Текст книги "Обреченные небесами"

«Шлюха, – кричал он. – Таскаешься по подворотням».

Но теперь Шарон его не боялась. Она не ощущала больше страха, только усталость и впервые нашла в себе силы, чтобы отказать ему. Ей доставило огромное удовольствие видеть на его физиономии, как наглая требовательность сменялась удивлением, а затем и беспомощностью.

Затем появился на горизонте Джек. Молодой парнишка примерно ее возраста или чуть старше. Он ей был в принципе безразличен, но она очень нравилась ему. Поэтому она, чувствуя свою власть над ним, играла и мучила его, мстя ему за все свои обиды и унижения, полученные от мужчин. Иногда она позволяла ему приблизиться слишком близко и один раз даже позволила это сделать скорее из жалости, нежели, руководствуясь какими-либо другими чувствами, а затем отталкивала. Ей нравилась эта игра, ей нравилось мучить Джека, молодого и еще очень слабого мужчину. Но вскоре ей и это наскучило…

Шарон вздохнула и уселась удобнее в кресле, разглядывая за окном мерцание пролетавших мимо огней.

Их было много, и делала она это во многих местах, сменив много постелей, столов и задних сидений автомашин. Переходя из рук в руки, она познавала мужскую страсть, но и только. А от этого быстро устаешь. С Ником она смогла приоткрыть доселе неизвестную ей дверь, и это оказалось весьма необычным. Он не говорил ей ласковых слов как Джек, но был особенно нежен и очень понравился.

Шарон украдкой посмотрела на Ника, отмечая про себя какой у него красивый профиль. Несомненно, он очень милый и честный, но его искренний стыд за содеянное смешил ее. Он не казался ей теперь мужчиной, а скорее очаровательным мальчиком, большим стыдливым ребенком, который напроказничал и стыдился этого, но у него не хватило ума (а может силы?) не делать ПЛОХИХ ПОСТУПКОВ. Неожиданно Шарон почувствовала охватившую ее волну презрения к нему и чувство, сродни которому испытывает кошка, поймавшая слабенькую мышку. Задушить.

4

Уже стемнело. Самые яркие и крупные звёзды высыпали на небосклон, занимая привычные места в астрологическом порядке. На востоке заблестел серебряным серпом месяц. На землю опустилась ночная прохлада, о чём с радостью начали возвещать окружающим цикады в кустах. Часовая стрелка неумолимо приближалась к отметке 10, когда они подъехали к мотелю, внешний облик которого выглядел не слишком гостеприимным. Неоновая реклама была выключена, так же как и свет во всём остальном здании. В одном из стёкол зияла чернеющая пробоина, сделанная одним из камней, лежащих под ногами и пущенным каким-нибудь недовольным посетителем. Видимо кого-то не устроил такой приём. Всё говорило о том, что мотель не функционирует уже приличное время.

– Что за черт! – воскликнул Ник, вылезая из машины и направляясь к безжизненному силуэту здания. Шарон направилась за ним.

– Похоже, здесь пусто. – Заключила она, подёргав за ручку закрытую дверь. Ник согласно кивнул головой и постучал в темное окно. Тишина.

Такой поворот событий оказывался малоприятным. От девушки надо избавляться, а времени для этого остаётся всё меньше. Лёгкое отчаяние охватило молодого человека. Построенные планы развалились как карточный домик под дуновением ветра. Нику стало неуютно от мысли, что на это была воля рока.

– Ой, посмотри какой милый! – воскликнула Шарон. Ник обернулся. Девушка склонилась над крыльцом и подняла на руки котёнка такого маленького, что тот мог бы запросто уместиться на ладони. Он был совсем чёрный. Наверное, поэтому они не сразу заметили его в сумерках. К тому же он сидел совсем тихо. Шарон поднесла его к лицу. – Это кошечка.

Котёнок жалобно мяукнул, словно подтверждая сделанное открытие.

– Бедолага, ты осталась совсем одна в этом мире, – девушка пощекотала зверька за ушами. Повернувшись к Нику, она спросила: – Не правда ли мы похожи? Киска одинокая странница, как и я.

– Как сёстры. – Подтвердил он не без иронии.

Шарон подозрительно посмотрела на него. Она уловила недосказанные слова Ника, но не стала заострять на них внимание.

