Текст книги "Лето с ароматом закатов"

–Я бы хотела кое-что обсудить, ребята. – Попросила Сусанна и отдала свой телефон, где уже была открыта страница с фотографиями и работами художницы. – Я очень люблю фотографировать, искать счастье в мелочах и красоту в деталях. Но недавно мне сказали, что я не вношу в мир красоты и хочу лишь привлечь к себе внимание множественными публикациями. Меня такое больше не задевает, но я хочу понять, почему так говорят?

–Да потому что завидуют. – Сразу же ответил Витя, зная, о чем говорит. – Ты выкладываешь фото, чтобы на тебя обратили внимание?

–Нет, я считаю, что красотой нужно делиться, без навязчивости дарить то, что видишь. Кто захочет, – посмотрит. Обратная реакция приятна, но от всех подряд она мне не нужна.

–Вот и все, подруга! Главное – себе верить. А злые языки пусть лесом идут.

–Верю вроде бы. А вдруг это слепая гордость?

–Всё ты правильно делаешь, солнышко. – Поддержала Света. – Это хорошо, что ты ведёшь страницу. Другие вот о каждой минуте своей жизни посты выкладывают. Рассказывают, что они сегодня ели, как ели, чем ели, как это переварили и где это выложили, простите. Да ещё и прорекламируют подобные действия. Мол, смотрите, я делаю всё то же самое, что и остальные миллиарды людей, но только с телефоном. Это ли не привлечение внимания? А есть такие, как ты: люди, желающие запечатлеть жизнь свою и поделиться ею с другими. Тем более, если это всё о благой жизни. Когда я твои публикации посмотрела, я прежде всего увидела человека, который показывает мир интересный вокруг и себя в нём, а не пластмассового и «уникального» индивида, простите за выражение, который сегодня позавтракал отменным блюдом, на которое всем плевать. По поводу гордости… Есть вера в свою правоту слепая, а есть любовь к благому делу и лишь попытка доказать себе, что ты полезна для окружающих. Не путай. Всё в порядке, реагируй на это вполне просто: продолжай вести профиль. Всегда найдутся те, кому это интересно и полезно.

–Кстати, я ремонт в гараже решил сделать. – Резко переключился Витя, в ответ на что Света со смехом закатила глаза, ведь ей изрядно надоела эта тема уже. Сусанна тоже засмеялась и смотрела на подругу, будто говоря ей «спасибо» за такую объективную поддержку. Света так же поморгала глазами. А Витя продолжил: – Там теперь будет лучше, чем в квартире!

–Ну, здравствуйте, приехали! – Негодовала художница. – Ты и так там зависаешь, теперь жена вообще видеть тебя не будет. Представляете, он еще и бригаду нанял!

–Извольте, не бригаду, а бригады!

–Ну что за амплификация? Тебе одной не хватит? – Спрашивал Парень.

–Две сделают быстрее, брат! И ты тоже приглашен, дадим тебе шпатель, будешь работать.

–Спасибо! Я откажусь.

–Отказы не принимаются.

–Ну что ты пристал к человеку?! – Возопила Света вновь. А Витя уже думал, чем бы занять невесту, лишь бы она на него не кричала. Хотя Света не умела громко кричать, это было не столь важно. И тут он вспомнил недавний разговор с лучшим другом, что и решил обсудить:

–Свет, я должен кое-что сказать. Поступило предложение поехать на море этим летом. Все вместе. Как тогда в горы. Мы недавно думали над этим с браткой. Ты за?

–Море? Ты шутить? Конечно! Конечно, я за!!!

–Мы решили просто попутешествовать. Купаться будем, ездить в разные города.

–На автобусах!?

–Да, на автобусах . Чтобы не засиживаться в одном только отеле.

