Текст книги "Путешествие в Страну Снов"

Глава 2. Гуру Сущий и Бидия

Вот уже два дня, как Аня переехала жить в Зарайск, а жизнь здесь разворачивалась совсем не так, как она себе представляла. Тетка три недели провела у Ани в Москве, уговаривая не терзать себя и родителей и переезжать к ней, и расписывала их будущее совместное житье самыми яркими красками. Но стоило Ане согласиться и после выполнения всех необходимых формальностей – перевода в другую школу, прописки в Зарайске – переехать сюда, как уже на следующий день тетка огорошила неожиданной новостью: ее приглашают на работу в Москву.

– Пойми, Аня, ты ведь уже большая девочка, – говорила тетка перед отъездом, – такие заманчивые предложения на дороге не валяются. Я там за неделю получу столько, сколько здесь за год не заработаю. А сюда буду на выходные приезжать. Ну? Ты даже соскучиться не успеешь. Готовить ты умеешь, стирку, какая накопится за неделю, я на выходных выправлю. Сама сможешь? Тем более!

– Не надо переезжать было. Зачем ты меня сюда привезла? – говорила Аня со слезами на глазах.

– Ну кто же знал? – Тетка посмотрела на нее с укором. – Ты же сама видела: мы приехали, а здесь письмо. Я на следующий день позвонила – все подтвердили. И потом… – тетка заговорила помягче и обняла Аню за плечи, – все равно мы с тобой правильно поступили. В Москве родители только и делают, что тебя делят, а без тебя, глядишь, страсти улягутся, и они разводиться еще десять раз передумают… К тому же тебе надо учиться… Ну, ну, Аня, я не хотела!

Аня не выдержала и заплакала, как это не раз бывало при мысли о том, что родители могут разойтись. А тетка все гладила ее по голове и утешала, повторяя, что никто не знает своего завтрашнего дня. Аня понимала, что тетка говорит искренне: всю свою жизнь она была неисправимой оптимисткой…

И вот теперь Аня направлялась после школы домой, перебирая в уме последние события. Зеро в конце чтения списка растерял свою странную власть над учениками и дочитывал его как-то вяловато, если не сказать рассеянно. Аня поймала себя на том, что увидела нового учителя под другим углом зрения. Бесцветный рыбий глаз был обыкновенным бельмом, да и костюмчик оказался мятым. Завершив процедуру знакомства, Зеро сказал, что ему надо куда-то по срочному делу, что на первый раз достаточно, и, поскольку математика была последним уроком, отпустил их домой.

Аня, которой некуда было спешить, зашла в школьную библиотеку за учебниками. В коридоре рядом с учительской она переписала расписание и уже собиралась направиться в магазин, когда, выходя из школы, заметила Беса и Прыща, о чем-то негромко разговаривающих. Бес, прямой и стройный, одетый с иголочки, был наделен некой зловещей красотой, которая сбивала с толку – так не вязались с ней его поступки. Вот и сейчас до Ани не сразу дошел смысл фразы, которую Бес сказал Прыщу:

– Представляешь, что будет? Да его из школы в два счета выгонят, а то и в тюрьму посадят!

Аня решила, что ей стоит послушать и дальше. Она сделала вид, что читает объявления, прикрепленные на доске рядом с дверью, и осторожно поглядывала на «сладкую» парочку.

– В тюрьму? Во, круто! – Прыщ, восхищенно и гаденько улыбаясь, смотрел снизу вверх на Беса. – А ты уже договорился с Жирдяем?

– Спрашиваешь! Я подхожу к нему вчера после уроков и говорю: «Вован, отойдем на пару слов. Разговор есть!»

– Ну?

– Не нукай, не запрягал! Отходим. «Какие проблемы, говорит, Эдик?»

– Эдик? А он что, знает тебя?

– Ты с луны свалился? Я же с ним на дзюдо уже два года хожу! В смысле, два года я, а он-то уже лет восемь занимается.