– Пожалуй, я возьму её с собой. Вдвоём путешествовать не так скучно. – Сообщила она, поглаживая кошку. В ответ Ник лишь пожал плечами. Похоже, что они понравились друг другу. Пушистое создание спокойно сидела в руках Шарон, жмурясь от удовольствия и не делая попыток вырваться.

– Другой мотель находиться слишком далеко отсюда, в Санта-Круз, – сказал Ник. Фраза была произнесена прямолинейно. Девушке сразу стало понятно, что последует затем. – А Джилиан наверное не находит себе места.

Шарон тихонько хихикнула, но, поймав суровый взгляд Ника, пожала плечами и спросила:

– Что же теперь делать?

– Не знаю.

Ник начал ходить вокруг машины, раздумывая. Вернее, делая вид, что думает. На самом деле для себя он всё решил. Шарон внимательно следила за ним. Ей было не привыкать попадать в подобные ситуации, но было ужасно интересно, как поступит Ник. Она понимала, что он хочет её высадить на дороге, но не знает, как об этом сказать. В ее глазах постоянно вспыхивал огонек лукавства и тут же гас, боясь себя обнаружить. В ней опять боролись два голоса. Один призывал быть честной и разрубить повязавший их узел, другой жаждал продолжить увлекательнейшую игру. Игру на чужой совести, на чужих нервах. Наконец она сделала выбор, воскликнув:

– Ты же не можешь бросить меня здесь в такое время!

Ник остановился.

– Ну… – неуверенно протянул он. – Еще не так поздно, и машин на шоссе хватает. Кто-нибудь подбросит тебя.

– Черта с два! – возмутилась Шарон. – Ты хочешь, чтобы меня снова трахнули, да? Ты говорил правильные слова, ты показался мне хорошим, а на деле… – она в отчаянии махнула рукой. – Я же говорила, все вы одним миром мазаны.

Нику стало неудобно перед девушкой. Он впервые попал в подобную ситуацию. Ранее о нём всегда окружающие думали с самой положительной стороны. Он вспомнил, с какой искренней болью она рассказывала о своих злоключениях в дороге, вспомнил, что он всё-таки мужчина, и, вздохнув, повернулся к ней.

– Ладно. Садись в машину.

( Браво, девочка! Из тебя получится прекрасная актриса.)

Дважды об этом просить не надо. Она с легкостью нырнула в салон, и автомобиль дернул с места.

– Куда мы едем? – через некоторое время поинтересовалась Шарон.

– Ко мне, черт побери, все это. – Огрызнулся Ник. Шарон с удивлением посмотрела на него. Отвечая на ее немой вопрос, Ник сказал: – Надеюсь, Джил не прогонит нас.

– Ты смелый мужик! – восхищённо воскликнула она. – И я начинаю тебя уважать.

Ник с упреком посмотрел на нее, говоря взглядом, что между ними ничего не было и быть, не могло, поэтому ему не понятно её бурное восхищение. Шарон игриво хихикнула.

– Вообще Джил очень добрая и отзывчивая. – Ник снова закурил. – Мне действительно стыдно перед ней.

– Она, наверное, тебе очень доверяет.

Ник утвердительно кивнул.

– А ты не боишься, что я проболтаюсь? – спросила Шарон и засмеялась. Он сердито посмотрел на нее, но её взгляда не поймал. Она глядела за окно. Только жёлтые глаза кошки пристально следили за ним. Что-то в них было такое, что не понравилось ему. Он перевёл взгляд на дорогу.

– У тебя жестокие шутки. – Процедил он.

– Не бойся, милый, не скажу. Мне этого не надо. А ты сделал такой вид, будто собрался меня прибить. – Шарон снова залилась смехом.

«Господи, неужели это твоя кара за мою слабость? И мне придется всё это терпеть? – подумал Ник. – Но я справлюсь, обязательно справлюсь».

– Сегодня переночуешь у нас в доме, – прервал он ее смех. – А завтра утром я отвезу тебя в мотель.

Шарон вздохнула, отвернулась к окну и смиренно произнесла:

– Конечно.