–Как я счастлива! Я уже представляю нашу поездку! – Радостно кричала Света и бегала по комнате, жестикулируя так живо, чуть ли не задевая Витю. – Как в ярких и красочных фильмах! Мы будем ехать под веселую музыку, солнце будет слепить нам глаза, но безуспешно, – потому что мы все будем в темных очках. У меня есть черные, а надо купить цветные зеркальные: красные или цвета моря… Я надену шорты и яркую футболку, обую сланцы и возьму мамину пеструю сумку, в которой будет все самое необходимое. А еще на мне будет желтая панамка, из-под которой будут виднеться дреды: мне их там завяжут негритянки. Я буду так счастлива! Я хочу поплавать на настоящем корабле!!! Морской влажный воздух, ты на палубе, берега уже не видно: он становится каким-то синим, а волны рассекаются кормой корабля. Ты смотришь вниз и видишь, как это прекрасно. Морские солёные волны, то ли синие, то ли совсем прозрачные, беспрерывно бьются о стенки корабля, пытаясь безнадёжно пробить его. Свежий воздух гуляет по палубе, будто невидимый призрак, который хочет найти своё постоянное прибежище. На мачту изредка садятся разные перелётные птицы, желающие отдохнуть. Уже смеркается. Море постепенно теряет своё сияние, прощаясь с бликами, так дополняющими эту картину. Красное набухшее солнце медленно уходит за горизонт, превращая голубое чистое небо в чёрную бесконечную тьму. Небольшие облака, которые уже можно назвать тучками, убегают от одинокого кораблика, несущегося на крыльях ветра. На ночном куполе появляются первые звёзды, яркость которых неописуема. Их становится всё больше с каждой драгоценной минутой. Позже взору предстает графиня этой тьмы – грозная и величественная луна, обдающая своим тусклым светом весь морской путь и самого парусного гиганта. А затем на палубе я вижу тебя. Твоя тёмная фигура еле выделяется среди однообразной мглы. Ты не ходишь по палубе, радуясь, распустив руки, не смотришь на луну, грустя о чём-то, – ты просто стоишь на одном месте, всматриваясь в морскую пучину. Как же это здорово… Мы будем гулять, снимать много видеороликов, покупать чурчхелу на пляже! Мы будем счастливы! Как же круто: мы снова будем жить все вместе и радоваться! Ты отрастишь свою черную бороду и будешь смотреться круче всех людей мира (особенно, если наденешь черные круглые очки). И я куплю себе много-много дешевых жвачек с колечками: ты будешь жевать резинки, а я надену кольца на все пальцы по несколько штук! Мы будем бегать по обнятой закатом набережной, огражденной балюстрадами. Но вечером на море уже холодно… Значит, мне надо будет взять штаны и кофту… и кроссовки. А если дождь? Нужен дождевик или зонтик! А сменное белье?! Куда все это класть? В одну сумочку не влезет! А я не хочу большую сумку таскать.

–Родная моя, я сам буду ее таскать.

–Но зачем набивать сумки? Столько манаток, а я хотела налегке поехать… А мыльно-рыльные принадлежности? А еду в дорогу?! А полотенца и крема от ожогов и для идеального бронзового загара? Таблетки от укачивания, если кому-то плохо станет. От боли в животе, от головной боли, от тошноты! Много чего придется купить. Так это же еще похудеть надо!!! О, нет! Мне придется несколько месяцев заниматься спортом… А еще купальники найти нужно. Я хочу каждый день быть в новом! А легкое невесомое платье, чтобы быть красивой?

–Да и так у меня самая красивая!

–У тебя! А я хочу всех сразить на море.

–Тебе достаточно с ними заговорить, и дело будет сделано . Потому что никто так не светит людям, как ты.

–Ой… Да ты обманываешь!

–Нет.

–Ладно! Все равно, нужно ничего не забыть.

–Еще много времени, Светик.

–И что? Уже нужно сделать списки, чтобы знать, чего хочется. Как вместить все названное в сумки? Я еще хочу ананасов купить настоящих.

–Света, на море ананасы не растут.

–Как? А бананы?

–Не знаю .

–Надо купить много магнитиков! Этому очень обрадуются родители, и бабушки, и дедушки!

–Моя родня больше по горам. Хотя тетя Зухра точно будет рада экзотике с моря. Да и тетя Ламзира. Да и бабушка Фатима, и Сулико… Ты знаешь, все будут рады. Даже дед Ибрагим. Он с молодости не был на море. И точно хотел бы какой-нибудь кинжал, пусть и сувенирный. А моя сестра Нафисет хотела бы красивый летний платок.

–Слушай, я вообще таких имен никогда не слышала. Ты точно не приемный, Витя?

