Текст книги "Форпост «Земля»"

Глава 10. Прогульщик

Очнулся я, сидя на земле в зарослях акации. Рядом нетерпеливо переминался с лапы на лапу пес.

– Да подымайся уже, – проворчал он, подталкивая меня мордой под локоть. – Хватит валяться. Времени мало.

А еще в кармане надрывался смартфон. Он первым понял, что мы оказались на Земле, и разразился целой какофонией звуков, призывая обратить внимание на неполученные смс-ки и неотвеченные вызовы.

Ники со мной не было. И вообще меня окружали только кусты. Я поднялся на ноги, но разглядеть хоть что-то из-за высокой густой акации не представлялось возможным. Раздвинув ветви руками и стараясь не поранить лицо колючками, я полез вперед. Вскоре моя рука, которой я закрывал лицо, почувствовала свободное пространство, а мой взгляд уперся в черные ботинки с длинными носами. Такие обычно носит… Ой, нет!

Я стоял на дорожке, ведущей к нашей школе, и прямо на меня смотрел Коньяк – наш завуч Константин Яковлевич. С зажженной сигаретой в руке и оторопью в глазах. Постепенно удивление на лице завуча сменилось возмущением и даже гневом.

– Здравствуйте, – пробормотал я.

Больше всего мне сейчас хотелось убраться обратно в кусты. Или даже на станцию.

– Нечаев! – выдохнул завуч вместе с клубами дыма. – Почему не на уроках? И что за вид?

– Я… – к сожалению, в голову ничего вразумительного не приходило, поэтому я сказал правду: – Извините, у меня сейчас важное дело…

– Нечаев! – заорал завуч, отбрасывая сигарету.

Я отступил на шаг, оглядываясь по сторонам. Где же Ника?

Мое движение Коньяк расценил как попытку к бегству, за которую полагалось наказание. Он цепко ухватил меня за плечо и скомандовал:

– Марш в мой кабинет!

В тесной связке – завуч так и не выпустил мою руку – мы дружно промаршировали по аллее и завернули на школьный двор. Коньяк еще крепче вцепился в меня и поволок к школьному крыльцу, куда со стороны стадиона начали подтягиваться мои одноклассники. Первыми с гоготом и шутливыми тычками лениво трусила сильная половина класс, девчонки, сбившись в тесную стайку, тащились позади.

Я машинально взглянул на браслет, который сейчас выглядел как обычные часы, – оказалось, я вернулся на Землю к концу урока физкультуры. Затем часы мигнули, цифры изменились и начали обратный отсчет – до уничтожения Земли оставалось всего ничего.

Мне вдруг стало жаль всех их – одноклассников и даже рассерженного Константина Яковлевича. Они ведь ни о чем не подозревают. Не знают, что где-то в Галактике идет война, в которой все они участвуют просто потому, что живут на этой планете. Не знают, что в Солнечной системе болтается Разрушитель, нацеливший свои орудия на Землю. Хихикают, балуются, строят планы на будущее и не подозревают, что жить им осталось от силы час. «Хотя… – задумался я – вряд ли было бы лучше, если бы они об этом узнали. Провели бы этот час, трясясь от страха».

– Или, наоборот, провели бы его со своими близкими, сделали то, на что никогда не хватало времени, – вклинился в мои мысли тихий голос хаски.

– Ты что, оправдываешь Разрушителя? – возмутился я.

– Конечно же, нет! Просто хочу сказать, что друзей и любимых нужно ценить всегда. И не откладывать в долгий ящик свои мечты, так ведь и жизни может не хватить. Но люди, да и не только люди, почему-то вспоминают о самом дорогом только тогда, когда могут это потерять.

– Если бы не эта война, ничего бы мы не потеряли. И Земле бы никто не угрожал уничтожением, – огрызнулся я.

– Думаешь, такое впервые? – в голосе хаски послышалась ирония. – Если бы ты знал, от каких только бед вас спасал форпост. Вот тебе сейчас пятнадцать? Десять лет назад станции пришлось менять траекторию кометы, чтобы она не врезалась в Землю, а два года назад – ставить на место банду зарвавшихся орионских работорговцев. Да что там! Если бы не вмешательство форпоста, пришлось бы тебе сейчас выковыривать жемчуг из раковин брюхожора в вонючих болотах Фомальгаута-3.

