.

– Хорошее желание. Могу предложить консервированное пюре манго.

– У нас есть?

– Да. Сейчас принесу.

Дядя спустился и вернулся с большой поллитровой железной банкой. Вскрыл и разлил в две кружки, одну подал Клэр.

– Холодный, но очень вкусный, – сообщила Клэр.

Дядя тоже отхлебнул и снова уставился в экран.

– Ты заметила поворот?

– Нет, я спала.

– Значит, оставим программу поворота без изменений.

– Долго нам ещё лететь?

– Подходим уже, но умыться успеешь, пока нормальное ускорение.

Клэр грациозно выскользнула, не отстёгивая одеяла от креплений, и пошла умываться. Дядя допил манго и снова погрузился в задумчивость. Неожиданно на экране выскочило сообщение.

Освежённая Клэр показалась из ванной комнаты.

– У нас, похоже, будет рандеву с аборигенами.

– Серьёзно?

– Смотри, просят частным порядком передать посылочку на Землю, – Дядя указал пальцем на сообщение на экране.

– А как мы заберём, у нас же нет скафандров?

– Я предложил им закрепить посылку на посадочной опоре. Как попадём в атмосферу нашего большого корабля, отцепим.

– Я что-то не подумала об этом. У тебя здесь уже есть обратная связь?

– Радиоволновая работает. С нашим большим кораблём такая не действует. Пристёгивайся, садимся, – скомандовал Дядя и сам начал пристёгивать себя к креслу.

Кораблик произвёл посадку так же, как и на Ио. Дядя убрал поле и написал сообщение о посадке.

Клэр последовательно обшаривала глазами экраны, чтобы увидеть, когда появятся инопланетяне.

Сели в околополярной области. Длинные тени от пиков и камней тянулись мимо корабля. Юпитер, четвертью, висел низко над горизонтом.

– Здесь красиво, – неожиданно сказала Клэр.

Дядя пожал плечами:

– Холодно здесь.

«Пи—у—у бу—у», – раздался отчётливый звук.

– Что это? – насторожилась Клэр.

– Лёд лопается, а звук передаётся на корпус, поэтому мы слышим.

– Это всё лёд?

– Да, под нами океан.

– Мы не провалимся?

– Здесь гравитация слабее, чем на Ио, а лёд толстый, не волнуйся. Вон наши гости, – Дядя указал на боковой экран, где обнаружилось движение.

Две тени быстро скользили к кораблю. Когда приблизились, стало понятно – четвероногие с хвостами.

Клэр внимательно разглядывала, но боковые широкоугольные камеры сильно искажали. Был непонятен размер инопланетян, и трудно разглядеть детали. Они двигались длинными прыжками.

– Не видно, – сказала Клэр.

– Да, камеры не захватывают, надо будет добавить камер.

Пришло сообщение, что посылка закреплена. В этот же момент существа начали удаляться в том направлении, откуда пришли.

– Очень жаль, так хотелось их рассмотреть.

Дядя улыбнулся:

– Ожидала чего-то большего?

– Да, – Клэр вздохнула.

– Стартуем домой?

– Давай.

Дядя нажал на кнопку старта. Поверхность Ганимеда ухнула вниз.

– Удалось понять, что происходит со временем?

– Пока нет. Пытался анализировать данные, но хаотично выходит. Наверное, не те исходные параметры пытаюсь брать.

– А если спросить аборигенов?

– Они не мыслят нашими категориями. Во-вторых, самому разобраться интереснее, чем спрашивать кого-либо.

– Нам долго сейчас лететь?

– Часа четыре, может, чуть больше.

– Чем займёмся?

– Думаю, для начала надо позавтракать, а потом проверим все системы корабля. На то и испытания, может быть, что-то доделать надо.

 
                                        * * *
 

После посадки на материнский корабль они отправились вниз. Посылка была прикреплена к опоре широким ремнём. Посылка и ремень были абсолютно чёрные, из непонятного материала без каких-либо знаков. Дядя осмотрел коробку, увидел утолщение у ремня. Недолго думая, придерживая коробку, просто нажал на него. Ремень отпал. Коробка оказалась неожиданно тяжёлой, и Дядя чуть не уронил её.

– Сам отнесу к грузам, – решил он.

– Не посмотрим, что там? – полюбопытствовала Клэр.

– Плохая идея. Ты же не любишь, чтобы в твои посылки заглядывали? Забери в дом, – Дядя протянул ей экспериментальные часы.

Клэр разочарованно пошла в дом, а Дядя занялся швартовыми.

Когда он зашёл, Клэр плескалась в ванной, часы стояли рядом с такими же на столе. Показания отличались на восемь суток.