– И как он, дает?

– Тише ты! – Эдик опасливо посмотрел по сторонам, и Аня отвернулась, так что расслышала дальше не все. – Не сейчас… новая партия через неделю… сам скажет.

Аня решила, что стоять перед одним-единственным объявлением слишком подозрительно, и уже взялась за ручку двери, как услышала сзади голос Беса:

– А, но-о-венькая! Что ты здесь делаешь?

Ане очень не хотелось изворачиваться, но ничего другого в голову не приходило.

– На курсы собираюсь. Вот, в объявлении написано. Бес подошел и заглянул ей через плечо.

– «Психологическая практика для детей», – прочитал он. – Нуну. Значит, с психикой не все в порядке? Ясненько… – Бес, чуть прищурясь, смотрел свысока на Аню. Убедившись, что она не слышала их разговора с Прыщом, он решил немного над ней поиздеваться. Но, как ни странно, он испытывал к этой девчонке непонятное притяжение, как будто знал ее уже сто лет.

– Что тебе «ясненько»? – не выдержала Аня. Она разглядывала Беса со смешанным чувством жалости, восхищения и брезгливости, впервые оказавшись рядом с ним. Чем была вызвана брезгливость, ей было понятно, а восхищение она отнесла на счет его безупречной внешности.

– Да так, ничего. Морда рассказала мне кое о чем. Но ты сходи, сходи. Расскажешь потом. А может, и я как-нибудь туда загляну. Посмотрю, прилежно ли ты ходишь. – И Бес пристально и подозрительно посмотрел на Аню.

Аня выдержала его взгляд, но про себя подумала, что теперь, пожалуй, придется ходить на эти курсы, хотя бы первое время. А то действительно придет как-нибудь – а ее нет. Сразу поймет, что она тут делала.

Интересно, что такого рассказала ему Морда, размышляла Аня, выйдя из школы и рассеянно наблюдая за опадающими с деревьев листьями. Вряд ли про родителей – откуда ей знать, ведь Аня никому ничего не рассказывала. Скорее всего про утреннюю стычку… Нет, все-таки психологическая практика может оказаться полезной. Везде уже родители мерещатся. Аня вздохнула и ускорила шаг.

На завтра надо было делать только русский, и Аня решила сходить на эту самую практику не откладывая. Случайный прохожий, у которого она спросила адрес, посоветовал проехать две остановки на троллейбусе, но Аня предпочла пройтись пешком. По пути она заглянула в магазин, купила блинчиков с вареньем на вечер и йогурт с вкусной булочкой, которую тут же съела на скамейке, наслаждаясь теплым солнцем и синим небом. Только теперь она поняла, как сильно проголодалась и устала. От еды ее разморило, и в голове хороводом закружились все сегодняшние впечатления. Всплыл в памяти зловещий облик профессора Зеро, Бес, о чем-то беседующий с Прыщом, размахивающая руками Морда и Анины новые друзья, которые так здорово ее сегодня поддержали… Федор и Маша собирались пересказать ей школьные новости, но им мешал большой ворон – он дергал ее за рукав, пытаясь привлечь к себе внимание. Аня наконец сердито к нему повернулась, ворон раскрыл клюв, собираясь что-то сказать, – и она невольно отшатнулась назад, да так, что чуть не упала…

Аня открыла глаза и увидела склонившуюся над ней старушку, которая трясла ее за плечо:

– Девочка, девочка! Да проснись же! Проснулась? Нельзя тут спать, нехорошо. Люди ходят всякие, а у тебя сумка лежит. Иди-ка лучше домой, там отоспишься.

Аня не сразу сообразила, где явь, где сон, – так натурально и представительно выглядел ворон, но потом, протерев глаза, взяла сумку и пошла дальше.

