Текст книги "Сладкоголосая Сирена"

Глава 5. Домашний театр

А помещики, в то время, когда простые люди не могли себе заработать на кусок хлеба, хотя работали не покладая рук с утра до позднего вечера, развлекались, как только могли. Они убивали время в развлечениях: скачках на лошадях, устраивали охоту на лисиц, на волков, и на прочую лесную живность. И не потому, что хотели отведать дичины, а потому, что это было своего рода состязание, у кого лучше получится. Сегодня один помещик устраивал трёх или четырёхдневную охоту, а потом неделю пировали соседи, и приезжающие из города друзья. А в следующий раз другой….

Так и проматывали своё время.

А в тех местах, о коих сейчас идёт речь, жил помещик, или, как его величали здесь в Белоруссии, пан Владислав Заблоцкий. Был он очень богатым. И было у него одно развлечение: он очень любил театр, вернее, искусство. Зиму он проводил в Варшаве, где имел великолепный дворец и много слуг. А летом приезжал сюда, в усадьбу. Здесь дом у него был большой, светлый, с огромным садом. У пана Владислава во владении было много земли, часть которой сдавал в аренду местным крестьянам. Часть земли обрабатывали крестьяне, проживающие в деревнях, которые принадлежали ему.

Скучно было ему здесь в деревне, и решил он создать свой театр. Задумка была такова, чтобы его театр был не хуже, чем в Варшаве. Он поручил своему управляющему Митрофану присмотреться к здешней молодёжи, прислушаться, о чём они разговаривают во время краткого отдыха. А потом докладывать о своих впечатлениях ему.

И вскоре в усадьбу были приглашены два паренька и три девушки на собеседование к пану. Оказалось, что девушки хорошо поют, а парни играют: один на гармошке, а второй на дудочке. Они мастерски продемонстрировали своё умение. Пан Владислав остался доволен ими, и заключил с ними договор о том, что отныне они не будут работать физически, а будут здесь у него обучаться правильной польской речи и немного грамоте. Так как оказалось, что все они не умеют ни читать, ни тем более писать. Ведь когда половину страны отдали Польше, то и обучение в школах стало платным и только на польском языке. Поэтому большинство не могли оплатить учёбу, так и росли неграмотными.

Молодёжи это предложение понравилось, и они приступили к обучению. Специально для них были привезены учителя. Один учил грамоте, второй нотной грамоте, а третий обучал танцам. Вскоре их ряды пополнились еще пятью человеками. Однако и на этом пан не успокоился. Теперь он уже сам разъезжал по деревням и прислушивался к тому, где есть талантливые подростки и молодёжь. И вот уже около тридцати человек усиленно обучались в панском театре, так в народе называли это увлечение помещика. Теперь уже и режиссёр был приглашён для того, чтобы проводить репетиции. И где-то через полгода, была дана первая постановка. Пан Владислав сам написал сценарий для этой пьесы. Речь там шла о том, как бедный крестьянский паренёк полюбил богатую и красивую панскую дочь. И конечно, родители были против их брака. Зачем богатым бедный оборванец, хоть и очень красивый? Тогда отец отдаёт приказ посадить юношу в подземелье, заточить его пожизненно, чтобы дочь и не видела, и не слышала его больше. Но любовь очень сильная штука. Девушка отыскала своего возлюбленного, путём подкупа слуг отца и помогла ему сбежать, чтобы позже самой присоединится к любимому. Но отец вовремя спохватился и запер свою любимую дочь в темницу, до тех пор, пока не поумнеет. Но не рассчитал отец. В той темнице было окно, через которое девушка выпрыгнула в реку и утонула. И вот тут в этот трагический момент начинают петь девушки. И поют они, молясь о душе той невинной девушки.