Ник опять посмотрел на кошку, удобно устроившуюся на коленях девушки. Определённо, обе особи женского пола в его машине ему не нравились. Да и он не понравился пушистой даме. Она смотрела на него как-то странно, с… осуждением? И тут его осенило: взгляд кошки был человеческим. В этом он мог поклясться. Ник опять отвернулся, чувствуя, как озноб пробирается по коже, и уставился на дорогу. Она-то чего так глазеет? В конце концов, он не её трахал.

– Ты придумала имя своей новой подружке? – поинтересовался он, чтобы как-то отвлечься от неприятного голоса совести, настойчиво твердившего, что он наделал сегодня столько глупостей, сколько не делал за всю предыдущую жизнь.

Шарон неопределённо пожала плечами.

– Пожалуй, я назову её Анитой. – Сказала она, не поворачивая головы.

Словно гром прогремел среди ясного неба. Он оторопел. Всё происходящее и происходившее ранее завертелось перед глазами, выплёскиваясь наружу из чаши его памяти. В один миг ему стал понятен смысл взгляда этой маленькой кошки. В один миг он понял, почему Шарон показалась ему знакомой. Это слово в каждой своей букве несло… ОСУЖДЕНИЕ. Но такого быть не может. Это МИСТИКА!

Через несколько томительных минут, в течение которых мысли Ника мучительно метались между нереальными предположениями и тем, как объяснить жене присутствие незнакомки в своей машине, они подъехали к уютному дому, утопающему в зелени. Это был его дом.

– Приехали, – сообщил он, сбрасывая с плеча ремень безопасности. Они вышли из машины. На звук подъехавшего автомобиля из дома вышла молодая женщина. Каштановые волосы ниспадали ей на плечи, а тонкий нос и чувственные губы делали ее настоящей красавицей. Ее ясные голубые глаза светились любовью и радостью, что снова ее муж рядом с ней. Это была Джил. Глядя на такие искренние чувства, у Шарон пропало ее ехидное настроение. Джилиан её очаровала.

– Ты опаздываешь к ужину, милый, – но в ее словах не было и тени упрека, тем более ревности. Только радость. Увидев, что ее муж приехал не один, она улыбнулась и поприветствовала незнакомку: – Добрый вечер, меня зовут Джилиан. Я жена Ника и хозяйка этого дома. Проходите, пожалуйста, в дом и отужинайте с нами. – Увидев, что Ник неуверенно топчется на месте, она воскликнула: – Ник, что же ты?! Проводи гостью в дом, к столу.

«Болван, – подумала Шарон – Ты же сам себя выдашь».

– Ничего страшного, я могу сама дойти, – улыбнулась Шарон. Подойдя к хозяйке дома, она пожала ей руку. – Меня зовут Шарон. Я очень благодарна вам за приглашение, Джилиан.

Они улыбнулись друг другу и вошли внутрь дома. Ник поплелся за ними, проклиная себя за то, что вообще посадил Шарон к себе в машину. Он уже начал горько сожалеть о случившемся и не знал, как смотреть в глаза Джилиан.

5

Ужин, приготовленный Джилиан, оказался превосходным. Такую вкусную индейку Шарон не вкушала с ее последнего Рождества, встреченного дома в прошлом году. Мама умела готовить так, что пальчики оближешь. С тех пор утекло много времени. Кулинарные способности хозяйки также смогла оценить Анита. Ей была предоставлена миска с крылышками и немного молока. Судя по активности, с которой кошка поглощала еду, такой пир был в новинку за всю её недолгую жизнь. Обстановка, в которую окунулась Шарон, ей сильно напомнила ту, что окружала ее дома, и от этого воспоминания щемило сердце.

Несмотря на вкусную еду и долгожданную встречу с женой, Ник сидел за столом, как в воду опущенный. Хрустящая корочка и мягкое мясо приятно таяли во рту, но он вяло ковырялся в своей тарелке. Аппетит куда-то исчез. Изредка он ловил на себе взгляды жены, которая, зная, что приготовила птицу по любимому рецепту супруга, ожидала услышать лестные слова в свой адрес. Стол выглядел далеко не буднично, что тоже являлось её достижением, хотя до Рождества оставалось более полугода, но после недельной разлуки для истосковавшихся друг по дружке сердец встреча становилась больше чем праздник. Ник же истолковывал их иначе и стыдливо опускал глаза в тарелку. Он чувствовал себя неуютно под её взором, словно боялся, что его грешок написан прямо у него на лбу.