«Психологическая практика для детей» размещалась в небольшом спортивном зале, видимо, снимавшемся на определенные часы в аренду. Аня чуть опоздала и, войдя, сразу же увидела преподавателя – веселого, добродушного мужчину в очках и с опрятной бородкой клинышком, который что-то бойко рассказывал единственному ученику, сидящему поджав ноги на полу, к Ане спиной. Еще не видя его лица, по коротко стриженному круглому затылку и оттопыренным ушам Аня догадалась – это Сансарон. Преподаватель на ее робкое: «Можно?» – радушно предложил проходить.

– Здравствуйте, – поздоровалась Аня, подходя ближе.

– Здравствуй, Аня, – сказал Бидия.

Ей показалось, что сказал он это чуть раньше, чем повернулся. Но задумываться об этом было некогда. Вовсю уже радовался преподаватель:

– А, так вы знакомы? Прекрасно! Живете рядом?

– Жили когда-то, – непонятно зачем соврал Бидия.

– В одном классе учимся, – ответила Аня, с удивлением на него покосившись.

– Ну конечно, конечно. Как я не подумал – объявление в школе! А я на него, честно говоря, и не рассчитывал. Думал, на него-то как раз внимания обратят меньше всего… Ну да ничего! Первое занятие, а потом еще кто-нибудь подойдет. Присаживайся, как тебе удобней. – Преподаватель с сомнением глянул на Анину юбку, но она разулась и села, поджав ноги под себя. – Да, чтобы потом не возвращаться к земному: занятия у меня бесплатные, при поддержке муниципальных властей, так что… так что начнем. – Преподаватель замолчал, припоминая, на чем он остановился до Аниного прихода, и продолжил: – Мы тут с Бидией… Да, забыл представиться! Меня зовут Петр Леонидович Сущий. – Он чуть склонил голову. – Так вот, мы с Бидией до твоего прихода обсуждали очень интересные вещи. Неординарный, между прочим, молодой человек, – подмигнул он Ане. Она с любопытством покосилась на одноклассника, но Бидия сидел совершенно невозмутимо, как будто речь шла не о нем.

Сущий вежливо подождал, когда Аня опять переключит внимание на него, и заговорил дальше:

– Я как раз объяснял, что цель психологии, как я ее понимаю, – Петр Леонидович обаятельно улыбнулся, – в избавлении от ложных представлений. Кажется, совсем просто? – Он сделал паузу, чтобы дети подумали. – Просто, да не совсем. Для иллюстрации я расскажу вам одну историю, о которой хотел бы услышать ваше мнение.

В студенческие годы я отправился в горный поход. Группа была небольшой, все прекрасно подготовлены. Отходив по горам неделю, добрались мы до очередного перевала. Руководитель группы сказал нам, что этот перевал особый, но почему, уточнять не стал. К этому времени мы уже имели кое-какое представление о горах и поэтому только пожали плечами: перевал, который виднелся неподалеку, выглядел совсем несложным. Мы дружно двинулись в путь. Намеченной снизу цели мы достигли через полтора часа, и каково же было наше удивление, когда выяснилось, что это не перевал, а всего лишь его иллюзия, выступ, закрывающий снизу перевал подлинный, до которого идти предстояло еще столько же. Посокрушавшись немного, мы двинулись дальше. Подъем занял еще полтора часа. Но что с нами было, когда выяснилось, что и эта цель не перевал, а новый выступ! До перевала опять было ничуть не меньше, чем в самом начале. К концу дня, преодолев семь таких выступов, мы достигли наконец настоящего перевала. Все, кроме руководителя, устали так, как до сих пор никогда еще не уставали. И это несмотря на то, что наша физическая подготовка была не хуже, чем у него… Так вот, я хотел бы знать, что вы по этому поводу думаете, – закончил Петр Леонидович.

Начала Аня, потому что Сущий смотрел на нее:

– Ну-у, наверное, ваш руководитель сумел лучше рассчитать свои силы, раз он знал маршрут?

– Хорошо, а еще что?