– Все равно, – упрямо произнес я. – Нас втравили, не спросив, в чужую войну.

– В чужую, говоришь? Да нет, это и ваша война. Хотя бы потому, что все вы – потомки тех, кто двести тысяч лет назад заселил Землю.

– Ромка! – замахали мне руками ребята, отвлекая от мрачных мыслей.

– Вляпался, Ромео? – насмешливо крикнул Вовчик. – Не нужно было прогуливать.

– Где же тебе воротник-то оторвали? И вообще весь мятый какой-то, будто тебя прожевали и выплюнули, – проходя мимо меня, посетовала Верка Живоглядова.

За ней с независимым видом шествовала Лара. Я невольно сделал шаг ей навстречу.

– Лара! Подожди!

Но где там, она даже не взглянула на меня. Зато Коньяк расценил мое движение как очередную попытку к бегству.

– От меня еще никто не убегал, – плотоядно заявил он. И это было чистой правдой.

Скорбно поджав губы, Коньяк продемонстрировал меня подошедшему физруку:

– Вот, Илья Сергеевич, полюбуйтесь, прогульщика в кустах поймал.

– Курил, небось? – уставился на меня с укором учитель. – Вот говоришь вам, говоришь, что сигареты – это яд, отравляющий организм, а до вас все не доходит. Чем только эта гадость вас привлекает? Думаете, с сигаретой вы выглядите солидно, по-взрослому? Приятели уважать вас больше будут? Как бы не так!

Коньяк слегка смутился, а снизу послышалось тихое хихиканье – пес веселился от души.

Я уже открыл рот, чтобы сказать, что не курю, но физрук вдруг потерял ко мне интерес. Да и вообще вокруг что-то изменилось – головы моих одноклассников как по команде повернулись в одном направлении. Я тоже, насколько смог, извернулся в руках завуча и посмотрел за спину: к нам бегом направлялась Ника. В отличие от меня выглядевшая великолепно. Серая блузка наглажена, будто и не было никакой потасовки на станции. И как ей только это удается?

С ходу Ника набросилась на меня:

– Еле нашла тебя! Быстро уходим!

– Не могу, – буркнул я, показывая глазами на вцепившегося в меня завуча.

Одноклассники заинтересованно обступили нас – намечалось нечто любопытное.

– Что значит – уходим? – Коньяк задохнулся от возмущения. – Нечаев сейчас должен сидеть за партой, а не с девушками гулять.

Кто-то угодливо захихикал, кто-то подошел поближе. А еще я заметил, что вся мужская половина нашего класса незаметно для себя приосанилась, втянув животы и распрямив плечи. Неужели и я так же веду себя рядом с незнакомыми красавицами?

Девчонки держались в сторонке, пожирая незнакомку заинтересованными, но отнюдь не доброжелательными взглядами. Среди них стояла и Лара. Я невольно сравнивал девушек. Они действительно были похожи – почти одного роста, обе миловидные и русоволосые, только Лара сейчас выглядела бледной копией Ники. Вернее, по сравнению с Никой она выглядела беззащитной, ранимой и… обыкновенной. Еще я вдруг осознал, что мои чувства к Ларе изменились. Она по-прежнему нравилась мне, я по-прежнему хотел считать ее своим другом, но…

– Хм… – раздалось откуда-то снизу.

Пес вертел головой от Лары к Нике и многозначительно поглядывал на меня. Интересно, что этим «хм» он хочет сказать?

– Немедленно отпустите Романа! – воскликнула Ника.

Коньяк, на секунду обалдел от такой наглости – перечить ему никто не смел, а потом заорал:

– Что вы себе позволяете!

Прокричавшись, завуч напустил на себя строгость и принялся по своему обыкновению занудствовать:

– Учеба – вот что должно интересовать молодого человека. Он должен думать о своем будущем, о том, какую пользу принесет в дальнейшем. Каждый ученик ответствен не только перед собой, но и перед своей страной. Вы – будущее поколение, от вас зависит, в каком мире все мы будем жить. Каким гражданином он станет, если будет прогуливать уроки? А если все будут прогуливать уроки?..