Одним словом, первая постановка имела большой успех. Ведь на премьеру пан Владислав пригласил не только своих соседей, но и друзей из города. И все в один голос воздавали честь хозяину этого домашнего театра. Конечно, молва вскоре разошлась в округе и к помещику потянулись мало-мальски талантливые люди. Он никого не отвергал, а всех внимательно выслушивал, рассматривал, нет ли каких изъянов в фигуре или во внешности и только тогда зачислял в свой театральный штат.

Пан Владислав сам подбирал репертуар для хора, для соло, а также писал сценарий для пьес. Надо сказать, что дисциплина здесь была казарменная. За любую провинность артисты строго наказывались. И работали они не меньше тех, кто работал в поле или на ферме, и получали также мизерную плату за свой труд. Однако были одеты прилично и два раза в день накормлены с панской кухни досыта, а это имело для бедняков большое значение. И ещё здесь запрещалось влюбляться. При малейшем замечании в подобном, артистов тут же изгоняли за пределы.

И случилось так, что в ту пору в эту деревню, вернее, в местность, где существовал театр, перекочевал тот самый цыганский табор.

Глава 6. Измена

На следующий день в таборе намечался грандиозный праздник. Баро дал устное разрешение на кровосмешение двум влюблённым. В знак того, что они теперь муж и жена, старейшина должен был сделать на левой руке парня и девушки крестообразный надрезы и соединить их вместе так, чтобы кровь смешалась. Это был важный обряд, который предзнаменовал долгую и счастливую жизнь.

Но молодые и без этих ритуалов были очень счастливы. Эта была действительно крепкая и особая сила любви.

Гожо каждую минуту смотрел в глаза любимой и повторял: – Ту Мири11
  Ты моя (Цыг. яз)


[Закрыть]

А Настя повторяла выученную фразу: – Мэ бахталы22
  Я счастлива (Цыг. яз)


[Закрыть]

Был накрыт огромный стол с разнообразными яствами. Люди уже были навеселе, желая Гожо и его любимой невесте долгих лет жизни и кучу детей. Всем очень хотелось называть влюблённых – РОМ и РУМНЫ (муж и жена). Ждали лишь самого старейшину для проведения старинного ритуала для молодожёнов. И в разгул празднования Гожо увидел, что из палатки старейшины вышел сам Баро и двинулся к людям. Только вот лицо его было мрачнее тучи, совсем не такое доброе как вчера. Гожо напрягся. Но ещё более он был взволнован, когда увидел, что рядом со старейшиной шла подозрительно улыбающаяся Лаура.

Страх и смятение овладели парнем. Как же он был рад в этот момент что его лицо не видит его будущая жена. Он не должен был быть слабым перед своей избранницей.

Баро и Лаура подошли к праздничному столу, и радостное настроение веселых цыган, как-то быстро улетучилось, видя, что настроение старейшины совсем недружелюбное. Полная тишина зависла над табором, лишь ветер несмотря ни на что весело резвился в небе, путаясь в кронах деревьев и волосах людей.

Гожо стоял у стола, а рядом с ним сидела его Настя, которая от зловещей тишины лишь трогала парня за рукав и боязливо спрашивала:

– Милый, расскажи, что случилось?

Но рассерженный Баро в принципе и сам не намерен был долго молчать.

– Чаворо33
  Парень (Цыг. яз)


[Закрыть] Гожо, скажи мне, пожалуйста. Вчера, конечно, ты был молодец, ты был героем для меня и всех здесь присутствующих. Ты смело повёл себя и не позволил утонуть нашей маленькой Лайме. И я решил, что ты достоин на священное бракосочетание со своей слепой невестой. Но вот, к сожалению, вчера, одна птичка на хвосте принесла мне очень нехорошую весть.

После этих слов Лаура всё шире заулыбалась, а Гожо сильнее сжал скулы.

– Скажи мне уважаемый Гожо, а до своего отважного поступка, ты правда соблюдал наши законы и традиции табора, верно ли ты исполнял мой указ, и не встречался ли ты тайком со своей якобы невестой? Ведь я запретил тебе.