– Еще… ну, может быть… не знаю… может быть, если бы вы не считали целью то, что видели, – идти было бы легче?

– Молодец! Так, Бидия, а ты что скажешь?

Бидия, чуть прикрывший глаза во время рассказа, ответил:

– Я думаю, учитель, что наша жизнь очень похожа на этот перевал.

– Отлично, Бидия, отлично! – Сущий так и сиял. – Ребята, да мне вам и объяснять не нужно, вы все на лету схватываете! Но если вы это понимаете, думаю, вам стоит знать кое-что еще. Жизнь действительно похожа на этот перевал. С одним только маленьким уточнением. – Петр Леонидович внезапно посерьезнел. – В жизни последнего перевала нет.

Бидия совсем закрыл глаза и сидел минут пять неподвижно – и когда Сущий сказал, что на сегодня все, и когда назначал время следующего занятия – и открыл глаза, только чтобы попрощаться с Петром Леонидовичем.

Аня не совсем поняла, что преподаватель имел в виду, но вслух ничего не сказала: после похвалы ей не хотелось выглядеть глупой. Однако ее не покидало ощущение, что сказано было что-то очень важное, грустное и одновременно подающее надежду на… на что? – она не могла сформулировать.

Аня чуть замешкалась, засовывая в портфель сумку с продуктами, чтобы не нести ее отдельно, и поэтому выходила на улицу вместе с неторопливым Бидией.

– Знаешь, Аня, я не жалею, что приехал сюда.

– Да? – Аня вдруг подумала, что это ответ и на ее вопрос, который она задает себе с самого момента приезда в Зарайск. – А что, сначала жалел?

Ей показалось, что Бидия смутился, что не вязалось с его невозмутимым лицом.

– Я о другом. Конечно, помощь тебе в твоей миссии мной не обсуждалась. Быть избранным для меня большая честь. Просто сначала мне было жаль уезжать из монастыря – я ведь еще многому не научился… Но сейчас я понял, насколько был не прав. Если умеешь слушать и слышать, учиться можно везде. Петр Леонидович – великий гуру.

Аня растерялась. Ей послышалось? Или Бидия в самом деле говорил о какой-то миссии? Причем с ее участием?

– Бидия, ты… я… Ты ведь здесь уже месяц?

– Да.

– А я неделю назад еще не была уверена, что приеду… Как же ты мог ехать для помощи мне? К тому же мы тогда не знали друг друга…

– Подожди. – Бидия удивился так, что у него перехватило дыхание. – Так ты ничего не помнишь?! И с тобой никто не говорил?!!

– О чем?

Бидия медленно прикрыл глаза и постарался дышать ровнее. Дыхание его быстро восстановилось, и вскоре он проговорил как бы про себя:

– Что ж, это послужит мне уроком… На пути к единой цели у каждого свои иллюзии… – А потом, уже полностью овладев собой, обратился к Ане: – Значит, с тобой поговорят в ближайшее время. И прости, что напомнил о нашем знакомстве. У тебя могут быть свои причины не вспоминать о нем, я это прекрасно понимаю…

Аня настолько была ошарашена происходящим, что не стала больше ни о чем спрашивать. В оцепенении она смотрела на удаляющегося Бидию и очнулась только тогда, когда перевела взгляд на небо. Пока шли занятия, на улице потемнело. Огромная луна выплывала на самом краю горизонта кругом желтого сыра с отъеденным краем. «Через несколько дней наступит полнолуние», – промелькнуло у Ани в голове. Она стряхнула оцепенение и направилась к дому.

Дома она машинально разогрела блинчики, сделала русский и пошла умываться. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы кто-нибудь помог во всем разобраться, объяснил, посоветовал, – и только она об этом подумала, как зазвонил телефон.

– Алло, Анечка! – Это была тетка, она звонила из Москвы. – Ты где была? Я уже два раза звонила!

Аня объяснила ей про курсы психологии для детей.