«Еще полчаса и никакого будущего не будет вообще, ни у меня, ни у страны, ни у всей планеты!» – хотелось крикнуть мне, но меня опередила Ника.

– Да, все правильно, – сказала она. – Но представьте, что Земле грозит опасность, и никто кроме Романа не может предотвратить беду. В этом случае вы тоже будете отправлять его за парту?

– Какая еще опасность? Что за глупости? – растерялся Коньяк.

От удивления, что кто-то из учеников с ним заговорил, он даже выпустил мою руку.

– Это не глупости, это правда, – ответила Ника.

– Ученик должен быть на уроках, а вашими так называемыми важными делами займетесь после. Да и что может быть важнее…

Не дослушав, Ника бросила мне «Нет времени, догоняй» и быстро пошагала прочь.

– Ничего себе! – восхищенно протянул, глядя ей вслед Смолов. – Ромео, познакомь, а? Ты ее недостоин.

В другой раз я бы поспорил, кто кого достоин, но у меня действительно не было времени.

– Простите, но я и правда сейчас не могу, – пробормотал я и бросился бежать.

– Подумаешь, и вовсе ничего особенного, – услышал я за спиной обиженный голос первой красавицы класса Майки Вилейкиной.

Думаю, относилось это не ко мне.

Глава 11. Абсолютный щит

– Куда теперь? – бросил я на бегу.

– Сейчас.

Ника остановилась и дотронулась до браслета. Перед нашими глазами развернулась небольшая карта района.

– Видишь большой пустырь? Вот туда нам и надо. Там есть заброшенное здание…

– Знаю, – перебил я ее. – Бежим.

Я не спрашивал, что она собирается делать. Я просто верил ей.

Всего несколько минут ушло у нас на то, чтобы добраться до гаражей, за которыми начинался пустырь.

– Подожди.

Тяжело дыша, мы остановились. Вернее, тяжело дышал только я. Ника осторожно выглянула из-за угла.

– Это оно? – девушка мотнула головой в сторону хорошо знакомой развалюхи.

Я кивнул, говорить я не мог. Все-таки летом нужно было хоть немного тренироваться.

– Астероид тебе в дюзы, – выругалась она.

Я тоже высунул нос из-за гаража. Действительно – астероид мне в дюзы: на пустыре, покуривая, пинали пустую консервную банку братья Гавс. Пройти незамеченными мимо них было никак невозможно. А лезть напролом мне совсем не хотелось – вряд ли они успели забыть, как я вступился за Алика. Не то чтобы я боялся Гавсов, но драка сейчас не входила в мои планы.

– Давай в обход, – прошептал я, уже собираясь рвануть кружным путем, но не смог сделать ни единого шага – пес вцепился мне в ногу. А Никина рука твердо схватила меня за плечо.

– Не получится.

– Почему?

– Пофмотри фнимательнее, фас фдут, – прогундосил пес, не выпуская мою штанину.

– Нас ждут, – упавшим голосом произнесла Ника.

– Кто?

Кроме Гавсов других препятствий я не видел.

– Их не так просто заметить, они умеют прятаться.

Я пригляделся. Возле старого здания сновали полупрозрачные тени, напоминающие пауков-сенокосцев. Точно таки же пытались залезть ко мне в голову на станции.

– Они настоящие? Это на самом деле происходит? – мысленно задал я вопрос хаски.

– К сожалению, настоящие. Вирус перепрограммировал роботов для внешних работ. Раз, два, пятеро, – посчитал пес. – Многовато, можем не справиться.

– Что же делать? – Ника беспомощно огляделась по сторонам. – У тебя тут нет поблизости какого-нибудь оружия?

«Оружие? Откуда? Я что – повстанец из „Звездных войн“»? – эти слова уже чуть не сорвались с моих губ, но затем меня осенило.

– Плохая идея, – быстро заметил хаски. Опять прочитал мои мысли?

– У тебя есть другой вариант? – огрызнулся я. – Нет? Тогда пошли. Время на исходе.