К своему неудовольствию он заметил, что женщины понравились друг другу. Между ними завязался оживленный дружеский разговор, каковой мужчины называют бестолковой женской болтовней. Они много говорили и смеялись. Он не мог понять, что общего может быть между замужней леди и бездомной девкой. Это ему не нравилось и настораживало. Не хотелось, чтобы эта девица, подобранная на трассе, становилась ближе к его семье, но к величайшему разочарованию Джилиан легко сократила существовавшее между ними расстояние. Нику оставалось утешать себя мыслью, что, увлечённая болтовней, Джил не заметит творящегося в его душе. Но Джил заметила. Любящее сердце многое замечает. Но истинной причины не поняла.

Глядя на жену, Ник задавался вопросом, что думает она о возможности существования связи между ним и Шарон? Допускает ли, подозревает ли? Вообще, откуда он подцепил её? Она даже не поинтересовалась, где и когда они познакомились, приняв гостью, как старую знакомую. Неужели в её сердце даже не закрадывается подозрение, что эта девка – любовница мужа, ведь он жил в другом городе целых пять дней?! Но весь вид супруги говорил, что она даже не допускает подобной мысли. И дело здесь было не в охлаждении чувств, а в вере в свою половину. Просто доверительные отношения, существовавшие между ними, не давали ни единого шанса сомнениям. Осознавая это, Ник почувствовал новый прилив стыда и… страха. Перед ним открылись печальные перспективы. Если Джил узнает (или хотя бы начнёт подозревать!) что-либо, то возврата к прежним, безоблачным отношениям НЕ БУДЕТ! Даже, если она простит. Трещина имеет свойство расширяться. Ужас обуял его. Впервые за прожитые вместе годы с Джил, Ник ощутил насколько она дорога для него, и как ему не хочется её терять.

За ужином Шарон рассказала свою историю, почему она покинула свой отчий дом в Портленде, штат Орегон. Джилиан внимательно слушала и сочувственно кивала головой.

– Ты правильно сделала, что уехала. – Сказала она, дослушав Шарон до конца. – С таким отчимом жить небезопасно под одной крышей. Мало того, что он бил тебя, он мог сделать тебе кое-что похуже. Женщины, попав в такую ситуацию, могут получить тяжелую психологическую травму, от которой могут так до конца и не оправится.

Шарон отметила, что Джил очень внимательна и сердобольна. Несомненно, она будет отличной матерью, которой всегда можно будет поплакаться в жилетку. Но Шарон решила, Джил не обязательно знать, что «кое-что похуже» уже случилось. И не один раз. Иногда даже доставляло удовольствие. Кто знает, что тогда Джил о ней подумает?

– А как отнеслась мама к твоему отъезду? – услышала она голос Джил.

– Она умерла пять лет назад. – Соврала Шарон. Ее мать здравствует и поныне, но Шарон захотелось вызвать еще большее сочувствие к себе и ей это удалось.

Джил вздохнула.

–  – Бедная девочка. У тебя очень сложная жизнь. Мне даже неудобно за себя, что у меня все хорошо, – она с любовью посмотрела на мужа. – Когда у кого-то рядом все плохо. Я хочу, чтобы ты оставалась у нас, сколько захочешь, осмотришься и подыщешь себе работу, затем снимешь квартирку.

Именно этого Ник и боялся. Отзывчивое сердце Джилиан жалело гостью, и было готово для неё на многое. Но это не входило в его планы.

Шарон положила свою руку на руку Джил.

– Спасибо. Но достаточно того, что вы уже сделали. А корить себя за то, что все в жизни хорошо, не стоит. Ты здесь ни причем. Кому-то Бог дает, а кому-то не дает. Наверное, он дает самым достойным.

«Боже, Джил, – думал Ник. – Не будь ты такой наивной! Эта девка может наболтать про себя, что она святая мученица».

Его не удивило, почему он так думает о Шарон, которую еще не так давно искренне жалел. Жалость переросла в невыносимость ее присутствия, страх за будущее и…

Действительно, а она похожа на кошку. Ник понял, как он незаметно для себя попал в умело расставленную мышеловку.