– М-да. Интересненько… – сказал он. В задумчивости присел на стул, глядя на показания обоих приборов. Секунды отсчитывались не одинаково, с небольшой задержкой. Дядя соединил приборы через предусмотренный разъём и нажал кнопку сброса и синхронизации. На обоих приборах показания сбросились в ноль, и секунды синхронно начали отсчет. Подумав, Дядя пошёл в кладовку, достал ящик с электронными компонентами. Расположился на столе и начал собирать ещё одни аналогичные часы.

Вышла Клэр с замотанной полотенцем головой.

– Что ты делаешь?

– Думаю, нам нужны ещё одни часы. У меня есть идея, хочу проверить.

Клэр несколько минут наблюдала, как Дядя возится с деталями, и снова пошла в ванную комнату заниматься собой.

Когда она вернулась, новые часы были готовы и стояли на столе. Дяди не было. Он вернулся с коробкой.

– Вот, – сказал он, – сейчас я синхронизую их, а потом эти, в коробке с обогревателем, поставлю над центром корабля, где генераторы.

– Зачем обогреватель?

– Электроника не любит отрицательных температур.

Дядя включил новые часы. Соединил все три вместе и синхронизовал. Положил новые в коробку и пошёл на улицу. Клэр не хотелось выходить на холод. Дядя вернулся через несколько минут.

– Я поставил на коробку проблесковый маячок, даже если засыплет снегом, искать не придётся, – сообщил он.

Юпитер сильно ухнул, Клэр вздрогнула.

– Согласен, – сказал Дядя полушутливо, глядя на неё, как будто он отвечал на уханье Юпитера.

– С чем? – удивилась Клэр.

– Пора лететь дальше. Следующая остановка – Земля, – произнёс он, внимательно наблюдая за её выражением лица.

Она потупила взгляд и тихо сказала:

– Не хочу.

– На Нептуне ты требовала вернуть тебя на Землю немедленно, – усмехнулся Дядя.

– А теперь не хочу, – повторила она и отвернулась.

Дядя подошёл к ней сзади и обнял.

Глава 8.
Перелёт к Марсу

⠀

Корабль-остров набирал скорость. Дядя работал над мелкими доделками маленького корабля-шара. Клэр, в меру сил, ему помогала. Она взяла на себя часть работы по слежению за траекторией корабля-острова. Вносила коррективы в движение. Поначалу Дядя её плотно контролировал, но когда понял, что она справляется, ограничился тем, что мельком глядел на изменения в движении.

Экспериментальные часы, казалось, были забыты на полке. Они одиноко стояли, показывая одинаковое время, синхронно переключая цифры на индикаторах.

Клэр придерживалась заведённого расписания и требовала от Дяди занятий по её обучению. Он с удовольствием соглашался. Дни незаметно проносились. Клэр сама включала и отключала метель, по необходимости, так как Дяде метель не мешала. Неожиданно он принёс коробку с часами, которая стояла всё это время над генератором-движителем. Достал из коробки часы и поставил их на полку рядом с двумя другими. Разница в показаниях на часах из коробки была почти в два раза по сравнению с теми, которые стояли на полке.

– Ого, – восхищённо сказал Дядя, – оказывается, наш генератор не так-то прост…

Клэр вопросительно смотрела на него, но он пребывал в задумчивости от результата и долго молчал.

– Что дальше? – не выдержала Клэр.

Дядя поморщил нос:

– Мне думается, что надо провести ещё один эксперимент, даже два. Мы поставим одни часы так же над генератором, вторые между домом и генератором, третьи будут в доме, а четвёртые надо отнести по линии дом – генератор, за дом, на расстояние, равное расстоянию дом – генератор.

– Логично, – согласилась Клэр, – будешь делать четвёртые часы?

– Придётся, если деталей хватит.

Дядя смастерил четвёртый экземпляр, нашёл для него подходящую коробку. Нацарапал ножом римские цифры на корпусе каждого прибора, тем самым пронумеровав их.

– Забавно, у римлян не было нуля, – сказал Дядя.

– Как так?

– У них не было цифры ноль, и они не пользовались этим понятием вообще.

– Почему?

– У них в принципе с познанием мира было не очень. Они больше были заняты собственной биологией… Майя имели понятие нуля. Индийцы, китайцы. Вот греки и римляне – нет. У них ноль появился гораздо позже Рождества Христова. При этом все народы вокруг себя до сих пор считают отсталыми. Придумали себе смертные грехи и сами же радостно в них погрязли.

Дядя синхронизовал все четыре прибора. Они оделись, вышли и разместили приборы в намеченных точках. Дядя шагами примерно отмерил расстояния. Последняя коробка стала как раз дальше места для телескопа. Дядя запрокинул голову, глядя в чёрное небо, усеянное мириадами звёзд.

– Красота-то какая! Ланиакея! – воскликнул он, раскинув руки и обнимая весь мир.

– Что? – не поняла Клэр. – Ла… ни?..