– Психологии? Понимаю… – Голос тетки погрустнел. – Что ж, может, и правильно… А как в школе?

– Нормально. Познакомилась с ребятами… – Не расскажешь ведь тетке в двух словах, что она уже чуть не подралась и что в класс приходил какой-то таинственный Зеро!

– Значит, все хорошо?! – допытывалась тетка.

– Угу.

– Анечка, у меня тоже все в порядке. Работа – не бей лежачего. Не знаю даже, за что деньги платят. Ну да ладно, от этого еще никто не умирал… Ты там не скучай, слышишь?

– Хорошо, не буду.

– Я приеду на выходных. Всего четыре дня осталось. Есть-то не забываешь?

– Да нет, тетя. Все хорошо.

– Ну и ладно. Если что, звони. – И тетка продиктовала ей номер телефона квартиры, в которой остановилась.

После разговора с тетей Аня наконец умылась и забралась в постель. Несмотря на то, что в пустой квартире было немного не по себе, Аня мгновенно провалилась в сон, едва голова коснулась подушки.

Глава 3. Ворон

Сначала во сне было темно. Но не так темно, как будто провалишься в бездонную пустоту. Тогда наутро хлопаешь глазами, силясь вытряхнуть оттуда хоть какое-нибудь захудалое сновидение, но пустота ничем не наполняется. На этот раз было темно по-особенному. Казалось, что стоит включить свет, как все станет видно. Но и без того рядом явственно ощущалось чье-то присутствие. Наконец, когда Аня немного освоилась, кто-то рядом с ней затопал, заворочался, а потом, откашлявшись, заговорил:

– Аня, ты меня слышишь? – Голос был немного скрипучим, но все же приятным.

– Да. Кто вы? – Как нередко бывает во сне, Аня ничему не удивилась и не испугалась.

– Слава Богу! А я почти отчаялся до тебя докричаться. Сколько раз пытался – и все без толку. Тебе грозит большая опасность!

– Покажитесь, кто же вы?

– Подожди. Ты меня слышишь – это уже хорошо. А чтобы включить свет… Сегодня днем ты меня почти увидела, но все сорвалось из-за досадной случайности. Возможно, даже успела увидеть, я точно не знаю. Но теперь я хотя бы могу тебя предупредить… Скажи мне, ты в последнее время ничего необычного не замечала?

– Необычного? Не уверена… Может, сегодня в школе…

– Ну, знаешь ли! Сегодня в школе только слепой ничего бы не заметил! Между прочим, еще чуть-чуть – и ты бы не дожила до нашего разговора, если бы не одно счастливое обстоятельство…

– Да что вы меня все пугаете? Вы можете толком что-нибудь объяснить?

– Извини, Аня. Я все время представлял, как буду не торопясь готовить тебя к предстоящим испытаниям, а теперь этой возможности мы лишены. Придется все делать в спешке. Так вот… Тебя собираются убить. А если точнее – еще хуже, похитить.

– Как это так – похитить хуже, чем убить? Разве не наоборот? – удивилась Аня.

– В данном случае все именно так, как я сказал. Некто Клингзор разыскивает тебя уже одиннадцать лет.

– Одиннадцать? Но я же тогда только родилась!

– Именно с рождения он тебя и ищет. Но вплоть до недавнего времени мне удавалось мешать его поискам. Кстати, чтобы это не казалось сказкой, хочу кое-что пояснить. Скажи, ты понимаешь, где мы сейчас находимся?

– Ну, здесь темно… вообще-то нет, не знаю.

– Мы находимся во сне. Отчаявшись добраться до твоего сознания, я долго копил силы, чтобы показаться тебе наяву, – но меня заметил только какой-то мальчик из твоего класса… Нет, невозможно! Ты должна, ты обязана меня увидеть! Постарайся!

– Но как?!