Гожо словно подменили. Его как будто холодной водой ополоснули с головы до ног. Понял он что их с Настей тайна раскрыта. А взглянув на Настю, он заметил, что та тоже сидит бледная и её бледные губы пробивает мелкая дрожь.

Все жители табора поменялись в лице и взглядами сверлили Гожо.

Парень был просто в шоке. Он понимал, что здесь и сейчас случится самое важное действо. Ведь он не мог солгать и очень сильно не хотел говорить правду. Выхода просто не было.

Дрожащие руки Насти обхватили его руку, и её увеличивающаяся дрожь переходила в бешеный мандраж.

– Ну что ты молчишь? Неужели тебе сложно ответить? – продолжал язвить Баро. – Расскажи всему табору, как ты уважаешь наши законы.

– Да, да Гожо, ответь перед своим родным табором, чтил ли ты священное слово старейшины? – произнесла Лаура, ехидно сверкая глазами.

– Ты соблюдал устав табора? Чтил мой наказ? – продолжал напор старейшина.

Понимая, что его голова сейчас просто лопнет от напряжения, Гожо опустил голову, мотнул ей в стороны и сел на стул плотно обхватывая голову руками.

Горестный гул разочарования людей как небесный гром повис над опушкой леса. В монотонном гуле людского негодования слышались обидные слова и плевки. Насте дали обидное прозвище Шувани44
  Ведьма (Цыг. яз)


[Закрыть].

Гожо был просто в шоке. Он даже не смотрел на Настю, зная, что несчастная девушка плакала и просила их простить.

Но новый указ Баро был строгим и неизменным. Настю отправить к бабушке Эйш для дальнейшего одинокого проживания. А несчастного Гожо в принудительном порядке женить на его бывшей невесте цыганке Лауре.

И если эти требования не будут выполнены, то пара Гожо и Насти будут навсегда изгнаны из табора, перед этим получив по десять плетей за предательство и не уважение.

Ничего нельзя было изменить.

Несчастные влюблённые должны навсегда расстаться, во избежание ещё больших мук.

Так прошло ещё полгода жизни. Жизнь в таборе проходила своим чередом.

Табор уже поменял свою дислокацию и обживался на новом месте.

Лишь цыганка Лаура была счастлива без меры. Она с гордостью ходила по табору и демонстрировала всем колечко замужней женщины. Даже вовсе и не ходила, а порхала по улице, продолжая выполнять свои обычные обязанности.

Жизнь молодоженов в таборе играла новыми красками. Казалась счастливой и бабушка Эйш, которая на людях ходила и улыбалась. Но находясь в доме с Настей, она была безутешна. Ведь на её глазах Настя просто погибала без своей любви. Ей как будто не хватало воздуха чтоб жить и улыбаться. Ведь табор уж давно покинул ту деревню, в которой жила когда-то Настя со своими родителями. Поэтому и вернуться домой Настя уже не могла. И с горечью в сердце должна была жить в этом таборе, где её любимый по воле закона должен был жить не с ней, а со своей нелюбимой женой. Давно их кибитки бороздили поля другой республики. Бабушка гадала на картах. Зарабатывая деньги, а Настя пела свои песни. Ведь слух о её чудесном голосе очень быстро разошёлся среди жителей табора. Заработок за песни всегда оказывался больше, чем у других цыганок. Ведь слушатели просто млели, слыша прекрасный голос девушки из табора, и щедро вознаграждали её пение.

Часть денег бабушка отдавала старейшине, а часть хранила у себя. Она также вынашивала мысль о том, чтобы показать Настю хорошему врачу, который смог бы сделать операцию, ведь карты показывали на хороший исход. Гожо так же старался сберечь каждую копеечку, чтобы помочь любимой, пусть и в тайне от жены. А она действительно была любимой. Цыгане зарабатывали кто гаданием, кто воровством, а Настя, обрядившись в цветастые юбки, прикрыв свои светлые волосы цыганским платком – просто пела. И народ давал деньги. Гожо копил на операцию. Он хотел, чтобы любимая прозрела.