И я решительно направился прямо к Гавсам.

– Не нравятся они мне, – проворчал пес. Он трусил рядом со мной. – Ты уверен в том, что собираешься сделать?

– Лучше рассчитай, когда мне дать деру, – прошептал я.

– Сделаю. Э-э-э, стоп, – скомандовал он.

Я застыл на месте, не дойдя до братьев несколько метров.

– Ой, посмотрите, кто к нам пожаловал, – расплылся в глумливой улыбке младший из братьев, заметив меня.

– Должок за тобой, пора бы рассчитаться, – поддержал старший.

Проходящая мимо женщина замедлила шаги и покачала головой:

– Отстаньте от парня, хулиганье.

– Топай, бабка, куда шла, – пренебрежительно бросил Макс Гаврюшкин.

Женщина неуверенно посмотрела на меня.

– Не волнуйтесь, – я постарался, чтобы мой голос прозвучал уверенно. – Я справлюсь.

С сомнением покачав головой, женщина засеменила по тропинке дальше, а братья вразвалочку направились ко мне.

Я чувствовал, как стучало мое сердце, как напряглась каждая мышца в моем теле, будто сейчас мне предстоял самый ответственный забег в жизни.

– Старт! – гавкнул пес, и я припустил изо всех сил к старому зданию.

Боковым зрением я видел, что Ника тоже бежит к дому. Но, главное – братья рванули следом за мной. Туда, где на тонких ногах покачивались едва видимые зараженные инопланетным вирусом киберы.

– Инопланетяне! Они хотят захватить Землю! – отчаянно завопил я, врезавшись прямо в металлического паука.

Схватив робота за тонкие ноги, я швырнул его в старшего Гавса. Никогда не думал, что кибер может растеряться, но с этим пауко-роботом, похоже, произошло именно это. От неожиданности, паук не успел сменить расцветку и влетел в Макса в своем первоначальном виде.

– Это еще что за дрянь? – выругался старший Гаврюшкин, дотрагиваясь до металлического корпуса, и тут же получил от паука удар током.

– А-а-а! – заорал он, отпихнув подальше робота и потирая больную руку.

Паук, вобрав в себя длинные суставчатые ноги, мячиком запрыгал по травяным кочкам. Отлетев на несколько метров, он ловко выпростал ноги и попытался начать новую атаку. Но я уже успел подобрать кусок кирпича. «Высокоразвитые цивилизации, – мысленно передразнил я пса. – Технологии-хренологии, мы тоже не лаптем щи хлебаем. Еще посмотрим, кто кого».

– Бей в черную пластинку наверху, там у них мозги, – посоветовал суетящийся рядом пес. – Да смотри, чтобы не приморозили, не позволяй им прикасаться к нервным узлам.

Как настоящая живая собака, хаски прыгал вокруг меня, облаивая металлических пауков.

Гаврюшкин-младший тем временем другим кирпичом уделал еще одно хрупкое инопланетное создание. Вытянув ноги, паук свалился на траву помятой консервной банкой. Но, главное, я видел, что Ника проскользнула в дом.

– Сколько тебе нужно времени? – крикнул я ей вслед, но она не расслышала.

Лишившись двух членов своей команды, оставшиеся роботы стали внимательнее: они изменили тактику и усилили маскировку, став абсолютно невидимыми.

– Где эти?.. Как их? – старший Гаврюшкин ошалело озирался по сторонам. – Откуда они?

– Из далекого космоса. Собираются захватить Землю, – буркнул я. – Фантастику, что ли, не читал никогда?

– Не-а, не читал, зря, наверное, – пробормотал Макс и тут же получил очередной удар током. – А чего они такие мелкие?

– Это первый десант разведчиков, если не уничтожим этих, за ними придут большие боевые роботы и поработят человечество, – крикнул я первое, что пришло в голову.

– Сок из моих носок! – выругался Гавс, потирая руку. – Что же делать-то? Их ведь совсем не видно.

– Сейчас будет видно, – пообещал младший Гаврюшкин и достал из кармана куртки баллон с черной краской.

«Ага! – тут же сообразил я. – Вот, значит, кто у нас балуется граффити».