Вдруг щелкнуло что-то вроде выключателя, и стало светло. Свет охватил не все пространство, а только его часть, белую и напоминавшую то ли облако, то ли снег. На снегу стоял большой ворон.

Аня оглянулась в поисках собеседника и тут же услышала:

– Прекрасно! Теперь ты меня видишь? Это я говорю.

Аня повернулась к ворону:

– Вы?

– Да. Обычно я выгляжу по-другому, но здесь приграничная территория, так что приходится конспирироваться… Пока для удобства можешь называть меня сообразно внешнему виду – Ворон. – Птица важно склонила голову и взмахнула крылом.

– Очень приятно, Ворон… Но скажите, зачем я понадобилась Клингзору? – не понимала Аня.

– В свое время ты стала ему поперек дороги. Завязались события, развязка которых во многом зависит от тебя…

– Я?! Поперек дороги?! Но это какая-то ошибка! Вы же ведь не считаете…

– Достаточно уже того, что так считает Клингзор, – перебил Аню Ворон. – И если ты не хочешь оставаться для него простой мишенью, тебе волей-неволей придется действовать. Согласна?

– В принципе да, согласна… – вздохнула Аня. – Но только что я могу сделать?! И потом, что за события вы упомянули, в которых то ли я, то ли не я участвовала?

– Ну, первое, что тебе необходимо сделать, – это как раз те события вспомнить. Не возражай! – Ворон выставил вперед крыло, заметив Анин порыв. – Может быть, те события происходили и с другим человеком, но все равно вспомнить их необходимо тебе! А второе… второе – победить Клингзора!

– Но я даже не знаю, где его искать! – попыталась слабо возразить Аня.

– Я буду твоим проводником. Отсюда через несколько дней ты начнешь свой путь – если, конечно, готова бороться, – но сначала тебе надо научиться некоторым простейшим вещам, без которых ты дальше и шагу не сможешь ступить. Итак, ты готова?

Аня кивнула. Против приведенных доводов спорить было невозможно, да и в конце концов, краешком сознания она понимала, что все происходит во сне. Ее крылатый собеседник облегченно вздохнул:

– Замечательно! Тогда… тогда начнем! Ты еще не сообразила, что проистекает из того, что здесь приграничная территория? – Ворон жестом заправского лектора указал одним крылом на Аню, другое заложив за спину, и, не дожидаясь ее ответа, пояснил: – Обычно все устроено следующим образом: за приграничной территорией идет нейтральная полоса, – скажем, река, – потом граница, снова нейтральная полоса и приграничная территория и, наконец, то место, куда тебе необходимо попасть. Здесь все именно так и обстоит. Типичная граница. Вон там, – птица махнула крылом в ту сторону, где было темно, – река. А попасть тебе необходимо ни больше ни меньше как в Страну Снов. Все это выглядело бы довольно просто, если бы не одно обстоятельство. Дальше того места, в котором ты сейчас находишься, редко кто бывает.

– Почему? – спросила Аня.

– Представь себе, что ты стоишь на льдине, прибитой к берегу. С берега на льдину и обратно перебраться нетрудно, не правда ли?

– Конечно.

– Так вот, те сны, которые обычно видит человек, – это льдины, намерзшие у берега его сознания или прибитые к берегу случайно. Человек на них ступает, а если они большие, то может и попутешествовать. Но в момент пробуждения, когда льдины начинают таять, человек без проблем возвращается обратно. Это понятно?

– В общем, да.

– Конечно, все это я рассказываю образно. Река здесь не совсем река, плыть по ней нельзя, и льдинами сны я называю только для того, чтобы ты запомнила, что они рано или поздно растают. – Ворон шагал взад и вперед, смешно заложив крылья за спину и опустив клюв вниз, словно погрузившись в непростые размышления. – И вот здесь начинается самое сложное. Чтобы перебраться на другой берег, тебе следует двигаться в нужном направлении, выискивая проплывающие мимо льдины и перепрыгивая с одной на другую. Причем сделать это надо до того, как растает твоя, но и не раньше, чем подыщешь себе более или менее основательную льдину. На первую попавшуюся не прыгай.