–Это же по маминой линии. Много родни. Все свои. А от папы немного.

–Ясно. Вот и наберем сувениров! Но ты имей в виду: я не прощу тебя, если ты ничего не продумаешь! Маршрут, распорядок дня, договоренность с гостиницами.

–К чему это все? Самое прекрасное в нашей жизни происходит спонтанно. Даже если мы останемся ночью на улице, и что ж? Главное – вместе. Я бы вообще на попутках поехал! Дешевый и шикарный вариант.

–Это же страшно! И совсем небезопасно! И где гарантии, что нам повезет?!

–Везет тем, кто в это верит. Везения, как такового, не существует. И вообще, попутки – это лучшее, что могло придумать человечество: подвозить людей по доброте душевной. Людям нужна помощь, это даже безопаснее, чем автобус, потому что ты точно можешь быть уверен в убеждениях и благих намерениях человека: как водителя, так и голосующего. Я никогда не боялся. Люди всегда рассказывают что-то интересное.

–Ну нет! Пожалуйста, давай цивилизованно все сделаем…

–Еще ничего не понятно, а ты переживаешь. – С улыбкой закончил Витя и обнял Свету. – Я же шучу. Конечно, мы все продумаем. Все будет хорошо! Больше жизни, меньше мыслей.

Парень и Сусанна (которая была без ума от живописных описаний Светы и весь вечер потом ее хвалила и восхищалась ее воображением) с улыбками наблюдали за сложившимся диалогом, таким забавным, в котором влюбленные попросту забылись. Кажется, они даже и не заметили бы пропажи людей с кухни, если бы друзья вдруг ушли. Но это и не страшно: каждой паре свое пространство. Тем более: речь шла о море, это же до забывчивости прекрасно! Рассказы переносят слушателя туда, где бескрайнее синее море плещет пенными волнами о скаты берегов. Их хаотическое нагромождение образует второй план великолепной живописной панорамы, растянувшейся на сотни километров. Уже с отдалёния видны прекраснейшие цветущие сады, благодаря которым создается впечатление непрерываемого зелёного потока. На набережной стоят лавочки, беседки, облепленные изобилием вьющихся цветов, а за этим рукотворным созданием находится невероятный горный пейзаж. Перед горами, насаждёнными чистыми полями и свежими лесами располагается огромный город, полный красоты и счастья… А здесь друзьям был предоставлен свой родной город. Разве он не чудесный? Его закаты удивительны. Вскоре и ребята проводили закат и поехали в магазин (вообще-то они поехали кататься и гулять, но Вите приспичило купить что-то). Сусанна решила, что ей нужно купить водички, в итоге Парень и Света остались в машине, им было лень вставать. Невеста воспользовалась уединением и тут же сказала:

–Эй, видно же, как она на тебя смотрит. И ты тоже! Я же сразу поняла, у нее есть чувства. А с тобой непонятно… Не можешь опустить?

–Не могу. Оттого и разрывает меня. Постоянно.

–Маринка не подарок. Потому и не мучай себя. Ничего не изменишь. Тем более, у нее вроде бы есть молодой человек.

–Так это правда!? У нее кто-то есть?

–Да, брат. У нее кто-то есть. Я понимаю, что не ошиблась.

–Свет, я сейчас буду материться, закрывай уши.

–Перестань, ты чего? Я понимаю твои чувства. Но это уже в прошлом.

–Она для меня не прошлое.

–Не она… Ситуация эта. Зачем копаться в ней?

–Кто этот человек? Я его найду и уничтожу!

–Перестань, эй! За что? Она сама его выбрала, он не виноват, кем бы он ни был.

–Нормальный человек не станет так просто разрушать чужое счастье. Почему он не сказал ей, что она поступает неправильно?! Он просто поддался и заменил меня!

–Да с чего ты взял, что он знал о тебе, глупенький? Я уверена, что не знал. Марина еще во время нашего поступления удалила фотографии с тобой в интернете. Она мне как-то сказала, что это для «её блага». Будто бы ты маячишь постоянно перед глазами, и ей больно, потому что ты далеко. Вот… Видимо, она решила выбрать путь полегче: выбрать того, кто был рядом. Она это допустила, понимаешь? Я до последнего хранила эти слова в себе, чтобы не сделать хуже никому. Но теперь в этом нет смысла. Ты должен знать, потому что хватит уже мучиться! Лучше услышать горькую правду, чем страдать от лживого непонимания. Ты сам себя лишаешь счастья, которое можно начать строить заново. Рядом с тобой мы с Витей. Рядом с тобой прекрасная девушка! Как бы я хотела быть крестной матушкой ваших младенцев… Так, ладно. Все хорошо. Окей?