– Все ко мне, – скомандовал он, прижимаясь к стене.

Я оглянулся – Ники нигде не было видно. Куда она запропастилась? Хочется верить, закричит, если на нее нападут. Хотя с таким характером может ведь и не позвать на помощь.

Вооружились кирпичами, мы с Максом встали по обе стороны, тесно прижавшись к младшему Гаврюшкину. Тот выставил перед собой баллон с краской и нажал на кнопку:

– Пли!

Темная струя, вырвавшись из баллона, окропила пространство вокруг нас черным брызгами. Пара невидимок на тонких ножках метнулись в сторону, но не слишком расторопно, чтобы увернуться от раздачи.

– Бей! – скомандовал младший брат.

Я прицелился и влепил каменюкой прямо в центр пластинки на металлическом корпусе. «Мой» робот упал как подкошенный, но Макс промазал, своим ударом он лишь разозлил паука, насколько это слово может быть применимо к искусственному созданию. Хотя, может, дело было совсем в другом: теперь, когда из-за угла дома появилась Ника, тащившая светящийся голубой куб, мы перестали представлять для пауков интерес.

– Рома, помоги, я одна не справлюсь, – позвала девушка.

– Сейчас, – крикнул я и осекся: к ней, быстро перебирая тонкими ногами, приближался паук.

Решение созрело моментально, я даже не успел понять, что делаю. Ноги сами понесли меня к киберу и швырнули прямо на металлическое тело, прижимая его к земле. Мы покатились по траве. Сначала пахнуло инопланетной химией, а потом я почувствовал, как тугой обруч обвил мою левую руку. Мышцы сразу скрутило судорогой, рука начала деревенеть.

Рядом со мной надрывался хаски:

– Убери щупальце! Быстрее!

Ледяные тиски охватили мое плечо, подбираясь к шее. Я попытался ослабить хватку, но куда там – паук вцепился намертво.

– Сейчас.

Чьи-то руки – я не успел рассмотреть, кто бросился ко мне на помощь, – разжали обхватившие мое плечо тиски, схватили паука за ногу и отбросили подальше.

Шатаясь, я поднялся на ноги и огляделся вокруг. Ника раскрыла куб и собирала какую-то странную конструкцию. Младший из братьев швырял камни, по большей части промахиваясь, старший отбивался, отмахиваясь выломанной из заколоченного окна доской. И тут мой взгляд упал на браслет – цифры неумолимо уменьшались. Я застыл на месте. Четыре, три, два, ноль.

Все. Время остановилось.

Сердце лихорадочно стучало, отсчитывая секунды, но ничего не происходило. На небе по-прежнему светило Солнце, редкие прохожие торопливо семенили по своим делам, и даже оставшиеся пауки никуда не исчезли. Более того, они по-прежнему пытались добраться до Ники и ее куба.

Уперев ногу в стену и ободрав ногти, я тоже выдрал одну из досок и встал рядом со старшим Гавсом.

– Помоги девушке, – крикнул я младшему.

К моему удивлению, он послушался и побежал к Нике.

– Что нужно делать? – услышал я его голос.

«Может, никакой атаки не будет?» – подумал я.

Но я слишком поторопился, потому что небо косо прочертила яркая вспышка, оставляя за собой длинный белый след. Далеко впереди над горизонтом сильно полыхнуло, да так, что пришлось даже прикрыть рукавом глаза. Вверху раздался сильный хлопок, и автосигнализация во дворах взвыла на разные голоса.

– Ктыри начали обстрел! – крикнула Ника. – Некоторое время форпост направленными снарядами сможет дробить крупные астероиды, но долго сопротивляться они не смогут.

«При чем тут астероиды?» – удивился я.

– Кинетический гарпун, – подсказал пес. – Разрушитель подтягивает к себе астероиды и весь космический хлам поблизости и с ускорением отправляет все это на Землю. Просто и эффективно. Ни одна планетарная оборона не в состоянии сдержать рой метеоритов, осаждающий планету.

В это время вторая световая вспышка, еще ярче, прочертила небо. Где-то вдалеке вновь сильно громыхнуло.