Но и Гожо был несчастлив, потому что не выносил разлуки. Сквозь страх о мучительной расправе, он восстановил свои тайные встречи с Настей. Ведь лесок рядом с табором был таким же густым и глухим.

Лаура была счастлива как никогда. Но однажды ночью она проснулась и не увидела мужа рядом с собой. Страх и смятение обуяли над молодой женщиной. Конечно, она потом засыпала и утром видела своего любимого. И тот отвечал, что всю ночь спал с ней. И так продолжалось несколько ночей. Но однажды Лаура, снова не застав мужа в супружеской постели решила выйти на улицу и поискать его. Превозмогая ночной холод и страх пошла цыганка в тёмный лес. Двигаясь медленно, еле ступая, она вдруг среди шелеста ветра и трелей сверчков услышала какие-то посторонние звуки. Толи возня была впереди какая-то, толи вой ветра в кронах деревьев. И чем ближе она пробиралась через ветки к опушке, тем отчётливее слышались тяжёлое дыхание и женский стон. Ещё прошло какое-то время и предстала перед изумлённой цыганкой следующая картинка. На земле, покрытой стареньким покрывалом, лежал на спине её возлюбленный супруг, в чём мать родила. А на нём сверху словно заядлая наездница сидела обнажённая Настя и равномерно, то поднималась, то опускалась, то поднималась, то опускалась…

Гожо лежал под этой бесстыдной девкой с закрытыми глазами и с умилённой улыбкой на лице. Его красивые руки без перерыва тискали и мяли груди молодой девицы. А та в свою очередь пыталась своей ладонью прикрывать свой рот, чтобы её страстные крики не были слышны в ночи.

Это был ШОК! Слёзы обиды ручьём брызнули из глаз обиженной цыганки. Ведь за всё время, сколько они живут с мужем Гожо, тот ни разу не проявил мужского внимания к Лауре, как к женщине. Даже целовался строго в щёчку и очень быстро и холодно. А тут с чужой девкой он бессовестно занимался сексом и по его улыбке на лице, было понятно, что он делает это с огромным удовольствием. Комок обиды подкатил к горлу заплаканной цыганки. Руки самопроизвольно сжались в кулаки и появилось яростное желание подбежать к слепой сопернице и выдрать все до единого волоска, из её шевелюры. И со всего маху ударить ненавистную девку об дерево головой. А потом… потом…..

Потом она могла бы и расцарапать всё лицо этому наглому изменщику Гожо. Ведь он так бессовестно врал и предавал её чувства к нему и, по всей вероятности, уже не один раз. Он скорее всего заслужил смерти. Но как же? Как это сделать? Он же красивый, как Бог.

Лаура, сгорая от ненависти и злобы, стояла в стороне, её жутко трясло и от злости, и от холода. Ей, казалось, что она начинает сходить с ума, смотря как молодая парочка развлекается прямо на её глазах. Не в силах больше терпеть эту муку, Лаура смахнула слёзы рукой и отвернувшись от наглых любовников пошла прочь, домой, в лагерь.

Глава 7. Коварная месть

На следующий день цыгане разбрелись по деревне в поисках лёгкой добычи. А вечером делились своими впечатлениями. Некоторые с удивлением рассказывали о том, что диво здесь дивное происходит, что молодые парни и девчата здесь выступают на сцене и им платят деньги. А ещё, что их обучают читать и писать.

С утра Гожо был просто счастлив. Нет его конечно очень тяготила мысль что ему приходится жить с нелюбимой, а из далека наблюдать за своей любимой Настенькой. Но как говориться, кто ищет тот, всегда найдёт. Вместе с любимой они решили каждый день под покровом ночи встречаться и миловаться друг с другом.