– Постойте, постойте! Я не совсем поняла, а как определить нужное направление?

– Направлений, как таковых, здесь, в общем-то, нет, – «успокоил» ее Ворон. – Направляет только воля и мысль. Ты должна просто захотеть попасть в нужное место. И чем сильнее будешь этого хотеть, тем быстрее доберешься до цели. В противном случае можно бесконечно долго блуждать в этом мире, – конечно, при условии, что в один прекрасный момент ты не провалишься в реку.

– И что тогда? – поинтересовалась Аня.

– Лучше об этом не думать. Мало кому удавалось оттуда выбраться, да и то выбирались они совсем другими людьми. Кто-то лучше становился, кто-то хуже. Никто не знает, что его там ждет. Да и случиться это может нескоро.

– А остальные? Ну, которые туда попали?

– Остальные… Ты слышала выражение «кануть в Лету»? – Ворон, прищурившись, посмотрел на Аню.

– Слышала.

– Думаю, оно очень сюда подходит. Что-то вроде этого случается с теми, у кого не хватает сил вернуться.

– А вы знали кого-нибудь, кто там был? – Ане любопытно было узнать, какими люди возвращаются оттуда.

– Одного я и сейчас знаю… Это Клингзор.

– Вы его видели?

– И ты тоже. В одном из его обличий. – Проницательный глаз Ворона глядел на Аню очень по-человечески.

– Профессор Зеро? – догадалась Аня.

– Да. Но – как бы тебе объяснить? – это не сам Клингзор. Клингзор был в его теле меньше часа. А так этот «профессор» – один не очень хороший человек, которого Клингзор избрал в качестве своего орудия. Да и имя у него не Зеро, просто Клингзор никак не может без дешевых эффектов. Ты, наверное, заметила, как изменился ваш псевдопрофессор в один прекрасный момент?

– Ага, это когда в классе сразу стало легче дышать?

– Вот-вот. Не знаю, что там случилось, но Клингзор выскочил из него как пробка. Кстати, умение проникать в чужое сознание – одно из тех темных знаний, которое он получил во время своих блужданий в Бездне. Это я реку так называю, – пояснил Ворон. – Можно называть ее Великим Ничто, Пустотой, да много всяких имен существует… Так вот, пока Клингзор может подключаться только к сознанию людей сходной с ним направленности, но скоро, очень скоро… Если вы не сумеете ему помешать…

– Мы? Так я буду не одна?! – с надеждой спросила Аня.

– Ах да! Я не успел сказать. Я нашел тебе двух спутников, которые будут тебя охранять и помогать во всем. Мне стоило больших усилий устроить все так, чтобы о вашей миссии никто не догадался и все выглядело вполне естественно…

– Я, кажется, знаю, о ком вы говорите. – Аня вспомнила Бидию и Али, своих странных одноклассников.

– Ну и хорошо. Я боялся, что все может начаться уже сегодня, совершенно неожиданно для тебя. Видимо, сила Клингзора в последнее время так возросла, что мои попытки связаться с тобой не достигали цели. Но после сегодняшней неудачи Клингзору понадобится на восстановление сил не меньше недели. Это время ты должна потратить с пользой и научиться перемещаться по снам… И не бойся. Я специально рассказал тебе все как есть, но в намеченный день подгоню сюда побольше «льдин» и буду вас сопровождать до Страны Снов, так что путешествие будет несложным. А сейчас пора перейти к практике…

***

Наутро Аня шла в школу, с удивлением вспоминая ночной сон, который вставал перед глазами в мельчайших подробностях. Временами она встряхивала головой, сомневаясь, не приснилось ли ей все это. Ну то есть, конечно, приснилось, но на самом ли деле приснилось, или это было не на самом деле? Ведь на самом деле все происходит наяву, тогда как же может быть «всамделишным» сон? В конце концов она решила не мучить себя глупыми вопросами и принялась вновь прокручивать в голове те удивительные ощущения, которые испытывала во время прыжков со льдины на льдину, – пьянящий полет над пропастью и радость оттого, что она способна на такие необыкновенные вещи… Ворон предложил ей для начала выбирать неспешно плывущие поблизости льдины и попытаться запрыгнуть на них.