–Ну даешь… Спасибо тебе, Света. Ценю каждое слово. Да, я должен был узнать. Ты все сделала правильно. Теперь осталось принять сказанное. Хотя, куда деваться? Приму… Спасибо. Это так ужасно… И нет этому никакого объяснения, кроме как равнодушие. Человек находит кого-то лучше, а ты остаешься один.

–Ты не один! Эй, давай поиграем в догонялки, пока есть минутка?

–С тобой? Ты же бегать не умеешь.

–Чего?! Ах ты, негодник! Зато я умею драться, и ты сейчас отхватишь пару лещей за такие слова!

Вот и зазвенела улица смехом: плохое сразу забылось. И пусть все вокруг этого не понимали, гневались и считали ребят совсем уж инфантильными, друзья были счастливы. Света отчаянно пыталась догнать длинноногого (хотя для нее все были длинноногими, потому что сама была маленькой) друга, но никак не догоняла, пока он не поддался, ибо из магазина вышел Витя, который ничего не понимал. На радостях девчонка уже пустила в ход кулаки, но Парень умело от них увернулся. В итоге оба запыхались и на условиях перемирия рядышком пошли до магазина за водой. Теперь, наоборот: Сусанна с Витей сидели в машине, пока те брали питие. Затем же веселье продолжилось: излюбленная машинка, спокойная музыка, от которой тебя буквально «посещает» фриссон, люди такие радостные и яркие гуляют по родному и теплому городу, закат льется в окна и глаза, наполняя этот летний вечер неповторимой красотой. И вот ты с особым чувством умиротворения и радости удобно сидишь в «Ласточке», смеешься с шуток лучшего друга и, подкалывая его в ответ, понимаешь, как прекрасна жизнь: дорога уходит, здания движутся и остаются позади. А затем заканчивается город: впереди поля, лесополосы, посадки, над которыми простилаются заезженные дороги, порой не совсем хорошие. Из-за этих постоянных неровностей и ямок машина Вити невыносимо сильно тряслась.

–Это печенье!? Как же я люблю печенье! – Умилялась Света. Да, Витя именно за этим и заезжал в магазин. – Оно такое хрустящее и нежное. Оно еще и с шоколадными крошками?! Я тебя сама сейчас съем от счастья! Спасибо!

–Что еще нужно для счастья? Там еще овсяное, твое любимое!

–О да!!! – Громко радовалась Света. А пока она кушала и всем предлагала эти прекрасные яства, в машине играла любимая (или уже просто знакомая) музыка, которая особенно выстраивала атмосферу вечера. Когда же настало время паузы и тишина воцарилась в автомобиле, Света не упустила момент и на зажатых связках, прижав подбородок к ключице, отчего голос стал звучать совсем по-детски, выдала:

–Поехали на заправку, Вить.

–Зачем же? – Удивленно спросил жених, расширив глаза, будто испугавшись этого голоса.

–Хочу нюхать бензин…

–Вот еще токсикоманка! Ну что за женщина?!

–Девушка! Нарываешься, Вить. Как будто ты не знаешь, как мне нравится запах бензина… И корректора, и скошенной травы… И шоколада! И книжек новых… и старых! Клея, краски, роз, пива… А младенцы как пахнут! Не смейтесь! Вы нюхали? Они такие сладкие, молочные что ли. Мне еще нравится запах жидкости для снятия лака, аптеки или больницы (медикаментов), запахи речки и парфюма Вити. А главное – так это запах мокрой земли и асфальта после дождя: запах дождя! И котят, которых искупали специальным шампунем.