– Ланиакея. В переводе с гавайского – «небеса необъятные», – объяснил Дядя.

– Красивое слово, – согласилась Клэр, тоже подняв глаза в небо.

– Вообще-то люди дали такое название сверхскоплению галактик, в которое входит и наша галактика, и мы вместе с ней.

– А у твоего корабля есть имя?

– Нет. Зачем?

– У всех кораблей есть имя. Назови его «Ланиакея».

Дядя посмотрел на неё с улыбкой:

– Как же это сделать?

– Повесь табличку на дом с надписью: «Ланиакея».

– Я подумаю, как вернёмся на Землю.

Они пошли в дом.

– Вообще у людей довольно странное представление о нашей области Вселенной, – задумчиво сказал Дядя.

– Ты имеешь в виду, что галактики собраны в скопления?

– Люди думают, что материя порождает гравитацию, звёзды образуются оттого, что плазменные сгустки уплотняются, сами создавая гравитационное поле своей массой.

– Это очень логично, – подтвердила Клэр.

– И да, и нет.

Они зашли в дом, сняли тёплую одежду. Дядя собрал глинтвейн в кувшин и поставил греться.

– Не против?

– С удовольствием.

– Так вот. Такой интересный вопрос. Сколько уже люди бьются над проблемой термоядерной энергетики?

– Не знаю, давно.

– А знаешь, в чём проблема?

Клэр вопросительно подняла бровь.

– Они не могут удержать плазму. Плазма страшно не любит сжиматься, вот просто категорически. Чем горячее плазма, тем больше она упирается. Причём, если мы начинаем сжимать плазму из состояния межзвёздного газа, да ещё и в условиях без гравитации, эта штука очень быстро образовывает кристаллические структуры, и те уже начинают сопротивляться по-настоящему, и эти силы на много порядков сильнее, чем возможная созданная гравитация этой плазмой.

– То есть ты хочешь сказать, что звезда сама собой из плазмы не соберётся?

– Я думаю, это очевидно.

– А как тогда? – она устроилась в любимом кресле и укрылась пледом.

– Хороший вопрос, я бы сказал, философский. Из разряда, что первично – курица или яйцо. Кто кого создаёт? Комок вещества гравитацию или гравитация собирает вещество в комок? Давай предположим, что пространство, которое нас окружает, – как океан. В океане под действием множества факторов, таких как температурные флуктуации, физическое вращение планеты, неравномерности подстилающего рельефа, возникают всякие течения. Горизонтальные, вертикальные, параллельные, одним словом – всякие. Взаимодействуя между собой, они образуют завихрения разных форм – флуктуации. То, что формы гравитационных флуктуаций различны, мы наблюдаем повсеместно. В таких завихрениях собирается плазма. И если это завихрение изначально будет достаточно сильным, то вот оно и сожмёт плазму до нужной консистенции. Завихрения, при изменении условий, могут распадаться, могут возникать новые или усиливаться уже имеющиеся. Отпадает необходимость придумывать тёмное вещество.

– А тёмная энергия?

– Тёмная энергия придумана для того, чтобы объяснить гипотезу о расширении Вселенной.

Дядя разлил глинтвейн по кружкам и протянул Клэр. Она взяла кружку обеими руками. Блаженно отхлебнула.

– Мне вот видится, что вещество и куча излучения рождается из вакуума с помощью каких-нибудь загадочных штук, которых мы не можем определить, но, например, их границы очерчены войдами2424
  Войды (англ. void – «пустота») – обширные области между галактическими нитями, в которых отсутствуют или почти отсутствуют галактики и скопления. Войды обычно имеют размеры порядка 10—100 МегаПарсек. Парсе́к – внесистемная единица измерения расстояний в астрономии, равная расстоянию до объекта, годичный тригонометрический параллакс которого равен одной угловой секунде. Равен примерно 3.2616 светового года.


[Закрыть], а сингулярные объекты, типа чёрных дыр2525
  Чёрная дыра́ – область пространства-времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть её не могут даже объекты, движущиеся со скоростью света, в том числе кванты самого света. Граница этой области называется горизонтом событий. В простейшем случае сферически симметричной чёрной дыры он представляет собой сферу с радиусом Шварцшильда, который считается характерным размером чёрной дыры.


[Закрыть], это всё просто утилизируют назад в вакуум. Соответственно вещество движется от места создания к месту утилизации. Мы, земляне, называем эти места притяжения великими аттракторами, где наблюдаем сверхскопления галактик. Таким образом сохраняется баланс Вселенной.

– Круговорот вещества во Вселенной, – хихикнула Клэр.

– Ты хорошая ученица, – одобрил Дядя улыбаясь.