Каждый вечер Гожо отдавал заработанные деньги Баро, а сам ждал наступления темноты и шёл к Настеньке. Прошло уже полгода, как они тайно встречались и всё никак не могли натешиться друг другом. Каждую ночь Гожо уводил Настеньку в лесок, а там расположившись на ещё тёплой земле они с радостью отдавались безудержной страсти. Настя была на седьмом небе от счастья. Ей очень нравились сексуальные ласки её любимого. Она тоже любила своего Гожо и отдавалась ему со всей своей страстью.

Бабушка Эйш замечала изменения в поведении девушки и со страхом посматривала на неё. Она искала признаки беременности, но пока что их не было видно. Не единожды старуха раскладывала карты и хотела прочитать с их помощью про будущее девушки, но оно, как и в первый раз было туманным. Старая цыганка не могла ума приложить, что же это такое? Почему, обычно для всех судьба высвечивается, как на ладони, а только для Насти она покрыта мраком? Но молчала женщина, не хотела давать повод для переживания своему дорогому внуку. Да и девушка ей стала уже родной. Это была очень добрая и ласковая девушка. Она, как могла, помогала бабушке вести немудреное хозяйство. И зарабатывала своим неземным голосом.

Но проклятущей злобой светились глаза нынешней жены Гожо. Не могла Лаура тихо смириться со своим позором.

Нет, она, конечно, могла в приступе ярости пойти к старейшине и рассказать о том, что муж ей изменяет. Но она прекрасно знала то, что данное событие вынесется на слушание всего табора, а тут ничего хорошего и не жди. Её как неудачницу просто все засмеют и будут тыкать пальцами. В общем, позора не оберёшься.

Несостоявшаяся жена обдумывала свой план в одиночку. Ей до боли в груди очень хотелось сделать пакость, и хоть чем-то насолить белокурой сопернице. Цыганка просто спала и видела тот счастливый миг, когда разлучница навсегда покинет табор, а у неё появится снова счастливый шанс прибрать к рукам её законного мужа Гожо.

И вот день мести настал. Услышав про помещика со своим театром варьете, в голове у Лауры созрел план: продать Настю, ненавистную слепую девушку в этот театр. Ведь прослышала она и про то, что помещик просто обожал набирать в свою труппу только самых талантливых девушек, и парней. Не жалея ни каких средств, для их привлечения в свой театр. Специально обученный человек, каждый день репетировал с прибывшими людьми, и оттачивали своё мастерство, чтобы побольше снимать кассу со своих театральных представлений. А потом на премьеры спектаклей приглашались богачи со всей округи и смотрели эти спектакли.

Дни и ночи думала девушка, как же сделать так, чтобы убрать с глаз долой ненавистную соперницу, и чтобы никто не догадался, что это дело её рук. Ну, если долго думать, то можно придумать многое. Так случилось и на сей раз. После дневной работы, часть денег она спрятала себе за корсет и подошла к Раде, старой цыганке, которая гадала на картах Таро. И девушка заключила с ней соглашение на то, что Рада, цыганская «драбаровкиня55
  Гадалка (Цыг. яз)


[Закрыть]», погадает пану Владиславу, а за то, получит от Лауры определённую сумму денег.

Не хотелось, конечно, Раде идти на поводу у молодой девицы, и обманывать людей, но старость уже брала своё, и зарабатывать так, как прежде она не могла, а тут подвернулся случай, и она решилась.

Через несколько дней, Лаура сообщила Раде о том, что помещик сейчас находится в поле около своих работников, и Рада поспешила туда.

Пан Владислав уже занёс ногу в стремя, чтобы сесть на своего скакуна, как услышал, что его кто-то окликнул и остановился. К нему шла старая цыганка в цветастом платье. Голова была покрыта цветным платком. Она на ходу жестикулировала и что-то говорила. Помещик хотел продолжить начатое, и уехать восвояси, но Рада дотронулась до его руки и начала говорить о том, что ждёт его великая слава.