–Какой широкий спектр вкусов, Света. – Смеялся Парень. – Уважаю. А мне нравится запах лета. Да, вечер лета. Запах заката, как вам такое? Вечер лета – это любовь…

Любовь… Она прекрасна. Все это понимали. Ребята гуляли и смотрели на мир, а когда заканчивалась широкая площадь или тротуар, им приходилось делиться по двое, ибо дорожка теперь была очень узкой. Свете жутко не нравилось идти сзади одной, когда друзья вдруг сравнивались втроем! Девушка старалась не показывать досады (а потому она ее чувствовала, что с самого детства носила титул «третий лишний» в школе с подругами, на прогулках с людьми и разных мероприятиях; сейчас, конечно, уверенности в Свете больше, но отголоски прошлого дают о себе знать) и цепляла к себе Сусанну, чтобы поговорить отдельно от мальчишек. А день заканчивался. Наступала уже глубокая ночь. Витя отвез друзей до дома, и вышел попрощаться с другом. Света тоже собиралась выходить, но Сусанна взяла ее за руку и попросила уделить минуту:

–Света, я должна сказать тебе нечто важное. Я надеюсь, что ты по-женски поймешь меня и сохранишь это в себе, подруга. Это письмо. Отдай его…адресату. Там все написано. Я готова себе руки ножовкой отпилить, чтобы больше не писать подобного бреда людям… Мне больно, но иначе нельзя. Завтра, рано утром, я уезжаю…

В общих чертах, со слезами на глазах Сусанна резюмировала все то, что написала на отданной бумажке в конверте. Света была потрясена. Она сильно расстроилась, но пыталась этого больше никому не показывать хотя бы до завтра. Она смогла понять подружку, смогла поддержать. Света осознала, что чувствовала девушка: это был последний вечер Сусанны в такой компании. Это было наслаждение: любимые моменты, любимые люди, которые теперь должны исчезнуть из ее жизни. Поэтому Света заплакала будто бы вместо подруги, понимая, как тяжело ей было держаться и молчать. А в окно со смехом уже стукал Витя, приговаривая разные шутки по поводу медлительности сидящих внутри копуш. Какие разные настроения… Сусанна, наконец, вышла. Она обняла друзей так крепко и небыстро, чтобы, наверное, навсегда запомнить их контуры и запахи.

–Что ж, не люблю долгие прощания. Я пойду. Спасибо вам за всё, за этот вечер, за ваше тепло и добро. Люблю вас всех. Прощайте.

–Эй, так не говорят! – Пошутил Парень и улыбнулся. – Мы же еще живые, жизнь продолжается! – Но Сусанна, через силу улыбнувшись, показала, что не ошиблась, и, кивнув, тихо повторила:

–Прощайте.

–Чего это с ней? – Недоумевал Парень, смотря на Свету с той же улыбкой, ничего за собой не скрывающей.

–Ой, не знаю. Шутит. – Выдавила из себя художница. А сама попросила у друга его рюкзак, мол, она там что-то забыла. Парень ничего не заподозрил и просто отдал свою вещь, а Света незаметно кинула туда письмо. Ей казалось, что совершается нечто ужасное. Но деваться было некуда.

Утро. Спокойное позднее пробуждение. Эстетика нового дня была наполнена свежестью воздуха, теплым солнцем, зелеными листьями и перистыми облаками. Парень приготовил себе омлет и украсил его укропом. Он еще спросонья писал сообщения Сусанне, но она не отвечала, даже не читала. Возле каждого отправленного электронного письма стояла лишь одна галочка, а это значило то, что у девушки был, в принципе, отключен интернет. Или недоступен телефон. Парень засмеялся и прошептал с улыбкой: «Какая же соня». Он оставил написание своих сообщений, просто ожидая ответа. Студент сделал первую ставку на то, что девушка проснется к обеду. Поэтому он занялся самыми разными делами, совсем уж забывшись до самого вечера. Около пяти часов вечера с работы вернулась мама, которая удивилась чистоте в убранной квартире. А сын рассказывал о своем времяпрепровождении и варил пельмени на ужин. После приема пищи, Парень удивился тому, что уже смеркалось, день пролетел быстро, но Сусанна не отвечала. Он пошел к ней, но никто не открывал. Теперь юношу посетило серьезное волнение: он не перебирал в голове сценарии возможных событий, но ощущал сильную тревогу от непонимания. Переживания усиливались. Парень сел на любимую старую лавочку. Котофей куда-то делся, ведь так и не пришел на зов друга. Тогда юноша подумал о том, что кот вместе с Сусанной где-то весело проводил время. А тут уже на вечернее чаепитие приехали друзья, которых Парень как будто дождался, сидя на лавочке. Света странно рассматривала друга и пыталась понять его состояние. Как позже выяснилось, он еще не читал никакого письма. Витя тоже о нем не знал, а одна художница все еще бережно хранила секрет другой. Это было сложно. Но получилось. Хотя Света была сама не своя: часто задумывалась, отвлекалась и смотрела в одну точку. В итоге же она непосредственно перед отъездом сказала другу заглянуть в портфель и найти там что-то новое. Парень воспринял эту идею с азартом и уже ожидал какого-то сюрприза или ответа на вопрос о том, куда же пропала Сусанна.