– Имей в виду, – предупредил он, – то, на чем мы стоим, я соорудил специально для занятий. Вроде бутафорского помоста, чтобы прыгать было удобнее. А остальные сны выглядят так только со стороны, внутри же они, как и положено, все разные. Но, в общем-то, по внешнему виду можно более или менее составить впечатление о начинке. Смотри.

Аня, подошедшая вместе с Вороном к самому краю своего сна, увидела выхваченное из темноты пространство за его пределами, в котором перемещались скорее разного размера клочья тумана, чем льдины. Некоторые вздувались и опадали, некоторые беспокойно дергались из стороны в сторону, словно пытались от кого-то спрятаться, но большая часть плыла неторопливо, чинно и важно, почти не меняясь.

– Вон видишь, льдина, которая постоянно меняет свои очертания и движется быстрее остальных, обходя их зигзагами, как машина на дороге?

– Ага.

– Это сон делового человека. – Ворон покрутил головой и заметил другую. – А там – смотри – маленькая льдинка, которая едва заметно мерцает и стоит неподвижно…

– Вижу.

– Это сон заснувшего перед телевизором…

Аня засмеялась. Да уж, обыденному везде место найдется!

– Ну а теперь – вперед! Видишь вон ту льдину, похожую на облако? По-моему, она как раз нам подходит. Прыгай! Насквозь пролететь невозможно, так что толкайся сильней – хуже не будет.

Аня разбежалась и прыгнула. Короткий полет – и лицо застелил туман, потом завеса прорвалась, и она очутилась на залитом солнцем лугу, полном июльского разнотравья, посреди которого порхали бабочки, жужжали пчелы и шмели и дурманящий, пряный аромат стоял зыбким маревом, щекотал ноздри и бередил душу. Аня ахнула от открывшегося великолепия, потом засмеялась от радости и упала навзничь в мягкую, шелковистую траву. Она прекрасно чувствовала, как трава касалась ее рук и шеи, но кожа от этого не чесалась, солнечный свет заливал все вокруг, но не слепил глаза, а знойный полдень не вызывал жажды, даря ей свое тепло. Над головой синело глубокое небо с облаками, похожими на исполинские снежные вершины, и счастьем было смотреть в него, без остатка сливаясь с окружающей природой…

Вдруг Аня подскочила как ужаленная. Она вспомнила, где находится, но совершенно не представляла, сколько прошло времени. Оглядевшись, она попыталась понять, куда ей следует идти, и заметила, что по краям луг утрачивает четкость, а дальше и вовсе расплывается, и бросилась туда. Ее снова обволок туман, и внезапно, так что она едва успела отпрянуть, показался край льдины. Куда же теперь прыгать? Вокруг виднелось несколько льдин, среди которых была и ее собственная, но какая именно? Аня зажмурилась. Так, что там Ворон говорил про направление? Что все зависит от желания и воли… Что ж… «Я очень хочу попасть обратно», – сказала себе Аня и открыла глаза. Невдалеке от нее маячила льдина, которая неуловимо отличалась от других чуть большей правильностью очертаний и тем, что она совершенно не менялась. «Бутафорский помост!» – вспыхнуло у Ани в голове, она отступила на несколько шагов и, разбежавшись, прыгнула…

Ворон встретил ее, покачивая головой:

– Ну, дорогая, и опоздаешь ты сегодня в школу! Ты куда пропала? Я уже собирался идти на поиски! Да и будильник твой мне все уши прожужжал…