Пан призадумался, а потом рассмеялся цыганке в лицо:

– И какая же слава может меня ждать? Я на войну не собираюсь совсем. Да и годы мои уже не те, чтобы прославлять Отечество.

– Ну, не скажи, мил человек! Слава бывает разной. Давай я разложу карты свои, а они, как ты наверно знаешь, никогда не врут.

Пан Владислав почесал в затылке.

– А что мне, собственно, терять? Надо узнать, что она там насочиняет, —подумал он и согласился.

Рада быстренько расположилась в поле, пригласила и пана присесть.

– О, да что я тебе говорила? Так и карты говорят, ох, не зря меня считают лучшей гадалкой. И ведь не только в нашем таборе. Вот послушай, что я тебе скажу. А скажу, что есть у тебя большая страсть. Она в песнях и сказаниях, она в показе жизни людской. Любишь ты театры разные и сам вкладываешь в него душу.

Пан Владислав заинтересовано посмотрел на цыганку, перевёл взгляд на карты, хотя абсолютно в них ничего не смыслил. А рада продолжала гнуть свою линию.

– Но пока ещё в твоём театре не хватает одного маленького винтика, чтобы слава о нём загремела повсюду. Но ты найдёшь его, этот винтик. Ты только вслушайся. Вскоре твой слух будет очарован, ты только сумей завладеть им, и это произойдёт весьма скоро.

И тут Рада начала быстро собирать свои карты. Но пана уже заинтриговала, и он начал задавать вопросы. Но цыганка сделала вид, что очень спешит, и поднялась, не отвечая на его расспросы. Пан полез в карман, чтобы рассчитаться с Радой, но та отклонила его порыв, чем очень удивила вельможу.

Цыганке и самой хотелось денег, однако был договор с Лаурой: для большей достоверности денег с него не брать. Скрепя сердцем Рада быстро удалилась. А пан поехал дальше по своим делам, задумавшись изрядно, о каком таком маленьком винтике говорила эта цыганка?

А вечером, как всегда, к нему с докладом пришёл управляющий Митрофан. Доложил о делах в усадьбе, о затратах и доходах. А в конце своего доклада оговорился о том, что сегодня услышал очаровательный голос. Пела девушка. И сама она и голос у неё не земной красоты. Не успел Митрофан договорить, как пан Владислав подхватился со своего места и подскочил к управляющему:

– Где она, говори? Почему до сих пор она не у меня? Ты что хочешь, чтобы я тебя уволил и выгнал с позором? Так я это сделаю в два счёта.

Помощник никак не ожидал от своего хозяина такой реакции и, смяв в руках свою кепку, начал медленно отступать к выходу. Но не тут-то было. Владислав уже загорелся желанием видеть девушку тут и сейчас же. Но управляющий так и не сумел толком ничего объяснить. И тогда разгневанный пан приказал, чтобы завтра, и не позднее, чем после полудня эта певичка была у него в театре, иначе управляющий лишится своей должности.

Митрофан ретировался молча.

А сам не мог понять, почему это у его пана такая реакция на это сообщение. Ведь почти ежедневно он докладывал ему о том, что видел и слышал о талантливых людях его деревень, и ничего, а сегодня, как чёрт вселился в хозяина.

Митрофан решил, что видимо эта девушка, пришла вместе с цыганами, хотя и не был в этом уверен. Однако раньше слышать такой чарующий голосок ему не приходилось.

С утра у него был объезд полей и ферм, но из головы не выходило, то задание, которое ему выдал пан. Лишаться должности ему то, как раз и не хотелось. Тёпленькое местечко было.