– Шарон, чем ты собираешься заниматься в Лос-Анджелесе? – поинтересовалась Джил, отрывая Ника от своих мыслей.

Шарон вздохнула.

– Для начала устроюсь в кафе официанткой, или буду мыть посуду. Опыт у меня есть.

«У тебя есть опыт шлюхи». – Зло подумал Ник.

– А вообще у меня есть мечта. – Закатив глаза, поделилась Шарон. – Я хочу стать актрисой, настоящей кинозвездой, как Мерлин Монро!

Джил захлопала в ладоши.

– Браво! Я думаю, у тебя может получиться.

Ник, сидевший весь вечер молча, встал из-за стола. Его настроение окончательно упало. Слушать дешёвую ложь становилось противно. И хотя существовала вероятность того, что разговор может потечь по другому руслу, конкретно касающегося его отношений с Шарон, он всё же решил покинуть женщин. Будь что будет. Выходя, он поймал встревоженный взгляд жены.

– Я что-то очень устал. У меня был трудный день. Пойду, пожалуй, прилягу. – Пояснил он свои действия.

– Хорошо, дорогой, я скоро приду, – захлопотала Джил. – Только покажу Шарон ее спальню и приберу на столе. Ты в порядке Ник? Ты очень бледен.

Ник задержался на секунду и сделал попытку улыбнутся.

– Со мной полный порядок. Я просто немного устал.

Такое слабое объяснение мало успокоило Джил. Ее взгляд оставался по-прежнему встревоженным. Что-то в поведении мужа было необычным. Может быть, появление нежданной гостьи так подействовало на него? Проводив Ника взглядом, она повернулась к Шарон.

– Как вы познакомились с моим мужем? – поинтересовалась она. В вопросе проскользнули нотки ревности, не ускользнувшие от собеседницы.

Шарон начала бойко рассказывать о том, как долго ей пришлось ловить попутку. Отчаяние охватило её, когда около полусотни машин проехали мимо, оставляя девушку в пыли. В этот момент появился Ник. Они разговорились, и Ник, приняв участие в её судьбе, пообещал доставить девушку до мотеля. К величайшему сожалению гостиница не работала, и он, чтобы не оставлять несчастную на улице, решил привезти её домой.

– Я другого поступка не ожидала от своего мужа. – Не без гордости произнесла Джил. – Он поступил как настоящий и добрый человек.

«Интересно, а ожидала ли ты, что он как мартовский кот наброситься на меня?» – подумала Шарон. В слух она ничего не сказала, но её глаза лукаво засветились, глядя на собеседницу. Джил не понравился этот блеск. Ей вспомнилось, что так блестят глаза у кошки, когда она охотится за ничего-не-подозревающим воробьём.

Глава 2. Сомнения.

1

Скрип половиц под тяжестью собственного тела непривычно резал слух. Этот звук, который ежедневно сопровождал его и ранее ничего не значил, сегодня слышался совсем по-другому. Мрачно и зловеще. Словно то плохое, что он оставил позади, проснулось и тихо крадётся за ним, протягивая свои холодные щупальца. Где-то, когда-то в другой жизни этот звук извещал о приближающейся трагедии. Не его трагедии и в другой жизни. Теперь же он вновь возрождал прежние тревоги. На душе становилось тяжелее с каждым шагом, словно его ступни погружались в болото. Болото собственных воспоминаний.

Поднявшись по лестнице, Ник вышел на террасу. Ему было беспокойно, и он закурил сигарету. Странное, смутное, тревожное чувство, впервые появившееся после того, как он изменил Джил, с завидным упорством продолжало одолевать его. Он не видел связи между событиями, но всё говорило, что она есть. К тому же ему не нравилось происходящее в столовой. Ситуация складывалась не так, как хотелось бы. Он ожидал, что женщины отнесутся настороженно по отношению друг к другу, а они болтают, словно старые подружки. Предчувствие нехорошего начало закрадываться в его сердце. Ничем необъяснимое предчувствие.