Друзья уехали. Наступила ночь. Юноша тихо рылся в своих вещах и в итоге нашел небольшой конверт, уже помятый, изначально не замеченный среди блокнотов. Совсем уж маленькими буквами там был указан автор: «С.» и адресат: «Прекрасному Человеку». Парень удивился и аккуратно надорвал конверт, откуда выпала сложенная в несколько раз бумажка и парочка маленьких фотографий, где юноша сразу заметил оттенки летнего заката. Разворачивая письмо, студент нервничал, трепетал перед неизвестностью, принялся медленно и осознанно читать мизерные буковки, красиво выделенные и четко прописанные:

«Здравствуй, дорогой мой Человек. Прости, что выходит именно так. Я хотела оставаться загадкой, я была такой для мира, но было очень сложно не открываться перед тобой: таким удивительным созданием. Я должна рассказать ту часть своей истории, которая оставалась нетронутой и вызывала у тебя вопросы. Мои родители ездят в длительные командировки по стране. Я часто ездила с ними в детстве, сейчас иногда получается. В Столице я училась только потому, что родители там работали. А здесь, в твоем городе, у меня живут бабушка и дедушка. Мы продали их квартиру, и теперь мы забираем их с собой в новую жизнь. Я не знаю, рада ли я, что командировки закончились навсегда, и семья наша нашла постоянное пристанище. Я больше не «лягушка-путешественница», но никогда я не перестану путешествовать. Одно знаю: мне больно. Оттого, что я покидаю полюбившийся университет, прекрасные города… и тебя. Но я надеюсь, что связь дружбы не прервется.

Прошу, не ищи меня. Прости, что мы даже не попрощались. Ты мне очень дорог, но мы должны отпустить друг друга. Я бы легко отдала свою жизнь в твои руки, но я знала, что уеду. Я не смогу любить тебя. Не умею любить на расстоянии. Я бы делала тебе больно. Я бы делала больно себе. Каждый день, каждый час. Потому что это не свобода. Пойми меня правильно. Я бы привязывалась к тебе, а потом страдала. Я полюбила тебя. Но пусть эта любовь останется не с нами. Не хочу, чтобы она переросла во что-то большее. Спасибо за все, что делал для меня. Ты научил меня жить по-другому. Ты научил меня любить этот мир и людей в нем. Но только не думай, что я пользовалась тобой. Я успела влюбиться. И навсегда бы осталась с тобой. Но не сейчас. Может, мы и встретимся. Я не знаю, понимаешь? Мы всего лишь дети, глупые студенты, которым нужно построить свои жизни. Каждому – свою личную. Нет, я не боюсь. С тобой мне ничего не страшно, ты знаешь. Я за тобой готова пойти в самое далекое место этого мира.