– Ох, что это? – братья испуганно озирались. – Что это? Солнце упало на Землю?

Младший Гавс, запрокинув голову, загляделся в небо, и его атаковал паук. Парень застыл на месте, словно статуя с острова Пасхи.

– Эт-т-о что такое? Толян, братец, что с тобой? – заголосил старший, причитая возле статуи, которая только что была его братом.

– Скоро придет в себя, – буркнул я. – Не тормози, а то тоже окаменеешь.

– Да я ща тут все разнесу! – заорал Макс, изо всех сил махая доской.

И то ли ему повезло, то ли последний из оставшихся киберов порядком выдохся, но Гаврюшкину удалось сначала приложить паука доской, а затем, когда робот утратил невидимость, вырубить его.

Младший Гавс тотчас рухнул на землю – поддерживающее поле исчезло. Хватаясь за ушибленный копчик, он заковылял к брату, а я бросился к Нике. Но моя помощь не понадобилась.

Ника отошла в сторону и с улыбкой смотрела, как из странной конструкции в небо стремился сверкающий голубой поток.

– Круто! – восхитился старший Гавс, утирая ладонью вспотевший лоб. – Почти как новогодний фейерверк.

– Что это? – удивился я.

– Теперь я могу рассказать, – ответила девушка. – Абсолютный щит над Землей установлен. Теперь вы можете не бояться ктырей.

Ника подошла к Гавсам:

– Спасибо, ребята, вы очень помогли.

Я ожидал чего угодно, но не того, что произошло дальше: оба Гавса покраснели.

– Максим, – представился старший, – а это – брательник мой, Толян. Ты, это, если кто вдруг обижать будет, нам скажи.

И, повернувшись ко мне, добавил:

– За тобой должок был, так это…

– Да знаю, знаю, – перебил я его. – Только давай не прямо сейчас. У нас еще дела.

– Не, – буркнул Гавс, и мне опять показалось, что он чувствует себя как-то неловко. – Типа того, проехали. Ну, бывайте.

Гаврюшкины развернулись и, все еще с сомнением поглядывая в небо, побрели к гаражам. «Небось, сейчас примутся хвалиться, как героически победили инопланетян и спасли Землю, – подумал я, – и горе тем, кто попробует усомниться в их рассказе».

– Я должна вернуться на станцию, – сказала Ника. – А ты можешь оставаться на Земле. Скоро прибудет флот, браслет с тебя снимут и здесь.

– Ну уж нет! Я с тобой. Этот спектакль мне хочется досмотреть до конца.

Нелепая и высокопарная фраза, наверняка в каком-то фильме подслушал, сам бы я до такого не додумался.

– Уверен?

«Еще бы!» – хотелось крикнуть мне, но я только сдержанно кивнул. Мне очень хотелось увидеть прибытие флота Альянса, хотелось убедиться, что на станции все в порядке и Разрушитель больше никому не угрожает. А еще мне совсем не хотелось расставаться с Никой.

– А не тебя ли это зовут? – вдруг обернувшись назад, заметила Ника.

Я оглянулся. По тропинке к нам торопливо направлялась мама.

– Добрый день, – поздоровалась Ника.

– Здравствуй, Ларочка. Помирились наконец? Молодцы. Уж как я за Рому переживала…. Видели, что на небе творилось? А, кстати, почему вы не в школе?

Тут мама перевела взгляд на меня.

– И почему в таком виде? – растерялась она. – Почему весь грязный?

Я удивленно опустил глаза на грудь. Елки-иголки! Права была Живоглядова – меня словно прожевали и выплюнули. А потом облили краской. Вся рубашка в черных брызгах и грязи, на рукаве дыры. Все это время перед моими глазами была Ника в идеально чистой блузке – хоть сейчас на показ мод, поэтому я думал, что и сам выгляжу… Ну, пусть не для показа мод, но и не таким замызганным оборванцем. Как только девчонкам удается выглядеть чистюлями?

– М-м… – затянул я, лихорадочно соображая, как бы поубедительнее вывернуться, но лгать мне не понадобилось.

– Сбегай домой, переодень рубашку, – велела мама.