С одной стороны всё легко объяснимо. Он изменил жене, а теперь испытывает стыд за совершённое и страх, что Джилиан может узнать об этом. В связи с этим тревога его вполне понятна. Присутствие Шарон, которая может в любую минуту сболтнуть лишнее, становится тягостным. Жить, пусть даже несколько часов до утра, с грузом страха, в полной зависимости от чужого человека невыносимо. Но с другой стороны, какая связь между Шарон и тем давним происшествием? Почему что-то в её взгляде, едва уловимое в её словах напомнило о том, что уже много лет хранилось на чердаке его памяти, покрытое толстым слоем пыли?

Ник выпустил клуб дыма, всматриваясь в чернеющий под окнами океан. Шум прибоя успокаивал слух, но в душе его творилось обратное. К нему неизменно возвращалось лицо Шарон, её глаза, а тихий голос внутри шептал, что они знакомы ему. За одну секунду в его воображении пронесся каскад отрывочных кадров; взгляд, которым поглядела Шарон на него в машине, говорящий: «Что ещё тебе нужно? Ты сделал, что хотел, теперь оставь меня», жёлтые глаза кошки, в которых стояло то же выражение, что у Шарон и…

Где-то они встречались, когда-то давно…

( Не надо… не надо этого делать!..)

Что это? Я же не сделал ей ничего плохого.

( Пожалуйста… не надо…)

Словно молодой росток, пробивающийся к солнцу сквозь толщину асфальта, словно солнечный зайчик, играющий на ресницах и прогоняющий сон, в его памяти начала всплывать картина, которую он никогда не вспоминал, которую стирал с завидным упорством. Он бежал от этого воспоминания все эти годы, особенно с тех пор, как полюбил Джил. Но сейчас эта картина встала перед глазами со всей яркостью и подробностями. Нет. Ник не собирался вновь сталкиваться с тем, что мучило его совесть. Он попытался подумать о работе, чтобы затолкать лезущие наружу воспоминания назад, но не смог сосредоточиться. Повелевающей рукой нечто поворачивало его разум в сторону, куда он не хотел смотреть.

Дрожащими от волнения пальцами он поднёс сигарету ко рту. Какая ирония! Всего лишь случайность, сведшая его и Шарон на дороге, стала пока ещё непонятым, поворотным пунктом в его жизни. Стена, за которой он с таким усердием замуровывал зеркало, хранящее его истинное лицо, начала с лёгкостью рушиться и обнажать упрятанный стыд. Что же скажет Джил, если он будет вынужден признаться? Для неё это окажется откровением. Она всегда видела его только с одной стороны, даже не подозревая о существовании той другой. Тёмной.

Нет, нет и нет. Он ни за что не позволит ей узнать. Надо бежать от всего этого, как делал раньше. И он смог оторваться. На время. Но смог.

Ехидный голос засвербил:

( Убежал ли?)

Она? Шарон?

Этот вопрос гложет его. Но такого просто не может быть! То случилось давно, а Шарон слишком молода, чтобы быть той девушкой. Тем более она сказала, что родом из Орегона, а это было… это случилось в Пенсильвании девять лет назад, когда они с Майклом учились в университете. Нет, не может быть. Это не она.

( Ты же знаешь, что это она.)

– Этого не может быть, – прошептал Ник.

( Может. Она вернулась, она твоя…)

Кто-то дотронулся до его плеча. Ник вздрогнул от неожиданности и обернулся. Рядом стояла Джил, милая Джил, перед которой он был виноват.

– Я не слышал, как ты вошла. – Пробормотал он в замешательстве.

– Ты очень устал, милый. Ты слишком напряжен. Тебе нужно расслабиться.

Она положила свою головку ему на грудь. Ник вдохнул запах ее волос такой знакомый и родной. От нее веяло спокойствием и любовью, так не хватающими ему сейчас.

– Что у тебя случилось такого, чего не должно было быть? – спросила она.

– Это не стоит твоего внимания. – Отмахнулся он, поглаживая жену по плечу.

– Да? – Джил подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Если это не стоит моего внимания, то почему твоего стоит?

– Моего тоже не стоит. – Ник успокаивающе улыбнулся. Господи, как ему не хотелось, чтобы Джил хоть краем своей души была встревожена. К сожалению, это уже произошло. Но пока пути к исправлению были. Надо успокоить жену, а завтра утром отвезти Шарон подальше. Тогда всё встанет на прежние места.