– А реликтовое излучение2626
  Рели́ктовое излуче́ние (лат. relictum – остаток) – косми́ческое фо́новое излуче́ние, равномерно заполняющее Вселенную. Существование реликтового излучения было предсказано теоретически Георгием Гамовым в 1948 году. Экспериментально его существование было подтверждено в 1965 году.


[Закрыть] – это просто звук работы этой машины? – предположила Клэр, задумчиво смотря в кружку, где на поверхности глинтвейна медленно кружилась изюминка. – То есть, если у чёрных дыр есть горизонт событий и нет поверхности, тогда, сколько бы ни упало вещества в чёрную дыру, её масса не изменится?

– Ага. Нечему меняться.

– Погоди, если всё это… тогда твой генератор-движитель… – вдруг мелькнула догадка у Клэр, она попыталась сформулировать, но идея ускользала, хотя висела где-то рядом и дразнила своей простотой. Что-то в этом было очень важное. Клэр посмотрела ему в глаза. Дядя улыбался и молчал.

– Ладно, – наконец сказал он. – Хватит фантазировать, пора поработать. Составлю траектории для испытаний. Я думаю, надо сделать две серии замеров. Первая сейчас, когда «Ланиакея» разгоняется, а вторая, когда будем в торможении.

– Надо ещё маленькому кораблю придумать имя. Так просто удобнее… – начала она убеждать Дядю. Ей было приятно, что он принял её идею.

Тот только махнул рукой:

– Хорошо, придумывай, скажешь, как придумаешь.

Дядя засел считать. Клэр стала перебирать в уме названия, но пока ничего в голову не приходило. Она взяла тетрадь с новостями, набежало много всего. Она быстро пролистала до марсианских новостей и стала читать доклады о готовящейся экспедиции на Землю. Потом почитала новости Земли. Интерпретация была странной, но она уже привыкла, списывая на то, что компьютер может не очень адекватно переводить. В целом было понятно. У людей бесконечная делёжка территорий и ресурсов. Почитала новости земной науки, там всё было малоинтересным. Прослеживалось следование каким-то модам и метания из стороны в сторону, чем какая-то более-менее внятная стратегия исследований.

– Готово, – Дядя поднялся. – Я рассчитал два полёта примерно по тридцать-сорок минут. По моим прикидкам, если разность во времени в шесть-восемь раз, то это будет около четырёх-шести часов для тебя.

– Может, ещё сократить?

– Это минимум, чтобы гарантированно исключить влияние обоих кораблей друг на друга.

– Понятно, – вздохнула Клэр.

– Начнём завтра.

Дядя, как всегда, проснулся раньше. Оделся. Сходил собрал все часы. Записал показания. Снова синхронизовал приборы. Пошёл и снова расставил их, кроме тех, которые стояли между домом и центром, эти он прихватил с собой. Провёл подготовительные процедуры и сразу стартовал. Он кончиками пальцев водил по столу, ощущая вибрации корабля. Всё шло как задумано. Он следил за показаниями на экранах и размышлял, а сколько в реальности прошло времени на Земле? Раньше он вообще не задавался этим вопросом. Сейчас же он чувствовал ответственность за существо, которое гостило на его корабле. Её теперь надо возвращать, причём так, чтобы к ней было меньше вопросов со стороны её соплеменников. Он хмыкнул. Нести ответственность ему не привыкать. Проще всего было её высадить, а там пусть сама разбирается, но это как-то не по-человечески. Чем больше прошло времени там, тем сложнее придумать легенду, объясняющую её отсутствие. Корабль-шар пошёл на посадку.

После посадки Дядя пошёл в дом, забрав все часы.

Клэр уже приготовила обед и собирала на стол, когда он вошёл. Она подбежала к нему, встречая. Дядя отметил, что это очень приятное древнее чувство, когда мужчина вернулся с охоты с добычей, а его встречает жена. Дядя разулыбался, в качестве добычи четверо часов с разными показаниями. Какие времена – такая охота.

– Как прошло? – спросила Клэр.

– Для меня быстро.

– Давай будем обедать.

– Для меня это завтрак. Минутку, запишу показания, – Дядя выложил все часы на рабочий стол. Быстро записал показания.

– Удалось понять что-нибудь?

– Я не анализировал, пока просто набираем данные. Ого, что это?

– Шницель по-венски.

– Вкусно… Уже понятно, что время ускоряется от центра-генератора к краям корабля. В остальном непонятно. Сейчас сделаю второй полёт, с противоположным вектором. Думаю, этих данных будет достаточно.

Болтая о всяких пустяках, они закончили трапезу, и Дядя, чтобы не терять времени, отправился во второй полёт. Клэр проводила его. Потом долго стояла, пытаясь разглядеть корабль-шар. «Ланиакея» начала петлю перехода на траекторию торможения. Солнце, уже не такое маленькое, как на Юпитере, встало из-за горизонта и прошло через весь небосвод, озарив поверхность дневным светом.