– Будет исполнено, мой женераль, – пошутил я, отдавая ей честь.

– Вообще-то мне с вами по пути, давайте-ка, я вас провожу, – сказала она.

Втроем – хаски не в счет – мы направились к моему дому. Впереди шагала мама с Никой, а сзади плелся я с псом. Хаски, как настоящая собака, трусил рядом, иногда забегая в заросли колючек и что-то вынюхивая по пути. Навстречу нам попалась уже знакомая лайка, и пес вежливо уступил ей дорогу, сделав шутливый реверанс.

Мама, как и обещала, распрощалась с нами у подъезда, по-прежнему называя Нику Ларочкой, и мы поднялись наверх.

– Проходи, чувствуй себя как дома, – скороговоркой отбарабанил я и похолодел: приглашать Нику в мою комнату было никак нельзя.

– Э-э… – замялся я. – Минутку, я сейчас.

Я метнулся к себе. Да уж, этот свинарник никому нельзя показывать, и в первую очередь девушке, которая тебе нравится.

Можно ли убраться в комнате за десять секунд? С учетом того, сколько дней я этого не делал, задача была из разряда «Mission: impossible».

Быстро скатав постель, я сунул ее в диван.

– Присаживайся, пожалуйста.

Тарелку с остатками бутерброда я переставил на подоконник, спрятав за шторой. Подозрительные пятна на столе были замаскированы учебником истории, он по размеру больше остальных. Ворох одежды, живописно раскиданный на кресле, отправился в шкаф, его место заняли валяющиеся на полу книги. В шкаф последовали и валявшиеся на ковре носки. Ух! И Том Круз не справился бы лучше.

Ника с любопытством рассматривала книги из моей невеликой библиотечки, марвеловские постеры на стене, учебники. Я не стал ей мешать. Быстро нашел чистую рубашку и рванул в ванную переодеваться.

– Чистенько, но тесненько, – прозвучало за моей спиной ворчание. – Молодец, справился.

Хаски с любопытством крутил головой, труся следом за мной. Я запустил в него тапок:

– Не наглей! Вот постелю тебе как настоящему псу лежанку в коридоре, узнаешь, что такое на самом деле тесненько.

Пес застыл на месте, его морда посерьезнела.

– Ты думаешь, мне разрешат остаться с тобой, когда все закончится?

Мне показалось, что его голос дрогнул, а потом пришло понимание: я так привык к хаски за эти дни, что даже забыл, что он не настоящий – какая-то там супер-голограмма, данная мне в ощущениях. Он ведь не принадлежит мне! Я даже похолодел от этой мысли. Хотелось отшутиться, но ничего, подобающее случаю, не приходило в голову.

– Ты бы хотел, чтобы я остался? – вдруг спросил пес.

– Еще бы! – мысленно закричал я. – Ты – просто идеальная собака: не ешь, не гадишь, не дерешься с дворовыми псами. И выгуливать тебя по утрам не нужно.

– Я серьезно.

Он действительно был серьезен.

Я подошел к хаски и, усевшись рядом на пол, обнял его за шею и прижал к себе.

– Если серьезно, то сегодня ты учил меня, что не надо ждать конца света, чтобы сказать близкому существу о своих чувствах. Вот и говорю тебе сейчас.

Донельзя сентиментальную сцену прервала Ника.

– Если ты не передумал, то нам пора, – сказала она. – Я беспокоюсь за форпост.

– Минуточку.

Я бросился на кухню. Быстро сделал бутерброд, вынув из холодильника пару котлет, переставил чашку на сушилку.

– Теперь можем идти.

– Зачем? – удивилась Ника. – Может телепортировать прямо отсюда.

Я показал ей бутерброд:

– Надо его унести из дома.

– Я думала, ты голодный.

– Нет, просто нужно создавать видимость, что вечером я был дома. На всякий случай.

Кто знает, где мне придется встретить утро. И вообще, придется ли.

Хаски одобрительно кивнул.

Мы вышли на улицу. Пес ухватил зубами меня за штанину и показал глазами на пробиравшуюся вдоль дома кошку.

Котлеты пристроены, теперь можно и обратно на станцию.