– Где Шарон? – спросил он.

– Я постелила ей в комнате для гостей.

Дыхание Джилиан прервалось, потому что Ник прильнул к ее губам. Разлука дала о себе знать. Он нежно обхватил ее за талию и поднял на руки.

– Пойдем спать. – Шепотом предложил он. Ответом послужил легкий кивок ее прекрасной головки, и она крепче прильнула к нему. Ник ощутил трепет ее тела и наклонился над ней. Их губы слились в долгом и страстном поцелуе.

2

Она была хороша. Сейчас, когда она лежала на его плече и тихо дремала, он понимал, что лучшей женщины и быть не может на целом свете. Не это ли высшее наслаждение, когда их чувства, мысли и тела сливались в одно единое целое?! Ему было очень хорошо с Джилиан, слишком хорошо, и он боялся ее потерять. И уже знакомое за этот вечер чувство вины, в который раз начало его терзать изнутри.

Ник аккуратно высвободился из объятий жены и вышел на террасу, пытаясь успокоится и забыться. Он закурил, любуясь рассыпанными по небосводу звездами и наслаждаясь шумом океана. Легкий бриз приятно обдувал его тело. Ночь выдалась прекрасная. Ночь созданная для любви. И эту любовь ему дарила самая прекрасная женщина на свете. Чего ещё желать большего? Большего и быть не может.

Он уже начал забывать о тягостном присутствии в его доме Шарон, когда его взгляд уловил движение внизу. Он заметил в тени пальм промелькнувшую фигуру. Ник тщательнее всмотрелся в темноту и убедился, что это была женщина. Абсолютно обнаженная женщина. Без тени сомнений он узнал Шарон. Покинувшая его на время тревога вновь засвербила в душе и родила мысль, что она словно хищная кошка бродит, когда и где хочет, а её намерения остаются неясными. Что ещё неприятного таит в себе эта прогулка? Светлые волосы девушки были распущены так, что при свете Луны она стала похожа на сказочную русалку. Вначале могло показаться, будто девушка вышла, чтобы искупаться в теплой воде океана, так раскованно вела себя она. Но вскоре понял, что ошибся.

Шарон вышла из темноты на площадку, освещенную лунным светом, показывая во всем великолепии свое тело. Она не смотрела на Ника, но каждое движение говорило, она знает, что за ней наблюдают. Следующее действие подтвердило эту догадку. Словно актриса, знающая, что её поклонник сидит на балконе, она подняла голову, и поманила его.

«Боже! Что она делает? – подумал Ник. – Она же откровенно издевается надо мной. Догадываясь, что я жалею о происшедшем, все равно пытается соблазнить меня. Она играет в жестокую и несправедливую игру. За что?…»

( За что? – в глубине Ника проснулся другой голос, более жесткий. – Ты сам знаешь за что.)

«Но это было…» – начал оправдываться первый голос.

Чьи-то руки обхватили Ника сзади, и он вздрогнул от неожиданности. Сердце замерло, воздух мягким комком застрял в груди. Он обернулся. Это была Джил. Он узнал бы эти нежные руки из сотен тысяч таких же.

– Почему ты не спишь? – Смог он выдавить из себя. Но его пересохшее в одно мгновение горло проглотило первое слово. Всеми фибрами души, каждым волоском на затылке он чувствовал, что Шарон продолжала стоять на площадке, желая быть увиденной Джилиан в таком виде. Если бы он мог видеть её, то заметил бы блуждающую ухмылку на губах. Злоба на эту девку, вообразившую из себя, чёрт знает что, вскипела внутри.

(Сука!)

Холодный разум подсказал, что Джилиан не должна увидеть Шарон, иначе сомнения закрадутся в её сердце. А ему очень хотелось оградить жену от переживаний. Шарон – его проблема. Он заварил эту кашу – он и должен её расхлёбывать. Ник придвинулся к жене так, чтобы она не смогла увидеть обнаженную девушку, загораживая ее плечом.

– Тебя по-прежнему что-то тревожит, – голос Джилиан был неповторим в своём участии. – Это серьезно? – ее глаза были наполнены тревогой и, казалось, проникали в глубину его души.

– Ерунда это. – Ответил Ник, опуская глаза, не в силах выдержать этот любящий взгляд.