Я очень сильно тебя полюбила, очень. Но всех, кого я любила, я в итоге убивала своими чувствами, а потом погибала сама. Я очень сильно привязываюсь, и привязанность моя недобрая. Я просто прирастаю к человеку, прилипаю слишком сильно, нарушаю все личные границы. Никто не станет этого терпеть, как и уже не терпели. Моя привязанность всегда перерастала в сильную ревность, а ревность отрицает личность человека, делает его лишь объектом, собственностью. Я собственница, но со всем названным я борюсь. И поэтому сейчас сделаю шаг, отпустив тебя. Лучше расстаться на хорошей ноте, чем потом ненавидеть друг друга, страдать и плакать. Я знаю, о чем говорю. Обидно, тяжело сейчас. Но это лучше, чем то, что может случиться! Я не шучу и не выдумываю. Я не хочу снова болеть очередным человеком, я не хочу сделать тебе больно. Прощай, родной, моя любовь. Я сохраню тебя в своем сердце, чтобы ему было теплее, чтобы оно грело мою жизнь. Теперь я поняла, почему отпустить нужно то, что больше всего боишься потерять. Я знаю, что делаю тебе больно, хотя столько раз упомянула об обратном. Но лучше потерпеть сейчас, чем умереть потом. Пойми меня, прошу, пойми. Ты навсегда в моем сердце. Ты всегда со мной. И я буду с тобой, если захочешь. Еще никто не был мне так близок. Я долго буду вспоминать твой размышляющий взгляд, нескоро я тебя забуду, если забуду вообще. По крайней мере, наше маленькое фото спрятано в моем сокровенном блокноте. И его оттуда не вытащить. Разве что придется вырвать страницу. На ней остался ты. Как и остался ты в моем мире. Пойми меня. Прости меня…

Я хорошо помню твои слова: «Я столько времени искал причину своих бед. Я в бреду спрашивал себя: «почему же я несчастлив?» и не знал, что делать. Постоянно ломал голову, мыслил, загонялся и разрушался, винил людей, винил себя. А вывод пришел лишь сейчас. И этот ответ говорит о том, что всё перечисленное было лишним. Не нужно это было! Ведь быть счастливым мне никто не мешал, кроме меня самого». Кроме тебя самого… Пусть эти слова сейчас тебя вдохновляют. Я не ушла. Ты никого не потерял. Просто будь счастлив, не мешай самому себе строить счастье. Пусть оно пока что будет в тебе самом, а не в ком-то другом. Прощай, моя радость. Прощай…».

Тишина. Громкая тишина. Это оксюморон, но как же он реалистичен. После таких слов что-то внутри ломается. Парень не знал, что чувствовал. Он вновь испытывал колющую боль в груди: ту самую, которая возникает от глубокого потрясения, от страха потери, от нежелания этой потери. И боль эта заставляет замолчать. Юноша несколько раз перечитал записку и, положив ее на стол, в итоге уселся в кресло. Как ни странно, он ни о чем не думал. Паренек закрыл глаза, стал перебирать свои волосы, а затем посмотрел в окно и, наконец, уставился в одну точку на стене. Всё в этом мире для него теперь перестало нести в себе смысл. Снова. И что ж он сделал не так в этой жизни?

–Может, ты не знаешь, но я тоже… – Ответил Парень спустя часы молчания на те строки письма, что так согрели его особенным образом: – Я тоже тебя полюбил. Успел, дурак…

Успел. Глубокой ночью сам себе кричал Парень самые разные ругательства, будто бы перед ним стоял такой же он, допустивший ошибки. Так юноша постепенно отпускал прошлое:

–А теперь спроси сам себя, зачем нужно было давать волю эмоциям. Зачем? Ты сам наломал дров. Тебя никто не заставлял! Сам пробил свой корабль, теперь тони. И не надейся на чью-то поддержку. Сил на тебя нет!

В это время Парень увидел уведомление на телефоне: Ванька написал сообщение, которое высветилось на экране. Уязвленный и убитый, юноша пока не собирался отвечать и посещать социальные сети, лишь прочитав текст в уведомлении: «Помнишь, я говорил о той девчонке? Я заново влюбился!.. За что теперь укоряю себя. Глупец, глупец! Я хотел чувствовать что-то светлое, не быть равнодушным. Но теперь, получив это, я готов исчезнуть! Потому что я так ошибся! Я досаждаю ей, ибо у нее уже есть своя любовь. Я хочу быть рядом, дарить заботу, но это неправильно! Всё неправильно… Я смотрю на нее, как ненормальный. Потому что восхищаюсь, потому что скучаю. Постоянно скучаю! Новое бремя… И зачем оно мне нужно?! Что со мной?». Парень удивился тому, что его друг снова, даже неосознанно, вытворил нечто похожее на его эмоции и ситуацию: похожее, а не противоположное. Юноша и хотел бы помочь, но понимал, что уже глубокая ночь, а это значит, что Ванька написал сообщение с расчетом на то, чтобы увидеть ответ уже утром.