Он уже возвращался к себе, чтобы позавтракать, да какой собственно завтрак, если уже давно подошло время обеда, как вдруг услышал тот самый голос. Подъехал поближе и увидел, что девушка одна сидит на скамеечке и поёт какую-то абсолютно незнакомую песню. И девушка, и песня были просто бесподобны. Митрофан огляделся по сторонам, никого не было поблизости, только она одна. И тогда он тихо подошёл, схватил её в охапки и посадил на лошадь. Вскочил сам и что есть духу, помчался во дворец. Девушка от страху не вымолвила ни слова. Впервые с ней произошло такое чудо. Она поняла, что кто-то везёт её верхом на лошади галопом. Но кто? И куда? Она хотела закричать, но чья-то грубая рука закрыла ей рот. Через полчаса конь остановился. Незнакомец соскочил с лошади и снял Настю. Схватил за руку и поволок за собой. Девушка от страха еле переставляла ноги.

Увидев слугу, Митрофан приказал ему срочно отыскать хозяина. Девушка дрожала от страха. Она не знала, что с ней сейчас будет. И уже не один раз раскаялась в том, что так бездумно поступила. Она отпустила Гожо, вместе с другими мужчинами другую деревню, а бабушка вошла в дом, чтобы погадать хозяевам. А Настя, как всегда, пела. Девушка совершенно не знала о том, где она находится.

И тут послышались голоса. Говорили мужчины.

– Ну, показывай, мой верный слуга, кого ты мне доставил?

Девушка повернулась на голос. В доме наступила тишина.

– Тьфу, ты!! Да, она же слепая! Митрофан, сволочь, неужели ты не видел, что девчонка с дефектом?

– Простите меня, пан Владислав. Честное слово, мне некогда было рассматривать её, нужно было действовать оперативно. Я как услышал её голос, так у меня на всё остальное пропала охота.

– Хм… говоришь голос? Ладно, проверим. А ну, красавица, спой мне что-нибудь. Не бойся. Никто тебя не обидит. Ведь я тут самый главный.

Но Настя от страха не то что петь, она и слова не могла вымолвить.

Пан, конечно, был не дураком, и понял, что девушка очень напугана и приказал слугам отвести её в столовую и вкусно накормить.

Прошло немного времени, и девушка снова предстала перед вельможей.

Видел пан красивых женщин и девиц красивых видел. Целое море женской красоты он повидал за свою жизнь. И несколько десятков девиц уже побывали в его постели. Да и артистки из его театра уже давно все прошли через его опочивальню. Знал он цену красоте. Но то, что он увидел сейчас перед собой, не шло ни в одно сравнение. Эта красота была совершенна. Пан прикрыл глаза и представил девушку в красивом бархатном платье, отороченным собольим мехом. Представил, и даже застонал. Эта картина была незабываема.

Он ласково взял девушку за руку и усадил в кресло. Спросил, как её имя, и откуда она родом. Девушка, не таясь, рассказала, где родилась, где жила и как ушла из родного дома с любимым цыганом, сказала и то, что она без пяти минут, как замужем. И зарабатывает на хлеб лишь своим пением. А часть заработанных денег идёт в цыганскую общину. Таков у них порядок.

Недаром пан был знатоком женских сердец. Он расположил свое лаской и обиходом девушку к себе, а когда почувствовал, что она больше не боится его, то попросил спеть, что-нибудь.

И девушка запела. Как всегда, она пела о цветах и травах, о птицах и ветре далёком. О своём любимом цыгане.

Слушатели, которых набралось уже изрядно, были очарованы её голосом. Действительно, он был каким-то неземным. Когда она замолчала, раздались аплодисменты, что для девушки было совершенно новым. Она не привыкла к этому. Она только слышала звон монет и слова похвалы в свой адрес, а тут….

И тогда Владислав вспомнил слова старой цыганки о каком-то винтике, который приведёт непременно его к большой славе. Теперь он отчётливо понял, что перед ним, как раз вот и сидит тот самый винтик славы и денег.