– Ты не хочешь со мной поделиться? – спросила она, заглядывая в его глаза. – Вместе легче переносить неприятности.

Джилиан повернулась в опасную сторону и могла заметить стоящую внизу Шарон. Ник крепко обнял жену и нежно прижал ее головку к своей груди. Ему не хотелось, чтобы Джил ревновала, тем более страдала.

– Я же говорю тебе, любимая, ерунда это все. – Шепнул он ей на ухо, успокаивая. Он приподнял ее подбородок и поцеловал, чувствуя, как новая волна страсти захватывает его.

3

Шарон довольная вернулась в свою комнату. Небрежно бросив полотенце, она плюхнулась на кровать и томно растянулась. Ей было хорошо. Очень хорошо. Ее разгоряченное тело немного остыло в прохладной воде океана, но не это принесло ей большее удовлетворение. Ник. Игра с ним захватывала ее. Ей понравилось ощущать его дрожь на расстоянии, когда она стояла на площадке абсолютно голая, освещаемая серебристым лунным светом. Дистанция не позволяла видеть выражения его лица в тот момент, но знала, что, когда внезапно появилась его любимая слепая жёнушка, оно выражало испуг. Ха-ха. Вот это действительно увлекательная игра!

Шарон вытянула руку в сторону тумбочки и, нащупав пачку, достала сигарету. Бросив потухшую спичку в пепельницу, она глубоко затянулась и села на кровати. Странно, несмотря на то, что сегодняшний день прошел просто блистательно, Шарон ощущала непонятную печаль. Смысл, конечный пункт этой игры по-прежнему оставался для неё неизвестным. И ещё крепло волнующее чувство, что, ведя игру, она теряет нечто важное. Неясное чувство, но постоянное в растущей тревоге, шептало, будто душа по мере продвижения игры медленно утекает из её тела. Невесёлые мысли закопошились в голове. Ник вызывал у нее противоречивые чувства. С одной стороны она испытывала к нему страстное влечение, с другой он производил впечатление мягкотелого, что никак не вписывалось в ее идеал мужчины, и потому вызывал у нее раздражение, очень сильно напоминающее презрение. Да, он не был похож ни на одного мужчину, встречавшегося в ее жизни, но необъяснимо тянуло к нему. Шарон знала, почему она так поступает с Ником, осознавала, что делает нехорошо, поскольку что-то или кто-то заставлял её совершать подобные действия. Этот повелитель ей был известен. С ним она познакомилась полгода назад. С тех пор его власть только крепла.

Девушка почувствовала, как её новая подружка мягким прыжком очутилась на постели, и затем взобралась на колени, словно желая разделить невесёлые мысли с хозяйкой. Шарон положила ладонь на гладкую шерсть котёнка и ласково потрепала, глядя в желтизну глаз животного и медленно в неё погружаясь. Её мысли утонули в воспоминаниях.

ТОТ день оказался переломным в жизни. Она испытала разочарование в своей первой любви, потрясшей когда-то её сердце. Макс…

ТА ночь перевела рельсы её судьбы в противоположное направление…

Это было сильное чувство. Шарон почувствовала в нём настоящего мужчину после первых же произнесённых слов. Так умело закадрить девушку могут немногие, а Максу это не составило особого труда. После «папочки Эндрю» и других подобных жлобов, он показался мифическим богом, мужским идеалом. Она готова была смотреть к нему в рот и делать все, что он скажет. Иногда он был крут иногда с ней, но это было похоже на игру, в какую играют дети, еще не выяснившие, кто среди них главнее. Но она и так готова была слушаться его во всем, а его пощечины воспринимала как дополнительное напоминание о том, кто есть кто. Сама она считала, что это лишнее, но понимала, что Макс в этом далеко не уверен и подсознательно оправдывала его, убеждая себя, что мужчине необходимо применять силу, чтобы он ощущал себя таковым. Ей хотелось тешить себя мыслью, что это проявление ревности, а значит и любви. О, как она тогда ошибалась! Но это простительно девчонке в ее шестнадцать лет. Тем более что достаточно часто Макс бывал нежен с ней и очень неплохо доказывал свои чувства. Это успокаивало ее и ослепляло еще более.