Сложно простить сразу. Даже понять сложно. Нужно время на раздумья, и когда это время проходит, человек, который даже от всего сердца просил прощения, может попросту забыть о чувстве вины. Забавный парадокс. Человек может обозлиться и забить на тебя, ведь есть такие люди: «Ты посмотри, какие мы «чувствительные!», тоже мне – задели, обидели! Не хочешь прощать, иди в баню!». А смысл тогда вообще просить прощения, если ты его, по сути, не хочешь и вот так вот отворачиваешься? Хотя бы поэтому нужно попытаться простить человека сразу или сделать вид, а потом потихоньку приходить к согласиям и укреплению отношений. Ведь это простой и очевидный выбор: кто важнее – человек или вражда в одиночестве? Но только если речь идет не о чем-то разрушительном, из-за чего остается только делать выводы… В любом случае, прощая человека, ты делаешь себе лучше. Ты не делаешь услуги другому, но освобождаешь себя от лишнего груза. Ты отпускаешь. И этому важно научиться… Это просто мысли, они сейчас не имеют отношения к Сусанне. Наверное, поэтому я сюда и вставил их. Ибо после такого потрясения даже сам Парень не думал ни о чем, тем более он не думал о подруге и не копался в причинах ситуации… Он не понимал, попросту ничего не чувствуя и отвлекаясь на мир.

Утром Парень, немного не выспавшись, сразу же пошел в кофейню. Он знал, что должен обсудить это с Михаилом. В голове вертелись сотни мыслей, фраз и осуждений: «Зачем я вообще Вас послушал в тот ужасный мартовский день?! Лучше бы я не соглашался ни на что!». Но буквально тут же юноша сам пришел к тому выводу, что эти слова неверны. Обидно, больно, но боль пройдет, а моменты останутся: то, как он помогал людям в звонках, сколько всего подарила Сусанна и наоборот, сколько уже пройдено, сколько опыта нажито. Это бесценно. Оттого студент и успокоился, в итоге тактично рассказав Михаилу, что произошло:

–Очередное разочарование, снова неправильный выбор. Да что не так со мной?!

–Больно и неприятно, я знаю. Но подумай. Что есть очарование?

–Что? Очарование? Ну… чары… Одержимость?

–Может быть. Дурман, туман в сознании, помутнение рассудка! Чем не чары? Разве не лучше от этих чар избавиться? Разочарование… То есть возвращение ясности мышления, своей воли, своего рассудка. Красота ведь! – Уверенно говорил Михаил. И, чуть помолчав, ближе наклонился к Парню, сказав: – Пойми, друг, люди не обязаны оправдывать ожидания других: у каждого своя жизнь. Кто-то это понимает и действительно этим пользуется. Таким легче живется. Снова скажешь про эгоизм?

–Нет, вряд ли о нем речь. Скорее о бестактности.

–Я же не говорю, что такие люди бесцеремонно и нагло обращаются с кем-то. Многие без высокомерия ценят свою жизнь и собственные границы личного пространства. Это же не плохо. Человек просто живет своей жизнью, он ее строит, наслаждается, радуется или грустит, но это его жизнь. И какое тут может быть дело до чьих-то взглядов и ожиданий? Это даже льстит: когда люди смотрят не на себя, а тебе время и внимание уделяют . Смешно, не так ли?

–Но речь же идет о ком-то близком. До прохожих и их взглядов мне дела нет.

–Ты прав. Я понял, к чему ты клонишь. Но суть та же. Как бы люди друг друга ни любили, у каждого есть свой мир. Точно так же: у каждого свои ожидания. Но они субъективны, и если другой человек делает нечто непозволительное для тебя, – это его дело, так ведь? Нравится тебе или нет, он уже это делает. Знаешь, нет ничего удивительного в плохих поступках, в дерзости, в эгоизме, – эти слова стали друзьями людей, хоть и являются дурной компанией. В мире лжи и одиночества человек цепляется за них, потому что так проще и лучше, чем одному быть. А если кто-то оказывается добрым, бескорыстным, любвеобильным и прощающим, – вот, что удивительно. Вот, на что стоило бы обратить внимание.